На все 360 градусов. Глава 7

Когда он поднял голову со сложенных на столе рук, вокруг заметно приутихло. Прямо перед ним мерцали огоньки пустой барной стойки. Он поглядел по сторонам и никого не увидел в полумраке небольшого уютного заведения. Обернулся и прищурился: в тусклом свете настенных ламп над другими столиками можно было разглядеть две–три парочки. Впрочем, разговаривали они настолько тихо, если бы не редкие движения голов и рук, можно было подумать, что это манекены.

– А вот и я! Соскучился? – Мэри уже сидела напротив него, вытирая руки салфеткой.

Остряков поймал себя на мысли, что никогда толком не знал, что отвечать женщинам на этот вопрос. Скажешь «да» – будет слишком просто, «нет» – можешь невзначай и нанести обиду – поди пойми, играет она или действительно хочет услышать утвердительный ответ.

Лукавый огонек в ее глазах подсказал ему выход из ситуации. 
– Тебя я буду ждать всю вечность – не устану, – он взял в ладони ее тоненькие пальцы, увенчанные «френчем», – тебя одну я никогда не подведу…
– Да ладно! – звонко хохотнула Мэри, высвобождая руки. – Все вы, мужики, – на один манер. Как показывает опыт, веры вашим обещаниям нет никакой!
– Можно подумать вашим есть.
– Мы, по крайней мере, не раскидываемся ими налево и направо!
– Ну, женщина же любит ушами, – пожал плечами Остряков. – Грех не воспользоваться этим инструментом.
– А интересно ведь получается! Понятно же, что все, что вы нам говорите – это лишь для того, чтобы потешить наше самолюбие, другими словами – затащить в постель. И как только на такое ведутся?
– А ты типа не велась ни разу?
– Ну…, – призадумалась Мэри. – Все зависит от антуража. Или банального желания.
– Хочешь сказать, что вы всегда все контролируете? Кому и когда отдаться.
– И да, и нет.
– Почему «нет»?
– Иногда это необъяснимо. Просто тянет и все. Словно какое–то безумие.
– Желание гульнуть?
– Пожалуй.
– Но ведь это же слишком грубо и прямо, не находишь?
– Знаешь, зачастую именно этого и хочется. Чтобы вокруг тебя не разводили соплей, а сразу пошли напролом.
– Хм… Забавные вы все–таки создания. То вам подавай ласки и высоких отношений, то секс без обязательств.
– Ой, вот только не надо сейчас! Можно подумать у вас не так же! Перед одними вы трепещете, ходите на цыпочках, сдуваете пыль, а есть другие, которые так – сгодится «покувыркаться по пьяни». Разве я не права?
– Хм… Пожалуй, – смутился Остряков. – А что там насчет антуража?
– А тут все просто. Мужчина должен из себя хоть что–то представлять!
– В моральном, физическом или материальном плане?
– Он не должен быть дураком, в первую очередь! – подмигнула Мэри.
– Ха! Исчерпывающе!
– Ну, а для вас, что важно в женщине?
– Дай подумать. Я бы назвал наличие ума, но это слишком размытое понятие, когда речь идет о вашем поле.
– И?
– Вот что, – немного поразмыслив, отвечал Остряков, – в каждой из вас хранится свой уникальный кристаллик, который внезапно пробивает добыть во что бы то ни стало.
– Вот уж неожиданно! – рассмеялась Мэри. – И какой же кристаллик во мне?
– В тебе? – улыбнулся Остряков. – В тебе он самый многогранный, что может быть.
– А конкретнее?
– Мне нравится то, что с тобой не скучно! С тобой можно повеселиться, крепко выпить и по душам поговорить.

Произнеся последнюю фразу, он заметил, что на столе появились два бокала рома с колой и соломинками.

– Еще скажи, что смотреть футбол и вести бессмысленные разговоры о политике!
– Умение постебаться опять же, – продолжал довольный Остряков. – Широта взглядов…
– Все довольно, я поняла, – остановила его отнюдь не казавшаяся польщенной Мэри. – Ты так красиво заливаешь, что я просто млею. Единственная проблема, знаешь в чем? В том, что выискивать этот мой кристаллик у тебя не было бы ни малейшего желания, если бы не моя внешность.

Он внимательно поглядел на Мэри. Ее собранные назад волосы открывали лицо, особенно выделяя его женственные и аристократичные контуры. Заостренный кончик носа, тонкие губы, голубые полные смысла и понимания глаза магнетизировали его. Манили к себе, вызывая восторг и подпитывая уверенность, которую женщина необратимо передает мужчине, разрушая невидимый барьер между ними одним взмахом ресниц.
– Вот, что я поняла: разницы между нами – никакой.
– К чему тогда все эти игры?
– Без них бы было просто скучно жить…, – ответила ему в такт Мэри.
– Твоя одаренность – вот еще одна грань, – сказал Остряков, заворожено глядя на нее.
– Ты – неисправимый романтик.

Из соседнего помещения заиграла живая музыка: старая добрая классика ритм–н–блюза. Атмосфера была что надо, и Остряков не преминул этим воспользоваться.

– Ты прекрасна, – с замирающим сердцем проговорил он и, потянувшись через стол, поцеловал ее в губы. Она ответила согласием, и с этой секунды и навсегда они стали всем миром, а времени и пространства более никогда не существовало.

(Иллюстрации Наталии Вороновой).