Как мне жить без тебя

 (Исповедь попутчицы) 
       – Осторожно, двери закрываются! – голос  из репродуктора предупреждал пассажиров электрички. В вагоне не  многолюдно. Вошедшие, только присев на скамейки, достали смартфоны и отключились от реальности.
         Сидя у окна, я  смотрела на мелькающие за ним пейзажи.  Погода  унылая, хмурая. Серые тучи расползлись по небу и закрыли  солнце.   Даже птицы угомонились и куда-то все попрятались. Природа  ждёт чего-то с нетерпением, волнуется в ожидании этого, и каждый человек испытывает  необыкновенные ощущения от  прихода весны. Шёл апрельский дождь, ещё не тёплый, но и не холодный, пронизывающий, и затяжной.  Небольшие лужи, оставшиеся на асфальте от таяния снега, не огорчают.  Дождь сначала сыпал редкими каплями, но вдруг разыгрался, захлестал так сильно, что по стёклам побежали ручейки. Он  стал щедро поливать свежую яркую траву, кусты и деревья с молодой, липкой ещё от почек, листвой, озимые поля ржи и ячменя вдали на холмах.  Несмотря на пасмурный   день, моя  душа наполнялась  радостью  от весёлого весеннего дождя. Занятая своими мыслями, я и не  приметила, на какой остановке в вагон  вошла женщина  и села напротив меня. Чёрный, мокрый головной платок  сполз на плечи, и бледное бескровное, заплаканное  лицо привлекло моё внимание.  Промокший зонт лежал рядом, под сидением образовалась небольшая лужица. Прижав руки к груди, она смотрела в окно отрешённым взглядом, словно обращалась к небу с отчаянными и безнадёжными молитвами.   Через какое-то время она резко наклонилась  вперёд, её рука с холодными пальцами цепко схватила  мою руку и сжала.
        –  Вам плохо? – немного растерявшись, поинтересовалась я, и попыталась освободиться от  нежелательного рукопожатия. Только женщина  не отпускала мою руку, со слезами она еле выговорила:      
        – Да.
      Термос и дорожная аптечка у меня всегда под рукой. Прошло  немного времени, и лёгкий румянец появился  на  лице попутчицы. Немного успокоившись, она держала двумя руками большую  крышку от термоса и мелкими глотками пила  из неё ароматный, горячий чай  из луговых трав.
        – Спасибо,  – тихо  прошептала попутчица, но из её глаз всё же текли бурные, горячие, мучительные слёзы. Она склонила голову над чашкой, рыдание сотрясало всё тело.  С трудом  мне удалось её успокоить. Моё дружеское участие, скорее всего, расположило к откровенности. Она вдруг решилась излить душу мне, постороннему для неё человеку:
        – На кладбище, на могилу к маме я шла под холодным весенним дождём. Ветер  –  в лицо, будто злился.  Дождевые капли  проникали под воротник плаща.  Зонт в руке – слабое утешение.  На  сельском кладбище  –  безлюдно. Серое небо дополнял угрюмый пейзаж, но мне нужно было идти на могилу мамы, я решилась, и дождь – не помеха. Шаг за шагом  пересматривала я жизнь мамы.  Я поняла всё: её одиночество, страдания, стремления и удары судьбы, мои удары.  Живя одна, в родовом стареньком доме, она была трижды одинока, билась безрезультатно в закрытую  мою душу. Теперь я повторяю её жизнь, делаю то же самое с тем же исходом.  Это –  запоздалая месть за мои проступки? Но я смогла растворить в себе её  обиду  на меня,  во мне живёт любовь к ней, но я опоздала на  семьсот тридцать дней. Только теперь, в день её смерти пришло прозрение. Поздно?
Дождь решил испытать мой характер на прочность. Я не сдалась.  Путь к заброшенной могиле  был  долгий, выстраданный.
      Промокшая  до костей, дрожащая от холода, я пыталась мысленно высказать всё, что накопилось в моей душе: «Как захотелось, мама, обнять тебя живую. Впервые в жизни. Ты видишь, что я плачу? Ничего, ведь это первые слезы по тебе! Уходя, я сказала:
       –  Больше меня не увидишь, не приеду в этот дом.
       Горькая обида не позволила сказать:
       – Я  вернусь, не смогу иначе!
       Тяжело  было уходить вот так, и навсегда, и жить без тебя. Закрывая за собой калитку, я оглянулась. Ты стояла на крыльце, скрестив руки на груди,  плотно сжав губы, с  серым, окаменевшим лицом, с укором в глазах. Твой жёсткий взгляд подытожил результат наших отношений, и подвёл жирную черту  границы между нами. Если бы ты меня окликнула, позвала (единственный шанс всё исправить), но…
      Как хотелось  броситься назад, обнять, прижать к груди такие родные худенькие плечи,  только  ты молчала.   И я, уходя,  уносила  в душе огромный груз обиды и потери. Почему не смогла сказать, как люблю?
 Да, я желала, чтобы ты сама  поняла, что именно я могла бы дать тебе больше, что именно я – тот человек, с кем бы ты нашла то, что так долго искала, и могла бы быть счастлива по-настоящему. Но поздно, семя чьей-то лжи проросло в твоей душе и дало ядовитые всходы. Только теперь, спустя много лет, в день твоей смерти я поняла, какую ошибку  мы совершили. С треском рвались кровные  нити, связывающие нас.
        Моя душа металась в поиске решения. Как вырвать с корнем из сердца  остатки прошлого? Как  забыть дорогу в отчий дом, который был самым желанным и любимым?  Как забыть твои, мама, нежные, заботливые руки?  Невозможно  вычеркнуть из памяти детские годы и твои глаза, мама, излучающие любовь.  Но всё это в прошлом! Почему самые близкие и родные предают? Кто бы дал  силу это всё понять и пережить, и простить? Как мне жить без тебя?» 
 

 Молча, я  слушала исповедь этой,  уже не молодой, попутчицы. Она пыталась сбросить оковы печалей, тревоживших  уставшую   душу. Ей хотелось выговориться, разделить с кем-то своё горе. Её душевное состояние изменилось, остался лишь осадок, который ещё не скоро излечит время. Её слёзы   у меня  ассоциировались с дождевыми потоками за окном, и мне казалось, что это – невыплаканные слёзы умершей матери. Я подумала, что мать и дочь своими душевными терзаниями заставили плакать и природу. Получается, сама природа решила поставить точку в этом вечном споре двух родных людей, и смыть все прошлые обиды и с души дочери, и с могилы матери.  Всё в этом мире взаимосвязано.
     Осознание  трагедии пришло, но  слишком поздно. К сожалению, стрела времени имеет только одно направление. Со  временем мы, повзрослев,   начинаем многое понимать, когда теряем дорогих нам людей. Только тогда  произносим нужные слова, но их уже не слышат те, кому они предназначались, и мы раскаиваемся в том, что делали или не делали, что сказали или не сказали.
      Наверное, эта женщина не одинока в своём покаянии, когда  испытываешь  глубоко, с безысходной скорбью пустоту, которую невозможно возместить уже ничем. Все мы в душе дети и хотим, чтобы нас любили такими, какие мы есть – со всеми нашими слабостями, чтобы верили в нас, чтобы рядом был кто-то  старший, мудрый, тот, к кому можно было бы прислониться и почувствовать, что ты ему нужен.
     Взрослые дети ещё больше нуждаются в поддержке и совете родителей.  Да, лучше поздно, чем никогда, но ещё лучше – вовремя. Живёшь с болью в душе за упущенные возможности в прошлом. Но наша жизнь – всё же другая,  и даётся возможность что-то в ней подкорректировать, исправить, не повторить старых ошибок, чтобы она стала той, о которой мечтали родители, о которой мечтают дети. Только вера. Вера в себя. Память не даёт успокоиться  и возвращает наши мысли к самому дорогому, самому близкому на свете человеку, подарившему  жизнь –  маме ...
   
       Электричка возвращала мою  попутчицу  к житейским будням. Резкий сигнал гудка нарушал тишину апрельского вечера. Свет огней мерцал сквозь дождевые потоки. Она всё равно когда то вернётся в  отчий дом,   в котором уже никогда не будет самого дорого и любимого человека  – её мамы.
апрель 2020г.