Декабристка

1. Здравствуй, Света!
Сегодня я хочу убрать из головы все посторонние мысли и думать только о тебе. О тебе и твоём Володьке...
...Вижу её красивые сине-голубые глаза, их взгляд – как будто простодушно невинный, чем-то сиюминутно озабоченный или с искоркой кошачьей игривости. Но чаще – чистый, открытый, безмятежный взгляд молоденькой женщины, совершенно убеждённой в том, что впереди – только счастье... 
Слышу её голос, как прекрасное дополнение к этим глазам, – мелодичный, с мяукающими нотками, и даже, если она была чем-то недовольна или даже справедливо сердита, всё равно, голос её напоминал кошачьи, но непротивные, вариации на эту же тему. От неё исходило такое энергетическое тепло, которое трудно было не почувствовать и к которому невольно хотелось прикоснуться. Как к кафелю голландской печи, у которой хочется погреться.
У Светы были мягкие славянские черты лица, нежная кожа, чудесная улыбка, красивые руки, ровные зубки. Пышные в крупных кудрях тёмно-русые с волшебной рыжинкой волосы, когда она их рассыпала по плечам, вообще смотрелись шикарно – просто мечта! Она была чуть выше среднего роста. У неё была великолепная грудь, не маленькая и не большая, красивая – это отмечали подруги, которые ходили с ней в баню.
Если уж быть бесстрастным, из внешних недостатков у неё была чуть-чуть непропорционально маленькая по отношению к росту головка и чуть-чуть кривоватые, хоть и ровные, ноги. Но кто видит эти недостатки при прочих явных достоинствах?

2. Где свершаются браки?
Володя был старше Светы лет на 7. Познакомились они через сестру. Ире не очень давались дисциплины Бауманского училища. Но у неё были огромные голубые глаза, широко распахнутые и по-детски наивно смотрящие на мир. В Бауманке много способных мальчиков, а Ира, возможно, была «первая девочка на потоке», хоть и с ребёнком. Муж её, как говорится, «объелся груш». Помогать Ире, делать проекты и писать диплом, взялся Володя.
Он был единственный сын в семье, приехал из Ставрополья. Там у родителей был большой дом. Раньше отец служил в СМЕРШе, теперь вышел на пенсию, и они с женой стали разводить нутрию. С мехами в стране тогда было плохо, и их маленький бизнес процветал. Володя купался в родительской любви, ни в чём не знал отказа. Голубые глаза смотрели на мир с задором и безмятежностью, широкая улыбка часто озаряла лицо. Над удлинённым чуть бледным лицом красовалась волна каштановых волос. Это был симпатичный парень среднего телосложения и такого же роста.
Ему, общежитскому мальчику,  нравилось ходить к Ире в гости. Её милая мама, благодарная за дочь, угощала Володю всякими вкусностями. Рядом крутилась симпатичная старшеклассница Света. В этой семье ему было тепло и уютно, весело и беззаботно.
Отец их лет 15 как умер. После войны он служил в Германии, девочки там и родились. Следы былого проживания в Германии чувствовались повсюду. Вот на комоде стоят фарфоровые статуэтки на пасторальные темы, на боковой стенке шкафа висит кружевное с яркой вышивкой саше с торчащими уголками красивых носовых платочков, шерстяная мамина кофточка на Свете, которую можно было бы назвать старомодной, если бы не роскошная, в стиле ришелье, вышивка на груди. Всех детей в этой семье по очереди выращивали в немецкой коляске. Эта низкая коляска, когда мне довелось её увидеть, смотрелась уже архаично, но по-немецки очень добротно. Да, и какая разница, в чём ребёнок проведёт первые свои полгода? Не запомнит. А коляска крепкая, и денег за неё не надо тратить. Конечно, семейство жило в финансовом напряжении. На матери были две девочки, которых надо было одеть-обуть, накормить, выучить. И ещё – внук. Мать устроилась работать в интернат для слабоумных детей, там платили больше. Со временем она стала там директором. Девочек на лето отправляли в деревню к бабушке. Так экономнее и здоровее. Там разводили живность, был свой огород. При необходимости крепкая и энергичная бабушка сама приезжала в Москву, помогая выращивать маленьких детей. Она всегда была в курсе жизни семьи, принимая в ней активное участие.
Когда Володя из гостей шёл домой, в общежитие, девчонки его провожали. Молодые, все охотно смеялись любой шутке, и Володя даже позволял себе такую: кидал через плечо 25 руб. и, забавляясь, смотрел, как суетливо весело сёстры дерутся на дорожке, пытаясь заполучить эту немалую купюру. К слову, средняя зарплата инженера на тот момент была 100-120 р.
Не знаю, какие были дальнейшие планы в семье относительно Иры с Володей и были ли они, но Володя положил глаз на распускающийся цветочек Свету. Сразу после окончания Светланой школы он сделал ей предложение. Света видела в Володе завидного жениха и, конечно, согласилась. Ира со Светой были дружными сёстрами, все были рады за неё. Сам же Володя шутливо говорил, что он выбирал не жену, а тёщу, уж очень ему нравилось ходить к ним в гости. Не исключаю, что возможная московская прописка тоже грела Володину душу.
Родители Вовы купили молодым трёхкомнатную кооперативную квартиру, всю её обставили, подарили Жигули последней модели. В лоджии Света развела целый сад ярких георгинов. Красота! Светочка смотрелась роскошной молодой женщиной и, при этом, была приучена к труду. Она умела вкусно и экономно готовить, шить и вязать. Хорошо училась в школе и поступила в Пищевой институт на непростое технологическое отделение. Помню, Света с Володей показывали нам видео, снятое в их квартире в день рождения Светы. Вот она просыпается. Володя ведёт её на кухню. Света в длинном шёлковом халате (на чёрном блестящем фоне разбросаны яркие мелкие букетики), который, кстати, сама сшила. Она сладко улыбается в ожидании подарков. Вот стол, заставленный праздничной едой и подарками. Вот Володя играет на аккордеоне (родители дали ему ещё и музыкальное образование), вот он подтягивается на домашнем турнике, вмонтированном в дверной проём. Не жизнь, а малина!

3. Ссылка
А тут, как морковку из грядки выдернули – Володю в осенний призыв забрали в армию на два года. Свете было 18 лет, она поехала за своим мужем, как сама говорила, – в «ссылку». Называла себя «декабристкой». После Бауманки Володя успел немного поработать. А вот Света только что закончила школу и только-только поступила в ВУЗ. Пришлось перевестись с очного на заочное обучение и уехать, хоть и на время, из своей любимой Москвы. Но, как бы ей это не нравилось, она нисколько не сомневалась в правильности своего решения. Перед ней был неудачный аналогичный пример её родной сестры Иры, когда мужа сестры, тоже после Бауманки, забрали в армию на два года, но она за ним не поехала.  Его заслали куда-то далеко, в Азию. Ира заканчивала ВУЗ, да ещё у неё родился ребёнок, и она побоялась с ним ехать в дальние края. А муж сломался… Запил, загулял, его даже выгнали из Армии за аморальное поведение… Он где-то там и сгинул.
Поэтому Света и не сомневалась, поехала за своим Володькой. Правда, и «ссылка» была не такой уж дальней. Это была не Азия, это была Латвия. Милый уютный военный городок под Ригой.
Оценив обстановку, Володя довольно быстро освоился. Получил комнату в общежитии и выписал жену. Света хоть и была недовольна, но будучи практичной, жизнерадостной девушкой, стала приспосабливаться. Первым делом в их общежитской комнате она сдвинула воедино две солдатские кровати.
Света устроилась младшим технологом на местное предприятие бытовой химии и стала готовиться к зимней экзаменационной сессии в Москве.

4. Банты
Мы познакомились с Володей и Светой на общей встрече вновь прибывших офицеров в неформальной обстановке, куда были приглашены и жёны. Собрались мы в чьей-то комнате в общежитии за узким столом, накрытым чуть ли не газетами, и  на который из еды и выпивки поставили всё то, что экспромтом могли принести. Впрочем, цель нашей встречи была не в том, чтобы насытиться и напиться, а в том, чтобы познакомиться, посмотреть друг на друга, почувствовать, что мы, здесь собравшиеся, не одиноки. Мы вместе.
Я почти ничего не помню из этой нашей встречи. Помню уныло сидящих ребят, пытающихся о чём-то говорить, но о чём? Помню свои ощущения какой-то сиротливости. Но появление Светы с Володей в этой сборной компании я запомнила хорошо.
Я вдруг увидела бантики. Яркие большие синие бантики на двух пышных хвостах по бокам симпатичной головки. Девушка с бантиками резво танцевала. Длинные хвосты весело болтались из стороны в сторону. На ней была расклешённая укороченная юбочка, не сильно прикрывающая полноватые бёдра. Видно было, что вчерашняя девочка-подросток вступает в возраст девушки, которая, в принципе, сама уже должна отвечать за свои поступки. Но не торопится это делать. Поэтому и эти бантики. Кстати, мне показалось это несколько странным ещё и потому, что в то время даже девочки нечасто носили такие банты – стали входить в моду всяческие заколки для волос.
Рядом с этой девушкой, в узком проёме между столом и дверью, отплясывал её законный муж. Меня удивило ещё и то, что эта, сама эпатажная для нашего унылого общества, особа стала укорять своего мужа за оголяющийся при движении живот, тыкая пальцем ему в пупок. На муже были короткие в обтяжку водолазка и вязанный жилет. Молодая жена вполголоса  ворчала на него, а тот с недоумением оправдывался, мол, так модно.

5. Кошачья история
Мы были молоды, и наши будни были не такими уж буднями. Мы сдружились с этой неординарной парой. Было много мелочей и событий, которые украшали нашу жизнь. Вот, к примеру, оказалось, что  в кулинарии нашего военного городка продаются вкусные пельмени. Володя со Светой купили их и пригласили нас на обед. Надо вместе порадоваться пельменям. Я увидела их разложенными на газетке на полу – чтобы не слиплись. Холодильника на тот момент не было.
Однажды в выходные Света с Володей поехали в Ригу и купили на рынке двух очаровательных сиамских котят – Ромку и Джульку, т.е. Ромео и Джульетту. Света надумала разводить эту, модную тогда, породу кошек, чтобы продавать котят.
К сожалению, в общежитии тогда травили крыс, и котята заболели. Джулька  погибла, а Ромка выжил, и ребята поехали покупать ему новую Джульетту. Купили, котята подрастали. Пару раз, когда Володя был на дежурстве, а Света уезжала в Москву, нам их «подбрасывали».
Первый раз, помню, Света подготовила им коробку, нарвала туда бумажек и сказала, что это будет их туалет, и нам не стоит ни о чём беспокоиться. Оставила котят и ушла. Мы легли спать, но шустрые котята  и не думали утихомириваться. Они всю ночь бешено носились по комнате, прыгали на наши кровати. В свой туалет, подготовленный Светой, они не ходили, а почему-то делали свои дела прямо у нашей кровати. Потом мокрыми этими лапами прыгали по нам, по армейскому одеялу (я его потом, конечно, постирала). Запах стоял отвратительный. Ночь прошла в кошмаре, а утром мы обнаружили котят в шкафу, висящих, как гроздья, на наших одеждах. Это было зимой. А весной Володя опять попросил нас последить за уже подросшими котятами. Сказал, что они стали спокойнее.  Тогда у нас гостила мама, и Ромка в порыве резвости кинулся ей на спину. Мама от неожиданности дёрнулась, и с её носа слетели и разбились очки в дорогой французской оправе. Эти очки нам с ней очень нравились. Случайно как-то подвернулись в продаже. Дорогие, но очень красивые, и я уговорила маму их купить.  Володя обещал их восстановить, но не смог. Всё было сложно в то время.
А, вообще, котята были очень забавные. Когда мы все шли гулять в парк, то они бежали за нами как собачки, строго по тропинке, не сворачивая и не забиваясь под какие-нибудь коряги. Откормленные, с гладкими жирными боками, они быстро уставали. Но не отставали.
Кошачий запах впитался в одежду наших друзей, особенно Володину, поскольку он ходил на службу, практически, в одной и той же. И, когда я ехала вечером в автобусе домой, то по этому «аромату» могла определить, что где-то рядом – Володя. Видимо, слегка намаявшись, летом ребята переправили котят в Москву, к маме. Вскоре вторая Джулька тоже умерла, непонятно от чего, а Ромка сбежал. К нему под дверь московской квартиры стала с зазывными воплями приходить, неизвестно откуда взявшаяся, «невеста», причём, такой же масти. Вот он и ухитрился сбежать, безвозвратно.

6. Армейские радости
В городе, близ нашего военного городка, был кинотеатр. Не помню, чтобы там шли какие-то интересные  новинки, но мы периодически посещали его. Света особенно загоралась на фильмы «до 16». Мне было странно видеть, как Света уговаривала Володю пойти на какой-нибудь малоинтересный фильм, аргументируя это тем, что он – «до 16». Вчерашняя школьница, видать, ещё не насмотрелась таких фильмов. А Володя её отговаривал. Внешне это выглядело очень забавно. Он приземистый, а она, наоборот, – вся ввысь. Он ей говорит что-то, типа – бу-бу-бу-бу… Мол, Света, как ты себя ведёшь?! А она, на каблуках, несколько нависая над ним, с видом незаслуженно обиженной девочки, требует сладкого, т.е. фильма «до 16».

Мы часто вместе гуляли в парке. Однажды, помню, Света с Володей о чём-то спорили или даже уже ссорились. У них это как-то весело получалось. Из серии: молодые ругаются – только тешатся. Мы их привычно мирили. Но тут они добранились до того, что Света нарвала крапивы и ею решила отхлестать Володю. А он задрал одну джинсовую штанину над модным высоким сабо и смело выставил оголённую бледную в волосьях ногу, подставляя её Свете под удары. Света принялась с удовольствием хлестать её пучком крапивы, а я стала заступаться за Володю, ведь ему больно! Света не обращала на меня никакого внимание. Её, кажется, ещё больше подзадоривало моё заступничество. Или она просто так хотела это показать.
Ещё вот одна сценка с прогулкой. Как-то, гуляя, мы дошли до железнодорожной насыпи. В то время там ходили симпатичные старинные пыхтящие паровозики, обильно выбрасывающие клубы чёрной сажи. Через насыпь заманчиво виднелся негустой лес. Вот зайчик неторопливо куда-то поскакал. Захотелось туда пойти. Но на мне были новые туфли, которые я могла порвать на камнях насыпи, и я отказалась переходить на ту сторону. Тогда мой муж подхватил меня и перенёс туда. Потом он сказал Володе:
- А тебе слабо?
Володя промолчал, слегка потупившись. Света молча сама перешла через насыпь. Зря мой муж так их подзадоривал.

Как-то мы со Светой зашли на почту, где она получила письмо «до востребования» от своего бывшего одноклассника. Рассказала, что виделась с ним в Москве, когда ездила сдавать экзамены. Они встречались в сквере, он пришёл какой-то вялый, что-то невнятное говорил. Похоже, ей, уже замужней женщине, он показался мальчишкой, и она к нему остыла. Я вслух удивилась, зачем она, вообще, с ним встречалась? И добавила:
- Может, ты не догуляла, и тебе не надо было торопиться с замужеством?
Ответ меня обескуражил:
- А кто бы меня тогда взял?

Конечно, все праздники проводили вместе. Общие праздники, как повелось, проводили у нас. Помню, был Новый год. Мы уже были с детьми. Володя тогда попал на дежурство. Света на общий стол принесла две большие тарелки холодца. Мы удивились – откуда? Света загадочно улыбалась. Почему-то сложно было тогда купить даже кости для холодца, а тут – такое богатство. Прозрачный, с благородным вкусом холодец, такой желанный к Новогоднему столу! Когда уже накинулись на него, Света торжественно сказала, что холодец сварен на куриных лапах и головах. Что-то показалось неаппетитно. Но мы уже почти съели этот холодец. Ночью пошли гулять в парк, к ёлочке. Детей оставили на приехавших помочь молодым бабушек. Решили развести костёр. С нами была ещё одна супружеская пара.  Юра удалился в лес за сучьями, Света пошла ему помогать. Их очень долго не было. Даже эта супружеская пара занервничала и стала многозначительно поглядывать на меня. Но не идти же мне было в зимний лес их искать:
- А что вы тут делаете?

7. Смысл жизни
Смотрю на фотографию. На ней счастливые улыбающиеся отцы – мой муж и Володя. На их плечах тоже улыбающиеся полугодовалые дети – наша дочка и их сын.
Мы почти одновременно их родили, осенью. Света – немного раньше. Когда она забеременели, то попала в больницу. Я узнала об этом от Володи, встретив его в магазине, куда я заскочила в обед с работы. Меня так поразили его наполненные трагизмом глаза, что я сама в этот же день оказалась в той же больнице, в том же гинекологическом отделении. Испугалась за Свету, упала в обморок, повредила зубы о край тротуара. Но зря я так расстраивалась. На тот момент, когда я появилась в больнице, Свету оттуда уже выписывали. Причём она упиралась, не хотела уходить. Мне объяснила, что она здесь готовится к экзаменам, и показала на широкий подоконник, заваленный тетрадями и книгами. У неё оказалась инфантильная матка, которая при растяжении, немного болела. Врач сказал, что ничего страшного.
Рожать Света уехала в Москву. А меня перевели в Ригу, где дочь и родилась.
Володя тщательно готовился к приезду Светы. Зайдя к нему накануне приезда Светы, я увидела, что вся комната завалена каким-то хламом, досками, обрезками фанеры, лоскутами. Володя рассказал о своих грандиозных планах, но мне показалось, что он не успеет всё это сделать. Вид у Володи был замученный, и я посоветовала ему сделать хотя бы самое основное. Он упрямо мотнул головой. И я была потом очень удивлена тому, что Володе удалось за одну ночь до приезда Светы осуществить всё задуманное. Стояла кроватка, были прибиты на стене полочки для игрушек и прочей мелочи, сделан для пелёнок небольшой стеллаж, шторки на нём висели. Об этом Володином подвиге я рассказала Свете. Володя был горд, а Света довольно улыбалась.
Когда мы с мужем увидели их сына, то были поражены его габаритами, особенно его попой. У нашей дочки она была маленькая, как у лягушонка, – ещё немного и нет ничего. Наша родительская зависть и страх за крохотного ребёнка пробудили вопрос – почему нам не удаётся так набрать вес? Но отчасти это прояснилось, когда я увидела, как Света кормила ребёнка. Она укладывала его на подушку, положенную на раскинутые колени, и буквально выдаивая ему в рот молоко из груди.
Наша дружба продолжалась. Наступила зима, и мы попробовали со Светой вместе гулять с детьми. Тогда я и увидела эту знаменитую немецкую коляску. Но маленький сын Светы всё время плакал, и она его забрала домой. Больше зимой вместе не гуляли. Но встречались часто. Было что и обсудить, и как-то поддержать друг друга. Светочка связала нашей маленькой дочке шапочку. У меня был крошечный клубок голубого мохера. Сама я немного вязала, но у меня никак не выходило – распределить длину ограниченной нити на целую шапочку. Света взялась это сделать и у неё получилось! Она радостно хвалила себя, гордо поглядывая на свой труд, когда видела мою дочурку в мохеровом чепчике, надетом на белую косыночку с кружевом. А я ей была очень благодарна. Я и сейчас благодарна. Это была такая искренняя радость от неё – за свой труд для других!
Ещё помню аналогичный случай, когда распахнулась дверь и на пороге нашей комнаты я увидела лучезарную Свету, держащую на руках, как младенцев, двух больших нарядно-красных, глазастых, таких позитивных неваляшек! Одна предназначалась для сына Светы, а другая – для нашей дочурки. Я очень обрадовалась этой игрушке, но меня также порадовало ощущение праздника, которое привнесла с собой Света. До сих пор тепло на душе, когда вспоминаю это.
Ещё помню, как Света позвала меня к себе – попробовать её чебуреки. Мужей не было, как всегда – дежурства. Помню, я сидела за столом в их комнате, когда она хлопотала на общей кухне, и с сомнением думала, что за чебуреки она сейчас принесёт? Но чебуреки были отличные. Конечно, приятно было мне, замотанной мамаше, хоть на время расслабиться, почувствовать заботу доброй милой подруги.

8. Весенняя распутица
Весной мы все поехали с колясками в лес. Фотография, описанная мной выше, оттуда. В весеннем лесу было очень хорошо. Стало вдруг тепло, повсюду цвели фиалки, багульник. Вечером мы решили продлить наш праздник и устроили у нас маленький торжественный ужин. Договорились со Светой и нарядились в длинные платья из лёгких летних тканей. Всё было хорошо, но… На утро наши дети затемпературили. Володя, как он потом рассказывал, засунул своего ребёнка за пазуху и умчался в Москву. Мы обошлись помощью местных врачей и соседей. Спустя некоторое время, когда наши дети поправились, я спросила у Володи, что было с его сыном. «То же, что и с вашей дочерью»,  – довольно резко сказал он, даже какой-то жёлтый огонёк в его глазах мелькнул. «У нас выскочили зубы, сразу четыре», – сказала я. А у них, оказалось, было воспаление лёгких.
Из Москвы с выздоровевшим сыном Света привезла бабушку, чтобы та помогала  ей с маленьким ребёнком.  Правда, довольно скоро бабушка уехала обратно, забрав Свету с сыном. Некрасиво получилось. Какая-то скандальная история у них произошла. Володя ушёл на 5-дневное дежурство, а те уехали, никому не сказав об этом. Я ничего не знала, зашла к Свете по каким-то делам. А её нет! Женщины-соседки, тоже жёны военных, с каким-то злорадным восторгом рассказывали мне, как Света с бабкой и сыном умчались в Москву.
- А как же бабушка не урезонила молодую жену? – удивлялась я.
- Так она первая рвалась домой, подначивая на это Свету, – был ответ.
Володе надо было отдежурить ещё пару-тройку дней, и мы с мужем не знали, какие надо подобрать слова, чтобы сказать Володе об этом, как подготовить его к тому, что дома его никто не ждёт.
Володя не стал искать примирения со Светой, сильно обидевшись за этот её резкий отъезд, да ещё с сыном. Он чаще стал приходить к нам. Вместе ходили в парк, как-то нафотографировал нас с дочерью. У Володи был хороший фотоаппарат, и он умел делать качественные снимки. Сказал, пока сделал четыре, потом остальные доделает. Но не сделал. Мы попросили у него плёнку, ведь там была запечатлена наша дочь, мгновения её жизни, но Володя сказал, что плёнка куда-то потерялась. Почему-то мне показалось, что причиной этой «потери» была Света, точнее её ревность к Володиной той жизни. Она ждала встречи с Володей, а он упёрся, не звал и не ехал. У Светы на нервной почве опухли руки. Пальцы растопырились и не сходились. Володе позвонила тёща, уговаривая его простить Свету. У них, ведь, сын! И он простил жену. Она вернулась, но уже без сына – оставили его на попечение бабушек. Зачем мучить ребёнка частыми переездами? Тем более, что скоро уже демобилизация.

9. Потребительский бум
В Латвии было получше с книгами, одеждой, тканями, женскими украшениями, хрусталём. Особенно мы радовались новым интересным книгам. В Москве с ними было совсем плохо. Мы со Светой узнали время привоза в книжном магазине и приходили к этому часу. Латышей, главным образом, интересовали книги на их родном языке, а нас – на русском. Давали только по одной книге в руки. Их выкладывали на столе, покупатели стояли вокруг. Помню, как-то вынесли две чудесно проиллюстрированные книги Шекспира «Гамлет». Света стояла – с одной стороны стола, а я – с другой, и, как увидела Гамлета, так, буквально, дар речи потеряла. К этим книгам была ближе Света. Она взяла  себе экземпляр и посмотрела на меня, а я только глаза на книгу таращу, боюсь, что кто-то поддастся азарту и перехватит её у меня. Мне физически не достать её рукой. Света поняла мои страдания и взяла вторую книгу. Тут же на неё накинулись «стражи порядка» из окружения. Начался ор. Света им дерзко отвечала, что, может, у неё за углом стоит родственница, для которой она взяла книгу. Женщины успокоились только тогда, когда Света передала мне эту книгу.
Другой забавный случай помню. Света купила себе и мне хрустальные стаканы. Это был прессованный хрусталь. Я была довольна – в хозяйстве пригодится, посуда часто бьётся, но муж мой скривился – не настоящий! Света возмутилась и запомнила ему это. Когда мы к ним пришли в гости, всем Света поставила эти хрустальные стаканы, а мужу моему – простой гранёный. Муж сидит, улыбается, а Володя возмутился. Ругнул Свету и принёс ещё один хрустальный стакан – для моего мужа.
Из промышленных товаров мы, конечно, тоже там кое-что прикупили, тем более, что зарплата у военных была хорошая, да и форменной одеждой их государство обеспечивало, гражданская медленнее снашивалась, а, значит, и расходов меньше. Особенно меня порадовала покупка замшевого коричневого пиджака для мужа. Большая редкость в Москве. Перед отъездом мы занялись приобретением сувениров для родни и друзей. На это нужно было время, я просила Свету посидеть с дочерью. Света охотно соглашалась. Дочка, правда, нервничала, поэтому Свете было трудно с ней сидеть, и я старалась не увлекаться этими своими отлучками.
Света, конечно, тоже делала покупки, а перед отъездом, в связи с демобилизацией, у неё, вообще, «крышу снесло». Она скупала всё, что, как ей казалось, могло пригодиться в дальнейшей жизни. Появлялись целые штабеля каких-то альбомов, на Володе, моднике, я увидела зимнее пальто с каракулевым воротником. В таких пальто, кажется, стояли на мавзолее, или ходили в выходные дни на лесоповале. Помню, зашли с ней в обувной магазин, Света привычной рысью понеслась мимо прилавков, а я услышала ворчание продавщиц, что как эта женщина им надоела и как они её терпеть не могут. Бюджет Володи со Светой, похоже, напрягся. Как-то Света вместо батона купила половинку, отрезав лежащим рядом ножом. Продавщица стала возмущаться, что так не принято, что по половинкам продают только чёрный хлеб. А Света резонно возражала, почему бы не продавать по половинкам и белый? Был момент, когда Володя предложил моему мужу купить у него какой-то шарф, муж только немного в недоумении повёл бровью, как тот сделал вид, что и не было никакого шарфа. Но в долг они никогда не просили.

10. Демобилизация
Наступил день демобилизации. Естественно, на службе это событие собирались отметить. А  на следующий день, рано утром, за нами должна была приехать  машина, чтобы отвезти на вокзал. Володю тоже демобилизовали в этот день, и они со Светой завтра тоже должны были уехать в Москву.
Моему мужу по каким-то причинам долго оформляли документы. Товарищи по службе его заждались и, когда он, наконец, уже ближе к ночи, появился, то налили ему штрафную. Муж, бегая с бумажками, весь день ничего не ел, натощак принял стакан водки, да ещё и ещё, поэтому быстро захмелел... Дальше пока пропущу.
Теперь о себе. Уже почти ночь, а моего мужа нет. Я взяла фонарик и пошла его искать. Рискнула оставить спящую дочь на нашей кровати одну (её кроватку с другими большими грузами уже отправили в контейнере). А  сама побежала к Володе, может, он знает, куда мой муж делся. По пути встретился сослуживец мужа с женой. От них я узнала, что мой муж с этой отвальной давно ушёл. Жена сослуживца со вздохом отправила своего мужа со мной – разыскивать моего. Володи дома не оказалось, Света пошла с нами.
Я подумала, куда мой пьяный муж мог пойти? И пошла, ведомая интуицией. Вышли на берег реки. Там ещё догуливала чья-то компания. Сказали, что видели моего мужа. Он проходил мимо них. Я стала шарить по кустам, вопя имя мужа. Тут мы услышали, что за рекой кто-то тоже выкрикивает это имя. Вскоре этот человек перед нами появился, это был Володя. Сидя в компании провожающих, он видел, что мой муж перебрался на тот берег, но назад не вернулся. Мостик через реку весенним паводком снесло, и перебирался муж по скользким камням – пьяному море по колено.
Свету я попросила пойти к моей спящей дочке, потому что поиски могли затянуться. А мы, трое, перешли по этим камням через реку. Мы ходили по ближнему лесу, кричали, светили фонариком… Наконец, кто-то из ребят споткнулся о бесчувственное тело. Оказалось, что муж мертвецки пьян и спит. Его разбудили, его вырвало. Двигаться он не мог. Ребята его посадили на скрещенные руки и понесли. Периодически они останавливались, чтобы его вырвало. Вода в реке в это время уже спала, и речку в одном месте можно было перейти вброд. Мы пошли по нему, прямо в обуви и одежде. Ребята с мужем – впереди, а я – сзади. Муж стал приходить в себя и забеспокоился, как же я? Ребята предложили меня тоже перенести, я, естественно,  отказалась.
Светочка уже заснула рядом с нашей дочерью. Утром мы уехали в Москву.

11. Московские встречи
В Москве мы продолжали встречаться со своими армейскими друзьями, но, конечно, гораздо реже. Общих занятий не было, да и московские расстояния делали своё дело.
Бывая у Светы, мы познакомились с её роднёй – с сестрой Ирой и её красивым сыном, с её новым мужем, который тоже оказался бывшим однокурсником. Вскоре у них появился общий ребёнок.
Познакомились с тёщей Володи. Первая встреча была вот такой. Помню, я стою на пороге уютного гнёздышка Светы с Володей, передо мной – тёща, мама Светы, полноватая милая женщина. Мне не досталось тапочек, тогда она, увидев это, не медля ни секунды, сбрасывает свои и отдаёт их мне. При этом обнажился рваный носок её чулка. Женщина, ничуть не смутившись (или так умела себя держать?), немедленно отошла, чтобы я не возражала и надела эти тапки.  Сегодня в этом её поступке я вижу некоторую жертвенность по отношению к дочерям. Она им служила, отказывая себе во многом, даже, может, в покупке новых колготок. И несла эту жертву достойно.
Ещё, помню, как Володя со Светой с гордостью рассказывали, как тёща, мама Светы, во время их отсутствия, отремонтировала своими руками их кухню. Причём очень оригинально. На полу, вместо линолеума, она постелила пропитанную лаком ткань (в русском народном стиле – синюю в крупных огурцах), и из такой же ткани сшила на окна занавески.
Приехав в Москву, Света устроилась к своей маме на работу. Напомню, мама Светы работала директором в доме инвалидов. Однако мама быстро её уволила. Света обижалась, что она  требовала любить этих несчастных, но Света не понимала, зачем?
И, кстати, ещё о тёще. Володя сказал, что разочаровался в ней. Он рассказал, что когда Света рожала в Москве, он в их квартире ждал вестей из роддома. Володя очень нервничал, помочь жене ничем не мог, и, чтобы как-то успокоиться, включил магнитофон и стал слушать музыку. Тут в комнату вошла тёща и гневно стала упрекать Володю за то, что он тут развлекается, а жена его там мучается! Шутка Володи о том, что он для женитьбы выбирал тёщу, стала неактуальной.
У них всегда были животные. Про котов Ромку с Джулькой я уже рассказала. В Москве я увидела черепаху среднего размера. Была у них общая с мамой маленькая беленькая собачка. Она не ужилась с котами, и её от них убрали. Очень я удивилась, когда осенью на кухне увидела множество мух,  греющихся на неоновой лампе над разделочным столом. Володя сказал, что Света не разрешает их трогать.
- Но это же негигиенично! –  возмутилась я.
Володя тогда только уныло посмотрел, но позднее как-то справился с этой проблемой. Но сильнее всего нас поразила их новая собака – доберман пинчер. Этот пёс съедал всё, что мог схватить и сжевать. Заскакивал на стол и, пока хозяева очухивались, сметал с него огурцы, помидоры, салаты, всё! Но когда он сжевал Светины английские туфли и Володино кожаное пальто, наши друзья не выдержали и расстались с этим обжорой.
На наши праздники мы с мужем охотно приглашали своих армейских друзей, а также их подрастающего сына. Володя, указывая на фото нашей дочери на стене, сказал, что в его детстве тоже была такая девочка, в родительской квартире которой тоже висела её фотография. Очень прозрачно намекал на то, что сыну его нравится наша дочь. Чувствовалось, что он строит далеко идущие планы.
Дочь наша любила ходить в гости к этим нашим друзьям. Она говорила, что ей очень нравится тётя Света – весёлая, нарядная, уютная.
 
12. Про это
Как-то Света с Володей пришли к нам в гости. Она уже давно  не выглядела этакой «девочкой с бантиками». На ней была приталенная куртка, отороченная мехом (а-ля гусар), синие джинсы обтягивали крепкие бёдра. Итальянские сапоги на высоком каблуке были ей малы (больше размером купить не удалось), поэтому Света, как пришла, заставила Володю снять эти сапоги, а когда стала уходить – надеть. Она много курила, одна выпила бутылку коньяка и, шатаясь, ушла домой. Потом я с ужасом узнала, что Света была на пятом месяце беременности! Она себя не очень сдерживала ещё и тогда, когда была беременна сыном, но, всё же, пристрастия эти были у неё поскромнее.
У Светы с Володей родилась дочь.
- Вот теперь она будет гонять Свету!  –  мечтал Володя.
Когда мы были на смотринах их дочери и Света пошла её кормить, то позвала меня с собой, в спальню. Там она дала грудь ребёнку и стала листать какой-то журнал, привлекая и меня к его просмотру. Оказалось, что это порнушный журнал.
- Какие мужчины! –  с восхищением сказала она, показывая на фото.
И добавила:
- Не то, что наши.
И ещё, с тоской:
- А мой даже забывает помыться.
Мужики голые меня не впечатлили, но вот её последняя фраза озадачила. Кормит ребёнка, а в отношениях с отцом этого ребёнка у неё, похоже, назрела проблема.
Вспомнился эпизод в нашем военном городке, когда Света на нашего соседа по коммунальной квартире сказала:
- Какой красивый мужчина!
А я в его сторону боялась смотреть. Этакий огромный монстр с коротко стриженой  головой, оловянными глазами и красным лицом, ничего не выражающим. Вот такие мужчины, значит, ей нравятся? А Володя был совсем другой.

13. Испытания верности
Володя пригласил нас на свой день рождения, задолго до него. Мы всегда в этот день приходили к нему с поздравлениями. Собрались, звоним по телефону, чтобы сообщить о своём приходе. А телефон всё время занят. Что такое? Ехать или нет? Решили поехать, раз обещали.
Приехали, Света одна. Показывает на разбитый телефон – вот почему не работал. Говорит, с Володей поссорились, вот она и разбила телефон. А чинить пока некому. Володя уехал на Домбай. Один, без неё. Она была против, но он уехал. Правда, уже скоро приедет. Вот прямо сейчас. Мы были озадачены. Ладно, подождём. Света, между разговорами, накрывала на стол. Вот и Володя появился. Привёз подарки семье. Даже нашей дочери красивый меховой жилет привёз. Вроде, всё налаживается. Света, правда, напряжена. Пришли родственники, праздник продолжается.
Тут Света подсаживается ко мне и решительно так говорит:
- А что если я твоего мужа отобью?
- Попробуй, – говорю, – если сможешь.
Муж мой в это время курил на кухне, Света пошла туда. Через некоторое время возвращается. На меня не смотрит, вид закрытый. Ясно, получилась осечка. Вернулся из кухни мой муж, несколько растерянный, и сказал, что Света его «чуть не изнасиловала».
Стали собираться домой. Я уже надела пальто, но ещё не обула сапоги. А тут Володя спросил разрешения у моего мужа, можно ли ему со мной поговорить. Муж разрешил, и Володя завёл меня в маленькую комнату. Закрыл дверь и, глядя прямо в глаза, сказал:
- Можешь располагать мною, как хочешь.
Какие мысли у меня в голове пронеслись? Мне было неудобно стоять перед ним в зимнем пальто, но без сапог, и говорить на такие щекотливые темы. А, главное, меня смутила неискренность его слов. Только что прошёл по ТВ фильм «Сёстры» по трилогии А. Толстого, где один из героев говорит героине почти такую же фразу. Зачем говорить не свои слова? Моё затянувшееся молчание Володя правильно понял и отпустил меня. На его лице проступили разочарование и даже некоторая злость. Опять этот жёлтый огонёк блеснул в глазах. В дверях я спохватилась и, уже при муже, сказала ему, что мы обязательно потом поговорим на эту тему. Я собиралась попробовать наладить их со Светой отношения. Но Володя усмехнулся с лёгкой грустью и тоже закрылся. Дал понять, что больше на эту тему он говорить не будет.
Потом у моего мужа было сорокалетие. И опять Володя со Светой были приглашены отдельно от родственников и коллег – так было задушевнее принимать армейских друзей. Но гости наши были совсем непраздничные. Света была вся в себе. А Володю такого я вообще никогда до этого не видела. Он был очень бледен, пышные волосы его в этот раз были тусклыми и как-то прибиты к голове. Он выглядел растерянным. Мы с мужем почувствовали, что Володя хочет с нами чем-то поделиться, и предложили им остаться у нас переночевать, хотя до этого ни разу таких предложений не делали. Володя с заметной радостью согласился, но Света категорически отказалась. Видно было, что она не собиралась никакими тайнами с нами делиться и всё уже для себя решила. Сама знает, как ей дальше жить, а если Володя не согласен – перетерпит. Она стала подгонять мужа уходить домой.
Володя успел моему мужу пожаловаться на Свету, что она ездила на курорт и там ему изменила.

14. Право на счастье
Дальше целых три года мы о наших друзьях ничего не знали. Случились эти сумбурные 90-е годы. Безденежье, волнения, связанные с работой, и, наверное, самое главное, – нас ломали – выселяли из хорошей квартиры на окраину, да ещё в квартиру, хуже нашей по всем параметрам. Мы боролись. Нам было не до армейских друзей. Иногда, правда, я не понимала, почему они нас не поддерживают. Сама несколько раз звонила, но не дозванивалась. Я не очень волновалась на этот счёт – перед моим мысленным взором возникал тот сломанный их телефон.
Наконец, когда мы уже переехали на новую квартиру и нам установили свой телефон, я сказала мужу, что мы обязательно должны дозвониться до Светы с Володей. Позвонила. Трубку взяла Света. Голос её был необыкновенно мягкий, мяукающий, как бы ласкающийся. Она сообщила, что Володя умер. Три года назад. Вскоре после того дня рождения, который они провели у нас. У него был порок сердца. О смерти не сообщила, потому что была в шоке. Трёхлетнее молчание телефона объяснила тем, что жила у сестры. И добавила: «Не знаю, захотите ли вы со мной теперь дружить».
Я положила трубку. Муж достал бутылку. Потом позвонил Свете. Трубку взял какой-то мужик и сказал, чтобы мы оставили в покое его жену и не нервировали её. Всё же, мы уговорили передать трубку Свете и спросили её, где похоронен Володя. Она сказала, что мы не найдём могилу, если нам её не покажут. Мы хотели одни ехать, в ближайшие дни. Она продиктовала подробный адрес…
Прошло ещё энное количество времени, и дочка наша сказала, что её нашёл сын Володи и Светы. Он работает в милиции и узнал её телефон. Спрашивал про нас, хотел с ней встретиться. Но у дочери были свои планы, она выходила замуж и не стала с ним встречаться. Не так давно он опять позвонил. Теперь уже нам. Как раз накануне дня рождения мужа. Взяла трубку я. Услышав знакомые интонации наших друзей, размягчилась и пригласила его на день рождения мужа.
Это уже был взрослый дядя, полноватый, не слишком красивый, хотя родители его были симпатичные, особенно Света. Из милиции он уволился, потому что зарплата маленькая. Пенсия больше. Не работает, помогает жене ухаживать за лежачей тёщей. Сказал, что женился, когда узнал, что дочь наша вышла замуж.
Гость спросил, почему у него такое имя – Владислан – как образовано, от имён родителей?
- Да, я точно это помню, – сказала я и не удивилась, что он об этом твёрдо не знает. Видимо, он кое-что помнил из детства, но теперь этот вопрос в семье затушёвывается.
Узнала, что мать его с новым мужем живут в Володиной квартире. Вообще, говорили хорошо продуманными фразами, как он, так и мы. Хотели многое узнать друг от друга о том периоде жизни семьи, но боялись задеть больные темы, поэтому разговор, порой, состоял не из фраз, а их обрывков. Но мы понимали друг друга. Владислан сказал:
- Собственно, меня вырастил новый муж мамы.
И то ли хотел убедить себя, то ли спросить:
- Она ведь имеет право на счастье?
- Конечно, – ответила я.
Про Свету я спросила:
- Она вышла замуж за соседа?
- Да, – ответил Владислан.
Почему я догадалась?
Мы спросили про сестру Владислана. Её звали Власта, и это имя тоже было подобрано под имена родителей. Было очень грустно узнать, что она больна раком. Вспомнились Светины сигареты и бутылка коньяка.
Ира с мужем уже несколько лет как умерли. Но порадовало, что Ирин старший красавец-сын женат и родил четырёх детей и что мама Светы ещё жива.
Муж спросил у Владислана про родителей Володи, про их большой богатый дом и хозяйство – в плане наследства. Владислан сказал, что бабушка с дедушкой вскоре после смерти своего сына умерли, ничего от них не осталось, дом без ухода разрушился.

Эпилог
Я думала о Свете, как она живёт сейчас? Неужели она, как многие возрастные женщины, скучно тянет свою лямку и уже не блещет теми искринками жизни, которые были присущи ей раньше? Спросила у Владислана и узнала, что Света большую часть времени проводит в своём родовом доме под Москвой и разводит... павлинов. Павлинов! Да, Света не пропала – вот она. Павлины…. Красота!