История 6 Один дома

Совсем один на хозяйстве Степа остался впервые. Проводив всех, он заглянул в детскую, убедившись, что возбужденные девичьи голоса, обсуждавшие, что взять с собой к Дикарке, не разбудили детей, и засучив рукава отправился на кухню. К счастью, теперь было на кого оставить вход — все больше привыкая к новому месту и людям, Тора сама и с радостью взяла на себя эти обязанности.
Закончив с грязной посудой, крупой, что все чаще приходилось перебирать в борьбе с жучками, и оставив подниматься к приходу хозяйки очага тесто, он дал себе десять минут на отдых. Прихватив журнал, который еще не читал, вышел в общую гостиную, устраиваясь на диване.
— Ничего себе! — воскликнул он, прочитав новость двухгодичной давности, которая тогда прошла мимо него. — Представляешь, военные создали "зомби"! Ученые подтверждают, мутация его может передаваться при контакте с открытыми ранами...
Тора заворчала, чуть приподняв голову.
— Советуешь не верить желтой прессе? — попытался он угадать, что хочет сказать собеседница. Однако когда та поднялась на лапы, прислушиваясь, и его самого точно подбросило.
Дотянувшись до ружья, он присел возле собаки, положив ладонь ей на холку. В этот момент, как никогда прежде, понимая, как чертовски ему повезло встретить ребят в первые же дни после того, как их мир рухнул. Не представлял, что бы делал, оставшись один на долгое время, как эта Дикарка. Совершенно неприспособленный выживать и шугающийся собственной тени.
Со стороны пастбища доносилось тревожное блеяние. Надо проверить животных. Надо. Степка с трудом, но заставил тело слушаться, поднявшись. Приблизившись к выходу, выглянул наружу.
Тяжелые тучи висели совсем низко, так, что казалось, заберись на обломки любой из рухнувших городских высоток, и можно достать рукой. Вдалеке уже тихо рокотало, предвещая дождь и молнии. На город медленно, но неотвратимо надвигалась гроза.
Если к вечеру не пройдет, ребята сегодня вряд ли вернутся…
Впрочем, животных по-любому следовало загнать в хлев. Оглянувшись на Тору, он подумал с минуту, взвешивая возможные последствия своих действий, — если собака сбежит, Виктор его пристрелит, точняк, — и отстегнул ошейник от цепи. Давая животному свободу действий, если кто-то решит проскользнуть внутрь в его отсутствие, или… он не вернется.
Лезут же глупости в голову.
Покинув убежище, поспешил пересечь открытое пространство, прячась в тень, отбрасываемую курятником. Птицы тоже беспокойно кудахтали. Возились в сарае кролики, усиливая тревогу.
Дурачье, у тебя же ружье в руках! Ружье, из которого он не умел стрелять. Попадет ли… А если надо конкретно череп разнести? Ох, некстати он про зомби вспомнил. Ох некстати. Хотя, если подумать, глупость же. Ну, какие зомби? При нынешней температуре, они бы давно разложились или были съедены личинками насекомых и падальщиками. Правда ведь?
Испуганно закричала коза, подстегивая к действиям, и Степка отлепился от стены, толкнула к кособокому загончику, где коза жалась к напряженно застывшему барану. Открыв дверцу, он ухватил обоих за веревки, намотанные на рога, потянул в сторону скотного двора, когда почувствовал на себе чей-то взгляд. По спине скользнул холодок. Желание бежать, спрятаться в относительной безопасности убежища, забив на все, всколыхнулось, но было подавлено. В конце концов, он мужик или где? Да и без козы община лишится немалой доли рациона, необходимой, как минимум, двум растущим организмам, что сопели в детской. Сопели ли. А вдруг их разбудило тихое рычание Торы или все приближающийся гром? А дома совсем никого.
— Пошли, — велел он то ли себе самому, будто приросшему подошвами к земле, то ли скотине.
Впрочем, последних особо подгонять не пришлось. Напуганный, даже упрямец Бархан с радостью нырнул в хлев: теплый, сухой и пахнущий родным дерьмом. Которого сегодня, определено, значительно прибавится. Опять Степке придется за лопату браться...
Крепко-накрепко заперев дверь, пожелав животным удачи, обернулся, прижимаясь спиной к хлеву, чтобы никто не мог зайти в тыл, как учил Толик, и выставил перед собой ружье. Осмотрел окрестности, и мог поклясться, что видел в кустарнике движение, всколыхнувшее листву. Не спуская с кустарника глаз и, тем более, не поворачиваясь к нему спиной, Степка попятился к убежищу. Встречая его, Тора радостно тявкнула, виляя обрубком. Знать, и ей было не по себе одной, хотя она и привыкла выживать в одиночку. Заперев дверь изнутри на металлический засов, первым делом проверил детей.
— Пора завтракать? — выкопавшись из кокона байкового одеяла, поинтересовалась Леночка.
И он заставил себя улыбнуться вечно голодной малышке:
— Да. Вставайте, умывайтесь, а я пойду что-нибудь приготовлю.
— Я хочу вареные яйца, — решительно объявила девочка, послушно покидая огромную кровать, которую делила с названным братом. Ну, пока-то можно, а потом придется что-нибудь придумывать.
— Яйца закончились. Могу предложить рисовую кашу или блинчики со сметаной.
— Я могу сбегать в курятник, — предложил Василий просто по-арамейски быстро одеваясь. Толика воспитание.
— Нет! — слишком резко выпалил Степка, заставив детей вздрогнуть. — На улице сильная гроза. Кроме того, — усилием воли меняя тон на заговорщический, заметил он мальчику, — если во всем потакать женщине, она тебя запряжет и поедет.
— Вася не любит играть в лошадку, — надула губы Леночка, капризно откинув платьице, что приготовила для нее перед уходом Люба. — Яйца хочу.
Ну вот и что с ней делать? Будет же голодной весь день сидеть. Неожиданно, в голову пришла безумная и гениальная идея, и обещание наказания застыло на губах.
— Я найду тебе лошадку, — пообещал Степа Леночке, глаза которой тут же заинтригованно загорелись. — Только ты должна быть послушной девочкой.
Не прошло и получаса, как платье было надето, ботиночки зашнурованы, а каша съедена до последней ложки. Осталось только каким-то образом оседлать Бархана, когда гроза, что лупила в стекла проливным дождем, утихнет.
С колкой дров тоже пришлось обождать, так что занялись уборкой в доме. И как Люба все успевала делать практически в одиночку?.. Побежав за совком, Василий вдруг замер, потянулся к засову. И швабра грохнулась на пол, напугав Леночку и ее плюшевого мишку, округлившего разноцветные глаза.
— Не трогай! — отдернул мальчика от двери Степка.
— Но там кто-то пришел, — попытался тот возразить, однако окончание фразы потонуло в грозном лае Торы.
В ответ нечто большое и грузное налетело на преграду, недовольно зарычав.
И все-таки ему не показалось. Кто-то был там, снаружи, наблюдая за ним, но не рискнул напасть на вооруженного человека. Знаком с огнестрельным оружием? Степа попятился, крепко держа мальчика за руку, уводя подальше.
— Лена?
Заметив пропажу, повернулся вокруг своей оси, ища взглядом девочку, беззвучно исчезнувшую, оставив на стуле медведя.
— Лена!
Снаружи последовал еще один бросок, по металлу двери заскрипели когти. Тора заходилась лаем, Васька испуганно жался сбоку, ища защиты у взрослого. Который и сам не представлял, что делать. Впрочем, первым делом, следовало найти ребенка.
Леночка нашлась под кухонным столом, обнявшей колени руками и спрятав в них лицо. Он хотел коснуться детского плечика, но передумал. Так ведь и до смерти напугать можно. Еще начнет заикаться... и его убьет уже Люба, одной из своих сковородок.
— Степа, — позвал Василий, дернув за штанину. — А как же наши вернутся?
— Не переживай. Толик с Виктором ребята не промах, они никому не позволят причинить девчонкам вред, да и себя в обиду не дадут.
Во всяком случае, Степка на это надеялся, пожалуй, впервые с тех пор, как прошла ломка от разлуки со смартфоном, пожалев об отсутствии в новом мире мобильников. Как сейчас было бы просто: позвонил, предупредил, попросил о помощи. Интересно, а сварганить какие-нибудь примитивные рации возможность существует? Эх, надо было лучше в школе учиться!..
— А вот умереть от голода они рискуют сильно. Поможешь мне картошки начистить?
Заняв мальчика делом, отвлекая от рвущегося внутрь зверя, Степа вышел в залу, потрепав между ушей собаку, успокаивая. И лай сменился тихим рычанием, позволяя определить: признав, что дверь человеческого логова ему не по зубам, хищник отправился туда, где сильнее пахло едой, где за дощатой, не в пример камню, стеной волновались перепуганные животные. Даже отсюда Степа слышал, как яростно дерут когти дерево и летят щепки.
— Их съедят?
Держа за руку зареванную названную сестренку, за спиной стоял Василий.
Судорожно вздохнув, принимая решение, Степан покачал головой и стиснул в руке винтовку.
— Я сейчас выйду, а ты закроешь дверь на засов, понял? — велел он мальчику, положив ладонь на плечо. Говоря, как со взрослым. — Откроешь, только если один из нас скажет, что все в порядке. Обещай мне.
— Обещаю, — столь же серьезно отозвался тот.
Идти не хотелось до жутиков. Только еще сильнее не хотелось смотреть в глаза товарищам, которые вернутся, чтобы посчитать очередные потери. Нет, это было недопустимо. И он сделал первый шаг в напоенный влагой внешний мир, с облегчением обнаружив, что дождь перестал. Обогнув развалины, на миг прирос к месту. Уже почти проделав дыру, в хлев рвался здоровенный тигр, которому повезло сбежать то ли из поврежденного землетрясением зоопарка, то ли из цирка. Убивать везунчика Степа не хотел, но когда речь идет о выживании, иногда приходится забывать о собственных желаниях.
Подобравшись на расстояние выстрела, он передернул затвор, взводя курок, и зверь стремительно повернулся, оскалив смертоносные клыки. Подобрался, не оставляя места сомнениям, и Степа прицелился. Спустил курок, но пуля ушла, вонзившись в стену хлева над головой хищника. Следом раздался еще один выстрел, в воздух, и обнаружив себя в меньшинстве, зверь поспешил ретироваться, скрывшись в чаще.
Степа повернулся, увидев пересекающего скотный двор от дороги Виктора, и снизошедшее было на него облегчение разом испарилось. Ну почему не Толик?..
— Ты самоубийца или идиот? — вопросил тот, приблизившись на расстояние двух вытянутых рук. — Не умеешь стрелять, не высовывайся.
— Но я целился ему точно в голову, — не понимая причин промаха, возразил Степа.
— А отдачу учел? Она ствол вверх уводит, дурила!
Услышав их голоса за дверью, Василий отодвинул засов, и в ноги им кинулась счастливая псина, вылизывая хозяину руки.
— Вот и оставь тебя одного дома… — проворчал Виктор, но голос его смягчился. — Хотя, должен признаться, не ожидал, что у тебя трусости не хватит отсидеться. Надо пневматики надыбать где-то, что ли, тренировки организовать, чтобы вас с Лехой в первой же стычке не грохнули... Пошли в дом, сейчас снова ливанет.
Так и не решив, воспринимать замечание как комплимент или как подколку, Степа поплелся следом. Прикрыв за собой дверь, таки задвинул засов, чувствуя, как пробивается изнутри запоздалая дрожь.
— А ты чего вернулся-то?
— Угадай с трех раз, — устало плюхнулся на диван Виктор. — Люба переживала, как вы тут без нее справитесь. Все же, женские предчувствия — это сильно.