Шарль Перро. Рике с Хохолком

   Жила-была королева, у которой был сын, столь уродлив лицом и так отвратительно сложен, что долгое время сомневались, человеческое ли его обличье. Бывшая при крещении фея уверяла, что зато он не будет лишён доброты, ибо душа его широка: также она добавила, что сможет он согласно дару, которым она его наградила, отдать столько же ума, сколько у него есть, той, на ком он женится.

   Всё это мало утешало бедную королеву, весьма огорченную тем, что у неё вместо сына родился мелкий уродец. Правда, ещё не начало дитя лепетать, как уже наговорило тысячу приятностей и во всех его действиях его было что-то настолько одухотворенное, что все вокруг были очарованы. Я забыл сказать, что у него на голове был хохолок наподобие лошадиной гривы, поэтому и стали его называть Рике с Хохолком, потому как Рике было его родовое имя.

   У королевы соседнего королевства было две дочери. Первая была краше солнца в небе. Та же фея, что присутствовала при рождении Рике с Хохолком, хотела умерить радость королевы; она объявила ей, что у принцессы не будет и толики ума  и что она столь же глупой, сколь и красивой. Это весьма покоробило королевское достоинство; но была к тому у неё ещё одна неприятность, ибо вторая её дочь была невероятно уродлива.

   - Не стоит так убиваться, мадам, - сказала ей королева, - ваша дочь будет вознаграждена за это и будет обладать таким умом, что никогда в жизни она так бы не блистала, будь бы она просто красавицей.

   - На всё господня воля, -  отвечает королева, - но неужели нет никакого средства, чтобы дать моей старшей дочери хоть немножечко ума?

   - Я ничего не могу сделать в отношении её ума, - говорит ей фея, - но я могу всё в отношении её красоты; а поскольку нет ничего, в чем бы я не хотела вам угодить, я дам ей в дар, что будет она делать красивым каждого, кто ей улыбнётся.

   По мере того, как обе принцессы росли, вместе с ними созревали и их совершенства и было только разговоров, что о красоте старшей и уме младшей. Правда, с возрастом увеличивались и их недостатки: младшая становилась всё более противна глазу, старшая же всё более и более тупела, или не отвечая, когда её спрашивали, или отвечая какую-то несусветную чушь. От этого стала она столь неуклюже, что не могла она ни поставить на край камина четыре фарфоровых фигурки, не разбив ни одной из них, ни выпить стакан воды, не пролив на себя добрую половину.

   Хотя красота - большое преимущество, во всех компаниях старшая всегда держалась в тени младшей. Поначалу шли к старшей, дабы увидеть её и полюбоваться; но вскоре уже поворачивались к тому, кто обладает большим умом, чтобы услышать от неё тысячи приятных вещей, и поразительно, что меньше, чем через четверть часа, около старшей не оставалось никого, зато вокруг младшей собиралась вся честная компания. Старшая, хоть и была глупой, это хорошо замечала и в глубине души отдала бы всю свою красоту взамен половины сестриного ума. При всей своей мудрости, королева не могла не упрекнуть её хоть раз в одной из многочисленных глупостей, хотя и думала, что может так и свести в могилу бедную принцессу.

   Однажды, когда она вновь удалилась в рощу оплакивать своё горе, она увидела направляющегося к ней маленького человечка, весьма уродливого и в уродстве своём весьма неприятного, но при этом богато одетого. То был юный принц Рике с Хохолком, вышедший из отцовского королевства, дабы увидеть её и с ней пообщаться. Он подошёл к ней со всем уважением и настолько вежливо, насколько можно представить. Заметив после приличествующих случаю комплиментов, что она была весьма весьма задумчивой, он обратился к ней:

   - Я не понимаю, мадам, как человек может быть таким грустным, какой видитесь мне вы; ибо, хотя я и могу похвастаться тем, что видел бесчисленное множество людей, я не видел никого, в ком видел бы совершенства, напоминающие ваши.

   - Вы мне льстите, месье, - ответила ему принцесса, оставаясь на том же месте.

   - Красота, - повторил Рике с Хохолком, - это большое преимущество, и когда ею обладают, неведомо, что же может заставить скорбеть столь глубоко.

   - Лучше бы я, - произнесла принцесса,  - была бы уродливой, как вы, но при этом обладала умом, чем обладать той красотой, что присуща мне сейчас, но быть при этом такой же дурой, какой я являюсь.

   - Нет ничего, мадам, выигрышнее оттеняющего остроумие, чем замечание, что у вас его нет, ибо природа этого блага такова, что чем больше у человека его есть, тем более полагает он, что его не хватает.

   - Я этого не знала, - призналась ему принцесса, - зато я зпаю, что я очень глупа, отсюда и разочарование, что раз за разом меня убивает.

   - Если это именно то, что вас беспокоит, я легко могу положить конец вашим страданиям.

   - Как вы это сделаете? - удивилась принцесса.

   - Я могу, мадам, - ответил Рике с Хохолком, - дать столько ума сколько могу тому человеку, на котором должен я жениться; а поскольку вы, мадам, и есть тот человек, то от вас зависит, чтобы ума у вас стало немного больше, при условии, что вы выйдете за меня замуж.

   Принцесса была весьма озадачена и ничего не ответила.

   - Я вижу, - продолжил Рике с Хохолком, - вас весьма озадачило это предложение, чему я нимало не удивлён. Но я дам вам целый год, чтобы решить.

   У принцессы было так мало ума, но в то же время такое большое желание им обзавестись, что вообразила она, что этот год никогда не кончится; так что она приняла то предложение, которое он сделал. Ещё не пообещала она, что выйдет за него замуж в тот же день, но в следующем году, она почувствовала себя так, как никогда ранее: она обнаружила, что с невероятной лёгкостью может говорить всё, что угодно, и говорить это в манере утонченной, лёгкой и естественной. С этого момента она начала уверенно общаться с Рике с Хохолком и блистала, что тот испугался, что дал ей ума больше, чем оставил его для себя.

   Когда она вернулась во дворец, весь двор недоумевал, что думать о столь внезапной невиданной перемене, ибо сколько они до этого слышали от неё грубостей, столько теперь слышали от неё вещей чувствительны и одухотворенных. Весь двор радовался так, что и представить это невозможно. Младшей сестре не было столь комфортно, потому как не было теперь у неё преимущества перед старшей сестрой в остроумии, ибо та уже не казалась отвратительной мартышкой. Король руководствовался её мнением, а иногда уходил с ней держать совет в апартаменты.

   Слухи о таких изменениях распространились по округе и молодые принцы всех соседних королевств поспешили к ней с предложением руки и сердца, но не находя никого из них достаточно умным, она всех их выслушивала без особого интереса к предложениям.

   Как-то раз она вышла случайно прогуляться по тому же лесу, где она до этого встретила Рике с Хохолком, чтобы удобней было мечтать о том, что она собиралась делать. Через некоторое время такой прогулки в мечтах услышала она шум под ногами, будто от множества людей, приходящих, уходящих и всячески мешающих друг другу. Прислушавшись повнимательнее, услышала она голоса, говорившие: "Принеси-ка мне эту кастрюлю," - или: "Подай-ка мне вон тот котёл," - или: "Подкинь-ка дровишек". В тот же миг разверзлась земля  и у неё под ногами показалась кухня, полная поваров, поварят, всевозможных слуг, необходимых для устроения богатых пиршеств. На выходе вереница из двадцати-тридцати жарщиков мяса шла в лагерь на лесной аллее, чтобы встать там вокруг очень длинного стола и всем, со шпиговальными иглами в руках и лисьими хвостами за ухом начали ритмично работать в такт благозвучной песне.

   Удивленная этим зрелищем принцесса спросила их, ради чего они стараются.

   - Это, мадам,- ответил самый видный из их компании, - для принца Рике с Хохолком, у которого завтра будет свадьба.

   Принцесса, удивленная так, как не была удивлена никогда в жизни, и внезапно вспомнив, что сегодня тот самый день, когда она пообещала выйти замуж за принца Рике с Хохолком в тот же день, от изумления раскрыла рот. То, что она этого не помнила, означало то, что когда она давала это обещание, она была дурочкой, а обретя новый ум, она забыла всю ту чушь, что несла ранее.

   Она не сделала и тридцати шагов, продолжая свою прогулку, как возник перед ней Рике с Хохолком, мужественный, потрясающий, словно принц, что собирается жениться.

   - Вы видите меня, - сказал он, - мадам, потому как я сдержал своё обещание, и я не сомневаюсь, что вы идёте сюда, чтобы исполнить ваше и сделать меня, дав мне руку, самым счастливым человеком.

   - Я вам честно признаюсь, - ответила ему принцесса, -  что до сих пор я не определилась и боюсь, что никогда не смогу принять то предложение, которое вы желаете.

   - Вы меня поражаете, - сказал ей Рике с Хохолком.

   - Я так думаю, - сказала принцесса, - если доведётся мне иметь дело с грубияном, с человеком, лишённым остроумия, я найду свое положение неудобным.

   - Что ваши слова мне, принцесса? - начал он разглагольствовать, - вы должны выйти за меня замуж, поскольку вы мне обещали. Но поскольку тот, с кем я говорю, самый умный человек в мире, то я уверен, что он прислушается к разуму.

   - Вы знаете, что не будь я глупенькой, я бы точно не смогла решиться выйти за вас замуж; как же вы хотели, обладая тем умом, который вы мне дали, что сделало мою участь как никогда тяжёлой, чтобы я за один день приняла решение, которое не могла принять до этого целый год? Ежели вы всерьёз задумываетесь о женитьбе на мне, вы совершили ошибку, лишив меня глупости и сделав мне более ясным то, что я того не желаю.

   - Ежели безумец, - ответил Рике с Хохолком, - был бы так хорошо принят, как вы ранее об этом говорили, когда вас упрекали в отказе от данного слова, почему же, мадам, вы хотите, чтобы я не использовал то же самое в тех вещах, что являются залогом счастия всей моей жизни? Разумно ли то, что обладающие разумом находятся в худшем положении, нежели те, кто его не имеют? Вам ли на то претендовать, вам, кто имеет так много и ещё стольким желает обладать? Но перейдём к делу, ежели вам угодно. Есть ли во мне что-то ещё, кроме моего уродства, что вам не нравится? Или вы недовольны моим происхождение, остроумием, нравом или может быть манерами?

   - Ничуть, - ответила принцесса, - в вас мне нравится всё то, о чём вы мне говорили.

   - Если это так, - ответствовал Рике с Хохолком, - я буду счастлив, ибо вы можете сделать меня самым любимым среди людей.

   - Как такое возможно? - спросила принцесса.

   - Это случится, - ответил Рике с Хохолком, - стоит вам этого захотеть; а для того, мадам, чтобы вы в этом не сомневались, знайте, что та же фея, что в день моего рождения что дала мне власть наделять разумом ту, кто будет мне по сердцу, также и вам дала власть наделять красотой того, к кому будете вы расположены.

   - Если это так, - произнесла принцесса, - то желаю я всем сердцем, чтобы стали  вы самым красивым и любезным принцем в мире; и я одариваю вас своим даром, как и вы одарили меня своим.
Не успела она договорить сие, как явился явился принц самым прекрасным юношей на свете, столь нежным, какого никогда до этого она не видела.

   Иные уверяют, что не смогут чары феи сотворить подобной метаморфозы; говорят они, что принцесса, как следует подумав о постоянстве Рике, его такте и всех прекрасных качествах его души и разума, не обращала более внимания ни на нестроения его тела, ни на недостатки его внешности; что горб его казался ей не более, чем пикантностью на большой его спине, и вместо того, чтобы, как в прошлые разы видеть его ужасную хромоту,  и не находила она в нём более какого-то печального зрелища, что её очаровывало. Ещё говорят, что мутные его глаза приобрели живой блеск, и наконец мясистый красный нос на его лице стал в её глазах приобретать некие бравые и героические черты.

   Как бы то ни было, а принцесса немедля пообещала ему выйти за него замуж, при условии, что они получат на то согласие короля, её отца. Король, зная, что дочь весьма почитает Рике с Хохолком, а также будучи осведомленным о том, что тот весьма остроумен и мудр, с удовольствием признал его своим зятем. На следующий день, в точности, как и предвидел Рике с Хохолком, состоялась свадьба, согласно отданным задолго до этого его указаниям.