Эра грехов

- Хочешь, я расскажу тебе еще одну очень интересную историю?

В баре было душно. Где-то старый музыкальный центр усиленно бабахал песню группы "Любе", а в воздухе стояла неприятная смесь запахов табака и человеческого пота. Едва заметный табачный туман застыл в затхлом воздухе и окутывал немногочисленные фигуры посетителей. Некоторые из них одиноко располагались за небольшими столиками у окон, другие посетители сбивались в небольшие группы и о чем-то тихо переговаривались. Бар казался каким-то пустым и заброшенным. Не было веселых, шумных разговоров или зажигательных танцев под ритмичную музыку, а пиво в больших бокалах, которые держали в руках клиенты бара, почти не убывало.

- Налей мне еще выпить и я расскажу тебе кое-что интересное! - бородач хлопнул себя по коленке и громко захохотал, запрокидывая голову назад.  Этот неухоженный, обросший мужчина с выбивающимися из-под грязной кепки волосами, очень походил на какого-нибудь лесоруба, который провел в лесу ни одну неделю. Бордовая клетчатая рубашка, которую он закатал до локтей, и от которой сильно пахло потом и крепким табаком, лишь дополняла образ.

Сложно было представить, что этот человек каких-то пару месяцев назад еще перебирал бумажки в одном известном банке. Рано вставал по утрам, принимал душ, завтракал яичницей, выпивал чашку кофе и уезжал на работу. Он всегда ходил в деловом костюме и носил очки в тонкой оправе. В руках у него всегда был черный кейс. На работе он был обычно молчалив и застенчив. Громкому, грубому смеху он предпочитал едва скромные улыбки, а вечера проводил в компании любимой красавицы жены и маленького, озорного сынишки. Жизнь его была расписана по минутам, а будущее он видел как строгую последовательность выполнения пунктов некоего плана, который хранился в его голове. Но теперь его вечера проходили в дешевых барах. Компанию ему составляли случайные знакомые, а о будущем он забывал, когда брал в руки стакан с выпивкой.

Когда он громко засмеялся, некоторые повернули головы в его сторону. В неярком свете можно было увидеть, как блестят их глаза.

- Конечно, не вопрос, - бросил мужчина, который сидел напротив бородача. Он небрежно поднял руку. Мужчина старался делать все как можно спокойней, но он чувствовал, как несколько пар глаз внимательно смотрели на них. Их холодные, злые взгляды буквально впивались в него. Затылком он чувствовал, как кто-то пристально смотрит ему в спину. Мужчина постарался улыбнуться.

На его жест подбежала официантка. Ее миленькое лицо было непроницаемо, как лицо статуи в музее. Большие глаза были похожи на два темных колодца. Все чувства спрятались где-то в глубине, на самом дне этих прелестных глаз. Она бесцельно смотрела перед собой.

- Два пива, - вежливо попросил мужчина.

- Лучше четыре! - выпалил бородач. На столе уже стояло несколько пустых бокалов, но бородачу было мало. В его глазах, в отличие от глаз других посетителей бара, плясали живые огоньки. - Эта история намного лучше истории о дохлой кошке.

Он снова громко засмеялся. Лица вокруг все пристальней присматривались к ним.

- Андрей, тише, мы не одни. Ты же знаешь, кто весел, значит тот безгрешен. Тот, кто грешит, никогда не будет смеяться, - пытался успокоить его приятель. – Говорят, на том свете особо ценятся те, кто совершает преступления над безгрешными.

- Не одни? - резко встрепенулся бородач, захлебываясь в смехе. - Мир катится к черту! Мы все теперь одни! И почему бы не веселиться, когда все, что происходит сейчас, доставляет мне удовольствие!

Официантка стрельнула на Андрея мимолетным взглядом. Впрочем, ее взгляд абсолютно ничего не выражал. Чиркнув что-то ручкой в небольшом блокноте, она быстро удалилась.

- Мир катится в ад и все это знают! Все теперь знают, что ад существует! - не переставал бородач, раз за разом взрываясь громким смехом. – Все теперь стремятся попасть в ад! Ад - это то место, ради которого мы готовы совершать самые гнусные и бесчеловечные преступления! Все знают - чем больше у тебя грехов, тем выше будет твое положение на том свете!

Последняя фраза прозвучала как призыв. Бородач широко развел руки в стороны, словно стараясь ими обхватить воздух.
 
- Ад, друзья! Все теперь стремятся в ад, потому что все знают, что он существует! Дьявол приютит всех нас, позаботится о наших душах и даст каждому то, чего он заслуживает! Грешите, крадите, насилуйте и это все вам зачтется!

Он говорил очень громко, выкатив глаза и плюясь слюной. Лицо его покраснело, а голос охрип. Никто, казалось, не обращал на него внимания. Но Вадим, его собеседник, чувствовал, как затихают разговоры, а любопытных взглядов становится все больше и больше.

- Я убил кошку! - продолжал бородач. - Она валяется в канаве рядом с моим домом! Я избил своего бывшего начальника и сломал ему обе ноги! Я думаю, мне это все зачтется! Чем больше грехов, тем выше мое место! А что сделали вы все? Чем вы можете похвастаться? Смотрите на меня и запоминайте! Когда попадете на тот свет, вы увидите, как высоко буду находиться я! Я буду правой рукой дьявола!
 
Захмелевший взгляд Андрея смотрел на лица тех, кого он мог увидеть. Но все продолжали сидеть безмолвно и почти неподвижно, напоминая сборище каменных истуканов.

- Это вирус, приятель! - Андрей посмотрел на Вадима. Его глаза блестели. Он сильно затряс головой. - Раньше нас пугали спидом, ядерным оружием, разными эпидемиями... Раньше все верили в существование инопланетян или снежных людей. Скажи мне, ты видел маленьких мерзких зеленых человечков или больших мохнатых белых чудовищ?

Андрей вопросительно посмотрел на Вадима. Тот лишь немного прищурил глаза.

- И я не видел! Но многие верили, что они существуют! Мы открывали газеты, читали о том, что какой-то чудак видел пришельца и верили в это! Ученые всех стран гонялись за тарелками! Всеобщая истерия, всякие клубы любителей пришельцев - никто не видел ни одного, даже самого дохлого инопланетянина, но вера в них делала свое дело. Так же и сейчас. Я не знаю ни одного человека, кто побывал в аду, а потом вернулся бы в наш мир, но мы верим, что они есть.

- Говорят, в Исландии есть пару таких людей. Да и в Южной Америке.

- Мне говорили, что снежные люди обитают в Сибири, а вокруг катастрофы в Розуэлле еще много десятилетий не утихали споры. Но ответь мне: ты сам видел этих людей, которые побывали в аду?

Вадим отрицательно покачал головой. Губы его были плотно сжаты.

- Вот, вот. Но все верят, слепо верят. Это вроде веры в Бога.
 
Плечи Вадима слегка дернулись, он скривили лицо так, будто проглотил кислый лимон.

- Знаю, никто теперь не произносит Его имя, но все же. Мы живем во времена, когда люди поклоняются совершенно другим вещам и вместо молитв мы делаем ужасные вещи. Ты слышал, - Андрей перешел на шепот и подвинулся ближе к столу, - говорят там, за границей, люди уже чуть ли не убивают друг друга, - бородач подвинулся ближе к столу, переходя на шепот. - В одном небольшом городке в Австралии, вроде в Чартер-Тауэрс или Партер-Кауэрес, не важно... В этом городке за одну ночь все жители почти вырезали друг друга. Местная полиция на следующее утро нашла не больше десятка людей, да и те были похоже на диких зверей.

Вадим прищурил один глаз, внимательно глядя на Андрея. Зрачки расширились то ли от страха, то ли от интереса. Рукой он вытер пот со лба и едва заметным кивком поблагодарил официантку, которая принесла им пива. Та в ответ даже не посмотрела в его сторону. Андрей испуганно глядел на официантку, пока она не спряталась за барной стойкой, а потом продолжил:

- Да, приятель, это действительно было так. И это будет случаться все чаще и чаще. Все знают: твои грехи твой пропуск в лучшие заведения на том свете! Поговаривают, что и у нас уже происходят подобные случаи, - Андрей посмотрел на Вадима, его глаза блестели из-под кустистых бровей. - Ну, убийства ради пополнения "грешного счетчика". Это чума скоро доберется и до нас.

Андрей откинулся на спинку стула и яростно закивал головой. Отхлебнув большой глоток пива, он принялся безумно вращать глазами. Вадим продолжал сохранять сдержанный вид. Он сложил руки на груди и тяжело, протяжно выдохнул.

- Ты веришь в эти глупости?

- А как не верить, приятель! Ты взгляни вокруг, посмотри на этих людей, они же все только и ждут, чтобы ограбить тебя или избить!

Фигура, которая сидела за столом в углу бара, дернулась. Андрей уловил его движение и немного напрягся.
 
- Выйди на улицу! Ты увидишь горящие машины, разбитые окна домов и магазинов. Ты не успеешь пройти и сотни шагов, как на пути у тебя появится какой-нибудь мерзавец или бандит! Все теперь хотят только одного - совершать как можно больше грехов!
 
Вадим понимал, что его случайный знакомый, с которым они познакомились пару часов назад, прав. Давно он не слышал веселого смеха, когда шел по улице. Если теплым солнечным деньком прогуляться по городскому парку, то будут попадаться только осторожные, злые взгляды. Влюбленные больше не гуляют, взявшись за руки, а концерты звезд или премьеры новых фильмов не собирают и десятка зрителей. Люди начали избегать друг друга. Если выйти на улицу, то можно услышать крики людей, да вой полицейской сирены. Человечество вступило в новую эру, эру ужасную.

Вадим поежился от этих мыслей. У него была семья, самая обычная семья. И он очень переживал за них. Детей возил в школу сам, а жене велел уволиться с работы и сидеть дома. Он защищал семью от таких людей, как те, что сидели сейчас в этом баре. Он взглянул на фигуру в дальнем конце бара. Ему казалось, что он знал, о чем думает незнакомец. Он знал, что думает любой, кто находился в этом баре. Их мысли, словно черная мерзкая слизь, лезли из них, расползались вокруг. Их мысли создавали гнетущую обстановку. 

- Есть одна история. Я ее никому не рассказываю, но ты вроде нормальный парень.
 
Вадим любезно улыбнулся, словно ему сказали приятный комплимент. Хотя теплые слова из уст этого бородача были лишь легким способом заполучить пару бокалов пива.
 
- Моя жена не знает об этом, - бородач допил один бокал пива, громко рыгнул и принялся за второй. - Я изнасиловал девушку, а потом избил ее.

Умолкнув, он посмотрел на Вадима. Бородач словно думал: стоит ли продолжать дальше. Его цепкий взгляд внимательно пробежал по щуплой фигуре собеседника, по его лицу. Вадим не сказал ни слова. Его лицо было безучастным и спокойным.

- Она не была красавицей. По правде сказать, по моей десятибальной системе я бы поставил ей тройку, - он широко улыбнулся. - В детстве с друзьями мы часто прибегали к такой системе оценки привлекательности девочек из нашей школы. Ну, ты меня понимаешь? Я увидел ее случайно, в магазине, куда зашел, чтобы взять пару банок пива, - он попытался огромной ладонью причесать свою неряшливую бороду. Получилось не очень: клоки ее продолжали торчать в разные стороны.

В тусклом свете в глазах Андрея забегали какие-то нехорошие огоньки. На губах блуждала улыбка, которая больше походила на похотливую ухмылку. Наверное, в этот момент он снова переживал тот день. Вадим молча продолжал слушать.

- Она вышла из магазина и направилась вдоль по улице. Цок, цок, цок. Я слышал, как  быстро стучали ее каблуки. Мое сердце в груди билось также быстро. Да, я и оценил ее на тройку, но скажу, приятель, ноги у нее были что надо. Такие длинные, стройные, загорелые. Она шла, немного покачивая бедрами, а я, как дикий хищник, крался следом. Еще было около трех часов дня, поэтому на улице было полно народу. Люди представляли для меня серьезную помеху. По сравнению с их серыми фигурами, каменными лицами и безумными глазами, она выглядела чересчур энергичной и живой. Она словно бросала вызов этому миру, который так резко изменился. И как я не мог наставить ее на путь истинный?

Бородач громко рассмеялся, хлопнув ладонью по столу. Снова несколько застывших фигур повернули головы в их сторону. Вадим почувствовал их хищные взгляды.

- Я гребаный мессия, избавитель! - сквозь смех прокричал он. Андрей вскинул руки к потолку и запрокинул голову. - Любой, кто жаждет избавления от оков! Любой, кто не уверен, что сможет совершить настоящий грех, иди ко мне! Я приведу тебя в лучшие чертоги ада!

Вадим поежился от этих слов.

- Я ждал, когда она свернет с улицы, - смех резко прекратился. Бешеный взгляд снова уставился в Вадима, на бороде появилась пена. - Все когда-то сворачивают. В моей жизни было пройдено много дорог, и на каждой я хотя бы раз сворачивал. Свернула и она. Причем в самом подходящем месте. В узком переулке, который извивался среди серых домов, не было никого и ничего кроме мусора, да нескольких огромных луж. В два больших прыжка я достиг ее и грубо кинул на асфальт. Она не закричала. В ее глазах я увидел только удивление, а на губах застыл безмолвный крик. И только когда я, улыбаясь, начал расстегивать ремень на брюках, она все поняла. На крик ее никто не пришел, хотя я уверен, что многие слышали ее, - он пододвинулся ближе к столу, пахнув в Вадима запахом кислого пива. Улыбка исчезла. - Скажи, достойный грех?

Вадим молчал. Он сжал кулаки, стараясь выдержать взгляд приятеля. Глаза того полыхали, каждой мышцей его лица владела какая-то звериная сила. Такая сила, которая просыпается в людях, когда они решительны в своих мыслях и беспощадны в действиях.

- Скоро весь мир превратится в один большой Чартерс-Тауэрс и мои поступки, которые тебя сейчас пугают, покажутся детскими забавами.

- Даже если бы что-нибудь подобное случилось, - наконец Вадим нарушил молчание, -  как в том маленьком городке, это получило бы широкую огласку. Мы бы все узнали. В новостях об этом только и говорили бы. А я слышу в новостях только о скучной политике, да смотрю передачи о прогнозах погоды.

- Неужели ты думаешь, что о чуме, которая скоро поглотит весь мир, будут говорить? Приятель, о болезни говорят только тогда, когда с ней могут справиться.

- А ты считаешь, что от этой болезни нет лекарства? - Вадим вопросительно посмотрел на Андрея.

- Есть. Смерть. Или избавление, - последнее слово Андрей произнес с явным наслаждением. - Я предпочитаю называть это так.

Вадим внимательно смотрел на бородача. Тот говорил все это с довольно серьезным видом.
 
- Знаешь, - Андрей с сожалением смотрел на бокал, в котором почти не осталось пива. - Когда это случится, я хочу находиться в первых рядах.

- Ты сможешь убивать?

- Или убивай, или будь убитым. Все просто. Ты сам скоро увидишь, что в мире останется только это правило.

- А как же твоя семья?

Бородач пожал плечами, взгляд его устремился в пустоту:

- Надеюсь, они успеют хорошенько нагрешить, перед тем как предстанут перед страшным судом.

За их столом воцарилось молчание. Андрей от выпитого изрядно захмелел. И его мысли теперь были где-то далеко. А Вадим внимательно смотрел на него. Он видел в своем собеседнике настоящее чудовище, ужасного монстра. Его слова вызывали в душе Вадима страх. Он не знал, что можно было ожидать от Андрея.

Вадим понимал, что пора заканчивать это знакомство. Мужчина посчитал, что если Андрей выпьет еще пару бокалов пива, то не сможет подняться из-за стола.

- Друг, выйдем на улицу, подышим свежим воздухом.

Андрей глупо улыбнулся:

- Наверное, ты хочешь побить меня, чтобы тебе это засчитали как очко? - его язык начал сильно заплетаться, поэтому Вадим с трудом понимал его. Андрей поднял указательный палец и затряс им в воздухе. - Я знаю таких как ты. Вы стараетесь быть молчаливыми и спокойными. Но в душе у вас клокочет вулкан. Только правила приличия, законы, которые еще действуют в нашем мире, останавливают вас. Ты - тихий «грешник».

- Я не такой, - улыбнулся Вадим. - Пойдем. Свежий ночной воздух отрезвит тебя, и мы сможем выпить еще пива.

Слово «пиво» подействовало как сигнал к действию. Андрей резко поднялся из-за стола и уперся в него руками. Его сильно шатало, но он держался. Посетители бара пристально наблюдали за ним.

«Давай, держись! Нам надо выйти отсюда!»

Андрей, шатаясь, поплыл к выходу. Вадим пошел за ним. Их провожали холодные, злые взгляды. Но никто не двигался с места. Они вышли из бара и начали подниматься по узкой лестнице на улицу. Вадим смотрел на широкую спину приятеля, ожидая в любой момент услышать сзади шаги. Но нет, ничего не происходило.
 
Они поднялись наверх. Тут же порыв ветра пронесся мимо них, убегая куда-то дальше по улице. Глоток свежего воздуха был как нельзя кстати. Вадим глубоко вздохнул  и ощутил, как тревожные мысли потихоньку расползаются. А может быть, порыв ветра подхватил их с собой и понес меж домов? Он снова обрел уверенность, с которой заходил в бар. Он снова стал решителен.

Бородач остановился в паре метрах от него. Опершись на фонарный столб, он немного наклонился вперед. Вадим не спеша подошел к нему.

- Все умрут, все. Что бы мы ни делали, что бы ни предпринимали, наш мир уже не спасти. Все мы будем или грешны, или мертвы, - бормотал невнятно Андрей. Он стоял и пытался расстегнуть ширинку. Судя по всему это у него не получалось, потому что то и дело он взрывался проклятиями, а потом начинал кряхтеть.

Вадим остановился прямо за его спиной. Перед ними располагалось шоссе. Вадим повернул голову в одну сторону, потом в другую, но дорога была пуста: ни одной машины, ни одного пешехода. Едва уловимым движением Вадим достал из кармана нож. Обычный складной нож, с небольшим лезвием. С таким ножом многие ходят за грибами в лес или берут с собой на рыбалку.
 
Он сделал короткий взмах руки и всадил нож Андрею под ребра. Показалось, что тот ничего не заметил, только сильнее оперся на столб. Но следующий удар, чуть повыше печени, заставил его сильно закряхтеть. Он захотел развернуться, но Вадим ему это не позволил сделать. Следующим ударом он толкнул бородача и тот грохнулся на асфальт.

Тяжело дыша, Вадим смотрел на бездыханное тело Андрея. Глаза его сверкали. Да, у него есть семья, которую он любит, но еще у него есть душа. Для Вадима Чартер-Тауэрс уже давно наступил. Его личный Чартер-Тауэрс. И он не думал останавливаться на достигнутом.