Школьный урок на природе. часть первая

Школьный урок на природе

От автора
   Эта книга про  жизнь обычных школьников, попавших в необычную ситуацию, выживших в дикой природе, сохранивших доброту,  человеческое достоинство, знания и навыки.
   Идея книги в том, чтобы наглядно показать навыки выживания на природе, научить бережному отношению друг к другу, умению ценить любовь и дружбу, показать, что можно выработать твёрдый характер, сильную волю, нетерпимость к подлости, неприятие чёрствости и предательства. Ведь только в единстве, поддержке друг друга и взаимопомощи возможно выживание малочисленного коллектива в суровых условиях первобытного мира.
   Безусловно, я  не претендую  на абсолютную истину. Это моё видение того, как могли бы  развиваться события в данной ситуации.
   надеюсь, что опыт героев книги и полезные сведения, изложенные в ней, могут  оказаться кому-то полезными, но их  нельзя назвать  всеобъемлющими. Это лишь малая их часть, остальное желающие могут  почерпнуть в различных книгах и справочниках по туризму и выживанию.
Хочется верить, что каждый найдёт в романе что-то полезное, интересное, задумается о  месте человека в этом мире, поставив себя на место героев книги, попытается оценить свой характер, свои жизненные принципы и умения.
   Вырос я в Башкирии, увлекался ботаникой, зоологией, рыбалкой, ходил втурпоходы, зачитывался фантастикой, хотел стать биологом. Потом моя жизнь круто переменилась, переехал в ленинградскую область, стал медиком, а сейчас живу в Анапе. Это моя вторая книга, которую
и предлагаю на суд читателям.
   Я говорю спасибо моей жене,которая продолжает помогать мне в моих писательских делах
и поддерживает все мои начинания. Она мой верный читатель и самый строгий критик.
Надеюсь, книга вам понравится.
С уважением автор.

Герои книги
Школьники - Юноши:
1. Баркудин Тимофей   
2. Яблоков Михаил
3. Корольков Виталий
4. Сахнов Роман
5. Киреев Дмитрий
6. Долохов Василий
7. Колесник Ефим
8. Степанов Женя
9. Цыбуля Николай
10. Березин Владимир
11. Саблин Сергей
12. Беккер Геннадий
13. Лернер Герман
14. Думбадзе Георгий


Девушки:
1. Телегина Зоя         
2. Снегирёва Василиса    
3. Газизова Зухра         
4. Великанова Светлана   
5. Петрова Наташа       
6. Зернова Лида         
7. Абдуллова Земфира    
8. Гиреева Фая          
9. Котельникова Светлана
10. Кожник Даша         
11. Баштан Надежда      
12. Шурмина Любовь       -
 13. Махмутова Динара    
14. Высоцкая Елена      
15. Зыбун Ольга
16. Тропова Анна
17. Суржикова Татьяна
18. Кедрова Полина
19. Русакова Олеся
20. Пятничная Мария

Учительница географии Диана Алексеевна Тикова

Часть первая.
Когда весенний первый гром…

Глава первая.

   Как любил я Зойку раздевать, что с неё не снимешь, всё к лицу!" - Заорал, кривляясь,  Мишка
на манер Розенбаума и, тут же развернувшись, со всех ног рванулся вперед, спасаясь от неминуемого наказания.
   - Ах ты, гад! Ну погоди! - Завопила Зойка, наша отличница, блондинка с крупными формами - предмет тайной зависти наших девчонок, и побежала, размахивая портфелем, вслед за улепётывающим со всех ног счастливым Мишкой.
   Мы с моим дружком Виталиком только понимающе ухмыльнулись. Все в классе, кроме самой Зойки, знали о многолетней тайной влюблённости мишки в отличницу Зою Телегину. Своё отношение к предмету симпатии он пытался скрыть за постоянными подколками, шутками и нелепыми выходками, получая в ответ яростные негодующие взгляды, подчёркнутое презрение
и  пренебрежительное невнимание. Мишка молча страдал, лишь бросая издали грустные взгляды на предмет своего обожания. Мишка Яблоков - парень неплохой, только немного зацикленный
на Телегиной и рисовании. Я как-то побывал у него в комнате, в общем то случайно и неожиданно получилось, и увидел, что все стены увешены довольно похожими рисунками нашей Зойки. Мишка ужасно смутился, но я сделал вид, что этого не заметил и будто бы не обратил внимания на эту картинную галерею. Наверно у него настоящий талант - рисовал он просто здорово!
   Виталик корольков, по прозвищу Кинг, громко хохотал, глядя на них. В этот момент Убегающий Мишка поскользнулся и рухнул прямо у ног подбежавшей девушки. Рассерженная Зоя, проявляя великодушие, не треснула его портфелем по спине, а гордо встала над ним , уперев руки в бока
и лишь презрительно глядя на неудачника. Но сообразительный Мишка ловко вывернулся из создавшегося положения, сорвав с края газона чуть ли не первый распустившийся этой весной одуванчик и, стоя на коленях, галантно преподнёс его Зое. Получилось так, что он будто бы упал, лишь для того, чтобы сорвать редкий трофей. Девушка озадаченно хмыкнула, выхватила цветок из Мишкиных рук и, задрав носик, гордо проследовала мимо незадачливого кавалера.
   Виталик, продолжая смеяться, обернулся ко мне:
- Смотри, Барракуда, как ловко он вывернулся, а мог бы и портфелем по голове схлопотать!
Я с ним согласился.
   Барракуда - это я, Тимофей Баркудин или Тимоха, или Тим для друзей. Это прозвище прилипло ко мне ещё с пятого класса, когда я перешёл в эту школу. Тем летом наша семья, возвращаясь на машине с дачи, попала в ДТП. То ли с испуга, то ли от нервного стресса, но я начал заикаться. Через год благодаря усилиям врачей и логопедов заикание прошло. Но, когда меня привели в класс и учительница спросила мою фамилию,  чтобы записать её в журнал, я, стоя у стола, смутился и, заикаясь больше обычного, пробормотал:
 - Бар-ра-куд-кудин, Ти-Ти-Тимофей.
Кто-то захихикал, а с последних парт громко крикнули:
 - Барракуда! Барракуда к нам приплыла! Ха-ха-ха!
Тут же в классе послышался дружный смех. Учительница, строго оглядев развеселившихся учеников, быстро прекратила это безобразие, но прозвище прилипло намертво.
   В то время все увлечённо смотрели какой-то ужастик, где огромная барракуда нападала
на купальщиков, утаскивая их на глубину. Да, и я был длинным и тощим, вроде воблы, украшенный многочисленными пятнами зелёнки по случаю какой-то детской болячки. Теперь то, к последнему классу школы я вымахал за сто восемьдесят сантиметров, да и вес зашкаливал
за семьдесят килограмм. Этому способствовали регулярные занятия туризмом и не очень регулярные посещения тренажёрного зала. В общем-то обыкновенный пацан с обычного школьного двора, в меру крепкий - не Шварценеггер, конечно, но бицепсы неплохие, и трицепсы с прочими мышцами соответствуют. Отражение в зеркале тоже радовало, не писаный красавец, но девчонки не шарахались и не ойкали в испуге, внезапно повстречавшись в полутёмном школьном коридоре.
   Сейчас мы шли на урок географии в городской парк. И это было Здорово! Солнце, весна, конец апреля. Красота! когда на улице сияет солнце, верещат разные птахи, и природа благоухает так, что сердце ёкает и дух захватывает – совершенно не до уроков.
      Наша географичка - совсем молодая учительница, стройная и очень симпатичная. Она работает
в школе всего лишь первый год. Старается, пытается сделать уроки интересными и это ей вполне удаётся. Зовут её Диана Алексеевна Тикова, но у нас она известна как Диалектика, по первым буквам ФИО. А ещё потому, что она уж больно правильная и положительная.
Это она здорово придумала! Лучше прогуляться по весеннему парку, чем сидеть в душном классе и глядеть в окно. попробуй, усиди за надоевшими учебниками, слушая замученных учителей, уставших за год не меньше нас.
Ведь солнце  за окном припекает совсем по-летнему. Уроки тянутся медленно и уныло. Преподаватели настойчиво вновь и вновь объясняют новый материал, а очумелые ученики бестолково хлопают глазами, украдкой зевают, мечтают о конце занятий и тоскливо глядят в окна.
   Сразу же за весенними каникулами погода  наладилась, наступило тепло. Как писал классик: - Травка зеленеет, солнышко блестит! Какие, к чёрту уроки, скорей бы на улицу!
А после занятий, я вот, поддался на уговоры Димки Киреева и еще  одного нашего одноклассника — Ромы  Сахнова и собираюсь поехать  с ними позагорать в район городского пляжа, возможно, даже искупаюсь. Вода, конечно, совсем не тёплая, но будет, чем похвастаться в классе. Здорово! через час буду лежать на прибрежной травке, подставляя солнечным лучам своё по-зимнему белое тело.
 - Тьфу ты! Совсем забыл! Я же должен после уроков зайти в магазин – купить хлеба, соли спичек, да ещё банку сгущёнки для сестричек. У меня их две – Иринка и Ленка, близняшки-шестилетки. Они - ужасные сладкоежки. В нашей семье сестричек очень любят и немного балуют, а сгущёнка – их самая большая слабость. Ну как не порадовать близняшек!
   В этот момент класс под надзором географички переходил железнодорожные пути.
   - Смешная эта наша Диалектика! Как будто мы маленькие и за нами нужен тщательный надзор.
А сама то ненамного старше нас. Носится как наседка с цыплятами, переживает, старается!
   Тут я увидел на насыпе несколько железнодорожных костылей, которыми прикрепляют рельс
к деревянным шпалам. Поднял три штуки – пригодятся, давно хотел сам отковать  небольшой якорь-кошку, чтобы в турпоходах забрасывать его с верёвкой на деревья или на другой берег при переправах.
   Я начал потихоньку отставать от ребят, намереваясь незаметно улизнуть и сбегать в магазин. Но тут ко мне обратились две подружки – Надя Баштан и Люба Шурмина. Люба, достав из портфеля,  сунула мне пакетик с четырьмя небольшими картофелинами:
 - Тим, ты просил принести. Извини, сорт у мамы забыла уточнить, вечером выясню. Столько хватит?
 - Наверно, давай. Молодец, не забыла, а я закрутился, всё из головы вылетело. Обрадованно воскликнул я. Картофель мне нужен был для опытов. Мама давно хотела сменить сорт картошки, а Люба как-то похвасталась супер-урожайным сортом, который они выращивают на даче. Надя же на протяжении всего разговора молчала, лишь изредка бросая на меня томные взгляды и хлопая длиннющими ресницами. У меня давно было подозрение, что я ей всё-таки нравлюсь. Но как-то это было очень смутно и туманно.

   Сунув пакетик в рюкзак, я рванул в переулок к магазину под удивлёнными взглядами девчонок.
В магазине было всего две тётки-покупательницы и толстая неопрятная продавщица. Я было обрадовался, но тут мимо пролетела птица обломинго. Эти тётки, наверно, решили скупить весь магазин, складывая в безразмерные хозяйственные сумки все подряд: крупы разных видов, сахар, сыр разных сортов, молочку, конфеты всяких видов, макароны, разные колбасы, печенье, хлеб и прочее и прочее. Да ещё придирались, спорили с продавщицей, недовольно бурчали, требовали заменить товар. Толстая продавщица по привычке вяло отбрёхивалась, но скорее была довольна оптовыми покупательницами. Они долго рассчитывались, пересчитывая деньги, но, наконец, ушли, с трудом неся объёмистые сумки.
   Я быстро купил пачку соли, спички, по буханке белого и чёрного хлеба, банку сгущёнки для сестричек и, выскочив из магазина, помчался по направлению к парку. Страшно не люблю опаздывать, а с этими занудными тётками мог и не успеть. Вытащил мобильник, узнал время – ничего, вполне успеваю. Решил срезать путь и пробежать мимо подстанции, пройдя
в парк с другой стороны.
   Подстанцию окружал высокий забор из железных листов, от которого отходила часть, ведущая
к недостроенной танцплощадке под ржавой крышей. У самой подстанции
в металлическом заборе была проделана  дыра в парк, в неё можно было легко пролезть.
Я рванул туда, но пришлось притормозить, так как надо было пробираться сквозь колючие кусты. Из-за забора со стороны подстанции слышался громкий мат, крики  и вялые оправдания.
   Прислушавшись, я сообразил, что на подстанции велись ремонтные работы и электрики с пьяных глаз что-то там неправильно подсоединили или даже сломали. Вот бригадир и устроил им громкий разнос, грозя всяческими карами с использованием вариаций великого русского непечатного. Я даже посочувствовал беднягам и почти заслушался, но время поджимало.
   Выскочив из-за танцплощадки и увидев наш класс, успокоился – урок ещё не начался. Ребята дурачились, пытаясь поднять парковые скамейки. Девчонки, отойдя в сторонку, увлечённо шушукались о своём, о девичьем. Географичка что-то нетерпеливо выискивала, листая свой пухлый блокнот.
   Я незаметно присоединился к ребятам, пристроившись за спиной Мишки, с пыхтением пытавшегося приподнять бетонную скамью. Ребята азартно подбадривали новоявленного «Геракла».
 - Всё, всё! – Прервала увлекательное действо географичка.
 - Начинаем урок. Давай-те подходите поближе.
Ну вот, вы уже наверное заметили, что пришла весна. В природе постоянно идёт смена времён года. После долгой зимы наступает долгожданное тепло...
   Слушать было скучно, и не мне одному. Ребята рассеянно внимали словам Диалектики, воспринимая её речь, хорошо если на четверть. Я вертел головой, разглядывая окружающий пейзаж. Отсюда открывался прекрасный вид на реку и местность за ней. Разноголосо и громко щебетали птицы, шелестел в кронах деревьев ветер, ласково пригревало солнце. Стало даже жарковато.
   Расстегнув куртку, я обратил внимание на постепенно усиливающийся шум ветра. Мне показалось, что облака неестественно быстро несутся по небу, и в этот  момент внезапно раздался близкий раскат грома, и сверкнула молния. Девчонки от неожиданности взвизгнули. И тут по земле ударили крупные
капли дождя. В воздухе остро запахло свежестью. Ветер гнул деревья, стремительно нёс различный мусор по дорожкам. Небо почти мгновенно затянули чёрные тучи. Дождь с грохотом застучал по крыше близкой танцплощадки, почти сразу покрыв асфальт дорожек слоем пузырящейся воды.
   Девчонки завизжали, и все, не сговариваясь, бросились под защиту хотя и ржавой, но всё же без дырок крыши. Все сгрудились в центре, так как неистовый ветер забрасывал струи дождя внутрь с краёв.
   Внезапная яркая вспышка молнии заставила закрыть глаза. Раскат раздавшегося грома был оглушителен. Казалось, что прямо над головой разорвался снаряд. На  секунду  резко проявились четкие силуэты окружающих деревьев. Вновь завизжали девушки, и  снова полумрак. Тени невысоких кустов то появлялись, то исчезали, вслед за вспышками частых молний. Дождь хлестал, не переставая. Стена дождя почти скрыла деревья. С крыши потоками падала вода. небеса  вновь  и вновь наполнялись  рокотом  грома. В воздухе появился острый запах озона.
   Внезапно извилистая молния рассекла сгустившийся сумрак, уткнувшись в здание подстанции. Раскат оглушительного грома раздался так мощно, что я даже ногами ощутил дрожь земли.
   впервые в жизни видел молнию так близко, и как загипнотизированный смотрел на эту картину. Оказавшиеся рядом Надя и Люба схватились за меня и громко завизжали. Всё вокруг ярко осветилось. Мне даже показалось, что ветви молнии коснулись крыши танцплощадки. По телу пробежали электрические мурашки, и я от испуга чуть не упал.
   Ослепительно-белые молнии раз за разом били в здание подстанции и в мачты электролиний, которые засветились странным искрящимся сиянием. Внезапно от краёв нашей крыши в стороны потянулись метровые пучки ярко-белого света. Грохот грома слился в почти непрерывный гул. Вокруг остался только белый свет беспрерывных молний, бьющих с неба.
   Возникло какое-то  странное гудение. Воздух громко затрещал, как под действием электрических разрядов. Ограждение площадки начало светиться голубовато-синим огнем. Движения мои замедлились, дыхание было затруднено. Даже глаза стали двигаться как заторможенные.
   внезапно от странно мерцающей подстанции по забору к нам рванулся сверкающий клубок искристого огня и растёкся по периметру площадки. Весь окружающий пейзаж в отсветах непрерывно вспыхивающих электрических разрядов стал напоминать картину безумного импрессиониста. Я будто оказался в сцене из кинофильма про апокалипсис. Все звуки вдруг исчезли, Очертания предметов поплыли. Окружающий мир потерял четкие формы и изменился до неузнаваемости.  Я, вроде бы, что-то кричал, пытался кого-то схватить. Смутно понимал, что мы все летим вроде бы сквозь сверкающий радужный бесконечный туннель. А света в его конце не было! Всё! Потом наступила темнота...


Глава вторая.

   очнулся я как-то сразу. В сознании возникла мысль: «Где я? Что со мной?»
Постепенно осознал себя. Я валяюсь на молодой траве, лежу на спине, перед лицом изящные ботиночки, правда с довольно грязными подошвами. Повернув голову и пройдя взглядом вдоль стройных ног в узких брючках, я понял - это Надя взгромоздила их на меня. С трудом скинул ноги девушки в сторону и обнаружил, что поперёк моих ног лежит тело Любы. Но спихнуть её сил не было. Всё тело болело как после тяжёлой работы. Мышцы ныли, тянущая нудная боль разливалась по всему телу.
   С трудом сел, обалдело мотая головой. Затем, встряхнувшись, осмотрелся. вокруг на небольшой полянке в живописных позах раскинулись наши ребята и девчата вперемешку. Быстро пересчитал неподвижные тушки и от сердца отлегло.  Все наши, весь наш класс и даже учительница  здесь, лежат рядом с нашим трио. Кажется все живы и в относительном порядке. 
   кругом  плотной стеной стояли высокие ели. Они, изредка  шевелили  своими  мохнатыми  лапами под слабым ветром. За деревьями виднелся берег реки с редкими кустами. за рекой на вид обычный лес – березы, ели, сосны. И никакого намека  на  танцплощадку и парк, из которого нас  сюда утянуло!  Ни малейших следов цивилизации  !
   Несколько минут я сидел и  ломал голову, ища правдоподобное объяснения произошедшему. На ум приходили самые дикие и невероятные предположения. Все происходящее представлялось фантастическим и сверхъестественным.
   Пока я мучительно раздумывал и старался что-то сообразить, народ начал медленно шевелиться, пытаясь со стонами сесть и даже подняться. Некоторые даже начали  оглядываться по сторонам. На лицах появились удивление, растерянность, переходящие в панику. девочки, когда обнаружили, что очутились  в незнакомом месте,  уже были на грани истерики, Послышались рыдания, крики, визг. И, конечно же, всех мучил один вопрос: — А где это мы?
   Подошёл растрёпанный Виталик и, потирая бок, спросил:
 - Тим, как ты думаешь куда это нас занесло? Мне кажется, это точно не Рио-де-Жанейро!
Я поморщился от его попытки пошутить и сказал:
   — Если бы я сам это знал… Похоже на перенос в фантастических романах. А вот куда и зачем?...
А вдруг нас перенесло в другое время?...
Люба, оглядевшись, воскликнула:
 - а местность вокруг – похожа на ту, что окружала наш парк.
Я почесал в затылке:
 - Да, можно предположить, что переноса в пространстве не произошло. Следовательно,  возможен перенос во времени. А в будущее или прошлое, и на сколько совершенно неизвестно…
Надя всхлипнула и сквозь слёзы предположила:
 - А может нас перекинуло в параллельный мир,  на такую же Землю? Я читала книгу про такое...
Я задумался, затем проговорил:
 - Всё может быть, но опять возможны варианты: мы - в прошлом планеты, может в будущем, а может планета вообще без людей. Возможно, их здесь и никогда не было. Ну, не развилась местная обезьяна до человека.
Подошедшие Роман и Дима переглянулись, и Дима спросил:
 - А как мы здесь очутились? Есть предположения?
Я мрачно поглядел на ребят:
 - У меня нет вариантов. Самое разумное к чему мы можем прийти, что объяснить это явление с нашими знаниями совершенно невозможно, разве только с точки зрения сверхъестественного  вмешательства. кругом ведь не компьютерная игра, а настоящая реальность.
   Все как-то придвинулись к нашей группе, расселись вокруг. Слышались тяжкие вздохи, иногда приглушённые рыдания. Я тоже уселся, и вновь замер. Нахлынула  апатия. Сразу пропали силы.  Накатывала  паника.
   — Всё эта странная гроза! — Теперь вот думай, как быть. Значит судьба... — обессиленно подумал я. Девчонки тихонько всхлипывали. Парни молчали, исподлобья оглядывая окружающие деревья. Наша учительница как-то съёжилась, поникла, видно было, что сдерживается изо всех сил, чтобы не расплакаться.
   Я задумался - оставаться  на месте и ждать помощи, по  моему  мнению,  было глупо. Шансов было ничтожно мало - сотовые телефоны не работали, вероятно электронику сожгла гроза, следов в небе от самолётов не видно, звуков любой техники не слышно. Нет. Паниковать нельзя. Надо что-то делать, а не предаваться пустым размышлениям.
   Вскочив на ноги, я громко воскликнул, обращаясь ко всем одноклассникам:
 - Выбираться из данной ситуации придется самим. Ждать помощи не приходится. Надо идти
к реке и попытаться пройти вдоль берега. Надо двигаться, а не сидеть на месте.
   Одноклассники с тревожным удивлением и даже с некоторой надеждой воззрились на меня. Я глубоко вздохнул и резко выдохнул, собираясь с мыслями.
   - Первым  делом  надо осмотреться, прежде чем куда-то идти.
   Я снял куртку и полез на стоявшее неподалёку высокое дерево. Это далось не без труда.
Но с вершины открылось безбрежная ширь, раскинувшаяся от края до края горизонта: зелёные пятна лесов, округлые холмы, озёра и прихотливые извивы реки, уходящей куда-то на север. Но нигде не было и намёка на человеческую деятельность!
   Когда я спустился, народ потихоньку начал оживать. Я же решил пробежаться по округе. Рванул к реке, затем вдоль берега вверх по течению с полкилометра, потом описав окружность, завершая круг, вернулся к реке . Всё тот же лес, поляны, ямы и кусты! Ничего нового...
   Когда же я вышел к одноклассникам, то тишины на поляне уже не наблюдалось. Кругом шли ожесточённые споры. Гоги, то есть Георгий Думбадзе, изо всех сил доказывал мою неправоту:
 - Подумайте сами, зачэм куда-то идти? Возможно, что нас перебросило в другую точку Земли, например, в Канаду. Деревья вокруг похожи на канадские леса. Почему нет? Наша задача дождаться спасателей и помощи. Зачэм куда-то идти? Короче говоря, надо ждать!
Взъерошенный Мишка наскакивал на него, яростно доказывая своё:
 - Помощь, если  придет – отлично! Но как о нас узнают? Как ты им отправишь сообщение? Связи-то нет! Значит,  что спасаться надо самостоятельно,  искать людей самим. А если не найдём, то и самим выживать! 
Как не удивительно, его поддержала Зоя:
 - Гоги, вряд ли нас отсюда всех вытащат твои спасатели, надо идти искать людей и выживать. Вместе мы сможем сделать много чего.
 - Правильно! – Поддержала её Василиса Снегирёва.
 - У нас же есть знания, которых не было у первобытных людей. В конце концов есть учебники. Даже малограмотный Робинзон Крузо почти тридцать лет прожил на необитаемом острове, а мы знаем гораздо больше НЕГО – химию, физику, ГЕОГРАФИЮ, математику!
 - Ну, Снегирь, ты от него недалеко ушла! Особой грамотностью не блещешь! Ха-ха-ха! – Подколол её приятель Гоги Серёга Саблин, намекая на не очень хорошую успеваемость девочки. Небольшого роста, с румяными щеками,  Василиса, действительно напоминающая снегиря, юркнула за спину Зои, пытаясь укрыть непрошенные слёзы. На Серёгу и Гоги тут же накинулись девчонки, обвиняя приятелей во всех смертных грехах.
   Спор прервал голос Дианы Алексеевны:
 - Как бы всё не повернулось, все равно жить надо,  и не по-скотски, опускаясь до животного состояния а как людям и положено – по-человечески. Я всё-таки верю, что нас вытащат отсюда.  Очень верю в это, верю и надеюсь! 
В её голосе послышались слёзы, но она сдержалась и продолжила:
 - Мы все здесь взрослые люди по меркам каменного века. Тогда взрослели быстро, Двенадцатилетний  - уже полноценный член племени, охотник и добытчик.
Мы же целый класс, со мной  - 35 человек, а это уже большое племя. Вполне можем обеспечить себя едой. Есть знания – можем изготовить одежду, добыть металлы, создать инструменты, построить дома, корабли. Что же мы глупее питекантропов?
Вас 14 парней, надеюсь, что все вы настоящие  мужчины, Мужчины с большой буквы. И вы станете защитниками и опорой для девочек, убережёте их от всяческих бед и превратностей судьбы.
 - Ну вот, У НАС как в обыкновенном первобытно-общинном племени сразу же появился матриархат
и тут же командовать начали женщины! – Громко пробурчал долговязый Ефим Колесник, а в миру просто Фима. Все расхохотались, и это сразу же разрядило обстановку.
   Воспользовавшись хорошим настроением одноклассников, я предложил всем перекусить, объявив, что у меня есть хлеб и банка сгущёнки. Все немедленно оживились. Правда, получив лишь по одному кусочку хлеба с тонким слоем сгущённого молока, слегка приуныли, но это
всё-таки была еда. Вторую буханку я благоразумно не показывал, решил оставить на следующие сутки.
   Весь этот день прошёл в горячих спорах о дальнейших действиях. Девочки иногда ревели, вспоминая близких, некоторые угрюмо отмалчивались, а когда к ним обращались, пытаясь разговорить – огрызались.
   К вечеру похолодало – весна всё-таки. На МОЁ предложение построить шалаши, никто не откликнулся – Зачем, если назавтра уйдём с этого места. После бурной и довольно бестолковой дискуссии большинство решило идти вниз по течению реки искать людей. Разожгли несколько костров, собрав огромные кучи хвороста в ближайшем лесу.
   Я никогда не думал, что в конце апреля  могут быть такие холодные ночи. В нашу первую ночь мы буквально глаз не сомкнули. Пока устраивались на ночлег, пока с шутками и подколками собирали сушняк было тепло.  Но стоило устроиться у костра, хотя вокруг накидали толстый слой еловых лап и березовых веток, как сразу же почувствовали холод ещё не прогретой земли. Ведь холодная земля гораздо опаснее холодного ветра. Надо было соорудить себе постель из сухой растительности, чтобы сохранить тепло.   Сначала  пробовали лечь ближе к костру, но  это  не  помогало.
Если у огня ноги  обжигало,  то вдали от него тело мёрзло, даже куртки не помогали. Тогда  попробовали уснуть, прижавшись друг к другу. С одного бока меня грел Виталик, а с другого приткнулись Надя с Любой. Но и так не удавалось согреться. Ночной ветерок, хотя и слабый, но оказался чертовски холодным. Влажный холод незаметно проникал  под одежду.
 Стыли руки, ноги, спина,  даже  нос.
   Провертевшись пару часов, я встал, Чтобы подбросить сучья в огонь. У костра было всё-таки теплее. Так и просидел до рассвета. Вскоре ко мне присоединились и остальные, злые и невыспавшиеся. Мы сидели, обхватив руками колени, глядя в огонь и слушая в полудрёме таинственные голоса ночного леса.
   На утреннем небе растаяли последние звёзды.  Редкие светлые облака предвещали солнечную погоду. Похоже, будет отличный день.  Утро наполнялось различными звуками. Влажные от росы кусты постепенно оглашались звонкими птичьими голосами.
В прибрежных камышах заквакали лягушки. Изредка из леса долетали какие-то невнятные крики. Вся природа медленно просыпалась: и поляны в туманной дымке, и темнеющий  лес, 
и мерцающая в рассветном свете река.
   Я стряхнул дремоту – хватит отдыхать, пора становиться добытчиком, надо позаботиться о более слабых, по крайней мере надо накормить  их! С трудом разогнулся и встал, потревожив пригревшуюся Любу. Она сонно взглянула на меня и снова опустила голову на колени.
   Я не спеша направился к реке, надо было умыться и попробовать поймать рыбу на завтрак. Спустился наискосок с высокого берега до весело журчащего ручья, падающего в реку небольшим водопадом. Спускался медленно,  тут нужна осторожность – камни скользкие! Не хватало еще ногу подвернуть.
Через пару шагов поднырнул под поваленный ствол и очутился рядом с ручьём. Вначале решил почистить зубы молоденькой сосновой веточкой, которую обломил по дороге. С удовольствием разжевал мягкие иголочки.
заметное течение  шевелило листья прибрежной травы. Очень хотелось напиться холодной водички, весело журчавшей по камням. Я нагнулся, оперся на ствол и,  опустив голову, попробовал на вкус — отличная вода!—
   Быстро светало . Небо едва прояснилось, а уже  раздавалось громкое кряканье уток у дальнего берега, затянутого туманной пеленой. Глубокий плес неподвижен, лишь видны частые всплески хищников, гоняющих рыбью мелочь, веером разлетающуюся по поверхности воды. С берега видно как на мелководье ходят крупные рыбины. Я гляжу, река просто кишит рыбой! Да. За успех рыбалки можно не беспокоиться, будущий улов обеспечен!
   Достав свой туристический нож и сняв крышку с рукоятки, вытащил моток лески и приличный крючок. Быстро соорудил удочку. Наловить в траве разнообразных насекомых не составило большого труда. И через минуту я уже тащил первую увесистую добычу. Через полчаса мне казалось, что рыбины, каждая почти с килограмм весом, просто стоят в очереди к моей удочке...
   Вдруг я услышал за спиной странный вскрик. Обернувшись, я обнаружил остолбеневшую Надю, изумлённо взирающую на несколько десятков крупных рыбин, у моих ног. Девушка ошарашенно переводила взгляд с рыбы на меня и обратно.
 - Это что, ты поймал? Сам? А как?
 - Как, как. На удочку! Ладно, не стой столбом, давай соберём и начнём чистить, умеешь рыбу чистить? – Довольно невежливо оборвал её я, тут же смущённо нагнулся и начал собирать добычу на длинную ветку. Надя . ни слова не говоря, тотчас же присоединилась ко мне.
   Через час мы с триумфом вступили в наш лагерь, встреченные радостными возгласами одноклассников. И уже вскоре Все с аппетитом поедали обжаренную на веточках рыбу.
   Шли по лесу, шагали по-прежнему не зная куда. Мы двигались с надеждой найти следы человека или что-либо другое, что помогло бы нам вернуться в цивилизованный мир.
впереди шли Дима и рома. За ними, построившись в колонну, двигались остальные. отдельно,
не подчиняясь строю, шагали , то отставая, то нагоняя нас, Мишка с Виталиком, что-то оживлённо обсуждая на ходу.
   Вдоль нашего пути тянулся смешанный лес: разные кусты, осинник,  молодая березка. Вдали возносили  вершины к небу огромные сосны, старые ели и березы. Птичий гомон стоял над лесом.
   Я с восторгом вслушивался в голоса птиц, готов был голову дать на отсечение, что никогда не встречал такого разнообразия звуков и красок. Среди молодой травы пестрели десятки, если не сотни различных цветов.
   Солнце пригревало. Чистое, голубое небо было над нами. Небольшое облачко торопливо плыло по нему, будто спешило догнать своих подружек.
   Мы шагали бодро и весело по берегу реки вниз по течению. Сытный завтрак - каждому досталось по целой рыбине, а некоторым, особо голодным и ещё по половинке, да плюс по кусочку хлеба с солью, поднял настроение. Потому слышались весёлые разговоры, шутки и смех. Мы готовы были идти сколько угодно, чтобы дойти хоть до какого-нибудь жилья. Все ещё верили в возможность встречи с людьми.
   Шли часа четыре, потом остановились. Путь вдоль берега реки по кочкам и рытвинам полностью нас вымотал. Больше не было сил идти. Сахнов разжёг костёр, хотя необходимости в нём не было. Солнце стояло высоко, но  попробуй определи время  по солнцу! Парни и девчата разлеглись на молодой травке. Все пригрелись на солнцепёке, кто где устроился, там и заснул. 
   Часа через полтора поднялись, усталые и проголодавшиеся. Но еды не было. Пришлось двигаться дальше.
   Шагая рядом с девушками, я прислушивался к беседе между Мишкой и Виталиком.
Мишка, показывая  рукой на реку и продолжая прерванный полуденным сном беседу, говорил:
 – По берегам рек всегда селились люди. Реки - это же были практически единственные круглогодичные дороги в лесных краях. Там же всегда находились деревеньки. Но здесь не видно ни одного селения, ни одной, даже самой захудалой деревеньки. И это странно... Конечно, мы пройдём вниз по течению до впадения реки в другую. Там-то точно должно найтись какое-никакое жильё. Возможно, нам придётся долго искать людей. Всё это время надо будет выживать, всё время выживать и ещё раз выживать!
   Он замолчал, споткнувшись о выступающий корень, и едва не упал.
   - А ты уверен, - задумчиво поинтересовался Виталий, вовремя поддержав его, - что здесь вообще есть люди?
 - Я вообще ни в чём не уверен, раздражённо проговорил Мишка, прихрамывая.
 - Может и нет никого, но это надо ещё доказать. А пока надо собраться с силами, и все знания, умения и навыки, что у нас есть, направить на выживание.
 - А как же девчата? Они же ничего не умеют, как они будут охотиться? - Растерянно спросил Виталик.
 - Ты что дурак? - Рассердился на его непонятливость Мишка.
- Охотиться будем мы, и защищать их от разного зверья. А умеют они многое другое, чего мы не умеем. Еду будут готовить, шить, украшать  одежду, и вообще... Ты, что ли, будешь детей рожать?
Виталик смешался и покраснел, но потом проговорил:
 - Да, действительно, я не подумал - должны же появиться дети...
Мишка, перешагивая очередной толстый корень, резко закончил:
 - Конечно! Надо нам держаться вместе! По одиночке мы быстро одичаем и через несколько лет сдохнем от отчаянья, тоски, болезней или диких зверей.
Тут в разговор вмешался Женька Степанов, до этого молча шедший рядом и лишь прислушивавшийся к ним:
 - Нужно очень много всего: дома, лодки, верёвки, инструменты для ловли рыбы и охоты, инструменты для обработки дерева, камня и металла, необходимо сделать какую-то одежду к зиме, нужны сосуды для приготовления пищи, и многое другое. И всё это надо сразу и в большом количестве, достаточного для всех, всех  членов племени.
 - Ничего! Надо будет, сделаем! - Бодро ответил на это Миша, перепрыгивая очередную ямку.
Женя не унимался:
- Я читал, что люди в лесу погибают чаще всего не от хищников,  тем более летом, когда
у зверей много еды, а по большей части, если вывихнули или сломали ногу или руку, или вообще заблудились...
Виталий возразил:
 ну, это нам не грозит -  у нас есть  ориентир — река. Будем двигаться по течению.
Женя с ним согласился:
 - Это и так ясно. Конечно, идти по берегу гораздо труднее и дольше. Хорошо бы в лодке,  или
на плоту.  Было бы гораздо быстрее, да где их взять...
   Потихоньку я начал отставать от них, замедляя шаг и внимательно осматривая все старые деревья. Отыскал большое дуплистое дерево, которое заприметил ещё издали. Отсюда казалось, что до него совсем близко. Но пришлось продираться через кустарник.  Надо было торопиться пока ребята не ушли далеко. Я пробирался к этому дереву, чтобы реализовать мысль, возникшую в ходе услышанного разговора.
   - Зачем нести бесценные в данный момент вещи, рискуя потерять или разбить их? Добравшись до толстого ствола с приличным дуплом на уровне моего лица и заглянув туда, обнаружил лишь кучку древесной трухи. Отлично! Я сложил в дупло рюкзак со всеми тремя костылями, подобранными на железнодорожных путях, все учебники и тетради, мобильник, линейку, ручку, предварительно сложив всё в полиэтиленовый пакет,  и два портрета - путешественников Миклухо-Маклая и исследователя Дальнего Востока Арсентьева. Я должен был занести их в туристический клуб. Самым же ценным в них были небольшие стёкла, сквозь которые на меня испытующе смотрели знаменитые путешественники. С собой взял лишь туристический нож, да остатки соли в пакете сунул в карман.
   Я полностью забил дупло еловыми лапами, так, на всякий случай, чтобы какая-нибудь зверушка не залезла туда и ничего не погрызла. Затем, минуя старый завал, вышел к полянке и побежал вдоль берега, догоняя одноклассников.
Ничего, место и дерево я запомнил, сейчас прикину,  что  делать дальше, успокоил себя.
   Путь вдоль реки оказался тяжелее, чем я думал: густые кусты, камни, мокрые ямы, мелкие ручьи, какие-то бугры... Часа через три накатила усталость. Ныли натруженные ноги. Да и вся группа шла медленно, часто спотыкаясь, уже без шуток и смеха. Солнце стало клониться к закату. По-прежнему было тепло. Среди тёмных елей появились березы, осины   и даже пришлось  продираться  сквозь разросшийся кустарник. 
   У поваленного дерева присели отдохнуть, минуту оглядывались, а потом решили устроить тут привал. А куда, собственно ещё идти на ночь глядя?
   Место и впрямь удобное. Река здесь делала  поворот. Земля сухая, песчаная, с редкими пучками травы. Место для ночёвки  лучше не  найти!
   Я поделился с парнями леской и рыболовными крючками. Любители рыбной ловли тут же помчались к реке обеспечивать наш ужин. Остальные, помня о первой холодной ночёвке, мастерили шалаши. Они, правда, получились несуразные, больше походили на большие кучи хвойных веток. Несколько ребят пытались Разжечь костры.
   Я лишь приготовил материал для будущего шалаша, а строить не спешил. Важнее было быстрее разжечь огонь.
Под деревьями набрал сухого мха, покрошил древесную труху, сверху присыпал мелкими веточками. Рядом сложил  собранный  хворост.  Осторожно поднес зажигалку. Щёлк, щёлк! Огонь уверенно охватил сухие
былинки мха, труха  затлела, вспыхнула. Огонь тут же заплясал по тонким веточкам, Надо быстрее подбросить ветки потолще. Вскоре огненные блики заплясали на лицах товарищей, окруживших костёр.
   Я скептически оглядел кучу хвороста - не маловато ли? Костёр должен гореть всю ночь. Кроме того, что он - источник тепла, он ещё будет отпугивать непрошенных лесных гостей.
Вспомнив, как быстро в прошлую ночь огонь сожрал всё собранное, я тут же отправил нашу группу заготавливать топливо. На ночь дров припасли много. Без особого труда собрали огромное количество сухого валежника, полусгнивших коряг,  упавших ветвей березы, стволов небольших деревьев, поваленных ветром. лишь после этого позволили себе сесть поближе к костру.
   Ужин, благодаря рыбакам, получился роскошным - каждому досталось по две рыбины, обжаренных на ветках. Правда соли было маловато - к сожалению, она почти вся закончилась. Завтра придётся всё есть несолёным, но как-нибудь мы это переживём. Я почувствовал, что сытная еда, живое тепло огня, улыбки товарищей, заставили потихоньку отступить подсознательный страх, невольно тревоживший души ребят. Утомлённые трудным переходом  все, наконец, расслабились, глядя на пляшущие языки огня.
   Солнце зашло за верхушки деревьев. Вечерело. Появились клочья тумана в луговых низинах.
В воздухе толклась первая мошкара. Пение птиц постепенно замирало в окрестных кустах.
   Оглядев нашу расслабившуюся кампанию, Включавшую Надю с Любой, Витька, Мишку, Василису и, почему-то Диану Алексеевну, я прервал эту идиллию словами: - Подъём! Всё хватит, отдохнули, пора строить шалаш!
Послышались недовольные голоса: - А может не надо? Всё тело болит, ноги гудят!  Может как-нибудь эту ночь переживём?
Но я был неумолим, и географичка меня поддержала. Обозвав меня тираном и жестоким зверем, высказав, что у меня нет сердца, всё же поднялись и принялись за стройку, стараясь не обращать внимания на язвительные подколки от других костров, где уже стояли готовые шалаши.
   Обладая опытом нашей первой бессонной ночи, Я сдвинул костёр метра на три в сторону, на нагретое место нагрёб песка.
Затем мы, со  всей тщательностью принялись устраивать ложе, приблизительно два с половиной на четыре метра, длинной стороной к костру.  Сначала постелили ровным слоем побольше  пышных  еловых ветвей, потом слой березовых веток. Получилось очень мягко. Девчата остались довольны.
   Решили сделать не шалаш, а навес. Это и быстрее, и легче. Для этого нашли две березки с рогульками наверху, которые воткнули почти у самого костра. На развилку положили длинную жердину, а уже на неё под углом много стволиков. закрепили несколько горизонтальных жердей.
Получился  скат, градусов в тридцать. Наше ложе оказалось как бы внутри этой конструкции. Всю её, с трёх сторон мы обложили толстым слоем длинных еловых веток, чтобы не задувал ветер. Четвёртая, была открыта к костру, который мы сделали длинным, вдоль открытой стороны навеса.
   - Кажется, ничего по  лучилось... - Выразила общее мнение Василиса, быстро юркнувшая внутрь. Все улеглись рядом под навесом, тесно прижавшись друг к другу и наслаждаясь мягкой подстилкой, ровным теплом снизу, ощущая, как костёр приятно греет ноги сквозь подошвы. Какое-то время лежали, прислушиваясь к треску огня, потом как-то незаметно заснули.
   Проснулся я часа через два от холода. Костёр прогорел. Красные угли еле-еле рдели. Дыхание спящих, доносившееся со всех сторон, свидетельствовало о том, что час еще ранний. Спали беспокойно, метались во сне, плакали, что-то говорили, старались проснуться, чтобы избавиться от кошмара.
   Очень не хотелось вставать. Но никуда не денешься, пришлось вылезать. Подбросил  охапку сучьев, пару толстых коряг. Постоял, погрелся возле огня и полез дальше спать. Я ещё несколько раз просыпался,  вставал, подбрасывал сушняк в костёр. и снова засыпал


Глава третья.

   Из-за деревьев на противоположном берегу показалось солнца – пора было поднимать ребят. Я уже с полчаса сидел у костра - проснулся ещё до рассвета. Сходил к реке, наловил и почистил рыбу и теперь обжаривал её на углях. Опять рыба, но куда же деться - ничего кроме рыбы у нас из еды не было.
   День обещал быть прекрасным. На небе лишь несколько маленьких облачков. Бодрил прохладный воздух, утренний ветерок шевелил молодую листву, сгоняя полосы тумана и рождая на поверхности воды лёгкую рябь.  То и дело на реке слышались громкие всплески - это кормилась крупная рыба.
   Я залюбовался открывшейся картиной. Жаль, что таланта к рисованию нет, Ведь такая красота кругом! Свет утреннего солнца подкрасил речную воду в  мягкие красно-алые тона. сам воздух казался прозрачно-розовым.- На воде маленькими тёмными пароходиками плавали утки, то и дело взлетая и вновь опускаясь на поверхность.  Постепенно лес наполнялся птичьим гомоном.
   С трудом оторвавшись от этой картины, я принялся будить народ: - Пора вставать! Подъем! Подъём лежебоки! Всё на свете проспите!
Послышались невнятные вздохи, недовольные возгласы:
   — Ну вот! Опять этот Барракуда развопился... раскомандовался тут, спать не даёт! И чего тебе
не спиться? А ведь такой сон снился... Э-эх!
Но постепенно народ поднялся, подтянулся к костру, протягивая к огню озябшие ладони. Василиса, ещё сонно жмурясь, радостно воскликнула:
    - Как хорошо, что у нас есть огонь! Я ночью ни чуточки не замёрзла!
Надя всхлипнула:
 - А мне мама снилась, такая весёлая… Меня пирожками своими угощала...
   Одноклассники насупились, но увидев кучку жаренной рыбы, потянулись было к ней, Однако Диана Алексеевна, оправдывая своё неофициальное прозвище – Диалектика, Тут же, несмотря
на бурные протесты, отправила всех к реке.
   - Сначала умываться, руки мыть, затем уже еда! - Безапелляционно заявила она.

   День  был теплым. В воздухе ощущалась весенняя свежесть, никакого бензина
и автомобильной гари. Для нас, жителей города, это было непривычно. Идём по лесу, обходя кусты, перепрыгивая рытвины. Некоторые вооружились посохами - с ними легче идти. обломав солидный сухой сук, я тоже сделал себе дубину, - ну, хоть какое-то оружие! Всё на душе спокойнее, и чувствуешь себя увереннее. Кажется, даже солнце светит, вроде бы мягче, добрее что ли. Или мы начали привыкать, свыкаться с нашим нынешним положением ?
Я и сам стал чувствовать себя спокойнее. В голову  уже не лезли панические мысли, вроде - Где мы  очутились?  Что  же нас ждет? Беспокойство  уже не наваливалось со страшной силой. Хотелось радоваться жизни, улыбаться, шутить с девчонками, вдыхать полной грудью весенние запахи. Занятый весь день трудным переходом, не так остро переживал случившееся. Не оставалось времени задумываться.
   Шли мы медленно,  пробираясь вдоль реки, зачастую по  звериным тропам. Ромка с Димой впереди, за ними, растянувшись на несколько десятков шагов, остальные. А сзади всех шагал Гога,  спокойный,  довольный, похохатывая над анекдотами, что рассказывал Серёга Саблин. С ними шли ещё несколько человек, которые также громко смеялись, слушая Серёгу. 
   Я заметил, что наш класс как-то незаметно разделился на несколько групп, державшихся по-отдельности, и скучковавшихся вокруг выделившихся лидеров. Вероятно, это естественный процесс - не все же могут быть вождями. Лишь бы не начались ссоры, драки, вражда. 

   Идти было трудно. Приходилось продвигаться сквозь нехоженый лес. Огромные деревья возносились вверх. Внизу громоздились кучи высохших сучьев, упавших стволов,  заросших мхом. Иногда густой лес сменялся весёлыми полянами с молодой травой и кое-где распустившимися цветами. Там мы могли передохнуть, а потом шли дальше, то и дело, обходя непролазную мокрую чащобу. Шли долго, перебираясь через поваленные стволы и путаясь в кустах, но я
   не могу вспомнить наш путь. Шагали, спотыкались, иногда падали, вставали и снова шагали. Молчали и шли...
   казалось, мы шли по кругу, как будто  снова  и снова проходили одни и те же чащобы, поляны и заросли кустов. лес  оставался все тем же, ничуть не меняясь.
   Понуро шедшая Василиса споткнулась и едва не упала. Я с трудом успел поддержать её, перехватив рюкзачок.  Девушка уныло пожаловалась: 
 - Сил идти больше нет. Я уже потеряла  надежду, что этот противный лес когда-нибудь закончиться. Мне кажется – вот-вот упаду, но почему-то всё иду,иду и  не падаю...
   - Ничего, ничего, скоро выйдем к реке и там отдохнём, потерпи. - Пытался подбодрить я усталую девушку. Теперь я нёс её рюкзачок Вдобавок к рюкзаку Нади. Та натёрла ногу и, прихрамывая, устало плелась, отстав на несколько шагов.
   Мы шагали и шагали. А потом тропинка вдруг пошла вниз, и вправо, впереди сверкнуло вода.
И вот она - река! Лес вдруг отступил. Мы вышли на берег. Ур-ра-а!
   Сколько же мы прошли? Я постарался сообразить. четыре часа до первого привала, потом три  часа  до  следующего, и ещё часа  два. Опять я чувствовал усталость и боль в ногах, ломила спину. Оказывается, не очень-то готов  к ходьбе целыми днями.  А думал, что опытный, тренированный турист. Каково же пришлось девчатам! Это страшно представить! Вымотались все, выглядели  плохо,  но молчали, стараясь отдышаться. Эти часы, когда мы шагали по почти непроходимым дебрям были самыми тяжелыми из всего нашего путешествия.   
   река разлилась широким плесом и стала мельче. К воде с одной стороны подступали высокие ели, а с другой раскидистые кусты и небольшие ивы. спуск к воде оказался удобным, а вода,
во впадающем тут же ручье, чистой и прозрачной.  Ничто не намекало на присутствие человека. Кругом были девственные места., не тронутые цивилизацией
Речной простор радовал глаза, уставшие от лесной тесноты, а лица освежал прохладный ветерок, сменивший духоту чащоб. Отдохнувший народ потянулся к ручью напиться . Радостная Диана Алексеевна воскликнула:
   - Поглядите, какая кругом красота! Предлагаю всем срочно искупаться. Так, так, девочки - направо, мальчики - налево!
   Долго уговаривать никого не пришлось. Правда, когда сунулись в воду, энтузиазм поубавился – водичка была не айс! Вернее «Айс», как сказали бы немцы, то есть ледяная! Но другой же не было, куда же деваться? и вскоре река огласилась довольными криками и громким смехом купальщиков. Устроили постирушки, правда без мыла, но и так неплохо. Солнце ещё пригревало, и большинство принялось загорать на травке. Вася Долохов азартно швырял камни
в проплывающих, а то и в пролетающих мимо уток в безуспешной попытке подбить какую-нибудь зазевавшуюся птицу. Несколько рыбаков отправились добывать ужин.

   Мне рыбалка начала надоедать, да и Виталик серьёзно увлёкся ловлей рыбы. Не мудрено,
с такими-то сказочными уловами! А я решил поохотиться и добыть на ужин что-либо другое. Возникла мысль сделать пращу. У меня с собой было метра два верёвки, в принципе, должно было хватить. Правда, до сих пор охотиться не доводилось. Весь опыт сводился к нескольким тренировкам.
   Пока мастерил пращу, заметил внимательный взгляд искоса наблюдающей за мной Любы.
Когда же собирал на берегу подходящие, примерно со сливу,  камни, Она подошла и прямо спросила:
   - Ты что на охоту собрался? А можно я с тобой пойду? Я точно мешать не буду.
Смерив её недоверчивым взглядом и немного подумав, я кивнул. Когда же, набив камнями все карманы, мы направились к лесу, за нами пыталась увязаться любопытная Василиса. Но Люба сердито шуганула её, и обиженная девушка убежала, совсем уж по-детски показав на прощание язык.
   - А мы не заблудимся? - спросила с ноткой тревоги шагающая рядом со мной Люба.
   - Бегущая вода дорогу покажет! — Успокоил я девушку. - До реки буквально рукой подать. Мы же далеко не пойдём, и в результатах нашей охоты я совсем не уверен.

   Идти через прибрежную болотистую низину совершенно не хотелось, потому мы, огибая её, стали подниматься вверх по крутому подъему небольшого холма. Ноги, не успевшие отдохнуть, недовольно заныли. Через несколько минут мы оказались на вершине покрытого невысокими кустами каменистого холма, с которого вся окружающая местность оказалась как на ладони.
   - Как здорово! - Восхитилась запыхавшаяся раскрасневшаяся девушка.
   Вокруг простирались прибрежные леса, прорезанные извилистым руслом реки. Местами выделялись пятна полян, светлые лоскуты озёр. На севере, куда текла река и направлялась наша школьная экспедиция, очень, очень далеко поднимались невысокие горы. Кругом была первозданная, нетронутая природа, только лес, простирающийся в бескрайние дали. Ничто
не указывало на присутствие человека.  Не было видно ни дыма, ни линий электропередач,
ни дорог.
   Оглядевшись и немного повздыхав, мы прошли холм и начали спускаться. Для тренировки
я метнул из пращи несколько камней в ближайшие валуны и стволы деревьев. Тропа зигзагом сбегала вниз и вскоре мы оказались под ветвями огромных елей. Тут было сумрачно и чуть тревожно. Хищников я не опасался. Вряд ли они просто так нападут. Сейчас добычи у них хватает, да и не будут они связываться с человеком, хотя, кто их знает...
   Лес уже был не такой густой, как раньше. Кое-где между стволами наблюдались  просветы, попадались маленькие лужайки. Там, на открытых местах подрастали молодые березки и рябины.
   Через минуту мы подошли к большой поляне. Высунувшись из-за кустов, долго вглядывались и прислушивались. Кругом были обычные лесные звуки: писк и щебет пичуг, шелест листьев под порывами слабого ветерка, кваканье лягушек из ближайшего болотца.
   Тут Люба тронула меня за руку и молча указала на дальние кусты. Вглядевшись, я разглядел кормящегося большого коричневатого зайца. – Ну, Люба! Вот это зрение, прямо Зоркий Сокол!
   Медленно, боясь хрустнувшего сухого сучка под ногами, качнувшейся ветки, подбирались
к такой желанной добыче. От волнения на щеках девушки показался румянец, а моё сердце нетерпеливо забилось в охотничьем азарте. Мы не переговаривались лишь иногда шепотом  подсказывали друг другу лучший путь к намеченному месту.
   Я напряженно ждал момента для броска. В одно время было запаниковал, не увидев ушастого, но, внимательно всмотревшись, успокоился - заяц был на месте. Дождавшись, когда он опустил мордочку в траву, я вскинул руку, мгновенно раскрутил пращу и метнул в него камень, и тут же второй. Это оказалось правильным решением. первый камень пролетел мимо, зато второй попал точно в голову вскинувшегося зверька.

   Торжественный выход Любы в роли Дианы-охотницы с тушкой зайца, свешивающегося с палки, небрежно положенной на плечо, вызвал настоящий фурор. На берегу поднялся галдёж, слышались громкие возгласы, удивлённые вопросы, восклицания. Всем непременно хотелось потрогать длинноухую добычу.
   А потом был "адский кошмар", как метко обозвал это действие Мишка, то есть попытка снять шкуру и распотрошить тушку. Провозились мы вчетвером почти час, все перемазались, некоторых зрительниц даже стошнило, но в конце концов всё получилось. Теоретически я знал как это надо делать, но одно дело теория, а другое - практика. Снятая шкурка, очищенная от мездры, оказалась в мелких порезах от наших неумелых действий. Но Люба заверила, что она всё зашьёт - у неё нашлась иголка с ниткой, обещала смастерить сумку. Правда, мне верилось в это с трудом, уж больно шкурка неказистая, да и необходимо её продубить, а это процесс не простой, и мне знаком лишь в теории.
   Зато ужин получился на славу - куча жаренной рыбы, наловленная Виталиком, и по кусочку зайчатины. Девчата даже умудрились угостить подружек с других костров. Парням же ничего
не перепало. Девчонки язвительно заявили, что будущие охотники могут и обойтись, пусть вкусненькое добудут сами, а холява - только по праздникам!
   В сумерках уже привычно и довольно ловко сложили навес на месте костра, сдвинув его 
в сторону. Посидели у огня, даже пытались петь, но усталость взяла своё, и вскоре все уже спали.

   Утром было так светло, что ясно виднелся каждый камушек на берегу. Опять я проснулся ещё
до рассвета. Похоже, это уже входит в привычку. Как не странно - выспался. Дождавшись, когда появится солнце, я разбудил своих. Вяло переругиваясь со мной, все нехотя поднялись, умылись, доели остатки вчерашней рыбы и сели у костра, дожидаясь, когда поднимутся остальные.
Но одноклассники не торопились вылезать из уютных шалашей. Лишь несколько человек с кряхтением выползли наружу и, сходив к реке и умывшись, вяло принялись завтракать. Видать ребят вымотал трудный вчерашний переход по лесным дебрям.
   Мы невольно залюбовались поднимающимся  солнцем. Оно ещё не обжигало, а только ласкало своими лучами. Свет  его был настолько мягок, Что позволял смотреть на него без рези в глазах. Огромный диск  словно  всплывал, постепенно уменьшаясь и становясь всё ярче, начиная слепить глаза. Небо, окрашенное до этого в красно-жёлтые тона, вдруг залилось яркой голубизной. Наступал почти летний день. По мере того как солнце поднималось, становилось всё теплее.
   - Ребята, а может прогуляемся к той поляне, где добыли зайца? Я смотрю народ не очень торопиться с подъёмом. – Предложила заскучавшей кампании Люба. Все с готовностью вскочили и весело направились к лесу.
   Обойдя прибрежное болотце и холм, с которого мы вчера обозревали окрестности, и пройдя лес, мы вышли к нашей поляне. Перед тем я счёл за благо командирским тоном дать ценные указания:
   - Помните правила поведения в лесу: далеко не отходить, постоянно перекликаться, не  терять друг друга из прямой видимости. И нечего ухмыляться! Это лес, дикий лес!
   Пробудившийся ветер слегка шевелил верхушки деревьев. Пробежала по стволу высокого дерева белка,  помахивая  пушистым  хвостом. Изредка перекликались синички.  Где-то захлопала крыльями какая-то большая птица, и с шумом улетела.
   - Э эх! Какое вкусное жаркое улетело! Наверняка  глухарь или тетерев. - С досадой воскликнул Мишка, вызвав наши улыбки.
   Осторожно выглянув из окруживших поляну кустов, мы обозрели её на предмет вожделенной добычи, но никого не обнаружили. Делать нечего, вышли из-под деревьев и разбрелись
в стороны. Девчата принялись плести венки, а я с ребятами обходил поляну, выглядывая подходящие ветки, из которых можно было бы сделать охотничий лук. Подобрав и срезав нужные палки мы вернулись к девушкам. Оказывается, они с географичкой успели украсится венками
и набрать по охапке дикого лука. Это было очень кстати, будет гарнир к рыбе. пора было возвращаться к реке.
   На стоянке гомонил народ, только вставший и приступающий к завтраку. Наши девчата раздали собранную зелень, щедро делясь с одноклассниками.
   - Ух ты! - Воскликнул завистливо Вася, - Везёт вам, столько дикого лука нашли!
СвыСока посмотрев на него, Надя наставительно сказала: - Кто рано встаёт, тому бог даёт. А вам нечего было спать до обеда!
Тут же в разговор влезла Василиса и ехидно заявила:
   - И вообще, помнишь пословицу - как потопаешь, так и полопаешь? Вот то-то и оно, сами во всём виноваты!

   После завтрака мы пошли дальше. Медленно ползло по небу солнце, двигались мимо нас толстые стволы, разросшийся кустарник, мокрые рытвины и каменистые бугры. Иногда пересекали полянки и вновь углублялись в густую чащу, пробивались через заросли мхов и молодых папоротников, проваливаясь по щиколотки в мокрую лесную труху. Опять мне казалось, будто идем по кругу.  Вот только что перешагнули  через  это  свалившееся  дерево, уже проходили мимо этой  корявой берёзы, мимо этих двух ёлок, казалось, уже не первый раз проваливались именно в эту мокрую яму... Голова шла кругом, однообразие лесного пути путало мысли. Постепенно наваливалась усталость. Только  по движению солнца было видно,  что мы идем уже долго.      
   Был полдень, когда вышли на небольшую полянку и тропу пересекла мелкая речушка, заросшая по берегам густой травой. Поперёк нее лежало толстое замшелое дерево. Тут же, не сговариваясь, все решили отдохнуть.
   Парни и девушки сидели, обессиленно сложив руки и молчали. Слов не было, сильно устали. Вдруг громко затрещали кусты , и на поляну с шумом выскочила молодая лосиха.
   От неожиданности она на несколько мгновений приостановилась, глядя на нас.
Мне она показалась просто громадной. Все замерли, лишь Саблин и Думбадзе подняли свои посохи, приготовившись метнуть их в зверя. Я только успел крикнуть: - Стойте! Замрите!
От неожиданных звуков лосиха метнулась мимо нас и, тотчас с ходу перемахнув речку, скрылась
в зарослях. Вслед ей полетели импровизированные копья, но лишь бессильно плюхнулись в воду.
   Что тут началось! Шум, крики, гвалт! Девчонки запоздало визжали, парни вопили, шумно обмениваясь впечатлениями. Гоги и Серёга орали, утверждая, что я им испортил охоту, а они могли бы добыть такой трофей! Испугавшаяся Василиса громко рыдала, а Диана Алексеевна
её утешала, почему-то укоризненно глядя на меня. Чувствуя, что страсти  достигли предела,
И может  возникнуть ссора, и даже драка - Раскрасневшиеся от злости гога и серёга уже подступали ко мне со сжатыми  кулаками. Я тоже заорал:
   — Тихо! Молчать! Хватит! Разорались как дикари, хуже питекантропов!
   Все с недоумением уставились на меня. Даже Василиса прекратила рыдать, с изумлением глядя на мою злую покрасневшую физиономию.
   - Вы что это  творите, у вас что крышу сорвало? Чего устроили истерику! Это же лось - дикий зверь! В нём же веса полтонны, и не с вашими палками его можно добыть! Нужны настоящие копья или рогатины. И не факт, что даже с настоящим оружием это удастся. Лось может ударом копыта перебить берёзу в десять сантиметров. Представляете, что он может натворить, если врежется в толпу людей?
Все притихли, даже рыдавшая до этого Василиса только негромко всхлипывала. Гоги и Серёга заткнулись и отправились за своими палками, что-то недовольно бурча. Одноклассники вновь расселись, тихо переговариваясь.
   Мы опять шли через нагромождение стволов и сучьев, поросших мхом и папортником.    Попадались огромные стволы, лежащие поперёк ручьёв, точно мосты. Трудно было перебираться  по ним, некоторые лежали уже давно и были скользкими, прогнили насквозь. Бывало,
мы срывались и падали в холодную воду, царапались  и ушибались.
   Прошел час, второй, третий... Мы шли медленно, еле плелись, от усталости часто останавливаясь. На наше счастье, маленький ручеек пересек тропу, и, как не возмущались шагавшие впереди Рома и Дима, Все решили немного отдохнуть. С удовольствием напились чистейшей воды. мучительная усталость охватила нас: болели плечи и руки, ноги и спины.
Не было желания даже шевелиться.
Все молчали... В этой тишине Мишка как-то неестественно бодро воскликнул:
   - мы все равно дойдём!
Хмурый Фима Колесник буркнул:
   - Знать бы ещё куда? Идём, идём, который день и впереди полная неизвестность.
А Гоги Думбадзе устало проговорил:
   - А я вам говорил, надо ждать спасателей. Нечего было слушать всяких фантазёров.
Вскинувшийся на это Мишка немедленно откликнулся:
   - А ты видел самолёт или вертолёт, хотя бы дрон-наблюдатель? Я ночью специально высматривал хоть какой-нибудь спутник, но ничего не обнаружил...
   Никто ему не ответил. Девчонки втихомолку ревели, парни угрюмо отмалчивались. Ещё через час ходьбы по мокрым чащам, вышли, наконец, на открытый берег  реки, но даже радоваться этому сил уже не было.
   Вечер был похож на предыдущие - купание, рыбалка, ужин, всё той же рыбой, постройка шалашей. Правда были некоторые изменения - неугомонная Василиса уговорила присоединиться к нашей группе подружку, тихую скромную девушку, Зухру Газизову и, вот неожиданность - Зою Телегину. Мишка сиял, хотя изо всех сил старался скрыть свою радость.
   Василиса, виновато глядя на меня своими голубенькими глазками, сказала:
 - Почему-то вокруг тебя всегда интересно, и вообще, ты добрый и справедливый.
Покраснев, девушка тут же убежала помогать строить навес. Народа прибавилось, и конструкцию пришлось делать больше, потому провозились дольше.  Все улеглись и довольно быстро заснули. А я вертелся никак не мог удобно устроиться. Голова продолжала работать, не желая отдыхать. Мысли роились, а мозг безостановочно анализировал возникшую ситуацию.
   - Всё-таки я склоняюсь к тому, что нас занесло в параллельныймир. Леса нетронутые, много незнакомых деревьев, множество цветов. Лосиха огромная. В зоопарке видел лосей,
но те, вроде были поменьше... А птицы!  В  нашем лесу, если вблизи увидишь какую-нибудь птичку - то уже радость, а кукушку услышишь - это уже праздник! А здесь кругом птичьи трели, столько птиц, и все непуганые! Я в жизни столько не видел, только в книжках. Над рекой пролетают стремительные  утки и грузные гуси, шумные стайки  дроздов мелькают над лесом, огромные орланы, плавно помахивая длинными крыльями, иногда падают вниз  и выхватывают из воды серебристых рыбин, воркуют не виданные ранее лесные голуби, проносятся стремительные стайки ласточек и стрижей... Сегодня в лесу видел нескольких тетеревов
и громадного глухаря. Опознал, вспомнив картинку в энциклопедии. Большая птица, хватило бы на жаркое для всей нашей кампании. Он, наверное, очень вкусный....
на этой приятной мысли я незаметно уснул.
   Рассвет я как всегда встретил у костра, привычно поджаривая свежевыловленную рыбу. Но будить ребят не стал, памятуя о том, что вчера остальные встали на пару часов позже нашей группы. Всё равно нужно будет ждать, так что пусть ещё немного поспят. Я уже заканчивал приготовление завтрака, когда проснулась Диана Алексеевна и, сонно щурясь и поёживаясь от утренней прохлады, присела у огня.
   - Опять не спишь? Рыбу поймал и уже пожарил? Когда успел? А мы вот дрыхнем... Совсем наши девчонки уморились. Ты - молодец, знаешь навыки жизни в лесу, самостоятельный, хозяйственный, и всегда поддержишь ребят в трудную минуту. Без тебя нам тяжело бы пришлось. Не зря они к тебе тянутся, и парни, и девчата.
Она, вздохнув, как-то виновато сказала:
   - А я совсем растерялась. Меня это происшествие выбило из привычной колеи, в голове полный сумбур, не знаю, что делать, что предпринять. Я же совсем неопытная. Если бы на моём месте был учитель-мужчина, то он, как мне кажется, легко справился бы со всем. Он был бы  авторитетнее, да и физически сильнее...
Протянув ей обжаренную рыбу, я проговорил:
   - А я вот подумал - это же не просто так случилось. Нам выпал такой шанс. Перед нами целый мир, новый неизведанный мир. Возможно, где-то есть люди, возможно и нет никого в целом свете. Но даже если есть здесь люди, то скорее всего они на более низком уровне развития, чем наш мир. И наша задача в меру сил сохранить и передать наши знания. Ведь знания бесценны. Каждое изобретение, каждое открытие, привнесённое нами,  ускорит прогресс здешнего мира
на десятки и сотни лет.
Перестав есть Диана Алексеевна удивлённо проговорила:
   - Странно, ты рассуждаешь совсем как взрослый человек. Если бы я не знала сколько тебе лет,
то подумала бы,  что тебе уже под тридцать.
Вороша угли в костре длинной палкой, я хмуро ответил географичке:
   - После того, как всё это произошло, я постоянно думаю, анализирую, пытаюсь найти верное решение.  Наверное, я очень быстро повзрослел, слишком большая ответственность лежит теперь на нас. от наших первоначальных решений зависит слишком многое, как мы будем дальше жить. Оценку нашим усилиям даст нам жизнь. Справимся  мы,  и наши будущие дети будут жить, и жить хорошо. А может  исчезнем, не выдержав испытаний в виде голода, болезней, хищников.
Глядя на просыпающуюся природу вокруг, Диана Алексеевна несколько торжественно сказала:
   - Природа - вот вековечная, над ней не властно время. Изменения в ней цикличны и настолько незаметны от цикла к циклу, что природа кажется неизменной для слабого человека
с его краткой жизнью. Всё  умирает и возрождается. Земля каждую секунду преображается,
и к прошлому нет возврата. Действительно, ты прав. Этот новый мир лежит перед нами - удивительный неведомый и всё же такой знакомый. Надо ценить каждое мгновение жизни.
с благодарностью принимать всё, что даёт нам этот  непрочный, мятущийся, но прекрасный мир…
Она задумалась, потом, словно очнувшись от своих мыслей, с улыбкой проговорила:
  - Впрочем, что это я... Разболталась совсем, пора уже будить остальных, солнце давно встало.
Эй, лежебоки, подъём! На зарядку становись!
    Наблюдая за многочисленными белыми облаками, проплывающими над зелёными  кронами  берез, над беспокойной листвой осин, я радостно подумал: - Всё-таки прекрасная штука - жизнь! Особенно, когда тебе всего семнадцать, а впереди ещё целая жизнь и много-много лет.


Глава четвёртая.

   Высокий берег, вдоль которого мы шли на всем протяжении зарос смешанным лесом. Иногда встречались лежащие  в затененных ложбинах серые кучи нерастаявшего СНЕГА. Когда мы приближались к таким местам, из чащобы тянуло холодной сыростью. Весна здесь, в непроходимых дебрях боролось с УШЕДШЕЙ  зимОЙ. Теперь мы шагали по правому восточному берегу. Утром, едва мы прошли пару километров, увидели широкий мелкий перекат. На другом высоком берегу заманчиво виднелся светлый сосновый бор. Тут же возникла идея перейти
на другой берег. Всем до чёртиков надоело пробираться по непролазным дебрям.
   Со смехом и шутками пустили вперёд Сахнова Романа, плавающего лучше всех. Как самого длинного и непотопляемого камикадзе пошутил Виталик. "Непотопляемому камикадзе" вода дошла лишь до колен, и он благополучно выбрался на противоположный берег под радостные крики ребят. За несколько минут все быстро перебрались через реку. Только невезучий Фима поскользнулся, наступив  на скользкий ПОДВОДНЫЙ камень, и рухнул в холодную воду. Тут же вскочил и с криком выбежал на берег, к ждущим его хохочущим  ребятам. Он долго ругался, снимая мокрую одежду и обувь. Её пришлось нести развесив на палке, чтобы она просохла. Злой Фима нёс длинную палку, щеголяя в своих чёрных трусах, благо день был тёплый, и продолжал недовольно бурчать. Василису же, из-за её небольшого роста, нам с Виталиком пришлось перенести на руках, к явной зависти остальных девЧОНОк.
   Досадное происшествие с купанием фимы дало толчок новой нехорошей тенденции.
Он, обозлённый на весь мир, сердито вытряхнул из своего рюкзака все мокрые учебники  и тетради на землю, с досады пнул их, но рюкзак всё-таки взял с собой.
   - Зачем я столько их тащил? Вот дурак! Зачем они здесь нужны? - В сердцах воскликнул он. Его слова попали на благодатную почву, и вскоре то один, то другой одноклассник, вроде бы стесняясь,  потихоньку вытряхивал по примеру Фимы учебники под какой-нибудь куст. Я не смог спокойно наблюдать такое варварство и начал подбирать книги, связывая их пращой для удобства переноски. Но книг становилось всё больше, и вскоре я опять нашёл дупло, правда, не такое большое, и сложил туда брошенные учебники и тетради.
   Девчата меня уже неоднократно спрашивали, куда я дел свой рюкзак. Пока я отшучивался,
но какую-то тару для переноски нужно было сделать. Сумку из заячьей шкуры Люба всё-таки сшила, но она была настолько маленькая и неказистая, что всерьёз о ней, как о ёмкости для вещей говорить не приходилось. По пути я присматривался к берёзам, но подходящих
не попадалось. Только когда остановились на полуденный отдых, я увидел неподалёку берёзовую рощу. Пришлось, вместо отдыха, идти туда и снимать бересту с нескольких берёз побольше.   
   Когда же я нагруженный рулоном бересты, подошёл к нашим и устало опустился на траву, Надя
с удивлением спросила:
   - Зачем это? Для костра можно же и на вечерней стоянке бересты набрать. К чему тащить отсюда?
Ехидная Василиса тут же подколола меня, захихикав при этом:
   - А она здесь, наверно, волшебная, напишешь на ней желание - оно сразу же сбывается. Леший всё тут же сделает по Барракудиному  желанию!
Все разулыбались, а я, поддерживая шутливый разговор, в тон ей ответил:
   - Видишь ли, Снегирь, свой рюкзак я этому самому лешему подарил, уж очень он просил. Вот теперь буду из бересты себе лесной рюкзак делать, большой и удобный. А будешь приставать, быстро тебя туда засуну.
У Василисы тут же в изумлении распахнулись глаза.
   - Как это - рюкзак из бересты? Как же её можно шить и чем?
Я лишь молча отвернулся - пусть теперь помучается, ехидина глазастая!
   Вечером, уже на стоянке, я положил бересту в воду, придавив камнем, чтобы  назавтра  разрезать на ленты и сплести кузов. Василиса, ходившая за мной как хвостик, осталась в полном неведении, зачем я это делаю. На мои слова, что я передал подарок водяному от лешего, она лишь возмущённо фыркнула и убежала к костру.
   К вечеру набежали облака, которых становилось всё больше и больше. Похоже, будет дождь,
о чём я предупредил одноклассников. Надо было укрепить шалаши, заготовить дрова, наловить побольше рыбы и набрать дикого лука, черемши  и появившегося молодого щавеля. Наши
мне поверили сразу, а остальные только недоверчиво похмыкали. Вася и серёга ещё
и посмеялись, предложив изобрести зонтики из лопухов.
   Виталик убежал ловить рыбу, обещая перевыполнить ежедневный план. Девчата, частью ушли собирать зелень, частью запасали сушняк - его понадобится много. А мы с Мишей строили большой шалаш, особенно тщательно обкладывая его лапником на случай дождя.
   Работать с Мишей  было комфортно. Он всё схватывал на лету, даже если что не получалось, не унывал, и учился на ходу. Вообще, он был отличным парнем, пользовался уважением ребят, за свой веселый нрав, готовность каждому помочь. Характер у него был мягкий, спокойный, и если что обещал - выполнял всегда.
   Через час вернулись девушки с огромными пучками зелени. С ними пришёл и Виталик, сияя как медный таз. Он наловил столько рыбы, что часть её пришлось нести Василисе.
     - Тим, ты представляешь! Рыба клевала как бешенная! Не успеешь закинуть наживку - уже рыба кидается, хватает чуть ли не на лету! - С восторгом живописал обалдевший рыбак, - Вот это рыбалка! В жизни бы не поверил, расскажи мне кто другой!
   Ближе к ночи стал накрапывать мелкий   дождь.  До сих пор с погодой нам везло. Каждый день светило ласковое солнце, было удивительно тепло. тучи нас обходили стороной.   Сейчас же, чувствовалось, будет серьёзный дождь, сильный и продолжительный.   
   Тем временем, дождичек поливал всё сильнее. Сушняк, собранный возле костра, промок и почернел. Чтобы слишком часто не подбрасывать дрова,  мы с Мишей заранее подкатили вплотную к костру,  но с разных сторон два приличных ствола. Разгоревшись, они должны были долго поддерживать огонь. Сверху сложили целую кучу толстых веток. И теперь угли ярко светились  между этими стволами, давая сильный жар. От костра Веяло ровным ласковым теплом. Я правильно рассчитал, что бревна будут гореть долго и сильно. И ливень оказался ему совсем
не страшен.
   Дождь заметно усилился. Стало совсем темно. Лишь костёр бросал отсветы на наши лица, освещая небольшое пространство поляны. Струи ливня шуршали по еловым стенкам шалаша, с шелестом стекая вниз. Вроде бы нигде не протекало, не капало. Вокруг стоял ровный шум - это ливень хлестал по кронам окружающих деревьев.

   Укладываясь спать, мы старались прижаться друг к другу, не потому что нам стало холодно, просто из-за дождя было чуть тревожно и неуютно. Все молчали. Лишь Надя, шмыгнув, вдруг негромко проговорила:
   - Эх, сейчас поесть бы горячей картошки с солью.
С другого края сонно откликнулась Василиса:
   - А ещё бы молока с хлебом...
Стало совсем грустно. Надя всхлипнула, и вновь наступила тишина, лишь шуршал по хвое ночной дождь.
   Проснулся я почти перед рассветом и сразу же посмотрел на костёр - углей оставалось ещё довольно много. Обрадовался - костёр испытание ненастьем выдержал! Вылез под едва моросящий дождь и подбросил охапку хвороста в затухающий огонь. Пламя поникло, затем вдруг поднялось, охватив мокрые шипящие сучья. И вскоре огонь, громко потрескивая, уже весело лизал яркими длинными языками предрассветное небо.
   Я сходил к реке, умылся и вернулся к костру, принеся замоченную бересту. Послушал сонное дыхание спящих товарищей и принялся разрезать бересту на ровные длинные ленты. Получилась большая куча. Работа спорилась. К моменту, когда в шалаше завозились, просыпаясь девчата, большой короб с крышкой и двумя лямками был уже готов. А когда девушки вылезли наружу, зевая и потирая глаза, я уже обжаривал остатки вчерашнего улова, предусмотрительно обложенные молодой крапивой.
   Василиса долго стояла около готового короба, разглядывая его, а затем сердито объявила:
   - Обманщик! Ты меня обманул, ты его сплёл, а не сшил! И я туда не помещусь, ну совсем никак!
В ответ раздался общий смех, а потом  все, посмеиваясь, сели вокруг костра и  принялись за еду.
   Позавтракав, снова пошли. Ктому времени дождь совершенно прекратился. Всё было как всегда... Обходили стволы упавших деревьев, перебирались через мокрые ложбины, взбирались на косогоры, продирались сквозь молодой осинник. Вроде бы после дождя приходит тепло,
но что-то в это не особенно верилось. От мокрой земли веяло холодом. Ветерок тоже больше походил на осенний,  запуская свои влажные щупальца под одежду. И так целый день. Шли, шли и шли...
   Мне уже надоело хмурое серое небо, хотелось увидеть голубое с пухлыми ленивыми  облаками, яркое солнце, почувствовать тёплый ветерок на своём лице. А ещё хотелось съесть что-нибудь другое, а не надоевшую за эти дни рыбу, ещё и не солёную. Например, я бы съел тарелку борща, или плова, или омлет с помидорами... Да, чёрт побери, хот нелюбимую раньше пшённую кашу
с маслом! Эх, мечты, мечты...
     Теперь я знаю, что голодный, по-настоящему голодный человек  съест всё мало-мальски съедобное, всё, что найдёт!
   Хорошо, если бы нам попалась прошлогодняя клюква, брусника или еще какая-нибудь ягода, может хотя бы грибы...  А ведь это мысль! Главное - суметь найти,
а приготовить , это дело десятое. Я уже не сомневался в том, что мы обязательно добудем себе пропитание. Дело лишь во времени и в том, что мы постоянно в движении, а на ходу сложно найти что-либо съедобное.
   Мысль о грибах не давала мне покоя. Конечно, сейчас был не грибной сезон, но в лесу всегда можно отыскать ранние весенние грибы. Хотя я и не знаток леса, но попытаться нужно. Через часа полтора набрал три с лишним  десятка крепких весенних сморчков. Ура! Правильно говорят: - лучшее образование даёт борьба за выживание! Долго отмывал их в лесном ручье и, сложив грибы в кузов, решил до стоянки никому ничего не говорить - пусть  будет сюрприз!
   На вечерней стоянке, пока каждый занимался уже привычным делом, я, собрав немного хвороста, разжёг небольшой костёр. Вытащив помытые грибы, нанизал их по несколько штук на прутики. Затем я любовно разложил самодельные шампуры над костерком.
   Как учила меня деревенская бабушка, обычно сморчки, собранные осенью, следует долго вываривать, затем жарить, лишь потом уже есть. А это были весенние сморчки, молоденькие, крепенькие. Я их запекал над открытым огнем, как мясо для шашлыка. Очень старался, чтобы равномерный жар охватывал грибы со всех сторон, внимательно следил, чтобы ни один
не подгорел.
   Увлёкшись процессом приготовления грибных шашлыков, я не заметил, как вернувшиеся девчата столпились вокруг и молча следили за моими манипуляциями, глотая слюнки. Лишь пошедший от запекаемых грибов аромат и девичьи перешёптывания заставили меня оглядеться вокруг. Все
с горящими глазами следили за доходящими до готовности шашлыками.
   - Нет, нет, так дело не пойдёт! Девчата, быстро жарьте рыбу! Грибы только как гарнир!
Виталий уже стоял вместе со всеми, а у его ног на листьях лопухов лежала почищенная рыба.
   Девчонки засуетились, развив бурную деятельность. Запах грибов еще  более  усилил аппетит. Когда они пропеклись, я бережно снял импровизированные шампуры с огня и отложил на большие листья лопухов.
   Как только рыба была пожарена и разложена вместе с молодой зеленью на порции, к каждой добавили по несколько грибков. Все нетерпеливо принялись за деликатес. Я и не догадывался, что грибы с жаренной рыбой, да ещё и с зеленью такое вкусное блюдо!
   Наблюдая за тем, как народ аккуратно уничтожал грибок за грибком, осторожненько пальцами снимая кусочки с лопуха и неторопливо пережёвывая, я вдруг со всей ясностью понял, насколько они голодные. Внезапно подступили непрошенные слёзы, так мне стало жаль этих замученных, напуганных девчонок, выброшенных в этот неведомый, страшный для них мир.
   В предрассветном полумраке постепенно обозначилась граница между верхушками деревьев 
и утренним небом. Звезды на светлеющем небе заметно поблекли. На сером от росы лугу выступили тёмные глыбы наших шалашей. Вылез из шалаша на рассвете, когда над водой еще стелился легкий туман, подбросил хвороста в затухающий костёр и побежал принять водные процедуры. Было зябко. утренняя прохлада норовила забраться под куртку. Чтобы согреться,
в бодром темпе проделал комплекс гимнастических упражнений. Это помогло, и к костру
я вернулся уже в прекрасном настроении. Окружающий мир манил новыми открытиями и загадками. Жизнь входила в новую, но уже привычную колею. Исчезли волнение и нервозность первых дней. Впереди предстоял новый день и трудный путь по неизведанному лесу.
   У костра сидела проснувшаяся Люба, которая при виде меня грустно улыбнулась:
 - Что-то мне сегодня не спиться. почему-то  каждый день с волнением жду рассвета. жду, что 
он принесёт что-то новое, необыкновенное. Как маленькая жду чуда - вот проснусь, а мы- дома, пьём чай с конфетами... Ну, разве не смешно?
Люба судорожно вздохнула и как-то по-детски всхлипнула. Присев рядом с ней и пытаясь утешить, я погладил её по руке, говоря:
 - Любаша, ну что ты? Не надо, будет тебе, зачем же плакать, не надо...
Она ещё раз судорожно вздохнула, пытаясь сдержать слёзы, и вдруг склонившись, уткнулась
в моё плечо и тихо-тихо заплакала. Плечи её мелко вздрагивали. Я, приобняв, неумело гладил её, пытаясь найти нужные слова.
Через несколько минут она подняла голову, и, виновато улыбнувшись, сквозь слёзы тихо проговорила:
 - Прости меня, не хотелось показывать слабость, но накатило.... Так ведь нельзя, я понимаю - нам надо стать сильными, решительными. Только так мы выживем, но очень-очень трудно...
   Когда поднялись остальные, мы уже заканчивали готовить завтрак - всю туже жаренную
на прутиках рыбу. С утра светило солнце, на небе почти не было облаков. девчата принарядились, –  венки  на голове, плетённые фенечки на запястьях, улыбки на лицах.
   С нетерпением ждали, когда солнце прогреет воздух, И ветер унесёт последние большие облака. Ко времени, когда народ наконец собрался, пригревало уже основательно. Шли по лесным буеракам часа три, потом наткнулись на заболоченный участок леса. Пока пытались найти обходные пути, пока пробирались, перепрыгивая с кочки на кочку, пока выбрались на сухой участок, вымотались до предела и просто упали без сил на заросший травой склон невысокого холма.
   Тут я с неудовольствием заметил, что ноги у  моего друга Виталика постоянно мокрые. Его полуботинки не выдержали трудностей переходов по бездорожью. Пока стоим, они успевают хорошо просохнуть. а Виталий с удовольствием ходит босиком по траве. Но, при первых шагах
по влажной траве обувь промокает насквозь. Оказалось, начала отходить подошва, теперь придётся заниматься и ремонтом обуви, надо будет как-то выкручиваться.
   Случайно я обратил внимание на расположенное рядом небольшое озеро, по берегам которого были заросли камыша и рогоза.
   - Ребята! Ур-ра! Это же Здорово! Здесь растёт рогоз, ещё и камыши есть! - Радостно завопил я. Все с недоумением посмотрели на меня, не понимая причины моего восторга.
   - Я вспомнил! Вспомнил, точно, их корни съедобны! А если у молодого рогоза выдернуть
за листья сердцевину, её коричневая серединка - это зачатки будущих листьев, тоже съедобна. Кстати, это довольно вкусно. Пища простая, не очень сытная, но это пища.
   Последующие полчаса были посвящены тщательному отбору и поеданию съедобных частей рогоза и заготовке корней этих растений. Там же Диана Алексеевна  нашла растущий стрелолист, небольшие клубни которого, напоминающие картошку, также съедобны. Она утверждала, что клубни  можно запечь в костре или сварить. А ещё она говорила, что видела несколько дубков,
а дубы – это жёлуди, а жёлуди можно есть, если предварительно вымочить
в воде.
   Пройдя ещё несколько километров по такой же заболоченной речной пойме, мы без сил выползли на более высокий и сухой участок берега. Сильно устали, совершенно не хотелось двигаться. Лишь роман, оказавшийся не только "непотопляемым", но, на удивление, выносливым, решил отправиться вперёд разведать дальнейший путь. Оглядев нас, он  лишь горестно вздохнул и пошел бесшумно и быстро и скоро пропал, скрывшись  за многочисленными стволами. 
   Мы расселись по склону небольшой горки, прислонились к стволам деревьев, с наслаждением вытянули усталые ноги. Все так вымотались, что готовы были тут же заснуть. У обессиленных девушек просто слипались глаза. Я сам так устал, что моя голова невольно  прислонилась 
к стволу, и глаза сами собой закрылись. поднять веки было невозможно, и я незаметно уснул...
   Проснулся внезапно, как от толчка, резко выпрямился, рывком подняв голову, и чувствительно приложился затылком к стволу. Было больно, но это вернуло меня к действительности. Потирая ушибленный затылок, я огляделся вокруг - одноклассники, сражённые усталостью, замерли
в самых неудобных позах: спины согнуты, головы опущены, бессильно упавшие руки, сиплое дыхание.
   Я с кряхтением встал, потянулся и тут увидел возвращающегося Романа. Махнув ему рукой, пошёл к нему.
   - Ну как дела? Что там впереди? Такое же болото или что получше?
Рома улыбнулся широкой, радостной улыбкой:
   - Нет, никакого болота! Лес там светлый, сухой, идти очень удобно. А через пару километров есть отличное место для стоянки: большая поляна, песчаный берег реки, да ещё пара ручьёв,
и просто завалы сухого валежника.
   - Отличная новость, молодец,Рома! - Обрадовался я, - А может пройдём туда и расположимся
на привал пораньше, видишь как все вымотались. Думаю, сегодня надо бы устроить более длительный отдых, как ты считаешь?
Роман, со вздохом оглядев в беспорядке лежащие тела уморившихся одноклассников, без особых раздумий согласился со мной - отдых нам был крайне необходим.
   Место, что нашёл наш "непотопляемый", как в шутку стали называть Сахнова, действительно оказалось отличным - сухо, рядом чистая вода, много топлива. Уже через час на берегу кипела работа по оборудованию стоянки: строились шалаши, разжигались костры. Девчата отправились собирать съедобную зелень, рыбаки - ловить рыбу. Кое-кто пытался, правда, без особого результата, подбить из пращи уток, во множестве мельтешащих на воде. Но, как говорится, это дело практики, Ведь известно - если долго мучится, что ни будь получится.
   Мы с Мишей собрали   огромную кучу валежника, поскольку впереди был вечер, ночь, да ещё
и утро. наш запас почему-то за ночь очень быстро уменьшался. Конечно, Сухой хворост, это не то, что поленья - сгорают моментально. Без топора же поленья не нарубить, а у нас даже каменного не было. Кто бы нам подкинул десяток самых обычных! как же повезло Робинзону Крузо! У него была целая куча инструментов.
   После раннего ужина, когда мы, немного осоловевшие от сытости, сидели у нашего костра, я начал давно задуманный разговор.
   - Ребята, надо поговорить. Пока у нас есть огонь, и он не погас, надо его сохранять в костре
и поддерживать. Без огня нам придётся туго. Вы не забыли, как во время ливня два костра погасли. А моя зажигалка и спички не вечны. Поэтому нам нужно научиться добывать огонь подручными способами, заметьте - каж-до-му! до тех пор, пока каждый, повторяю – каждый
не научатся сам добывать огонь, мы не тронемся с места.
Я внимательно оглядел моих спутников:
   - И это не мой каприз или злоба, - это жизненная необходимость. Сейчас я покажу несколько способов. Приготовьте древесную мелочь для розжига.
   Пока мои товарищи споро собирали в кучку ветки, бересту, и все, что надо для огня, я смастерил простейшее приспособление – небольшой лук, согнутый из гибкой ветви.  Подобрал подходящую прямую палочку из твёрдого дерева и две плашки, части толстого стволика.   накинул тетиву лука петлёй на палочку, прижал её концом к середине плашке, положенной на землю, другой придавил сверху.
несколько  движений лука вперёд-назад - с жужжанием палочка быстро завертелась. Из плашки  появился вначале дымок, затем робкий огонек. Он перешёл на сложенную древесную труху, тончайшие ленточки бересты и волокна мха. Через полминуты занялась растопка, сложенные шалашиком мелкие ветки, затем ветки покрупнее. Огонь разгорелся, и уже вскоре перед нами весело потрескивал небольшой костерок.
   Все с горящими глазами заворожённо наблюдали за этим почти волшебством - появлением огня без всяких спичек или других приспособлений. Довольный, я с показной строгостью спросил:
   - Запомнили, как добыть огонь? Сумеете сами?
   Все дружно закивали, но я устроил каждому дотошный экзамен. К нам подтягивались и от других костров, пытались повторить процедуру, и это у них неплохо получалось.
Я с воодушевлением продолжил:
   - Этот способ развести огонь - называется "сверло". Существует ещё два, называющихся  -«Плуг» и «Пила».    Первый — самый трудный. Берёшь твёрдую палочку и водишь по пазу другой. Это долго и тяжело. Второй способ лучше первого, но также требует много времени и труда. И надо хорошо заточить две твёрдые деревяшки на угол. Этими острыми гранями с нажимом надо водить одной по другой, как бы пропиливая. Место пропила очень сильно нагревается. Из-под пилящей палочки падают раскалённые крупинки. Туда необходимо подкладывать мелкую растопку и раздувать огонь.
   Я долго и терпеливо показывал оба способа, и пока добыл огонь - с меня сошло семь потов, и руки ощутимо дрожали. Отдышавшись, закончил:
   - Сами видите результат. Поэтому, мой совет на будущее: лучший способ, чтобы не остаться без огня — это изготовить и иметь при себе трутницу с огнём. Трут не горит — но тлеет долго, пока есть топливо. Для него можно использовать порошок из очень сухой гнилой древесины, порошок гриба-трутовика, мелкую сухую древесную муку. Можно ещё добывать огонь, высекая искры, но найти подходящие камни, при ударе которых вылетают искры, очень непросто, и к тому же таких искр  получается  всего лишь несколько, попасть ими на кучку трута сложно. Всё-таки запомните: хочешь всегда иметь огонь — имей трутницу!
Я перевёл дух и, оглядев сосредоточенные лица одноклассников, заговорил вновь:
   - Запомните, порядок разжигания костра таков: сначала зажигается растопка – что-то, способное дать большое пламя. Вначале кладут совсем тонкие сухие ветки толщиной со спичку, затем с  карандаш.  Потом кладут с палец, и постепенно более толстые  дрова.  Они, конечно же, должны быть сухими.
На растопку обычно используют бересту. Её необходимо запасать заранее, снимая с упавшего дерево. В качестве растопки употребляют очень тонкую лучину, почти стружку, из середины сухого полена, или мелкие сухие веточки ели.
Можно заранее приготовить «индейские зажигательные палочки» – это сухие тонкие,
с карандаш, палочки. Их стругают, примерно с середины, в виде ёлочки, оставляя стружку бахромой. Хранят отдельно, в сухом мешочке. Растопку следует  поджигать снизу. Тогда  огонь будет хорошо  разгораться. Костёр можно считать разгоревшимся, когда получена небольшая кучка жарких углей. До тех пор пока в костре не образовались угли, он может погаснуть.
Заинтересованный Миша спросил:
   - А какие костры бывают?

Я откашлялся, в горле пересохло.
   - Ну, как тебе сказать. Можно разделить на три типа - костры бывают дымовые, жаровые и пламенные. Дымовые костры используются для сигнализации и для отпугивания комаров: жаровые – для приготовления пищи, просушки вещей, для согревания людей; пламенные – для освещения и приготовления пищи.
   - Костёр, где поленья укладываются в виде колодезного сруба, дающего высокое жаркое пламя, называется - «кОЛОДЕЦ». Костёр «шАЛАШИК»,  или «КОНУС», когда  поленья укладывают на угли  наклонно к центру. Он хорош, если нужно вскипятить воду или быстро приготовить пищу в одном ведре. «ЗВЕЗДНЫЙ» костёр - это, когда поленья укладывают на угли в виде звезды. Он горит долго, если время от времени двигать поленья к центру. «ТАЕЖНЫЙ» костёр - это когда три-четыре ствола укладывают на угли вплотную друг к другу. Огонь Горит по всей длине, горит всю ночь.
Я быстро показал, как складывать такие виды костров, используя для примера небольшие ветки. В последнюю очередь рассказал о ночном зимнем костре:
   - Для ночлега в холодное время есть ещё один тип костра. Но он требует много сил для сооружения. Предварительно необходимо заготовить много жарких углей, которые нужно рассыпать  узкой  полосой по всей длине между двух толстых бревен. Затем набросать поверх углей хворост. Через несколько минут сверху кладут третье бревно.  На брёвнах лучше сделать засечки на сторонах, обращённых к огню. Такой костёр может гореть всю ночь, около него можно ночевать даже в сильные морозы. К костру ложатся ногами, укладываясь рядом с ним,  чтобы пользоваться его теплом.   
   Оглядевшись, с удивлением обнаружил, что вокруг собрались практически все одноклассники. Удовлетворённо вздохнул и подумал:
   - Это хорошо, может хотя бы кто-то что-то запомнит. В будущем всё может пригодится.
Словно читая лекцию, продолжил:
   - У туристов существует хороший обычай,  взятый у таёжников: оставлять после себя место в таком виде, чтобы следующий путник мог им сразу же воспользоваться. Уходя, надо очистить место от мусора. Все, чем могут воспользоваться другие, должно быть оставлено на видных местах.
   Пока я говорил, оказалось, что уже стемнело. В пяти шагах невозможно было что-нибудь различить. Свет от костра едва освещал наши лица. Постепенно ребята разбрелись по шалашам, молчаливые и задумчивые.
   Неожиданно я подумал:
   - А как хорошо сейчас было бы дома. Сидел бы в кресле, читал  бы  какую-нибудь интересную книгу, пил бы горячий чай с печеньем... А вот оказался бог знает где... Эх, спи теперь на холодной земле... И впереди нелёгкие испытания, возможно длиною в целую жизнь.
   Сев на ворох березовых веток, я вдруг почувствовал, что сильно устал. Посмотрел на девчонок, уже посапывающих в глубине шалаша, Да, они
тоже устали... Да и как не устать... День был тяжёлый. Мне стало грустно, и немного жаль себя и моих друзей.


Глава пятая.

   Рано утром проснулся, с  трудом  сел и, с кряхтением распрямляя занемевшие ноги, вылез наружу. Открыв глаза, я взглянул вверх и тут же обрадовался: небо голубое, чистое! на нём застыли редкие кучевые облака. Раннее солнце подсветило их края ,позолотило верхушки деревьев. Большая поляна волшебно преобразилась, стала светлее и просторнее. Солнечный свет заиграл  на росистой траве, сразу же засверкавшей россыпью алмазов. Ярко вспыхнули стволы берёз, а кора старых сосен приобрела цвет благородной бронзы, 
   я был просто счастлив в этот момент, наполняясь блаженством и согреваясь теплом уже по-летнему жаркого солнца... Мою радость также разделяли птицы, начинающие свою весёлую трескотню в кронах деревьев. Верно, холодные весенние ночи не проходят даром и для них.

   убедился, что дождь, моросивший ночью, уже перестал. Как обычно по утрам занялся десятком рыбин, оставшихся после вчерашнего улова, принялся их обжаривать, готовя завтрак. Все эти дни меню у нас одно и то же, так что диета жёсткая. Ну тут не до жиру, быть бы живу! Девчонки точно уже моделями выглядят! За эти дни рыба надоела до чёртиков, но мы старались  преодолеть отвращение  и всё-таки её есть. А она противная, не солёная! На болотах клюква должна бы быть, но ни разу не встретили. Попадались кустики брусники, но тоже без ягод. Немного разнообразили стол свежая зелень в виде черемши, дикого лука, щавеля и грибов. К слову сказать, грибов в последние дни становилось всё больше. Одноклассники наловчились находить их буквально повсюду. Но еды всё же недостаточно. От того сил у нас мало. Стараемся поменьше двигаться и экономно расходовать силы. Когда сидишь или лежишь, чувствуешь себя хорошо, но стоит подняться, как голова сильно кружится, и хочется опять сесть или лечь.
   По вечерам всё чаще стали говорить о разных кулинарных блюдах. Эти беседы доставляют всем большое, немного извращённое удовольствие. Народ оживляется, горячится, глаза  сверкают, и беседа сразу же принимает форму жаркого спора. Удивительно, организм довольно быстро привык к голоданию. Трудно было только самые первые дни,  а потом уже значительно легче.
   Мы шли по склонам холмов, спускались в распадки, вновь поднимались, перебирались через поваленные стволы деревьев. Некоторые  были такие огромные, что приходилось их обходить. Трава цепляла за ноги, а кусты за одежду. И ни следа человека! Шли по густому лесу очень медленно. Стало понятным, почему в старину путь удобнее было измерять с помощью времени. Ведь говорили же раньше шесть часов пути или три дня пути.
   Днем, когда после тяжелого многочасового перехода по топкому лесу остановились и устало опустились на упавшие полусгнившие стволы, у меня вдруг возникло сомнение.
   - К чему всё это? Зачем я это затеял, ради чего? Нужно ли было мучиться и терпеть...
Сжав зубы до скрежета, я стиснул кулаки так, что побелели костяшки пальцев.
   - Ну ладно, сам отправился, так еще и других повёл... Девчонки-то чем виноваты, почему должны терпеть такие муки?
От таких горьких мыслей сделалось совсем тоскливо. Хотелось забиться куда-нибудь в тёмный угол, ни с кем не разговаривая и  молча терзаясь запоздалыми муками совести.
   К вечеру случилось настоящее чудо. на южном склоне холма я нашёл несколько крупных ягод земляники. Каким образом она созрела в начале мая было непонятно, это можно было объяснить лишь колдовством матушки-природы. Бережно собрав драгоценную находку в ладонь, я угостил случившихся рядом девушек - Василису, Надю и Любу.
   - Девчонки, сюрприз! Угощайтесь! Маленькая, но —  земляника!
Девушки с округлившимися глазами взвизгнули, схватили ягоды с моей ладони и тут же сунули их себе в рот, жмурясь от удовольствия.
   - Потрясающе вкусно! Тимоша, ты просто волшебник! Откуда она взялась в начале мая?
Я лишь в недоумении пожал плечами - кто же его знает? Тайна сия велика есть!
   удивительно красивый закат Был в этот вечер. Небо, облака, лес - всё было настолько ярко
и нереально красиво, как будто нарисовано художником-сюрреалистом. Мы долго любовались чарующим пейзажем.
   Прибежал взбудораженный Мишка рассказал, что, когда собирал дрова, повстречался с гадюкой. Змея уползла, скрывшись под гнилым стволом. Девчата испуганно ойкнули, а я, чтобы разрядить обстановку, нахально заявил:
   - А вообще-то змей можно есть, даже ядовитых. Может, сходим и поймаем? Правда, гадюки - небольшие змеи, на всех не хватит.
Но восторга это предложение не вызвало, и ребята почему-то на моё сообщение никак
не отреагировали. С непроницаемым лицом Виталик поднялся:
   - Пойду  посмотрю, как там река, рыбки на утро поймаю.
Про себя ехидно улыбаясь, я лениво посоветовал:
   - Слушай, надо бы поохотиться на лягушек, если конечно поймаешь... Говорят лягушачьи окорочка - объедение, слышал, французы их обожают. А рыба уже так надоела...
От такой  просьбу Виталика передёрнуло. Пришлось тут же его успокоить:
   - Да, ты не переживай, в сравнении с кузнечиками лягушки гораздо сытнее, да и нужно их чтобы наестся гораздо меньше. Вообще, лягушка калорийнее кузнечиков. 
   Но похоже, мои слова не убедили Виталика. Он угрюмо заявил:
   - Я их есть не буду, ешь сам. А я как-нибудь обойдусь привычной рыбой.
Еле-еле  смог его успокоить кое-как  убедив, что я пошутил, хотя лягушки - это вариант, но если он не хочет, тогда...  Виталик ушёл, ворча что-то нелицеприятное насчёт всяких умников и шутников
с их дурацкими шутками.
   Вернулся он быстро, испуганный, с круглыми глазами. Слегка запинаясь, рассказал:
   - Я прошёл вниз по течению с полкилометра, но рыбы почему-то не было. уже собирался идти обратно, как на высоте около двух с половиной метра на стволе дерева заметил глубокие следы, оставленные большими когтями. Царапины - большие, сантиметров по двадцать- двадцать пять длиной.  Внизу лежали сломанные ветви, куски коры, виднелись большие неясные следы. Похоже, что здесь орудовал медведь - точил огромные когти!
Девчата сдавленно ахнули, а парни слегка побледнели. Наступила тревожная тишина - медведь - это совсем не шутки! Тем временем Виталий откашлялся и продолжил:
   - Когда я понял, кто оставил эти следы, то здорово испугался, тут же осмотрелся, но ничего особенного не обнаружил. Даже странно - такой огромный зверь, а ни шерсти, ни глубоких следов не нашёл. Правда, вокруг трава была сильно примята. А если не медведь, кто же тогда там был?
Рассказчик замолчал, а потом очень тихо закончил:
   - Очень я испугался, возвращался медленно,  постоянно прислушиваясь ко всем звукам, бросал насторожённые взгляды в разные стороны. Мне казалось, что за каждым тёмным кустом притаился медведь. Только когда увидел костёр, страх ушёл, и на душе полегчало. Вот такие дела...
Все сидели притихшие, пришибленные страхом перед новой угрозой. Диана Алексеевна нерешительно спросила, вроде бы обращаясь ко всем:
   - Но он же не нападёт, пока горит костёр, правда? Дикие звери должны же бояться огня?
Все молчали. Тогда я уверенным тоном, хотя совершенно ни в чём не был уверен, громко
и решительно заявил:
   - Ерунда, повода для беспокойства нет никакого! Сейчас у медведя много пищи, ему нет смысла нападать на людей. И огонь его отпугнёт своим ярким светом, треском и запахом дыма.
Но в глубине души сам решил постоянно быть настороже и всегда помнить об опасном соседе. Спали мы в эту ночь беспокойно, да и заснули не сразу , долго ворочались,  было не по себе
от тревожных мыслей.
   Ночью я вылез из шалаша погреться и подсел к костру. Сразу не понял что происходит. Кругом было белым -бело. в нескольких шагах  ничего не  было видно.  Оказалось, это плотный туман заполнил нашу стоянку.
От близкой реки тянуло влажным холодом. У огня было  ещё тепло, но стоило сделать несколько шагов в сторону, как холод тут же заползал под одежду. Я набросал в костёр огромную охапку хвороста и вновь полез в наш уютный шалаш. Это была, вероятно, последняя холодная ночь весны.
   На следующий день, шагая вместе с нами по лесу, Диана Алексеевна как-то нерешительно обратилась ко мне:
   - Тимофей, вчера, когда ты советовал Виталию наловить лягушек, это было серьёзное предложение или всё же шутка?
Идущие рядом парни и девчата притихли и стали внимательно прислушиваться к нашему разговору. Я, перешагнув очередную яму, ответил на её вопрос без всякой улыбки:
  - В каждой шутке есть толика правды. Я говорил вполне серьёзно. на крупную добычу нам лучше не рассчитывать.   У нас нет оружия, опыта и умения первобытных людей. А голыми руками зверя не добыть. Даже птиц, змей, лягушек и ящериц не добыть без сноровки. А случится настоящий голод - они покажутся очень вкусными, если, конечно, сумеете побороть  себя. Во многих странах саранча и жирные личинки считаются лакомством.
Лица идущих рядом товарищей скривились. Заметив это, я жёстко сказал:
   - И не надо морщиться, в некоторых странах не едят грибов, рыбы, молока и яиц. В Других обожают улиток, жаренных пауков и скорпионов...
   Смотрю на идущих одноклассников и замечаю, как сильно они похудели. У  Мишки усталый. измученный  взгляд, у Нади под глазами темные тени. У  Зои, раньше полной девушки,  ввалились щеки, скулы выпирают. Обратил внимание - Василиса идет, а ноги у неё подгибаются, Виталик Сильно осунулся, часто спотыкается... Да и остальные не лучше. Интересно, сколько мы потеряли
в весе?
   В этот день нас принялись одолевать мошка и мухи. В сырых местах нападали комары.  Появившиеся осы, большие мухи и слепни —  замучили вконец, больно кусались! Они просто
не давали покоя, налетая со всех сторон! Хотя, это и признак наступления по-настоящему тёплой погоды, нам от этого не легче… Э-эх! Дихлофоса на них нет!
   Помогая друг другу, мы поднялись на крутой склон, прошагали между деревьями по верху холма, снова спустились в заросшую ложбинку, с трудом взобрались на каменистую кручу и сразу же остановились. Внезапно открылась огромная река. Это было так неожиданно. Мы совершенно не были подготовлены к этой встрече. И потому молча стояли во все глаза рассматривая открывшуюся картину.
   Мы стояли на  довольно высоком левом берегу. Напротив, за широкой, примерно с километр или чуть больше, рекой, Возвышался высоченный известковый правый берег с виднеющимся наверху густым лесом. На светлом фоне крутого берега виднелись пятна кое-где растущих кустов, цепляющихся своими корнями за трещины и выбоины известняка. Несколько довольно больших ручьёв  или небольших речушек сбегали вниз. Слева река делала поворот и терялась за густым лесом. Справа в неё впадала другая река, чуть меньше, смешивая свои тёмные воды со светлой белесоватой водой сестры.
   С неожиданной тоской я Подумал, глядя  на эту величественную панораму:
   - Как не прискорбно, я оказался прав - тут нет людей… А Возможно, мы сейчас в глубокой древности. По всем приметам это то самое место, где должна находиться столица нашей республики. Четыреста с лишним лет назад тут уже была крепость. А здесь не видно даже самого захудалого поселения. И никаких следов деятельности человека... Только скалы, деревья, ручьи. Нет ни многоэтажных домов, высокой телевышки, знаменитого памятника, нет железнодорожного и автомобильного мостов, нет ни-че-го! Как же непривычно и тоскливо видеть все это...
     Мы были одни все это время, но где-то далеко, в глубине души теплилась надежда, что мы всё-таки придём к людям. Может не к нашим современникам, может к древним крестьянам или староверам, но придём, должны прийти.  И только теперь, увидев это пустое, безлюдное место, которого не должно было быть по любым раскладам, я осознал насколько могут быть одиноки три десятка человек, затерянные в бескрайнем дремучем лесу.
Даже думать  не хотелось о том, что на сотни и сотни километров вокруг нет ни одного человека. Да что там, на тысячи, а возможно на всей планете нет никого, ни-ко-го!!!
   Ноги у меня ослабли, и я без сил опустился на тёплую землю. Одноклассники сидели вокруг с осунувшимися лицами: девчонки всхлипывали, утирая заплаканные глаза, парни молчали, но я заметил у некоторых дорожки от непрошенных слёз на грязноватых лицах. Мне самому хотелось разреветься как в детстве горько и безутешно, но тут нет мамы, которая погладила бы по голове и успокоила ласковыми словами.
Не знаю, как мои товарищи, но я в детстве часто прибегал с какой-нибудь обидой к маме, обнимал её, крепко прижимался, и через минуту обида уходила, душа начинала петь, и вновь всё вокруг было светло и замечательно!  Но тут нет мамы, нет близких и родных, нет привычного мира. Здесь и теперь я взрослый, всё надо решать самому, вся ответственность лежит на мне. За все решения, правильные и ошибочные, буду отвечать только я сам. Некому подсказать, остановить, одёрнуть. Всё сам, всегда сам, только сам.
   В этот момент я просто физически ощутил наше одиночество в окружающем мире. Это было столь невыносимо, что я вскочил, огляделся по сторонам и вдруг успокоился. Повернулся к одноклассникам и заговорил:
   - Ребята, не надо отчаиваться! Нас много, мы сильные у нас есть знания, которых не было у древних, мы со всем справимся! Да, будет тяжело, трудно, но мы - люди... И надо соответствовать этому, мы же разумные существа. Я думал не раз: нам-то ещё хорошо, нас больше тридцати - целый класс. Но  как  же тяжело пришлось бы одному, кто остался бы в лесу в одиночестве.
   Я остановился, переводя дух. Все внимательно и напряжённо слушали мои слова, некоторые скептически поджали губы, но равнодушных лиц я не увидел.
   - Да, мы не всегда сразу  находим общий  язык друг с другом, порой ссоримся, ругаемся, обижаемся, и временами чувствуем, что устали от соседства. Но сколько раз каждый получал помощь, дружеское участие, ощущал поддержку товарища, мог поделиться сокровенным, да просто поговорить... Это же дорогого стоит!
Некоторые лица осветились улыбками, народ задвигался, переглядываясь. Заметив это я продолжил:
   Что я раньше знал о лесе? Скажу прямо - очень немного. Да, посещал туристический клуб, да, ходил в походы на два-три дня, читал разные книги о жизни в лесу. Конечно, мне приходилось И прежде бывать в лесу, но это были, скажем, скорее экскурсии. И наши леса больше напоминают заброшенные парки, а не дремучие леса прежних времён, где мы, к сожалению, оказались. Но главное, это то, что мы смогли пройти через эти дебри без особых потерь, если не считать ушибов, царапин и ссадин. Мы смогли прожить эти дни, выжили, добыли какую-никакую пищу и не замёрзли ночью. И всё это на ходу, в движении, останавливаясь лишь на ночлег!
А теперь нам некуда спешить , теперь всё можно делать спокойно, тщательно и обдуманно. Здесь очень красиво. Впервые за всё время блуждания мы вышли на простор. Тут даже дышится
по-другому. Ведь пока шли, привыкли видеть перед собой чащобу, сплошную зелёную стену из кустов и веток на расстоянии нескольких шагов, привыкли к ощущению тесноты из-за того, что постоянно находились в окружении огромных деревьев. А тут вдруг лес расступился, разошёлся в стороны,  и открылся такой простор, такая ширь!
Одно время мне даже казалось, что на нашей земле нет ничего, кроме этого бесконечного первозданного леса... Когда же вышли на этот берег я испытал удивительные чувства, словно передо мной открылась новая страница жизни!   Всё, что было раньше осталось позади, и надо начинать жизнь с чистого листа, новую интересную жизнь!
   Ко мне подошёл улыбающийся Виталий и радостно хлопнул меня по
Плечу:
   - Ну ты и молоток! Такую речугу задвинул, прямо как будто с трибуны вещал, я аж заслушался!
Вокруг запрыгала Василиса:
   - А как мы себя назовём – род медведя или племя Большого орла?
   - Клан болотной жабы. – Без улыбки ответил ей я.
   - А почему – жабы? – Округлила в удивлении глаза Василиса.
   - Ну, - протянул я, - Ты же знаешь, что тотем рода есть нельзя, а то он обидится. А жабу никто есть не станет, ведь ты же не будешь, правда? – Проговорил я и не выдержав расхохотался, поддержанный остальными. Обиженная Василиса надулась:
   - Опять твои дурацкие шутки, Барракуда! Нет, чтобы хотя бы раз серьёзно ответить. Мне же интересно…
   - Ох, Василёк,  Какое это имеет значение? Мне бы твои заботы. Отстань, и так голова кругом идёт…
   Постепенно разгорелся ожесточённый спор на тему - куда идти. Что делать - это было понятно - искать место для постоянной стоянки и начинать новую жизнь Робинзонов. А вот где...
Спор прекратил Фима Колесник, который громко пробурчал:
   - Ну чего вы здесь разорались? Чего тут спорить: вниз по реке не пойдёшь - тут надо будет пересекать реку, вдоль которой мы шли все эти дни, а там - те же дебри; Большую реку мы не переплывём без лодок. Так что или возвращаться или двигаться вверх по большой реке по нашему берегу... Я думаю, лучше идти вверх вдоль  большой реки- тут берег высокий, лес хороший, сухой, нет этих надоевших чёртовых болот. Вам, что хочется опять брести по колено в холодной грязи, прыгая с кочки на кочку?
как последняя соломинка ломает спину верблюду, так этот аргумент, переломил ситуацию, и спор был окончен.
   По пути нашего следования еловые и сосновые боры чередовались рощами из дубов, тополей, клёнов и берёз. По берегам росли во множестве черёмухи, осины и плакучие ивы. В лесу кипела бурная весенняя жизнь. В ушах звенело от птичьих трелей, свиста и щебета. Среди ветвей то и дело мелькали проворные белки. Возле узловатых корней больших, а иногда просто громадных деревьев на влажной лесной почве виднелись различные отпечатки копыт, от совсем маленьких до очень больших. Один раз разглядели следы, похожие на собачьи, но, скорее всего, волчьих лап.
   Мы то углублялись в сумрак под тень величественных деревьев в два-три обхвата, то пересекали солнечные поляны, заросшие яркой весенней травой. Берег иногда опускался к самой воде песчаными пляжиками, временами поднимался , и нам приходилось пробираться среди небольших скал, заросших колючими кустами акации, шиповника и боярышника.
   Прошли уже километров семь, как вдруг, шедший впереди Дима громко и восторженно заорал:
   - Ребята! Пещера! Я вход вижу!
   На склоне скалистого холма между большими валунами, среди скопления кустов, было смутно видно тёмное  отверстие. Косой вход, высотой метра в два с половиной и шириной чуть меньше метра, легко позволил протиснуться  в  пещеру. Она оказалась весьма просторной - состояла из четырёх залов, большого и двух маленьких. Четвёртый был совсем крошечным, всего метров пять по площади. пещера, образованная подземными водами , стала для нас просто подарком судьбы. С течением времени обнаружилось ещё несколько пещер вокруг, но эта нашлась в самое нужное время и в нужном месте.
   Внутри лежала небольшая куча листьев и веток, несколько перьев, разбросанных мелких костей, - вероятно, какой-то небольшой хищник устраивал себе здесь логово, а потом почему-то покинул это место. Девчата быстро и споро вымели скопившийся мусор. Все с шумом и разговорами разместились внутри. Быстро разожгли костёр, и нам опять повезло - -  дым скопившийся у потолка пещеры медленно уходил по каким-то трещинам, и можно было спокойно ходить по чуть наклонному полу.
   Это была уютная пещера, расположенная в удобном месте в склоне холма на высоком берегу реки. А с другой стороны холма, шагов через сто, обнаружился быстрый ручей с чистой  водой, с шумом  сбегающий к реке меж серых  валунов.
На противоположном краю полянки росли густые заросли малины, акации и шиповника. за ними возвышались берёзы и клёны. а над их кронами виднелись верхушки огромных елей, сомкнувших ветви в поднебесье. Кругом был первозданный реликтовый лес, во всей красе и мощи.
   Узнав от быстроногого Романа ещё и о близком ручье, все радостно загалдели. Общее мнение выразил Сергей Саблин:
   - Отличное место для стоянки! Чего ради мы попрёмся дальше? Надо здесь останавливаться и устраиваться надолго.
   - Правильно, - поддержал его рассудительный Женя Степанов. - Безопасность есть,  обеспеченность водой и дровами есть, река и лес рядом, так что без пищи не останемся.
Тут влезла бойкая на язык Оля Зыбун:
   - Надо срочно хоть какой-нибудь горшок сделать. До чего супа хочется! Мы бы какие-никакие зелёные щи сварганили... Дом теперь у нас есть, надо кухню оборудовать, ну там тарелки, ложки, поварёшки всякие....
Сейчас же поддерживая подругу, Аня Тропова с ехицей  проговорила:
   - Действительно, хотя бы из глины надо вылепить. И вообще, парни, - проговорила она, - вы бы на охоту собрались, следов мы много видели... Хоть какого завалящего мамонта бы добыли! Вы же первобытные охотники, кормильцы наши!
Девчонки захихикали, поглядывая на нас смеющимися глазами. Ребята лишь смущённо переглядывались.
   - Коля Цыбуля неуверенно пробасил:
   - Сначала надо хотя бы копья сделать...
   - Ну так, в чём же дело? Давайте, начинайте делать, а то совсем расслабились - всё рыба и рыба, а так хочется шашлычка из мамонтятинки! А может ты хочешь из лягушатинки? - Съязвила под общий хохот Аня.
   Посмеявшись и обменявшись шутками, все разошлись, занявшись  своими делами. Рыбаки отправились на ловлю надоевшей, но необходимой рыбы, кто-то собирал в лесу дрова, некоторые устраивали лежанки, принося охапки хвойных и лиственных веток. Часть отправилась искать съедобные растения к ужину.
   Я направился сначала к ручью, очень хотелось пить, а затем вниз вдоль него к реке. Надо было присмотреть камни для пращи - это было пока моё единственное оружие. Да и для копий и каменных топоров нужно было найти кремнёвые желваки. Вроде бы их найти непросто, хотя кругом полно известняка. А как эти желваки ровно расколоть и обработать - это ещё будет та проблема.
   Проболтавшись вдоль берега с полчаса, ничего похожего на кремни не нашёл, зато я набрал полную сумку камней для пращи. Возвращаясь, увидел интересную картину. Надя, которой было поручено собрать сухих  веток для костра, прыгала под деревом, пытаясь схватить ветку, до которой доставала лишь кончиками пальцев. Вокруг было сколько угодно сухих  веток. Но почему-то ей захотелось именно эту ветку. Она с  азартом вновь и вновь прыгала, пытаясь схватить непокорную ветку. Время шло, Дело было забыто, результата никакого... Минут десять   я наблюдал за этой увлекательной картиной, а потом громко спросил:
   - И долго ты будешь играться?
Раскрасневшаяся Надя вздрогнула, оглянулась в испуге, но увидев меня, облегчённо вздохнула:
   - а, это ты. Вот ветку никак не ухвачу, уж больно высокая.
На мой вопрос - "А зачем она тебе?", Надя удивлённо сказала:
 - Так, для костра же...
Я расхохотался:
   - Вокруг же полно других сухих веток, а ты уже минут десять в ритме кенгуру прыгаешь за этой!
Девушка с недоумением оглянулась вокруг, мило покраснела и смущённо заявила:
   - Не знаю, почему-то захотелось именно эту достать...
   - Ну и зря, глупо столько сил потратила и  времени потеряла.
   Собрав по огромной охапке хвороста, мы прошли в пещеру. Сбросив их у костра в большом зале, проследовали в наш небольшой зал, где застали там отдыхающего Мишку.
   Надя тут же напустилась на него.
   - Ты что разлёгся? Если закончил ПОРУЧЕННУЮ РАБОТУ, ИЩИ СЕБЕ ДЕЛО. Подумай, что еще не сделано, где можно помочь.
Мишка вяло оправдывался:
   - Да я уже всё сделал. Постель готова...
Оглядев Мишкину работу, Надя с возмущением тут же её забраковала.
   - Да ты что! Здесь же пол покатый. А ты расположил постель так, что мы ночью будем съезжать друг на друга. Хочешь к утру получить кучу-малу? Ну что же это такое, почему никому ничего поручить нельзя?
Пришлось мне и обескураженному Мишке заново переделывать общее ложе.
   Следующий день начался с ругани, шума и ссор. Назначенные с вечера дежурные Вася и Фима встали примерно за час до общего подъёма и сначала, не спеша отправились умываться. Лишь после этого  они приступили к работе. Вернее, хотели приступить... Выяснилось, что нет дров... Хворост, заготовленный с вечера, был вечером же сожжён,  а о дровах на утро никто не подумал. надо было идти за топливом. Фима и Вася вполголоса переругивались, пока возмущённые товарищи их не выгнали из пещеры.
   Дежурные, наконец, пошли за хворостом. В пещере стало тихо, но ненадолго. Вася с Фимой
по очереди приносили топливо для костра, с шумом сваливая его в кучу. Когда топливо  было доставлено к очагу, с треском поломано и подготовлено для разжигания, оказалось, что угли уже холодные. Так как ребята не захотели возиться  и добывать огонь первобытным способом,
то начали громко выяснять, где спички. Дежурные забыли , у кого они есть.
Начались поиски. Выясняя данный вопрос, ребята перебудили половину племени, наслушавшись всяческих нелестных отзывов в свой адрес. прошло уже больше часа, пора было вставать, а костёр еще и не начали разводить. Когда пошли умываться, выяснилось, что делать это всем вместе невозможно. удобных мест было мало, возникла очередь. к тому же, девчата решили,  что  они должны умываться отдельно, отошли на сотню шагов и назад пришли лишь
к завтраку. Все это  время  девушки болтали и обменивались впечатлениями. Затем вернувшиеся бесцельно слонялись в ожидании завтрака, не зная, чем себя занять. Так что завтрак в этот день запоздал на пару часов. Все переругались, а больше всех досталось бедным дежурным Васе
и Фиме.



Глава шестая.

   После этого запоминающегося завтрака к нам обратилась наша географичка Диана Алексеевна, короче наша Диалектика. Внимательно оглядев наши заинтересованные физиономии., она просто и спокойно сказала:
   — Итак, мои бывшие ученики, а теперь товарищи по незапланированному нахождению в этом новом мире, хочу с вами серьёзно поговорить.
Все лица обратились к ней.
   - Мы здесь уже несколько дней, и получается, что вроде бы кроме нас тут нет других людей, близких по уровню развития. Пока до конца неясно, насколько мы одиноки. У меня возникает мысли о том, что сюда могут хотя бы изредка наведываться ватаги первобытных охотников. Конечно, шансы на это очень малы. Мы прошли больше полутораста километров, но
не обнаружили ни одного кострища или других следов деятельности человека. вполне  Возможно, что где-то далеко на юге уже существуют  очаги цивилизации, вроде Египта или Шумера. Но они очень и очень далеки. Так что выживать предстоит самим, надо устраиваться здесь и сейчас.
Диалектика обвела нас внимательным взглядом и нахмурилась:
   - Для этого необходимо мобилизовать все знания, что мы имеем. Сейчас для нас каждая кроха  знаний важнее мешков золота и драгоценных камней. Ну, про это мы уже неоднократно говорили.
Она вздохнула и продолжила:
   - Походная часть окончена, теперь нам надо осваивать территорию вокруг нашей стоянки, создавать орудия труда, предметы быта, одежду, готовить различные запасы на зиму. Она будет долгой, запасов нужно будет много, и времени терять нельзя. А сегодняшний завтрак ярко показал как можно полдня потратить на бестолковую суету. надо прекратить такую практику. Необходимо серьёзнее относиться к своим обязанностям, тщательно обдумывать свои действия
и их последствия.
Услышав это, Незадачливые дежурные тут же постарались стать как можно более незаметными, а Коля Цыбуля из своего угла пробасил:
   - Диана Алексеевна, это понятно. Да только вопрос, с чего же нужно начинать наше выживание?
Ольга Зыбун тут же воскликнула:
   - Ну конечно, начинать надо с горшков, сковородок, тарелок, ложек и прочей утвари!
Женя Степанов ей тут же возразил:
   - Нет,  Только с оружия! Копья, дротики  нужны!
Сзади кто-то крикнул:
   - Обувь, обувь нужна и тёплая одежда!
После этого поднялся такой ор, что впору было уши затыкать. Девчонки упрекали парней 
в мужском эгоизме - дескать им лишь бы оружие заиметь, да на охоту сбежать... Пусть сначала мебель сделают, посуду, сундуки и корзины для запасов приготовят...Ребята пытались оправдаться, дескать для вашего же блага, для вашей же пользы стараются... И вообще, всё сделают и смастерят, но чуть позже, надо же сначала пищей и защитой всех обеспечить...
Гоги, увлёкшись, допустил промашку, заявив:
И, вообще, дэвчонки могли бы и помолчать, они в оружии ничего не понимают! Оружие - дэло мужчин! А дэло женщин - это кухня и дэти...
Что тут началось… Перепалка разгорелось с новой силой. Аня Тропова, разозлившись, запустила
в него подвернувшейся палкой, но она промахнулась, и досталось по лбу Васе, не ожидавшего такой подлости и завопившему не хуже мамонта, не столько от боли, а скорее от неожиданности. Он подскочил, но не удержался на ногах и рухнул, по пути свалив Мишу и Женю, которые, в свою очередь зацепили в падении Завизжавшую от неожиданности Любу, тут же упавшую на них сверху. Поднялся гвалт, шум, смех...
Пока поднимались, отряхивались, успокаивали обозлённого Васю, выясняли, что же нужно им делать всё-таки в первую очередь и распределяли обязанности. прошло много времени. Народ постепенно разбрёлся по окрестностям согласно своим желаниям и полученным заданиям.
   За все часы наших блужданий мы так и не обнаружили крупных зверей, хотя следы встречались
во множестве. Вероятно, они избегали людей, людского шума. Мы же вовсю шумим, громко разговариваем, трещим сухими ветвями. У нас ещё не выработалась привычка ходить бесшумно, не тревожа лесных обитателей. Ещё не скоро мы станем настоящими лесными жителями.
   Мы видели влесу лишь суетливых белок,  шмыгающих любопытных бурундучков, почти из-под ног взлетевшего тетерева, над рекой кружащих чаек.
   Наша кампания пошла собирать грибы. На вершинах холмов их оказалось почему-то значительно больше, а у подножия они встречались редко. Мы ходили и выбирали какие получше. Найденные грибы укладывали в небольшую несуразную корзину, которую сплёл Мишка. Она, хоть
и кривобокая, но всё-таки лучше складывать грибки в неё, чем нести в руках. Брали только молоденькие, крепенькие.
   Как-то само собой получилось, что в лесу рядом оказались мы с Надей, а  Виталик собирал грибы, выискивая их среди лесной подстилки,  где-то неподалёку. На удивление, грибов набрали много. я вдруг услышал взволнованный голос Виталия:
   — Тим! Ти-им! Я змею нашёл! Иди скорее сюда! Она под деревом спряталась! Здоровенная!
На бегу я подобрал подходящую длинную палку, обломал её так,  чтобы получилась небольшая рогулька. Вместе с Надей мы  с опаской   приблизились к  Виталию. Он стоял в нескольких шагах
у большого дерева и напряжённо вглядывался в его корни.
   - Где, где змея? - Спросил я, подходя к нему.
   — Вот она! Видишь в яме лежит, здоровая такая !
   Действительно, в довольно глубокой ямке между корнями, свернувшись, лежала большая, метра в полтора, коричневато-серая змея. Испуганная Надя, стоя за мной, судорожно сжимала в руках суковатую палку. Тут к нам подбежал Мишка, услышавший возглас Виталия. В руках он держал здоровенный дрын. Я не смог удержаться и захохотал:
   - Ты что, на мамонта собрался охотиться? Такую дубину тащишь!
Парень смутился, забормотал:
   - Да это я так, на всякий случай подобрал. А вдруг пригодится...
   Змея слегка поворачивала голову, беспокойно то втягивая, то высовывая язык. Я внимательно рассматривал её, судорожно вспоминая картинки в книжке про змей.
   - Мне почему-то кажется, что это не ядовитая змея. - Неуверенно сказал я. - Но  гарантий никаких дать не могу. Хотя, это точно не гадюка и не щитомордник.
Надя испуганно заговорила:
   - Мальчики, а может уйдём? Да ну её, а вдруг она всё-таки ядовитая? Вдруг на нас бросится?
Мишка, отмахнувшись от её слов,  возбуждённо зашептал:
   - Какая разница! Её же всё равно можно съесть! Мы же голову с ядовитой железой оторвём
и выбросим А то, что большая, так это хорошо - каждому больше достанется!
   Осторожно я  вытянул свою рогатую палку и подцепил змею, пытаясь прижать её голову к земле. Она вывернулась и сразу же быстро поползла из ямы в сторону Нади. Та громко завизжала и отпрыгнула не хуже кенгуру. Мишка дико заорал и  со страшный силой ударил дубиной по змее. Таким ударом можно было  бы свалить быка. Земля под ногами вздрогнула. но, оказалось, Мишка почему-то промахнулся - змея шустро уползала поопавшей хвое.
Мишка, громко вопя,  раз за разом бил своей дубиной, но змея, как будто заколдованная, вновь
и вновь выскальзывала из-под вроде бы смертельных для неё ударов. Земля была перепахана,
в стороны летели комья, хвоя и обрывки травы. Наверно, на весь лес раздавались азартные крики и Надин визг: Лови! Отсекай, отсекай! Бе-ей-ей! Аа-аа-а-а!  Держи, держи!
   Тут  мне , наконец, удалось прижать своей рогулькой её голову к  земле. Виталий тотчас же ударил  палкой по голове змеи. Та хлестнула сильным хвостом, пытаясь вырваться. Надя вновь завизжала, тыча в неё своей палкой. но тут Мишка, издав боевой клич пещерных людей, богатырским ударом тяжеловеса-профессионала размозжил ей голову, заодно переломив и обе наши палки. Героическая дубина, оказавшаяся гниловатой, также не вынесла такого обращения
и развалилась на три части.
но главное, змея была убита, и охота закончилась нашей безусловной победой. На радостях
мы исполнили воинственный дикарский танец успешной охоты с радостными воплями.
И высокими прыжками
   Змея, хоть и с размозжённой головой, продолжала шевелиться, то сворачиваясь,
то разворачиваясь. Её движения постепенно замирали, и вскоре она уже не двигалась. Парни , почему-то не хотели брать её в руки, Надя вообще спряталась за моей спиной, и я понял, что разделывать и готовить змею придётся мне. Со вздохом поднял упругую змеиную тушку и отнёс на ближайший плоский валун. Никаких неприятных ощущений не почувствовал - змеиная кожа была сухой и тёплой на ощупь. Как готовить змей, мне рассказывал мой дядя, бывший десантник, отзывавшийся о кулинарных достоинствах змеинного мяса очень похвально. Я снял кожу, выпотрошил, разрезал на равные кусочки, всё сложил на лист лопуха.
   Когда мы пришли в пещеру, то наша добыча вызвала сенсацию. Все столпились, с любопытством разглядывая змеиную шкурку. На предложение отведать деликатесное мясо лишь смущённо отводили глаза, подталкивая друг друга.
   —  Сможешь приготовить? — заинтересованно спросил Женя. Я пожал плечами – опыта готовки блюд из змеятины у меня не было, но надо же было когда-то начинать. Нанизал кусочки
на прутики в виде шашлыка и стал обжаривать. Змеятина зашипела, жарясь. Ребята смотрели на меня с уважением, а девушки  даже с робостью.
   Вскоре пошёл аппетитный запах. Я решил попробовать. Осторожно откусил кусочек и прожевал.
И тут же заметил, как все одновременно сглотнули слюну. Виталик и Мишка с интересом наблюдали за  мной. Кампания наших девчонок с жадным любопытством также смотрели что будет дальше. Змеиное мясо оказалось очень вкусным. Глядя на меня, по кусочку взяли все из нашей группы, и не раскаялись!
 — Ух ты, здорово вкусно, не ожидал! — Выразил общее мнение Мишка.
   — Замечательно! Вкуснятина! Жаль, больше нет. — Вздохнула с сожалением Василиса, облизывая пальцы.
   На гарнир пошли собранные грибы. На этот раз их взялись готовить Мишка и Дима. Мы расселись вокруг и стали глядеть на огонь. Миша сидел на корточках возле костра, не сводя глаз с готовящихся грибных шашлыков, и медленно поворачивал прутики. Откуда-то сзади раздался девичий голосок:
   - Мишенька, не забудь мухомора для вкуса добавить!
Дружный хохот вспугнул наступившую было тишину...
А змеиную шкурку прихватизировала боевая подруга Надя, решившая сделать себе из неё поясок. – Амазонки, они в самом деле или нет?!.
   На закате откуда-то с запада нанесло тёмную стену дождевых туч. Неистовый ветер набросился
на лес, глухо зашумевший под сильными порывами. Он быстро усилился, завыл и загудел в кронах,   начал гнуть и трепать деревья словно слабую траву. Летели оборванные листья и сломанные ветви, стоял оглушительный шум и треск. Казалось,  вот-вот окружающие деревья
не выдержат и начнут падать одно за другим...
   Пещера загудела, отражаясь от стен, в ней бродили неясные отголоски окружающего шума.
Мы притихли, с опаской наблюдая за разгулявшейся стихией: с тревогой  смотрели  на растущие рядом высокие деревья, стоявшие всего-то метров в пятнадцати  от нашей пещеры, видели, как угрожающе они сгибались под резкими порывами ветра. Их кроны выгибались словно паруса, и я подумал, что они не выдержат и рухнут. Могут завалить вход, тогда будет проблемой выбраться из пещеры.
   Однако ничего, обошлось! С полчаса бушевал  ураганный ветер,  с треском ломая ветви и обрывая листья, затем ослаб, сменившись дождём. Крупные капли в разнобой застучали по листве и траве , этот шум сменил разбойничий свист ветра. Постепенно стало тихо, лишь слышался лёгкий шелест льющего дождя...
   Когда совсем стемнело, начали укладываться спать. В темноте Люба голосом пай-девочки спросила:
   - Мальчики, а мамонта когда добудете? Змейка, всё-таки маловата была... Хочется настоящего жаркого поесть! Мясца-а-а, на рёбрышке, на мамонтовом...
Раздался всеобщий смех. А когда он стих, Зоя как-то нерешительно спросила:
   - Диана Алексеевна, а здесь могут быть мамонты или другие ископаемые древние животные?
Все затаили дыхание, напряжённо ожидая ответа географички. Через несколько секунд послышался спокойный голос Диалектики.
   - Это сложно сказать... Возможно остались некоторые представители древней фауны - мамонты, шерстистые носороги, пещерные львы и медведи, гигантские олени и лоси. Мало достоверных фактов. В нашей науке сведения очень отрывочны и неполны. Нет убедительных, неоспоримых доказательств этому.
     Хотя, вот, например, взять мамонта. как принято считать, мамонты вымерли десять-пятнадцать тысяч лет назад в связи с изменением климата. Но есть основания  предполагать, что он вымер
не так давно. По некоторым сведениям его видели в сибирской тайге охотники двести-триста ,
и даже сто лет назад.
Рядом со мной шумно вздохнул Виталий и вновь затих, прислушиваясь к голосу Дианы Алексеевны.
   - Возможно, его даже видели несколько десятилетий назад. Поверить в это трудно, но есть некоторые факты. Однако... Сибирская тайга огромна, до сих пор малоисследована. Есть места, где ещё не ступала нога человека, и от селения до селения несколько сот километров. А То, что мамонты дольше всего жили в Сибири и чувствовали себя превосходно, — факт, научно доказанный. Я не думаю, что они нам встретятся. Мамонты не жили в густых лесах. Животные - крупные, им необходим простор - тундра или лесостепь. так что, думаю, они обитают гораздо севернее.
С другой стороны от меня облегчённо выдохнула затаившаяся Люба.
   - А как мы обойдёмся без соли? Я вот, так сильно хочу солёненького и ещё сладкого! Мне всё время очень хочется сладкого... - Полусонным голосом проговорила Василиса.
Послышался голос географички.
   - Мы же пока как-то обходимся без соли, и вроде бы начали привыкать. А вообще Человек достаточно долго может обходиться совершенно без соли. Индейцы в Северной Америке
не знали соли и не употребляли её в пищу до прихода европейцев. Думаю, в грибах и рыбе, что мы едим, есть минимальное количество, которого организму должно хватать. Со временем найдём какие-нибудь природные источники соли, а пока придётся обойтись без неё, как и без сахара. Хотя,  конечно, и тут привычка. Сахар ведь начали изготавливать всего лет триста назад,
а до этого использовали лишь мёд...
Голос Диалектики стал затихать, всё отдаляясь, и я незаметно уснул, не услышав окончания разговора.
   Наутро мы с Мишкой и Зоей пошли к реке за лозой. Она была нужна в больших количествах для плетения корзин, предназначенных  для переноски вещей и собранной добычи, и прочих изделий из прутьев. Миша, как оказалось, умел плести корзины. По соседству с его дедушкой в деревне, куда Мишку сплавляли на лето родители, жил старик, делавший корзины и прочие вещи
из ивовых прутьев. Старик сетовал, что его профессия, раньше востребованная и пользовавшаяся уважением в деревне, теперь мало кому интересна и вызывает лишь насмешку у молодых. Скучавший от безделья Миша быстро увлёкся новым делом и даже сделал несколько корзин своими руками. И теперь он был у нас бесценным специалистом по лозоплетению и обещал научить всему, что умел, других, естественно, кто захочет освоить эту нужную в наших условиях профессию.
   Вдвоём с Мишей, мы споро резали ивовые прутья, Выбирая самые длинные, тонкие и прямые.
А расторопная Зоя шустро увязывала нарезанные прутья снопами и складывала их на берегу. Заготовка материала для корзин пошла ударными темпами. Через два часа на берегу скопилась солидная куча связанных охапок лозы. Затем, по указанию Миши, мы стали раскладывать их
на мелководье  для отмачивание, прижимая большими камнями, которых по берегу нашлось
в достатке. Мишка, как главный специалист, пояснил, что материал отличный и, когда лоза отмокнет и станет гибкой и мягкой, то корзины получатся замечательные.
   - Ну, конечно, если их правильно и умело сплести... - Важно пояснил он, на что Зоя только смешливо фыркнула. Я, кое-что вспомнив, спросил у "специалиста":
   - Слушай, я вот тут вспомнил, ловушки для рыбы, по-моему их "мордами" или «вершами» зовут, тоже, кажется, из прутьев плетутся? А ты их делать умеешь? Они же тоже, что-то вроде больших корзин?
Миша отрицательно покачал головой:
   - Нет не умею. Конечно, видел как их делали, но сам не делал. Можно попробовать. Как говориться - необходимость - мать изобретательности. В принципе ничего сложного: две корзины, одна очень большая, другая внутри первой, маленькая, без дна и на конус. Рыба заходит через маленькую и остаётся в большой. Морду закрепляют на мелководье, привязывая к кольям.
Да, ещё нужна приманка для привлечения рыбы.
   Покончив с заготовками и уложив последнею вязанку прутьев на мелководье, придавив их камнями, мы с чувством выполненного долга отправились к пещере. По пути набрели на группу одноклассников, с увлечением пытавшихся слепить посуду из размятой глины. Верховодили тут Женька Степанов и Коля Цыбуля. Женя когда-то ходил в Дом детского творчества, где занимался лепкой и даже участвовал в каких-то конкурсах. Он перепробывал глину из нескольких мест
на берегу, и эта, по его мнению, подходила как нельзя лучше. Правда, у него самого и
у помогавших ему девчонок работа не очень-то спорилась. Посуда то расползалась, то получалась кривобокой и, несмотря на все их усилия, норовила завалиться набок. Мы тоже присоединились
к ним, с азартом взявшись за работу.
   Старательно выглаживая в очередной раз вылепленное глиняное чудище, Женька рассказывал трудившимся по соседству товарищам:
   - Когда вылепим посуду, то сразу её нельзя обжигать. Сначала надо просушить на ветерке,
и лишь потом ставить в печь. Обжигать тоже надо правильно, процесс длительный - несколько часов, даже, возможно, сутки. Необходимо очень сильно прокалить глину, чтобы она спеклась. нам подойдет простейшая керамика, печи у нас пока нет, так что придётся, как древним гончарам, обжигать посуду в ямах. Эх, был бы гончарный круг! Такие красивые кувшины можно было бы изготовить!
   Его творение в очередной раз завалилось набок, и Женька, не выдержав, чертыхнулся и смял глину в ком. Повздыхав с минуту, он вновь принялся за посудину.
   Сидевшая рядом с ним, Люба, пытаясь сделать из бесформенного комка глины нечто напоминающее миску, задумчиво проговорила:
   Я лишь сейчас поняла, как много мы потеряли. Даже элементарное мытьё, неважно, в ванне, под душем или в бане.  Это какое же счастье просто помыться горячей водой! А волосы помыть шампунем? Это же сказка! Не ценили мы достижения прогресса и цивилизации! Не замечали, зажрались, привыкли, не обращали внимания... Щёлк, щёлк! И горячая вода... Щёлк, и ночью светло... Щёлк, пожалуйста - чай! Щёлк, щёлк, - вот тебе музыка на любой вкус...
   - Да, - протянула Надя, - мы столько раньше не ходили. несколько остановок пешком пройти было лень, не то, что целый день топать по лесу. А если  лифт в доме сломается, то это просто трагедия! Совсем разленились, просто беда! 
   - И я была такой же! - Воскликнула Зоя. - Если до магазина дойти, а особенно, из магазина -
с покупками, точно ждала бы автобуса, хотя идти всего минут двадцать.
Девушки замолчали, углубившись в работу.
   Хорошо размятая глина легко поддавалась  пальцам. Я продавил в глине маленькое углубление и принялся расширять его, лёгкими движениями вытягивая стенки. Ком превратился в короткий стакан с не очень ровными толстыми краями. Постепенно расширил его до большой чаши
и начал осторожно ссужать верхнюю часть. Форма получилась простая, но удобная. Первый опыт удался. Хотя это и не большой горшок, но довольно вместительный. Женька поцокал языком, похвалил.
   Окрылённый успехом, я решил всё-таки сделать большой горшок - хотелось изготовить что-то объёмистое. Подумал и решил сделать его самым примитивным способом. Вначале сформировал таким же образом довольно толстое дно, затем размятую глину раскатал ладонями
в длинную колбаску, прилепляя её по спирали. Потом я добавил вторую, третью и так далее, накручивая стенки. Долго сглаживал колбаски, пока не получилось что-то похожее на посуду ёмкостью литров пять. посудина не падала, не расплывалась. Это был явный успех!
   До самого вечера мы с азартом лепили миски, плошки, кружки и прочую кухонную утварь.  Посуда, правда, получалась убогой, кривобокой, с неровными стенками, но это была посуда, изготовленная нашими неумелыми руками.
   А  вечером у нас случилось знаменательное событие - Рома нашёл кремень! В нескольких километрах выше по течению в большую реку впадала маленькая, почти ручей. Так вот , поднимаясь по ней, у обрывистого берега наш быстроногий Роман обнаружил большие тёмные булыжники. Расколов некоторые из них, он обратил внимание на острые осколки-пластины. Взяв несколько штук как образцы, Роман стрелой прилетел в пещеру. В поднявшейся радостной кутерьме ребята тотчас же собрались было идти за желанными кремнями, но уже наступали сумерки, потому поход на речку отложили на утро. А утром прямо на берегу речушки
из булыжников ребята набили нуклеусов. Так эти камни обозвала Диалектика, сказав, что это куски кремня, от которых откалывали отщепы или пластины для изготовления каменных орудий. Из таких острых пластин можно изготовить скребки и каменные ножи, наконечники для стрел
и копий.
   Оказалось, правильно расщепить эти кремнёвые булыжники на острые пластины нужной формы - ещё та задача! Испортили огромную кучу материала, пока получили более или менее сносные образцы. Первобытные мастера за головы бы схватились от отчаяния, видя столь бестолковую работу, или просто головы бы поотрывали нерадивым горе-подмастерьям за испорченные дефицитные камни.
   Парни сделали себе каждый по копью, плюс по запасному наконечнику. Даже некоторые
из девушек вооружились небольшими копьями и дротиками. Древки сделали, срезав прямые стволы ясеня и рябины. Их осторожно расщепили, туго вставили наконечники, предварительно смазав смолой, и накрепко примотали отмоченным лыком. Конечно, было бы лучше вместо лыка использовать мокрую кожу, но и лыко, высохнув, намертво стянуло наконечник и древко. Даже изготовили нечто отдалённо напоминавшее каменные топоры на длинных рукоятках, аж четыре штуки., не очень удобные, но весьма тяжёлые. Укреплённые в развилках толстых палок увесистые остроконечные куски кремня смогут стать грозным оружием в умелых руках.
   Мы понимали - всё, что прошло с нами в этот мир, следовало беречь и использовать
с наибольшей эффективностью. Эти предметы - несколько ножей, ножницы, пластиковые расчёски, пара зеркалец, тетради и сами школьные рюкзачки, ещё нескоро можно будет изготовить в наших условиях. Потому каменные изделия нам здорово помогут, пригодятся
в повседневной работе, несмотря на их недолговечность.

   Постепенно все сблизились и чем дальше – тем больше становились одной семьёй, вернее племенем. порой случались шумные ссоры и обиды, порой ругались с криком и слезами. но Куда же деваться с "подводной лодки" - это наше сообщество наше племя, пусть пока бестолковое, безалаберная, молодое, но все-таки племя...
Мы  же можем многое дать друг другу, ведь каждый обладает своим объёмом информации, неизвестной другому. И умения, и навыки у каждого свои, потому долг каждого научить товарищей тому, что  умеет сам. А выживать в этом мире будем вместе, и информация сейчас ценнее бриллиантов.
   Ну, это я так думал, а жизнь внесла жёсткие коррективы. Во время перехода как-то всё сглаживалось, а вот сейчас все углы и шероховатости общения стали вылезать наружу. Вероятно,
в связи с трудными условиями жизни росло напряжение, участились конфликты. Вот и у меня с Гоги возникло противостояние, буквально на пустом месте.
   Мы с Мишей и Женей строили печь для обжига изготовленной посуды. Уже выкопали
в нескольких шагах от обрыва приличную яму, прокопали воздуховод, соединивший яму
с обрывом, а теперь заполняли пространство ямы сухими дровами обкладывая ими посуду, предназначенную для обжига.
   Тут к нам подошли скучающие Серёга Саблин и Гоги, понаблюдали с минуту, а затем Гоги насмешливо проговорил, обращаясь ко мне:
   - Барракуда, я смотрю - ты из рыбы переквалифицировался в земляного червя, нравиться копаться в грязи?
Серёга угодливо захихикал. Я вскипел, но всё же сдержался и решил перевести всё в шутку:
   - Ничего, ничего, зато немного разогрелся за работой. Не мёрзну от безделья как некоторые...
Гоги покраснел, затем побледнел, сверкнул глазами и ушёл, пробормотав, что он - мужчина, охотник, а не крот-землекоп. Его дружок Саблин, уходя, презрительно сплюнул в нашу сторону.
Обратясь ко мне, Мишка удивлённо спросил:
   - Что он к тебе привязывается? Я заметил уже не в первый раз.
Я лишь недоумённо  пожал плечами.
   Отношения наши с Георгием Думбадзе стали довольно натянутыми. Особенно после истории
с лосихой. Иногда достаточно было какой-нибудь мелочи, случайного неосторожного слова или косого взгляда, на которые в другое время не обратили бы внимания, чтобы у нас возникло раздражение и испортилось настроение. Со стороны Гоги постоянно слышались подколки, язвительные шуточки, едкие замечания, особенно если рядом были девушки. Приходилось изо всех сил сдерживаться, подавлять раздражение. Но я Старался
не давать ни малейшего повода для ссоры. А если чувствовал, как внутри поднимается гнев, находил любое дело или отходил в сторонку, или уходил.
Разговаривать с ним бесполезно, это я уже знал. Мне никак не удавалось поговорить с ним, выяснить причину его неприязни. Гоги уходил от откровенного разговора, грубо обрывая мои попытки. А потом я подумал: а почему, собственно, я должен это выяснять, искать повод для примирение? Я с ним не ссорился, мне это ни к чему. И вообще, необходимо строже следить
за собой.
   Вот и в этот раз во мне поднялось раздражение, еле сдержался. Ни к чему обострять отношения
в нашем маленьком коллективе. Да и повода для вражды, если подумать, нет никакого...


Глава седьмая.

   Так и прошёл день, наполненные мелкими, но важными для нас  событиями.
А утром к завтраку пришли чумазые, перемазанные сажей и копотью, но гордые и счастливые Женя и Коля, принеся ещё тёплые, прямо из обжигательной ямы горшки и миски. оказалось, они не удержались и запустили обжиг посуды ещё с вечера, всю ночь подкидывали топливо, поддерживая жар доморощенной печи. Правда, почти половина загруженной посуды треснула
и рассыпалась, но большая часть сохранилась и сейчас красовалась под восхищёнными взглядами одноклассников.
   Девчата тут же расцеловали смущённых гончаров в ГРЯЗНЫЕ щёки и засуетились, решив на первый раз заварить чай из молодых листьев малины и смородины. Ребята, одобрительно похлопав по плечам, отправили их отдыхать - глаза у парней ,хотя и горели
от энтузиазма и восторга, но явно закрывались, слипаясь  от усталости.
   Потягивая травяной чай и блаженно щурясь, Мишка мечтательно сказал:
   - Да, посуда у нас уже есть, Корзины сегодня начнём делать... А скоро у нас и ванны с горячей водой, холодильники с телевизорами появятся...
   - Размечтался! Ты сначала всех корзинами и лукошками обеспечь... - Фыркнула, сидевшая рядом с ним, хозяйственная Зоя.
   - Да ладно тебе, наплету я тебе корзин на любой вкус. - Хмыкнул пренебрежительно Миша. - Эка невидаль, ничего сложного, когда умеешь и материал есть.
Сидевшая неподалёку Полина Кедрова только вздохнула:
   - Эх, ванну принять было бы неплохо, горячую, ароматическую... И волосы помыть шампунем...
   - Да... Хотя бы в баньке погреться... Попариться, с веничком, берёзовым, вот было бы здорово! - Поддержала её подружка оЛеся Русакова. Все притихли , тоскливо вздыхая. Посидели, погрустили и постепенно разошлись по своим делам.
   Как-то так сложилось, что ежедневно после завтрака отправлялись несколько групп
по хозяйственным делам: на реку ловить рыбу, в лес для сбора топлива, а также на поиски съедобных растений и грибов. Исследуемый   район леса постепенно расширялся.  Мы уходили всё дальше и дальше, обследуя окружающую местность.
   Я, взяв с собой своё копьё, решил отправиться на холмы, видневшиеся в нескольких километрах на юго-восток. Люба и Надя  тоже собрались идти со мной - им тоже было любопытно взглянуть на новые места. Виталик со мной не пошёл, хотел под руководством Мишки вместе с другими желающими поучиться плести корзины. По дороге я учил девчат бросать копья, используя для тренировок срезанные длинные стволики. Своё копьё я им не давал, полагая, что случайно можно испортить оружие, повредив кремнёвый наконечник, а оно в случае опасности или появления добычи могло нам пригодиться.
   Шли по светлому лесу, пересекая большие поляны, по пути перепрыгнули несколько ручьёв, обошли небольшое болотце. Кругом стоял неумолчный птичий гомон. Из леса Тянуло пахучим прелым запахом прошлогодней листвы, дразнящим ароматом разогретой сосновой коры, тонким запахом еловой живицы. Разомлевшая от тёплых ветров, от первых весенних дождей и яркого солнца природа как будто собиралась с силами, чтобы раскрыться и буйно расцвести летом.
   Дорога неожиданно оказалась длинной,  и к подножью холмов мы подошли лишь часа через полтора, долго поднимались по довольно крутому склону, помогая друг другу. Кое-где заросшая редкими кустами вершина холма тянулась на несколько сот метров к востоку. Утомлённые,
   мы расселись по  большим разогретым камням, разбросанным по  плоской вершине.
Отсюда, с высоты сотни метров, открывалась чарующая картина весеннего леса, вся в сочных, ярких красках. Тёплый ветерок приносил запахи свежей травы, молодой листвы, первых цветов,
и ещё пахло чем-то дразнящим, дурманящим и обещающим...
   Оставив девушек отдыхать и делиться впечатлениями от похода, я, прихватив копьё,  отправился побродить по вершине. Через полчаса пришёл, неся В руках кепку, осторожно прижимая её
к животу.
   Удивлённая Надя поинтересовалась:
   — Ты что, грибов принёс?
   — Не угадала, яйца, - сказал я. Ошарашенная девушка только хлопала глазами, не в силах сообразить. Более сметливая Люба, поняв, что я не шучу, спросила:
   — А откуда ты их взял?
Я широко улыбнулся:
   — Леший подарил...
Люба, заглянув в кепку, удивлённо протянула:
   - Да, действительно, яйца...
В моей кепке лежало семь яиц,   сероватых, размером с  куриные. Я усмехнулся, подмигнув ей,
и пояснил:
   — Это глухариные.
Реакция девчат оказалась неожиданной, они   гневно накинулись на меня с упрёками:
   — Ты что, разорил гнездо? Сейчас же отнеси обратно! Не понимаешь Разве, что из каждого яйца вывелся бы глухарь? Сейчас же верни все яйца обратно!
   — Да вы что, зачем? - удивился я, потом, сообразив, воскликнул:
   - Девчонки, успокойтесь. Оттого, что я их собирал, глухарей меньше не станет. Надо лишь обязательно оставлять одно или два в гнезде, тогда птица не догадается о пропаже, будет нестись, пока яиц не станет столько, сколько нужно.
Надя с явным сомнением посмотрела на меня:
   - Тимоша, а это правда? Ты нас не обманываешь? И они точно свежие?
Собирая мелкий хворост для костра, я успокоил сомневающуюся девушку:
   — Свежие, свежие, не сомневайся - я проверял. Мы сейчас огонь разведём, испечём их.
По штучке съедим, остальные нашим принесём. Они же вкуснее домашних...
   Девушки повздыхали, посетовали, что яиц на весь класс не набрать, но от своей порции
не отказались и съели неожиданный деликатес с большим удовольствием.
   Посидев ещё с полчаса и полюбовавшись открывающейся с высоты панорамой, мы отправились обратно. Пока спускались девушки устроили весёлое соревнование с визгом и шутками, состязаясь, кто из них быстрее спустится с холма. В результате Надя упала, поскользнувшись
на сочной зелени. Небольшое растяжение она всё же получила и оставшийся путь слегка хромала.
   Всю дорогу я распекал девушек, специально читая нотации ОЧЕНЬ нудным голосом.
   - Вы что, действительно, решили, что здесь можно шалить и развлекаться как захочется?
Вы забыли, что здесь дикая природа, суровый необжитый край! Тут, в лесу  надо вести себя осторожно. Любая травма, любая рана чревата непредсказуемыми последствиями. Нет врачей, скорой помощи, антибиотиков... Это дело серьезное, сами небось понимаете. Не хватало еще получить ранения по неосторожности! Правила поведения в экстремальных условиях не мной придуманы… и так далее, и тому подобное…
   Девушкам, похоже, моя лекция за дорогу до того надоела, что они, по-моему, были готовы удрать и укрыться в самой глухой чаще. НО правила выживания всё-таки запомнили намертво.
   Подходя к пещере, мы столкнулись с выходящими Колей и Женей. Они выспались и были полны энтузиазма, готовы  продолжить творить шедевры гончарного искусства. На ходу они увлечённо обсуждали проект изготовления гончарного круга, яростно жестикулируя и рисуя в воздухе непонятные кривые загогулины.
   Я с улыбкой поглядел на их чумазые физиономии и вдруг понял - срочно нужна баня! Сро-оч-но! Поделился идеей с девчатами, и горячо поддержанный прекрасной половиной класса, направился к Диане Алексеевне, чтобы изложить ей свой проект. И уже через полчаса большая ЧАСТЬ одноклассников трудилась, обустраивая первобытную баню.
Одни расширяли русло ручья, углубляя дно и создавая небольшой бассейн. В пятнадцати шагах
от него другие увеличивали естественное углубление - будущую баню. Выкопали большую ямищу, высотой чуть больше двух метров, по периметру вплотную к стенкам вбили колья и оплели их длинными прутьями. Получились оплетённые стены с низким входом. Посередине выкопали яму для очага, в ней по кругу положили вплотную друг к другу большие гранитные валуны. 
Изнутри у плетня положили брёвна, чтобы на них сидеть. Поверху всей конструкции плотно уложили длинные толстые жерди, на них разместили широкие листы бересты. Сверху всё засыпали слоем земли оставив сбоку небольшое отверстие для выхода дыма. Вход пока завесили листом бересты. По обеим сторонам от входа до бассейна сделали высокие плетённые заборы. на этом настояли девушки. Всё - первобытная баня готова!
На камни поставили наполненные корчаги, чтобы была горячая вода. Вместо мыла предполагалось использовать щёлок. Для этого в один горшок заранее засыпали золу и залили горячей водой. когда щёлок настоялся, раствор осторожно слили. Получилось нечто, напоминающее очень жидкое мыло. Мочалок пока не было, решили использовать мох. Приготовили березовые веники. Разожгли огонь, а когда камни раскалились и в очаге остались лишь красные угли, отверстие для дыма заткнули, и баня была готова принять первых посетителей.
   Вопрос о том, кто будет мыться первым, решился легко и неожиданно - девчата просто-напросто вытолкали парней, заявив, что им нужнее, а ребята могут и подождать, им не к спеху - завтра попарятся! Ошарашенные парни пытались вяло сопротивляться, приводя малозначимые, неубедительные доводы. Это закончилось возмущённым визгом, угрозами намылить им шеи  и обвинениями в мужском эгоизме.
   Потерпевшие поражения парни, уныло переговариваясь, поплелись в пещеру, а со стороны бани долго раздавались радостные ахи и охи счастливых амазонок. Лишь поздно ночью  умиротворённые девчата вернулись тихие и благостные, с улыбками на довольных лицах.
   Наш маленький отряд уже час двигался  на юго-восток вверх по левому берегу реки. после раннего завтрака и довольно сумбурных сборов мы, наконец, собрались и отправились в эту долгожданную охотничью экспедицию. С собой взяли наше оружие - самодельные копья, несколько дротиков и даже каменные топоры, так, на всякий случай... Тьфу, тьфу, тьфу!
   Где-то на западе, за лесом погромыхивал далекий гром.  С утра светило яркое солнце, редкие облака лениво плыли по небу. Ветер слегка шевелил макушки деревьев. Лесные массивы
на нашем пути тут и там чередовались с большими открытыми пространствами. заросшими травой и редкими цветущими кустами, пересекаемые ещё по-весеннему полноводными ручьями.
   Вдали виднелись стада больших животных. Издали было непонятно, кто же там пасётся, бизоны или ещё кто-то крупный. Ну, это  не по нашим силам. Да и стада большие - по пятьдесят-сто громадин. Как бы самих не затоптали!
   Оказывается, долина реки изобиловала живностью, а то, что мы до сих пор её не замечали, так
до этого двигались вдоль реки по непролазным приречным лесам, по самой чаще.
Громадные животные медленно двигались поедая сочную весеннюю траву, не обращая внимания на нас.  Иногда пробегали небольшие стада оленей и косуль, но ближе, чем на сто метров
не подходили. Вот это КАК РАЗ была наша добыча, по нашим скромным силам и возможностям, лишь бы подобраться на расстояние броска копья. А это стало проблемой, нам никак не удавалось к ним незаметно подкрасться. Да и других охотников, которые были не прочь полакомиться нежным мясцом,  оказалось хватает. у кромки леса мы заметили стаю ЧЕТВЕРОНОГИХ ХИЩНИКОВ, ТО ЛИ собак, ТО ЛИ НЕБОЛЬШИХ ВОЛКОВ, ВНИМАТЕЛЬНО ГЛЯДЯЩИХ В НАШУ СТОРОНУ.
   - Смотри-ка, чувствуют, чувствуют конкурентов, ха-ха-ха! – Воскликнул со смехом Виталий,
 - Ну ничего, мы и до вас доберёмся! Шапок из ваших шкурок понаделаем.
парни одобрительно засмеялись, разглядывая четвероногих охотников.
   Долго спорили, решали, как будем охотиться. Наконец договорились, что разделимся на две группы, которые пойдут параллельно, в полутораста шагах друг от друга. Если животные бросятся в промежуток, то можно будет кидать копья с двух сторон, что увеличивает шансы добыть зверя.
   Было тепло, даже жарковато. По небу, вслед за солнцем, плыло одинокое облако. Замерли
в дрёме листья деревьев. Тёплый воздух, напоённый запахом только что распустившейся зелени, тих и неподвижен. Где-то в лесу галдели вспугнутые птицы. Вверх-вниз пушистым комочком носилась по ветвям высокой ели пугливая белка. 
   Мы только миновали поляну, прошли через небольшой лесок, как слева вышло стадо оленей. Животные спустились по каменистому склону к ручью, стали пить воду. Следом за стадом из-за кустов показались три косули, два бычка и крупная самка.
Олени, напившись, пошли дальше, а косули стояли, чутко поводя ушами. Звери осмотрелись, прислушались, вышли на чистое место, метров в полутораста от нас, и, успокоенные тишиной, НАЧАЛИ кормиться.
   Мы, прячась за кустами и стараясь ступать бесшумно, стали подбираться к ним. Вдруг из леса с шумом  вывалился крупный олень и стремглав бросился через поляну, Вслед за ним выскочила пара крупных волков. Испуганные косули кинулись мимо нас.
    Я поудобнее перехватил древко копья, и ожидая момента, когда  косули подбегут поближе, Затаился за кустом. Сердце бешено стучало, во рту пересохло. А когда они поравнялись с местом нашей засады, все вскочили и кинулись наперерез. В тот момент, когда я взмахнул рукой, чтобы бросить копьё,  моя нога попала в незамеченную ямку, и я чуть не упал, резко наклонившись. Тут мимо моей головы пролетело чьё-то копьё и ударило бычка под лопатку. он покатился по траве. Тут же в него попало ещё два копья. Всё было кончено в несколько секунд. Две косули лежали в траве, судорожно дёргая ногами, а третья уже скрывалась вдали за кустами.
   Героем охоты стал Гоги - это его копьё первым сразило косулю, вонзившись под лопатку животного. Серёга Саблин и Вася попали в задние ноги. А второго самца свалили Рома с Димой. Остальные промахнулись и теперь суетились вокруг убитых косуль. 
Я же так и не бросил своё копьё, опоздав с броском. Серёга со смешком заметил:
   - Да-аа... Барракуда, не придётся тебе хвастаться перед девчонками трофеем! Не повезло тебе... Отвернулась от тебя удача.
А я никак не мог забыть шелестящий звук копья над головой, всё пытался поймать взгляд Думбадзе, мучительно размышляя, Был ли это злой умысел или случайно получилось...
   Ребята суетились возле убитых косуль, не зная, как подступится к разделке добычи. Оказалось, лишь Роман и я имели представление о свежевании животных. Да и то, у Романа был лишь опыт наблюдения  за процессом разделки другими охотничьего трофея. Мне же один раз пришлось самому разделывать барана, когда мой дед  нечаянно поранил руку.
   Уступив мне первенство, Роман стал помогать мне свежевать добычу.
Косули были килограмма по тридцать каждая. Вначале я отделил голову, снял  чулком кожу с шеи,  затем снял всю шкуру. Потом выпотрошил тушу, вырезал сухожилия на ногах и вдоль  спины. Наконец, я разделал мясо на отдельные куски.
   Роман, с любопытством наблюдавший за моими манипуляциями, спросил:
    - А зачем ты снял шкуру с шеи отдельно?
  - Из кожи,  чулком снятой с шеи, можно по спирали нарезать тонкий ремень метров восемь. А если бы был олень, то и все двенадцать. У якутов, он вроде бы называется "маут".
Тут в разговор влез Виталий :
   - А зачем тебе сухожилия?
   - А сухожилия  можно хорошо высушить и потом разделить на тонкие и прочные нитки для починки обуви, одежды и всяких кожаных вещей. У нас же дефицит и верёвок, и ремешков. А прочную кожу с ног можно пустить на обувь, шкуру выделать для одежды.
   Когда мы, уже были готовы отправиться в обратный путь, я сбросил в ручей внутренности косуль и сказал Роману:
   - Теперь ты знаешь, как надо разделывать добычу, чтобы у тебя ничего не пропадало. В нашем положении нельзя ничего бросать, даже копыта и рога, можно использовать, правда, пока у нас нет нужных инструментов.
   Вернулись к пещере мы уже к закату. Нас встретили восторженные девчата, ждала натопленная баня, а потом был пир с зелёными щами и с огромными кусками жаренного мяса.


   Проснулся как всегда на рассвете, немного полежал, но сна уже не было. Тихонько встал, чтобы не разбудить остальных, добрался до выхода из пещеры и выглянул в туманный рассвет. Как оказалось, это был не туман. Нашу поляну накрыл мелкий дождь. Хотя  Птицы, и попрятались,
но всё также неумолчно, продолжали весенний концерт. А это означало, что дождь ненадолго.
Так и оказалось. Когда я дошёл до ручья, сделал утреннюю зарядку и, скинув одежду, вволю наплескался в нашем импровизированном бассейне, То с удовольствием обнаружил, что дождь уже закончился. Действительно, недолго пошуршал он по листве,  слегка намочил траву
и по-английски , не прощаясь, ушёл на восток. Небо полностью очистилось, природа, будто умывшись небесной водой, снова ожила. Зашумел в кронах деревьев утренний ветер, сбрасывая с веток дождевые капли, громче заголосили ошалевшие от весеннего воздуха птицы, прогудел, медленно пролетая мимо моей головы, большой жук.
   Прихватив заодно сухую корягу для очага, я посвежевший и весёлый поспешил к нашему дому. Да, действительно, пещера стала для нас настоящим домом, а мы теперь с полным правом можем называться пещерными людьми. Этой мыслью я поделился с выходящими Любой и Надей, рассмешив девушек.
   - Действительно, осталось только заняться настенной живописью! А вообще, это мысль! - Воскликнула с энтузиазмом Надя, - Надо нарисовать картины вашей охоты со всеми подробностями!
А улыбающаяся Люба добавила:
   - Кстати, там Саблин опять хвастается, описывая героические сцены вчерашней охоты. Уж, они там такие герои, такие богатыри, прямо "витязи в косульих шкурах"! Ха-ха-ха! - Засмеялась она, поддержанная подругой.
   Когда я затащил корягу в пещеру, Серёга как раз описывал завершающую фазу охоты - разделку добычи. Он оказался классным рассказчиком, описывал подробности очень натуралистично, я даже заслушался. Правда, в его описании мы с Романом и помогавшие нам парни выглядели жутковато, вроде пресловутого Фреди Крюгера - кругом разбросанные потроха бедных косуль, Руки по локоть в крови, горящие глаза, хищные улыбки... Даже пара девчонок недоумённо оглянулась на меня, тут же в испуге отвернувшись.

А по словам рассказчика получалось, что главные герои, настоящие охотники гордо стояли в стороне, тщательно проверяя целостность оружия, готовые к новой великой охоте, не опускаясь до грязной и унизительной разделке убитых ими животных. Ведь, главное - это добыть зверя, а свежевание и обработка туши - это участь неудачников, неумелых горе-охотников.
Девчонки лишь ахали, восторженно глядя на новоявленных героев, заслуженно купающихся
в лучах славы.
Но впечатление  от эпического рассказа испортил Фима Колесник, спросив меня:
   - Тим, а Тим! Может ты знаешь, как нам сохранить мясо? Там ещё много осталось, килограмм двадцать. А то оно ведь испортиться, всё не успеем съесть.
Все взоры обратились на меня. Я немного подумал и ответил:
   Я думаю, его необходимо закоптить. Правда, у нас нет соли, но ничего, копчённое, оно всё же дольше сохранится. Лучше обладать каким-то запасом пищи, чем всякий раз рыскать по лесу в поисках съедобного.
Саблин, перестав быть центром внимания, громко фыркнул:
   - Барракуда нам сейчас и коптильню сообразит, не хуже промышленной, буженину, карбонаты всякие...
Гоги лишь презрительно скривился:
   - Шашлик всё равно будет лучше. Это еда настоящих мужчин, отличное охотничье кушанье.
   - Да, да, это точно! - поддержал его Вася, гордо оглядывая соседей. Но его никто не поддержал, не вызвали энтузиазма его слова. Народ вчера просто-напросто объелся жаренным мясом, хотелось чего-то новенького.
   Неподалёку от пещеры долго выбирали подходящее место. Я объяснил нашему главному корзинщику Мише принцип устройства походной охотничьей коптильни. Как только он понял принцип работы этого сооружения, дело  пошло на лад.
   Нарезав подходящих прутьев,  Мишка сплёл высокую цилиндрическую корзину без дна, с крышкой наверху и  высотой около двух метров. 
Поперёк закрепили несколько палок, на которые подвесили тонкие пласты мяса. Корзину с боков покрыли ветками с листьями и обмазали глиной. Под корзину прокопали канаву-воздуховод, закрыв сверху настилом из веток и завалив землёй. В начале дымохода выкопали яму, над которой сделали крышу соединённую с дымоходом. Когда развели костёр, то дым потянуло в дымоход, и он повалил из верха коптильни.
   Я удовлетворённо оглядел наше громоздкое творение и объявил:
   - Всё... Теперь нужно лишь поддерживать несильный огонь, подкладывая ореховые, ивовые и ольховые ветки.
Громко чихнув, Фима, отмахиваясь от дыма, заинтересованно спросил:
   - А за сколько часов мясо будет готово?
    - Думаю, за пять-шесть часов  можно закоптить вполне приличное мясо. Кстати, рыбу и птицу тоже можно коптить.
Крутившаяся рядом Василиса спросила меня:
   - Барракуда, откуда ты узнал о такой коптильне?
  - Дядя у меня бывший десантник и заядлый охотник, на Алтае живёт, он и научил.
Удовлетворив своё любопытство, она пристала к Фиме, заканючив:
   - Фима, миленький, когда будет готово мясо, ты же мне первый кусочек дашь? Ну, пожаа-луста-а! Ну Фима-а…
Тот лишь досадливо бурчал, отмахиваясь от мелкой надоедливой егозы:
   - Иди, иди отсюда, там посмотрим…
   Миша предложил ещё сделать навес над коптильней на случай дождя. Фима тут же горячо одобрил эту идею, он уже считал коптильню своим личным делом, загоревшись идеей копчения всего съедобного. Заодно решили сделать у пещеры большой навес для посиделок, чтобы защищал от дождя, да и под крышей будет уютнее.
Девчата потребовали себе навесы для сушки грибов-ягод, для вяления рыбы. Нашим гончарам Жене и Коле также понадобился большой навес для горшков и прочей глиняной посуды, а так же для сушки самодельных кирпичей.
   В момент, когда общими усилиями мы, наконец, поставили большой навес над гончарной мастерской, на берегу ручья случилось несчастье. Нёсшие в корзинах сегодняшний улов Таня Суржикова и Махмутова Динара, перебираясь через ручей, поскользнулись на камнях и упали, вскрикнув от неожиданности, а затем застонали от  боли. И надо же такому случиться, они упали так неудачно, что Таня получила сильное растяжение связок ноги, а Динара сломала руку. Ребята со всех сторон кинулись к ним.
Увидев, что случилось, я вздрогнул: у девушки из окровавленного предплечья торчали острые края сломанной кости. Подбежавшие к ней девчата охнули от испуга, не зная, что предпринять.
У Динары на глазах были слёзы, но она молчала, лишь от боли закусила губу.
   Я постарался взять себя в руки. Главное было успокоить девушку, и я уверенным голосом проговорил:
   - Спокойно, спокойно, без паники, всё будет хорошо…
 А у самого в глазах темнело, а сердце сжималось от страха. Какое там, хорошо! Руки мои дрожали, в голове метались бешенной каруселью панические мысли: А вдруг столбняк? А вдруг сепсис? Не началась бы гангрена... Ну да ладно, не время сейчас охать и ахать, надо действовать быстро и решительно. У меня мама - медсестра. Знаю, что делать в случае открытого перелома, но... Тут нет обезболивающего, наркоза, рентгена, гипса... Да много чего нет! Но надо что-то делать, чёрт побери! Где взять  нормального врача, где антисептики, антибиотики? Всё осталось там, в двадцать первом веке. Здесь лишь я и Олеся Русакова что-то понимают в оказании медицинской помощи. Я нахватался от мамы, а Олеся собиралась поступать в медицинский. Но ведь как-то надо оказать первую помощь, лечить подобные раны.
   Мы отвели девушек в пещеру. Там быстро обмотали ногу Тани лентой из шкуры косули. Она хоть и плохой, но всё же заменитель эластичного бинта. Велели вставать лишь в крайнем случае, а так соблюдать строгий постельный режим.
А вот с Динарой было всё очень сложно. Надо было сопоставить сломанные кости, обеззаразить рану, зафиксировать руку, наложив жёсткую повязку. А как это сделать без наркоза?
   Больше всего я опасался развития болевого шока при сопоставлении костных отломков. Время шло, и надо было решаться. Отведя Олесю в сторону, строго спросил:
   - Знаешь, что такое "Рауш-наркоз"? Вижу - знаешь. Значит так: будешь держать её руку так крепко  и неподвижно, как только можешь. Сделаешь безразлично-каменное лицо, чтобы она ничего не поняла и не начала дёргаться. Это самое главное. Всё остальное я сделаю сам. И ещё, постоянно контролируй пульс, не дай бог, начнёт падать давление!
Поманил Мишу, объяснил задачу и, глядя в его ошеломлённые глаза, твёрдо сказал:
   - Миша, так надо, и не спорь. Фиксируй жёстко, но без боли, понял?
Миша молча кивнул.

Мы подошли к сидящей девушке, и я мягко сказал:
   - Динара, сейчас мы сделаем тебе повязку, чтобы зафиксировать руку для правильного срастания. Так что доверься нам и не бойся ничего.
Девушка поглядела на нас сквозь слёзы и молча кивнула. Олеся встала на колени сбоку от неё и крепко взяла повреждённую руку за кисть и локоть. Я кивнул Мише. Он быстро сжал голову удивлённой Динары ладонями с двух сторон, а я сильно и резко ударил её кулаком по затылку.
   Девушка тут же обмякла, потеряв сознание. Мы бережно уложили её на расстеленную куртку. Остальное было делом техники и заняло лишь несколько минут. Я сопоставил кости, положил руку в согнутую бересту от кончиков пальцев до локтевого сустава, приладил с двух сторон по крепкой палке и обмотал всё лентой из той же шкуры. Рану обработали свежей живицей - еловой смолой. Другого антисептика у нас не было. На последнем этапе подвесили зафиксированную руку за шею.
Глядя в испуганные глаза Олеси, я улыбнулся и ласково проговорил:
   - Ну вот и всё. Ты - просто молодец, Олеся! Всё сделала правильно, очень мне помогла.
   Вдвоём мы быстро привели Динару в чувство. Девушка больше жаловалась на сильную головную боль, чем в пострадавшей руке, но это издержки средневекового наркоза, ничего не попишешь, это надо перетерпеть.
Обработанную рану я велел Олесе каждый день смазывать свежей живицей. Подошедшая Диана Алексеевна посоветовала поить пострадавшую настоем окопника, он хорошо помогает при травмах костей и суставов. Она собирала растущие поблизости целебные травы и учила наших девушек, как правильно использовать их в лечении. Ещё посоветовала смазывать рану свежим соком тысячелистника, он отлично заживляет.
   Вообще, мы пристрастились к горячим травяным чаям. Нам очень понравилось делать полезные чаи, заваренные из листьев лесной малины, дикой смородины, вишни, рябины и молодой хвои. Они вкусные, полезные, отлично тонизируют, а главное - прекрасно утоляют жажду. У очага всегда стоял готовый большой горшок с горячим травяным чаем и парой-тройкой пиалушек для желающих утолить жажду.


Глава восьмая.

   Проснулся с мыслью , что надо вернуться за своим спрятанным в дупле рюкзаком - там же картошка, три железнодорожных костыля, да и стёкла есть. Правда, не знаю, куда их в данный момент можно применить, но вещь - бесценная . Я даже хихикнул, интересно получается: очень ценная, но бесполезная вещь - смешно!
Все ещё спали. Было раннее утро, воздух весьма прохладный, бодрящий. Пока ходил умываться, обдумал, как всё провернуть. Я решил особо не распространяться о своих планах - надоели подколки и насмешки со стороны Гоги, Васи, Серёги и некоторых других парней. Что-то эти наезды с каждым днём становились всё злее. Я ожидал  чего-то нехорошего, и был
наготове. Может если исчезнет предмет раздражения, они немного успокоятся.
Но всё же надо было кого-нибудь предупредить. Тут на глаза попался возившийся у коптильни Фима Колесник. Он теперь все дни и ночи проводил у своего любимого детища, экспериментировал и коптил практически всё, что можно, пробовал разные режимы и различную древесину для создания определённого вкуса. Это у него, в общем-то, неплохо получалось.
Он мне нравился - парень был хороший, немного нескладный, но с твёрдым характером, правда, любил поворчать и посетовать на жизнь. Нравилось в нём ответственность за свои слова  и поступки, серьезное отношение к жизни, честность перед товарищами. если давал слово, делал всё, чтобы его сдержать.
   Фима только что достал из коптильни свежую партию готовой продукции - вероятно, опять всю ночь экспериментировал. Подойдя к нему, я поздоровался:
   - Привет Фима! Опять не спал, Всё колдуешь?
Он поднял голову от кусков копчённого мяса и, глядя на меня красными от дыма глазами, невпопад спросил:
   - Слушай, а если Дуб добавить, может вкуснее будет?
   - Нет, Фима, будет горько, лучше не надо. Я как-то пробовал отвар дубовой коры - гадость редкостная!
Фима задумчиво покивал головой, явно сомневаясь. Потом отрезал кусочек от ещё горячего мяса и дал мне:
   - Вот попробуй, Барракуда, оцени, как получилось на твой вкус.
Я зажевал, усиленно двигая челюстями.
   - ММм… Очень неплохо, но что-то жестковато...
Фима сокрушённо вздохнул:
   Да задремал я, упустил момент - жар слишком сильный получился.
   - Да ладно, Фима, не переживай! На вкус неплохо, а что твёрдое, так оно и лучше - дольше сохраниться. - Подбодрил я Мастера коптильного цеха.
   - Слушай, я тут на несколько дней отлучусь, надо сбегать кой-куда. Передай всем, пусть не переживают, а этот кусок я с собой возьму - очень уж вкусный. - Польстил я заулыбавшемуся от похвалы Фиме, что было довольно редким явлением. Улыбка на его лице была не частой гостьей.
   - Ладно, ладно, Тимоха. Передам, обязательно передам.
Я внимательно взглянул на него:
   - Точно передашь, не забудешь?
Фима обиженно замахал руками:
   - Да ты что! Я же слово дал! Моё слово- кремень, И этим сказано  все!
Это точно - другие могли забыть, не сделать, Но Фима - никогда! Я улыбнулся, хлопнул его по плечу , и, прихватив подарок от Фимы в дорогу, пошёл к пещере. Там осторожно, чтобы никого не разбудить, пробрался в наш угол и, прихватив копьё и свой короб, тихо вышел из пещеры. Как говорится -нищему собраться, только подпоясаться.
   Жуя на ходу отрезанный кусок мяса, я углубился в лес. Шёл быстро, сосредоточенно оглядывая каждое дерево, выискивая следы прохождения нашего класса. Прошло всего  несколько дней, а на буйно росшей весенней траве уже почти ничего не было заметно.
   Дорога была мне знакома, и шагалось легко. Шёл я индейским шагом, когда носки ставят чуть-чуть вовнутрь. Из-за этого шаг удлиняется, немного, на пару сантиметров, но за целый день набирается прилично.  А ещё я иногда, когда позволяла дорога,  переходил на так называемый "Волчий" шаг - это когда метров двести идут быстрым шагом, а триста - пробегают легко и неторопливо.
Отличное настроение, знакомая дорога, кусок вкусного твёрдого мяса - ну, что ещё надо, когда ты молод и чувствуешь себя отважным первопроходцем! За эти дни, несмотря на несколько небольших дождей,  лесная тропа подсохла, идти было легко. Путь, на который мы до этого затратили два дня, я пролетел за день. Остановился лишь ввиду того, что к закату небо заволокло тёмными тучами. устроился под нашим родным навесом, развёл костёр и почти доел мясо, решив не заморачиваться с ловлей рыбы.
   Проснулся я часа через четыре от холода. Костёр почти погас, еле-еле светились красные угли. Начавшийся с вечера, дождь уже перестал, лишь иногда падали редкие капли. Подбросил пару толстых веток, подождал, когда огонь разгорится, и вновь полез под навес спать.
   Второй день был копией первого, с той разницей, что дождя не было, и я за ужином подкрепился жаренной рыбой, пойманной за какие-то пару минут. Рыбы здесь было огромное количество - ловить-не переловить! Правда, уже после заката увидел жутковатую картину - плывущую утку вдруг накрыла огромная пасть, а над водой взметнулся хвост, сантиметров шестьдесят шириной. Да... Купаться рядом с  такой рыбкой не стоит! Что это за хищник, я не разглядел, но какая разница - щука это, сом или таймень, неважно! Всё равно, она может представлять опасность для человека, надо будет предупредить ребят, ведь могут встретится рыбины и покрупнее.
   На третий день, уже подходя к нашей бывшей стоянке, получил нежданный подарок судьбы. Как я уже говорил, птицы и звери здесь непуганые. И вот, проходя вдоль опушки леса, заметил движение на ветвях высокой березы. Взглянул туда и увидел сидящего на ветке тетерева, Он с любопытством наблюдал за мной. До него было далековато - метров  двенадцать, но это была настоящая дичь, и стоило попробовать её добыть.
Тетерев не шевелился, лишь, вытянув шею, следил за мной бусинками глаз. Я тихонько сделал несколько шагов в его сторону, сокращая дистанцию, медленно достал пращу, вложил камень  и, мгновенно раскрутив, метнул его в птицу, затем послал туда же второй снаряд.
   - Попал! Попал! Здорово! Какая удача! Вот и добыча!
   Серая птица, цепляясь за ветки, рухнула вниз. Убрав добычу, очень довольный двинулся дальше по тропе.
   На влажной земле виднелось много отпечатков копыт разной величины, от маленьких до больших. Попадались следы, похожие на собачьи и лисьи, и совсем незнакомые. В них я разбирался не очень, ну, городской я житель, не следопыт, не таёжный охотник... Хотя посещал туристический клуб, кое-что знал, что-то читал, а здесь мы понемногу учились, учили  друг  друга лесным навыкам. Неизвестно как всё сложится дальше, но пока я чувствовал ответственность
за одноклассников. У меня всё-таки были кое-какие навыки туриста, почерпнутые из книг
и занятий в клубе, и я хотел передать их и научить товарищей жизни в лесу.
   Я шёл, размышляя и поглядывая по сторонам, не попадется ли мне ещё что-нибудь. Дорога завела в самую чащу. Солнечные лучи уже не пробивались сюда. Запахло влажной землёй.  Под густой листвой стало неуютно, сыро и прохладно. Здесь, на звериной тропе, узкой, как коридор, царил тревожный полумрак. Я ускорил шаги и через несколько минут выскочил на большую поляну. Над лесом солнце стояло высоко, и день был в разгаре. Как замечательно вновь оказаться под тёплыми лучами солнца!
   проснулся под монотонный шелест дождя  по крыше шалаша. Меня разбудили несколько капель холодной воды, просочившиеся сквозь еловый лапник крыши и упавшие на лицо.
   - Сам виноват, надо было лучше делать шалаш. Не халтурить, для себя же строил, лентяй! А теперь не лечь, придётся просидеть пару часов до рассвета.   
Было слышно, как хлещут струи по  кронам деревьев. Иногда ветер с шумом обрушивал с листвы накопившуюся влагу. В лесу было тихо. В предрассветном полумраке слышалось лишь шуршание  капель  по  листьям. Когда же выглянул наружу, заметил, что  в небе местами виднеются звезды.
Я обрадовался - значит, тучи  уходят!
Достал из короба глиняный ком с запечённым куском тетеревиного мяса, разбил его и начал с удовольствием жевать. Вчера я с огромным трудом ощипал птицу, выпотрошил, порезал на крупные куски и, обмазав каждый кусок глиной, запёк в углях. Получилось что-то вроде консервов - пока не разобьёшь - не испортится. Пару дней точно выдержит.
   Вдруг представил, как наши сейчас сидят в пещере, озарённой неровным светом костра, тоскливо смотрят в огонь, со слезами вспоминая родных и близких. У меня самого перехватило дыхание. Действительно, страшно  было вспомнить первые  дни после переноса. Растерянность, непонимание, паника... Все были ошарашены, оглушены случившимся, абсолютно потеряны и дезориентированы. Мы готовы были умереть от страха, голода и холода. У нас же ничего не было, ни-че-го...
   - Да что это такое? С чего  такое вообразил? Что за тоскливая картина?
Я потряс головой, отгоняя дурацкие мысли.
   - У нас же есть жилище, не отель 5 звёзд, понятно, но площадь большая, поместились все. Вода рядом, уже есть баня, делаем посуду, корзины, копчёности, добываем рыбу, мясо, собираем грибы и съедобные травы. Скоро пойдут ягоды, потом дикие яблоки, орехи. У нас есть оружие - можем защититься от диких зверей, Со временем будем его совершенствовать, смастерим луки, арбалеты. все начинает постепенно устраиваться.
Я доел мясо, закинул короб на спину и, прихватив копьё, отправился дальше.
   К полудню добрался до большого приметного дерева с дуплом, где находился мой рюкзак. Всё оказалось в порядке - рюкзак на месте. Никто в дупло не лазил, ничего не порвал и не погрыз. Тут у меня возникла сумасшедшая мысль сбегать на место нашего переноса. Что я ожидал там увидеть, не знаю, но не утерпел и к вечеру был уже на поляне, откуда начался наш путь в этом мире.
   С каким-то непонятным чувством окинул взглядом эту памятную для нас поляну в окружении высоких тёмных елей. Ничего не изменилось на ней - старые кострища, кучки веток и высохшей хвои. Ничего не прибавилось и не убавилось, всё то же самое.
   - А что, собственно говоря, я собирался увидеть? Сияющий портал в другую реальность, часть городской застройки или остатки танцплощадки, откуда нас и перенесло?
   Я бесцельно побродил по поляне, поискал что-либо в траве, но нашёл лишь утерянную кем-то расчёску. Уже в сумерках разжёг костёр, и бездумно просидел около огня до глубокой ночи. Мыслей не было, лишь опустошённость и чувство потери



   Утром я вновь задумчиво оглядел поляну, не спеша позавтракал и отправился в обратный путь.
   - ВСё... Этот этап жизни остался позади, впереди новая трудная, но интересная жизнь. Теперь понятно, что мы здесь навсегда. Вокруг новый мир, куда надо врастать постепенно, прочно
и навсегда, становясь его составной и неотъемлимой частью. Как учил мой алтайский дядя-таёжник - "Не спеши никуда. Лес он неторопливость и обстоятельность любит". А потому - поспешим, но медленно...
   Я вспомнил  ещё один его совет: встретив ручей или речку, знай, они могут вывести к людям. А в моей ситуации оно так и получается. Мне же нужно вниз по течению реки, а плыть лучше, чем идти. поэтому я довольно долго искал подходящие стволы , но всё-таки нашёл, правда, в разных местах.
   Три суковатых ствола - метра по четыре, удалось скрепить взятыми с собой ремешками, шнуровкой от куртки и брючным ремнём. Получился плот, неуклюжий, несуразный, но, главное, меня он держал и мог плыть по течению реки.
   Вооружась длинным шестом, я отправился в плавание. Пока ещё узкая река то и дело изгибалась, делала повороты, и мне приходилось внимательно следить, работая шестом, отталкиваясь от берегов и коряг.
   Постепенно река расширилась, принимая в себя многочисленные ручьи и речушки. Целый день я плыл, загорая на солнце, лишь иногда приходилось работать шестом.
   К закату, плот неспешно двигаясь , преодолел довольно значительное расстояние. Я уже устал 
от такого бездельного путешествия, немного обгорел на солнце и незаметно для себя съел все глиняные "консервы". Конечно, можно продолжить плавание и на пустой желудок, но куда приятнее, когда живот полон и в нём не урчит голодный зверь.
   Меня заинтересовали шныряющие вокруг утки. Это явно не косуля и не индюк, но для меня даже единственная утка - вполне приличное меню на целый день. Но я никак не мог подобраться к ним на бросок камня, без того, чтобы не вспугнуть осторожных птиц. Мой неуклюжий плот, а вернее моя странная и непонятная фигура пугала уток, которые , на всякий случай , держались подальше от незнакомого существа, время от времени, правда, без особого успеха, швыряющего в них камни.
   В таких безрезультатных усилиях прошёл весь вечер, и я уже был готов отказаться от попыток добыть хотя бы самую завалящую птицу, но в конце концов мне улыбнулась удача. Солнце село за прибрежные деревья,  и незаметно стемнело. Наступили сумерки. И тут на фоне закатного неба, появились машущие крыльями силуэты птиц. Летели низко, довольно медленно.  Это Утки возвращались с кормёжки.  Птицы отяжелели от еды, и были отлично видны. Но попасть в них оказалось довольно непросто. Сумерки скрадывали расстояние, сложно было определить высоту полёта. Только то, что утки просто не замечали летящих мимо камней, и птиц было достаточно много, помогло мне добыть себе ужин. Вероятно, с двадцатой попытки удалось попасть в утку, шлёпнувшуюся рядом с плотом.
   - Всё-таки рыба, даже обжаренная на углях, не идёт ни в какое сравнение с утиным крылышком.  Рыба уже не лезет в горло, тем более несолёная! - Подумал я, с аппетитом обгладывая утиную ножку. А вообще-то пора мастерить охотничий лук, стрелы точнее летят и дальше, правда, тренироваться придётся много...
   Плыл я практически круглыми сутками, останавливаясь лишь в самое тёмное время ночи. Целыми днями дремал, вполглаза наблюдая за движением моего "Кон-Тики", лишь изредка подправляя с помощью шеста его курс.
   Утром третьего дня, выплыв из-за камышей, внезапно оказался буквально в десятке шагов от группы оленей, двух взрослых животных и оленёнка. Они на несколько секунд замерли от неожиданности. Моё копьё было на всякий случай привязано к суку чтобы оно не свалилось в воду, так что я не мог сразу воспользоваться им. Пока я бы отвязывал копьё, оленей след бы простыл. Пришлось использовать пращу. Через пару секунд камни уже со свистом летели в потенциальную добычу.
   После, тщательно обдумав сложившуюся ситуацию, понял, что шансов убить оленя было крайне мало: животное крупное, убить его можно было лишь попав в голову, да и то при очень большой удаче. Но мне опять повезло. Первый камень прошуршал в ветвях, пролетев мимо оленей. Но второй сломал ногу оленёнку, и он упал в траву. Правда, он почти сразу же поднялся и неуклюже попытался убежать вслед за взрослыми. Олениха было приостановилась, но ещё один камень ударил её в бок, и она огромными прыжками унеслась в чащу.
   Я схватил шест и, уперевшись в близкое дно,  сильным толчком направил плот к берегу. Сам же выпрыгнул в воду и рванулся к оленёнку. В несколько секунд добежал  и прыгнул на свою добычу. Оленёнок вначале бешено дрыгал ногами, но придавленный моим весом вскоре затих, глядя на меня большими глазами и часто дыша.
   - Что же теперь делать? Надо как-то его убить...
я достал нож и неуверенно крутил его в руках, не решаясь приступить к главному. Мне ещё никогда не приходилось резать живое существо. Но надо, надо это сделать! Вздохнув, я решительно перерезал ему горло, всё же в последний миг закрыв глаза. По рукам потекла тёплая кровь, оленёнок задёргался, но быстро затих.  Я встал, посмотрел на мёртвое животное, затем на свои окровавленные руки, вздохнул и медленно пошёл к воде отмывать кровь. На душе не было радости, мне почему-то стало грустно.
   Через час я вновь плыл вниз по реке, внимательно вглядываясь в прибрежные заросли. Где-то здесь нужно было причалить, скоро наша река должна была соединиться с главной рекой.
   - Вот похоже подходящий берег, вроде бы знакомые места. Да, да, точно, там, на краю поляны  виднеется большое дерево с раздвоенной вершиной. Точно мы здесь проходили, а через полкилометра вышли на берег большой реки.
   Я подогнал плот к берегу, вытащил с него разделанную тушку оленёнка, завёрнутую в снятую шкуру. Весил он с треть косули, так что после разделки осталось с десяток килограммов чистого мяса. Решил, пока суть да дело, надо подкрепиться, итак полдня не ел ничего. Собрать кучу хвороста и разжечь костёр было делом нескольких минут.
Пока костёр прогорал, я нарезал мясо кусочками, насадил на несколько самодельных шампуров, уложил их над углями и стал готовить. От мяса тут же начал подниматься одуряюще вкусный запах. Я терпеливо ждал, глотая слюнки.
   Вдруг справа услышал какой-то подозрительный шорох. Не раздумывая, подхватил копьё и отпрыгнул за костёр, готовый ко всему. Ну конечно, кому же тут оказаться, как не вездесущей Василисе!
Я даже особо не удивился, лишь досадливо сплюнул. Как она умудряется оказаться везде, именно в том месте, где и когда её совершенно не ждёшь! Изумлённое лицо Василисы с огромными распахнутыми глазами вызвали у меня вначале невольную улыбку, а затем и громкий смех.
Отсмеявшись, я махнул ей рукой, приглашая к костру:
   - Ты чего по кустам шарахаешься, давай к огню. Сейчас будем мясо есть.
   Разулыбавшаяся девушка выбежала из кустов, присела у огня  и тут же затараторила:
   - Тимоша, а откуда ты взялся? Мы тебя потеряли, думали заблудился. А ты здесь, живой, мясо жаришь...Я удивился:
   - А почему мне не быть живым? Разве Фима вам не сказал, что я пошёл к месту нашего переноса?
Озадаченная Василиса нахмурилась:
   - Нет, я про это ничего не знаю. Правда, с Фимой я про тебя не говорила. А все думают, что ты ушёл на охоту и заблудился. Вроде тебе стало обидно, что ты не добыл оленя, вот ты и решил сам пойти на охоту. Тем более тебя уже почти неделю никто не видел.
   - А кто об этом вам сказал? - В свою очередь нахмурился я.
   - Да вроде Вася говорил, а может и Саблин. - Сказала в раздумье девушка, и, вдруг перескочив на другую тему, спросила:
   - А что это за мясо? Кого ты добыл? А оно уже готово?  - Она виновато улыбнулась:
 - очень уж я есть хочу, со вчерашнего дня ничего не ела...
   Подхватив два импровизированных шампура, я один отдал ей, а в другой вгрызся сам. Пару минут было тихо, потом Василиса с сожалением бросила в костёр пустую палочку. Я понятливо протянул ей следующий шампур с готовым мясом, естественно не обделив и себя. Утолив первый голод, я поинтересовался у девушки отчего она не ела вторые сутки. Торопливый рассказ Василисы вызвал у меня шок.
   После моего неожиданного исчезновения в пещере нежданно появилась самая настоящая первобытная диктатура. Группа парней во главе с Гогой Думбадзе, Серёгой Саблиным,  Васей Долоховым и ещё тройкой одноклассников начали устанавливать свои порядки, основанные на жестокости и праве грубой силы. Они по очереди сильно избили Мишку, Виталика и Колю Цыбулю, пытавшихся возмутиться, а Диме Кирееву ударом дубины сломали ногу. Часть девушек переметнулась к вожакам, а остальным девчатам во главе с Диалектикой, возмущавшихся творимым насилием,  Думбадзе грубо пригрозил выгнать из пещеры и не пускать обратно. ОН с улыбкой заявил:
   - Молчите, Нечего вопить и возмущаться! Времена изменились. над нами нет теперь закона и власти. Полиции и адвокатов здесь нет! Жалуйтесь хоть прокурору, хоть в ООН, которых тоже  нет! Теперь власть возмут те, кто сильнее. Мы - здесь закон! Всё будет, как мы скажем, а эти дебилы получили, что заслуживали. Нечего идти против большинства, нечего тут разводить равноправие и устраивать матриархат! Теперь нужны сильные личности, которые поведут людей за собой.
Сердитая Василиса, передразнивая Думбадзе, хриплым голосом просипела:
   - Здес первобитное племя и порадки тут будут первобитные. Мужщины будут всё решат, а кто не сагласен - идите вон из пещеры, идите в лес к валкам и медведяям!
Потом она вдруг поникла, ссутулилась и, не поднимая головы, уныло проговорила:
   - Что нам оставалось делать? В лесу - ночь, воет ветер, по деревьям хлещет  сильный ливень. Страшно... А в пещере - горит огонь, сухо, тепло... Гоги и его парни стоят злые, с дубинками в руках, готовые на всё. Защитить некому, за нас Остались лишь Женя, да Фима. Диалектика растерялась, молчит, на щеках красные пятна... Да что она может сделать!
А Роман, ты про него ничего не сказала? - Спросил я внезапно осипшим голосом.
   - А Рома днём упал с обрыва на камни и сломал руку и вроде бы рёбра, так какой из него защитник!
Василиса вздохнула, смахнула непрошенную слезу и продолжила:
   - Вот такие дела, так мы и живём теперь. Парни забирают всё самое вкусное и ценное под предлогом, что они охотники, им нужно хорошо есть. А с добычей им не очень везёт - убили лишь трёх тетеревов, зайца  и косулю. Да только почти всё сами и съели. Нашим девчонкам мало что досталось. Вот так мы теперь и живём, травку, листья жуём.
Она грустно улыбнулась и надолго замолчала.
   - Вот, оказывается какие у вас дела... Задумчиво сказал я , прервав затянувшееся молчание. Подумал с минуту и проговорил:
   - Ну что, наелась? Тогда иди и потихоньку позови наших девчонок, а я пока нажарю остальное мясо - хоть поедите вволю. Смотрю - оголодали совсем. А там будем думать, что можно сделать.
Василиса улыбнулась, вскочила, воскликнув: - Я сейчас, я быстро добегу!
Она мгновенно юркнула в кусты по направлению к пещере. Я же занялся мясом, время до прихода девчат было достаточно - до нашей пещеры не так уж близко.
   Пока жарил мясо, обдумывал сложившуюся ситуацию. Мысли путались, крутились каруселью, но разумного решения не придумывалось. Я был в шоке. Как так получилось, что вроде бы
из дружного класса возникла орда дикарей, произошёл раскол, вверх взяли жестокость, сила и грубость? Не зря говорят - доброты в мире больше, но зло более организованное. Если бы все дружно и сразу встали против Гоги и его подельников, те ничего бы не смогли сделать, им бы пришлось смириться. Но что случилось, то случилось, и надо искать выход.
   Я жарил мясо, а сам думал, пытаясь найти самое верное решение.
   - Силы явно неравны - только Фима, я и Женя, А остальные избиты и явно сломлены, ну ещё девушки. Да и половина девчат переметнулось к охотникам-путчистам в надежде получить защиту и часть пищи. Да уж, ребята совсем распоясались! Они почувствовали свою силу, и у парней просто снесло крышу от вседозволенности.
   Я переставил палочки с шипящими кусками мяса, поменяв их местами.
  -  Ну, это просто свинство - отбирать еду у девчонок, видать совсем плохо у них с охотой. Конечно, с копьями и дубинками не много добудешь, с луками было бы гораздо удобнее, но охотничий лук сделать тоже надо уметь. А ещё необходимо много и долго тренироваться, чтобы из него попасть в зверя на приличном расстоянии. Да ещё нужно обладать навыками и охотничьим опытом лесных жителей. А у горожанина какие навыки...
   Приготовив с пару десятков шампуров., я задумался, а нужно ли готовить ещё ? Может оставить про запас, приготовим попозже. ведь неизвестно сколько девушек приведёт Василиса. Лучше я поищу дупло и спрячу в нём мой рюкзак и книги, что выбросили одноклассники, а я подобрал
по пути сюда. Вроде бы на берегу, где мы в первый раз вышли к большой реке, я видел дуб
с дуплом на высоте четырёх-пяти метров от земли, у него ещё вершина была сломана. Вспомнив, что плыть лучше, чем идти, я оттолкнул плот и усиленно работая шестом погнал его вниз
по течению.
   Недалеко от места слияния двух рек я подогнал плот к берегу, снял с него набитый рюкзак
и берестяной короб, не без сожаления оттолкнул стволы и по очереди потащил груз наверх,
с трудом взбираясь на крутой обрыв.
   Долго пробирался меж кустов, пока не вышел на поляну. В центре рос громадный, по виду тысячелетний, а то и больше, дуб. Немаленькое дупло было на месте, относительно чистое и
не занято. В два приёма затащил туда рюкзак и короб, благо ветви позволили мне легко влезть на дерево.
   Дупло оказалось вполне вместительным, туда легко поместился рюкзак и все книги и тетради, упакованные в полиэтиленовый пакет. Часть не поместившихся в пакет книг пришлось сложить просто так. Проделанной работой я остался вполне доволен. Появилась мысль осмотреть с высоты окрестности. Долго добирался до вершины - дерево было кряжестое, весьма высокое,
но надёжное. Оно даже не покачивалось под порывами ветра - одним словом - дуб, что тут скажешь!
   Отсюда мне открылся великолепный обзор. Окружающая местность просматривалась на много километров: покрытые лесами берега рек, зелёные холмы, белые известковые скалы, многочисленные озёра и поляны. Повернув голову, я увидел дымок моего костра, куда, уходя, бросил охапку мокрого хвороста, чтобы дымом отпугнуть мелких хищников - любителей поживиться мясом.
В этот момент к костру выбежала группа из нескольких девушек во главе с Василисой, дружно завертевших головами в моих поисках. Но через минуту они занялись гораздо более интересным и увлекательным делом - дегустацией готовых шашлыков, разложенных рядом с костром.
Но лишь они покончили с первыми шампурами и принялись за вторые, как из-за кустов выскочили парни и несколько девчонок, вероятно, прибежавшие по их следам. Ребята выхватили у девчонок палочки с недоеденным мясом, оттолкнули и тут же принялись жадно есть, не обращая внимания на их бурные протесты . 
   Слов я из-за расстояния не слышал, но судя по жестам, перепалка была ещё та. Ребята угрожающе размахивали длинными палками, отпихивая сердитых девчонок от костра. Две из них даже упали, когда их сильно оттолкнули. Быстро доев готовое, парни тотчас же принялись дожаривать остатки мяса, переругиваясь с возмущёнными девушками.
   Когда я подошёл к костру, довольные парни и несколько девчонок, прибежавшие вместе с ними, уже доедали последние куски мяса. Остальные девушки с угрюмыми лицами собирались возвращаться к пещере. Ухмыляющийся Вася, бросив в огонь пустую палочку из-под мяса, обратился ко мне с довольной улыбкой:
   - Молодец, Барракуда! Побаловал нас нежным мясцом. Всё-таки добыл хоть что-то, жаль маловата добыча, видать не повезло тебе. Наверно, копьё не той конструкции! - И он захохотал, поддержанный товарищами.
   - На здоровье, только зря вы девчат обидели. - Буркнул я. и тут заметил, что у Василисы под глазом наливается полновесный синяк.
   - Это кто же тебя?  - Поинтересовался я, закипая от гнева.
  - Да, вот он, эта сволочь Васька! - Зло выкрикнула она.
Я тут же развернулся к нагло улыбавшемуся Васе. Но он быстро вскочил и, подхватив дубинку, приготовился к обороне. Тут же рядом с ним встали его дружки также с дубинками в руках. Почувствовав поддержку, Он, криво ухмыляясь, громко проговорил:
   - Правильно она получила, нечего было втихомолку девчонок подкармливать! Мясо - это для мужчин., для охотников.  Девчонки и рыбой обойдутся, пусть траву, грибы и корешки собирают, они полезные! Ха-ха-ха!
И он опять расхохотался. Василиса схватила меня за руку и потащила в сторону.
  - Тимоша! Тимоша! Пойдём отсюда. Они тебя изобьют, искалечат, пожалуйста, не связывайся
с ними!
   Не без труда я позволил себя увести. Ещё долго в ушах звучал ехидный Васькин смех. Шёл
к пещере угрюмый, злой на себя, на Василису и на весь белый свет.
   - Почему так получилось? Ведь мы очутились в  мире,  который  нам совершенно ни  нужен, одни в целом мире, без помощи, без навыков выживания и всего привычного по прошлой жизни. и  только дружба, взаимопомощь, поддержка товарищей  и ответственность в делах и поступках могли помочь нам выбраться из этой сложной ситуации. А сейчас наш класс кубарем скатывается в первобытные отношения, и это чудо , что мы ещё не загнулись, ещё никто не погиб, не сожран зверями.
   Полный тягостных мыслей я шёл к пещере, слушая невесёлые рассказы о нелёгкой жизни нашего новорожденного, но уже совершенно пещерного, племени.


Глава девятая.

   Наш путь до стоянки сопровождался подробными рассказами о нынешней жизни одноклассников. Как рассказали девушки, быт в пещере почти устоялся. Питание тоже
более-менее наладилось. Как только  появились первые глиняные горшки,  изготовленные
в обжигательной яме, девочки стали варить питательные щи из лебеды  крапивы, клубней стрелолиста  и разных съедобных корешков,  напоминающих морковь, укроп, петрушку.   Супы были с  рыбой, а при возможности с мясом и птицей. Также с удовольствием ели запечённую 
в глине птицу. Иногда  ели и грибные супы.  Хорошо шли тушеные  грибы с  клубнями стрелолиста и молодой лебедой. Отлично уходили в качестве  приправы дикий лук, щавель  и  черемша. Без соли., конечно, было очень тяжело, но уже почти привыкли готовить без неё.
   Большинство девушек только тем и занимались, что целыми днями собирали сочные мясистые части дикого  лука, лебеды, молодой крапивы, луковицы сараны, грибы и ещё зелёные ягоды.
К вечеру они возвращались с корзинами, заполненными свежей зеленью.
    Охотники не радовали обильной добычей. Хотя кругом было много непуганых животных,
но они оставались такими недолго. Своими неумелыми действиями и создаваемым шумом наши охотники распугали дичь, и она ушла далеко в стороны от нашей пещеры. Теперь за ней нужно было идти километров за семь-восемь, ближе заходили лишь стада большерогих быков,
с которыми нельзя было  справиться с помощью нашего оружия. Да и опасно было нападать
на большое стадо этих громадных животных, точно не обошлось бы без жертв. Так что в основном в племени была рыбная диета. Готовили, большей частью, из рыбы, попавшейся в плетённые ловушки.
   Когда мы гурьбой ввалились в пещеру, поднялся настоящий ажиотаж. Все окружили меня., пожимали руки, хлопали по плечам, расспрашивали, выясняли подробности. Кто-то улыбался,
кто-то радовался, а некоторые хмурились, бросая в мою сторону тяжёлые неприязненные взгляды. Среди них был и Гога Думбадзе, но пока он помалкивал, хмурясь и отводя взгляд.
   Я быстро осмотрел сломанную руку Динары, У девушки всё было в порядке, рука почти не болела, Рана уже затягивалась. Руку же Романа Олеся также уложила в лубки и зафиксировала за шею. Ему повезло - перелом был закрытый, в типичном месте, чуть выше запястья. Осмотрев ногу Димы Киреева, я обрадовался. У него оказался закрытый перелом малоберцовой кости- боль, разумеется, сильная, но ничего страшного, заживёт быстро, если, конечно, ходить будет поменьше.
   Потом, взяв в руку кружку с горячим чаем и время от времени отпивая душистый травяной напиток мелкими глотками, долго и подробно рассказывал о своём походе. Народ, затаив дыхание, напряжённо слушал мой рассказ. Вероятно, Подсознательно одноклассники ждали, что на месте переноса я найду что-то необычайное, чудесное, что там произошли какие-то изменения, появилось что-то или кто-то. Наверно, они втайне ожидали, что я сообщу им о том, что обнаружил скрытый проход в наш мир, к родным и близким, проход в наш родной двадцать первый век. Осталось только пройти на место нашего переноса, и все вернутся через эту чудесную дверь домой, обратно в наш, поневоле покинутый мир. А после моего рассказа всё рухнуло! Тем горше было их разочарование, тем тяжелее было испытать крушение тайных невысказанных,
но лелеемых глубоко в душе,  надежд! У многих на глазах заблестели слёзы, перехватило дыхание и запершило горло, опустились в печали головы.
   Было тихо, лишь в костре трещали, сгорая жарким пламенем, сухие ветки. Все молчали,
и постепенно разошлись по своим местам, ссутулившись и тоскливо вздыхая.
   На утро я приступил к осуществлению своего плана, который обдумывал полночи. Девушек я попросил сплести тетиву для охотничьих луков. Тетива – это самая сложная часть лука,  её плести долго, необходима аккуратность и терпение.
   Сами луки смастерили из гибких стволов  рябины,  простейшие, вроде больших английских. Пока мы занимались луками, девчата изготовили крепкие тетивы, тщательно сплетённые простейшей косичкой и скрученные из льняных  волокон, надёрганных из одежды. На первое время  Стрелы решили делать из прямых ореховых  прутьев, оперение -  из перьев, оставшихся от добытых тетеревов.
   Наконечники были из острых кремнёвых сколов, вставленных на  смоле в расщеп древка и крепко примотанные верёвкой, также промазанной смолой. Оперение тоже крепилось смоляной ниткой .
   Ребята тут же хотели идти на охоту, ноя лишь посмеялся над ними.
   - Вы что, сначала попадите в мишень с двадцати шагов. Вот когда из пяти  три раза попадёте, тогда можно идти на охоту, а так это будет пустая трата времени!
И действительно, из шести стрелков, сделавших по пять выстрелов, попал в мишень - кучку веток, лишь Женя, да и то  один раз.
   Через два часа упорных тренировок охота с луком уже не казалась лёгкой забавой. Руки гудели, пальцы сильно болели, кое-где была содрана кожа. Но результат уже был, практически все попадали в мишень, правда не каждый раз , но всё-таки довольно часто.
   После обеда, промочив пересохшее горло кружкой горячего травяного чая, отправились в лес, провожаемые ехидными девичьими пожеланиями, вроде "ни пуха, вам, ни пера! Охотнички!"
И они как накаркали - Подстрелили лишь четырёх тетеревов. Но и это была большая удача – наши первые трофеи, добытые с помощью лука!
   Героем дня стал Женя, подбивший двух птиц, ещё по одной подстрелили Серёга Саблин и Володя Березин. Мне опять не повезло, и по моему адресу долго прохаживался ехидный Саблин, но я
на это не обращал внимания. Главное, у нас теперь есть новое дальнобойное оружие, которое
мы сделали своими руками.
   На следующий день мы тихо пробирались по лесу от устья кремнёвки вверх вдоль речки, стараясь всеми силами не шуметь и не насторожить зверей. Слева доносился шум бегущей по камням  воды. За перекатом  показался небольшой галечный пляж,     На мой взгляд  это просто идеальное место для охоты. Сюда обязательно должны приходить олени на водопой.
   Ребята рассыпались по прибрежным кустам, а некоторые укрылись за большими камнями. Ветер нам благоприятствовал, дул вниз по течению, от животных к нам. Не прошло и часа, как появились олени. Они лишь немного притормозили, оглядываясь и прислушиваясь к лесным звукам, затем гурьбой двинулись к речке. Олени, торопясь к воде, успевали на ходу быстро срывать зелёные листочки с нижних веток. Когда звери проходили мимо нас, отчётливо слышался храп и перестук твёрдых копыт по камешкам.
   Отлично, судьба послала  нам недурной  подарок! Мы даже не надеялись на такую удачу. Как только олени достигли воды и принялись пить, в них полетели стрелы и копья. Охотники выскочили из засады и бросились к стаду. Подгоняемые азартными криками, спасаясь от гибели, напуганные животные огромными скачками стремительно кинулись в спасительный лес.
На запятнанной кровью галечной полосе остались два убитых оленя, а третьего, пытавшегося убежать, добили уже
на границе леса. Пока ребята добежали до оленей, Гоги  промчался полсотни метров, и ударом копья в шею добил подраненного молодого оленя.
   Вероятно, кого-то мы ранили, но, видно легко, раз животное смогло убежать. Но и так результат был просто отличный! Как это взбодрило и обрадовало нас! Олени были крупнее ранее добытых косуль, и после свежевания и разделки туш осталось килограмм сто пятьдесят отличного мяса! Три туши – как раз, чтобы накормить свежим мясом всех в племени, и ещё можно закоптить приличный запас. У Нашего Фимы, добровольного мастера-коптильщика теперь работы будет выше крыши! Но, на мой взгляд, это его только обрадует и добавит энтузиазма.
   Всё время, пока возвращались в пещеру и несли добытое мясо, я убеждал ребят ограничиться строгой необходимостью и сделать основным объектом добычи косуль и боровую дичь – глухарей и  тетеревов. Эти птицы здесь подпускали нас буквально вплотную, не то, что на бросок камня или выстрел из лука. Оленей же в лесу меньше чем косуль, да и добыть их  труднее, и подранков среди оленей остаётся больше, так как они сильнее, более живучие,  и убить их сложнее. Зачем нам подкармливать волков и других хищников!
   По пути обратил внимание на густые заросли крапивы и дикой конопли. Ведь из них можно получить отличные прочные нити. А нам необходимы нитки, веревки, ткани, сети и многое другое, что можно изготовить из волокон этих растений. Читал, что раньше на Камчатке изготавливали сети из волокон крапивы, которые годами не гнили, даже в морской воде. А если смешать волокна конопли и крапивы, можно получить отличную, очень прочную тетиву.
   Ребята, слушающие меня, постепенно загорались энтузиазмом. Размечтавшись., я даже расслабился, за что и чуть было не поплатился.
   Проходя по краю обрывистого берега реки, Я то ли поскользнулся, то ли споткнулся, а может кто
и подтолкнул меня лёгким толчком, но я, взмахнув руками,  полетел с обрыва, лишь каким-то чудом успев ухватиться  за росший в паре метров ниже куст шиповника. Все зашумели, закричали и мигом вытащили меня на тропу. Я отделался в общем лёгким испугом - лишь ободрал руки шипами колючего куста, да ещё ушиб колено, копьё ребята достали не сразу - обрыв был крутой, метров восемь, а внизу большие камни...
   Пока дошли до нашей стоянки, колено практически перестало болеть, но ощущение тревоги и дискомфорта не покидало меня. Я постоянно чувствовал тяжёлые взгляды в спину, но сколько
не оборачивался, так и не смог определить, чей это был взгляд...
   По возвращению нашей охотничьей команды в пещере начался настоящий праздник. Был устроен шикарный обед - вкусные Мясные щи, жаренное и тушёное мясо с зеленью. Обрадованный Фима тщательно отобрал мясо для копчения и тут же, наскоро поев и не слушая уговоров,  отправился
к своей любимице коптильне.
   После сытного обеда все сидели, расслабленно попивая травяной чай, и негромко переговаривались между собой. Я как раз рассказывал Диане Алексеевне и сидевшим рядом Наде и Любе о найденных зарослях конопли и крапивы, когда непосредственная Василиса, пристроившаяся неподалёку, неожиданно заявила:
   - Хорошо что ты, Тимоша, пришёл! У нас сразу же еда появилась! Вон, ты и луки придумал,
и мясо у нас теперь есть.
Я краем глаза заметил недобрый взгляд Думбадзе, но он сразу же опустил глаза, сделав вид, что рассматривает что-то в своей кружке. Или мне это опять почудилось. Что-то я стал подозрительным в последнее время, какая-то мания преследования.
   Вдруг я почуял странный, но знакомый запах дыма, как осенью, Когда  в холодном октябрьском воздухе стоит лёгкий, чуть  горьковатый аромат сжигаемых листьев. Я огляделся вокруг и увидел Васю, который пытался раскурить самодельную трубку, кашляя и вытирая слезящиеся глаза. Конечно, понимаю человек существо хитромудрое и до разных глупостей он сам додумается, без всякой подсказки, но всё же...
   Я подошёл и присел рядом, с минуту смотрел, а потом спросил:
   - Ну как? Получается?
Вася откашлялся, затем с вызовом сказал:
   - А что? Тебе-то какое дело? Вообще, раз мы первобытные люди, практически индейцы, то у нас должны быть и трубки мира, ну, как у этого - Гайаваты, вроде бы.
Я вспомнил, что Вася и раньше покуривал, и видать теперь решил найти здесь заменитель табака.
   - А что куришь?
Вася оживился и доверительно заговорил:
   - Да вот экспериментирую, всякие сушёные листья пробую - малины, смородины, рябины, одуванчика... Сейчас вот хочу сушеные листья ивы попробывать.
   - Ну и зря, нет в наших лесах таких растений. Да и вообще, бросай ты это дело. от отсутствия табака еще никто не помирал, а здоровье угробишь.
В ответ он лишь презрительно отмахнулся:
   - Иди, иди отсюда, Барракудина! Нечего ко мне лесть, нечего учить жизни! Без тебя обойдёмся! Иди вон к девкам, учи их крестиком вышивать! Ха-ха-ха!
И он захохотал, довольный своей шуткой.
   Когда я вернулся на своё место, Диалектика лишь горестно вздохнула:
   - Я уже пробовала его остановить, но меня мало кто слушает - теперь я не авторитет.
Василиса тут же наябедничала:
   - А я видела, как он и какие-то грибы пытался курить: так кашлял, так кашлял, я даже испугалась...
Я поморщился, отмахнувшись от неё:
   - Ну и чёрт с ним! Всё равно ничего у него не получится, помучается, да бросит это дело. . Диана Алексеевна, вы лучше скажите, не пробовали печь лепёшки из корней камыша, рогоза или тростника? Ведь, если высушить, перемолоть в муку, а потом замесить и испечь., то должны получиться довольно вкусные лепёшки. Дрожжевой грибок в природе присутствует практически везде, а без хлеба нам тяжко приходится. А ещё можно делать хлеб из желудей, но это осенью, когда они созреют. Вымочить в воде, а потом высушить и размолоть. А если предварительно обжарить, то получиться почти настоящий кофе.
   - Нет, пока не пробовали. Но я видела на лугах у подножия холмов растения, напоминающие
то ли пшеницу, то ли рожь, вроде какие-то злаки. Надо бы ближе к  осени собрать семена, попробовать окультурить, А через несколько лет испечем настоящий хлеб, когда соберем большой урожай.
Добавила она, записывая в свой блокнот:
   - А про жёлуди, молодец, правильно напомнил, это  нужные сведения. Жаль, сейчас не осень, они ещё не созрели, действительно, продукт калорийный и очень питательный.
   На закате, когда  мы  дружно разбирали зелень и чистили грибы, принесённые девушками,  Люба вдруг вскрикнула, указывая в кусты на краю поляны:
   - Смотрите, смотрите! Какой-то зверёк! Пушистый, красивый!
Мы с надей и женей долго смотрели, но никого не увидели.
   - Где  зверёк, какой величины?
Люба задумалась, а потом неуверенно ответила:
   — Небольшой, величиной с кошку, коричневый, с пушистым хвостом. Интересно, кто бы это мог быть.
Я заспорил с Женькой, он считал, что  это европейская дикая кошка, а я - что это куница. Но всё равно, осенью, а потом  и зимой нужно будет охотиться на пушных зверей, добывая красивые тёплые шкурки для одежды.
   утром, пока завтракал,  заметил косые взгляды со стороны кампании дружков Думбадзе. Они постоянно о чём-то перешёптывались, многозначительно и неприязненно поглядывая в мою сторону.
   после завтрака отправился помогать Мише нарезать ивовые прутья для новых корзин
и плетённых коробов. Не прошло и  полчаса, как  мы уже нарезали большую кучу заготовок,
а потом я отпросился, заявив, что вспомнил о важном деле в пещере.
   перехватив поудобнее копьё, а мы теперь всегда ходили с оружием, выходя из пещеры
и удаляясь больше чем на сто шагов в лес, я незаметно ушёл к приметному дубу. Меня с недавних пор не оставляла мысль, что надо перенести свои вещи в новое укрытие. Что-то меня тревожило, в воздухе витала скрытая угроза, почему-то вокруг ощущал неясную опасность.
     Быстро добрался до моей "камеры хранения". Всё оказалось на месте. Упаковал книги  как можно компактнее и нагруженный словно  мул побежал по большой дуге, огибая нашу стоянку.
   Я решил спрятать все книги подальше, дальше Кремнёвки, потому добежав до речки
и не встретив по пути ни одного одноклассника, благополучно перебрался вброд и, пройдя ещё
с километр, сложил всё в небольшую, но глубокую  пещерку. Я её нашёл буквально день назад
в крутом обрыве. Спрятав свой груз и завалив вход большим камнем, я сел отдыхать, тяжело отдуваясь.
   Конечно, за эти недели я находился и набегался побольше, чем за месяцы тренировок дома,
но пробежать несколько километров с приличным грузом, это совсем не лёгкое дело, даже для спортсмена.
   Подходя к стоянке, решил попить водички из ручья. Когда же утолил жажду и уже собирался пройти к пещере, увидел за кустом в нескольких шагах сгорбленную фигурку , в которой узнал Надю. Она сидела уткнувшись в колени и рыдала, что-то невнятно бормоча сквозь всхлипы.
   Надя была девушкой среднего роста, с каштановыми волосами до плеч и отличной фигуркой. Девушка очень  симпатичная - большие миндалевидные карие глаза, яркие губы, красивые зубки  и аккуратный  носик. Очаровательная улыбка не сходила с её красивого лица. И вот теперь она безутешно рыдала...
   - Почему она плачет? Кто же её обидел? Я прислушался и с удивлением услышал бессвязную речь, прерываемую рыданиями.
   - Одна я одинёшенька… Ой, мама, мамочка а... Я же его так люблю-ю... А этот гад, на меня
и внимания не обращает. Дурак ты, Тимоша, дурачок ты мо-ой... Я же давно тебя люблю, и ты будешь, будешь мой… Мне так хо-оче-ется семью, И чтоб Тимоша, чтобы много детей...
     От изумления у меня  просто-напросто подкосились ноги и я уселся прямо на влажную траву.
А из-за куста слышались очередные рыдания.
   - Как же меня достала эта Василиса! Стоит остаться с ним наедине, она тут как тут - прицепиться как репей. — "А что вы тут делаете?" У, муха надоедливая, липучая! А улыбка ехидненькая, хитрющая! Смеё-ё-тся... У, пиявка мелкая!
Она всхлипнула:
   - А  тут ещё Любка к Тимоше лезет, подруга называется... Ну что  за  зараза! Вьётся вокруг него,
У, вражина! Вот змея коварная! Всё равно я его никому не отда-а-ам...
     Тут зашуршали кусты и появилась эта самая "змея-разлучница" - к ручью вышла Люба.
     Увидев соперницу, Надя тотчас  подскочила, кинулась на неё:
   - Что тебе надо, змеюка, зачем пришла? Отстань от моего Тимоши! Волосы-то сейчас повыдергаю и физиономию распишу под хохлому, чтобы к Тимоше не клеилась... Чтоб выглядела похуже кикиморы болотной...
     Люба не осталась в долгу, не уступая противнице в словесных кружевах, и буквально через минуту разъярёнными кошками девушки кинулись друг  на друга  и вцепились  в  волосы соперницы, шипя и царапаясь.
     Разобрать что-то членораздельное в этой смеси визга, шипения, рыданий и хриплых звуков было невозможно. Сцепившиеся девушки, не переставая царапаться и визжать, кубарем покатились с крутого берега прямо в холодную воду ручья. Раздался громкий всплеск. Вынырнув, они выскочили из ручья и замерли, мокрые и взъерошенные, испепеляя соперницу ненавидящим взглядом. Содежды потоками стекала ледяная вода.
   Этого я уже не мог стерпеть. Согнувшись, я вывалился из-за куста и упал на  траву, сотрясаясь
от истерического  смеха. Ошарашенные девушки широко распахнутыми глазами в изумлении смотрели на меня. У меня от хохота выступили слезы, я буквально рыдал, сотрясаясь
от смеха.
   С трудом поднявшись и улыбаясь, я подошёл и крепко обнял этих несчастных мокрых дурёх, изо всех своих сил боровшихся за своё счастье. Они дёрнулись, намереваясь вырваться, но, вдруг,
как-то разом замерли, потом приникли ко мне и тихо заплакали.
   Мы постояли так несколько минут, пока девчонки не успокоились и не перестали всхлипывать.
И тогда я приподнял их лица, заглянул в заплаканные глазища и  мягко сказал:
   - Всё, больше не плакать. Вы же сильные, гордые и красивые. Вы же настоящие подружки,
и я вас обеих люблю, и порву всех, кто вас обидит. А теперь идите в баню - сегодня как раз ваш день, там, наверно, уже тепло. Согрейтесь и просушите одежду, а то можете и заболеть. Беда мне с вами...
   Притихшие подруги одновременно кивнули и молча пошли по направлению к бане, скрывшись за цветущими кустами крушины. А я, обалдевший от произошедшего, постоял с минуту, а потом развернулся и медленно побрёл к пещере. Было о чём подумать...
   Но долго думать мне не дали.    дорогу преградил Георгий Думбадзе с дружками, неожиданно выступившие из-за кустов и деревьев, растущих у тропы. В руках у них были дубинки и копья. Парни старались не встречаться со мной взглядом, но лица были хмурые, злые.
   Я остановился, поудобнее перехватил копьё и недовольно спросил:
   - В чём дело? Что это значит?
     За всех ответил Гоги, смотревший на меня зло и непримиримо:
   - А то и значит, уходи из пещеры, савсем уходы. Не нравишься ты нам, савсем не нравишься!
     Когда он волновался или злился, его кавказский акцент проявлялся сильнее. в обычном состоянии Гоги говорил практически без акцента.
   - А в чём, собственно говоря, дело? В недоумении спросил я. НО тут выступил вперёд Серёга Саблин.
   - Слушай, не прикидывайся дурачком. Крутишь девками как хочешь, они, дуры, тебе в рот заглядывают, когда ты им всякие сказки травишь. Раскомандывался, придумываешь всякую хрень, а они - "Ах Тимоша, ой Тимоша!" А мы совсем уж дебилами выглядим...
     Его тотчас поддержал покрасневший Вася, зло выкрикнувший:
   - Ой, ой, Тимоша придумал, ой, корми- и-лец! Без него мы бы пропали... Вы не смогли , а Тимоша накормил, он нас спасёт!... Уматывай отсюда, Барракуда,  со свистом уматывай, чтоб духа твоего здесь не было! Мы здесь власть, мы - закон, а кто против - долго не проживёт!
     Его решительно прервал Думбадзе:
   - Уходи, савсем уходи! Живи одын, ты же турыст! - закончил он с издёвкой. А потом с угрозой сказал:
   -Вернёшься - я тебэ зарэжу, савсем зарэжу... Здесь полиции нет... Выкенэм в болото, ныкто
не найдёт.
     Я обвёл взглядом шесть хмурых лиц моих уже бывших одноклассников, а теперь настоящих врагов и, запинаясь на каждом слове, удивлённо спросил:
   - Что, вот так? Прямо сразу?... Вот так и уходить?... навсегда?
Володя Березин как-то нерешительно проговорил:
   - А может завтра? Ночь скоро…
   - Нэт, прямо сейчас, уходы, савсем... Жёстко проговорил хмурый Гоги, А Вася радостно осклабился.
   - Иди, иди, давай топай... А если я тебя, Барракуда, встречу поблизости, то всажу тебе в живот стрелу, чтобы ты - сволочь, подольше мучился... - И он зло рассмеялся, глядя в моё изумлённое лицо.
   Я Шёл по лесу быстрым шагом к холмам, где мы с девчатами когда-то нашли глухариные яйца. У меня хватило ума не идти прямо к моей "камере хранения". Просто шёл по одному из известных маршрутов, лишь бы подальше от своих теперь уже врагов. Двигался насторожённо, с оглядкой, запомнив ту злобу и ненависть, с которой смотрел на меня Вася и некоторые мои одноклассники. С них станется пустить мне стрелу в спину, как говорится: "нет человека, нет проблем". Но с чего такая ненависть, что я такого сделал? Этого я понять никак не мог.
   Отмахав с десяток километров, решил, что уже удалился на безопасное расстояние. Слежки за собой я не заметил, пора было подумать и о ночлеге - солнце уже почти коснулось горизонта. Хотелось есть, но ничего, перетерплю. Главное - добыть огонь. Моя зажигалка почти сдохла, но
на несколько раз её ещё хватит. Не прошло и десяти минут, как подступающую темноту разогнал яркий свет весело трещавшего костерка. Я устроился возле него и погрузился в невесёлые мысли.
   - Как же так получилось? Всё было тихо, мирно, и вдруг... Трах-бах, и я уже изгой, враг, меня подстрелят, как только появлюсь вблизи стоянки. И это не шутки, я это понял со всей очевидностью. Да, не все враги, но наиболее боеспособная часть племени против меня, ненавидит и всеми силами постарается покончить с раздражающим фактором в виде моей тушки, легко могущей превратиться в мишень для стрел. Вот так и окажется, что прежде чем внедрять новое – следует подумать о разных последствиях своих необдуманных действий. И теперь приходится следовать главному девизу дурацких американских боевиков - "Спасайте ваши задницы!"
     Я даже захихикал, но тут же стал серьёзным.
   - У меня есть оружие - копьё и складной нож. Мой охотничий лук остался в пещере, но легко сделать новый. Есть берестяной короб, рюкзак, книги, три куска железа в виде костылей, два стекла, несколько рыболовных крючков, метров двадцать лески, а главное - четыре картофелины и мои знания, которые, я надеюсь, не дадут мне пропасть в этом мире. Но самое поганое - я один, а как известно - человек существо стайное. Если бы со мной были бы хотя бы два-три человека, было бы совсем другое дело. Может вернуться, уговорить уйти со мной ещё кого-нибудь... Это, конечно, заманчиво, но опасно... Надо всё тщательно обдумать, а потом уже действовать.
   За раздумьями не заметил, как заснул, проснулся уже на рассвете. Через час, в течении которого я внимательно обследовал окрестные холмы на предмет потенциальной добычи, мне удалось подбить зазевавшегося зайца. Так что питание на день я себе обеспечил, потому позавтракав, принялся за подготовку к моей тайной экспедиции.
   Нарезав длинных стеблей травы, долго плёл маскировочную накидку. Вроде, неплохая получилась. С пяти шагов не заметишь под ней лазутчика, укрытого ею. Так, вроде куча подсохшей травы лежит или просто поросшая кочка. А если между кустами укрыться, то вообще незаметно.
Решил, что лучше перенести операцию на следующий день - пусть успокоятся, потеряют бдительность, поверят, что я, испугавшись, ушёл далеко-далеко.
   Весь день я тренировался в метании камней из пращи, благо их тут, на холмах видимо-невидимо, бросал в цель копьё, ползал по-пластунски. Короб мне мешал, и я, подумав, сбегал
к моей пещерке, моей "камере хранения", и спрятал его там. У речки Кремнёвки я увидел охотников, но решил им не показываться, пусть занимаются охотой и не поднимают тревогу.
   Утром ещё затемно я отправился к нашей пещере. Вначале шёл очень быстро, затем постепенно темп ходьбы стал замедляться, а когда осталось около километра, я уже крался медленно, оглядываясь и прислушиваясь к любому шороху.
   Почти дойдя до стоянки, начал пробираться к ручью, полагая, что здесь-то я обязательно кого-нибудь да встречу. Набросив на себя накидку, я тихо пристроился между двумя кустами у самой тропки.
   Стоянка постепенно оживала. Мимо меня то и дело проходили парни и девчата, группами 
по несколько человек, оживлённо обсуждая свои повседневные проблемы. Но на тропе обязательно оказывался кто-то из дружков Думбадзе, как будто они установили дежурство
и негласно приглядывали за остальными. Так что мне никак не удавалось переговорить с кем-нибудь наедине.
   Я уже пролежал под накидкой около часа, когда увидел расстроенных и хмурых Надю и Любу, медленно идущих по тропе к ручью, чтобы умыться перед завтраком. За ними, чуть приотстав, так же не спеша шла Оля Зыбун, подружка Серёги Саблина, Девчонка очень симпатичная, но ехидная до ужаса, любившая опускать всех ниже плинтуса и даже ещё ниже.
     Когда они проходили мимо моего укрытия, я тихо щёлкнул пальцами. Звук получился едва слышный, но Люба тотчас повернула голову, обратив внимание на тихий звук, и взглянула в мою сторону. Тогда я слегка отвернул накидку, приоткрыв  лицо, и, приложив палец к губам, подмигнул ей. у Любы расширились глаза, и она даже споткнулась, ухватившись за подругу. Через секунду они уже прошли мимо. А чуть позже мимо прошелестели шаги Оли, насторожённо оглядывающей окружающий лес.
   Прошло минут десять, и они показались вновь, теперь шли в обратном направлении. Как только подруги поравнялись с моими кустами, Люба остановилась и, присев, начала завязывать шнурки на ботиночках. Надя также приостановилась, но потом пошла дальше. Оля, неотступно шедшая позади, нагнала присевшую Любу, искоса взглянула на неё и пошла вслед за Надей.
   Я тут же услышал тихий шёпот Любы:
   - Тимоша, что случилось? Куда ты делся, зачем ушёл от нас?
Я быстро заговорил, торопясь скорее объяснить произошедшее:
   - Думбадзе и его дружки выгнали меня из племени, пригрозив убить. Я им не нравлюсь. Они точно решили меня убить, и это на полном серьёзе. Но одному сложно прожить в лесу, вот
я и вернулся, хотел уговорить ещё кого-либо уйти со мной.
У Любы от изумления расширились глаза.
   - А они сказали, что ты решил жить отдельно, никому не подчиняясь, и пойдёшь путешествовать на запад, в сторону Европы, где ты надеешься встретить первобытных людей и стать вождём.
Я чертыхнулся: - вот уроды! Что придумали!
А девушка тем временем продолжила шептать:
   - Мы с тобой, где нам встретиться? Куда и когда прийти?
Я заметил, что в это время Надя скрылась за поворотом, а Оля, остановившись,  подозрительно  смотрит на задержавшуюся Любу. Пристально наблюдая за оглядывающейся вокруг Олей, я быстро прошептал:
   - Иди в пещеру, соберитесь и к обеду приходите на то место, где мы убили змею. Попробуйте ещё кого-нибудь сагитировать, но осторожно.
   Люба ушла. А я, выждав несколько минут, проскользнул меж кустов и незаметно убрался в лес. Добравшись до места запомнившейся эпической битвы со змеёй, укрылся в растущих поблизости кустах и решил пока утолить голод, доев остатки вчерашнего зайца.


Глава десятая.

   Девушки пришли уже после обеда. Оказалось, что за ними следили, и им для отвода глаз пришлось пойти собирать черемшу, дикий лук, щавель, молодую крапиву и прочее. А потом
им всё же удалось незаметно вынести свои школьные сумки и спрятать их в кустах поблизости
от пещеры. После обеда, когда все расслабились и задремали,  девушки по одиночке выскользнули наружу и, забрав свои вещи, поспешно направились ко мне. Осторожные попытки склонить некоторых одноклассников к мысли уйти и обосноваться отдельно, ни к чему не привели - все опасались покинуть обжитое, безопасное и уже привычное убежище.
   Выслушав короткий рассказ девчат, я решил уходить, не дожидаясь новых союзников. Не теряя времени, мы двинулись в сторону Крмнёвки. До речки оставалось не больше километра, когда оглянувшаяся назад Надя ойкнула и схватила меня за руку.
   Тимоша, за нами погоня! - В испуге воскликнула она. Я обернулся и увидел в полукилометре
от нас мелькавшую между небольшими рощицами группу преследователей. Их было четверо - трое парней и девушка.
   - это же Оля! Ах ты, сучка! Шпионка, змеюка  скользкая! - Выругалась Люба, узнавшая
в преследовательнице следившую за ними девушку. Мы попытались прибавить ходу, но девушки устали и не могли поддерживать такой быстрый темп.
   Вообще, когда идёшь по дороге, а не по лесу, идти легче, в том плане, что видишь сколько
ты прошёл, есть ориентиры: электрические столбы, указатели и прочее. А в лесу — шагаешь,  шагаешь, и не знаешь насколько продвинулся, сколько еще осталось идти.
   Я притих и шагал вместе со всеми, обдумывая ситуацию, ища выход. через полчаса мы увидели Кремнёвку, а возле самой речки остатки старого костра. И тут меня осенило! я объяснил девушкам свой план. Мы тщательно прошлись прямо по серой золе, оставляя чёткие следы, указывающие, что мы направились вверх по течению речки.
   Но наш план едва не провалился. Буквально через пять минут, после этого когда мы уже хотели незаметно перебраться на другой берег,  нас нагнали преследователи. Они внезапно выскочили из кустов на поляну и с победными криками кинулись к нам. Ольга, прибежавшая с ними, предусмотрительно осталась на краю поляны, с жадным любопытством наблюдая
за происходящим.
   Я стоял, молча ожидая дальнейшего развития событий. За моей спиной находились девчата, сжимая в руках почти бесполезные палки. Силы были явно не равны - против нас три здоровых парня с ножами и копьями. В центре стоял мрачный Гоги, а по краям ухмыляющиеся Вася и Серёга.
   Первым не выдержал Вася, завопивший:
   - Ну что, сучонок, попался! Тебя предупреждали... Теперь пеняй на себя, живым не уйдёшь! Ремни из тебя будем резать!
Я холодно посмотрел на него и сплюнул:
   - А ты, козёл, помолчал бы. Хотя ты такое же дерьмо, как и Гоги, и Серёга! Только и можете, что над девчонками измываться, да толпой одного бить!
   Сам не знаю, как  вылетели эти слова. Услышав, что его назвали «Козлом», Вася просто остолбенел. А Гоги поняв с чем  его сравнивают, взревел, шагнул ко мне и, ухватив за куртку, так начал трясти.  что  моя голова едва не оторвалась.
   Я  резко освободился  от захвата,  и тут же пнул его по голени. Это очень, очень больно. Гоги   охнул и сложился пополам, ухватившись за колено. Его дружкам, вероятно, показалось, что вожака ударили ножом в живот И они, позабыв, что у них в руках есть копья, тут же выхватили ножи. Но этой секундной паузы мне хватило. Молниеносно перевернув копьё, я тупым концом ударил их в живот по очереди без всякой жалости. Парни грохнулись на землю, в позе эмбрионов, хрипя и хватая ртом воздух. Ольга на дальнем конце поляны взвизгнула и тут же скрылась в кустах. Удаляющийся топот показал, что она сбежала с поля боя.
   Но Думбадзе не сдался, хотя и согнувшись, он вытащил нож и попытался пырнуть меня в бок. Увидев это, Надя сдавленно вскрикнула, а я выхватил пращу и, вложенным  внеё камнем, тут же
с размаху ударил ею по голове Гоги. Раздался негромкий костяной треск. Думбадзе осел и во весь рост растянулся на траве.
   - Ты их не убил? - Боязливо спросила испуганная Надя. Я отрицательно помотал головой.
   - Нет, не убил, хотя, возможно, и надо бы. Ничего, отлежатся...
Люба со злостью пнула подвернувшегося Васю и сплюнула:
 - у Сволочи! Прибить бы вас, гадёныши...
   Оставив хрипящих и блюющих врагов, мы быстро скрылись за кустами, а через триста метров перебрались через речку по торчавшим из воды камням и направились к пещерке.
   Я шёл и думал, что в нынешних условиях ввязываться в смертельный бой имеет смысл, лишь если способен ответить адекватно, и вступать в бой, лишь тогда, когда полагаешь, что можешь победить. потому при встрече с медведем или лесным туром мне лучше отступить - силы слишком неравны. Сегодня мне просто повезло, и большая удача, что всё обошлось, но теперь враги затаят обиду и постараются мне отомстить.
   Шёл я и посвистывал, думал,  передумывал всё. Мне надо было решить, что же делать дальше. Перед нами стояла нелегкая задача, как всё опять начать с нуля, как выжить, но уже  втроём.
Я был ответственен за этих девушек, доверившихся мне, поверивших в мои знания, навыки и умения, в мою ответственность и надёжность.
   Уже в сумерках дошли до пещерки. Я наловил рыбы, девчата наскоро её пожарили, и после позднего ужина мы улеглись спать, забравшись внутрь. Места едва-едва хватило,
и мы лежали тесно прижавшись друг к другу. Было не очень удобно, но зато тепло, и была защита от ветра и дождя.
   А утром во время завтрака, девушки предложили не терять времени и уходить подальше
от стоянки. Они очень опасались мести со стороны побитых парней, не столько за себя, сколько
за меня. Хотя и им самим придётся не сладко, если они попадутся в руки обозлённых преследователей. Девчонки ещё не до конца поверили вероломство и жестокость бывших одноклассников, но я уже не питал иллюзий по поводу душевных переживаний моих врагов.
Да, да, врагов, не будем наводить тень на плетень. Не верю я, что они раскаются, осознают свои ошибки и исправятся.
   Мы шли вдоль левого берега реки, продвигаясь на юго-восток. С высокого обрыва было прекрасно видно, как река широко и величаво несла мимо нас свои белёсые воды с Далёких Уральских гор. Шли уже полдня, когда, поднявшись на очередной холм, глазастая Надя увидела на расстоянии нескольких километров вчерашних преследователей. Как уж они обнаружили наши следы, я не знаю, но факт остаётся фактом - нас преследовали. И вот уже пару часов мы пытались запутать наши следы и оторваться от погони.
   Мрачное было у нас настроение. Быть в роли дичи - кому это понравиться! У охотника - азарт погони, адреналин в крови, впереди вкус будущей победы, у дичи - лишь  тревога, паника и страх Если бы мы хоть точно знали,  что они затевают... А может нас преследуют несколько групп и мы идём прямо в ловушку?
   Трудно сказать, сколько времени мы шагали:  то останавливались, слушая лесные шорохи,
то снова двигались дальше, ожидая все время внезапного нападения. Мы пробирались узкой звериной тропой вдоль реки. Почва была влажной после ночного дождя, потому следы на ней оставались отчётливые. Их никак не удавалось скрыть. Густые перелески сменялись небольшими полянами. Открытых пространств становилось всё меньше.
   - Пошли быстрее, Девчата! - Поторапливал я усталых девушек, а сам в это время напряжённо обдумывал ситуацию.
   - Долго девчата не выдержат - они выдохлись, устали. Необходимо задержать погоню, сбить
со следа или устроить засаду. Эх, если бы у меня был мой лук! Даже если подстрелить хоть одного, не обязательно насмерть... Даже лучше ранить в ногу, это было бы здорово! Им стало бы не до нас, пришлось бы заняться лечением, доставкой в пещеру... Преследователей всего трое, скорее всего это вчерашние уроды, горящие жаждой мести.
   За несколько часов, пока мы двигались по тропе, все мы устали. Нас вымотало нервное напряжение. Пока шёл , у меня созрел план, и я обратился к моим спутницам:
Девчата, надо идти осторожней: молчать и не шуметь. Они могут оказаться совсем близко.
Я думаю, всем дальше идти не имеет смысла. Предлагаю вам пройти ещё с полкилометра, затем затаиться и отдохнуть. Но только не спать! Устройтесь за деревьями, чтоб вас с тропы не было видно. Сам же организую засаду и попытаюсь задержать их.
   Я с сомнением посмотрел на  них - послушаются ли...Девчонки устало кивнули.
   - Ну ладно. Теперь давайте идите осторожно, приглядывайтесь, ищите место для укрытия.
И не шуметь!
   Девчата бесшумно растворились в зарослях ивняка. Я же прошёл по тропе шагов на сто назад к намеченному месту засады. Очень вовремя вспомнил ловушку из боевика про Рембо и решил сделать нечто подобное, но без шипов. Я всё же не хочу убивать этих дураков, моих бывших одноклассников. Буквально, через десять минут всё было готово.
   Я залёг за кустами в паре десятков шагов сбоку от тропы, сжимая своё копьё. Место было очень удобное для намеченной засады, а если она не сработает, тогда придётся нападать и хотя бы одного из них ранить. Если что, нападу сзади - в смертельном бою все средства хороши, тут не до честных правил. И вообще, их трое, а я - один…
   Пролежал с четверть часа, даже начал беспокоиться, но они всё-таки появились.
По нашим хорошо заметным следам быстро шли Вася Долохов и Серёга Саблин, за ними, чуть отстав, шагал Володя Березин. Думбадзе с ними не было, вероятно, он ещё не отошёл от удара по голове, всё же я его довольно сильно приложил камнем В руках у преследователей  были копья,
а за спиной луки и стрелы в самодельных чехлах.
   Вася что-то яростно доказывал Серёге, идя с ним рядом и размахивая руками. Саблин же недовольно морщился, что-то возражая.
   Они быстро проскочили маленькую полянку и углубились в заросли, когда что-то там свистнуло,
и они отлетели назад, кубарем вылетев из кустов и заодно сбив спешившего за ними Володю. Это отлично сработала моя ловушка! Спасибо Рембо!
   В этом месте росло дерево, у которого на уровне метра над землёй поперёк тропы отходила толстая мощная ветка. Я очистил её от лишних сучков, отогнул в сторону и закрепил другой жердью, застопорив эту ветку, в свою очередь третьей, которую расположил поперёк тропы. Увлёкшиеся беседой, преследователи не заметили ловушки, сбили стопор, и разогнувшаяся ветка ударила их на уровне пояса, сбив их с ног. 
   Удар, вероятно, был очень силён, так как я до этого сам с очень большим трудом смог согнуть эту толстую ветку и ни за что не хотел бы оказаться на их месте. Вскочивший Володя
с недоумением смотрел на своих напарников, не зная что делать. А те лежали, согнув ноги, и лишь стонали, не в силах подняться. Если бы я, как сделал Рембо в боевике, вставил в ветку острые шипы, то при отсутствии медикаментов и скорой врачебной помощи, это была бы смертельная ловушка.
   Воспользовавшись тем, что внимание противника было отвлечено, я скользнул за кусты
и быстро отправился вслед за девчатами и чуть не прошёл  мимо замаскировавшихся девушек, так хорошо они спрятались. Когда же они меня окликнули, не сразу их обнаружил за густыми кустами.
   - Умницы, становитесь настоящими охотницами! - Похвалил  я их, стараясь успокоить дыхание, сбившееся от быстрой ходьбы.
   - Отдохнули? Всё, всё, пошли , на ходу всё расскажу.
   После моего рассказа мы шли ещё часа два, а затем решили запутать следы, пройдя по ручью.
И вот, осторожно прощупывая длинной жердью дно, двинулись вверх по течению, медленно передвигая ноги по скользким камням.
   Ручей был небольшой, с прозрачной холодной водой, местами узкий и глубокий, едва слышно журчавший между камней. Иногда же дно становилось песчаным, и берега расходились
на десяток шагов . Иногда же мы пробирались, согнувшись под крышей из веток.
   Пройдя с километр, замёрзли и вышли на берег.  Развели костёр и, наконец, отогрелись. Как
не удивительно, но в этом маленьком ручье я умудрился наловить с три десятка ручьевых  форелей. Рыбка небольшая, но замечательная на вкус, очень нежная. Не зря её называют царской рыбой!
   Я лежал, приобняв двух моих подружек и глядя в ночное звёздное небо, думал о своей жизни:
   - Когда ты жив, нужно ценить маленькие радости, Что даёт тебе жизнь - Вкус пищи, горьковатый запах костра, звуки ночного леса, тепло доверившихся тебе людей.... Ведь могло бы быть и хуже, гораздо, гораздо  хуже! Ну вот, уже философом становлюсь, почти по Пушкину - Философ в семнадцать лет! Ха-ха-ха!
В этот момент где-то вдали раздался пугающий крик филина, и я заснул.
   Проснулся как всегда на рассвете, осторожно встал, снял куртку и укрыл девушек, которые
тут же обнялись и продолжили сладко посапывать. Я же пошёл к ручью, чтобы умыться.
   Как не изощрялся, не смог поймать ни одной форели, то ли всех уже выловил, что вряд ли,
то ли рыба была уже сытая. Так что в дорогу мы отправились голодными, перекусив лишь диким луком и листочками щавеля, да горячим чаем из смородины, заваренным в пустой банке из-под сгущёнки.
   До полудня мы не встретили ни одной стоящей добычи, хотя тщательно осматривали  окружающую местность.  Я продолжал безуспешно рыскать по сторонам тропы в поисках дичи.
Не такой уж я был следопыт, чтобы по незаметным лесным приметам распознать, что происходит в лесу.
У меня нет многолетнего опыта индейцев или таёжников, всю жизнь проводящих в лесных дебрях. Горожанину сложно разобраться в нагромождении мхов,  трав,  и стволов кто  здесь прошёл и что делал. Трудно, например, определить по нескольким сломанным веткам и неясным следам, что здесь стояли олени, объедая кусты, или тут игрались молодые волки, или на полянке кормилась медведица с медвежатами...
   В полдень мы вышли к полосе бурелома. Тут когда-то прошёл ураган, который поломал    много больших деревьев. Вот здесь-то нам улыбнулась удача. Мне удалось убить тетерева. Тотчас разожгли костёр, ощипали и зажарили птицу, и уже очень скоро с аппетитом ели истекающие жиром кусочки мяса, закусывая собранной по пути черемшой.
   - Эх, как жаль, что нет соли! - Посетовала Надя, откусывая очередной кусочек,
 - С солью было бы просто     объедение!
И тут меня озарила пришедшая в голову неожиданная мысль.
   - Ерундой мы занимаемся, Девчата, - воскликнул я, — теряем время, а надо просто быстро дойти
до соли.
  - Как это? - Уставились на меня две пары удивлённых глаз. Радостно улыбнувшись,
Я продолжил:
   - Я вспомнил, что на  другом берегу, примерно в ста километрах от этого места в сторону истока реки есть месторождение соли, я видел на карте значок. Точно не скажу где, но там есть соль,
а найти дело несложное. Будем  пробовать воду из всех ручьёв и речек и найдём. Там раньше добывали соль, но запасы небольшие, и добычу забросили ещё в прошлом веке. а нам этого хватит за глаза.
Люба нахмурилась:
   - А как мы переберёмся через реку, на чём?
   - Так сделаем плот. Работа, конечно, будет тяжёлой - Брёвна ворочать, это не кашу есть, но дело того стоит!
Надя тут же возразила:
   - У нас же нет топора или хотя бы  пилы. А как же мы сделаем плот без инструментов?
   - Будем пережигать стволы. Надо лишь следить за огнём, не давая ему разгораться. - Бодро возразил я.
   Найдя стволы подходящего диаметра, мы несколько часов пережигали их, разведя под ними
на расстоянии пяти-шести метров небольшие костры. Работа была несложная, но требовала аккуратности. Огонь так и норовил охватить сухой ствол и распространиться дальше. Приходилось тут же заливать его водой, благо неподалёку протекал совсем мелкий, но всё же ручей. обгоревшую древесину сбивали ударами острых камней. К вечеру с большим трудом пережгли шесть брёвен метров по пять каждый и диаметром сантиметров по тридцать.
   Девчонки сильно устали, да и я выдохся, ворочая готовые брёвна и  откатывая их к берегу. Уже в сумерках долго отмывались в реке от сажи, без аппетита доели остатки тетерева и тотчас улеглись спать - сильно вымотались. Зверья не боялись - Рядом горел жаркий костёр, топлива для него вокруг было предостаточно, поддерживай огонь хоть целый год.
   Всё утро мастерили плот. Вначале дружными усилиями скатили брёвна в воду, одно чуть
не упустили - оно едва не уплыло вниз по течению.  Пришлось мне плыть за ним и буксировать его к берегу. А потом мы сбивали брёвна в единую конструкцию, связывая всем, что имелось
в наличии - брючным ремнём, поясами, верёвками, ремешками, нарезанными из шкур. Ближе
к концам плота вбили в каждое брёвно по два колышка сверху и снизу. Потом положили поперёк брёвен длинные жерди и стянули их концы, крепко связав. Колышки не давали брёвнам сдвигаться, упираясь
в жерди. Я долго вырезал три весла или что-то отдалённо похожее на них, но грести ими всё же было возможно.
   Девчата наотрез отказались переплывать реку не пообедав. Пришлось идти рыбачить, а потом жарить рыбу. А после обеда сам бог велел отдохнуть! Так что в плавание отправились уже после полудня.
   Погода стояла замечательная, солнечная, почти безветренная. По воде пробегала лишь мелкая рябь. Пора было отправляться в путь. Река вдруг показалась огромной, нам казалось, до другого берега бесконечно далеко.  Надя охнула и резко побледнела, ухватившись за руку подруги.
  - Что случилось? Тебе плохо? - встревожилась Люба. На все расспросы Надя долго не отвечала,
а потом смущённо призналась:
   -  Я боюсь воды! Я не умею плавать! А вдруг плот утонет?
Вначале мы с Любой посмеялись, а потом пришлось Надю  успокаивать:
   - Да ты что, он не может утонуть! Он человек десять выдержит! На плоту "Кон-Тики" даже океан переплывали.
   С большим трудом Надю всё-таки уговорили, и она заняла своё место. Я уложил все наши вещи на середину плота, девчата сели впереди, а я устроился на корме нашего плавсредства, ну вроде рулевого. На всякий случай обувь сняли и привязали к плоту шнурками. Я, стоя по колено в воде, оттолкнул плот от берега, разогнал его и вскочил на брёвна, когда он отошёл на несколько шагов. Ещё с минуту упирался в дно длинной жердью, продвигая плот вперёд, а затем мы взялись
за вёсла.
   Течение сносило наш плот вдоль берега, но всё же он продвигался к середине, медленно,
но двигался. А потом, обогнув небольшой мыс, плот вдруг оказался уже в сотне метров от берега. Видимо его подхватило обратное течение и отнесло к середине реки.
   Мы без устали работали самодельными вёслами, но продвигались к противоположному берегу еле-еле. Через полчаса безустанной гребли мы были лишь на середине реки. В одном месте нас закрутило по кругу, по-видимому здесь была огромная воронка, и нам очень повезло - плот прошёл по краю и его вынесло в сторону. Управлять плотом было сложно из-за его несуразной конструкции, это не лодка с её обтекаемой формой.
     Вдруг Надя громко вскрикнула и закрыла лицо руками, уронив при этом весло в воду. Я едва успел подхватить его и вытащить на плот.
   - Что случилось? Что с тобой? - Схватила её сидевшая рядом Люба, испуганная криком Нади.
   - Там, там... - Рыдала та, не в силах что-либо сказать. Лишь через минуту она смогла объяснить свой испуг.
   - Я,Я... Я там увидела огромный глаз! Да, да, с блюдце, такой, такой  громадный! О, ох!
Я нервно рассмеялся:
   - Да ладно, тебе показалось, у страха глаза велики! Ха-ха-ха! Ну ты скажешь, с блюдце! Ха-ха-ха!
Надя даже обиделась на меня:
   - Точно, с блюдце, я не обманываю, такой огромный...Я очень испугалась, ну до чего страшно стало, просто жуть!
Я резко оборвал её:
   - Всё закончили пугаться, прекрати! Хватит! Давайте грести, а то нас уже далеко унесло.
Надя обиженно замолчала, мрачно оглядывая реку. Люба лишь удивлённо поглядела на меня, но ничего не сказала, без слов взявшись за весло. Нас действительно довольно далеко отнесло
от места, где строили плот, и мы торопливо принялись работать нашими неуклюжими вёслами.      Прошёл ещё час, пока наш плот не ткнулся в противоположный берег, и мы измученные и в конец усталые не выбрались на твёрдую землю, где и повалились без сил на мелкий песок небольшого пляжа. Сил говорить уже не было.
   Лишь через полчаса я сел, поглядел на реку, на противоположный берег, повернулся
к девушкам  и весело улыбнулся:
   - А всё-таки мы сделали это! Мы - молодцы! Переплыли реку, и теперь нас никто не догонит. Слабо им с нами сравниться! А в, девчата, просто молодцы! Чудесные, храбрые амазонки-воительницы! Что бы я без вас делал...
Девушки смущённо покраснели, заулыбались. Я же повернулся к Наде и проговорил:
   - А ты, Надя, прости, что я накричал на тебя, но так было надо. Я же тоже видел этот огромный глаз и даже всю рыбину, побольше нашего плота раза в полтора. Но тогда ни в коем случае нельзя было паниковать, нужно было как можно быстрее доплыть до берега.
Девчата побледнели, а Надя схватилась за сердце:
   - Тимоша, а что это была за рыба? А она не могла на нас напасть? - С дрожью в голосе спросила испуганная девушка.
   - Вряд ли, мы же не болтали в воде руками или ногами, да и от плота не пахло добычей. А что это за рыба? - Я задумался, но потом махнул рукой:
   - Да какая разница! Может белуга, щука или сом... В 19-м веке в Дунае поймали сома около пяти с половиной метров, а в Волге выловили белугу, вроде больше двенадцати метров. В хрониках писали, что во времена Фридриха Барбароссы в Рейне поймали шестиметровую щуку.
Девушки тихо ахнули. Я, поглядев на их испуганные лица, кивнул:
   - Главное, мы переплыли, а в будущем соваться в большие реки не будем, купаться же можно
в озёрах и на мелких местах, куда эти гиганты не заплывают. самое важное, что мы знаем
о существовании таких больших рыб, а кто предупреждён, тот - вооружён. Когда же у нас будут лодки, они не будут нам страшны.
   Через час,
разобрав плот, сняв все ремешки и верёвочки, наша маленькая экспедиция направилась уже по правому берегу в сторону истока этой могучей реки.

Конец первой части.