Совсем немного любви

«…ну и наконец-то перейдём к прогнозу погоды. Ещё несколько дней будет сохраняться аномальное для зимы тепло, но вот уже буквально на следующей неделе холода не заставят себя ждать и…»
Джек не стал слушать до конца и выключил телевизор.
«Одно и то же... День за днём они обещают, что вот-вот наступят холода, но на улице до сих пор можно чуть ли не в футболке ходить. Так и зима закончится, а я зимние вещи надевал только один-два раза»
В баре снова было пусто. Места посетителей медленно покрывались тонким слоем пыли. Продукты, которые были заготовлены на несколько месяцев вперёд так же пылились на складе.
Джек вспомнил сколько сил и времени он потратил для того, чтобы привезти высококлассный алкоголь для своих завсегдатаев. Ему не было грустно от того, что он остался в диком финансовом накладе из-за этой поездки, ему не было грустно от того, что в целом финансовые дела бара в последнее время шли не очень, но то, что посетители отсутствовали от слова «совсем» очень сильно давило на бармена.
Работа хоть как-то отвлекала от не шибко хорошо идущих дел, поэтому Джек взял тряпку и по очередному кругу начал начищать барную стойку.
«Твой бар может быть гадюшником, там может подаваться отвратный алкоголь и еда, которую в рот не вотрёшь, но барная стойка… Чёрт возьми, стойка должна блистать всегда, в любое время. Стойка – лицо твоего заведения, не смей запачкать его» - бармен вспоминал слова одного из своих постоянных клиентов – толстенького маленького мужичка, который вместо носового платка использовал мелкие купюры.
Когда стойка вновь была отдраена до блеска, Джек хотел было усесться обратно на своё место, но ноги сами его понесли к выходу.
«Что ж, развеяться никогда не повредит» - подумал про себя бармен.
Джек любил зиму. Даже не просто любил, а обожал. Но несмотря на это, он не мог терпеть холод.
Было в зиме что-то чарующие, притягательное.
Ночи были длиннее, дни – короче. Идёшь на работу – ночь, идёшь с работы – всё так же ночь.
Морозный воздух отрезвляет голову: мысли перестают путаться, всё встаёт на свои места.
Людей на улицах мало, никто не толпится на остановках, на тротуарах всегда свободно, машин тоже мало.
Приходишь домой, в тепло, и квартира кажется такой уютной, что лишний раз из неё никуда и выходить не хочется.
Города как будто впадали в спячку зимой.
Время замедлялось и становилось тягучим-тягучим.

Бармен вспомнил забавный факт, который он узнал при странной встрече – в спокойную безветренную погоду скорость полёта снежинок будет пять сантиметров в секунду. Джек не знал, насколько этот факт правдив, но после него стал обращать внимание на падающие снежинки.
Эстетика зимы оставила узоры на сердце Джека. Такие же узоры, какие мороз рисует на стеклах в самый холодный день января.
Но стоило бармену выйти из своего заведения, как его воспоминания испарились в тумане других бесчисленных мыслей.
В лицо подул лёгкий весенний ветерок. Кое-где воздух поднимал и кидал туда-сюда маленькие кучки пожелтевшей листвы. Лужи не успели высыхать, но и пока что не замерзали, разве что ночью их мог сковать лёгкий мороз.
«Не такими я себе представлял последние дни декабря…» - пронеслось в голове Джека.
Бармен закрыл за собой дверь и медленным шагом направился вперёд по улице.
Сейчас было «послеобеденное время».
«Ланч… людей на улицах так же немного: все либо уже ушли домой после обеда, либо в офисах стараются доделать оставшиеся дела, чтобы так же уйти домой… а в бар так никто и не заходит…»
Несмотря на то, что уже начинало темнеть (чтобы рассмотреть лица прохожих приходилось щуриться и напрягать глаза), фонари почему-то не горели.
«Торопиться особо некуда… просто наслаждайся прогулкой…» - говорил сам себе бармен.
Но наслаждаться не особо получалось, потому что практически каждый встречный очень удивленно смотрел на Джека.
Только спустя какие-то время до бармена дошло, что он вышел из своего заведения в своей рабочей форме: брюках, фартуке, лёгкой летней обуви и белой стильной рубашке.
Джеку никогда особо не нравилась форма, но дресс-код и стиль заведения обязывал. Хотя фартук был исключением. Он практически ничем не отличался от обычных среднестатистических фартуков кроме одной вещи – надписи. На груди, а если точнее, то ближе к горлу, золотыми нитками на чёрном фоне была вышита надпись «Нирвана».
Ниллен – самая любимая, а по совместительству и единственная, сотрудница бара, потратила очень много времени чтобы сделать эту надпись. И Джек ценил это. Поэтому носил фартук.
Погрузившись в свои мысли, бармен шёл всё дальше и дальше, но тут он боковым зрением заметил необычную вещь.
Дело в том, что район города, в котором располагался бар Джека, был далеко не для бедных. Истинных богачей тут было мало, но тем не менее… видеть на улице попрошайку или бездомного было чудом. И каково было удивление бармена, когда он увидел, как рядом с дверь одного из магазинов сидел как раз такой человек.
Джек бы прошёл мимо и не заметил бы его, но по какой-то причине именно возле этого магазина включился единственный фонарь, и именно на этого человека падал весь свет. Как будто лучи фонаря притягивал невидимый магнит, а этим магнитом был тот самый необычный человек.
Бармен остановился ровно напротив человека. На вид ему было лет 40-45, одет он был опрятно – если бы в час-пик Джек увидел его где-то в толпе, то не запомнил бы его – светлый пиджак, рубашка по всем нормам этикета выглядывает на несколько сантиметров из рукавов, брюки (не смотря на то, что человек сидел на земле в неудобной позе, брюки были не мятые). Типичный офисный служащий.
Но это всё на первый взгляд.
На подходе Джек не заметил в руках у человека прямоугольную картонку, на которой было написано что-то на иностранном. Но теперь, встав прямо перед человеком, бармен легко мог видеть и читать эту надпись.
«Совсем немного любви» - примерно перевёл Джек.
Человек сидел в позе лотоса (и это несмотря на строгий костюм, который был на нём), на коленках у него стояла картонка, а придерживал он её одной рукой. 
Джек только спустя некоторое время заметил, что второй рукав пиджака безжизненно мотается на ветру из стороны в сторону.
Человек сидел, закрыв глаза и что-то тихо напевая себе под нос.
¬– Вы немного неправильно перевели фразу. Правильнее будет «Этому Миру нужно совсем немного любви».
Джек осмотрелся по сторонам, но, как назло, вокруг не было ни души. Все люди как по волшебству исчезли.
– Извините, я должен идти, мне некогда – Бармен выпалил эту фразу и собирался развернуться и идти обратно, но любопытство заставило его немного замешкаться.
Человек сидел всё так же с закрытыми глазами и еле заметно покачивался из стороны в сторону как будто в трансе.
– Что вы тут делаете? – не удержался Джек. – этот район… такие как вы тут не появляются…
– Такие как я? – человек улыбнулся добродушной детской улыбкой.
– Ну вот кто стал бы так сидеть здесь? Вечером, с картонкой на непонятном языке… – бармена стало раздражать спокойствие его собеседника.
– Собственно поэтому я сижу – человек продолжал улыбаться, - чтобы кто-нибудь обратил внимание на меня.
– Много кто обратил? – язвительно спросил Джек.
– Вы – пока что первый. Но мне много и не надо.
Бармен хотел что-то возразить, но человек перебил его.
– Почему вы так злитесь? Откуда такая агрессия? – человек наконец то открыл глаза и с невинным видом посмотрел на Джека.
Бармен не нашёлся что ответить. Он сам не мог понять почему. Ситуация была не совсем обычная, да, но почему такая реакция? Где-то внутри Джека что-то отчаянно пыталось вырваться наружу, но разум этому мешал.
Повисла неловкая тишина.
– Вы же не знаете почему я тут сижу и с какой целью держу эту надпись… - человек первым решил прервать молчание. – вы же не знаете кто я, что со мной происходит, почему я решил так сделать, но почему то чуть ли не срываетесь на крик от одного моего вида.
Джек долго не мог посмотреть на своего собеседника. Его взгляд цеплялся то за вывеску магазина, то за фонарный столб, то за бетонный тротуар. Джек смотрел куда угодно, но только не на человека. И когда он наконец решился посмотреть в его лицо, он увидел, что улыбка давно исчезла с лица человека, а сам он выглядит гораздо серьезнее чем ему показалось на первый взгляд.
– Повторюсь, - человек вновь прервал молчание, - вы не знаете кто я и что со мной. А я просто хочу донести до людей одну простую вещь.
– Какую же? – от долгого молчания голос Джека слегка надорвался и стал хрипеть.
– То, что каждый человек особенный и относиться стоит по-особенному. Потому что для кого-то жизнь похожа на прогулку по парку. Большому красивому парку, где всегда светит солнце, где летают и поют красивые птички, где нет забот и нужно просто идти вперёд и наслаждаться жизнью. А у кого-то всё по-другому. У кого-то жизнь – бескрайняя пустыня. Люди бредут по ней в надежде что вот за тем барханом этот злосчастный песчаный ад наконец то закончится, но пустыня всё продолжается. Воды не остается, солнце печёт с каждым часом всё сильнее и сильнее. Остается только идти в надежде на то, что можно выбраться. А есть и такие для кого жизнь – бесконечная война. Каждый день – битва. Люди сражаются, проливают свою кровь и не знают, что ждёт их завтра и наступит ли вообще завтра. Каждый день они проживают в мучениях и надеждах что вот-вот всё наладится и будет какой-то перелом в этой войне, но этот перелом никак не наступает. Пройдёт ночь, люди немного отдохнут от своих доспехов и мечей, а на утро вновь придётся сражаться, не зная есть ли возможность увидеть завтрашний рассвет.
Джек внимательно слушал и не перебивал.
– Страшно то, что они друг друга не понимают. Те, кто гуляют по парку не поймут тех, кто страдает на войне. Но ещё страшнее, что они и не пытаются понять. Ведь иногда солнце в парке может зайти за тучи или может пойти дождь. В пустыне неожиданно можно обнаружить оазис. А войну оказывается можно было закончить одним небольшим сражением. И тогда все поменяются местами. Каждый может встать на место другого, сам того не замечая. И лишь когда люди оказываются в шкуре – человек изобразил «кавычки» пальцами – в шкуре других людей, они меняют своё мировоззрение.
Джек продолжал молчать.
– Представь, - человек, кряхтя и опираясь на одну руку, с трудом встал – что каждый человек в нашем мире стал проявлять немного внимания, немного понимания к другим. Представь, что случилось с нашим миром.
Человек отряхнул штанины, поправил костюм, положил свою картонку рядом с фонарём так, чтобы её можно было легко увидеть и прочитать что на ней написано и пошёл дальше по улице.
– Больше не хотите сидеть здесь? – крикнул Джек вслед уходящему.
– А зачем? – человек не оборачиваясь шёл дальше. – если я хотя бы одному кому-то смог донести свою мысль, то это уже всё не зря.
Джек развернулся и пошёл обратно в сторону своего бара. Но напоследок решил обернуться.
¬– Теперь дело за тобой! – человек стоял на месте и махал Джеку единственной рукой.


***


– АХАХАХАХАХАХАХАХ – человек за барной стойкой истерично смеялся уже на протяжении пяти минут.
Сегодня бар Джека был почти полон. Бармен решил сделать в последние дни уходящего года небольшую скидку на всё, чтобы хоть как-то привлечь клиентов.
И это сработало. Большая часть бара была забита молодыми людьми, которые по какой-то причине не хотели отмечать дома праздники. Шум, смех со всех сторон.
«Всё-таки такие заведения «оживают» когда в них много народу. Бар «дышит»...» - Джек никак не мог нарадоваться что посетители наконец то вновь вернулись в его заведение.
– Фу-у-у-ух, ну ты конечно и рассмешил меня, Джекки. – человек за стойкой наконец то перестал смеяться.
– А что смешного ты нашёл в моей истории, Рэй? – бармен пытался совмещать свои обязанности с разговором.
Рэй был давним другом Джека. Они учились вместе ещё с начальной школы, но их пути разошлись, когда они поступили в разные университеты. Изредка, пару раз в год, Рэй забегал к Джеку, как он говорил, «на огонёк».
– А то ты сам не понимаешь? – Рэй вытер стекавшую из глаза слезинку. – Ну начнём с того, что это вообще звучит всё как бред. Ты единственный кто видел этого человека. И вообще…
Какая-то чересчур шумная компания произносила громкий тост, поэтому Джек не услышал окончание мысли Рэя.
– Повтори, - бармен пытался перекричать весь этот шум, - я ничего не слышу.
– Я говорю, - Рэй тоже начал кричать, но вдруг резко настала тишина, - я говорю - Рей повторил ещё раз но уже тише, - что даже если, представим что этот человек действительно был и действительно там сидел, что само по себе уже бред… даже если это всё правда, то чё за фигню он нёс. Миру надо больше любви? Серьёзно? И ты на это купился?
Джек с каменным лицом продолжал начищать стакан до блеска. Ему слова незнакомца показались не такими уж и глупыми.
– Нет, ну с какой-то стороны он, конечно, прав, да… - Рэй увидел лицо бармена и решил немного смягчить тон. – но как ТЫ на это купился, повторюсь. Джек, у тебя свой бизнес – бар. Крутой бар. Я уверен что у тебя громадная куча конкурентов, которые так и желают, чтобы твой бизнес «сдох». Ты как какой-никакой бизнесмен не можешь воспринимать слова этого человека всерьез. Представь, что ты будешь заботиться о каждом своём конкуренте. Ой, а вот этому кушать нечего, придётся ему отдать часть своей клиентской базы. Ой, а вот у этого семейное положение тяжёлое, пожалуй, повышу цены чтобы ко мне люди меньше ходили, а к нему больше, чтобы он заработал денежку и него всё наладилось. Так что ли должно быть?
Рэй был прав, прав по-своему и Джек это понимал. Так же, как и тот человек тоже был прав по-своему.
– Все эти вещи что он тебе наговорил – продолжал Рэй, - они, безусловно правильные. Только они не работают в нашем современном обществе. У нас работает только один закон – «съешь или будешь съеден». Мы как животные. Да, люди венец, все дела, но мы такие же животные. Ради собственного благополучия глотку порвём другому, а в добавок себя же потом ещё и оправдаем, типо это было необходимо, иначе нельзя было никак и так далее и тому подобное. Мы, люди, заключаем сделки со своей совесть, готовы идти на многие жертвы чтобы оттяпать себе кусочек денежек чтобы жилось хорошо. И нам глубоко всё равно что из-за наших поступков кому-то может быть плохо. Главное – чтобы нам самим хорошо было. Остальное – на второй план. То, что сказал тебе этот мужик – утопия. Такого никогда не будет. У нас тут не сказка, добро не победит. Можно, конечно, попробовать, но надолго ли тебя хватит? 
– За счёт заведения… - Джек налил стопку своему товарищу.
– Твоё здоровье, братец… - Рэй залпом выпил и грохотом поставил на стойку стопку.