Голубка

Был тёплый день. Яркий и солнечный, он особенно радовал, после серой недели с моросящими дождями. Я зашла к папе в комнату. Он лежал на спине, закинув руки за голову. Последнее время он всё чаще лежал вот так, глядя в потолок и думая о чём-то.
Я старалась не тревожить его в такие минуты. Но сегодня...
- Пап, я к маме. Ты как? Если хочешь, такси вызовем или соседа попросим. Съездим вместе.
Я знала, что до кладбища он уже не дойдёт, хотя идти недалеко - минут 20, не больше... Но за последние месяцы он слабел катастрофически, и уже не выходил даже за ворота.
У мамы был день рождения. Шёл уже восьмой год, как её не стало. Она и старше папы была как раз на восемь лет. Последние лет десять жизни у неё постепенно ухудшалась память, и сначала папа списывал это на обычные возрастные изменения. Потом она стала забывать, как зовут знакомых, потом - нас, своих детей. Она постепенно уходила в свой мир, параллельно теряя элементарные навыки. В конце концов, папа сдался, поняв, что сам уже не справляется, он и сам стал сдавать от постоянного напряжения и усталости. Они оставили квартиру моему племяннику, жена которого ждала второго ребёнка, оставили город, в котором прожили более сорока лет, и переехали ко мне. Папа был полон сил и энтузиазма. За какой-то год мы с ним сделали в доме и на участке столько, сколько не делалось за все годы.
А мама... Было невыносимо больно видеть, как наша умная, рассудительная мамочка, наш миротворец, наша опора и поддержка, превратилась в беспомощного ребёнка, с той только разницей, что дети радуют, приобретая новые навыки, а мама всё больше теряется в своём туманном, непонятном никому, кроме неё, мире. Папу она называла "этот". Меня не называла никак. Иногда она не спала несколько суток, ходила из угла в угол, и что-то искала. Иногда пела песни - без слов. Удивительно верно вспоминая мелодии, она не помнила ни одного слова.
И, тем не менее, они любили друг друга, мои родители. Я никогда не задумывалась об этом, мне элементарно было некогда. Да ведь для меня это было совершенно естественно. Мне сказала об этом моя дочь. Она приехала в отпуск и чувствовала себя немного неуютно - ведь мои дети выросли без участия дедушек - бабушек. Мы жили далеко друг от друга и виделись с ними не чаще одного раза в год. А последние десять лет и вовсе не виделись. Уже перед самым отъездом доченька сказала мне: "Ты знаешь, я только теперь поняла, что любовь есть, когда увидела, как дедушка смотрит на бабушку, а она - на него.." Любовь есть. Я то знала это всю жизнь, но моя личная жизнь не могла убедить в этом мою дочь, увы.
Мама прожила здесь год. Через год у неё случился удар, парализовало левую сторону. Казалось, мы выходили её, и появилась надежда, но после второго удара она уже не приходила в сознание, и только бесконечно кричала, день и ночь. Обезболивающие помогали максимум на час, а потом и вовсе не помогали. Папе было тяжелее - я хотя бы на работу уходила.
Мы дежурили у её кровати день и ночь, но в то утро я что-то делала во дворе, а к папе пришёл сосед, спросить что-то по садоводству. Нас не было всего минут 15. Папа зашёл в дом и тут же вышел. Мамы не стало. Было 17-е сентября. Через три месяца у папы случился инсульт - парализовало носоглотку. Восстановился он за полгода. Потом второй. В третью годовщину маминой смерти - инфаркт. "С матерью в один день хотел," - сказал он мне потом - а пока меня на скорой везли, понял, что хочу жить".  У него была удивительная жажда жизни и умение радоваться любой мелочи. После этого страшного инфаркта он прожил ещё пять лет, но последний год дался очень тяжело. Он устал бороться. Просто устал...
- Иди одна. Скажи матери, что я скоро буду  - он сказал это, и голос его дрогнул.
Я пробормотала что-то вроде того, что мы сходим ещё вместе, но поняла, как это фальшиво звучит.
Я шла с охапкой тюльпанов, и не видела ничего вокруг - ни цветущих вишен, ни яркого неба... Ничего. Я сидела на лавочке и плакала. Я разговаривала с мамой. Просила её оставить папу ещё хотя бы не надолго. Я говорила ей, как мне будет тяжело, трудно, невыносимо жить без них обоих. Не знаю, сколько я просидела. Камень на сердце и пустота в душе - вот всё, что я чувствовала.
Я шла домой. Шла и думала, что надо взять себя в руки и не показывать папе, как плохо мне сейчас.
Подходя к дому я услышала шорох. Подняла голову и увидела белую голубку. Она сидела на краешке крыши и смотрела на меня своими чёрными глазами - бусинами, наклонив  головку. Я замерла. Она, казалось, совершенно не боится. "За папой прилетела?" - я даже не поняла, сказала это вслух или подумала. Она наклонила голову в другую сторону. "Улетай! Оставь папу. Я прошу тебя. В конце концов, у вас вечность впереди", - это я говорила уже вслух. - пусть поживёт ещё..." И она улетела. Взмахнула крыльями, легко, красиво, и улетела. Даже не оглянулась ни разу. Я проводила её взглядом.
 Папа прожил ещё целое лето. Я приезжала с работы, заходила к нему в комнату, и он улыбался мне. "Как успехи?" - спрашивал он. "Успешно!" - отвечала я и шла готовить ему ужин. Он потерял вкус к еде, всё ему казалось горьким, и приходилось что-то всё время придумывать, чтобы он хоть что-то поел. Слёг совсем он в конце августа. Я вызывала врачей, колола уколы, пыталась кормить... Как-то раз он пытался мне что-то сказать. Писать он уже не мог, а голос его совсем не слушался. Он повторял что-то несколько раз, а я всё не могла понять его... В ночь он потерял сознание, и больше уже не приходил в себя. Как-то ночью, перебирая его бумаги, я наткнулась на большую синюю тетрадь. Я видела её и раньше, но не обращала внимания. Там были и какие-то таблицы с чемпионатов по футболу, и какие-то записи про сад и огород... Там были его воспоминания! Стихи! Его стихи. Я читала их и плакала. Почему? Господи, почему мы, два самых близких человека, не рассказывали друг другу о своих стихах? Ведь и я ни разу не показывала папе своих стихов... Ничего нельзя было вернуть. Ничего и никогда нельзя вернуть. Исправить...

                Как Волопас с Ткачихою любимой
                Спешат друг к другу бесконечно вечно,
                Но разлучает Путь их Млечный -
                Какой он всё же бессердечный.
                Вот так и я с любимою своей -
                Люблю, но расстаюсь навечно...

  Это его ... Он написал эти строки  через несколько дней после маминой смерти. Я нашла эту красивую  легенду... Теперь они вместе - и знаете, я больше не плачу на кладбище. Они вместе, и сороки сомкнули свои крылья, чтобы они встретились. Но ещё долгое время я  не могла заходить в его комнату. Всё слышались слова: "Как успехи?..."