119. Сказка о смелой девочке Даше

                Сказка о смелой девочке Дашеньке, коя царевича Петра от боязни избавила.
 
                Глава 1
Всякий знает, что царь всея Руси Пётр I обожал корабельное дело, вёл несметные морские баталии и поднял российский флот на доселе невиданную высоту. Иначе говоря, пристрастие нашего государя к водной стихии было особенным и превосходным. Море он искренне любил, и даже как-то по-своему поклонялся ему. Однако такое пристрастие имелось у него не всегда. В самом раннем детстве малолетний Петенька вовсе не питал возвышенных чувств к водной феерии, скорее наоборот, боялся её.

       А причиной этой боязни была болезнь его старшего брата, царевича Ивана. Когда-то во младенчестве царевич Иван при купании в простом детском корыте вдруг поперхнулся, вдохнул водицы и чуть не захлебнулся. Разумеется, няньки его сразу откачали, уж они его блюли и были скоры. Но вот только царевич-то до конца так и не очухался. Опосля этого он сильно занемог, поговаривали, стал головой блаженный. Ну а юный Петрушенька, так его называла маменька, оказался свидетелем этого трагического происшествия, ведь они же с Иваном братья, всюду вместе были, и в купальне тоже. Вот Пётр и видел, что вода с его братом сделала, отчего и проявилась в нём такая боязнь воды.

       Насколько эта история правдива, пока неизвестно, хотя старожилы тех лет клялись и божились, что всё так и было на самом деле. Впрочем, теперь это уже неважно, ведь впоследствии царь Пётр преодолел свою боязнь воды и возвёл нашу Отчизну в ранг самых величайших морских держав. Но вот как он преодолел эту роковую боязнь, весьма любопытно. На сей счёт имеется одна очень занимательная история, этакая загадочная версия, как раз о ней-то и пойдёт дальше речь. А начиналось всё в царской вотчине на Измайловском острове, что уютно расположился на Серебряно-Виноградном пруду в восточной части Москвы.
                Глава 2
В те славные, далёкие времена Измайловский островок был облюбован молодой царицей, Натальей Кирилловной Нарышкиной, матушкой Петра I. С незапамятных лет эти места считались благословенными, а потому тогдашний государь Алексей Михайлович по прозвищу Тишайший, отец Петра I, пользовался ими, как семейным прибежищем. В связи, с чем здесь отстроили почти целый жилой городок, со своим посадом, хозяйственной частью, церквушкой, садовыми угодьями и даже рыболовной артелью.

       Хотя это громко сказано — артелью, на самом деле рыбкой промышляли всего-то пару человек: бывший солдат Егор и его жена-солдатка. Они-то и ловили рыбу в пруду, что окружал остров. А почему бы и не ловить, ведь свежая рыбка к царскому столу всегда пригодится, отменная закуска. Да и царица, Наталья Кирилловна, её очень любила. Ну а уж Егор поставлял рыбку беспрестанно. Когда-то он исправно служил у царя Алексея Михайловича в охране, но по несчастью получил ранение. Царь же, зная его как честного воина, пригрел отставного солдата у себя и оставил на острове в качестве помощника царице.

       И вот тут-то, на островке, Егор и познакомился со своей будущей женой. Было ему уже немало лет, далеко за тридцать, а потому медлить не стали и сразу свадебку сыграли. Так они и прижились подле царской семьи. А вскоре у них пополнение случилось, дочка появилась, назвали Дарьей, что означает излучающая свет. А так собственно оно и было, Дашенька стала для отца настоящим светом в окошке. Любил он её сверх всяких мер, просто безумно, но и дочка отвечала взаимностью. Росла Дарьюшка быстро и сделалась отцу надёжной помощницей.

      Обычно девочки всё больше с матерями возятся, а Дашенька нет, прям так и льнёт к отцу. И на рыбалку с ним вместе, и в мастерской тоже рядом. Егор-то помимо всего ещё и умелым рукодельником был, особенно по части лодочного дела и рыболовных снастей. Ну и Дашенька естественно с ним так и росла. К восьми годкам все премудрости лодочного и рыбачьего мастерства знала. Могла и на веслах по пруду ходить, и под парусом. Отец её всему научил. Ну и разумеется матушка вместе с ними, на подхвате. Вот такая значится, рыбачья артель получилась.

       Хотя кто-то скажет, ну подумаешь, чего там за артель-то, здесь и пруд маленький, и в посаде-то лишь одна царская семья с прислугой живёт, так что рыбки для них наловить труда не составит, запросто. Однако надо заметить, что и пруд тот, и рыбка в нём, со своими секретами были, особой хитростью наделены, и просто так улова здесь не взять. Как говорится — без труда не выловить и рыбки из пруда. Кстати, может с этих мест-то поговорка эта и пошла. А всё потому, что порой в непогоду на пруду такие волны дыбились, что и берег напрочь захлёстывали, и лодку влёгкую переворачивали. Так что не всё здесь просто.

       Но как бы там ни было, а жизнь на острове била ключом, иначе говоря, бурлила и фонтанировала. Особенно летом, тогда уж народу собиралось немерено; и дворня, и прислуга шныряла туда-сюда. Мало того, что Наталья Кирилловна привозила с собой девок-служек, так ещё и юный царевич Петруша не обходился без сопровожатых дядек-нянек. Ему хоть и девятый годок пошёл, и он уже вроде вполне самостоятельный, но всё одно пригляда требовал. А то ведь не ровён час, какую плутню или переполох устроит. А уж он на них весьма горазд был.

        То заберётся на дерево да в кроне за листвой спрячется, не видать его, а вся дворня по острову бегает-носится, ищет его, куда он подевался, уж не утоп ли, беспокоятся. А он сверху поглядывает да посмеивается. А бывало, пойдёт на кузню да полдня смотрит, как кузнец Додон с горном управляется, огонь в нём укрощает, металл до хруста закаляет. А царица Наталья Кирилловна опять с ума сходит, переживает, где-то её сынок слоняется, отчего к обеду не пожаловал. В общем, юный Петруша ещё тот оголец-пострелец был, доставлял забот. Отчего матушка его конечно бранила.

       – Ну что же ты мне не говоришь, куда ходишь?… хоть бы предупреждал, касатик,… я же беспокоюсь, переживаю,… уйдёшь на весь день, убежишь неведомо куда, а я гадай, где ты, да что с тобой?… жив ли, нет ли?… Ах, извелась я вся ныне,… как раньше-то хорошо было,… маленький подле нянек сидел, а теперь спасу нет, всё в бегах, да в бегах… - укоряла она его, на что Петенька всегда находил оправдание. 

        – Ну, маменька, я же здесь на острове, и никуда с него не денусь,… ты же знаешь, как я воды боюсь, будь она неладна!… Я и на пруд не хожу, даже на берег не бегаю,… тут по двору шастаю, да по кустам шорохоюсь,… веселюсь, забавляюсь, и мне хорошо!… А раз мне хорошо, то и тебе беспокоится нечего… - успокаивал он матушку и вновь бежал по острову носиться, исследовать его, открывать новые для себя уголки.
                Глава 3
И вот однажды, так бегая по островку, по его тропинкам-дорожкам, Петруша и повстречал дочку старого солдата Дашеньку. Разумеется, он и до этого её уже  неоднократно видел, ведь каждое лето на острове с матушкой гостил. Да и Дашенька его, конечно, тоже знала, а то как же не знать, ведь он царевич, личность известная. Но до сего дня всё их знакомство, как говорится, было «шапочным», и ни к чему не сводилось. Да и виделись-то они мельком, то есть изредка встречали друг дружку, знали, что таковые здесь проживают, но не более того. Лично не знакомились, потому как, тогда совсем ещё были детьми.

      А тут, в это лето, как-никак уже подросли, и смышлёную речь держать уже могли. Объяснялись не хуже взрослых. И в этом нет ничего удивительного, ведь при царском дворе все получали достаточно хорошее образование; и холопы, и бояре, и князья. Притом дети в те времена вообще все рано взрослели, жизнь более суровая была, всяких там гаджетов да телефонов не имелось, обращаться в открытую приходилось. У себя в комнатке за компьютером не отсидишься, все игры на улице вживую проходили. Вот и юный царевич Петруша, как всегда выбежал на улицу, пошалить, погулять. Носится по двору, гусей гоняет. Уж очень он хотел их по ранжиру построить да маршировать заставить.

        – А ну стройтесь ровно, как солдатам положено!… Становитесь в ряд, бестии пернатые, не то ощиплю вас аки кур и на щи пущу!… - кричит на гусей, чертыхается. Прутик обломал и погоняет, а те понять не могут, что от них требуется. Бегают врассыпную, да гогочут, над Петрушей измываются. Но и он не сдаётся. Уже злиться стал на гусиную глупость, глаз свой вороной хмурит, да подчинения требует. Видимо уже тогда у него тяга к военной муштре проявилась,  которая впоследствии благотворно сказалась на формировании  первой, регулярной, русской армии. В результате чего мы не раз гнали с родной земли чужестранных захватчиков; всяких там турок, шведов, французов, а также германцев, кои до наших уделов жадны были, да и ныне не отказались бы от них, аспиды.

       И вот, гоняет этак Петруша гусей, воинство из них создать пытается, а тем временем в посад Дарьюшка зашла, принесла свежий утренний улов на кухню, что тут же при царских угодьях располагалась. Идёт это она, идёт, в корзинке рыбку несёт, и видит, царевич весь всклоченный по площади носится, гусей муштрует, да кричит на них, аки чёрный ворон с ветки каркает. Орёт не своим голосом, прутом машет. Ну как от такой-то картины не рассмешиться. И конечно Дашенька, чистая душа, в увеселение пришла. Задорно ей стало, не удержалась она и прыснула заливистым хохотком. Отчего царевич аж оторопел. Вмиг остановился да как глянет на неё, при этом даже прут о коленку сломал.

        – Ты чего это смеёшься!… Уж не надо мной ли!?… А ты знаешь кто я такой!?… Да я захочу, так тебя на неделю в конюшню под замок посадят!… А ну умолкни!… - в сердцах вскричал он, да ещё и своей царственной ножкой топнул. Но и Дашенька не лыком шита, в карман за словом не лезет, не робкого десятка, ведь солдатская дочь, и не пристало ей бояться, пусть даже и самого царя.

       – А ты не кричи на меня,… ишь выискался орун, птица-говорун!… Да знаю я кто ты такой,… уж не раз видала,… ходит тут нос задирает, даже не здоровается!… А ты-то знаешь, кто я?… И уж коли ты повелишь меня на неделю под замок посадить, то кто тебе тогда станет рыбку ловить?… а я слыхала, ты её очень-но любишь, рыбку-то!… Но кроме меня её к царскому столу никто и не носит,… так что помалкивай царевич, коли не хочешь голодным ходить!… А смеюсь я оттого, что мне весело смотреть, как ты из гусей стрельцов сделать пытаешься,… уж слишком потешно это у тебя получается!… Лучше бы взялся, да у настоящих солдат уму-разуму набрался,… вон мой отец солдатом был, и он знает почём фунт лиха,… у него бы спросил, каково это, чем на меня-то кричать!… - дерзко так, но разумно отозвалась Дашенька, на что царевич возражать не стал, а лишь гордо переспросил.

       – А где он, твой отец-то?… что-то я его тут редко вижу,… но ты права, думаю, раз он бывший солдат, то мне есть о чём с ним поговорить!… Мои-то няньки-дядьки пороху не нюхали, им бы лишь меня воспитывать, как маменька велит,… а я хочу иначе!… Так что коль уж заикнулась, то приведи-ка ко мне своего отца, а я с ним потолкую… - уже более миролюбиво запросил Петр, но Даша опять непреклонна.

       – Вот ещё,… приведи ему отца,… сам сходи, он на пруду лодкой правит, на вечер сети ставит,… кликни его, вот и поговорите!… А мне некогда расхаживать,… мне надо рыбу на кухню отнести, ждут меня там,… я и так уже задержалась,… недосуг мне тут с тобой болтать… - вновь дерзко ответила она, усмехнулась и дальше поспешила скорей на кухню, чтоб к обеду подоспеть. Ну а Петрушенька так и остался стоять, ему уже и не до гусей после такого разговора. Если бы с ним так взрослый кто посмел беседу вести, то сразу б поплатился, как минимум плетей бы получил, а тут дитя, девчонка юная, да ещё и рыбкой попрекает.

      А потому царевич долго серчать не стал, не обиделся на Дашеньку, отходчивым оказался. И слегка подумав, тоже усмехнулся, представил себе картину, как он тут в пыли гусей воинской азбуке обучал. Смешно ему сделалось, расхохотался он, рукой махнул да гулять пошёл. Но разговор этот не забыл, решил в другой раз подольше с Дашей пообщаться, что-то ему в ней приглянулось, понравилось. Но не потому, что она симпатичная девчонка и лицом пригожа, а оттого что у неё в характере какая-то схожесть с его норовом есть. На этот раз побеседовать не удалось, так потом. Ну а вскоре его матушка окликнула, чего-то ей там понадобилось.

      Тем временем Дашенька с кухни обратно на пруд к отцу вернулась. Но Петруша-то на пруд и ногой ступить не может, ему от воды боязно. Вот и стал он с той поры каждый день Дашеньку во дворе поджидать, караулить. И однажды они опять встретились. Только на сей раз у них разговор более дружелюбный получился. Едва царевич заметил, как Даша вновь с корзинкой на кухню идёт, улов несёт, так сразу к ней с вопросом обратился.

         – Ну что, подруга, про меня отцу говорила?… сказала ему, что мне его совет интересен?… - как ни в чём не бывало, спросил он и тут же получил ответ.

        – А то, как же,… конечно сказала, что у тебя к нему вопросы есть,… да только он мне не поверил,… говорит, мол, как так, у царя да к нему к простому солдату интерес пробудился,… дескать, у тебя куча разных советчиков есть, а тебе он понадобился!… Усомнился отец в моих словах, подумал, я шучу,… посмеялся надо мной, как я над тобой в прошлый раз, чем сильно меня разозлил,… теперь и я понимаю, как обидно, когда тебя на смех поднимают!… Так что сходил бы ты сам к нему,… тогда он и мне поверит, и тебе ответ даст,… а?… - тут же переспросила Дашенька.

      – Эхе-хе-хе,… видать, ты не всё про меня знаешь,… то, что я царевич, это ты ведаешь, а вот то, что я воды боюсь, не знаешь!… Я с младенчества ей напуган,… на моих глазах от неё мой брат чуть не погиб,… оттого я к ней и близко не подхожу,… внушает она мне какой-то мистический страх!… Ты только не смейся,… рыбу-то я люблю, но вот ни разу в жизни её не ловил,… хотя многие говорят, что это очень увлекательно, и гораздо интересней, чем гусей учить строем ходить… - чуть иронично пошутил Петруша, и не удержался, разулыбался, а Дашенька поддержала его.

        – Это точно,… рыбачить и вправду намного интересней, чем гусей муштровать,… ха-ха… - согласилась она, и тоже заулыбалась. Так у ребят сразу сложилась доброжелательная атмосфера, после чего Даша добавила, – а ты знаешь,… пожалуй, я тебя понимаю, ведь и я не сразу плавать научилась!… Помню, даже раза два тонула, но каким-то чудом всё же выплыла,… получается, пожалела меня вода, вытолкнула на поверхность,… приглянулась я ей!… Вот и ты проверь себя,… вон какой ты ладный парень: и черноокий, и статный, и высокий,… прям красавчик,… вот и ждёт вода, когда ты насмелишься к ней подступиться,… тогда и узнаешь, гож ты ей, или нет… - тоже чуть шутливо отозвалась Даша, на что Петруша заметил.

       – Вот ты всё смеёшься, а у меня, веришь, не веришь, поджилки трясутся, когда мы с маменькой по мосткам через речку на остров заезжаем!… Да я даже большой лужи боюсь,… для меня это всё равно, что море-океан,… порой прям так и кажется, что она меня поглотить хочет!… Я хоть и молодой ещё, но уже понимаю, что это ненормально,… но как с этим дальше жить, не знаю… - неожиданно разоткровенничался Петруша, найдя в лице Даши благодарного слушателя.

       – Да уж, проблема,… а ведь ты будущий царь, и тебе не положено чего-то боятся!… Ну а случись война, как же ты тогда войско в бой поведёшь?… вдруг река на пути?… переправа впереди, а ты в испуг!… Нет, так не годится,… тебе надо с этим бороться,… по крайне мере хоть плавать научись!… - сходу заметила Даша.

        – Ну вот, чудачка же ты,… я ж тебе говорю, что воды на дух не переношу, а ты, мол, мне надо плавать учиться,… да как же я научусь, коли воды боюсь!?… - удивлённо откликнулся царевич.

        – Да так и научишься,… без воды, без влаги,… прямо здесь на суше все движения выучишь,… а я тебе их покажу, ведь я-то плавать умею!… Иначе, что же получается,… царь, а плавать не можешь!… Нет, так не годится,… будем тебя по сухому учить,… а уже потом посмотрим, пригодится тебе это, или нет?… время покажет!… А начнём прямо сейчас,… ну-ка давай, скидывай рубаху,… я стану показывать тебе, как правильно руками грести,… а ты слушай меня, да смори, чего я тебе показываю,… вникай во всё,… понял!?… - внезапно строго спросила Дарья, и сходу заняла стойку для первого занятия. 

       – Конечно, понял, как не понять,… всё лишнее снять, чтоб не мешало, и выполнять твои приказания,… это я могу!… Ну, давай, показывай!… - мигом скинув с себя рубаху, отозвался Петр, и сразу весь обратился в слух. Тут же начался первый урок сухопутного плавания. Для начала Даша показала царевичу несколько приёмов махов руками. Наглядно пояснила, как следует правильно грести вразмашку и плыть по-лягушачьи. В общем, показала азы водной науки. Урок затянулся аж до вечера. Незаметно пришла пора ужина. Только тогда ребята расстались. Притом уже определённо верными друзьями, ведь общее дело объединяет и сплачивает.
                Глава 4
На следующий день всё повторилось. Только теперь царевич шёл на занятия совершенно осознано. Он был уверен, что когда-нибудь ему это точно пригодится, и прекрасно понимал, что Дарья, невзирая на её юный возраст, права — ну, не может быть главнокомандующего не способного форсировать водную преграду. Ведь как бы там ни было, как ни старайся обойти реку или озеро окольными путями, всё равно настанет час, когда надо будет лезть в воду. А потому Пётр тренировался весьма усердно, и неважно, что пока на суше, зато со всеми премудростями водной науки.

       Конечно, не обошлось и без потешных ситуаций. Например, одна из таких случилась, когда Петруша начал отрабатывать одновременное движение руками и ногами. Для этого упражнения ему пришлось лечь животом на лавку, притом так, чтобы руки и ноги оказались навесу и были свободны для взмахов. Даша специально для этого с кухни лавку принесла: небольшую такую, но длинную, почти с рост царевича, она на этой лавке обычно сидела и помогала рыбу разделывать. А тут эта лавка сгодилась для упражнений.

      Даша поставила её во дворе, а Петруша растянулся на ней. Как раз телом уместился, но руки, ноги и голова свисали. Представить такую картину уже смешно, а тут ещё Даша заставила царевича в такт, по очереди махать руками и балансировать ногами, будто он плывёт кролем по воде. Со стороны это выглядело абсолютно нелепо, а оттого неудержимо весело. Но Даша отлично знала своё дело, учила на совесть, ведь сама-то она умела плавать великолепно, и теперь от души подгоняла своего незадачливого ученика.

       – А ну, царевич, давай, шевели ногами!… Чередуй, левой-правой!… Да не так размашисто, а вровень старайся,… и про руки не забывай,… сначала одну вперёд выкидывай да загребай, затем второй догоняй!… И так по очереди, соблюдай порядок!… Давай-давай!… А то ишь, вымахал детина ростом с жердь, а плавать не умеет,… да я тебя враз научу!… - покрикивала Даша на Петрушу, да при этом ещё и прутиком помахивала. Она нарочно взяла его вместо указки, чтоб показывать на руку или ногу, которой в этот момент надо было взмахнуть. Получилось что-то навроде хлыста или штуцера, кои используют высшие чины при муштре своих подчинённых.

        А в нашем случае простая рыбачка, дочь солдата, погоняет будущего императора всея Руси, притом тот у неё послушно на лавке лежит и чреслами по указке шевелит. Весьма потешное зрелище, надо отметить. Отчего даже гуси, которых Петруша накануне гонял, теперь проявили невероятное любопытство, и примчались поглазеть на этакое чудо — их давешнего обидчика вытянули на дворе и чуть ли ни кнутом секут. И ведь действительно издали казалось, что Дарья приковала царевича к лавке и понужает его хлыстом по спине. Хотя на самом деле это конечно было не так, она всего лишь указывала прутом, то на одну руку, то на другую, и отсчитывала такт.

        – Ать-два, ать-два!… левой-правой, левой-правой!… А ну не ленись!… вот я тебя орясина дубовая!… Ух, покажу, как надо руками махать,… ать-два, ать-два!… - задорно покрикивала она, а Петрушенька и рад стараться, руками-ногами машет, упражнение исполняет. И тут как назло кухарка из двери выглянула, посмотреть, зачем это Дашенька лавку во двор утащила. И видит, царевич на той лавке лежит, а Даша его прутом лупит, да ещё и чертыхается, «орясиной» обзывается. Ну, кухарка от такого вида конечно чуть с ума не сошла, это как же так-то, дворовая девка государя жизни лишает. Ну и кинулась бежать, царевича выручать.

        – Ах, батюшки!… да что же это делается-то!?… Да как же такое допустили!?… царя убивают!… - орёт на ходу, да со всего маха на Дарью налетает. Выхватила у неё из рук прут и давай упрекать, – да ты что творишь-то, окаянная!?… Совсем рехнулась что ли!?… ведь  он же наш царь, а ты его бьёшь!… Ах, горе-то какое,… ах, батюшка государь, да цел ли ты, касатик наш!?… а-а-а-а-а… - заблажила кухарка, слезами залилась и на колени перед Петрушенькой упала, сердце у неё от жалости к нему в комок съёжилось, ведь думала всё, засекла его Дарья. Но он живее всех живых, с лавки соскочил и кричит.

        – Да что это вам такое, тётенька, в голову взбрело!?… цел я и невредим,… это я так плавать учусь,… и всё у нас хорошо!… Уж простите, коли напугали, только плакать тут не стоит!… И встаньте с колен, негоже это в пыли-то валяться!… - бодренько так укоряет кухарку, а она ещё пуще блажить давай.

       – Ну, всё, люди добрые, царь-то наш ума лишился,… Дарья ему совсем голову отшибла, набекрень сбила!… Он на лавке лежит и думает, что плавать учится!… Да где же это видано-то посредь двора у гусях на виду плаванью учиться!?... ведь без воды-то ничего не получится!… уж хоть бы в корыто чуток набрали!… Иль в озеро купаться пошли!… Ой, совсем с ума наш Петруша сошёл,… ах, повредили голову, нашему царевичу, бедняге,… ай-я-яй-я-яй-я-яй!… - опять кричит, слёзы льёт. Тут уж Дарья не выдержала и сама на кухарку напустилась.

         – Да это вы тётенька совсем головой повернулись!… что такое говорите-то?… нечто не знаете, как царевич воды боится!?… Не терпит он её, потому-то мы здесь на суше и учимся,… рано ещё до пруда идти!… Я ему тут показываю, как надо правильно грести, а он меня слушается,… все мои команды выполняет,… для того и на лавке лежит,… вот и всё,… а вы развели тут базар!… Ну, теперь-то понятно, что к чему!?… - прикрикнула она, и здесь уж до кухарки дошло, какую оплошность она совершила. А как дошло, так она давай хохотать.

         – Ах, я тётка старая,… вон чего удумала, мне-то показалось, ты царевича жизни лишаешь!… Ой, я и вправду полоумная, до того испугалась!… аха-ха-ха!… - рассмеялась она заразительно. И, разумеется, Дарья с Петром тоже засмеялись, до них тоже дошла комичность всей этой ситуации. Более того на крики кухарки повыскакивало много народу из  ближайших построек, у людей от такого гомона чуть паника не приключилась. 

      Но они быстро разобрались в случившемся, и тоже залились весёлым смехом. И даже гуси, что рядом стояли да глазами хлопали, гоготать принялись. Одним словом это занятие по плаванию закончилось всеобщим потешательством, смеялись, чуть ли не до упада. Да и царица Наталья Кирилловна, узнав о таком конфузе, искренне посмеялась над ситуацией. Однако тренировки и встречи Дарьи с Петрушей на этом не закончились, и даже наоборот, участились.
                Глава 5
Ребячья дружба с каждым днём только крепчала, а обоюдная привязанность росла. Царевичу очень нравилась целеустремлённость и мальчишечье озорство Дарьи. В некотором роде Даша стала для него примером. Петруша искренне стремился походить на неё и во всём ей подражал. Случалось, иногда он взбирался на самое высокое дерево на острове, и оттуда, издали, наблюдал, как Даша храбро правила на пруду своей утлой лодчонкой, добывая свежей рыбки на обед или ужин. Отвага юной солдатки поражала царевича. Но к своему сожалению он не мог присоединиться к Даше. Внутренняя боязнь воды, так и не отпускала его.

       Зато в обучении плаванию на суше у него наблюдались определённые успехи. Он настолько наловчился махать руками и ногами на лавке, что казалось, окажись он в воде, то поплывет не хуже чем военный фрегат или морская ладья. И кто знает, чем бы всё это закончилось, если бы не случилась одна очень неприятная история. А дело в том, что у отца Даши, бывшего солдата Егора, иногда обострялась болезнь. Много лет тому назад, ещё на государевой службе, он попал в переделку и сильно повредил спину. Теперь же выпадали такие моменты, когда у Егора начинались ужасные боли; его позвоночник, словно пронзала стрела. Он даже кричать не мог, лишь стонал. Боль была адская, и опоясывала всё его тело.

      А помогало Егору только лекарство, какое делал местный лекарь-немец, который жил на противоположной стороне пруда, в Измайловской слободе. Когда-то давно этот немец ещё совсем молодым приехал в Россию изучать здешние травы и растения. Тогда он был кем-то навроде ботаника. Но так увлекся, что задержался у нас, открыл множество новых лекарственных трав и сделался лекарем-медиком. При этом поселился в Измайлово, и теперь с острова к нему можно было добраться только на лодке через пруд. Что собственно и делала Дарья, когда у отца начинала сильно болеть спина. Особенно остро спина реагировала на непогоду, и тогда Егор говорил.

         – О, скоро точно пойдёт дождь,… или поднимется ветер,… что-то у меня начинает капризничать поясница, а это верный признак бури… -  примечал он и заранее отправлял Дашу к немцу-лекарю за его чудесным снадобьем от боли. А надо сказать, что немец отлично умел делать это снадобье. И уж как он этого добивался, неизвестно, но только его лекарство, как рукой снимало любую боль; хоть опоясывающую, хоть пронизывающую.

        Иные злые языки говорили, что Ойген Карлович, а именно так звали немца, водил дружбу с чертями из Черкизовского болота, и дескать, они сами поставляют ему дьявольские рецепты снадобий. В общем, слухи ходили разные. Но, невзирая на это, лекарства у немца были безотказные. Отчего вся округа боготворила старика, и конечно люди в знак благодарности снабжали его разным провиантом. Ну а Дашенька при каждом удобном случае угощала его рыбкой. Вот и сегодня назрел такой же случай. На этот раз Даша с отцом добыли весьма приличный улов, даже с излишком. И, разумеется, Дашенька сразу вспомнила о старом лекаре.

        – Ах, батюшка, да ты только посмотри какой ныне богатый улов,… надо бы до Ойген Карловича сплавать да угостить его,… старик давно уже о щучке мечтал,… просил меня, при возможности забросить ему парочку рыбёшек… - заметила Даша, перебирая улов.

        – Ну конечно забросишь,… вот только сейчас доставим весь улов на остров, занесём его на кухню,… а чуть позже отвезёшь щучек Карлычу,… уж он из них ушицу сварит,… знаю, обожает её,… ха-ха-ха… - добродушно посмеиваясь, отозвался отец, и они как раз причалили к берегу. Привычно закинули улов в корзинки, и уже было собрались отнести их на кухню, как у отца вдруг случился очередной приступ. Он лишь едва за корзинкой нагнулся, как ему опять в поясницу вступило. Да резко так, боль молниеносно сразила его. Ноги подкосились, и он даже на берег присел. Но Даша не растерялась, она была готова к таким приступам, ведь не впервой, и до этого всякое бывало.

       – Что, опять эта проклятая боль!?… да уж, не вовремя,… прямо на берегу!… Ну, ничего, ты посиди тут чуток, а я пока за помощью сбегаю… - помогая отцу поудобней пристроится, откликнулась она.

       – Ох, доченька и не говори,… прям не вовремя,… ну, значится вновь к непогоде,… не то дождь, не то ветер будет,… хе-хе-хе,… но главное, чтоб меня в пруд не смыло пока ты за подмогой бегать будешь,… хе-хе-хе… - только и смог отшутится отец, устроившись поудобней. А Даша меж тем уже неслась за помощью. Мигом кликнула кузнеца с конюхом. Ну а те уже привычно и бережно перенесли отца в дом, где матушка сходу взялась за  ним ухаживать, на что Даша заметила.

        – Вот и хорошо, лежи уж тут, да не шевелись, держись,… а я сейчас улов на кухню отнесу и к Ойген Карловичу за лекарством сплаваю,… тебе без него никак!… А ты матушка приглядывай за отцом,… чтоб лежал, да не рвался никуда, а то я его знаю, ещё ринется вдогонку, ведь непоседа он у нас… - предупредила матушку Дашенька и тут же из дома выскочила, кинулась к лодке улов переносить. Быстрей подхватила там, на коромысло корзинки, и на кухню поспешила. Тут-то её по дороге Петрушенька и встретил, он как раз на прогулку вышел.

        – Ой, привет, Даша,… давай-ка я тебе помогу,… а то смотрю, вон какой улов-то у тебя нынче богатый,… целых две огромные корзины зараз на коромысле тащишь,… словно баба здоровенная за водой идёшь… - с юморком подметил он, и взялся Дашеньке помогать. А Дашенька и не отказалась.

        – Уф, как же хорошо, что ты мне попался,… давай, неси рыбку на кухню, а я скорей обратно к лодке побегу!… Мне надо на тот берег, к лекарю,… у отца очередной приступ случился, радикулит его разбил!… Ему срочно снадобье требуется!… - коротко вскликнула она, на ходу водрузила на Петрушу коромысло с уловом, захватила пару щучек для лекаря, и тут же бросилась обратно на пруд. Естественно от такой встречи царевич сначала слегка оторопел, но зная простую истину, что друзей принято выручать, быстро приспособился и понёс рыбку на кухню. А отнеся её, сразу поспешил к своему излюбленному дереву, мигом взобрался на него и с высоты вновь стал наблюдать за Дашей, как она отважно правит лодкой, следуя на противоположный берег к лекарю. 

        В общем-то, всё как обычно, дело-то привычное, но вот только на этот раз слова старого солдата начали слишком быстро сбываться. Погода стала резко меняться. На небе появились грозные тучи, и поднялся сильный ветер. Более того, к тому моменту, как Дашенька достигла противоположного берега, начался проливной дождь. Однако царевич и не подумал покидать свой импровизированный наблюдательный пункт.   

         – Э, нет,… пока Даша не вернётся, ни за что не слезу… дождусь её, тогда и спущусь… - категорично решил он и продолжил свои наблюдения.
                Глава 6
Меж тем ветер усилился, а на поверхности пруда появились белые буруны. Вода, словно закипела. Никогда такого не было, а тут на тебе, случилось. И ведь главное, как раз, когда Дарье надо было срочно возвращаться. Она к этому времени уже успела добежать до лекаря, передать ему пару щучек на уху, забрать снадобье для отца, и снова оказаться на берегу. Дождь хлестал, как из ведра. Разразилась настоящая буря. Даша сначала посмотрела на кипящий пруд, а потом на обходную тропинку, по которой можно было по берегу обогнуть водное препятствие, и по суше добраться до мостков с другой стороны, чтоб уже оттуда попасть на остров.

         – Да уж,… тут не понятно, что лучше,… идти пешком, или рискнуть переплыть на лодке?… Но идти-то долго, а отцу слишком плохо,… вон как непогода разыгралась, знать, и боль у него нестерпимая!… Эх, была – не была, всё же рискну,… на ходьбу времени нет… - однозначно решила она, засунула снадобье за пазуху, оттолкнула лодку, запрыгнула в неё и пустилась вплавь. Пётр видел всё это с высоты своего наблюдательного пункта и восхищённо негодовал.

        – Да что же она делает-то!?… вот же смелая девчонка!… Нет, надо было ей пешком идти,… бросить лодку, а потом бы забрала!… Это же ужас, что на пруду творится,… недаром я воду не люблю,… жестокая стихия!… - цепенея от страха, думал он, вжавшись всем телом в ствол дерева. Впрочем, наблюдать не прекратил, и прекрасно видел, как Даша напряжённо гребя, пробирается средь бурлящих волн, которые всё больше наполнялись силой. Казалось, конца и края, не будет этой бури. Ветер нарастал, а тучи лишь сгущались.

         Даша уже добралась до середины пруда, и надо же было такому случиться, именно в этот момент, вдруг сверкнула молния, и раздался настолько мощный гром, что вокруг все деревья затрещали. Внезапно одна из волн поднялась крутым валом, и с неимоверной силой ударила в борт утлой лодчонки. Не рассчитанное на такое ненастье судёнышко дрогнуло и накренилось, зачерпнув целую прорву воды. Разумеется, этого хватило, чтоб лодчонка почти мгновенно перевернулась. Бедная Даша оказалась в бушующем пруду, один на один с безжалостной стихией. При этом лодка на прощанье ещё и ударила её бортом по плечу. Острая боль вмиг сковала ключицу, грести стало невозможно, а волны бросились топить её. 

       Естественно, Петруша, сидя на дереве, всё это видел. Разбушевавшееся стихия прямо у него на глазах убивала его друга. Разум юного царевича охватила горячка. Он запаниковал. В памяти сразу всплыл тот трагический случай с его братом, бедняга чуть не утонул на его глазах. И вот это вновь происходит, он видит новую трагедию, но только с той разницей, что тогда он ничем не мог помочь, а сейчас может. Однако боязнь воды так глубоко сидела в Петруше, что он опять впал в ступор, даже пошевелиться боялся, и молча смотрел, как Даша борется за свою жизнь. А  то, что это была борьба за жизнь, сомневаться не приходилось.

        Из-за сковывающей боли в плече, Даша не могла грести правой рукой, и стремительно теряла силы. О продвижении вперёд, не могло быть и речи. Лишь бы ещё чуть-чуть удержаться на плаву. Буквально ещё одна минута и всё было бы кончено, стихия точно поглотила бы Дарью. Но тут произошло чудо: в сознании юного царя, как будто что-то вдруг переключилось. Страх внезапно сменился отчаянным желанием спасти друга, и Пётр, словно ураган, слетев с дерева, молнией кинулся на помощь Дашеньке.

        Буквально миг и он уже размашисто грёб вперёд, сокращая расстояние до середины пруда, где погибала Дарья. Рассекая бушующие волны руками, подобно ножу режущему плоть, Пётр в мановении ока очутился рядом с уже теряющей сознание Дашей. Тут же подхватил её обмякшее тело под руки, и с яростным остервенением погрёб обратно. Не прошло и пары мгновений, как они оба были уже на берегу.

       – Ну как ты?… воды не нахлебалась?… я вовремя успел?… - тяжело дыша, но счастливо глядя Дашеньке прямо в глаза, спросил Пётр.

       – Поспел в самый раз,… ещё бы секунда и было бы поздно,… я ушла бы на дно,… ты спас меня!… Но как же так?… я что-то не пойму, это точно ты?… ведь ты же боишься воды,… или я утонула, и мне всё это кажется?… - удивленно, но в то же время шутливо, переспросила Дашенька.

       – Нет-нет,… тебе не кажется,… это точно я!… Я как всегда сидел на дереве и боязливо наблюдал за тобой,… но в тот момент, когда ты начала тонуть, со мной что-то случилось,… я теперь не боюсь воды!… Да что там говорить, да я теперь даже самого чёрта не боюсь, ведь я спас своего лучшего друга!… - радостно воскликнул Петруша.

        – Ага, так выходит я не зря учила тебя плавать,… мои уроки пошли на пользу,… да уж, это тебе не гусей строевому шагу обучать,… ха-ха-ха… - вновь шутливо отозвалась Дашенька. Царевич быстро помог ей подняться на ноги и ребята скорей заторопились домой, надо было срочно передать снадобье отцу. Да и самой Дарье тоже требовалось оказать помощь, ведь борт тонущей лодки сильно ударил её по плечу. И вскоре помощь была оказана, притом им обоим, и отцу, и дочери. Снадобье немца-лекаря работало безотказно, и спустя буквально полчаса оба чувствовали себя здоровыми.

       И тут опять случилось чудо. Внезапно разразившаяся буря, так же внезапно закончилась. Ветер прекратился, буруны на пруду пропали, тучи просветлели, однако мелкий дождь крапал ещё довольно долго, видимо оплакивал перевёрнутую лодку. Хотя, разумеется, её потом достали. Но это потом, а сейчас вся честная компания: Даша, мама, отец и конечно юный царевич, решили отпраздновать удачную победу над стихией, и перекусить свежей ухой, которую уже приготовили на кухне на ужин. Собрались в узком домашнем кругу; весело ели, пили чай, балагурили, болтали, и так до самой поздней ночи.

       Этот день запомнился им навсегда, ведь после него жизнь уже не была прежней. Царевич Пётр полностью изменился: боязнь воды, которая мучила его с младенчества, пропала, и теперь наоборот, он проникся к водной стихии добрыми чувствами и уважением. Пётр победил её, а потому вроде как стал её повелителем. Этот случай примирил их. Отныне он и Даша вместе целыми днями пропадали на пруду. И даже царица Наталья Кирилловна, удивлялась насколько изменился её сын.

        – Ну и Петрушенька,… ну и царевич,… вон, что вытворяет,… совсем ничего не боится,… ай, да молодец!… - не раз говаривала она, наблюдая, как увлечены ребята. А уж они, чем только не занимались; часами кружили по глади пруда, ставили паруса, добывали рыбку, чинили снасти, смолили борта, правили рули, стругали вёсла. И так уж получилось, что это как раз стало первым водным крещением Петра, после которого он проникся великой любовью к морям, кораблям и путешествиям. А предтечей этому стала маленькая девочка, храбрая дочь солдата, Дашенька. Вот так всего одна юная девчушка смогла круто развернуть историю огромной державы и направить её совсем в иное русло.

        Кто-то скажет, мол, ну это же всего лишь сказка, полёт фантазии, яркая выдумка, но я не соглашусь с таким мнением, ведь многое из написанного чистая правда. Вы просто возьмите, и прямо сейчас, не теряя ни минуты, съездите на тот островок в Измайлово. Там и теперь всё точно так же, как и в те памятные дни, там всё дышит историей, там всё те же постройки, тот же собор, и даже тропинки по берегу, вместе с лодками на пруду, такие же. Всё именно так, как и было тогда, во времена юного царевича Петра и его отважной подруги, солдатской дочери Даши. Так что милости прошу, приезжайте в гости, и всё сами увидите…
                Конец.
Igorshipskih@mail.ru                Автор: Шиповских Игорь.