Разная правда

Это конкурсная работа на тему картины В.Г. Перова «Арестант» («Отпетый»).
Картина написана в год 100-летия Пугачевского бунта, поэтому в моём описании отражено время разгрома восстания.

-Ты зачем сюда заявился? Думал, с объятиями встретим?
- А то, не догадываешься. С Анной, попрощаться приходил я. Времена такие, что не ведомо, когда ещё встретимся.   
- Ну, ну. Теперь, видать, совсем простился.
- Ты раньше времени меня не отпевай. Живой я ещё.
- Чего ж не отпевать-то? Верёвка для тебя – давно намылена. Скоро уж придут за тобой и отведут куда надо.
- Помните, как Иуда Христа за тридцать серебреников продал? Сколько же вам за меня обещано?
- Молчи, Прошка! Преступник ты лютый, и награда за тебя – богоугодное дело.
- Шо ж я такого напреступлял?
- Барина кто вилами заколол? Усадьбу его, не ты ли пожог?
- Вы забыли, наверное, как он велел меня до смерти запороть? Кожа на спине потом лоскутами висела. А за что? За то, что на дороге  встретил молодую барыню,  дочку его, улыбнулся, ромашку сорвал и подарил. Просто так, для настроения. А этот гад  увидел. И порол он меня не за цветок и не за улыбку, а за дерзость, за то, что холоп ни взглядом, ни в мыслях не может себя считать хоть в чём-то равным. Они - люди. Мы – нет. Но, ничего. Я-то свободой почти год подышал. И на коленях такие, как он передо мной ползали. Теперь, назад в холопы мне дороги нет. А вы, не орлы. Червями были, червями и помрёте.
- Тебе легко быть орлом. Ни семьи толком, ни кола, ни двора. Взбрыкнул, набедокурил и убежал к самозванцу. А с нас молодой барин три шкуры дерёт, чтобы спалённое тобой  хозяйство поправить. Лютует пуще своего папеньки. Так что, правда у нас с тобой разная.  И денег за тебя никто не предлагал и не брал. Барин сказал, как-то, что ежели тебя словить не поможем, то пятерых молодых хлопцев в рекруты отправит.  А коли поможем, то, наоборот, при нём – никого не забреют. Вот у нас и выбор: один ты или пятеро детишек.
-Эх, жаль! Не всех врагов разглядели. Душили помещиков и служивых, а надо было и равнодушных давить. Не пошел с нами – голова с плеч. Тогда бы никто не смог нас одолеть.
- Опять, неправда твоя. Грабили вы всех подряд, когда жратва кончалась. Да и насильно мил не будешь. Всё равно не все бы с вами пошли, потому как самозванец и безбожник твой  Емеля. Нам бог судья, а не антихрист. И ещё. Помнишь, как он башкирам и калмыкам земли раздавал? А те, что сделали? Русские деревни на этих землях пожгли и народ  порезали.
- Да, трусы вы. Так и будете жить в своих норах на коленях.
- Зато вы, смелые – разбойничать, да скитаться, пока не повесят.
- Действительно, разная у нас правда. И дороги у нас разные. Гляжу: спите и видите меня с петлёй на шее. Даст Бог – может и не повесят. А с каторги сбегу - поквитаемся. Не о чём нам больше разговаривать.
Прохор  сплюнул на пол и отвернулся…