Именем Космоса. Часть 1. Глава 25

Глава XXV


«Гроза» стояла в лесу, вдалеке от космодрома и обитаемых территорий, скрытая густым сплетением ветвей, под такой же силовой защитой, что и «Чёрный» рядом. Майран пришёл сюда на рассвете. Косые солнечные лучи пробивались сквозь листву, золотыми и зелёными бликами играли на обшивке. И в душе Майрана это рождало щемящее воспоминание о Земле.

– Какие планы у тебя на завтра? – спросил накануне Капитан.

Вечера они проводили теперь вместе. Капитан начал понемногу вводить Майрана в курс некоторых дел, и Майран охотно вникал в тонкости составления списков людей для дежурств на постовиках, подбора экипажей.

– Планы? – ответил Майран. – Ничего такого, что нельзя было бы отложить.

Его планы на обозримое будущее сводились к одному – как можно больше времени проводить с Капитаном.

– Завтра я иду за продовольствием. Пойдёшь со мной?

Майран отвёл взгляд.

– На ограбление! Мне голод ещё не грозит.

– Ну так мне грозит. Идёшь или нет?

– Иду, – решительно сказал Майран. И, сам не зная толком, для чего, спросил, называя вещи своими именами: – Кого вы планируете ограбить?

– Грубо, – усмехнулся Капитан. – Поищем исследователя-одиночку. Заодно опробуем «Грозу».

«Гроза» была заминирована настолько тонко, что Нот, не новичок в таких делах, едва не обманулся. Он готов был уже прекратить проверку корабля, но Майран, неотступно следивший за его работой, сказал, что знает достоверно об установленной на борту мине и Ноту лично придётся до конца дней своих летать на этом корабле, если он ничего не найдёт. И конец этот, как он сможет убедиться, ждать себя не заставит.

Когда известием о мине Бен припёр к стене Лурлуса, тот перепуганно признался, что подарить Капитану этот корабль ему велел Флёдос, пират-рутиец, тип бесцеремонный и нахрапистый. При попытке найти, чтобы допросить, Флёдоса, выяснилось, что он погиб. Вечером того дня, когда была подарена «Гроза», его нашли в лесу застреленным. Вот и всё, концы в воду.

– Обычное дело, – поморщившись, прокомментировал известие Капитан. – Подобные подарки этим и заканчиваются. Будь это любой другой корабль – во веки веков не принял бы.

– А «Гроза» чем особенная? – спросил Майран.

Капитан снова поморщился и не ответил.

– Вас хотели убить. Вы предполагаете, кто?

Капитан равнодушно пожал плечами:

– У меня таких желающих больше семи миллионов. Любой.

– А что будет с Лурлусом?

– Лурлус – дурак. Чтобы заставить его расплачиваться за то, чего он и понять-то не способен, надо быть глупее него. Бен сделает ему внушение – и хватит.



Утро разгоралось медленно. Оно не совпадало с началом суток по Галактике. Ночь на Терции – это всегда время кутежей и разборок, поэтому на рассвете здесь обязательно сонно и тихо.

Капитан встретил Майрана у «Грозы», отключил защиту.

– Ну что, не передумал? Летим?

– Летим, Капитан.

На борту Майран огляделся – он уже побывал здесь после проверки, но ему интересно было, не внёс ли каких-то изменений в обстановку Капитан. В отсеке управления было чисто – Капитан прибирался. Впрочем, в полруки, между делом. Каюта, как и на «Чёрном», оказалась заперта.

Обернувшись к Капитану, Майран успел перехватить на себе его изучающий спокойный взгляд.

– Что вы, Капитан? – спросил он.

– Да так.

«Гроза» была кораблём трёхместным. Пилотское кресло стояло у пульта в центре, два других по бокам от него. Управление было рассчитано на одного. Майран сел справа, к накорду. Капитан занял пилотское кресло.

Они стартовали почти бесшумно, с мягкостью, какой и следовало ожидать от этого корабля. Капитан был занят управлением, и Майран сам протянул руку к накорду.

– Сейчас планетарка, Капитан. Вас на «Грозе» ещё не знают, будете представляться?

– И оповещать всю группировку, что меня нет на Терции? Нет. Пройдём так.

В первый миг Майран даже не поверил себе.

– Я пробовал найти лазейку, – сказал он, – какое-нибудь слабое место в сети планетарки, и не смог.

– Все пробуют.

Ощутив нервную дрожь где-то в груди, Майран прикипел к приборам, и только когда Терция и планетарка, а потом и последние предпланетные посты остались позади, тихо перевёл дыхание. Неожиданно полученная информация была ценной. Впрочем, воспользоваться лазейкой Капитана можно было лишь в одиночку на небольшом корабле. Провести за собой второй корабль было уже нельзя. Разве что корабли состыкуются при достаточно небольшой массе, чтобы не утратить манёвренность. Иначе заметят и подобьют. В хорошем случае. В худшем – взорвут, следуя приказу самого же Капитана.

Капитан уверенно положил «Грозу» на курс.

– Маршрут хорошо вам знаком? – спросил Майран. – Вы не делаете расчётов.

– Я иногда здесь летаю, – ответил Капитан. – Тут недалеко есть местечко – пояс астероидов и небольшая блуждающая туманность. Исследователей тянет туда постоянно уже лет десять. Бывает, я там охочусь.

«Место, надо думать, и правда интересное», – отметил Майран, стараясь понять, где оно находится, но даже при его памяти без карты и более точных указаний это было невозможно.

– Как вам «Гроза», Капитан?

Капитан усмехнулся. Ему было интересно, что Майран свободно, словно в порядке вещей, задаёт ему вопросы.

– Если хочешь, посмотри сам.

Капитан поднялся, уступая Майрану пилотское кресло, Майран сел и перехватил управление.

Да, «Гроза» стоила того впечатления, которое производила. Она была манёвренной и лёгкой, послушной управлению и с полным контролем автоматики. При той скорости, какой обладали космические корабли, неотъемлемая часть управления была автоматической, даже если говорилось, что автоматика отключена. Человек назначал курс и принимал решения, был командующим центром, но непосредственный выбор действий при этом и жизнеобеспечение корабля производились автоматически. Если же пилотом включалась автоматика – это означало, что рассчитанный курс корабля вводился в РЭ и управление могло происходить без участия человека. И всё-таки, несмотря на то, что все цивилизации сходились в одном: автоматическое управление – крайность, право решения должно принадлежать человеку, а не машине, – большая часть кораблей грешила слабой контролируемостью автоматики человеком; если уж автоматика включена, вмешательство человека невозможно. «Гроза» же позволяла контролировать управление в любой момент и вносить поправки, не отключая при этом автоматики. Взаимодействие и, если так можно выразиться, сотрудничество машины и человека было полным.

Ничего подобного Майран ещё не видел. Чтобы попробовать возможности «Грозы», он сошёл с назначенного Капитаном курса и выполнил несколько фигур высшего пилотажа.

– Великолепно, Капитан! – забыв о всякой сдержанности, сказал он. – Такому кораблю только позавидовать!

– Кораблю, – спросил Капитан, – или его владельцу?

Майран очнулся, словно разбуженный. Он перевёл «Грозу» на обычный режим, заложил прежний курс и включил автоматику. И только тогда, глянув в сторону, сказал хмуро:

– Которому владельцу, Капитан? Законному – или?..

Капитан посмотрел на него требовательно и жёстко.

– А это зависит от того, по какому закону судить. Законы разные.

Майран не отвёл взгляда, но, собравшись ответить, вдруг промолчал. Он понял, что горячится и лезет туда, куда соваться нельзя, если он не хочет открыться перед Капитаном с головой.

– Ну, – поторопил Капитан.

– Да, Капитан, законы разные, – коротко согласился Майран.

– Сговорчивость странная. Хотелось бы знать о её причинах.

Упираясь взглядом в пульт, Майран молчал. Но Капитан не привык, чтобы от него отмалчивались, и добавил требовательно:

– Или услышать ответ.

По затвердевшему лицу Майрана прокатились желваки. Он оторвал взгляд от пульта.

– Ответ? Закон – в цивилизации, Капитан.

Поза Майрана была напряжённой, глаза смотрели прямо. Он явно ждал теперь вопроса о несоответствии своих взглядов с местом пребывания. Но Даргол вдруг понял, что не спросит. Однажды он объяснил себе, почему Майран оказался в пиратах, и сейчас получил подтверждение этого. Пожалуй, впервые в сознательной жизни Даргол отступил перед собеседником.

– Давай меняться местами, – сказал он. Поднялся, и Майран, на миг задержавшийся в кресле, проследил взглядом за выражением его лица. Они поменялись местами и, отключив включённую Майраном автоматику, Капитан привычно взялся за управление.

Всерьёз обеспокоенный тем, что не в состоянии понять причин, по которым Капитан не стал его добивать, Майран спросил:

– Простите, Капитан, но теперь услышать ответ хотелось бы мне.

Капитан ответил спокойно.

– Люди редко показывают мне, да, думаю, и друг другу, своё настоящее лицо. Какие они есть, я вижу, как правило, только в бою или в фолкоме. Ты же, я надеюсь, искренен со мной. Твои взгляды отличаются от моих. Что ж, такой ты есть.

– Знаете, Капитан, – неожиданно для самого себя признался Майран, – у меня было ощущение, словно вы хотели расстрелять меня – и передумали.

Капитан усмехнулся:

– Ну, по крайней мере, теперь я лучше понимаю Кильрата, который столько времени старался загнать тебя в фолком.

– А у вас было желание сделать то же самое?

Капитан вопросительно приподнял брови, и Майран пояснил:

– Если так, я не ощутил этого.

– Ты до сих пор руководствуешься чувствами?

– Думаю, что разумом, Капитан. Но своим чувствам я доверяю.

На несколько минут управление целиком поглотило внимание Капитана. Наступила тишина, и Капитан распорядился:

– Включи накорд. Выйди на ближайший маяк.

– Любите голос Космоса?

Капитан ответил только:

– Да.

Он не стал пояснять, что включённый накорд должен был помочь им при поиске исследователя, если тот болтает в эфире. Что-то удержало его, и кроме того, голос Космоса он действительно любил.

Майран пробежал пальцами по клавишам настройки. Космос заговорил – на множестве языков, внутрипланетных, почти непонятных, и общих. Они вслушивались в этот неровный шум, он был привычен им обоим. Как повелось между ними, они почти не разговаривали, и накорд создавал звуковой фон, помогающий коротать часы полёта.

И вдруг в этот дружный единый гул вошла музыка, оркестровая, симфоническая, тревожная и чистая – кто-то пустил в эфир запись. Майран подался к накорду – это была музыка Земли и его детства, та, которая всегда поднимала в нём самые светлые и сильные чувства, и он снова ощутил, как душа всколыхнулась, приведя его в смятение. Очнувшись, он взглянул на Капитана. Тот не отрывал глаз от аклета, но слушал – сначала не выделяя её из общего фона, но постепенно напрягся и замер с остановившимся на миг дыханием. Майран тронул ручку настройки и приблизил музыку насколько мог.

Музыка окончилась несколькими могучими аккордами, и Капитан расслабил побелевшие на переключателях пальцы. Переведя дыхание, он спросил:

– Что это такое? Ты знаешь?

– Увертюра Дунаевского к фильму «Дети капитана Гранта», – тихо ответил Майран. И пояснил: – Эта увертюра... и книга, по которой снят фильм, пережили века.

Взбудораженный чем-то новым, что коснулось вдруг его жизни, Даргол спросил – словно вынул и держал на ладони открытую душу:

– Увертюра... о Космосе?

– О море. И о парусах. А ещё – о людях.

В эфире, с той же приближённостью, с какой шла увертюра, прозвучал голос землянина:

– Га'рша? Наконец-то, еле дождался!.. Что я говорил, ну и красотища здесь!

Голос, ответивший землянину, затерялся позади других созвучий эфира.

– И есть над чем поработать! – согласился землянин. – Предупреди в Институте, чтобы не теряли, – я задержусь здесь, пожалуй!

Ему снова что-то ответили, и он воскликнул:

– Да здесь летает готовая диссертация!

Майран протянул руку, чтобы отвести подальше этот голос.

Даргол до боли стиснул зубы.

– Подожди, – нехотя остановил он Майрана.

Он нутром понял, кто этот землянин и о чём ведёт речь. Будь он проклят – вместе со своей диссертацией, продовольствием и всем, что есть на его корабле. Почему именно сейчас!

Не снимая руки с пульта, Даргол на миг прикрыл глаза. Что ж, музыка музыкой, а это – реальность.

Майран ещё не сообразил, что к чему, и Капитан пояснил:

– Этот исследователь – наш.

Майран отвернулся.

– Ну его к чёрту, Капитан! – сказал он против воли.

– Нет уж! – не сдержавшись, рявкнул Даргол. – Прятаться?!

Они посмотрели друг другу в глаза – яростно и честно. Майран понял Капитана. Прятаться – конечно, не от исследователя, который ни о чём ещё не подозревает. Прятаться – от жизни. Эти ограбления для Капитана – жестокая необходимость, но никак не попытка совместить полезное с приятным. Тогда кто же вы, Капитан?! Дарглон?!

Майран стиснул зубы, успокаивая распустившиеся нервы.

– Что надо делать, Капитан?

Капитан посмотрел за аклет, и в его глазах Майран ясно увидел стальной отблеск.

– Выдели получше его собеседника.

– Так вы охотитесь по радару? По лучу на Маяк?

– Именно.



К исследователю подходили медленно. Так, наверно, дикий зверь приближается к намеченной жертве. Капитан выбросил с борта «Грозы» два автоматических спутника-локатора для чистоты приёма сигнала, идущего с корабля исследователя, третий локатор был установлен на самой «Грозе». Если бы исследователь прекратил разговор, пока координаты его корабля не были запеленгованы, у него ещё был бы шанс избежать нападения – слепой поиск занял бы слишком много времени, которого, Майран знал, всегда не хватало Капитану, и он не стал бы тратить его впустую. Но исследователь болтал с беззаботностью не подозревающего об опасности человека.

– Так! – произнёс наконец Капитан. Координаты были получены. – Прими спутники, Майран. И осторожнее: «Гроза» ещё не подготовлена и принимать надо в переходник.

Майран вздохнул свободнее: работа – любая! – была лучше мучительного бездействия. Он убавил звук накорда и принял управление спутниками.



Подойти к исследователю незамеченными не удалось. Когда до него оставалось не больше двух «перебежек» от одного укрытия к другому, в эфире громко прозвучали позывные ближайшего Маяка и координаты, в которых находились «Гроза» и исследователь. Затем голос гзантубрианина отчётливо произнёс:

– Внимание! В указанных координатах вижу два корабля. Складывается впечатление, что один пытается незамеченным подойти к другому. Предполагаю попытку ограбления. Повторяю! В координатах...

Капитан коротко и зло выругался. Исследовательский корабль крутнулся вокруг своей оси и кинулся в сторону. Прятаться больше не имело смысла, и Капитан послал «Грозу» в погоню.

Впрочем, всё равно шансов спастись у исследователя почти не было. Его корабль оказался из разряда «металлолома». Если его манёвренность могла ещё чего-то стоить, то скорость рядом со скоростью «Грозы» можно было считать нулевой. Хорошо зная слабые и сильные стороны своего корабля, исследователь и не пытался удрать. Он развернул свой «металлолом» лоб в лоб к «Грозе» и заорал в эфир:

– Эй вы, на Маяке! Спите, что ли? Пират один или как?!

Гзантубрианин отозвался сразу:

– В вашем районе зафиксировано всего два корабля. – И взволнованно добавил: – Рассчитывай на себя, друг! Знал, какой район для работы выбираешь. Но других кораблей поблизости нет. Раньше, чем через два часа, ни один из объектов к вам не подоспеет.

– Спасибо за информацию! – сквозь зубы процедил Капитан. – Постараюсь успеть.

Пытаясь не подпустить к себе пиратский корабль, исследователь открыл ураганный огонь. С чем, с чем, а с вооружением проблем у него явно не намечалось. Действительно знал, где собирается работать. Капитан осторожно отступил за ближайший астероид. Пояс астероидов, о котором он говорил Майрану, находился рядом, и укрыться было где. Но вести прицельную стрельбу из укрытия было невозможно, и, поливая лазерным огнём пространство вокруг астероида, где укрылся Капитан, исследователь, конечно, ждал, что пират вот-вот выскочит с любой стороны. Ждал этого и Майран.

Но выскакивать в огонь Капитан не стал. Осторожно заходя то с одной стороны своего укрытия, то с другой, он принялся аккуратно отстреливать астероиды, которые оказывались достаточно близко и могли послужить исследователю укрытием. Этот способ ведения боя не понравился Майрану, воспитанному на принципах неприкосновенности окружающего Пространства. Не понравился он и исследователю.

– Варвар! – завопил он в эфир. – А лоб в лоб слабо?!

Проигнорировав этот выпад, Капитан разбил ещё несколько астероидов. Сжав зубы, Майран молчал. Было нелепо говорить что-то Капитану под руку в такой момент. На экранах общего обзора он видел происходящее как бы со стороны: корабль исследователя, замерший среди обломков астероидов и ведущий бешеную стрельбу, и «Грозу», плавно ходящую из стороны в сторону за довольно крупным астероидом. Точно так же видел происходящее и исследователь, и постепенно он приноровился поливать огнём не всё пространство вокруг астероида, а только участок, в направлении к которому двигалась «Гроза».

Наблюдая, как хладнокровно и без суеты действует Капитан, Майран решился всё-таки заговорить:

– Не хватит ещё, Капитан? В самом деле вандализмом занимаемся.

– Сколько разбили? – не отводя сосредоточенного острого взгляда от экранов, спросил Капитан.

– Пять.

– Не ущерб для Галактики.

– Это отдаёт цинизмом, Капитан.

– В самом деле? Так, по-твоему, действительно лучше лоб в лоб, чтобы по неосторожности взорвать его?

– И мы останемся без продовольствия, – мрачно подвёл итог Майран.

На миг оторвавшись от экранов, Капитан взглянул ему в лицо:

– Ну, и кто из нас больший циник?

Майран чуть улыбнулся.

– Понимаешь, что происходит? – спросил Капитан.

Майран понимал. Зная, что стрелять по астероиду, где они спрятались, исследователь не будет, Капитан повторяющимися действиями приучал его к стереотипу. Исследователь этого, кажется, не понял и стал попадаться. Заметив, в какую сторону начинается движение «Грозы», он заранее переносил огонь туда. Следующим шагом теперь Капитан мог начать движение в одну сторону и, резко изменив направление, на высокой скорости выскочить с другой, свободной от огня стороны; не замедляя хода, по дуге проскочить противнику в тыл и подбить его буквально одним выстрелом. Взглядом за этим манёвром не уследишь и на сигнал приборов отреагировать не успеешь. Разве что спасёт автоматика – если она рассчитана на это.

В эфире тем временем прозвучали четыре коротких сигнала о прекращении вещания, которые подавали Маяки. Через тридцать секунд сигналы повторились, и шум эфира смолк. На «Грозе» наступила тишина – началась «аварийная пауза», две минуты полного молчания, повторяющиеся каждые полчаса. Если где-то в Космосе произошла катастрофа с повреждением связи, слабый сигнал бедствия мог не пробиться сквозь шум эфира. Поэтому существовали «аварийные паузы», нарушать которые осмеливались только пираты – из глупого упрямства и подлости, чтобы противопоставить себя всему остальному миру. В тишину вслушивался каждый, и, если сигнал бедствия звучал, на помощь бросались не только бригады спасения, которым нередко было много часов лёту до места аварии, но практически каждый, кто оказывался поблизости.

Это был Космос, и дело о чьей-то жизни и смерти решали подчас минуты.

Майран молчал, слушая напряжённую тишину. На его памяти «аварийные паузы» прореза'лись криком о помощи всего несколько раз, и тем не менее относиться к ним равнодушно он не мог.

И он содрогнулся всем телом, когда тишину нарушил вдруг тихий шелестящий голос:

– Помогите...

Прозвучал щелчок, и в тишину эфира полились автоматически подаваемые сигналы стэера – координаты терпящего бедствие корабля.

Майран стиснул подлокотники кресла и стремительно обернулся к Капитану.

– Это совсем рядом с нами! Часа полтора, не больше, при нашей скорости!

Капитан обернулся. В его глазах Майран увидел всё тот же стальной холодный отблеск.

– Ну и что?

Майран опешил.

– Как это – что? Мы можем помочь!

– И бросить этого исследователя? Чего ради?

– Там же гибнут люди!

– Это цивилизация. Она своих не бросает.

– Цивилизация далеко! – вскричал Майран. – Мы в сердце Терции – кто сюда залетает?!

Капитан снова оторвался от экранов:

– Ты чего суетишься?

«В самом деле! – спохватившись, попытался урезонить себя Майран. – Что ещё я ждал – это пиратство! Я могу себя выдать».

Но других доводов в пользу равнодушия у него не нашлось, а мысль о провале была рядом с сигналом бедствия какой-то неубедительной и зыбкой, словно он стоял перед выбором – спасать себя или тех, кто попал в катастрофу.

И ведь рядом был не кто-то другой, а Капитан! Капитан, которому он уже почти верил!

Ощутив в молчании Майрана неприкрытую ярость, Капитан произнёс:

– Каждый помогает себе сам. Не можешь за себя постоять – нечего соваться в Космос.

Майран стиснул зубы. Исследователь, замерший было и переставший стрелять в момент получения сигнала, как безумный ринулся в бой, пытаясь заскочить за астероид, чтобы оказаться с пиратом на линии огня и как можно скорее с ним покончить. Капитан угрюмо усмехался и не стрелял, легко уходя в сторону от его ударов.

Сигналы стэера прекратились, но две минуты ещё не прошли, и в тишине эфира снова зазвучал тот же шелестящий, тихий, как дыхание, голос. Капитан резко дёрнулся и с неприязнью взглянул на накорд, тут же снова сосредоточившись на экранах.

– Нас завалило в тесном пространстве... Что с пилотом – не знаю... Мы вдвоём – я и сын... Я слышу беду...

Вцепившись в подлокотники кресла, Майран обнаружил, что, вслушиваясь в этот голос, он отбирает основную информацию от побочной: «Нас завалило (непомерная тяжесть и боль – весь мир состоит из боли) в тесном пространстве (теснота и лёгкая дезориентация)... Что с пилотом (малознакомый человек, но глубоко мне симпатичен, боюсь за него!), не знаю (чувствую страшное!)... Мы вдвоём – я и сын (сын – самая главная и прекрасная наша (обоих родителей? На это лишь лёгкий отголосок) ответственность в жизни)... Я слышу беду (отчаяние, ужас и почти физически ощутимая боль сына, ощущение чьей-то смерти – то ли наступившей, то ли неумолимо надвигающейся, а возможно, и то, и другое разом, и ещё множество смысловых оттенков в короткой, как выдох, фразе)».

Язык был лауркский, говорила женщина.

– Совсем осатанел... – процедил сквозь зубы Капитан. – Куда лезет – взорву!

– Он хочет поскорее избавиться от нас и мчаться на помощь, – хмуро усмехнулся Майран. – Понимает, что добром мы его не отпустим.

– Пусть сам просит помощи!

Голос в эфире шептал:

– Трудно дышать (не ясна причина – воздухопотеря или ранение?)… Помогите сыну (кто-нибудь! Хочу верить в добрую силу)... Не могу высвободиться (отчаянные, безрезультатные усилия)...

– Выключи! – сказал Капитан. – Теперь накорд не нужен.

Майран не шевельнулся. Потом медленно обернулся и посмотрел Капитану в лицо.

– Капитан, можете относиться ко мне как угодно и считать меня кем хотите сами, но я чётко знаю, что, кроме нас, помочь им некому. Не каждый может постоять за себя, но это не делает его ничтожеством, недостойным сострадания и помощи. И это – Космос, здесь бывают ситуации, когда помочь себе самостоятельно нельзя и без помощи извне обойтись невозможно. Люди выживают вместе, это закон развития, общий для всех без исключения цивилизаций.

– Ну, это для цивилизаций, – ответил Капитан, не отводя взгляда. – В пиратских группировках закон противоположный. Терция пока как следует не обтрепала тебя, и ты ещё слишком близко… Чёрт! – вскричал он, в последний миг увернул «Грозу» от меткого выстрела исследователя и заскочил под прикрытие астероида, в естественную нишу в монолитной скале.

Он закрыл глаза, напряжённые, стиснутые кулаки легли на пульт неподвижно. Голос в эфире продолжал шептать. Теперь он обращался к сыну, но накорд лаурки оставался включённым, и её слова шли в эфир. Две минуты кончились, и прозвучали оповещающие сигналы, но в эфире по-прежнему царила тишина, никто не решался заговорить первым. Капитан разжал стиснутые пальцы.

– Если бы в аварию попал ты сам, ты, пират, – глухо спросил он, – ты надеялся бы на постороннюю помощь?

– Да, Капитан, – ответил Майран, не зная, как расценить его вопрос и эту напряжённую, застывшую позу. – А вы сами разве не воззвали бы о помощи, окажись вы в такой ситуации?

Капитан горько усмехнулся. Это была бы лучшая смерть из всех, на какие он мог рассчитывать. А вслух сказал:

– Я не боюсь остаться один на один с Космосом.

Ещё мгновение Капитан сидел, неподвижно замерев над пультом, а в следующую секунду, кажется, ещё не открыв глаза, резко развернул «Грозу» и дал длинный режущий луч по исследователю, вынырнувшему из-за края астероида. Отражая нападение исследователя (тот воспрял духом – позади «Грозы» была стена астероида и отскочить в сторону пират не мог), Капитан проронил только:

– Ладно.

Его голос прозвучал буднично, и Майран поразился такому хладнокровию – сам он едва ли знал бы, что делать в ситуации, когда тебя расстреливают в упор, прижав к стене. Разве что бежать или стрелять самому, пока не взорвёшь противника? Но Капитан стрелял короткими точными лучами, заставляя исследователя уворачиваться и этим мешая ему вести прицельную стрельбу.

Голос женщины смолк, было слышно только её учащённое, прерывистое дыхание, и вдруг она воскликнула с неожиданной силой:

– Ие'зсо! (почувствовала, увидела внутренним взором через напряжение всех чувств).

– Что там? – невозмутимо спросил Капитан.

– Она поняла, – ответил Майран, стараясь сделать перевод понятнее, но покороче. Он думал сейчас о Капитане почти с неприязнью, потому что не мог для себя объяснить мотивов его поведения.

Лаурка заговорила снова, но теперь её слова были обращены исключительно к сыну. Её речь стала быстрой, и Майран подумал, что, возможно, после нечеловеческого усилия, направленного на то, чтобы понять –адекватно оценить обстановку, – она слегка утратила связь с внешним миром.

Почувствовав, что у него на голове зашевелились волосы, Майран попытался перевести:

– При аварии из строя выведен синтезатор, они заперты в маленьком тесном помещении, их завалило, им грозит удушье, пилот мёртв, и помощь не успеет... Она хочет отдать свою энергию... ну, силы, сыну, тогда... в общем, тогда у него будет шанс продержаться до прихода Спасателей за счёт внутренних сил организма. Он – ребёнок, и, возможно, ему хватит энергии... Она готовит его к этому...

– Ребёнок? – резко спросил Капитан.

«Он не знает! – спохватился Майран. – Я не переводил ему её первых слов! Дубина!»

– Она с маленьким сыном.

Голос лаурки взлетел и оборвался на высокой ноте, наступила тишина, и в этой тишине, не выдержав, кто-то закричал в эфир на космолингве:

– Да сделайте же что-нибудь, она же убьёт себя! Кто поближе!

Майран резко обернулся к Капитану.

– Капитан!

Он молчал, нахмурившись.

Майран схватил синофон, одним взмахом руки подключил его.

– Иркмаан! – закричал он. – Не делайте этого! Мы успеем! – и перешёл на лауркский, стараясь быть услышанным, убедить. Но ответа не получил и, отключив синофон, обернулся: – Капитан!

Капитан не ответил. Майрану почудилось, что он колеблется, и ему пришло в голову, что сейчас Капитан предложит: «Отпустим исследователя, раз так рвался – пусть помогает». Но Капитан сказал другое:

– Исследователя лучше подбить. Иначе он будет путаться под ногами.

Мгновенная радость волной окатила Майрана.

– Не нужно! – возразил он. – Куда его скорость рядом с нашей?

Капитан пожал плечами.

– Как хочешь.

И, дав полную скорость, бросил «Грозу» вперёд, на исследователя. Исследователь и астероид разом остались где-то позади.

– Он не задел нас? – удивился Майран.

– Целы.

Исследователь понял, что случилось.

– Стервятники! – взревел он. Ему не пришло в голову, что голос, обещавший помощь, мог принадлежать пирату, его противнику.

Эфир, словно разбуженный криком Майрана и исследователя, снова наполнился голосами.