Легенда о роднике

Давным-давно это было. Даже прадеды нынешних стариков тогда ещё на белый свет не народились. А речка Мёртвый Донец носила совсем другое имя – Танаис.
Тёмное это было время, лихое. Народы, населявшие здешние места, были в основном кочевниками, не знавшими тихой оседлой жизни. Были и другие племена, занимающиеся земледелием и ремеслом, в одном из них жил в ту пору парень по имени Обор. Удалой, статный был юноша – ни на охоте, ни на работе равных ему не было.
Вот собрался он как-то в город на торжище - коня перековать, по хозяйству купить кой-чего, да любимой матушке серьги. Верный конь быстро донес своего молодого хозяина до крепостных ворот, но тут Обору пришлось спешиться. Въезд в город перекрыла сломанная повозка, бранились и размахивали руками попавшие в затор купцы.  Стражники собирались уже сбрасывать товар незадачливого хозяина повозки. Сам он, худой и тощий старик, метался меж людей, умоляюще бормотал что-то, заглядывал в сердитые лица. Быстро подошел Обор к повозке: «Погоди-ка», - попросил одного из стражников, склонился к колесу, оценил поломку.  «Я подержу, а ты помоги насадить колесо на ось» - и одним сильным движением приподнял груженую телегу. Ахнули купцы, кто поближе стоял – «Вот это сила!» Стражник по плечу богатыря хлопнул: «Молодец!» - и прикрикнул на старика – «А ну давай проезжай!» Не слушая благодарных причитаний последнего, Обор вскочил на коня и направился к пёстрым рядам рынка.
Торговали здесь всем: специями, шкурами, оружием, посудой, скотом, украшениями. Да и купцы приезжали со всех концов света. У Обора глаза разбегались от ярких красок – любо ему было посмотреть на работы заморских мастеров. Только вот не по нутру были те ряды, где торговали невольниками, старался юноша их стороной обходить. Но на этот раз, будто потянуло что, оставив коня у кузни, прямо к ним и направился.
И тридцати шагов не прошел, как на её взгляд натолкнулся, аж жаром всего обдало. Сидела девушка чуть поодаль от других невольниц, которые словно воробьи жались друг к дружке, перешептывались, то и дело всхлипывали. Она же была внешне спокойна, лишь бледные щеки да тревожный взгляд выдавали её волнение. В отличие от других рабынь, её тонкие запястья были стянуты цепями. Подивился этому Обор, внимательней к узнице присмотрелся. Редкостная красавица была перед ним, из тех, что хоть в праздничном платье, хоть в рубище выглядят по-царски. Косы, тяжелые и светлые, ниспадали почти до земли. Тёмные брови, похожие на крылья благородной птицы, оттеняли большие янтарные глаза. «Помоги!» - кричал её взгляд. Или это ему померещилось? Низенький толстый купец суетился неподалеку. Обор обратился к нему, краснея и запинаясь от неловкости: «Это…я спросить хотел, сколько стоит вот… она» - кивком показал. «Она?? Ха! Эта птичка не по твою честь, продана вождю Аримазу. Вон за ней и его воины приехали», - махнул купец толстой ручкой. Оглянулся Обор – и правда, в сорока шагах четыре всадника показались.
Думать уже было некогда и Обор не думал. Его руки сами знали, что делать. В несколько секунд, очень тихо, работорговец был обезврежен и без сознания растянулся на земле. На ходу вырвав из ножен короткий меч, Обор одним ударом освободил запястья пленницы. Схватив её за руку, он кинулся в глубину двора к противоположному входу. Всё произошло так быстро, что никто не попытался остановить беглецов. В соседних рядах торговали коврами, прячась за которыми, пара выскочила к рядам с глиняной посудой и плетеными корзинами. Они неслись, не чуя под собой ног и слыша за спиной звук приближающейся погони. Чтобы как-то задержать погоню, Обор высыпал на землю из кошелька оставшиеся монеты. Бедный люд сразу же кинулся их подбирать, создалась давка, а беглецы кинулись в сторону.
Вот и западные ворота недалеко, но погоня опять настигает… Тут послышался старческий голос: «Эй, парень…» Оглянулся Обор и узнал купца, которого выручил этим утром. «Скорей», - старик откинул крышку самой большой корзины на своей повозке. Дважды повторять не пришлось. Подсадив легкую как перышко спутницу, Обор единым духом запрыгнул в корзину и тут же почувствовал, как крышка закрылась, и повозка медленно тронулась в сторону южных ворот. Погоня пронеслась мимо в другом направлении.
Долго сидели они, не смея произнести ни слова. Запах степных трав шел от волос девушки, и от близкого её дыхания слегка кружилась голова. «Как зовут тебя», - подумал Обор. И вдруг, то ли услышал, то ли почувствовал где-то внутри себя: «Айза». Сам не понимая почему, Обор почти не удивился, он вообще был сейчас очень спокоен, будто эта незнакомая девушка была ему родной и близкой. Он понимал, что может поплатиться жизнью за свой поступок, но ни секунды не сомневался, что поступил правильно.
Когда повозка остановилась, Обор понял, что они уже покинули людный город.
- Не знаю, как благодарить тебя, отец. Вот и денег у меня сейчас совсем нет…
- Храни тебя небо.
Выбрав едва заметную тропинку, Обор пошел в сторону дома. Айза всё так же безропотно и легко шла за ним.
- Сейчас придем домой – отдохнешь, потерпи немного, - сказал он, чтобы нарушить долгое молчание. И услышал в ответ певучий голос:
- Я не устала.
- Меня зовут Обор. А тебя Айза, да?
Она кивнула. Ещё помолчав, Обор спросил:
- А твой дом – далеко?
- Да, много дней пути, - ответила она печально и вдруг резко обернулась.
- Ты что?
- Я слышу погоню.
И снова помчались они, продираясь сквозь заросли, не разбирая дороги. Когда практически не осталось сил, задыхаясь от быстрого бега, Айза крикнула: «Стой! Не уйти нам, они уже близко». И вдруг, прежде чем Обор успел хоть что-то сделать, выхватила из-за его пояса нож и несколькими быстрыми взмахами отрезала свои косы. «Что ты делаешь??!» Но девушка его не слушала:

Раскиньтесь дороги, врагов уведите,
Обора и Айзу от смерти спасите!

Бросила Айза на землю свои светлые косы, и там, где упали они, вдруг увидел Обор две светлые наезженные дороги, образующие перепутье. «Что? Что это?!» - зажмурился парень, но открыв глаза, вместо заросшей тропинки увидел всё те же дороги, уходящие в четыре стороны, насколько хватало глаз.
- Ты кто такая??!
- Бежим, они сейчас будут здесь, -  сказала она, увлекая его в заросли.
Через несколько минут на перепутье выехали четыре всадника. Старший дал знак остальным проверить дорогу, и они, разделившись, поскакали каждый в свою сторону.
***
Нескоро воины вождя Аримаза опомнились и попробовали вернуться к перекрестку. Но не тут-то было: поднялась дорожная пыль вдруг белым маревом, стала непроглядным туманом. Долго проплутали в нём всадники, а Айза и Обор за это время уж далеко убежали. Но и они притомились, жаркое послеполуденное солнце нещадно выжигало последние силы. А все запасы воды Обора в дорожных сумах вместе с конем в городе остались. «Отдохнуть нам надо», - сказала Айза, словно читая его мысли, сняла с шеи нитку бус и отделила от неё самую крупную голубоватую бусину. Прошептав несколько слов, девушка бросила бусину к подножию холма, у которого они остановились, и тут же на этом месте забил ключ. «Кажется, я уже начинаю привыкать к чудесам», - устало пробормотал Обор, подошел к роднику, умылся кристально-чистой ледяной водой, утолил жажду. И усевшись здесь же, стал смотреть как Айза пытается собрать в узел свои отрезанные по плечи волосы.
- Айза, тебе открыто грядущее? – спросил он девушку, но та лишь покачала головой:
- Мой народ верит, что грядущее нельзя видеть, потому что оно изменчиво и непредрешено.
- А мой народ верит, что то, что предначертано человеку, обязательно сбудется… Мне кажется, что наша встреча сегодня – не случайность. Словно ты мне судьбой предназначена…
- Может ты и прав, - задумчиво сказала Айза. – Ты ведь мой зов услышал, его только самые близкие могли слышать: отец, братья…
- Что за зов?
- А почему ты ко мне подошел, почему спас?
- Потому что ты попросила?
- Да. Только я и стражников, и купцов просила…но они не слышат.
- А где сейчас твоя семья? – спросил Обор и похолодел, увидев, как сразу поникла девушка.
Слёзы потекли по бледным щекам, столько скорби было  в её облике, что  Обор и без слов  обо всём  догадался.
- Не плачь, Айза, - обнял он её хрупкие вздрагивающие плечи. – Значит я единственный, кто твой зов слышит… А знаешь что, идём со мной, я тебя с матушкой познакомлю, она у меня добрая, она рада тебе будет… Хм, хотел я ей серьги в подарок купить, да вот как вышло. Ничего! Зато дочку в дом ей приведу. Мы в обиду тебя никому не дадим, согласна?
Айза благодарно улыбнулась и приложила свою ладонь к груди Обора.
- Я чувствую твою любовь к матери. Не печалься, что подарок ей не привез, возьми вот это, - Айза сняла свои серьги – серебряные полумесяцы – отдала Обору. – Они отводят любую хворь и любую печаль делают светлой.
- А ты как же?
Обор разглядывал непонятные значки, нанесенные на блестящую поверхность полумесяцев.
- Я без них обойдусь, пока ты рядом.
Совсем немного оставалось пройти путникам, и кто знает, может быть прожили бы они долгую и счастливую жизнь. Но не суждено было Обору и Айзе достичь цели, через четверть часа, за одним из поворотов извилистой тропки, их ждала засада. Один из воинов вождя Аримаза всё-таки смог добраться до своих и вызвать подмогу. Сразу пятеро противников налетели на Обора, еще один схватил за руки Айзу и, борясь с ней, пытался подтащить к тому месту, где были привязаны кони. Но Обор орудовал мечом ничуть не хуже своих врагов. Вот уже двое воинов упали замертво, да и у остальных пыла заметно поубавилось, как вдруг тонкая черная стрела лучника, взобравшегося на возвышенность, пронзила грудную клетку Обора.
Страшно закричала Айза и рванулась так сильно, что на несколько мгновений освободилась из рук своего мучителя. Видя, как Обор медленно оседает на землю, она разорвала свои бусы. Бусины так и брызнули дождем на землю, и целую пригоршню их девушка бросила в направлении Обора. Конечно, она тут же снова была схвачена, но продолжала кричать сквозь рыдания:

Обернись родником, добрым людям отрада,
Пусть душа твоя светлая будет жива!
Пусть врагов по заслугам настигнет расплата –
Вместо их черных дел зеленеет трава.
Встречи, нашей сродни, происходят не часто,
То, что было возможным, уже не вернуть.
Дай здоровье больным, утешенье несчастным!
Свою бедную Айзу вовек не забудь!!!

***
Так уж вышло, что тот самый лучник, который смертельно ранил Обора, остался единственным живым свидетелем происходящего. Но вернувшись домой, он мало походил на себя прежнего – его трясло так, что он больше ни разу в жизни не попал в цель, не мог держать в руках даже ложку, а тем более оружие. Не сразу удалось добиться от него вразумительного рассказа о том, что он видел. Когда же наконец люди услышали всю правду, мало кто поверил бывшему лучнику, многие решили, что парень тронулся умом.
После того, как заговорила Айза, из голубых бусин, рассыпанных ею, потянулись серебряные нити крохотных родничков. Все они быстро крепли и стремились к умирающему Обору. Уже через несколько секунд вместо его тела можно было увидеть мощный водный поток, устремившийся вниз, к реке. Одновременно с этим, все ратники стали оседать на землю со страшными криками, их словно что-то сушило изнутри. Высокие сильные воины корчились и умирали в страшных муках, превращаясь в высохшие уродливые мумии и рассыпаясь серым прахом.
Но что самое необычное, и чему уж точно никто не верил, бывший лучник утверждал, что с последними словами Айза сама стала неуловимо меняться, сжиматься и вдруг обернулась белой цаплей. Захлопали сильные крылья, и цапля с печальным криком растаяла в синем небе.
Можно было верить или нет этому рассказу, но родник, внезапно появившийся здесь, был. И вскоре к нему стали всё чаще ходить люди. Многим нравилась вкусная ледяная вода, словно сотканная из множества струй. Поговаривали даже, что она целебна.
Пришла сюда как-то по совету подруг и матушка Обора, у которой в последнее время всё чаще болело сердце. Не дождавшись в тот день сына, женщина поняла, что случилось что-то непоправимое, но все её попытки узнать о его судьбе были безрезультатны. Склонившись над родником, мать увидела, как что-то блеснуло в воде, словно маленькая рыбка. Каково же было её удивление, когда, зачерпнув воды, она вытащила два серебряных полумесяца – серьги Айзы.
Много столетий прошло с тех пор, появлялись и умирали целые народы, строились и разрушались города. Но всё так же несёт свои воды к реке светлый родник и всё так же можно иногда видеть над ним белую цаплю.


2017 год