Картограф

Что может быть прекраснее, чем вид на побережье из мансарды роскошного с белоснежными стенами и коричневой черепичной крышей дома?
Хосе Альвар смотрит вдаль в тени увитого и приносящего прохладную тень зелёного винограда. Он довольно улыбается, его жизнь удалась и подтверждение этому место, где у подножия горы разливается Атлантический океан не имеющий ни конца, ни края своего могущества.
Рио-де-Жанейро -- город, в котором живёт Хосе Альвар -- располагается на холмах и небольших скалистых горах с северной стороны, откуда даже в одноэтажном доме можно лицезреть океан, прекрасный, как сама жизнь.
Тропический климат здешних мест даёт волю многим растением, они буйствуют и приумножаются, покрывая своей зеленью всё вокруг, делая виды ещё более красивыми.
В свои 66 лет Хосе Альвар построил свою жизнь так, как всегда хотел, если сказать одним словом: роскошно. Он так и не женился, считая, что семья не сделает его счастливым, хотя сейчас он уже так не считал.
В доме было несколько приходящих слуг для уборки и готовки, а также молодой садовник по имени Дариель, который последнее время не давал покоя размышляющему о семье пожилому богачу.
Дариэль зашёл в ворота, оставив там свой велосипед и, увидев Хосе Альвара на мансарде, приветливо улыбнулся, махнув ему рукой. Небрежные движения садовника были по-своему очаровательными. Работа, которую он получил с большим трудом у замкнутого в себе хозяина, радовала его и приносила доход, который позволял оплачивать обучение.
Хосе Альвар смотрел на юношу сверху и любовался его не по годам рослой фигурой, сильными плечами и жилистыми руками. Он подумал, а что было бы если бы Дариель был его сыном. Смогли бы они подружиться? А может это наоборот привело бы их к конфликту? Кем бы ни был этот юноша, но он очень располагал к себе, и Хосе Альвар радовался его приходам.
Стоя на мансарде и смотря на Дариеля, Хосе Альвар перенёсся в то далекое время, когда он был также молод, как сейчас его садовник, увлечённый розами.
Его мать бедная, но не лишённая красоты женщина с чёрными как смоль волосами и глубокими тёмно-коричневого цвета глазами, всегда привлекала мужчин, но также и отталкивала. Было в ней что-то, что не задерживало их долго возле неё. Характер, который погубил и её саму. Хосе не знал своего отца, и мать никогда не рассказывала о нём, будто его никогда и не было. Они жили тогда очень бедно в небольшой деревушке, которую и вспоминать не хотелось. Мать начала седеть и стала чересчур опекать сына, будто хотела всегда держать его при себе. Хосе был сильно к ней привязан, боялся лишний раз обидеть, выполняя её странные причуды.
В один из дней, когда в их доме появился учитель географии, который пришёл, чтобы поговорить с его матерью о школьных успехах сына, мать впала в странную истерику.
"Вы не должны приходить к нам!" --- кричала она.
Учитель сел за стол и изложил то, зачем он пришёл.
Мать не велела Хосе садиться рядом с учителем и сама осталась стоять напротив, с волнением смотря на учителя. Мужчина положил перед собой на стол старую карту. На ней были изображены горы и холмы древней горной системы в юго-восточной части Бразилии.
"Хосе, ты расскажешь мне завтра, что ты видишь на карте?" --- просил учитель юношу.
"Да" -- ответил Хосе, кивнув.
"Убирайтесь!" --- закричала мать.
Хосе положил карту под подушку и этой ночью крепко заснул. Он всегда спал очень хорошо и никогда не страдал бессонницей или головными болями ночью, как его мать.
Следующим утром, он был в школе раньше других, собираясь вернуть старую карту учителю. Сделав пометки на её черно-белых листах и немного исправив линии хребтов и гор цветными карандашами, он ждал учителя под дверью.
"Рассказывай всё подробно", --- просил учитель, внимательно рассматривая карту, принесённую Хосе уже в классе.
"Серра-ду-Мар -- горная система Бразильского плоскогорья, простирается вдоль Атлантического океана на 1500 км от севера Санта-Катарины до северо-восточной части Рио-де-Жанейро. Представляет собой приподнятый край кристаллического щита, резко обрывающийся к океану, что придаёт восточным склонам вид горных хребтов. Состоит из гранитов и гнейсов, которые 100 млн лет назад стали формировать между ними Атлантический океан. Движение материков привело к росту гор, которые выросли до гигантских размеров..."
"Гениально!" -- учитель хлопнул в ладоши.
Он любил одарённых детей и случайно заметил необычный талант ученика ещё в первый раз, когда дал ему старую карту, которая уже давно не была в ходу. Хосе за одну ночь внёс в неё свои коррективы, рассказав учителю о том, что все изображения на ней не достаточно верны. Дерзость ученика поначалу разозлила учителя, но потом он решил поставить эксперимент с ранней картой Серра-ду-Мар, чтобы ещё раз поразиться тому, что он заметил. Сейчас он развернул новую карту, отпечатанную совершенно недавно и сверил её с пометками Хосе на старой, что пролежала всю ночь под его подушкой и удивился точности юношеской руки.
"Ты был в Серра-ду-Мар?" --- спрашивал учитель, потирая глаза и положив ладони на две карты.
"Нет, никогда не бывал там"
"Как ты это видишь?"
"Во сне".
Хосе Альвар спустился с мансарды, прошёл через аккуратно убранное плато, где Дариель подстригал кусты с янтарными розами. Его жизнь сложилась самым небывалым образом, он стал известным картографом, понимая, что обязан этому своему учителю географии и матери, которая отпустила его учиться, хотя для неё это решение стало смертельным.
"Этот дар передался тебе от отца, --- рассказывала мать, умирая. --- Но ты никогда не узнаешь кто он, потому что была в нём одна мерзость, которую я никогда ему не прощу, и он выбрав это навсегда лишился моей любви..."
Хосе не понимал о чём говорит мать, она совершенно обезумела, отпуская юношу от себя, словно теряла сокровище всех своих лет. Потом, через несколько дней в агонии она сказала:
"Если потеряешь дар, как твой отец, то я тоже лишу тебя своей любви..."
Похоронив мать, Хосе долго плакал, она была единственной, кого он любил. Хотя немного любил и своего учителя. Не зная любви отца, тянулся к нему всеми фибрами души, раскрывая для того свой талант, а может быть дар, если верить словам матери.
Хосе Альвар прищурился от солнца, надвинув на лицо широкополую шляпу. Дариель повернулся к нему, держа в руках садовые ножницы.
--- Этот сорт роз есть только у вас, но кажется они слишком нежные, жару терпеть не могут!
--- Их надо чаще поливать, --- сказал Хосе Альвар улыбнувшись.
Дариэль спохватился и направился туда, где на земле валялся шланг для полива. Мужчина смотрел ему вслед, с сожалением думая о том, что унаследовал черту своей матери -- никогда не сближаться с людьми и поэтому всю жизнь был одиноким. Он добился всего, построил карьеру картографа, которая принесла ему хороший доход, благодаря отчасти дару, а не хорошему обучению, но всё же, сейчас, когда всё это уже есть, не хватало того, что могло бы принести ему счастье. Настоящее счастье, хотя в его годы у чём-то личном вряд ли можно помышлять.
Слова матери никогда не покидали его, словно предостерегая, Хосе Альвар помнил каждое её слово перед смертью и знал, что она отдала свою жизнь уповая на то, чтобы он воспользовался своим даром, чего не смог сделать его отец.
Дариель шёл навстречу, волоча за собой резиновый шланг, а затем включил воду ловким движением руки. Белозубая улыбка сверкала в лучах солнца как и его глаза, излучающие радость. Именно тогда, в этот самый момент, Хосе Альвар понял, что имела в виду мать, рассказывая об отце, которого он никогда не знал. Он смотрел на юношу и видел в нём то, что никогда не видел ни в ком раньше, потому что вместо этого перед глазами всегда были чертежи и видение местности, тренога и замеры над уровнем моря, многочисленные путешествия и последующие карты, которые он составлял. Всё это дало ему возможность сделать много удивительных открытий в географии и познать мир с разных сторон. Но одну сторону он так и не познал, потому что подспудно чувствовал, что именно там кроется то, что лишит его дара, приходящего во снах.
Удивительное и незнакомое чувство открывалось для него сейчас, и Хосе Альвар словно вновь стал молодым, вернув то время, когда был таким же юным и беззаботным, как Дариель.
В тот же момент дерзкий садовник, словно что-то почувствовав, махнул струей воды на мужчину из разбрызгивателя. От неожиданности своего действия сам на миг испугался, но увидев лицо облитого, захохотал. Хосе Альвар подхватил его смех и также начал хохотать. Они смеялись вместе, будто стали одного возраста, двое мальчишек, любящие жизнь, как бывает только в юности.
Хосе Альвар так громко смеялся, что у него пошли слёзы. Он стоял посреди плато и улыбался сквозь застилающие слезами глаза. Он безумно радовался, что это произошло с ним в 66 лет, и дар ему больше не нужен. Он понимал, что обрёл семью, а ещё благодарил свою мать за то, что никогда не знал своего отца.


(КУБ, ноябрь, 2020)