Невозвратное

НЕВОЗВРАТНОЕ

Главный код жизни - ее необратимость

Когда я был маленьким, мне думалось, что деревья это живые существа, - сродни людям, -  и если сердятся, то раскачиваются, поднимая ветер, и уж тут берегись. Мое искреннее убеждение я, со свойственным мне яростным изложением гипотезы, перенес на ближайший к дому «коллектив» в песочнице и даже имел сторонников и последователей. Это  было мое первое и последнее лжеучение и больше этого не повторилось: прилежные занятия в школе потом в вузе положили этому край. Неутолимая, жгучая жажда познания увлекла меня в омут «науки о жизни», короче, черт меня дернул заняться философией на фоне тотального поглощения классической литературы. С тех пор, а может еще раньше, я стал пристально рассматривать окружающий меня мир – людей и природу, предметы и явления, пытаясь, чисто эмпирически, по форме определить содержание. Красочно оформленный плакат, висевший в школьном коридоре - «знание сила», как–то не вдохновлял, а жалоба Екклезиаста Богу «зачем Ты мне дал разум!» стала понятна лишь со временем. Представьте, что вы скрупулезно рассматриваете пословицу «мир интересен своим разнообразием» в палате психиатрической  клиники. Сплошной алогизм в жизненной концепции большинства субъектов населяющих города и веси, занятых построением рая в отдельно взятой Советской стране, удивлял, но не более того. В силу приобретенных знаний, я не мог быть модератором строительства вавилонской башни по достижению «коммунистических небес». Я понимал, что это невозможность второго рода, как там, у Конфуция: «нельзя отыскать черную кошку в темной комнате, если ее там нет». Противодействовать же официальной идеологии советского государства чревато было весьма предсказуемыми последствиями и тогда «прости - прощай» познание мира.
Но это все беседы с памятью. А сейчас я сидел на уроке алгебры и делал вид, что слушаю монотонное изложение предмета пожилой училкой, но мысли мои были  далеко. Передо мной, справа от доски исписанной формулами, висела школьная стенгазета с новогодней тематикой: елка в блестках, дед Мороз, Снегурочка, заяц и, собственно, поздравление. Но Новый год, - самый чудесный из праздников, - уже прошел, прошли школьные каникулы, а за окном не нужная оттепель в январе: нависшее хмурое небо, под ногами тающий снег и субботний вечер не порадует лыжной прогулкой.
Каникулы, много снега, солнечные морозные дни, березовая роща на городской окраине. Смеясь, переговариваясь, наша небольшая школьная компания идет по накатанной лыжне между сказочно застывшими березами, роняющими иней с тонких хрустальных ветвей. Прошедший накануне снегопад насыпал высокие сугробы ослепительно сверкающего мягкого снега, а в вершинах деревьев сквозит зеленоватое небо без единого облачка. Волшебство зимнего леса всегда очаровывало, настраивало на лирический лад, а тут еще нарочно звонко смеялась, лукаво оглядываясь на меня, Лида. В синем лыжном костюме, красной шапочке эта жизнерадостная девушка была неотразима – я был в нее влюблен, как, впрочем, еще целый сонм пацанов. И не понять, то ли она флиртует, то ли дразнит недостижимостью ее расположения, ее любви. Вот, чертовка остановилась и, с деланным видом, поправляет крепление на лыжах, изящно прогнувшись, демонстрируя свою божественную фигуру. Солнце пригревает, иней сыплется серебряными блестками, вокруг тишина и так сладко чувствовать себя молодым, праздничным, дышать необыкновенным зимним воздухом и надеяться на близкое счастье. Роща редеет и раскрывается к заснеженному полю, покато спускающемуся к глубокому яру. Вот тут-то я показал свое мастерство: скатывался с самых крутых склонов, рискуя сломать себе шею в надежде на благосклонность Лиды зимним вечером. Ах, Лида, Лида! Не было новогодних зимних вечеров. Ранняя весна, с быстрым таянием снега в косых лучах солнца под веселый шум ручьев в легком паре, ворвалась в город, ускоряя и без того бурный пульс моей жизни. Влюбленность росла по экспоненте, но она накладывалась на важный период в школьном обучении – защите аттестата зрелости. Необходимо было готовиться к предстоящим экзаменам, а на душе – полное смятении чувств. Лида не отталкивала меня, но и не приближала: походы в кинотеатр, считанные поцелуи, торопливые, скомканные прощания у калитки ее дома, - вдруг мама увидит, - вот и все. И вот уже теплые апрельские дни украсили деревья в школьном саду нежной, мелкой зеленью, голубое небо сияло между их вершинами и хотелось чему-то радоваться, не важно чему. Время шло, но Лида не стала мне ближе ни на йоту, и я прекрасно осознавал, что не был для нее особенным «вчера», а значит, не буду нужным и «сегодня». Потом у нее появился взрослый парень, – шофер-«дальнобойщик», - наши встречи прекратились, а мое фиаско, включая сравнительный анализ между претендентами, тщательно обсуждалось старшими классами школы. С большим трудом, убедив себя сесть за книги, я защитил аттестат, что в дальнейшем «открыло дверь» к высшему образованию и профессии, которой была посвящена вся моя жизнь. А что же Лида? Сразу после окончания школы она вышла замуж и уехала с мужем из города навсегда. Юность с ее максимализмом, обостренно-чувственным «эго», - я болезненно переживал вымышленную мной же «потерю», - прекрасна сама по себе и, конечно же, неповторима. Мои переживания в искусственно создаваемом одиночестве, скитания по пустынным аллеям городского парка, наверное, обогащали мои душевные качества, но кто тогда анализировал все это. Новая влюбленность стерла, словно мокрая губка надписи со школьной доски, былую увлеченность – еще немного и от нее не осталось и следа. А значит, будет - «счастье без мер, без конца и границ»! Оставалось, по- философски, разобраться со временем, и я разобрался. Абсолютная, непререкаемая ценность на Земле – это время, но вот в чем дело – этот ресурс не восполняется никогда, а это значило, что, казалось неиссякаемый, весело журчащий ручеек моей жизни, когда- то, все-таки, иссякнет…
Но это все беседы с памятью. А сейчас я сидел на уроке алгебры и неотрывно смотрел на стенную газету. Вовремя не снятая стенгазета, - символ новогоднего праздника, - словно спусковой крючок револьвера привила в действие мрачные чувства. Боже мой! Какая тоска меня охватила: Новый год, каникулы, прогулки с друзьями в заснеженной березовой роще, все прошло, промелькнуло и не вернется никогда – это невозвратимо. Это откровение меня оглушило. Прошлое, - хорошее и плохое, мгновения радости и печали, - невозвратимо, как сама жизнь. Оно не вернется никогда, до скончания века, еще, какое-то время, прожив в неизведанных лабиринтах моей слабеющей памяти.

P.S. - Прошло немало времени, прежде чем я, совершенно спокойно, принял главный код жизни.

Харьков, май 2020 г.
Лутай Г.А.