Ленинский призыв, его состав и запросы. Ч. 2

Итак, если в первой части статьи о «Ленинском призыве» из №10 журнала «Большевик» за 1924 год рассматривалась количественная сторона призыва, то во второй части подробно рассматривается его качество.

Понятное дело, что в 1924 году Советский Союз не мог располагать высококультурными резервами, в современном понимании, для включения в партию, т.к. царская Россия об образовании широких масс не позаботилась, свалив проблему ликвидации бескультурья и безграмотности на плечи Советской власти. Гражданская же война внесла свою двоякую лепту: с одной стороны прояснила сознание крестьян, чтобы те заняли конкретную политическую позицию и включились в активную борьбу на стороне красных или белых; с другой стороны, не давала возможности Советской власти в полной мере заняться поднятием сознательности масс в государственном масштабе. Кстати, государство диктатуры пролетариата и территорию для оного большевикам еще нужно было отстоять.

Поэтому состав «ленинцев» оказался очень разношерстным, автор статьи сам делит их на следующие три категории:
1) группа активных до вступления в партию;
2) группа политически пробудившихся в связи с общим политическим подъемом прошлого года и в связи со смертью Ленина;
3) группа политически малоразвитых и малоактивных и вошедших в партию по случайным причинам, иногда не партийного и даже шкурнического характера.

Одно было ясно для руководства партии, что «Ленинский призыв в значительной мере оживил низовую фабрично-заводскую ячейку и сблизил ее со всей массой беспартийных рабочих», что давало широкие возможности для преобразования страны.

= = =

Ленинский призыв, его состав и запросы (окончание)

II.

Наиболее квалифицированная часть рабочих является одновременно и наиболее культурной во всех отношениях. Но культурный уровень и этой, наиболее культурной, части российских рабочих низок. Нечего и говорить про неквалифицированных рабочих, про крестьянскую и полукрестьянскую прослойку. Партии придется приложить колоссальные усилия, чтобы поднять эту малокультурную, полупролетарскую массу ленинцев до высоты понимания основных задач партии, активного участия в нашей партийной жизни и умения проводить партийную линию в беспартийной рабочей среде. Без элементарной грамотности, без минимальной культурности нет и не может быть активного участия в политической жизни и партийной работе. На вопросах поднятия культурного уровня низовых слоев нашей партии и, прежде всего, рабочих ленинского призыва, в первую голову, должно быть сосредоточено наше внимание.

Что мы имеем на самом деле?

По Московской организации положение с элементарной грамотностью считается удовлетворительным. По Краснопресненскому району на 6.129 принятых по ленинскому призыву неграмотных всего — 88, из них 42 женщины, т. е. из всего состава неграмотных — 1,1%, а из всех женщин — 4,3%. Как общее правило культурный уровень ленинцев выше окружающих беспартийных рабочих. В партию, в первую голову, шли те, кто чувствовал себя способным подняться до руководства беспартийной массой, до общеполитических задач. По Сокольническому району, как нам сообщают, только в исключительных случаях (напр., ячейки службы пути Сев. ж. д., где 50% только что кончают школу грамоты) ленинцы по своему культурному уровню не стоят выше беспартийных рабочих. Значительно хуже дело в Харькове: по Основянскому району, напр., «до 75% всего состава ленинского набора политически и культурно малоразвиты и малограмотны»; по Ивановскому району «большинство ленинцев малограмотны, общеобразовательная подготовка в объеме низшей школы или одного-двух лет сельской школы. Еще хуже дело в Бакинской организации, где получивших низшее образование — 51%, самоучек — 7,5%, малограмотных — 25% и неграмотных — 16%. При этом сами бакинцы настолько низко оценивают знания малограмотных, что объединяют их в одну группу с неграмотными, вследствие чего мы получаем факт, что почти половина бакинских ленинцев не может свободно читать своей партийной газеты и следить за политической жизнью страны. Конечно, Баку - исключение. Вследствие большого прилива в Баку тюркских рабочих, общий культурный уровень там понижается. Мы правильно сделаем, если в своей оценке положения будем исходить не из Баку, а из Москвы и Харькова, но и в таком случае перед нами стоит серьезная задача — поднять культурный уровень массы ленинцев, окончательно изжить элементарную неграмотность, которая и в Москве, и в Харькове продолжает существовать в виде малограмотности, покончить с положением, когда в столице находятся ячейки, в которых до 1/ 3 ленинцев не в состоянии читать свободно газету.

Низкий культурный уровень и малограмотность, отсутствие навыков пользоваться газетой и читать книгу, обыкновенно, сопровождаются рядом бытовых явлений, как пьянство, домостроевщина, религиозные пережитки, антисемитские выходки и т. д. Все эти черты культурной отсталости имеют место среди некоторой части ленинцев так же, как они имеют место и среди наиболее отсталой части старого состава партии. Они в сильной степени будут мешать приобщению ленинцев к активной партийной работе и росту их авторитета среди беспартийных. С этими бытовыми явлениями, характерными для отсталых слоев рабочих, мы, однако, должны бороться не мерами дисциплинарного воздействия, а мерами поднятия их культурного уровня. Одной из основных черт коммуниста является не только его личная антирелигиозность, но и активная борьба против пережитков религии на основе материалистического мировоззрения. Но от ленинцев при вступлении в партию мы не требовали и не могли требовать законченного материалистического мировоззрения. Мы все помним многочисленные случаи, когда на собраниях по приему в партию старые рабочие и работницы давали обещание выбросить иконы и покончить с религией. Но антирелигиозность закрепляется только оформлением материалистического мировоззрения. Эго мировоззрение — хотя бы в самых элементарных формах — мы должны дать новому члену партии. Но это процесс длительный. Он может быть ускорен только тем, что, втягивая самых отсталых товарищей в активную политическую работу, мы ускоряем рост их культурности в небывалых размерах и с редкой быстротой изживаем домостроевщину, пьянство, религиозные пережитки, антисемитские выходки и прочие некультурные «шалости», вроде кулачного боя.

Мерилом культурного уровня для нас должна быть не только техническая грамотность и элементарные культурные навыки. Политическая грамотность, умение ориентироваться в окружающей среде и принимать участие в политической жизни страны являются другим, столь же важным, мерилом культурного уровня. Только учитывая и элементарную, и политическую грамотность, мы получим правильную оценку культурного уровня ленинцев.

Мерилом политической активности и грамотности могут служить данные об участии в революционной и общественной жизни до вступления в партию, и об участии в гражданской войне. Процент служивших в Красной армии по Краснопресненскому району Москвы — 44,6%, по Хамовническому — 51%, по Нижегородской организации — 53%, по Брянской — 40%, по Смоленской — 35%. Следовательно, средний процент участников гражданской войны — 40%. Это говорит, что почти половина всех ленинцев активно переживала годы революции и кое-какой политический опыт приобрела. Если иметь в виду, что среди ленинцев, бывших участников гражданской войны, есть значительная часть крестьян и полукрестьян, то мы можем сделать заключение, что в крестьянской части ленинского призыва черты деревенской ограниченности и мелкособственническая психология гражданской войной в значительной части вытравлены. Поэтому всякие преждевременные выводы, основанные только на деревенском происхождении и крестьянских связях, нужно считать необоснованными и преждевременными.

При рассмотрении вопроса о политической активности и участии в революционной и общественной жизни до вступления в партию, мы натыкаемся на три достаточно ясно определившиеся группы:
1) группа активных до вступления в партию (члены фабзавкомов, профуполномоченные, члены лавочных комитетов, работники низовой кооперации, клубные работники и т. д.);
2) группа политически пробудившихся в связи с общим политическим подъемом прошлого года и в связи со смертью Ленина;
3) группа политически малоразвитых и малоактивных и вошедших в партию по случайным причинам, иногда не партийного и даже шкурнического характера.

Точных данных о численном составе каждой из этих групп в нашем распоряжении нет. Нижегородская организация количество всех проявивших политическую активность до вступления в партию, интересовавшихся партийной работой, посещавших открытое собрания ячеек и кружков политграмоты, работавших в фабзавкомах, кооперации и в секциях совета и т. д., определяет в 62% всего ленинского призыва. Одесская организация называет эту группу значительной. По Краснопресненскому району — около 80% ленинцев из бывших содействующих, а более 10%, всех ленинцев до вступления в партию находились на кооперативной, профессиональной и др. работе. Эта группа до вступления ее в партию считалась резервом партии, была душой с партией, и теперь лишь оформила свое отношение к ней. Между нею и старым составом партии нет глубокой разницы. Она уже присмотрелась к тому, как работает партия, и легко усваивает ее тактические и организационные принципы.

Вторая группа товарищей, пробудившихся к политической жизни, в связи с прошлогодним подъемом и смертью Ленина, и двинутая в партию общим настроением, чувством солидарности с партией, потерявшей своего вождя, и искренним желанием теснее сплотиться вокруг нее, помочь ей и работать под ее руководством. Количественный состав этой группы еще труднее определить, но мы не будем далеки от действительности, если скажем, что она составляет от 20 до 40% всего состава. При этом по рабочим губерниям, где процент прежде активно работавших с партией выше, процент этой группы спускается ниже, зато поднимается в губерниях с менее развитой пролетарской общественностью и менее квалифицированным пролетариатом.

Третья группа — политически малоактивные, малоразвитые и случайные. Среди них есть такие, которые шли с намерением использовать партию в своих личных интересах, получить более выгодное место, застраховать себя от сокращения, добиться кое-каких привилегий и т. д. Та осторожность, с которой партия подходила к вопросу о приеме, свела эту группу до минимума. Определить ее величину и значение возможно только в процессе работы, когда действительные намерения отдельных товарищей проявляются открыто, когда выясняется отношение каждого отдельного к партийной дисциплине и к партийным тягостям. Численным показателем этой группы до сих пор являются только выходы из партии. В некоторых организациях (Харьков) полагают, что при переходе из кандидатов в действительные члены, в общем по всей организации, отойдет 2 — 3%. До сих пор по Харьковской организации было не больше 10 исключений и случаев подачи заявлений об уходе из партии ленинцев. Приблизительно такие же цифры дают и другие губернии.

Эти данные говорят, что политическая активность и политическая грамотность ленинского призыва значительно выше элементарной грамотности, что поможет преодолеть те затруднения, которые встречаются в партии для вступивших в нее малограмотных. Когда бакинцы, грозненцы, астраханцы и другие жалуются на техническую неграмотность ленинцев, но одновременно отмечают их большую политическую активность, желание учиться и работать, то это означает, что техническая неграмотность будет преодолена, что партия сумеет поднять культурный уровень своих членов, что бояться неграмотности и отсталости нам нечего. Мы получили наиболее культурную часть рабочего класса. Когда эта наиболее культурная часть рабочих, вступивших в партию, видит, что она недостаточно культурна для того, чтобы быть политическим руководителем беспартийной рабочей массы, она проявит колоссальную энергию и приложит все старания, чтобы подняться еще выше.

Конечно, мы не должны закрывать глаза на последнюю, третью группу. Чем скорее недоброкачественный элемент отделится и отойдет от партии, тем для партии лучше. Но мы должны быть достаточно осторожны, чтобы не толкнуть к уходу тех, кто пришел к партии с чистым сердцем, но не в состоянии сразу подняться до необходимой члену партии политической активности.

III.

Что дал партии ленинский призыв за первое полугодие?

Чего мы достигли в работе с ленинцами?

Ленинский призыв, в значительной мере, оживил низовую фабрично-заводскую ячейку и сблизил ее со всей массой беспартийных рабочих. В этом году уже невозможно повторение того, что было год тому назад, когда назревающие в рабочей среде серьезные конфликты оставались скрытыми от глаз партии. Партия получила крепкую связь с беспартийной рабочей массой, но одновременно сама стала в большей мере испытывать на себе давление их настроений, что требует от низовых партработников большей, чем до сих пор, выдержки, чуткости, авторитетности.

Наряду с изучением тактики и стратегии партии в школах политграмоты, ленинцы изучают ее в активной партийной работе. Данная XIII съездом директива о вовлечении ленинцев в активную партийную работу выполняется с успехом. Ряд организаций уже добился того, что каждый ленинец имеет уже какое-нибудь, хотя бы небольшое, поручение, на котором учится партийной работе. В Москве втянуто в активную работу уже свыше 3/4 всего состава ленинцев, по большинству промышленных губерний приблизительно такое же количество. Активность среднего ленинца, как сообщают с ряда мест, не ниже активности рядового партийца из старого состава. На практической работе, на первых активных шагах, происходит сближение старого состава членов партии с ленинцами. И там, где ячейка была достаточно крепка и авторитетна, где ленинцы, еще до вступления в партию, привыкли прислушиваться к ее голосу и уважать и исполнять ее решения, там это сближение происходит легко и безболезненно. Там же, где старый состав членов партии был слишком слаб, чтобы руководить работой, и не пользовался достаточным авторитетом, встречаются перебои в работе и трения между ленинцами и старыми партийцами, там иногда замечается нарушение ленинцами партийной дисциплины.

Больше всего активности ленинцы проявляют в вопросах производственных и профессиональных, в которых легче всего ориентируются. Из ряда мест сообщают, что ленинцы на фабриках служат примером трудовой дисциплины и оказывают в этом отношении влияние на беспартийных рабочих, вследствие чего уменьшилось количество прогулов и увеличилась производительность труда. Но перегрузка ленинцев общественно-политической работой может привести к противоположным результатам. Из одной ленинградской фабрики уже сообщают, что в связи с перегрузкой ленинцев общественной работой производительность начала падать. Нужно учесть такие симптомы, чтобы не допустить в широких размерах подобных ошибок. Если мы оторвем ленинца от производства и вырвем его из рабочей массы, или мы его так загоняем школами и обязанностями, что он на фабрике уже не сможет быть образцовым работником и на него начнут смотреть как на лодыря, мы потеряем половину наших достижений.

Но наряду с этим приходится отмечать, что в отдельных случаях, в производственно-развращенной среде, они становились носителями вредных настроений. Были отдельные случаи, когда ленинцы не только не участвовали в работе по поднятию норм выработки и установлению фактического восьмичасового рабочего дня, а, наоборот, препятствовали. Был случай в Царицыне, когда, при проведении профсоюзом снижения ненормально вздутой, по сравнению с другими категориями рабочих, заработной платы грузчиков, несколько человек-ленинцев пошли против профсоюза и партии и вели агитацию за забастовку, и один даже, после всех необходимых разъяснений, участвовал в забастовке. Вероятно, такие факты есть и в других организациях. Они означают только то, что необходимо разъяснять ленинцам нашу экономическую политику, вовлекать их в активную работу по поднятию производства, по проведению принимаемых профсоюзом, партией и фабричной администрацией мероприятий. Царицынские грузчики-ленинцы мотивировали свое участие в забастовке тем, что они должны быть с большинством рабочих, но когда им разъяснили действительные обязанности члена партии и необходимость проводимой профсоюзом меры, они изменили свою точку зрения и пошли с союзом. То же будет везде при правильной постановке партийной работы.

Большие успехи достигнуты и в партийной работе. Во многих местах ленинцы уже вошли в состав бюро ячеек, назначены цеховыми организаторами, организаторами кружков и т. д. И в этой, совершенно новой для них, области работы они справляются с успехом.

Усвоить организационные принципы большевистской партии, научиться проводить партийное мнение в беспартийной массе, руководить массой, а не идти за ней, научиться большевистской партийной дисциплине — вот самое трудное дело, на котором ленинцы пока чаще всего спотыкаются.

«Бакинский Рабочий» пишет: «Сила нашей партии состоит в ее внутренней классовой спаянности, в ее железном единстве и твердой стальной дисциплине. В этом отношении, как мы наблюдаем из нашей партийной практики, с ленинцами обстоит еще не все благополучно. Дисциплина среди них пока хромает. Если взять, например, хотя бы такой случай, когда ленинцы при выборах фабзавкома «отвели» кандидата своей ячейки и провели «своего» кандидата, — это уже одно доказывает непонимание ими значения внутрипартийной дисциплины, разбивающее сплоченность и единство партии. И на эту сторону работы с ленинцами необходимо обратить сугубое внимание».

Подобные сообщения можно привести из многих городов, в том числе и из Москвы, где был ряд случаев, когда ленинцы не хотели подчиниться фракционной дисциплине и далее уходили из заседаний, чтобы уклониться от голосования за предложения ячейки.

Но, отмечая такие факты недисциплинированности, мы должны сказать, что они не должны быть приняты на веру и требуют серьезного анализа их причин. В большинстве случаев такая недисциплинированность проявлялась тогда, когда не было достаточной предварительной фракционной проработки вопросов или когда явно неавторитетное для ленинцев бюро ячейки хотело проводить свои предложения во что бы то ни стало. А такие случаи, конечно, не могут быть поставлены в вину ленинцам.

Чтобы живая активная часть рабочих от станка вела себя как дисциплинированные члены партии, для этого необходимо серьезное разъяснение принципов большевистской партийной организации, с одной стороны, и оживление работы фракций в профессиональных, кооперативных и других органах, с другой. Там, где на этот двусторонний путь стали, всякие недоразумения из-за дисциплины исчезают. Мы нигде не отметили сознательного выступления ленинцев против партии и ее организационных принципов. Наоборот, мы можем отметить, что желание быть дисциплинированным большевиком и нести все обязанности члена партии у ленинцев есть. И когда он уверен, что предлагаемое решение, с которым он не согласен, но за которое ему предлагают голосовать, не есть дело рук только малоавторитетной для него ячейки, а дело партии, что этого требует партийная дисциплина, — он принимает это как должное.

Это и есть сознательная, суровая дисциплина, которую мы требуем от каждого члена партии.

Такое отношение к дисциплине помогает нам учесть настроение рабочих масс и результаты этого учета использовать в целях партии.

Но ленинцы помогают укрепить влияние партии не только на рабочих, но и на деревню. Те связи ленинцев с деревней, которые мы характеризовали цифрами в первой части настоящей статьи, дали повод XIII съезду РКП указать на необходимость использования связи ленинцев с деревней для укрепления смычки рабочих и крестьян и для развития работы по культшефству. Ленинский призыв в эту работу внес много энергии и инициативы. Но в то же время, ввиду своей политической неподготовленности, они иногда переносят настроения политически отсталой крестьянской среды в фабричные ячейки. Расслоение деревни, тяжелое положение бедноты, неналаженность низового административного аппарата, слабость сельской кооперации, отсутствие опытных политических руководителей в деревне и все экономические тяготы, ложащиеся на беднейшую часть крестьян, болезненно переживаются ленинцами, имеющими связь с деревней и являющимися в большинстве случаев сыновьями беднейших и средних крестьян. Рост кулачества, укрепление зажиточных слоев деревни и недостаточная поддержка государством деревенской бедноты расценивается как недостаточное внимание к нуждам деревни и деревенской бедноты. Все это дает повод говорить о крестьянофильских настроениях среди ленинцев или о крестьянском уклоне. На самом деле для таких разговоров у нас нет достаточных оснований. Нашей задачей является выяснение ленинцам условий восстановления нашего сельского хозяйства и нашей партийной политики в деревне. Если партия в достаточной мере выяснит ленинскому призыву свою крестьянскую политику, то ленинцы, безусловно, будут самыми верными ее проводниками. Невнимание к крестьянскому вопросу, небрежное отношение к нуждам деревни, о чем нам часто сигнализируют ленинцы, может вредно отразиться не только на настроениях ленинцев, но может повредить и делу всей партии.

В заключение мы можем сказать, что партия с ленинским призывом успешно справилась и в течение первого полугодия приобщила людскую массу, равную 40% ее состава, к активной политической работе. Но, учитывая сравнительную культурную и политическую отсталость ленинцев, партия и впредь должна будет сосредоточить свое внимание на вопросе о политическом воспитании ленинского призыва как на практической, ежедневной работе, так и в школах политической грамотности, в кружках ленинизма и марксизма. Ленинский призыв поднял фабрично-заводскую ячейку, придав ей принадлежащее по праву значение. Партия впредь должна будет все свои воспитательно-просветительные планы, свои школы и газеты и издательскую работу приноровлять к запросам и нуждам партийца от станка, фабрично-заводской ячейки.

Но есть еще одна задача, про которую сейчас говорят мало. XIII съезд, считая кампанию по ленинскому призыву законченной, предложил продолжать вербовку в партию рабочих от станка. Ленинград, Нижний эту задачу с успехом выполняют. Необходимо, чтобы другие организации не отставали.

Вербовка в партию рабочих от станка и после ленинского призыва не должна быть ослаблена.

В.Кнорин