Забыла сказать

   Наконец-то в старшей группе детского садика Лисичке в нём понравилось. Вот прям всё! Освоилась, как говорится. Обжилась. И попросила бестолковых родителей, которые до сих пор считали, что ребёнок ох как хочет домой, а потому приноровились нестись за ней сломя голову к назначенному времени, забирать её попозже – вместе с теми, кто остаётся на продлёнке.
   Хотя, конечно, женщина – с рождения женщина, и никому, включая её, никогда доподлинно не известно, не передумает ли она завтра. И, похоже, она передумала. Или забыла. Такое тоже бывает не только с мужчинами.
   И когда назавтра её из садика забирал папа, эту животрепещущую тему она не поднимала. Вообще-то ей было всё равно, кто из родителей забирает – она обоих любила одинаково сильно-сильно, но раз папа – значит, папа. И все новости первому предстояло переваривать ему.
  - Папа! Мы с ней поменялись местами! Представляешь, она родилась зимой, а любит лето. А я родилась летом, но люблю зиму!
  - Погоди, Лисичка, с кем ты поменялась местами? Извини, я не расслышал…
  - С кем, с кем – с логопедихой!
   Вот так. «Рррр» ребёнок ещё не научился выговаривать, а логопедиха вместо логопед – это запросто. Папа осторожно, чтобы, не дай бог, не подорвать в невинных глазах почти младенца авторитет кого-то безо всяких сомнений достойного из набора взрослых в кругу её общения, от которого Лисичка услышала эту ласковую интерпретацию специализации врача (если таковой существовал, конечно, но папе откуда это было знать?), попытался поправить дочурку. И ему это удалось, только он не знал, да и не мог знать, на какое время. Просто понадеялся, что навсегда. Со взрослыми такое бывает. Они вообще наивные. Вот стоит им всего лишь на самую чуточку вырасти из детёнышей, так они сразу же становятся наивными до невозможности. Это всем известно.
   Дома Лисичка заявила, что гречневую кашу она любит гораздо больше, нежели рисовую, и уж тем более пшённую или овсяную, а потому ей хотелось бы прямо сейчас толчёночки, поскольку соскучилась по ней с позавчерашнего дня. Разумеется, с котлеткой. Совершенно случайно, как раз картофельное пюре оказалось не только сваренным, но и ещё горячим.
   Насытившись и насмотревшись новенького из мультиков, Лисичка предложила папе сыграть в шашки, но предупредила, что поддавки она не потерпит, если заметит, а вообще-то ей было бы предпочтительней играть не важно, чёрными или белыми, главное - теми, которые победят. Папа сказал, что это разумно и призадумался, как ему выкручиваться. Проиграв подчистую дочке целых три партии и даже не пытаясь при этом ей поддаваться, вы что, он очень удачно взглянул на часы и сказал:
  - Лисичка, пора спать.
   Лисичка в последнее время засыпала плохо. Вряд ли это было связано с любовью без взаимности – она бы давно уже рассказала по секрету. Наверное, тут нечто другое. Но всё равно что-то надо было с этим делать. И папа предложил ей игру.
  - Давай с тобой играть, кто быстрее уснёт. Условия такие: мы ложимся, закрываем глаза, молчим, не шалим, не ёрзаем. Кто выдержит десять минут – тот молодец и победитель. Тому завтра вкусняшка.
  - Давай!
   Они чинно улеглись – каждый на своём месте. Мама, конечно, обзавидовалась, но кто ей виноват, что идея пришла в голову папе? Папа попросил Лисичку повторить условия игры. Она, конечно же, всё правильно и радостно повторила. Другого никто и не ожидал, между прочим. Засекли время. Закрыли глаза, замолчали. Не шалили, не ёрзали.
   Через пятнадцать секунд Лисичка спросила:
  - Папа, а можно на минуточку перестать играть?
  - Ну, ладно, можно. Что у тебя случилось?
  - Я забыла тебе сказать: дышать можно!
   Папа терпел ровно две минуты, но потом не выдержал, прыснул и, конечно же, проиграл.
  - Ты проиграл, ты проиграл! – Растянула рот в счастливой улыбке Лисичка.
   Её кот и по совместительству друг детства обязательно утвердительно закивал бы головой, если бы не уснул на кресле первым. Что ж, теперь с папы была вкусняшка. А не умеешь играть – не садись! Или не ложись, в зависимости от обстоятельств. Так ему и надо, я считаю.