Цветы от Дэль Хао

                «Семейное счастье»
      
      Воскресный вечер неожиданностей не сулил.
      Квартира блестела чистотой. Холодильник заполнен продуктами. Накрахмаленные и отглаженные рубашки мужа теснились в шкафу. Чистые простыни гордо реяли на балконе.
     Она была дома одна. Муж после обеда возился в гараже, упрямо пытаясь реанимировать старенький автомобиль. Сын играл в футбол с ребятами во дворе. Даже старая кошка Матильда с прошлой ночи ушла гулять, и до сих пор домой не появлялась.   
      Ей было скучно. На кухне сонно тикали ходики. Солнечный ромб ярким пятном искрил на кафельном полу. Со двора доносился приглушенный шелест голосов. А в старой медной турке, ароматной пенкой закипал кофе.
     Любовно окинув взглядом свое маленькое стерильное царство, она сняла с огня турку и не пролив ни капельки налила кофе в старинную фарфоровую чашечку, украшенную медальонами и золоченой росписью. Поставив чашечку на блюдце, и осторожно взяв их двумя руками, она не спеша проследовала в гостиную, где в это время суток было более прохладно и сумрачно, чем на залитой солнцем кухне. В гостиной на самом почетном и видном месте стоял предмет гордости всего семейства - недавно приобретенный новенький телевизор. Вещь дорогая и редкая.  Поставив на блестящий полированной гладью журнальный столик чашку, она включила телевизор и в приятной расслабленности опустилась на диван….
     Как часто и в мельчайших подробностях она будет вспоминать потом эти последние мгновения своей, такой спокойной и размеренной жизни. Как страстно и самозабвенно будет тосковать по вязкой скуке семейных будней и определенности чувств. Как дотошно и внимательно будет в мыслях раскладывать на составляющие этот трагически переломный момент в ее судьбе. И, изо всех сил пытаться определить причину возникновения в ней этой больной, всепоглощающей, никому ненужной и разрушительной любви….
     По телевизору передавали концерт. Песня, исполняемая статным и довольно красивым мужчиной, показалась ее знакомой, так как звучала нынешним летом, буквально, «на каждом перекрестке» и была очень популярна. Именно, поэтому не испытывая никакого интереса к эстрадной, да и вообще, ко всякой другой музыке, она помнила эту мелодию достаточно хорошо.
     Впервые мгновения ее вечернего отдыха, как будто ничего не происходило. В гостиной, расположенной окнами на север, свет безвольно отдавал свои права легким дрожащим сумеркам. Слабый ветерок несмело шевелил белоснежные кружевные занавески. Завораживающий мужской голос проникал в ее сонную душу нежной песней. Песней о любви….
     Она сидела, застыв, неотрывно глядя в экран телевизора, ловя каждый жест певца, прислушиваясь к виртуозным переливам его бархатного баритона. Песни следовали одна за другой, исполнение было великолепным: трепетным и задушевным. И ей вдруг отчетливо показалось, что она очень хорошо (ну просто, как саму себя), знает этого человека. Понимает, как он чувствует и о чем поет. Это ощущение вспыхнуло в ней с неожиданной очевидностью, и полностью захватив, заставило позабыть на время обо всем на свете….

     - Лилька, что это ты пялишься в пустой экран? – застал ее врасплох голос мужа.
     Испуганно встрепенувшись, женщина непонимающе оглянулась, щуря глаза от яркого электрического света, резко хлынувшего с потолка.
     - Сидишь в темноте? К ужину не зовешь? – продолжал сыпать вопросами муж. - Что это с тобой приключилось, дорогуша? Совсем на тебя – «суету» не похоже.
     Медленно приходя в себя, она в удивлении уставилась на коренастого, плотного мужчину, в промасленной рубахе и с грязной тряпкой в руке. Плешь на затылке, над верхней мясистой губой пот, неприятный насмешливый взгляд маленьких водянистых глаз….
       - «Кто этот человек? – вдруг подумала она. – Чего от меня хочет? Да и вообще, какое имеет право так иронично со мной разговаривать? Такой серый, некрасивый, чужой….».
     Видимо, эта мысль настолько отчетливо читалась в неприязненном взгляде Лилии, что мужчина, вздрогнув от неожиданности и потупив глаза, спешно проследовал в ванную, пробубнив на ходу грубовато:
     - Есть давай. Подохнуть с такой женой от голода можно.
     Подцепив, слетевший с ноги розовый пушистый тапок, женщина поднялась с дивана и, как в забытьи переместилась на кухню. Достала из холодильника овощи. Отварила макароны. Разогрела котлеты. Машинально накрыв на стол, - отправилась на балкон. Там она сняла и сложила в аккуратные стопочки, высохшее за день белье.
     Все ее движения были четкими, тщательно отлаженными за годы, как ей до сегодняшнего вечера казалось – счастливой семейной жизни. Покормив ужином пришедшего со двора сына и отправив его спать, Лилия помыла и вытерла белоснежным полотенцем посуду. И наконец, придирчиво окинув взглядом, блестевший чистотой ее маленький уютный мирок, удалилась в ванную комнату, где под ласковыми струями теплой воды в первый раз в жизни предалась томительным и смутным грезам о прекрасном и сильном мужчине, так поразившем в этот день ее воображение.
               
                Подруги

- Ну, рассказывай, Лилу! Что за спешка! – плюхаясь на стульчик уличного кафе напротив Лилии, спросила Марита. – Что за экстренный вызов? Никогда не поверю, что в «вашей тихой гавани бушует ураган»!
     Марита, в отличии от добропорядочной Лилии была не замужем и вела богемный образ жизни, не отягощенный трудовыми буднями. Одевалась по последней моде, немного вызывающе, но с шиком. Макияж носила броский. Разговаривала громко, всем своим видом показывая независимость и уверенность в собственной неотразимости.
      Трудно было представить: что столь разные женщины могли находить в общении друг с другом? Яркая, с пышными формами и неуемным темпераментом Марита. И угловатая, ничем не примечательная Лилия. Но, тем не менее, эти женщины были подругами. И роли в этой дружбе давно и безоговорочно были распределены. Искрометная дива и ее серенькая, восторженная дуэнья.
     - Марита, - не смея поднять глаз на подругу, еле слышно произнесла Лилия. – Помнишь, этого знаменитого певца. Ну, пластинку которого я еще нечаянно разбила у тебя дома?
     - Дэль Хао! Конечно, помню! Без ножа ты меня тогда ранила! Я ведь без песни, что записана на той пластинке, жить не могу. А тогда пришлось…. Аж два дня! Пока новую не купила.
     Марита примирительно усмехнулась, а в ее глазах на мгновение появилось томное и мечтательное выражение:
     - Дэль Хао! – с придыханием произнесла она. – Самый сексуальный и желанный мужчина на свете. – Все бы отдала, чтобы переспать с ним!
     От этих слов Лилия резко встрепенулась, и судорожно сглотнув, испуганным взглядом уставилась на алый рот подруги.
     - Эй, Лилу! Да что с тобой? – громко и заливисто расхохоталась Марита. – С каких это пор разговоры о сексе вызывают у тебя столь бурную реакцию. Почему так на меня смотришь? Осуждаешь?
     - Нет! Что ты, - поспешила уверить подругу Лилия. – Я, просто…. Я не ожидала. Я….
     - Ладно. Хватит лепетать. Рассказывай лучше, почему вдруг заговорила об Дэль Хао.
     - Я тут афиши видела. Приезжает он…. На гастроли. Всего два концерта. Билетов не достать. А у тебя знакомые есть! - на одном дыхании выпалила Лилия и, опустив глаза, зарделась еще ярче.
     Тонкие, подведенные черным брови Мариты в недоумении, поползли вверх.
     - Так ты хочешь на его концерт попасть? С чего бы это? Насколько я помню, ты, моя дорогая Лилу, никогда не испытывала интереса ни к музыке, ни к певцам.
     - Да я тут, недавно, концерт его по телевизору посмотрела. Мне понравилось! Голос красивый и мелодии… Я вот деньги принесла на билеты. Поможешь?
     При этих словах Лилия суетливо потянула за лямку сумочки, лежащей рядом на стуле. Но, сумка неожиданно раскрылась и из нее выпали и разлетелись по террасе летнего уличного кафе многочисленные вырезки из журналов со статьями и фотографиями Дэль Хао.
     От этого неожиданного конфуза Лилия еще больше растерялась и застенчиво потупилась под пристальным, взглядом многоопытной подруги. Повисло неловкое молчание. Не нарушая его, Марита медленно поднялась и, с задумчивым выражением лица, стала собирать с пола фотографии. Все мужчины, сидевшие за соседними столиками, отвлеклись от разговоров и неотрывно следили за ее плавными, и очень эротичными движениями. Наконец-то она обратно водрузила свои аппетитные формы обратно, на стул и мечтательно углубилась в изучение собранных ею листков и фотографий.
     - Да, - немного помедлив, произнесла она. – Все с тобой, Лилу, понятно. Ну, что ж! Добро пожаловать в наш клуб.
     - В какой клуб? – еле слышно спросила Лилия.
     - Как в какой? В клуб безнадежно влюбленных мечтательниц! Так сказать, поклонниц великого таланта! Но, по правде сказать, дур, алчущих внимания и тела красивейшего мужчины на свете!
     - Но, я ведь, ничего такого, - распахнув свои огромные, с редкими длинными ресницами глаза, в смущении пролепетала Лилия. – Я - не алчу тела, а всего лишь хочу попасть на его концерт.
     - А это что? – с издевательской усмешкой в голосе спросила Марита, потрясая увесистой кипой собранных с пола бумаг. Ты же целое досье на человека собрала! Эта повышенная заинтересованность и есть первый признак нездоровой влюбленности и фанатизма. Так что, и не спорь, милая, ты попалась в эти сети!
     - И никуда я не попалась! Что за чушь! Что ты себе на придумывала. Какая влюбленность? Я замужем! Я…. Я….
     - Ладно, ладно, Лилу,- замахала руками Марита, с удивлением наблюдая неожиданный всплеск темперамента подруги. – Не выставляй против меня оборону! Видимо ты еще этого в себе не осознала. И спорить я с тобой не буду. Но, если захочешь поговорить – я в твоем распоряжении.
     Лилия исподлобья, почти враждебно взглянула на Мариту.
     - Так достанешь билеты на концерт? Или тебе стыдно со мной идти?
     - Достану, достану, - весело перебила подругу Марита. – Так забавно видеть тебя злюкой. Перестань Лилу, это тебе не идет! А чтобы мне действительно не стыдно было с тобой идти, пойдем лучше пройдемся по магазинам, платье тебе выберем. Ведь в твоем гардеробе сплошь карнавальные костюмы серой мышки. А на такой концерт нужно идти подготовленной. То есть – нарядной. Да и мне не помешает приобрести что-нибудь этакое, открывающее мои достоинства.  А вдруг, взгляд вожделенного Дэль Хао случайно упадет в глубокий омут моего декольте.
     При этих словах, Марита поправила высокую прическу, и, продемонстрировав окружающим королевскую осанку и внушительных размеров бюст грациозно поднялась из-за стола.
     - Пойдем, дорогая, - как всегда играя на публику, жеманно произнесла Марита. – У нас еще сегодня много дел.
    
                Предвкушение

     Дни перед концертом были наполнены для Лилии редкостным волнением и счастьем. Марита, как и обещала, достала для них два билета. Причем ни где-нибудь на галерке, а в пятом ряду партера, в самом центре. А это означало очень многое! Они будут сидеть так близко от сцены, что вполне вероятно великолепный Дэль Хао увидит их. Обратит внимание! От предвкушения такой возможности голова женщины шла кругом, сердце замирало, а низ живота неожиданно и сладостно наполняли волны томительного возбуждения. В эти дни Лилии казалось, что она находиться в каком- то непрерывно прекрасном сне. Все краски знойного южного лета казались невероятно яркими, запахи насыщенными, звуки волшебными. Пение птиц, звон трамваев, уличный шум. Все теперь вызывало в ожившей душе Лилии незамедлительный отклик.
     - Как ярок мир! – вдруг удивлялась она и надолго останавливалась у своего любимого цветочного магазина, любуясь цветами и наслаждаясь их насыщенным ароматом.
     - Какое блаженство дышать! – неожиданно восклицала она, замирая на балконе и в упоении вдыхая пьянящий аромат душной летней ночи.
     - Как прекрасно жить! – со слезами восторга восхищалась она, вслушиваясь в приятные и теплые переливы, сильного мужского баритона, звучавшего тут и там из открытых окон домов на улицах города…
     - Лилька! Да, что с тобой такое? – не выдержал однажды вовремя ужина муж и в раздражении бросил вилку на стол. – Котлеты подгорели, картошка недожаренная! Чай холодный!!!
     Кривя блестящие от жира губы и продолжая при этом пережевывать пищу, он с издевкой во взгляде произнес:
     - Влюбилась ты что ли? Четвертый день еду пересаливаешь… Жрать же невозможно!
     От этого шутливого, но грубо сказанного предположения по лицу Лилии пробежала заметная судорога. Мечтательное выражение сменилось гримасой холодности и неприязни.
     - А ты приготовь себе сам для разнообразия, - тихим надменным голосом вдруг произнесла она. – Может у тебя лучше получится?
     От этого неожиданно смелого выпада, лицо мужчины вытянулось от изумления.    
     - Что? Что ты сказала? – только и смог вымолвить он.      
     Потный лоб собрался в гармошку, глаза вылезли из орбит, а рот так и остался открыт.     Растерявшись и не зная, как реагировать, он сначала поднял слетевшую со стола на пол вилку. Поковырял ею, некоторое время, в своей полупустой тарелке. Затем кашлянул, звучно срыгнул, крякнул. И наконец, с опаской поглядев, на спину демонстративно отвернувшейся к окну Лилии, вдруг примирительно произнес:
     - Ну ладно тебе, кипятиться. Что шуток не понимаешь?
     Лилия между тем не ответила, и в кухне повисло неловкое, тягостное молчание. Скрестив руки на груди и прислонившись плечом к раме открытого окна, молодая женщина мечтательно вглядывалась в звездный ультрамарин потемневшего неба. Мерно тикали ходики. Из незакрытого крана в раковину текла вода. Со двора доносились приглушенные звуки знакомой, очень популярной этим летом мелодии.
     - Эй, Лилька! Вернись в семью, - раздался у нее за спиной голос мужа.
     Он подошел и неуклюже положил руки на плечи жены. Неумело проявляя ласку, попытался чмокнуть ее в начесанный и залакированный кокон волос на затылке. - Пойдем в койку, жена, - разворачивая Лилию, произнес он. - Что-то давно я тебя не любил крепко. Может потому ты у меня такая бука?
     Лилия неуютно поежилась в объятиях мужа и, отворачивая лицо, попыталась освободиться.
     - Это что еще такое? – вновь начал раздражаться мужчина и с силой сжал плечи жены, пытаясь дотянуться сальными губами до ее рта. – Что морду то воротишь?
     - Отпусти меня! У тебя изо рта воняет! – неожиданно даже для самой себя, вдруг выпалила Лилия.
     - Что? - в бешенстве выкрикнул муж. – Что ты сказала? А ну-ка марш в постель! Сейчас ты у меня получишь! Воняет ей, видите ли! Ишь ты, разошлась!
     При этих словах, он грубо схватил жену за шею, и с силой потащил к выходу в коридор. От него разило потом, лицо искривила гримаса злобы и возбуждения.
     - Ты у меня сейчас получишь! – не переставая, приговаривал он, расстегивая на ходу брюки. – Ишь ты! Воняет! Сейчас я тебе покажу – воняет!
     На шум в коридоре из своей комнаты выбежал сын. Но, замер на пороге, увидев безобразную возню родителей. Между тем, мужчина, ослепленный яростью и вожделением, не обращал никакого внимания на, в страхе прижавшегося к стене, ребенка.  Властный в своих животных инстинктах, он затолкал жену в спальню. И, не смотря на отчаянное сопротивление, грубо и жестко, овладел ею прямо на полу комнаты.               
               
                Новая жизнь

   Лилия проснулась от сильного толчка в плечо.
 - Просыпайся! На работу опоздаешь! Семь часов уже, - услышала она сипловатый голос мужа.
     Она открыла глаза. Все тело болело. Голова раскалывалась.
     Быстро вскочив с кровати, она застыла, увидев свое отражение в зеркале. Под глазом красовался огромный, во всю щеку, синяк. В ссадинах и ушибах также были руки, шея и плечи.
     - «Как же я пойду на концерт? – первым делом ужаснулась Лилия. – Ведь у меня такое открытое платье. И что теперь делать с лицом?»
     В исступлении от нахлынувшего горя, и не обращая внимания, на угрюмо наблюдающего за ней мужа, она натянула первое попавшее под руку, платье. И, хлопнув дверью, выбежала из квартиры.
     Лилия стремительно пронеслась по улице, не замечая удивленных и насмешливых взглядов прохожих. Растолкав, скопившуюся на остановке очередь, вскочила в трамвай. И уже через пятнадцать минут, запыхавшись и обливаясь потом, стояла перед дверью в квартиру своей единственной подруги - Мариты.
     - Что вы это там – с ума по сходили, что ли? Будить людей ни свет, ни заря, - услышала Лилия сонный голос подруги.
     Дверь в квартиру, между тем приоткрылась, и в проеме возникло недовольное, слегка помятое лицо Мариты.
     - Лилу, это ты? – в изумлении воскликнула она, моментально распахивая дверь и пропуская растрепанную подругу в глубь неубранной, но претендующей на аристократичность и шик, маленькой квартирки.
     В единственной комнате, служившей хозяйке одновременно и гостиной, и будуаром, царил полумрак. На минуту задумавшись, Марита остановилась посередине комнаты.  Затем, переставила полупустую тарелку с подсохшими на ней макаронами с прикроватного столика на стопку пластинок. И кивком головы указала Лилии на освободившееся место у кровати. Сама же, прилегла на большую кровать, застеленную алыми шелковыми простынями.
     Хоть ранний и не запланированный визит подруги был сам по себе событием экстраординарным, Марита испытывала чувство легкого раздражения.
          - Ну, рассказывай, что там у тебя стряслось?
     - Сандрик, меня избил вчера и…. насиловал всю ночь, - пряча глаза от смущения, выдавила из себя Лилия.
     - Что?!!! – от неожиданности подпрыгнув на кровати, со смехом воскликнула Марита. – Этот серенький, вялый плебей способен на такие страсти? Ты уж, извини меня, дорогая, что так о твоем муже говорю. Но я, и правда не ожидала, что он способен на нечто большее, чем целыми днями чинить свое старье на колесах, да попивать вино с мужиками во дворе. Как ты говоришь? Всю ночь? Насиловал? Расскажи, расскажи мне по скорей об этом.
     Марита с веселым любопытством заерзала на кровати, приготовившись слушать. Но, увидев отчаяние и слезы в глазах подруги, резко изменила свой тон с игривого на участливый.
     - Ну что ты, Лилу? Не расстраивайся, - преувеличенно заботливо запричитала она, пододвигаясь вплотную к подруге и ласково гладя ее по голове. - Ну, побил! С кем не бывает. Знаешь, ведь как говорят: «Бьет, значит любит». А то, что насиловал всю ночь, так это тебе добрая половина женского населения планеты позавидовать может. Вот и я бы не отказалась от такого активного любовничка.
     Марита мечтательно возвела глаза к небу и сладко потянулась. Но, Лилия, в ответ на слова подруги, не имея сил больше сдерживать слезы, горько разрыдалась.
     - Да, что такое? – продолжая проявлять заботливое участие, но снова начиная раздражаться, произнесла Марита. – Прекрати плакать. Подумай о хорошем. Мне это всегда помогает. Вспомни, например, что завтра мы идем на концерт твоего любимого Дэль Хао!
     При этих словах, Лилия разрыдалась еще пуще.
     - Как я пойдуууу, - подвывала она, закрыв лицо руками и громко всхлипывая. – Я вся в синяках. Некрасивая. Платье не оденешь. Ааааа!
     - Да, успокойся ты, дурочка! – со смехом в голосе откликнулась на ее горе Марита. – Это, как раз и не беда! Синяки замажем тоналкой. Носики припудрим. Нарядное платье наденем. И будешь ты у нас раскрасавица. Ты уж мне доверься. Я в этом деле асс.
     - А это и правда можно замазать, - немного успокаиваясь и указывая на большое синее пятно под глазом, с надеждой спросила Лилия.
     - Даже и не сомневайся, - весело ответила Марита, и энергично встряхнула подругу за плечи. – Поспать еще, похоже, сегодня уже не удастся так, что день посвящаю тебе. Цени мою доброту, Лилу.
     С легким сожалением окинув взглядом свое смятое алое ложе, Марита подошла к окну и резким движением отдернула тяжелую портьеру. В комнату ворвался яркий солнечный свет, в котором тут же весело и хаотично заплясали растревоженные пылинки. Стал более отчетливо слышен шум оживленной улицы и виден ужасный беспорядок в маленьком логове светской львицы.

     Сутки перед концертом пролетели стремительно. Кое-как замазав синяки Лилии, подруги отправились на ее квартиру. Там поспешно собрав самые необходимые вещи в потертый старый чемодан и две холщовые сумки, перевезли их обратно в жилище Мариты. Затем отправились по магазинам и выбрали простенькое, но довольно элегантное платье для Лилии – с длинными рукавами и высокой горловиной. Вечером, в квартирке Мариты старательно терли синяки Лилии какой-то специальной мазью, купленной по этому случаю в аптеке. И, наконец, весь следующий день посвятили собственной внешности. Лилия, находясь в состоянии какого-то томительного сладостного предвкушения, позволяла подруге делать с собой все, что той казалось правильным. И в конечном итоге, она увидела себя в зеркале с ярким, весьма броским макияжем, с огромной, взбитой по последней моде, прической на голове и с крупными пластмассовыми украшениями в ушах и на шее.
     И вот, наконец, долгожданный момент настал. Они сидели в огромном переполненном людьми зале. Из оркестровой ямы слышалась какофония настраиваемых инструментов оркестра. А в свет рампы под бурные аплодисменты зрителей вышел высокий и стройный человек. С достойной скромностью выслушав хвалебные представления конферансье, он поклонился залу и, кивнув дирижеру, замер у микрофона.

     Несколько дней после концерта Лилия пребывала, в лихорадочном возбуждении. Она чувствовала, что вся ее жизнь коренным образом, как-то бесповоротно изменилась. Что быть вдали от человека, которого она прошлым вечером увидела и услышала воочию, она не может, да и не хочет. Она, то погружалась в сладостные мечты, то в яркие воспоминания о прошедшем концерте. И, лишь однажды, сидя под огромным колпаком сушилки в салоне парикмахерской, вдруг вспомнила, что уже третий день, как не появилась на работе, и что поэтому ее могут уволить за прогулы. О своих опасениях она тут же поведала Марите. На что легкомысленная подруга ответила:
     - Вот уж, беда какая, уволят! Немного ты и потеряешь – весь божий день сидеть в маленькой каморке, заставленной бухгалтерскими книгами, щелкать на счетах, заботясь о чужих деньжищах. Забудь и не вспоминай об этом.
     -К тому же, насколько я помню, у тебя есть сбережения, - как бы между прочим добавила она. – И, причем, не малые.
     - Но, это же на черный день, - неуверенно произнесла Лилия. – На образование сына. Квартиру хотела ему купить. Ну и так далее.
     - Да хватит, тебе там на, все, Лилу, – чувствуя лирическое настроение подруги, вкрадчиво пропела Марита. - Потрать же немного на себя. Давай, поедим - попутешествуем. Мир посмотрим. Глядишь в этих странствиях и с Дэль Хао, твоим познакомимся. Когда же наслаждаться жизнью, как не в молодости. А ты ее и так изрядно на семью потратила. И что получила взамен? Тумаки и ругань. А думаешь, сынуля твой, благодарен будет? Возьмет от тебя все, как должное и спасибо не скажет. Все равно, ведь, после такой ссоры домой ты возвращаться не хочешь?
     - Нет! Что ты! – энергично замотала головой Лилия, - я к Сандрику больше не вернусь!    
    - Вот и правильно, - тут же подхватила Марита, - хватит терпеть этого грубого плебея! Пойдем, дорогая, снимем твои денежки, и в путь – навстречу любви и приключениям!
      С этого момента события развивались стремительно. Марита и Лилия были теперь неразлучны. Они вместе ходили по магазинам и салонам красоты. Как, заядлые сыщики узнавали место следующего концерта Дэль Хао, и всеми доступными средствами пытались попасться ему на глаза. Они с неизменным постоянством пытались просочиться на разнообразные светские мероприятия, на которых могли появляться знаменитости, начиная от третьеразрядных актеров и заканчивая крупными звездами оперного и балетного искусства. Марита была всеядна. Ей нравились абсолютно все мужчины, лик которых в данный момент времени, освещали лучи известности и славы. Лилию же интересовал только один. Единственный человек – певец Дэль Хао.
      Она восхищалась его голосом. Его самоотверженным служением искусству. Стала заядлым знатоком всех течений и веяний в современной музыке. Читала статьи о нем. Узнавала, все мельчайшие подробности личной жизни. И, наконец, даже стала, немного ревновать к его утонченной и аристократичной жене, с которой у певца было четверо детей, да и, как поговаривали в светских кулуарах, и пятый малыш был на подходе.
     «Ах, ну почему же он женат! – невольно сокрушалась Лилия и уносилась мечтами в далекие и неправдоподобные фантазии. Где она была единственной и любимой женщиной обожаемого кумира. Где они вместе путешествовали по миру. Где он ей, и только ей посвящал все свои песни о любви. А, она верно и преданно служила его творчеству, и оберегала ото всех забот обыденной жизни.
     Пребывая в этих мечтах, большую часть своего времени. Тратя на наряды и переезды из города в город за любимым певцом слишком много времени, Лилия, не заметила, как деньги на ее счету неожиданно закончились. Придя из банка в номер, респектабельной гостиницы, в которой, по словам знатоков, остановился Дэль Хао, Лилия поведала Марите эту неприятную новость.
     - Да, что ты говоришь! Надо же какая неприятность, - недобро сощурившись, ответила Марита. – Ну, значит, для тебя, дорогуша, праздник жизни на этом и заканчивается. Я надеюсь, деньги на билет в город детства у тебя есть.
     - Нет! – в изумлении ответила Лилия. - Я же последние свои деньги за этот номер заплатила. И пошла в банк, если ты помнишь, чтобы взять денег тебе на платье и этот номер продлить еще на сутки.
     - Да, знаю я. Знаю, - недовольно отмахнулась от подруги Марита. – Только чего уж теперь об этом говорить. Так, что собирай свои вещички и отправляйся на вокзал. Денег на билет, я уж так и быть, по старой дружбе тебе выдам. Да и нужно еще спуститься в вестибюль номер на сутки оплатить.
     - Марита!  Ты, ведь, сказала, что у тебя нет денег, – воскликнула Лилия в растерянности. Да и, как же концерт Дэль Хао? Он, ведь, сегодня выступает. Я, ведь, его пропустить не могу. Пожалуйста, дай мне остаться хотя бы до завтра.
     - Ну уж нет, -с жесткими нотками в голосе ответила Марита. – Если у тебя нет денег, платить за номер, то и жить в нем ты не будешь. Возвращайся-ка ты к своей семье, дорогуша! Погуляла – и хватит! Да и потом, ты мне изрядно надоела со своей экзальтированной влюбленностью. Надо же в конце концов на мир смотреть трезво. Неужели ты думаешь, что такой красавец, как Дэль Хао может позариться на такую обыкновенину, как ты? Ко мне еще может снизойти, - с удовольствием разглядывая себя в зеркале гостиничного трюмо, томно резюмировала она, - я ведь, женщина видная, с формами.
     - Марита, ну пожалуйста, не выгоняй меня, мы же с тобой подруги, -  взмолилась Лилия, - я ведь денег на тебя не жалела. Даже и не думала считаться.
     - Что? – с наигранным возмущением взвилась Марита. – Ты со мной считаться вздумала. – Да, я твоей дружбой по горло сыта. Ты мне за мое терпение, к тебе убогой, своими денежками заплатила. Так что ничего я тебе не должна - убирайся по добру по здорову. Видеть тебя, дурочку, больше не хочу.
     При этих словах, Марита вытащила из кошелька несколько купюр и пренебрежительно бросила их на кровать. Затем, демонстративно отвернувшись, проследовала в ванную комнату, бросив на ходу:
     - Чтобы, когда я выйду из ванной, тебя здесь больше не было.
     Оторопевшая от столь вероломного поведения подруги, Лилия еще несколько минут стояла в растерянности. Затем, собрав свои вещи, взяв брошенные Маритой деньги, и билет на сегодняшний концерт Дэль Хао, вышла из номера. Она не поехала на вокзал, а оплатив номер в дешевой гостинице, вечером присутствовала в концертном зале, издалека любуясь любимым исполнителем. Затем, по уже устоявшейся привычке дежурила у черного входа, вместе с другими фанатами в надежде увидеть его поближе. И, наконец, закончила свой маленькое скитание под окнами отеля, в котором еще недавно так беззаботно проживала, и в котором должен был уже отдыхать после концерта ее любимый певец.
     Теперь, для Лилии наступили тяжелые дни. Вернуться домой она не могла, да и не хотела. Единственной целью, задачей и потребностью в ее жизни было слушать Его пение, видеть хоть иногда и издалека Его ладную фигуру, находиться с Ним в одном городе, под Его окнами. И Лилия следовала за своим кумиром по пятам. А так как, Дэль Хао гастролировал по всему миру и часто переезжал из города в город, и из страны в страну, Лилии приходилось туго. Нужно было добывать деньги на дорогостоящие переезды, да и билеты на концерт стоили дорого. Также ей нужно было где-то спать и что-то есть.  Безумно влюбленная женщина опускалась все ниже. Постепенно она распродала свои дорогие наряды. Затем в ход пошли драгоценные украшения. И, наконец, как-то оставшись совершенно без денег и крова на улице чужого города одна, в первый раз в жизни продала свое тело. Лилия долго не позволяла себе думать, о том, что она собственно делает. Она жила, как в забытьи, полностью посвящая свои мысли, чувства и стремления одному единственному человеку – великому певцу и недосягаемому красавцу Дэль Хао.
     С течением времени у нее образовался своеобразный ритуал. Каждый вечер после концерта, купив, иногда на последние деньги, неизменный букет белоснежных лилий, женщина отправлялась дежурить у отеля, в котором останавливался Великий певец. В некоторых гостиницах и отелях ее уже узнавали. Реагировали на влюбленную поклонницу по-разному, но не прогоняли. Ибо вела она себя всегда тихо и ненавязчиво. К знаменитому постояльцу близко не приближалась, окружающим не докучала. Лилия всегда, с поразительной точностью вычисляла окна номера, где останавливался ее кумир. И часами на пролет стояла, напряженно и восторженно вглядываясь в призрачные отблески всегда зашторенных окон. Порой, ей даже казалось, что тяжелые портьеры шевелились. И, из-за них на нее смотрел Он. Тогда ее сердце трепетно замирало, голова шла кругом, и в самых смелых мечтах возникала картина их возможного знакомства и близости.
               
                Инцидент
   
     Дэль Хао рассеянно остановился на пороге королевского «люкса». Большой сольный концерт отнял у него много сил. И поэтому, зайдя в номер и спрятавшись, наконец-то от любопытных взглядов многочисленных поклонников, он хотел только одного – расслабившись и ни о чем, не думая, дожить этот трудный и длинный день.      
      Устало окинув обступившую его со всех сторон роскошь и взяв, из бара бутылку виски, он сделал несколько больших глотков прямо из горлышка. И, удовлетворенно мурлыча что-то себе под нос, подошел к окну одной из комнат. Отодвинув край тяжелой портьеры, певец осторожно выглянул на улицу.
     За окном шел затяжной дождь. На противоположной стороне улицы, прислонившись к небольшому выступу одного из домов, с неизменным букетом белых лилий в руках, сиротливо поеживаясь и промокнув до нитки, стояла одна из его наиболее преданных, даже можно сказать фанатичных поклонниц. Отхлебнув еще изрядное количество спиртного из бутылки, и прополоскав им, отозвавшееся острой болью натруженное горло, знаменитый певец почувствовал долгожданный расслабляющий прилив и приятный мышечный спазм, возвестивший о просыпающихся сексуальных желаниях.
     - «А что, если позвать эту бедняжку в номер? – промелькнула в его голове первая нетрезвая мысль. – Обогрею, отблагодарю за преданность…
     Мысли Дэль Хао начинали путаться, сказывалось быстро подступающее действие алкоголя:
     - Точно! – жизнеутверждающе сказал он уже вслух и отпил еще виски из наполовину опустошенной бутыли – Так и сделаю!
     Он подошел к телефону и, сняв трубку, набрал двузначный номер:
     - Доброй ночи, мистер Дэль Хао, - тут же откликнулись на том конце провода. – Чего изволите?
     - Пригласите-ка ко мне в номер ту даму с лилиями, что стоит напротив отеля под дождем.
     - Не извольте беспокоиться, сейчас приведем, - услужливо ответили знаменитому постояльцу.
     - Хорошо! – плотоядно ухмыльнулся Дэль Хао, кладя трубку.
     И одним махом опрокинул остатки виски себе в рот.
               
                х   х  х

     - «МММ! Ну, зачем, я это сделал? – приходя в себя, после очередной бурной сексуальной разрядки, вдруг запаниковал мужчина. – Теперь ведь, проблем не оберешься. Мало того, что она преследует меня уже два года. Так, теперь еще у нее будет повод меня шантажировать.…. О, господи! Ну, зачем мне все это?»
     Дэль Хао с неприязнью посмотрел в сторону блаженно сопящей рядом женщины.
     - «В принципе – ничего особенного! Невысокая. Фигура – не ахти! А лицо…. Кроме восхищения в глазах – ничего примечательного. Ничего!!! Вот, сейчас глаза закрыты и смотреть, собственно говоря, и не на что. Вот, я дурак, попал! Да…., пить надо меньше!»
     В этот момент, предмет раздражения «Великого певца» вяло зашевелился и томно приоткрыл по совиному круглые, светло-голубые глаза.
     - Я в раю? – хлопая редкими, густо накрашенными ресницами, игриво спросила обнаженная женщина.
     Пытаясь быть изысканной, она приподнялась на локте и приняла картинную, немного неуклюжую в ее исполнении позу. От этих маневров, еле сдерживаемое раздражение мужчины только усилилось. Немного дояблое бледное тело и  неуместная жеманность казались в слабом свете раннего утра весьма непривлекательными.
     - Мы с Вами, так толком и не познакомились, – пытаясь придать разговору холодную светскость, хрипло прокашливаясь, произнес Дэль Хао. – Как, Вы говорили, Вас зовут?
     - Лилия! Меня зовут Лилия, - забывая об образе «возлежащей Данаи», растерянно произнесла женщина. – Мы, ведь с Вами вчера…. Я ведь, Вам уже….
     - Да, да, конечно. Лилия, - нетерпеливым жестом, прервал ее певец.
Встав с кровати, он проследовал в ванную комнату и, взяв с мраморной полки большое малиновое полотенце, обмотал его вокруг бедер. С пристальным вниманием разглядывая свое отражение в зеркале, мужчина громким и бесстрастным голосом произнес:
     - Лилия! Вы должны понимать, что это недоразумение должно остаться в тайне. Я – человек семейный, известный во всем мире певец. Так что, подобного рода история может изрядно повредить моему имиджу…. Вы слушаете меня?
     - Да, - после долгой паузы послышался голос женщины. – Я слушаю…
     - Так вот, - деловито продолжил он. – Хочу попросить Вас об услуге – забудьте и не вспоминайте всуе этот инцидент….. Хорошо?
     - Инцидент? – эхом откликнулась Лилия. – Недоразумение?
     - Что? Что Вы говорите? - выглядывая из ванной комнаты и пытаясь казаться беззаботным, переспросил певец.
     Женщина сидела на кровати, уставившись в одну точку.
     - Инцидент. Недоразумение, - раскачиваясь из стороны в сторону, механически повторяла она снова и снова.
     Ее тонкие губы дрожали, в глазах застыли слезы. В руках же она теребила край шелковой белоснежной простыни, так и не удосужившись прикрыть ею свою маленькую, отвисшую грудь. С чувством плохо скрываемого отвращения, Дэль Хао подошел к кровати.
     - Лилия, Вам лучше одеться, - пытаясь не смотреть на плачущую женщину, еле внятно пробубнил он. – Мне скоро выезжать…. Да и еще нужно собраться…. И пару звонков сделать…. Жена должна позвонить и так далее….
     Он чувствовал себя неловко. Необходимость оправдываться и заигрывать перед этой несимпатичной «плебеечкой из толпы» была для гордой и эгоистичной натуры «великого певца» просто невыносимой.
     - Так значит, я для Вас ничего не значу?  Всего лишь - инцидент? Недоразумение? – пытаясь заглянуть в глаза своего кумира, с дрожью в голосе спросила Лилия.
     - Конечно! А кто же еще? – не в силах больше сдерживаться в бешенстве зарычал певец. – Именно так! Не-до-ра-зу-ме-ни-е.
     - Зачем же, вы меня вчера позвали к себе? Почему оставили? – вздрогнув, как от удара, запричитала Лилия. От плача ее лицо стало еще более тусклым и непривлекательным. Под глазами обозначились черные кляксы потекшей туши.
     - Послушайте, Лилия! Прекратите, пожалуйста, этот детский лепет. Зачем? Почему? Поблагодарили бы лучше за то, что снизошел, так сказать. Сами, ведь, прекрасно знаете – таких как Вы, дамочек, вожделеющих моего внимания - тысячи. А я, один! Вам, ведь, на самом деле – выпал счастливый билет…. Так примите его с благодарностью и идите дальше…. в свою жизнь…. Да поживее…. А то, я из-за Вас, на самолет опоздаю, с капризным пренебрежением произнес «великий певец» и широкими шагами подошел к выключателю.
      В шикарном гостиничном номере вспыхнул яркий, ослепительный свет.
От неожиданности, Лилия на мгновение зажмурилась, затем неуклюже сползла с огромной кровати.
     - Зачем же, Вы так со мной? Я же люблю Вас! Всем сердцем люблю! Жизнь готова отдать…. Что угодно готова для Вас сделать! – причитала она, давясь сухими рыданиями и собирая по номеру свою одежду.
       Ее руки дрожали, и поэтому один чулок был порван при натягивании на ногу. Блуза – одета на изнанку. Юбка – перекошена.
     - Что же мне теперь делать? Как жить? Жизнь теперь моя не имеет никакого смысла. Кончена моя жизнь…. Все кончено!
     Маленькая и нескладная, в своем простеньком дешевом наряде, она воистину являла собой весьма жалкое зрелище на фоне богатого убранства королевского люкса. Продолжая нервно поправлять оборки на юбке, она с душераздирающей тоской и болью во взгляде посмотрела прямо в глаза рассерженного мужчины. На мгновение он застыл. Неожиданно резкое, почти неконтролируемое возбуждение пронзило его с ног до головы. Воспоминание об экзальтированной страсти этой, такой неинтересной при свете дня особы вдруг яркой вспышкой пронеслось у него в голове.
     - «Нет! – приказал он сам себе. – Хватит! Не смей! Выпроваживай эту серую мышь…. Да повежливей».
     - Лилия, что значит: «Все кончено!» - подходя к ней вплотную, почти ласково произнес Дэль Хао. – У всех людей в жизни всегда есть что-нибудь, за что можно зацепиться, кроме безответной любви. Вот вы, например, чем бы мечтали заниматься?
      Лилия в растерянности наморщила лоб, как бы собираясь с мыслями. Ей вдруг вспомнился цветочный магазин, у которого она так часто останавливалась полюбоваться цветами.
     – Я бы выращивала и продавала цветы…. Я цветы люблю, - чуть слышно промолвила она.
     - Вот видите, значит, у Вас есть мечта. А значит -  и есть цель. Поверьте, чем тратить жизнь на заведомо проигрышную ситуацию, лучше воплощать такие красивые мечты, как Ваша.
     - Вы так благородно говорите, - с обожанием глядя на Дэль Хао, пролепетала Лилия. – Так правильно.
     -Конечно, правильно, - воодушевляясь этой оценкой, произнес певец. – Хоть, я, действительно, благодарен Вам за Ваши чувства. Но, я женатый человек…. И все такое. Так что, если Вы, действительно, «что угодно готовы для меня сделать». То и сделайте! Сохраните в тайне – этот….это…. эту ночь. Вы, ведь, я полагаю, тоже человек семейный…. Или одиноки?
     - Нет, - тусклым эхом откликнулась женщина. - Семейный.
     - Отлично! И дети, наверное, есть? А муж?
     - Есть….
     - Замечательно! – обнимая женщину за плечи и мягко подталкивая ее к выходу, вкрадчиво продолжал мужчина. - Вот и поезжайте к своей семье. Воплощайте свои мечты. И не ездите за мной больше. Не занимайтесь ерундой. Вы, ведь, взрослая, женщина. Мать! Жена! Да?
     - Да, - понуро опустив голову и громко всхлипывая, вяло согласилась она.
     - Ну, так значит, Вам есть, кому посвятить свою жизнь…. Кому дарить свою любовь.
     - А, Вы? – останавливаясь на пороге у предусмотрительно открытой певцом двери, с мукой в голосе спросила она.
      - А я …. буду петь для Вас…. Для таких, как Вы…. Для тысяч и тысяч женщин и мужчин, - принимая театральную позу, задушевным бархатным голосом произнес певец.
     -Вы забудете обо мне?
     - Нет! Ну, что Вы! Как же я могу такое забыть, - все больше входя в роль и еле сдерживая смех, произнес великий певец. – Я буду вспоминать о Вас, светло и трепетно!.... Хотите, пластиночку с новыми песнями на память подарю? С дарственной подписью? Хотите?
     Лилия молча кивнула. Ее взгляд казался остекленевшим, руки безвольно повисли, тело подрагивало мелкой дрожью. Не в силах более продолжать эту неприятную, для себя, игру, Дэль Хао быстро вернулся в комнату. Взяв из небольшой стопки пластинок, одну, он вернулся в прихожую, сунул ее в руки своей обожательницы и со словами: - «Счастья, Вам, Лилия!», захлопнул за ней дверь. Громко, с облегчением выдохнув, Дэль Хао бодро повернулся, и собирался было направиться вглубь апартаментов. Но, внезапная, резкая боль пронзила его тело, заставив застыть на месте от изумления и ужаса. Как то, резко обессилев, он стал опускаться на пол, скользя спиной по гладкой стене прихожей. Еще не понимая, что с ним происходит, превозмогая боль, он дотянулся до телефонного аппарата, стоявшего на маленьком столике рядом и, набрав номер портье, через еле сдерживаемый стон сипло произнес в трубку:
     - Вызывайте врача. Срочно. Мне очень плохо.
     Дэль Хао сидел на идеально глянцевом полу гостиничного номера, закрыв глаза и прислушиваясь к смутному, но пронзительному предчувствию беды, которое тягучей патокой, обволакивало его сознание, лишая последних сил. Он не знал, какой ажиотаж вызвал его звонок. Как забегали служащие отеля, в волнении оповещая друг друга о случившейся беде. Как быстро приехали медики и после тщательного осмотра, аккуратно положили его обмякшее тело на носилки. Как спешно спустили вниз в карету скорой помощи. Как быстро везли по улицам, в больницу. Как совещались, стоя у его кровати лучшие в городе врачи, вызванные к столь именитому, внезапно заболевшему пациенту. Как скорбно качали головами, выходя из его палаты. И разводили руками, как бы расписываясь в своем бессилии помочь.

                Добровольная жертва

     Выйдя из лифта, Лилия остановилась в изумлении. В вестибюле отеля царила непривычная для столь раннего времени суматоха. Хаотично двигаясь в разных направлениях, сновали служащие отеля. Постояльцы, вышедшие на завтрак, оживленно перешептывались, отчего в воздухе стоял тихий, но тревожный гул. И лишь когда, в помещение буквально ворвались и затем стремительно проследовали в лифт, за активно жестикулирующим портье, врачи, Лилия болезненно встрепенулась. Она не поняла, а скорее почувствовала, что случилась какая-то страшная беда. Беда, касающаяся лично ее. Через короткое время двери лифта снова отворились, и расстроенная женщина поняла, что ее опасения не напрасны. Два атлетически сложенных молодца в белых халатах несли на носилках  безответную, жестоко отринувшую её любовь, - великого певца, красавца Дэль Хао. Он был очень бледен, глаза закрыты. На лице отпечаталась застывшая гримаса невыразимой боли. Сердце Лилии на миг остановилось, а потом забилось с невероятной частотой.
     «Что с ним случилось? Что? – беспокойно за пульсировал вопрос в ее голове. – Мы же только с ним виделись. Он же был совершенно здоров».
     Отчаяние и тоска последних минут, боль от растоптанных с такой легкостью чувств, улетучились из сознания любящей женщины в тот же миг. Страх за жизнь и здоровье обожаемого всей душой мужчины, затмил в ее душе и испепелил в одно мгновенье жгучую обиду. Неукротимое желание быть как можно ближе к предмету обожания и знать все о его состоянии здоровья, заставили Лилию действовать решительно. Выбежав из отеля, она услышала вой сирены. Немедля не мгновения, она прыгнула в такси, повелительно указав водителю следовать за стремительно удаляющейся машиной скорой помощи. Остановившись у ворот лучшей клиники в городе, она выбежала из машины, пронеслась по аллее, ведущей к корпусу больницы. В тревоге переступив порог, она стала приставать к медицинскому персоналу с вопросами о том, в каком состоянии находится сейчас великий певец. Но, услышав в ответ лишь скороговоркой брошенную фразу:
     -«Ничего не известно. Ждите», - послушно уселась на краешек больничной скамейки, да так и застыла в тревожном ожидании. Сколько прошло времени, трудно было определить, но, когда из дверей приемного отделения больницы вышло несколько, оживленно переговаривающихся, врачей. За окнами было уже темно. Моментально подскочив, Лилия в волнении стала прислушиваться к их разговору.
     - Почку надо удалять, однозначно. «Но лучше сразу бы найти донора», - говорил один врач.
      - Я уже справился: по всему городу нет ни одного донора, - разводил руками второй.
    - Но, промедление смерти подобно, - скорбно сетовал третий.
     - Не правда, - возразил первый собеседник. - Операция, конечно, сама по себе сложная. Но, жизнь мы, ему, безусловно, спасем. Живут люди и с одной почкой.
     - Жить то они живут, - покачал головой второй медик. – Но, уж точно, не поют во всю мощь после этого.
     - Что, думаешь, не сможет он петь после этого? – вопросительно поднял бровь третий врач.
     - Ну, по утрам в душе, возможно, - не добро пошутил второй. – Но, на большой эстраде надрываться изо дня в день, как он делал до этого, он уж точно не сможет. Так что, жизнь то мы ему спасем, а вот карьеру – точно загубим.
     - Да, бедный парень, - скорбно вздохнул второй врач. – Жаль! Отличный был певец.
     - Ну, так что, решили? Будем готовить к операции?
     - Да, и не медленно! Ампутируем почку.
     - Стойте! Стойте! – врываясь в плотный круг беседовавших мужчин, в отчаянии прокричала Лилия. – Не нужно, ампутировать! Есть донор! Ну, то есть, я! Я буду донором для певца Дэль Хао.
     Врачи в недоумении переглянулись.
     - А кто Вы, собственно, такая, милочка? – снимая очки, близоруко щурясь, уставился на нее один из врачей. – И почему хотите так самоотверженно помочь?   
      - Я! Я. Я – поклонница его таланта, - заикаясь произнесла она. - Такой человек! Такой великий музыкант – должен петь! Должен дарить людям свой голос. Свою душу…  И я почту за честь быть донором такому…
     - Минуточку, - прервал, пламенно скандирующую женщину, первый врач. – А, понимаете ли Вы все последствия донорства для собственного здоровья. Вы, ведь, навсегда останетесь инвалидом. Это ведь не визжать под окнами любимого исполнителя, а пожертвовать для него своим здоровьем. И это не шутки. Понимаете?
     - Да, да, конечно понимаю! – энергично закивала Лилия. – Я готова!
     Видимо, все это время Лилия разговаривала так громко, что привлекла внимание сидевших в вестибюле людей. На мгновенье повисла тревожная тишина. Врачи молчали. Затем, один из них поманил коллег пальцем обратно в сторону приемного покоя.
     - Ожидайте, - кинул он через плечо, зардевшейся от эмоционального накала Лилии. – Нам нужно посовещаться.
     Женщина послушно кивнула, и вновь уселась на краешек больничной скамьи.
     Через некоторое время, к ней подошла медсестра и, смерив ее любопытным взглядом, спросила:
     - Это, Вы свою почку Дэль Хао продаете?
     - Нет, нет, что Вы! Не продаю, а отдаю.
     - Да? – с еще большим удивлением хмыкнула медсестра. – Ну, тогда пройдемте. Вам нужно будет заполнить необходимые бумаги. Сделать анализы. И, прочие приготовления.
     - А когда операция? – тут же подскочила Лилия и суетливо посеменила за полной, величаво плывущей по вестибюлю, медсестрой. 
     - Если Вы, по состоянию здоровья и группе крови, подойдете, как донор, то скоро. Врачи, будут готовы приступить немедленно. Медлить в данном случае нельзя.
     - Ну и Слава Богу! – с облегчением выдохнула влюбленная женщина и на ее тонких искусанных от переживания губах, засветилась радостная и счастливая улыбка.

                Жизнь после…

       Подъем по крутым ступеням отнял у Лилии остатки сил. Положив на стол сумку с продуктами, и не зажигая в комнате свет, женщина в изнеможении опустилась на стул возле открытого окна. Ее крошечная съемная квартирка находилась теперь на последнем этаже старого шестиэтажного дома. Из единственного окна открывался живописный вид на разноцветные крыши окрестных домов. Но, Лилия красивого пейзажа как будто не замечала. Она уныло и отрешенно сидела, подперев щеку рукой в сгущающихся сумерках. Хотя после перенесенной операции прошло уже полгода, женщина чувствовала себя довольно слабой. Ко всему же, ей приходилось теперь много и тяжело трудиться днем, а вернувшись домой, с тоской в душе перебирать воспоминания о недавних событиях прошлого.
      Выписавшись из больницы и вернувшись на последние гроши в свой родной город, она нашла здесь лишь еще большую боль и разочарование. За время ее отсутствия многое изменилось. Повзрослевший сын, встретил мать на пороге квартиры холодно и враждебно. Раздраженно высвободившись из робких объятий матери, он грубо оттолкнул ее и со словами: «Иди туда, где шлялась два года. У меня давно уже новая мать!», круто развернулся и, всхлипывая, убежал вглубь дома. Вышедший в коридор муж, обошелся с ней еще хуже. Обозвав Лилию «грязной шлюхой», он грубо указал ей на дверь, сказав, что «не желает ее никогда больше видеть».
     - Но, куда же мне идти? – сжавшись в комок, несмело спросила женщина. – У меня ведь, кроме вас никого нет.
     - Раньше надо было думать, - последовал ответ. – Когда бросила нас без зазрения совести. Два года – ни ответа, ни привета. А теперь, жизнь то наша налажена. Без тебя не погибли. У меня новая жена. С тобой я, развод оформил. Так что, не смей соваться в дом к порядочным людям. Иди себе по «добру по здорову».
     И Лилия ушла. Она понимала, обиду и злость бывшей семьи. Ведь, провалившись однажды в свою экзальтированную, столь разрушительную любовь, она действительно, поступила с близкими людьми жестоко. А посему, смиренно приняла их приговор.
     Но, нужно было как-то жить дальше. И Лилия, устроилась на первую попавшуюся работу. Теперь она целыми днями мела двор и мыла лестничные пролеты подъездов, старого высотного дома, в котором собственно и проживала. Заработанных денег хватало, лишь на еду и оплату скромного жилья. Но, Лилия не роптала. Изо дня в день она теперь влачила жалкое существование, почти физически ощущая одиночество в душе, и пустоту в сердце. Часто к ней приходили мысли о никчемности собственной жизни. И вот уже несколько раз, немного посидев и отдышавшись после трудного подъема по крутым ступенькам, она подходила к распахнутому окну и сосредоточенно смотрела вниз, будто изучая и просчитывая возможную траекторию своего падения. Но, каждый раз, постояв так немного, Лилия начинала прислушиваться к негромко звучащим мелодиям из окна дома напротив. Каждый вечер там крутили пластинку с новыми записями Дэль Хао. Его бархатный баритон зажигал в душе Лилии какой-то слабый, неясный свет, сердце смягчалось, и на губах появлялась грустная, мечтательная улыбка.
     -«Он жив! Он поет! – вливалась в ее сознание спасительная мысль. – Значит и в моей жизни есть смысл и радость».
     Она отходила от окна, усаживалась на шаткий табурет у стола и, застыв в своей светлой грусти с волнением и трепетом впускала в свое сердце спасительные животворящие звуки.
    
     И вот, однажды, в один из сумрачных воскресных дней в дверь ее комнатки постучали.
На пороге стоял молодой человек с огромным букетом белых лилий и большим увесистым конвертом в руках.
     - Это Вам, - лучезарно улыбаясь, произнес парень, и вручил, ошарашенной женщине огромный букет.
     - Мне? – почти испуганно произнесла Лилия. – Не может быть! Это какая-то ошибка!
     - Нет, - энергично замотал головой посыльный. – Это Вам! И еще, у меня есть предписание доставить Вас по определенному адресу. Там Вас ждет подарок. Поэтому, если у Вас нет неотложных дел, пожалуйста, проследуйте за мной. Машина ждет в низу.
     - Да, не волнуйтесь Вы, так, - мягко добавил он, видя недоверчивую растерянность женщины, - Это действительно очень хороший день в Вашей жизни. И, человек, чьи интересы я представляю, желает Вам самого лучшего.
     - Хорошо, - неуверенно ответила Лилия. – Подождите меня минуту. Я только оденусь.
     Завороженная, странным волнительным предчувствием, она натянула на себя серое простенькое платье, надела поверх теплую кофту, и, посмотрев на проливной дождь за окном, взяла, на всякий случай, видавший виды зонт. Спустившись вниз, она увидела у подъезда роскошный белый автомобиль, из которого тут же выскочил давешний молодой человек и галантно открыл перед ней дверцу.
    И они поехали по дождливым улицам, малолюдным и тихим по случаю дождливого воскресенья. Остановились в самом центре города, напротив небольшого цветочного магазина, в огромной витрине которого замысловатыми узорами красовались разноцветные и разномастные цветы. Выйдя из машины, они зашли в этот магазинчик.
     В самом центре помещения, сплошь уставленного цветами, стоял человек. При виде его, сердце Лилии бешено заколотилось.
     - Здравствуйте, Лилия, - подходя в плотную и целуя ее руку, произнес он. – Я очень рад возможности видеть Вас.
     - Это, Это Вы? – не веря своим глазам, еле пролепетала женщина. – Я, я и не думала когда-нибудь Вас снова увидеть. Только песни Ваши новые слушала. Да знала, что все с Вами в порядке.
     Ее язык заплетался, ноги подкашивались, тело обмякло, а голова отчаянно закружилась.
     Подхватив сомлевшую женщину и усадив ее на стул, Дель Хао примостился рядом, галантно став на одно колено и продолжая держать ее за руку.
     - Лилия, - ласково произнес он. – Как только я поправился, и узнал о том, что Вы сделали для меня, то попытался разыскать Вас. И это оказалось не просто. Но, узнав о Вашем тяжелом положении, о семье ну и так далее. Я долго думал, как могу выразить вам свою благодарность. За такую самоотверженную и жертвенную, - тут он на миг замешкался, борясь с волнением - за такую преданную любовь.  И я, вспомнил, как Вы говорили о своей мечте иметь цветочный магазинчик, помните.
     - Да, - с обожанием глядя на любимого певца, прошептала женщина.
     - Так, вот, - вставая с колена, и довольно театрально обводя руками благоухающее цветами помещение, произнес он, -  я решил осуществить Вашу мечту – этот магазин Ваш.
      - Мой? Да, за что же это мне –  обводя глазами разноцветное буйство, произнесла Лилия. – Но, почему? Я и не ждала… И не думала. Только, чтобы у Вас было все хорошо мне и нужно.
     - Лилия, - прерывая ее речь, растроганно произнес певец. – К сожалению, я обошелся с Вами непорядочно. И сердце моё принадлежит другой женщине. Но, я точно знаю, что Вы достойны всего самого лучшего. Ибо сердце, которое умеет так бескорыстно и преданно любить, заслуживает в ответ, как минимум, восхищения, уважения и благодарности. Поэтому, я и прошу принять от меня этот подарок.
     Все чувства Лилии перемешались. Не веря своему счастью она, как в самом прекрасном сне еще долго, о чем - то разговаривала с Дэль Хао, затем нежно и трепетно прощалась с ним. Потом подписывала дарственные документы на магазин, и знакомилась со своими работниками. И наконец, уже на закате дня, совершенно окрыленная и счастливая вышла на улицу полюбоваться своим новым будущим, своей осуществленной мечтой. Дождь между тем кончился. И над ее магазинчиком, вся бликах закатного солнца сияла и искрилась, не замеченная ею прежде вывеска: «Цветы от Дэль Хао»