de omnibus dubitandum 91. 127

ЧАСТЬ ДЕВЯНОСТО ПЕРВАЯ (1842-1844)

Глава 91.127. АДИЮХ…

    Я поселился в станице Кисловодской, в трех верстах от укрепления Кисловодского, куда знаменитый Нарзан привлекал посетителей, больных и здоровых, изо всей России.

    Все лето я провел в разъездах для осмотра работ топографов, которые были размещены верст на полтораста. Места, где производилась съёмка, считались не безопасными, а потому при каждом топографе было от 15 до 20 линейных казаков, и, кроме того, у меня в конвое было человек 12, в числе которых были и из мирных горцев.

    Оборонительные укрепления объединенные в системы, были распространены во многих местах Западного Кавказа, в частности на притоках Кубани, в долине реки Псекупс.

    Еще в античные или ранне-средневековые времена были сооружены крепости, которые вскоре были заброшены. Но с началом Кавказской войны часть из них реконструировали и, они продолжали функционировать. Одна из них - цитадель Псыфаб. Это укрепление к 1848 году было обустроено одним из муртазигских округов Мухаммеда Амина во главе с муфтием - судьёй и тремя советниками – кадиями. На территории крепости размещались: судилище, конюшня, жилое помещение и склад с продуктами, а пещерные углубления использовались для ослушников.

    Следует сказать, что выше по Кубани и ее притоках находятся пять старинных похожих по архитектуре боевых каменных башен, из которых наиболее известна Адиюх. Одна из них расположена в самых верховьях Кубани у старого селения Хурзук.

    Эти боевые каменные башни составляли единую систему укреплений созданных в Верхнем Прикубанье в 60-х гг. ХVIII в. кабардинским князем Темрюк-Хаджи Боматовым одновременно с земляной крепостью Хаджи-кале (окрестности поселка Эркин-Шахар)
Башня ныне носящая название Адиюх, являются одной из тех что некогда составляли целую систему сигнально-сторожевых башен расположенных вдоль Кубани и Зеленчука. Эта линия из архитектурно идентичных друг другу башен в наше время представлена её жалкими остатками. Адиюх единственная сохранившаяся в целости (см. фото).

    Остатки аналогичных ей башен найдены на Хурзуке, у Кызыл-калы и у современного Армавира, это башня Тугановых, которая возвышаясь над поймой Кубани, выполняла несколько функций: контролировала проход по реке, служила для подачи сигнальных огней, а также являлась жильем для семьи хозяев.

    Адиюх, башня носящая имя легендарной красавицы из нартского эпоса, была построена в 18 веке кабардинским князем Темрюк-Аджи Баматовым... Сам же строитель Адиюх Темрюк-хаджи Бамматов умер в 1780 году и похоронен у устья реки Гунделен, на его могиле был воздвигнут мавзолей.

    В данную оборонительную систему была включена и крепость Хаджи-кала, располагавшаяся на севере верхне-кубанской земли в устье Смертной балки. Остатки крепости Хаджи-кала ныне находятся в северной степной части Карачаево-Черкесской республики у слияния Кубани и Малого Зеленчука близ станицы Беломечетской.

    "Крепость Хаджи-кале была построена на западных территориях Кабарды не позднее ХVII в. и возобновлена (перестроена) в 60-х гг. XVIII столетия, вместе с другими укреплениями (каменными башнями) сыграв важную роль в истории региона.
Крепость в этом районе упоминалась в работе турецкого путешественника Эвлии Челеби в ХVII в. посетившего Прикубанье. Он кратко описывает крепость Шад-керман расположенную у слияния реки Джен-джек (Зеленчук) и Кубани. Деревянная крепость четырехугольная в плане, цитадель сложена из кирпича, имеется ров с деревянным висячим мостом. Как сообщает Э. Челеби крепость была построена кабардинским князем Мисост-беем (в ХVII в.) для защиты от калмыков" [Челеби Э.,"Книга путешествия", Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья. М., 1979. Вып. 2. С. 84.]. Внутри крепости была отстроена из белого известняка Белая мечеть.
Крепость Хаджи-кала была основана в 1761 году старшим сыном старшего князя Кабарды Бомата (Мугамет-бека) Кургокина (Атажукина). Темрюко Атажукин твердо придерживался антирусской ориентации, бывал в Крыму и Турции, совершил хадж в Аравию, получив звание хаджи. В 1761 году Темрюко с семьей переселился на левый берег Кубани, основав там крепость Хаджи-кал – "поселение с мечетью и оружейными мастерскими". Данная оборонительная система долго не простояла, не сумев противостоять артиллерии российской армии, она была разрушена. "Созданная в верховья Кубани в начале 60-х гг. XVIII в. линия или сеть боевых каменных башен прекратила функционирование вместе с крепостью Хаджи-кале уже в конце 70-х гг. того же столетия. В это время в западной части Кабарды действовал мощный отряд российских войск генерала И. де Медема при поддержке калмыцкой конницы". [Потто В.А. Два века терского казачества. Владикавказ, 1912.]

    В ходе завершающего этапа Кавказской войны цитадель была оставлена черкесами, а новоприбывшими русскими поселенцами она была полностью разрушена и пущена на стройматериалы для вновь возводившихся окрестных станиц. Такая же судьба постигла и остальные фортификационные сооружения на Кубани и в Причерноморье. Вообще сколько-нибудь ценные в плане получения готового стройматериала, сооружения были разрушены до основания.

    П.П. Короленко пишет — «Старожил Тар…й рассказывал, что он еще в молодых летах, прибывши в Сочи около 1870 г. застал в развалившейся крепости круглое в средине стен каменное здание, с обвалившимся верхом, сажня в два в диаметре, похожее по стилю строения на храмы древних церквей, имеющихся во многих местах Черноморского побережья, и за стеной в стороне р. Сочи громадную в три яруса каменную башню, с отверстиями для бойниц во всех трех этажах… Время пощадило эти древние сооружения, но не пощадили их люди. Все каменные стены, храм и башня были разобраны и из них выстроена церковь, красующаяся и теперь в Сочи, с золотым верхом» [П.П. Короленко «Записки по истории северо-восточного побережья Черного моря. Сочи» (1911 г.) ]

    Я с наслаждением дышал полною грудью ароматическим, здоровым воздухом гор и степей. Поездки мои совершались всегда верхом и часто продолжались по неделе и более. На всем пространстве съемок не было почти никакого жилья; только беспрестанно встречались по балкам пространства, заросшие крапивой и высоким бурьяном. Это были места аулов, жители которых в 1811 г. вымерли от чумы или разбежались.

    Природа в этой стране великолепна и величественна. Местность постепенно возвышается к Югу и образует два отрога Кавказа, тянущихся на расстоянии более двухсот верст и перерываемых ущельями Кубани, Кумы, Подкумка, Малки и их притоков. Дальний, т.е. южный, отрог имеет уже значительную высоту.

    Некоторые вершины, как напр. Бермамыт, Эшкакон и другие, имеют до 7000 ф. высоты. Леса хвойные и лиственные растут вообще только по долинам и ущельям рек, остальное пространство покрыто густой, сочной, ароматической, но невысокой травою, питающей огромные стада овец, принадлежащих Кабардинцам и Карачаевцам, аулы которых располагались за десятки верст за Малкою и в вершинах Кубани.

    Эти стада служили лучшими заложниками верности Карачаевцев, живущих у подножия Эльбруса, в верхних частях долины Кубани, в горном крае, труднодоступном, покрытом хвойными лесами. Их пастбища доставляют сочный корм овцам только в жаркие летние месяцы и по мере того, как жары начинают уменьшаться, Карачаевские стада спускаются с гор и, наконец, зимуют в долине Кубани ниже Хумары, в ущельях Кумы, Подкумка, Эшкакона и Учкуля.

    Во время моих разъездов я часто ночевал или отдыхал на их кошах и лакомился шашлыком, которым пастухи угощали нас с патриархальным радушием.

    Карачаевская баранина вкуснее лучшей телятины и имеет какой-то особенный аромат, вероятно от горных трав, между которыми много пахучих цветов. Мне удалось познакомиться со многими Карачаевцами, и я с любопытством изучал этот добрый и смирный народ. Карачаевцы, которых число могло быть до 5 тыс. душ муж. пола, были когда-то покорены Кабардинцами и освободились только в то время, когда сами завоеватели подпали под власть России.

    Несмотря на то, в их ауле жил всегда один из Кабардинских князей Атаджукиных и считался главою народа. Своих князей у них не было, а по обычаям горцев народ не мог действовать оружием против какой-нибудь хищнической партии, в которой есть лицо княжеского рода. Карачаевцы воинственны и хорошо вооружены, но едва ли когда отличались особенным хищничеством, подобно Закубанцам.

    В 1828 году, командовавший войсками Кавказской линии генерал Эмануэль занял их аул без особенных затруднений и потерь. Карачаевцы присягнули на подданство, дали заложников и с тех пор оставались спокойными под управлением нашего пристава.

    Карачаевцы говорят Тюркским наречием, мало отличающимся от Ногайского, но народный тип совершено ничего не имеет похожего на Ногайский.

    Между ними много русых, с голубыми глазами, обильной бородой и чертами лица, очень сходными с типом мужиков средней России. Итальянским писателям средних веков они известны под именем Карачиоли, а Туркам - Кара-черкес. С племенем Адиге, которое мы и Турки называем Черкесами, Карачаевцы ничего общего не имеют, но слог Кара в их имени указывает или на их порабощение или на особенную древность поселения в этом крае. Ни одна речка в их земле называется Кара-чай или Кара-су. Между Карачаевцами есть немало людей богатых.

    В мое время говорили, что Крым-шаукал имел до 200 тыс. овец. Их стада постоянно находятся вдали от аулов и зимуют под скалами, в таких ущельях, где они, более укрыты от зимней непогоды. Пастухи едва однажды в год бывают в своем ауле и живут бездомными и безсемейными кочевниками. Замечательно, что таких пастухов Карачаевцы, как и Осетины, называют казаками.

    Пространство, на котором производилась моя съёмка, к Югу от Кисловодска до Малки и ее притока Хасаута, до горы Бермамыта, через Кумбаши и по ущелью Мары до Кубани, образовало Кисловодскую кордонную линии, начальник которой, артиллерии подполковник барон Ган, жил в Есентуках и был подчинен начальнику правого фланга генерал-майору Зассу, место пребывание которого было в Прочном-Окопе.

    Барон Ган был человек очень серьёзно образованный, но большой пьяница. Чрезмерная тучность делала его совершенно неспособным к кордонной службе; за то он мало о ней и заботился. На постах был беспорядок; постовые начальники, большею частью урядники или хорунжие Линейного Войска, отпускали казаков в дома за условную плату, так что, приехав однажды ночью на пост Кабардинский, я нашел там одних собак.

    Надо, признаться, что хищничества случались в этом крае нечасто, благодаря, особенно, удалению жилищ непокорных горцев. Для обеспечения Минеральных вод от вторжения значительных партий, выставлялось на передовой линии несколько отрядов, а именно: на Кичмалке, на Каменном Мосту (на Малке), где было постоянное укрепление, на Хасауте, в вершинах Эшкакона, на Кумбаши, и при укреплении Хумара, близ устья Мары и Кубани.

    Отряды эти состояли из одной роты пехоты, 2-х полевых орудий и полсотни казаков. На Эшкаконе было две роты и сотня казаков, а на Каменном Мосту целый батальон, 2-го Мингрельского егерского полка, с 4-мя орудиями. Хотя эта передовая линия, выставленная с 1-го июля по 1-е Сентября, была учреждена генералом Вельяминовым, отлично знавшим край; но можно сомневаться в ее особенной пользе, как события и показали в Августе этого года.

    Сильная партия Абадзехов в 1.500 человек, возвращаясь после нападения на Кисловодск, переночевала в виду Эшкаконского отряда, который не смел носа показать из-за своего укрепления, импровизованного на лето из навоза и разного мусору. Правда, что этот случай относится к неудобствам кордонной системы более, чем к сообразному устройству этой передовой линии, так как эти три временных поста имели еще специальною целью прикрывать пространство в вершинах Подкумка и Эшкакона, где дирекция Минеральных вод вырубала сосновые деревья на постройки при водах.