Преподобноисповедник Игнатий Бирюков

ПРЕПОДОБНОИСПОВЕДНИК ИГНАТИЙ (БИРЮКОВ): МОЛИТВЕННИК ЗЕМЛИ ВАЛУЙСКОЙ

Предисловие

Поводом к написанию данного труда стала любовь жителей города Валуйки к своему небесному предстателю, прославленному в лике новомучеников и исповедников Церкви Русской – преподобноисповеднику Игнатию (Бирюкову).
Память о последнем настоятеле Валуйского Успенского Николаевского мужского монастыря, как и о самом монастыре с трехсотлетней историей, не была стерта из книги жизни нашего народа.
В людской памяти сохранились имена и некоторых других насельников древней Валуйской обители – о них будет сказано ниже. Сейчас на месте бывшего мужского монастыря находится Свято-Николаевский кафедральный собор, сохранившийся в советскую эпоху и восстановленный в 2011 году – главный храм Валуйской епархии.

Детство

Мирским именем святого Игнатия было Иван Адрианович Бирюков. Он родился 25 мая 1865 г. В городе Бирюч Острогожского уезда Воронежской губернии  в семье крестьян Адриана Павловича и Екатерины Николаевны.
Семейство Бирюковых были прихожанами Успенской церкви г. Бирюч,  в которой приходским хором управлял старший брат Ивана Михаил, который и привил Ивану любовь к церковному пению.
Некоторое время Иван обучался в Бирюченском городском училище, а в возрасте 13 лет попросил родительского благословения на монашескую жизнь. По совету матери, не хотевшей отпускать сына далеко от родного дома, 9 октября 1878 г. Иван Бирюков поступил в Валуйский Успенский Николаевский мужской монастырь.
Но прежде чем рассказывать здесь о пребывании юного послушника в стенах обители и его последующем монашеском пути, следует немного рассказать и о самом Валуйском монастыре.

Краткая история Успенского Валуйского монастыря

Этот монастырь был основан монахом Корнилием и тремя его сподвижниками в эпоху Смутного времени – а именно в 1613 г. Поскольку Валуйки находились на самой окраине Русского государства, то и сам город, и монастырь довольно часто подвергались набегам татар, довольно часто грабивших слабо защищённое население этих мест. В конце XIX в. монастырь, за свою нелёгкую, почти 300-летнюю историю, под управлением игумена Игнатия Алексеевского переживал свой расцвет.   К тому времени в монастыре было три храма: Успенский, Никольско-Митрофаньевский  и трапезная церковь в честь иконы Пресвятой Богородицы  «Троеручица».
Главной святыней обители была икона святителя Николая, архиепископа Мирликийского, обретённая в начале XVII в. у места слияния рек Валуй и Оскол одним из валуйских крестьян. Икона почиталась как чудотворная и именовалась в народе «Никола Пристанский» . С этой иконой ежегодно в Неделю о слепом (т. е. в пятое воскресенье после Пасхи) совершался крестный ход к Владимирскому собору г. Валуйки . Здесь икона св. Николая пребывала в течение трёх недель и возвращалась в монастырь в Неделю всех святых в      «сопровождении» другой святыни – чудотворной иконы Пресвятой Богородицы «Владимирская», святыни Владимирского собора. Последняя находилась в монастыре 3 дня и после возвращалась на место своего постоянного пребывания.
Другой святыней монастыря являлась икона Пресвятой Богородицы «Троеручица», которую в народе называли «Троеручица Валуйская» и также почитали как чудотворную. Особым уважением всей монастырской братии пользовались два старца – сам настоятель монастыря архимандрит Игнатий Алексеевский и иеросхимонах Филипп. К последнему стекалось также довольно большое количество паломников за духовным советом, которых он принимал в отдельно устроенном домике. К сожалению, о биографии отца Филиппа нам ничего не известно.
О большом притоке паломников в Валуйский монастырь  говорит тот факт, что за стенами монастыря было построено для них две двухэтажных гостиницы. Также при монастыре находилась школа для детей, устроенная за монастырской оградой.

Жизнь в монастыре

Поступив в монастырь, юный послушник Иван Бирюков был замечен настоятелем игуменом Игнатием и назначен его келейником. Здесь же в монастыре Иван стал изучать теорию музыки, освоил игру на скрипке и фисгармонии, а ещё через некоторое время стал руководить монастырским хором. В 1888 г. послушник Иоанн издал нотный сборник догматиков знаменного пения. Известно также, что молодой регент написал несколько авторских духовных произведений, но они так и не были изданы. Судьба этих рукописей, к сожалению, не известна.
После своего 15-летнего управления монастырским хором молодой регент заболел туберкулёзом и, по решению монастырского начальства, в 1894 г. был отправлен в более чем полугодовое паломничество по святым местам Греции и Палестины в надежде, что южный климат поспособствует   его выздоровлению.
С января по сентябрь 1894 г. Иван Бирюков посетил святыни Киева, Святой Земли, Египта, Ливана, побывал на Афоне и в Почаеве. Такое длительное путешествие действительно способствовало его выздоровлению, однако от управления церковным хором послушник Иоанн был отстранён. Его новыми послушаниями стали работа в трапезной, звон в колокола, а также преподавание грамоты в монастырской школе.
В 1896 г. Иван Бирюков был официально зачислен в монастырские послушники, а ещё через год – 20 декабря
1897 г. – игуменом Игнатием Алексеевским он был пострижен в монашество с именем Игнатий.
В 1898 году в Алексеево-Акатовом монастыре г. Воронеж епископ Острогожский Иосиф (Соколов), викарий Воронежской епархии и настоятель Алексеево-Акатова монастыря, рукоположил монаха Игнатия (Бирюкова) в  сан иеродиакона. Будучи  иеродиаконом, в 1899 г. Игнатий издал брошюру, в которой описал историю и внутреннюю жизнь Валуйского  монастыря. Брошюра эта “Валуйский Успенский Николаевский мужской монастырь (его прошлое и настоящее)” в настоящее время выдержала несколько репринтов и является пока что единственным наиболее полным источником информации о жизни монастыря и его святынях.
В 1900 г. в Воронежском Митрофаньевском монастыре епископом Воронежским Анастасием (Добрадиным) иеродиакон Игнатий был рукоположен в иеромонахи и назначен помощником настоятеля Валуйского монастыря архимандрита Игнатия (Алексеевского). С этого же времени он снова стал управлять монастырским хором.
В феврале 1912 г. скончался настоятель Валуйского Успенского монастыря архимандрит Игнатий (Алексеевский), оставив после себя духовное завещание: «…Любите Господа Бога паче всего на свете и да не возлюбите мира суетного и скоропреходящего паче спасения своей души. Живите по-монастырски и не нарушайте своих иноческих обетов, призывая на сие всесильную помощь Божию. Любите посещать храм Божий и в нем усердно молиться. Устава церковного не нарушайте, но в точности исполняйте его, как установили святые отцы…».

Игнатий – настоятель монастыря

 На место почившего настоятеля-старца братией монастыря единодушно был избран 47-летний иеромонах Игнатий  (Бирюков) как воспитанник и духовное чадо покойного. В апреле 1912 г. иеромонах Игнатий официально был возведён в сан игумена.
При новом игумене в монастыре произошло два наиболее важных и значимых события.
Незадолго до празднования 300-летия дома Романовых, а также своего 300-летнего юбилея, в Валуйском Успенском монастыре была начата грандиозная стройка – в 1906 г. был заложен величественный пятикупольный трёхпрестольный Свято-Никольский храм. Его центральный престол был освящён в честь святителя Николая Мирликийского и мученицы царицы Александры – небесных покровителей правящего тогда императора Николая II и его супруги. Второй престол был освящён во имя преподобного Михаила Малеина , священномученика Игнатия Богоносца  и преподобного Серафима Саровского. Третий престол был освящён в честь святителей Митрофана Воронежского, Тихона Задонского и Димитрия Ростовского.
«Храм пятиглавый, снаружи украшен гипсовыми украшениями Спасителя, Богоматери, ангелов: внизу между окнами размещены 12 изображений святых апостолов. Снаружи храм покрыт клеевою коричневою краской, а кровля железная… Вызлащены также кресты и главы под ними. Вместимость три тысячи человек, иконостас фаянсовый, московского фабриканта Кузнецова… Иконы хорошей Московской художественной живописи. На освящении собора 1 сентября 1913 года присутствовало более 50 тысяч паломников, на берегу Оскола накрывали стол на 3 тысячи человек, вечером был даже организован праздничный фейерверк»  – так повествует об этом событии 13-й выпуск журнала «Воронежская старина»  за 1914-й  год .
Храм был освящён архиепископом Воронежским и Задонским Тихоном (Никаноровым), прославленным ныне в сонме новомучеников Российских . Также на освящении собора присутствовал воронежский губернатор  С. И. Голиков с прочими высокопоставленными лицами .
Другим, не менее значимым, событием в жизни монастыря стало освящение в 1914 г. пещерного скита с храмом в честь священномученика Игнатия Богоносца.
Пещеры, о происхождении которых ныне достоверно ничего не известно, находятся в меловой горе на расстоянии километра от места бывшего Успенского Никольского монастыря. С 1897 г. монашеская братия стала расчищать и расширять заброшенные до того времени пещеры, а в 1910 г. они были осмотрены архитектором, признавшим грунт холма и сами пещеры безопасными.
Открытие и освящение пещер состоялось 4 мая 1914 г. при большом стечении духовенства и богомольцев, а ровно через месяц пещеры посетил воронежский губернатор. В 1916 г. над пещерами началось строительство деревянной Преображенской церкви, сожжённой  большевиками в 1917 г.
В годы первой мировой войны  игумен Игнатий предложил взять на обеспечение монастыря семьи ушедших на фронт валуйчан, предоставляя им одежду, обувь, продукты и деньги. Также, по причине переполненности госпиталей, Валуйская обитель принимала раненых солдат, ухаживая за ними.
Такой была жизнь Валуйского Успенского Николаевского монастыря во время его расцвета под управлением игумена Игнатия (Бирюкова).
После отречения от престола императора Николая II и приходу к власти временного правительства игумен Игнатий был арестован и, пробыв под арестом неделю, был отпущен. В монастыре тем временем новая власть произвела обыск, но не нашла ничего предосудительного.
В марте 1918 г. игумен Игнатий был вызван в Валуйский исполком к председателю Рындину. Тот потребовал, чтобы вся монастырская наличность наутро была доставлена на нужды советской власти. Власти также потребовали, чтобы монастырь выплатил денежный взнос в пользу государства – восемьсот тысяч рублей, а братия монастыря – десять тысяч рублей. Настоятелю был вручен документ,  объявляющий братии о решении советской власти. Вместе с настоятелем в монастырь прибыл и представитель советской власти, который должен был повсюду сопровождать отца Игнатия и участвовать в подсчете всех монастырских денежных средств.
По возвращении в обитель отец Игнатий вызвал братию в настоятельские покои, где объявил всем о решении советской власти: «Боголюбивые мои братия! Слово Божие учит нас: всякая душа властем да повинуется; несть власти не от Бога, и противящиеся власти – Божию велению противятся. Посему, во исполнение приказа власти, мы должны сию же минуту приступить к учету всей монастырской наличности, также и нашей братской суммы при участии здесь перед нами предстоящего представителя власти и, по учёте суммы, должны доставить ее полностью в исполнительный комитет».
Несколько монахов, избранные из общего числа братии, вместе с настоятелем и представителем власти приступили к учету монастырских средств, которых в сумме оказалось всего десять тысяч сто пять рублей. Утром следующего дня вся монастырская казна была представлена настоятелем в Валуйский исполком.
Через три дня после этого события на монастырь было совершено нападение. Около десяти часов вечера группа из тридцати вооруженных людей ворвалась в монастырь и приступила к поискам (как они утверждали) оружия и золота. Обыск был начат с кельи настоятеля. После были  обысканы прочие братские кельи, но в них ничего не нашли. Озлобленные бесполезностью поисков, нападавшие, угрожая оружием, запретили монахам выходить куда-либо из келий, потребовали открыть собор и привели туда отца Игнатия. Отец Игнатий молился, стоя на коленях, а нападавшие, приставив два револьвера к его голове, требовали, чтобы он выдал им, местонахождение  монастырского золота. Но отцу Игнатию им нечего было ответить – в монастыре не было никогда золотых вещей, только лишь некоторые богослужебные сосуды были серебряными. А все имевшиеся в обители деньги к тому времени  уже были изъяты властями.
Нападавшие, разъяренные молчанием настоятеля, стали стрелять над его головой, а затем вывели игумена Игнатия на паперть. Раздев и оставив стоять его на морозе, нападавшие отправились обыскивать номера монастырской гостиницы, где нашли в церковных кружках лишь несколько копеек. Молодой послушник под угрозой расправы принес бандитам последнюю выручку от продажи свечей, которая составила пятьдесят два рубля. В два часа ночи, забрав последние деньги, нападавшие покинули монастырь.
23 апреля 1920 г. игумен Игнатий был возведен в сан архимандрита.
В 1924 году советской властью монастырь был закрыт. Отец Игнатий уехал в родной ему город Бирюч , где проживал некоторое время  у родственников.
Архимандриту Игнатию, прожившему почти полвека в монастыре и привыкшему к строгому укладу монастырской жизни, тяжело давалась жизнь в миру. В 1926 г.  архимандрит Игнатий переехал в Воронеж, где архиепископом Петром (Зверевым)  был назначен епархиальным духовником и руководителем народного хора Алексеево-Акатова монастыря. Здесь, в Алексеево-Акатовом монастыре, архимандриту Игнатию довелось встретиться с одним из своих бывших послушников – Михаилом Хухрянским.

Священномученик Мелхиседек (Хухрянский)

Михаил Хухрянский был послушником Валуйского Успенского Николаевского монастыря до 1914 г., откуда и был призван в армию, где прослужил рядовым в 142-м Звенигородском полку на Северо-Западном фронте до 1917 г. В 1927 г. Михаила, по ходатайству архимандрита Игнатия, взяли сверхштатным псаломщиком Воронежского Алексеево-Акатова монастыря. В марте 1928 г. Михаил был рукоположен в диакона, а в октябре того же года пострижен в монашество архимандритом Игнатием (Бирюковым) с именем Мелхиседек.
26  августа 1929 г. епископом Иоасафом (Поповым) иеродиакон Мелхиседек был рукоположен в иеромонаха и направлен служить в родной город архимандрита Игнатия – Бирюч. Здесь иеромонах Мелхиседек прослужил до середины марта 1930 г., а после был арестован. Отцу Мелхиседеку предъявили обвинение в том, что он вел антисоветскую и антиколхозную агитацию, а также был доверенным лицом бывшего настоятеля Валуйского монастыря архимандрита Игнатия (Бирюкова). Иеромонах Мелхиседек не признал себя виновным и был расстрелян в тюрьме г. Воронежа. 
Иеромонах Мелхиседек (Хухрянский) прославлен в сонме новомучеников и исповедников Российских Русской Православной Церковью Заграницей в 1981 г.

«Иосифляне»

В январе 1928 г. управлявший Воронежской епархией епископ Козловский Алексий (Буй) вместе с вверенной ему паствой отказался подчиняться Заместителю Местоблюстителя  Патриаршего престола митрополиту Сергию (Страгородскому), официально управлявшему Русской Православной Церковью, и примкнул к так называемому «иосифлянскому» движению. Центром «иосифлянства» в Черноземье стали воронежские монастыри – мужской Алексеево-Акатов и женский в честь Покрова Пресвятой Богородицы.
Движение это получило своё название по имени митрополита Ленинградского Иосифа (Петровых) – духовного руководителя этого движения. Оно было организовано как оппозиционное политике, проводимой митрополитом Сергием (Страгородским), управлявшим на тот момент Русской Церковью. Духовные руководители «иосифлянства» не отрицали своей принадлежности к Русской Православной Церкви и, в то же время, управляли своей паствой собором епископов, не подчинявшихся митрополиту Сергию. Поводом для возникновения «иосифлянства» послужило послание митрополита Сергия к духовенству и мирянам «Об отношении Православной Российской Церкви к существующей гражданской власти», изданное в 1927 г.  и призывавшее о признании верующими советской власти и подчинению ей. «Мы хотим быть православными  и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи. Всякий удар, направленный в Союз, будь то война, бойкот, какое-нибудь общественное бедствие … сознается нами как удар, направленный в нас» – гласило послание.
Послание это, известное в русской исторической и церковной литературе как «Декларация митрополита Сергия» вызвало много раздоров в церковной среде того времени, что привело к возникновению оппозиционных движений в среде верующих.
7 марта 1929 г. епископ Козловский Алексий (Буй), управлявший Воронежской епархией, был арестован. В июле 1929 г. архимандрит Игнатий как епархиальный духовник отправил делегатов в Ленинград к «иосифлянским» епископам Гдовскому Димитрию (Любимову) и Копорскому Сергию (Дружинину) с просьбой принять воронежскую паству под своё окормление. Получив отказ, в конце августа того же года архимандрит Игнатий посетил в Ново-Московске епископа Бахмутского Иоасафа (Попова), управлявшего «иосифлянскими» приходами Воронежской епархии. Последний поручил отцу Игнатию организовать епархиальный пресвитерский совет.
После этих событий, летом 1929 года архимандрит Игнатий попросил отпуск ввиду пошатнувшегося здоровья. Отправившись в Задонск, он остановился на две недели у своей племянницы. После Задонска отец Игнатий поехал в Валуйки, где остановился на два дня у своего племянника. Эти оба дня он надолго уходил молиться к монастырским стенам, а после отправился в Киев. Пробыв три дня в Киеве, отец Игнатий вернулся в Воронеж и, прослужив неделю, подал прошение об увольнении его на покой.

Арест и жизнь в заключении

12 февраля 1930 г. архимандрит Игнатий был арестован по делу так называемых «буевцев» – группы священнослужителей и мирян, воронежских сторонников «иосифлян», названных так ОГПУ по имени епископа Алексия (Буя). В материалах следствия по делу «Воронежского филиала ИПЦ»  1930 года отец Игнатий упоминается как «пропагандист-связист».
Обвиняемый Муровщик да следующие показания:
«Будучи сторожем в Алексиевском  монастыре при церкви, я неоднократно видел, как священники Яковлев Федор, Гортинский Сергей, Марчевский Евгений, архимандрит Тихон Кречков и изредка архимандрит Игнатий Бирюков после церковных служб оставались в церкви, запирались от всех и проводили какие-то совещания, на которых посторонних никого не пускали. Что на этих совещаниях было, какие вопросы разбирались, я точно не могу сказать, но знаю, что в результате этих совещаний стали чаще к нам приезжать в Алексиевский монастырь крестьяне и спрашивать, где живут священники Яковлев, Гортинский и другие. В беседе с крестьянами я узнал, что священники Яковлев, Гортинский, Марчевский, Бирюков и Кречков в глазах крестьян являются борцами за старую “веру и порядок”, что они дают крестьянам советы – не вступать в колхоз, как антихристову выдумку, что Советская власть – есть антихристово наследие, а коммунисты  –  слуги антихриста».
Следствие, проводимое органами НКВД «установило», что «под прикрытием религиозной пропаганды» приверженцы идей владыки Алексия готовят «восстановление монархии путем вооруженного восстания крестьянства против Советской власти». Согласно заключению обвинения, «активная контрреволюционная деятельность руководящего центра организации “буевцев” привела к тому, что под руководством опорных пунктов “буевцев” в округах Острогожском, Усманском, Елецком, Борисоглебском, Козловском, Белгородском и других имели место массовые выступления населения против Советской власти». По результатам этого следствия отец Игнатий был признан  «фактическим руководителем монашества Центральной Черноземной области, через которое вёл среди верующей массы антиколхозную и антисоветскую агитацию».
На допросах перед следователями отец Игнатий отвечал: «Я являюсь епархиальным духовником Воронежской епархии. В письмах я подписываюсь обыкновенно или “странник”, или “касатик”, или “пролетарий”». Также в ходе проведения допросов архимандрит Игнатий рассказал следователю о своем жизненном пути и давней истории своего монастыря, изложил чинопоследование основных церковных служб и, ограничившись этим,  ничего больше не сказал. Виновным он себя не признал.
Пасху 1930 года отец Игнатий встретил в тюрьме. Ему было предъявлено обвинение в том, что он являлся «фактическим руководителем монашества Центральной Черноземной области, через которое вел среди верующей массы антиколхозную и антисоветскую агитацию». Вместе с архимандритом Игнатием в камере находилось несколько человек из духовенства, среди которых были протоиерей Александр Архангельский и священник Феодор Яковлев . Начиная с Великого Четверга и до конца Светлой седмицы, они ежедневно, втайне от надзирателей, совершали богослужения – по памяти и по немногим книгам. Вот как описывает это событие игумен Дамаскин (Орловский) в IV томе своей книги «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия»:
 «Священнический крест из кипариса был только у протоиерея Александра Архангельского. Служащий священник надевал этот крест, епитрахиль, в качестве которой служило полотенце, и начинали служить. В Великую Субботу с воли передали парчовую епитрахиль, и был отслужен водосвятный молебен, в конце которого один из священников, обращаясь к узникам камеры, сказал:
– Поздравляю вас с наступающим праздником Пасхи и желаю всем вам встретить его в добром здравии. Вам, братья-иереи, желаю и в дальнейшем быть твердыми защитниками веры православной, а вы, – обратился он к заключенным крестьянам, – должны приобщиться Святых Таин, потому что никто из нас не знает, когда наступит наша смерть; здесь есть много священников, у которых вы можете исповедаться.
Вечером в субботу были освящены куличи, и затем до двенадцати часов ночи узники читали по очереди Деяния апостолов. Удалось достать масло и устроить лампаду. В двенадцать часов ночи пропели “Христос воскресе” и стали укладываться спать. Пасхальную службу отслужили в воскресенье утром после поверки. Вся камера причащалась. После службы прикладывались ко кресту, который держал архимандрит Игнатий, христосовались и получали кусочек освященного кулича. В субботу и воскресенье священники получили передачи, которые были распределены между всеми узниками камеры. Таким же порядком прошла служба и на второй день Пасхи».
Кончина и прославление в лике святых
Летом, 28 июля 1930 г., на заседании Коллегии ОГПУ слушалось “дело”, по которому обвинялось тридцать восемь человек, в том числе и архимандрит Игнатий. Он был приговорен к десяти годам исправительно-трудовых лагерей – сперва на север страны, а затем – в 1931 г. –  в Казахстан. Здесь, в Казахстане, 27 сентября 1932 г. – на праздник Воздвижения Креста Господня – архимандрит Игнатий предал свой дух Богу.

Архимандрит Игнатий был реабилитирован советской властью в 1989 г. как полностью невиновный. На Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 г. он был причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских как преподобноисповедник . Точное место погребения архимандрита Игнатия до сих пор неизвестно.

***

Здесь, в конце этого исторического труда, хотелось бы также упомянуть о нескольких подвижниках благочестия ХХ века, живших в Валуйском монастыре во время настоятельства там игумена Игнатия (Бирюкова).

Иеросхимонах Иов (Шевченко)

Иеросхимонах Иов (в миру Яков Игнатьевич Шевченко) родился в селе Ливенка Бирюченского уезда Воронежской губернии   в 1882 г. Поскольку он был высокого роста и крепкого телосложения, то, по достижении двадцатилетия, он был призван на воинскую службу, где прослужил в царской гвардии в охране императора Николая II. Известно, что там, в Санкт-Петербурге он познакомился со священником  Иоанном Сергиевым, известным нам сегодня как святой праведный Иоанн Кронштадтский.
Впоследствии Яков всегда очень тепло отзывался об императоре и как добрую память хранил у себя личный подарок государя – золотое пасхальное яйцо.
Отслужив свой срок, молодой гвардеец вернулся в родное село, но задержался в нём ненадолго. Яков решил стать воином Небесного Царя, выбрав местом своего подвига Валуйский Успенский Николаевский монастырь. Здесь он принял монашеский постриг с именем Афанасий и был рукоположен в иеромонахи.
После того, как в 1924 г. монастырь был закрыт, а монахи выселены из него, иеромонах Афанасий вернулся в родную Ливенку, где недолгое время жил у родственников. Вскоре он был арестован и был выпущен на свободу в 1941 г. –  перед самым началом Великой Отечественной войны.
По просьбе жителей села Ливенка в конце 1941 г. власти разрешили открыть для богослужений Успенский храм. Совершать богослужения в нём был назначен иеромонах Афанасий. После оккупации Ливенки в июле 1942 г. немецкими войсками, отец Афанасий не переставал совершать богослужения в храме. В памяти старожилов Ливенки сохранился следующий эпизод из того времени.
В один из летних праздников в храме шла служба. В этот же день немецкие оккупанты устроили облаву, разыскивая партизан и сотрудничавших с ними жителей.
Народ, спасаясь от облавы, поспешил укрыться в храме – в тот день там яблоку не было места упасть. Отец Афанасий тогда будто бы нарочно затягивал богослужение. С немцами же творилось что-то непонятное – подойдут к церковной ограде, а войти не могут, будто бы входа нет нигде. Из тех людей, что в тот день молились в храме, никто от немцев не пострадал.
По окончании войны иеромонах Афанасий был снова арестован и провёл в заключении около десяти лет. Вернувшись в родное село, он прослужил в нём почти что до конца жизни. За год  до своей кончины –  в 1968 г. – он принял постриг в великую схиму с именем Иов и удалился в затвор, а в декабре 1969 г. скончался. Иеросхимонах Иов был погребён на кладбище родного ему села.

Иеромонах Владимир

Ещё один выходец Валуйского монастыря – иеромонах Владимир. Информация о нём дошла нам из воспоминаний его земляков. 
Об иеромонахе Владимире известно, что родился он в с. Посохово  (теперь в Валуйском районе Белгородской обл.; дата рождения и его фамилия не установлены). После службы в армии поступил в Валуйский монастырь, где и принял монашеский постриг. В Валуйском монастыре прожил недолго – отсюда он переехал в Свято-Троицкую Сергиеву лавру, в которой подвизался около тридцати лет.
В годы гонений советской власти на Церковь иеромонах Владимир был сослан в Сибирь сроком на десять лет. По окончании срока заключения  вернулся в родное село, где проживал у сестры. Во время оккупации Валуйского района германскими войсками (июль 1942 г. – январь 1943 г.) служил в Христорождественской церкви села Посохова – немецкие власти разрешали богослужения, надеясь этим спровоцировать антисоветскую пропаганду на оккупированных территориях.
Из воспоминаний местных жителей известно, что у иеромонаха Владимира на дому также собирались монахи для совместной молитвы.
После освобождения Валуйского района советскими войсками отец Владимир был арестован по обвинению в антисоветской пропаганде и расстрелян зимой 1943 г.

Список использованной литературы:

1.ГАРФ. Ф. 10035. Оп. 1. Д. У-19237;
2.Архив УФСБ по Воронежской обл. Д. П-24705;
3.Акиньшин А. Сщмч. Алексий Воронежский // Правосл. жизнь: Прил. к «Правосл. Руси». 1995. № 8 (548);
4.Шкаровский М. В. Иосифлянство: течение в РПЦ. СПб., 1999. С. 7, 42, 44, 327, 328;
5.Осипова И. И. «Сквозь огнь мучений и воды слез...»: Гонения на Истинно-Правосл. Церковь: По материалам следств. и лагерных дел заключенных. М., 1998. С. 284.
6.Православная энциклопедия, т. 21, 109-110:
7.Дамаскин (Орловский), игум., Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним, кн. 4, Тверь: "Булат," 2000, 368-377:
8.Валуйский Успенский Николаевский мужской монастырь: Его прошлое и настоящее. Валуйки, 1899.
9.Анастасия Коскелло. Священноисповедник Игнатий (Бирюков): «пропагандист-связист Воронежской ИПЦ».