В Конотопе

АГАСФЕР

Гонит ветер привокзальный,
Дух, разъяренный, мечты,
Он к Судьбе своей причастный,
Весь в приливе суеты.
Отдохнуть ему в сторонке,
От волнений, от потерь.
Бросив клич Судьбе, вдогонку,
Хлопнув дверью, аки зверь?
Пересыпание слов по ветру,
Вздыбив, рифм моих, песок.
Из стеклянной чаши в недра,
Звездной пылью – сыпь часок! 
Вьются мухи при вокзалах,
Белым снегом, неудачи.
Если б высказаться мне,
Без стихов, как-то иначе?
Пилигримом здесь угрюмым,
Ожидаешь у ворот.
Стих выходит, словно с трюма,
Мыслью, бросившись за борт.
Что судьба мне, Агасфера?
Простовата, для меня...
Вызовом стиха-химеры,
С прошлой жизни колея?
Сжег мечты свои, мостами,
Пробегая жизнь по кругу.
Детства, я брожу, местами,
Стихи, слагая на досуге.

Конотоп. После десяти часов.

***

 1
День как день. Весьма печальный.
Снег пошел на Конотоп.
На  скамейке привокзальной
Ожидаю поезд. Чтоб –
В Нежин ехать. И – домой,
Через Бахмач, в свой чертог.
В ожидание – домик мой.

2
Не спеша, летит донизу,
Снег кружится над домами.
Оседает на карнизы;
Хороводит из деревами.
Что же день такой усталый?
Скверный он; каких немало.
Сколько ж мне еще осталось,
Ждать, находясь в этом зале?

Конотоп. Около 11 часа.

Дедок

Небо чуть чище асфальта; чисто осеннее;
Тетки-лотошницы, сидят с пирогами.
Я занимаюсь своим стихосложением;
День, пасмурный, заполняю  стихами.

Дедок обедает – шамкает шпроты.
Темный свитерок. На еду налегает.
Смотрит дедка, чем занимаюсь, напротив?
Отобедав; по телефону, скрипуче, болтает.

Ножки короткие, рот лягушачий кривляется.
Три женщины, подле. Две, из которых,
Залезли в смартфоны; одна еще пялится,
Что-то, такое, узрев на дедуле-уморе?..

Вижу, за окнами, топающих по лужам,
Утюжащих мокрый асфальт, прохожих.
Им, торопыгам, рифма, походу, не нужна…
Останутся, так. Пусть идут – мурашами.

Небо чуть чище асфальта; чисто осеннее;
Толстые женщины, обе торговки –
Втиснул в канву их свого стихотворения;
Вместе с воронами; списав обстановку.

Конотоп. В 11 часов

 В парке Луначарского.
 
За окном – в парке Луначарского,
Где раньше, Ленин-памятник стоял,
С веянием времени, новыми отчасти,
В том самом месте, божий храм предстал.

Деревья черные, будто на похоронАх,
Сцепившись ветками, над былым грудясь,
Вороньими гнездами, запутанными в кронах,
О чем-то вечном (воспоминаньями) грустят...

Из прошлого – помпезный Дом культуры,
Железнодорожникам, служил в те времена;
С пивнушкой «Клен», все чинно, по натуре,
В «запойные-застойные», запомнились мне, на…

Шестнадцатилетие. Мы паспорт получили.
Зашли, с Титовым Толиком; как в кураже,
 «По пиву вдарить», видно возомнили?..
А, хули! Слишком «взрослые» – уже!..

Девятый класс! Без разных околичностей.
В мужчин, мы превращались, как могли.
Средь пошлых песен, и таких же личностей,
Протискиваясь, в будущее, во мгле…

Конотоп. В 12 часов.


Заброшенное село

Окна повыбиты, двери распахнуты в хатах.
Нашел среди леса – село полузабытое,
Все в нем подернуто пылью мохнатой,
От мира, причастного, как бы укрытое…

Умерло, словно, – колхозом отхаркалось,
К тихой опушке, дорогой прильнувшее,
Полшага уже до забвения осталось,
Слезами отчаяния, мне подмигнувшее.

Грусть, запустением, дышит среди акаций;
Вязов и кленов, – представила село наяву.
Сим опусканием (дешевых таких декораций);
Выглядит кошкой, в давно опустевшем хлеву.

Проезжая ст. Круты. После 18 часов.

 
***

Согласен, что стихи слагать не сложно,
коль, мыслью гложет ум, тоска по прошлому.

Лишь окунись в него – и, прожил день не зря:
двадцатого года, четырнадцатого ноября.

От Бахмача к ст. Х.Халимоново