Памяти Анны Курниковой посвящается

               
     Конкистадор подсознания Родион Нахапетов, следуя по следам динозавриков махонького Газманова, как не и ни странно, угодил не в консисторию кондуита, а в натуральную мертвую зону Стивена Кинга в производственной отделке наспех Артуром Хейли, затерминалившим снулого Хэнкса под Ла Гуардией Гуаделупской, в чем не было бы никакого совершенно смысла, если бы не поднятый новостной лентой Гугл значимый вопрос о привитом фюрере. Долбанутая по горбу симбиотия Говорителя Х...ни с его руководящим составом шандарахнула по моему чуйству прекрасного двояко, но выпукло : сначала я подумал о странностях этого мира, в котором, оказывается, еще кому - то интересны эти подонки не в виде болтающихся на фонарях мумий, но потом мысли потекли в направлении обратном здравому смыслу, принялся я размышлять об Анютке Курниковой, если честно. Потому и Нахапетов, просто же все, а простота, Дита, кисочка, хуже воровства.
     - Ладно, Нахапетов, - угрожающим рассудку жаргоном высказался дон Кучка, вручая новоприбывшему поддельный кенкарт расцветки  " грин ", - живи пока. Мни землю ногами, но помни, - и прикрикнул на трепетающего Нахапетова - торпедоносца лукавый дон, - что у нас в Америке, - и повел эдак щиро рукой, словно какая Готфрик, обнаружив в кальсонах лысого мужа утопшего о прошлом годе сазана, - наименования не такие, как на родине предков, все короче, резче и быром.
     Выйдя от дона Кучки, Нахапетов взвалил торпеду на зудящее плечо и отправился в близлежащий  " Макдональдс ", немного разложиться в быту, не без того, скажем прямо, пропитаться, так сказать, одновременно обмысливая скользящие юркими обмылками тягучие раздумья, и навеянные отеческим внушением дона. Восседая посреди пластмассового рая свободы и демократии, Нахапетов, жадно прижимая торпеду к груди патриота, разрешался бременем сомнений, поглощая чизбургеры, выпивая развратной  " Колы для чемпионов ", дрыгая ногой и ероша волосы пластиковой бутылочкой из - под горчицы, невзначай опустевшей под наплывом посетителей еще накануне, когда прибыл в Ла Гуардию Гуаделупскую борт  " полста семь " из неустановленного места силы, где есть еще кому - то дело до Говорителей Х...ни. С трапа сошли Кристобаль Коломб, граф де Монсоро и сеньор Леонсио, хитро воспользовавшиеся изменившимся миром, спулившие свои корабли на автосвалку папы сисястой девки, отказавшейся подвезти Винсента Вегу с чорным, как сволочь, цитатником Библии, поменяли кирасы на облегающие ягодицы джинсы, а шляпы, разумеется, просто выбросили на х...й, как утративших доверие с актуальностью чтецов некоего Ивлукича, возложившего лошадевый болтяру Годохмы на прежний состав игроков, оставляя по обету перед  " Штука " три аэродрома в океане говна. Два еще более говенных, нежели простирающийся под опасным пузом Ю - 87 оушен, но третий, принадлежащий самой настоящей блондинке из всех блондинок мира, единственно верно понявшей плагиат из Айлеттта, горделиво красовался в посвящающем эпиграфе этой философической истории.
     - Ну, хорошо, - думал Нахапетов, столь увлекшись не присущим торпедоносцам процессу мышления, что не расслышал тихий щелчок внутри стальной рыбины, прижимаемой к груди патриота, - первым делом метнусь я в косметологический салун на Диком Западе и сведу вот это вот.
     Он посмотрел на наколотое сизой тушью мистическое слово СЛОН и ухмыльнулся.
    - Хотя, - тут же накрыла Нахапетова обычная для нового мира, а был он миром наживы и чистогана, если что, мысль новатора и конкурентного человека две ноги - два уха, - можно просто сменить буквицу  " Л " на более приемлемую " К " или  " Си ", как тута и считается пуговицами. Денег меньше, прибыль чаще.
    - Але, гараж, - послышалось сзади и Нахапетов вертанулся на скользком неудобном стульчаке пункта питания. Сзади стоял, пошатываясь, Коломб. Справа сеньор Леонсио, слева граф де Монсоро. И все бы ничего, Дита моя милая, но щелчок внутри торпеды ( см. выше, курсив мой ) привел к активации детонатора - взрывателя и жахнула яростно и возмущенно таившаяся внутри стальной оболочки взрывчатка. Х...як ! - и нету  " Макдональдса ". И это правильно. Это верно. Это закономерно и целесообразно, это сама историческая необходимость продиктовала свою непреклонную волю. Вот именно поэтому и вспомнилась мне прелестная Анютка, подобно Тицкой или Дите, не отторгаемая требовательным глазом, правосознанием и - в целом - чуйством прекрасного, которое у каждого свое, как едем и как дас сейне. Чего и вам желаю.