Мечты в шляпе

Мои мечты сидят в шляпе. Сидят глубоко-глубоко и безысходно. Почему? Всё просто - в том- то вся и штука, что шляпы у меня пока нет. Но подчеркиваю: пока нет!
И мне нравится важно проговаривать это слово: «пока», нравится говорить с вами с привлекательной непонятностью о моей шляпе, которая в сущности и есть моя ослепительно-высотная мечта, гораздо менее материальная, чем вы думаете. В общем, как вершина Эверест или все остальные мечты. А мечтаю я знаете о чём? О шляпе- то само собой, но начну- то я не с неё, нет. Начну я с того, что накрашусь ярко-ярко, сочно, будто на сцену, будто всю жизнь только ею живу и брежу. Да, если хотите знать, как новогодняя ёлка буду иллюминировать. Уверяю вас: это будет не уродливо, а вполне себе очень даже роскошно, а точнее сказать: феерически для новой меня. А впрочем: зачем я вас уверяю? Не нравится- идите себе мимо, идите- не задерживайте человека в шляпе или шляпу к человеку- вовсю разволнуюсь я, а про себя подумаю о том, что мне -то очень не нужно, чтобы вы уходили. Мне то как раз до  отчаянной исступленности нужно, чтобы вы остановились и спросили: «Зачем ты так ярко накрасилась»? А я вам отвечу: «Затем, чтобы вы спросили».  А я то уж, разумеется про благодарность не забуду: улыбнусь глазами,  тут же взлечу на шпильках и поплыву в  замшево-синих туфлях-лодочках куда-нибудь… нет, не в большую жизнь, а в очередной попутный магазин за летяще-белым пальто, прозрачно-пятнистым шарфом, больше напоминающем платок и  той самой заветной шляпе. Настоящей, вполне осязаемой, с широкими полями и уж, конечно, без модных заячьих ушей. Не хватало ещё, чтобы большинство из вас вдруг увидело во мне зайца. Кроме одной. Она- то уж никогда зайца во мне не увидит, она- то уж знает истинную ценность вещей, она -то сумеет отличить подлинную хрупкость от поддельной, потому что в тайне, по-чёрному мне завидует, иначе не смогла бы навязать свою дружбу. Завидует непроглядно, непобедимо, и, наверное, поэтому в душе у неё потёмки. И мне её жаль. Но речь не об этом, а о том, что она то больше всех и права, потому что смотрит в самую сердцевину истин, в точку, так сказать.
И за это моё ей официально-попутное: «Здравствуй!» А в ответ на это-  молчаливая, тяжёлая любовь к моей шляпе. С первого взгляда. Раз и навсегда.
Впрочем, эта больная меня больше не интересует – я к ней уже привыкла. Мне нужны вы- поклонники. Да, да, и ничего тут особенно стыдного нет- и мужчины тоже. Много мужчин. А, впрочем, нет…  можно немного, но достаточно. Пусть хотя бы столько, сколько книг в моём книжном шкафу. Целую книжную полку счастья. Я буду любить её. Буду любить вас всех. Просто, горячо и, по- дружески, разумеется. За вашу любовь ко мне буду любить. Я буду молчаливо выслушивать ваши признания, сдувая с корешков пыль и с грустной улыбкой всем отвечать: «Простите, а я, Вас нет. Давайте будем добрыми друзьями»- и вздыхать, испытывая искреннюю неловкость, глубоко и красиво как в кино. И радоваться одновременно, не на показ, конечно, чтобы нечаянно не ранить вас- моих любимых.
Но, горе тому, кто посмеет меня разлюбить! Я его выброшу. Из своей жизни выброшу, вынесу, сниму и положу туда, где он был раньше. Если он, конечно, помнит, где он был раньше и с кем…
Нет, я этого не сделаю, не только потому что это грешно, а потому что я даже с бумажными этого себе не позволяю, а тут с живыми, тем более я и сама была такой же, брошенной, убранной с книжной полки. Поэтому, я вас не оставлю.
Я буду по-прежнему трепетно смахивать пыль с ваших корешков, задыхаясь от вашей нелюбви, от вашей снисходительной дружбы, точно от приступа астмы. И каждый раз содрогаться, зная, как безобразна сейчас моя  боль. И плакать от осознания этой безобразности.
Только это будет другая астма. Она пройдет быстро, ошеломительно-  быстро и стремительно, как первый снег критики. Зачитается, залистается другими и вот, тогда-то мы с ним и встретимся.
Блеснёт однажды, как-то на полке тихий, по внешнему виду тонкий и раньше мной не замеченный корешок. Тихо, шёпотом почти, вот так блеснет: «Бедная моя! Как долго я тебя искал!» И вот тут-то я сниму перед ним шляпу и скажу…
Нет. Знаете, я ничего ему не скажу.  Зачем?  Мы и так уйдем- красиво, взявшись за руки, как в кино.
Но, мечты мои сидят в шляпе, которой пока нет.
А вы… вы можете быть свободны и не снисходительны за мою с вами откровенность. Все.