я стираю в черной воде

       Я стираю в черной реке белую ткань, я знаю, что только в черной воде  я смогу отстирать ее. Ткань исписана странными письменами, изысканно-прекрасными, непохожими ни на какие другие. Вода смывает их, но они появляются снова и снова.
       Я вынимаю ткань из воды и пытаюсь прочитать письмена. Изысканные изгибы букв говорят что-то собой, и я понимаю их, хотя не могу прочитать. Я понимаю их чем-то, чем понимают жизнь и смерть, воду и воздух, темноту и свет. Я знаю, что они говорят обо мне. Они говорят мне меня. Я смотрю на них и читаю их собой, я изгибаюсь, воспроизводя их очертания своим телом. Каждая буква, которую я прочитала, исчезает с ткани.
       …Теперь ткань совершенно чиста, на ней больше нечего читать.
       Закрывая тканью лицо, я вхожу в черную воду и погружаюсь в нее с головой. Я говорю под водой какие-то слова, ткань трепещет от моего дыхания.
       Я выхожу на берег и смотрю на ткань. Она исписана черными письменами, и я опять пытаюсь отстирать их в черной воде, я знаю, что только черной водой я смогу отстирать их.