Украденная луна часть 3 Черная дыра..

 

ЧЁРНАЯ ДЫРА

«Вы думаете, до ближайшей чёрной дыры миллиарды километров? Нет, она есть почти в каждой вагине!..»
                (Автор не известен)

До какого скотства может дойти человек, когда у него внезапно появляется соответствующая возможность и никто не может ему в этом помешать!
Иван Григорьевич Дуда проспался на лежаке, укутанный в банное покрывало. Хоть он и являлся действующим генералом влиятельной силовой структуры, но мысль что он, в сущности своей, сволочь (причём сволочь редкая и мерзкая!) не покидала его никогда.
Но сегодня особо не до самокопаний: очень болела голова, а во рту ощущался такой привкус, словно туда всю ночь мочился его ротвейлер по кличке Грант. Но это ещё не самое страшное, волновало другое – что-то очень чесалось в паху.
– Лишь бы не мандавошки! – подумал Иван Григорьевич, осознавая весь ужас своего положения, если он вчера (не дай бог!) занимался по пьяни сексом с проститутками без презерватива.
Он сильно набухался – до поросячьего визга! И уже почти ничего не соображал, когда привезли двух или трёх проституток и он попытался сотворить с ними что-то похожее на совокупление.
«А кстати, где девки-то?» – окинул взглядом комнату и никого не увидел.
На столе среди пустых бутылок водки и виски лежал его пистолет.
«А это ещё зачем?» – пробежала тревожная мысль. Он дотянулся рукой до своего костюма, (висящего рядом, на гвозде), и пошарил некрепкой рукой в карманах. Мобильника не нашёл!
И тут он увидел, что дорогой «iPhone», подаренный подчинёнными к празднику, лежит в глиняной кружке с пивом.
– Оба! – только и мог вымолвит Дуда.
Тут раздался знакомый голос и в комнату, обшитую белой осиной, вошёл Лещик, хозяин банного комплекса на Варшавке.
– Ну, товарищ генерал, вы вчера и дали! Вот это я понимаю – человечище!
Лещик – лысоватый, кругленький и улыбчивый, с толстыми пухлыми губами и со смеющимися маленькими глазками. Одет в дорогой зелёный велюровый пиджак, синие джинсы и ботинки из коричневой крокодиловой кожи. Более нелепого сочетания – и представить невозможно. Странный имидж дополняла большая золотая печатка – на коротком толстом мизинце с длинным ногтем.
«Всё же, он – пидарас, сто пудов!» – пришло почему-то вдруг на ум.
К Ивану Григорьевичу стало потихоньку возвращаться сознание. И понимание того, где он находится, что делает в банном кабинете, завёрнутый с головой в белую простыню.
– А что вчера случилось? Башка трещит, совсем ничего не помню! – пробубнил Дуда.
Хотя это было лукавство: несмотря на головную боль, он хорошо помнил, что вчера у него случился очередной «заплыв». Так он называл свои короткие запои у Лещика, хозяина бани, а фактически – содержателя притона и по совместительству многолетнего его осведомителя, так как банный комплекс значился в секретных списках, как объект для встреч с оперативными контактами. Некоторые проститутки оформлялись как осведомительницы. На их содержание даже выделялся бюджет: пусть и небольшой, но стабильный. Хотя денег девки не получали, только исправно расписывались в ведомости. Но именно данное обстоятельство помогало извлекать их из разных передряг, куда они с завидной периодичностью попадали.
Бордель приносил Дуде стабильный доход: деньги за «крышевание» поступали регулярно. А затем расходились ещё и по карманам вышестоящего начальства. Таких саун и квартир по Москве, оформленных как оперативные точки для контактов, имелось немало. Помимо сексуальных услуг, VIP-клиенты имели возможность приобрести кокаин или марихуану. Иногда в эти расставленные сети попадали и высокопоставленные чиновники, и их чада, что могло быть использовано в оперативных разработках и помогало получения нужной информации. А в итоге –улучшало показатели по отчётности.
– Зачем ты сюда такое повесил?! – строго спросил окончательно протрезвевший Дуда, указывая пальцем на висевший на стене в раме портрет Президента.
– Так для антуража! – сладострастно засмеялся Лещик, потирая маленькие ладошки.
– Убрать! – коротко скомандовал вернувшийся в реальность Иван Григорьевич. – А то, в данном месте, воспринимается как насмешка. А такого допускать нельзя! Ты же не демократ какой? Или шифруешься? А?!
И он покосился на недопитую бутылку водки.
– Понял, уберу. Может водочки? Чуть-чуть… – сладко пропел Лещик, чтобы сменить направление разговора. А затем, не дожидаясь ответа, кинулся к стоящему тут же в углу холодильнику, вытащив из морозилки обледенелую бутылку «Белуги».
Генерал утвердительно кивнул. А затем, немного подумав, добавил:
– А там, на полке, что ещё стоит? Капуста квашеная? Давай её сюда.
И когда Лещик налил полную рюмку, залпом её выпил и закусил солёной капустой – водка приятно обожгла внутренности. Захотелось кружку холодного пива.
– А раки есть? – не меняя тона, строго спросил генерал.
– Будут, будут… Сейчас принесут! – от желания угодить, лицо Лещика излучало само добро и удовольствие.
Он налил ещё одну рюмку генералу и нажал на кнопку в жёлтом пульте, что валялось среди пустых бутылок и тарелок с шелухой от очищенных креветок.
Буквально через несколько секунд в комнату угодливо вбежал прилизанный белобрысый официант в белом фартуке.
– Точно пидоры! – подумал Дуда.
Но вслух произнес: – Раков варить в пиве, но пиво сразу не наливай, а подливай в воду, чтобы горечи не чувствовалось. И листа лаврового много не кидай, лучше чайную ложку сахара!
– Всё понял! – закивал головой белобрысый.
– Да и пива тащи! Только из бочки и холодного!
– Шпатен? Мюнхенского? – поинтересовался официант,
– Давай свой Шпатен… Но, чтобы только с пеной!
– Сделаем! Что-нибудь ещё?
– Всё! – отрезал Дуда и снова повернулся к Лещику. – Так говоришь, я вчера чудил? Ну, поведай – как...
Но увидев, что официант всё ещё стоит в подобострастной позе, шикнул на него и тот исчез в дверном проёме.
– Вот же лопоухий, уши развесил. Так что вчера было-то?
– Да всё хорошо… Разве что девок немного погоняли: поучили их жизни, так сказать.
– А в чём проявлялось-то хоть? – с некоторым волнением в голосе переспросил Дуда Лещика, заметив тень смущения на его лице.
– Ну так. Как обычно …
– Что обычно?! – начинал выходить из себя Дуда. – Не юли, говори давай!
– Вы их гимн России петь хором заставляли! А потом ствол пистолета в дырки пихали, всё искали чёрную дыру космоса.
– А они что?
– Ну, понятно, что. Улыбались. Попищали, правда, немного.
– Вот же, …! – генерал зло выругался матом. – Скажи, чтобы пистолет протёрли хорошенько, а то заразы всякой… Вот же чёрт! Чувствовал же, что меня вчера уже с утра колбасило... А ты что меня не остановил?!
– Так как остановишь? Вы же меня вчера два раза «к стенке» ставили, грозились «расстрелять на месте»! Я же, вместе с девками, тоже гимн пел!
Чувствовалось, что Лещик всего не договаривает.
«Хм… Может я и ему в задницу пистолет пихал? Да, не важно… Главное, что всё обошлось! И что не убил никого… Зачем ещё лишние проблемы с трупами! Оружие, да в пьяных руках – эх, хрень!» – подумал Дуда.
 
…И тут на Ивана Григорьевича напала тоска. Настоящая! С ним так бывало после сильного пьянства или бессонной ночи. На минуту возникло ощущение, что он стоит один на краю пропасти, а там внизу – только пустота, чёрная и бездонная. И ещё шаг – и улетишь туда, в бескрайнею бездну, к чёртовой матери. А что там? Кто знает… Может, кипит Геенна Огненная, да черти с крюками котлы свои топят.
А если поднять голову к небу, то там – одинокая луна холодно наблюдает за ним. И тишина вокруг, такая что волком хочется выть. (Как в далёком детстве, когда отец закрывал его мальчишкой в тёмном чулане за любую мелкую провинность. Пил, гад! А когда напивался – маму бил нещадно. А их с сестрой – в чулан! Может, именно поэтому молодой Ваня и пошёл в милиционеры: чтобы отцу-кровопийце отомстить. И доказать, что он –человек!.. Правда, отец давно умер: спился. Мстить и доказывать что-то – уже просто некому, только если гулкой пустоте да глупой холодной луне, что всё также безразлично смотрит на него. Как и тогда, в детстве, когда они смотрели на неё с плачущей сестрой в крохотное окошко чулана).
– Любви хочется, Лещик! Любви, большой и настоящей! – вдруг обратился Дуда к молчаливо стоящему и всё также глупо улыбающемуся хозяину бани.
– Так не вопрос! Сейчас девочек подгоню! Кстати, есть новенькие…
– Да не о том я! Не о девках, а о любви! Ты хоть меня понимаешь?
И Иван Григорьевич уставился своим хмурым взглядом в собеседника.
А тот всё не мог взять в толк: что от него хотят? И чем больше не понимал, тем больше леденящий душу страх растекался по его венам…
«Вдруг генерал задумал что недоброе? А сейчас повод ищет – к чему бы придраться?» – стала терзать Лещика испуганная мысль.
– Да, вспомнил! А который сейчас час? – вдруг резануло в сознании генерала.
– Два часа дня… – всё также улыбаясь, произнёс Лещик.
– Так у меня в четыре встреча во «Флориде»! Вот, чёрт – совсем забыл. Работа прежде всего. Отмени раков: только кружку пива и холодный душ… И чтобы никому про гимн и пистолет!
– Но что вы, товарищ генерал! Мы же с вами одной крови, как можно…
– У меня красная! А какого у тебя цвета – ещё вопрос! – резко оборвал его Иван Григорьевич, намекая на не совсем традиционные склонности своего осведомителя…

                *
Любимая
рыжая кошка –
высшее
в мире чудо!
Подставь-ка
шерстистое ушко,
а я его нежно
приглажу.
В любой
ситуации фишка:
кого за луной
отправят?
Там премия –
с мёдом булка,
в стакане
повышенный
градус!
Но жизнь
измеряла
«трёшка»:
за стенкой –
жена соседа,
(полнеющая
хохлушка,
зад у которой
сладок).
Ношей легли
нетяжкой
на плечи с орлом
два погона:
лампасы и в даль
дорожка,
где целой страны
упадок…
Но в дырках
светилась
тельняшка,
не очень
читалась книжка,
да плавился
слизкий рассудок
под тяжестью
всех загадок…
Но путь у судьбы –
весь задан!
Нужна ли любовь
и свобода?..
Иль с чёрной
дырой беседа –
где тонет
людской порядок?