Жизнь поднебесная-6. О любви

Глава 6. О любви

Мероприятие началось. Узкий коридор купейного вагона был забит оживлёнными  молодыми людьми, а когда из радиоприёмника полилась мелодия и смолкли голоса, парни и девушки отпрянули друг от друга, а затем соединились в медленном танце. Виктор сделал шаг навстречу мне, но его опередил Димка. Я положила руки на плечи кавалера и отдалась музыке.

- Там где клён шумит над речной волной, говорили мы о любви с тобой, - пел ВИА «Синяя птица», а у меня сладко сжималось сердце. Наконец я забыла о своих потрясениях, о несостоявшейся любви, о тех страшных фотографиях из альбома в чужом, враждебном мне городе.

– Опустел тот клён, в поле бродит мгла, а любовь как сон стороной прошла, – слова, пусть и печальные, открывали мою израненную душу новым впечатлениям. Именно это мгновение излечило меня от отчаяния, дало шанс на будущее счастье.
Музыка закончилась, я оглянулась по сторонам и увидела выходящего из купе Сергея. Он направлялся к тамбуру.

- Следующий танец мой, - оттолкнул Димку Виктор.
- Белый танец! – неожиданно провозгласил руководитель мероприятия.
- Поскольку я староста и отвечаю за то, чтобы все веселились, - заявила я парням, - пойду, приглашу вашего необщительного товарища.

«Неужели откажет? – когда пробиралась к тамбуру, стучало молоточками в висках.- Но этого не может быть, такое поведение, по крайней мере, невежливо».

Сергей курил, прислонившись плечом к окну. Увидев меня, вздрогнул и распахнул тёмные глаза. Это я потом узнала, что они болотного цвета.
- Простите, не танцую, - отозвался на предложение он.

Если сказать, что мне стало нехорошо, значит, ничего не сказать. Казалось, что упаду в обморок, но я взяла себя в руки и двинулась назад, в коридор. Прошла мимо ехидно улыбающегося Виктора, донельзя расстроенного Димки, опомнилась только в купе. Включила свет, взглянула в зеркало и увидела в нём чумазое чучело. Тушь, та советская ядовитая тушь в чёрных коробочках из картона, от слёз размазалась по щекам, глаза щипало, сердце разрывалось от новой боли.

«Откажусь от должности старосты, - решила я,  – буду выходить только на обед и экскурсии». 

И тут постучали. Сначала тихо, потом настойчивее, затем довольно громко. Я рывком открыла дверь и увидела своего обидчика. Он переминался с ноги на ногу и казался огорчённым.
- Простите, - разглядывая моё измазанное тушью лицо, промямлил Сергей. – Простите, пожалуйста, я был неучтив и каюсь.
- Мне надо умыться, – схватив мыло и полотенце, прошипела я и попробовала наглеца отодвинуть.

Он посторонился, я выбежала в туалет, а когда из него вышла, Сергей стоял возле окна и вновь курил.
- Не уйду, как бы вы не старались прогнать меня, - спокойно произнёс он.  Загадочные искорки вспыхнули в зрачках его больших глаз.

Не помню, о чём мы говорили, но проговорили до часу ночи. Около одиннадцати танцоры разошлись по купе, а мы всё смотрели на пробегающие мимо огоньки и наслаждались близостью друг друга.

После завтрака старост срочно вызвали в вагон начальника поезда.
- Будем решать, что делать с туристом, который ночью напился и разбил в тамбуре окно, - сообщила по радио Татьяна Сергеевна.
А когда собрались, перед нами предстал смущённый Димка. Он затравленным зверьком взглянул на меня и опустил голову.

- Выгнать! – заорали несколько старост. - Один раз окно разбил, другой раз ещё что-нибудь натворит!
- Поезд под откос пустит, - хихикнул кто-то.
- Из-за тебя он и напился, - услышала я свистящий шёпот рядом стоящего Виктора.

И тут я призвала на помощь всё своё красноречие – надо было спасать человека, а спасать – моё призвание. К тому же, найти оправдание можно почти всему, а уж первому проступку тем более. 

После защитительной адвокатской речи почувствовала взгляд. Оглянулась. Недалеко стоял Сергей.
- Кто за предложение Яны Тумановой? – спросила Татьяна Сергеевна.
К моему удивлению, меня поддержали единогласно. Димка был реабилитирован.

После ужина Серёжа вновь пришёл ко мне, и вновь мы простояли в коридоре до полуночи. Потянулись дни, наполненные впечатлениями и тихой радостью, ведь я вновь влюбилась. К тому же, моё чуткое сердечко подсказывало, что Сергей и есть моя судьба, от него будут красивые и счастливые, рождённые в любви, дети, а это сбрасывать со счётов нельзя, каждая девушка должна думать о своём потомстве.

Я вновь вспомнила о Сашке с его ростом в два метра и представила, что могла родить такую же дочь, сделав её несчастливой: поди, найди парня по себе среди простых людей не баскетбольной профессии. А красавчик Мишка с его повышенным тестостероном бросил бы меня лет этак через пять, увлёкшись очередной юбкой. Это потом я узнала, что он не женился семнадцать лет после нашей разлуки.

Мы с Сергеем стали неразлучны: вместе ходили на экскурсии, вместе сидели за столом во время трапез, вместе танцевали по вечерам. Иногда я ловила на себе тоскующие взгляды Димки, Виктор ко мне больше не подходил, он завёл другую зазнобу из своего вагона.

- Никогда не женюсь, - как-то вечером сказал Сергей, - и никогда не заведу детей, потому что их не люблю.

Я проглотила эту убийственную фразу, потому что другого выхода не было. Впервые меня не желали в жёны, и это было удивительным. И оскорбительным. Я даже подумала прекратить наши отношения, но судьба крепко держала за руку свою протеже. 

Прибалтийские республики встречали нас по-разному: латыши были настороженны, но улыбчивы, литовцы отворачивались, если слышали русскую речь. Особенно это чувствовалось в магазинах, продавцы туристов из РСФСР игнорировали, обслуживали только своих сограждан. Кто-то из нас всё-таки добивался своего, на него нехотя обращали внимание, но мы с Серёжей унижаться не стали.

Куда приятнее было делать покупки в дружелюбном многострадальном Ленинграде, в который я по уши влюбилась. Очаровал и Минск с его торжественной архитектурой. Возможно, я подобрала не то слово, чтобы правильно охарактеризовать столицу Белоруссии, но пусть будет так, раз его подсказала мне моя душа.


Нет ничего вечного, путешествие подошло к концу, туристический поезд прибыл в мегаполис, в котором проживал Сергей, а мне надо было ехать в свой небольшой городок, который находился в ста шестидесяти километрах, но оставалась неделя от отпуска и я к великой радости бабушки и беспокойству мамы поселилась у дедушки - бывшего министра. Вечерами мы встречались с Серёжей, гуляли по улицам, ели эскимо и много разговаривали. 

Оказывается, он окончил нефтяной техникум, ездил по командировкам, любил рок-музыку, особенно Битлз, не любил детей и не собирался учиться в институте.
«Это мы ещё посмотрим», - промелькнуло в голове, и я поёжилась, торопить события было не в моих правилах.

А однажды Сергей пригласил меня к себе.

Полная женщина лет пятидесяти с тонкими губами и надменным выражением лица, открывшая дверь, казалась удивлённой.
«Мне тут не рады», - догадалась я и сделала шаг назад.
- Проходите, - внезапно посторонилась хозяйка квартиры и выдавила из себя улыбку.

Квартира оказалась трёхкомнатной. Я проследовала в прямоугольный зал, обставленный по моде тех лет. Большая раскидистая пальма в коричневом керамическом вазоне по-хозяйски расположилась на зелёном журнальном столике, простенький диван-кровать, покрытый цветастым плюшевым покрывалом, прижался к покрашенной в салатный цвет стене, рядом приткнулось кресло с такой же накидкой. 

Старенький, накрытый кружевной салфеткой телевизор на ободранной тумбочке вызвал острую жалость к его обладателям. Я вспомнила о мебели из красного дерева и новом цветном телеящике, которые ждали меня дома.

В воздухе повисла настороженная тишина, но неожиданно из смежной комнаты вышли благообразный старичок и круглолицая старушка в белом ситцевом платочке. И они мне обрадовались.

- Как тебя звать, дочка? - дуэтом спросили они и присели рядом.
- Я вареники с рыбой настряпала, - похвалилась бабуля и обняла меня за плечи. – Айда на кухню, девочка.


Продолжение следует:http://proza.ru/2020/11/26/582