Механизм. Глава 2. Мысли разбились

     С утра все было в красном цвете. Не потому, что настроение было рвать и метать. Не потому, что гнев от впечатлений вчерашнего дня кипел словно лава, нет.
 
     Кашель захлестнул его всего. Дикая боль в легких, слабость, холодный пот – все, что снова и снова доставало его. Еле дополз до ванной и отхаркал все, что позволили силы. Смывая кровь, он пытался глубоко вздохнуть, но новые приступы боли особо разгуляться не давали. Умывшись ледяной водой, она побрел на кухню и достал из навесного крайнего шкафчика ампулу и шприц. Жгут лег на руку и затянул потуже. Игла с нежностью остро ранила вену. Обезболивающее давало эффект на пару суток, но Игорь знал, что это пока. Скоро уже и эти не самые безобидные укольчики не помогут. Прием у врача только в понедельник, а сейчас пятница. Нужно было умудриться продержаться и не приползти на четвереньках.

     Залпом выпив кофе (больше его ни на что не хватило), он вышел из квартиры и закрыл ее. Сегодня он первый, даже сигнала к подъему не было. Порой это наказывалось, порой раннюю пташку за рвение напротив ждала награда. Игорь по-прежнему не искал удачу, а она ему навстречу и не стремилась. Получив выговор, он все же добрался до лифтов. Нажав на кнопку с числом десять, он передумал на пятом этаже ехать куда-то, кроме библиотеки. Только разум дал подзатыльник, мягко указав, что ранние визиты в библиотеку могут нехорошо на нем сказаться. Продолжив нудное путешествие до нужного этажа, он все больше становился похож на себя – силы росли, боль уходила, кашель спадал, давая свободно дышать.

     Выйдя из кабины, он не удивился, что на пропускном пункте нет проверяющих и что турникеты не работают, – слишком рано. Встав у одной из стен прямо под лампой, он вдыхал свежий воздух из новых бутылей, про себя отмечая, что он замораживает внутренности и как-то сильнее режет легкие. Виктория соврала? Едва ли. Скорее, искренне верила в истинность ей сказанного. Вспомнив про Кошелеву, он понял, что снова растут проценты не в пользу работы. Библиотека прямо витала перед глазами, между стеллажами плыла обыватель с усмешкой в глазах и едкой улыбкой.

     Стук клюкой по стене напротив отвлек его от мыслей. Поправив очки на переносице, он посмотрел на человека под такой же лампой, под какой был он. Черный силуэт, по которому точно можно было сказать не так уж много: клюка, серо-болотный костюм, мужчина, судя по просвечивающей бороде. Игорь понял, что его внимание было привлечено специально. Только он и этот неизвестный ему человек находились так близко к рабочим местам в это время. Вдруг Хромов увидел искру – незнакомец решил закурить. Только при виде тлеющего конца сигареты его скрючило, и, кажется, мужчина этого и добивался.

     – Паршивый воздух стал, – начал он, выпуская дым большим клубом. – Душный. Народу много, ресурсов мало. Ты ведь младший информатор?

     – Допустим, – уклончиво ответил Игорь. – Кто Вы? И не могли бы Вы курить в каком-нибудь другом месте?

     – Кашлюн, да? – послышалась усмешка. – По тебе видно. У врача давно был?

     – Не понимаю, почему Вас это заботит, – раздраженно произнес мужчина, в очередной раз поправив очки.

     – Да вот, хочу посмотреть, как ты загнешься. Я статистик, малыш, уже много лет как в этой области. Поверь, когда списки будут составлять, твое имя туда не внесут. Будешь тем кашлюном, что даже упоминания не заслужил. Борис Борисов.

     – Игорь Хромов.

     – Вот и познакомились. Игореша, сходи к врачу. Истинно рекомендую, – он затушил сигарету и выбросил окурок в урну, пожалев уже и так и сяк переминающегося сотрудника отдела. – Поверь, лучше тебе просто так не станет. Многих таких видел, многих мимо списка пустил, – смех старика Игоря не вдохновил, скорее заставил лишний дрогнуть.

     Они дождались открытия мест, и вошли в комнату первыми. Запах дыма осел где-то глубоко, но слова и смех Борисова и вовсе оставили слой осадка. Мысли о работе и идеальной системе потеряли еще несколько процентов. Хромов, сосредоточившись, с особым рвением печатал на клавиатуре, заставлял компьютер раскаляться от активной деятельности, пока жар системного блока не растопил все ненужное осевшее внутри. Спина ровнее, дыхание четче, и вот снова музыка здешнего оркестра приносит радость. Работа важнее всего, истинное его предназначение на первом месте. Она поймет, он объяснит… Она? Да, снова она, стеллажи и библиотека с запахом типографской печати.

     Теперь перерыв казался самым долгожданным временем дня. Быстро съев порцию хлопьев и выпив кофе, он полетел к лифту, выстраивая целую тираду, которая тут же врежется девушке в голову и образумит ее… Но, как и прежде, удача бежала с ним вразрез.

     – Библиотека закрыта до понедельника. Инвентаризация, – прочел он.

     Все было предельно ясно. Как говорил Константин, из их отдела пропала книга, и, конечно же, первое место, куда она могла попасть, – общественная библиотека. С точки зрения системы, все было сделано грамотно, оперативно. Только вот мысли девать было некуда. А выдуманная тирада? Теперь она будет прожигать мозг до следующей недели, а там еще и прием назначен, так что прийти он сможет только во вторник. Посмеявшись над собственной глупостью, Хромов вернулся в отдел. Он решил закончить план пораньше, чтобы не встретиться все с той же Кошелевой и ее новым родственником.
 
     Идти некуда, кроме как в квартиру. Ну, на самом деле, можно было посетить спортзал, но он не был любителем развития физической силы. Лучше прочесть про упражнения, но не касаться этого дела вживую. Была и лекторская, где полезно было бы послушать о новых планах Механика и стараниях Механаторов. Игорь был там частым гостем, но сегодня не было особого настроения там показываться, да и кашель, если проявится при всех, сыграет с ним злую шутку. Оставалась библиотека, что закрылась, и Музей Древности.

     Ноги сами понесли его на третий этаж. Хромов был в Музее раза три от силы за всю жизнь, потому освежить в памяти виды памятников Древности было вполне неплохой идеей. Войдя в такую же дверь, какие были везде, он тут же почувствовал странный запах. Легкий запах Поверхности. Приступ тошноты удалось подавить, хоть и с немалым трудом. Проходя мимо полок с разными вещами людей Древности, он удивлялся, как они могли жить или, вернее сказать, выживать. Кажется, с такими странными недоработанными приборами проще было переломать пальцы и все руки, но не сделать что-то путное. Вариантов было всего два: либо на Поверхности когда-то жили немыслимые мастера, либо больные на всю голову безумцы. Из-за воспоминаний из школы Игорь склонился ко второму варианту.

     Он готов был проклинать судьбу. Раздражающий знакомый смех заставил его поправить очки и медленно, чтобы никто не заметил, пойти к выходу. Не успел. Хрупкая ладонь легла на плечо как некий тяжелый, почти неподъемный груз. Не ответив на миловидный смеющийся взгляд, мужчина лишь с горьким вопросом в глазах смотрел на девушку.

     – Ты соврал, – сказала Виктория. В голосе не было ни грамма обвинений. – Что ж, наверное, устал, да? Понимаю, прекрасно понимаю. Но что ты делаешь здесь? Кажется, ты тут редко появляешься. Моя вторая работа здешнего консультанта точно об этом говорит.

     – Просто коротаю время, – ответил он неохотно. – Уже посмотрел программу Механика, перевыполнил свой план, теперь вот ищу хоть какое-то занятие.

     – Надо же, – с явным восхищением произнесла она. – Могу для тебя экскурсию устроить, если хочешь.

     И без его желания начался полный и тщательный осмотр экспонатов. К его удивлению, Кошелева говорила складно и по теме. Видимо, работой она была довольна. Вещей было много, времени тоже. Он не знал, хорошо это или плохо. Скорее, плохо, потому что ждать нужно было так же долго. Да, он ждал этой встречи. С безымянной девушкой, которая никак не выходила из его головы из-за своей глупости и никчемной самоуверенности. Но все же появилось то, что немного оттеснило ее маячащий перед глазами вид.

     Череп был странным. Вытянутый, глазницы большие, носовая полость длинная. Отростки, называвшиеся рогами, были не слишком острыми, но расколоть ими что-то при желании было вполне возможно. Единственное, чего Хромов не понимал до конца, это его цвет и состояние. Какой-то рыжевато-коричневый будто ему много лет, сколотый в некоторых местах, с круглым ровным отверстием посреди лобной чешуи.

     – Это антилопа, – пояснила Виктория. – Когда-то она жила на Поверхности, но потом ее застрелили, вот отверстие и осталось. Ела растения, представляешь? А еще могла атаковать и проткнуть своими рогами человека. Опасное животное...

     Она с чувством говорила еще и еще, вспоминая все, что читала из брошюр специально для работы. Игорь ее поначалу слушал, но потом полностью ушел в личный осмотр этого странного черепа. В некоторых местах сколы крошились, в некоторых казались искусственно сделанными. Некоторые отростки были будто спилены для «состаривания» фрагмента мертвого животного. Некоторые каналы были запаяны, хрящи расплавлены. Краска, именно краска шелушилась в нижнем основании. Только он хотел ногтем поддеть целый висевший ее слой, как Кошелева забрала у него череп и поставила на место.

     – Ты прости, – виновато начала она, – но их вообще нельзя трогать. Это тебе я разрешила его немного покрутить, но, прошу, не так долго и детально изучай вещи, хорошо?

     – Сколько ему лет? – он проигнорировал ее слова, интересуясь лишь собственными уже сделанными наблюдениями.

     – Не меньше сотни, – серьезно ответила консультант. – Говорят, что и вовсе все черепа были найдены еще во время жизни на Поверхности, но я думаю, что они все-таки помладше. Скорее всего, они были извлечены, когда животные пытались нападать на нас во время создания Бункера. Может, они и сами спасались… Теперь этого не давно узнать никому. Ну, идем дальше?

     Виктория продолжала свои длинные, насыщенные событиями рассказы, а Хромов все думал о черепе. Он был почти уверен, что ему не больше десятка лет, но тогда возникало очень много загадочных вопросов. Каким образом череп был извлечен? Люди, вернее, ученые механаторы постарались, это точно. Но где они взяли животное? Живут они только на Поверхности, это ясно, как свет лампы. А зачем? Вот тут уже он не мог ответить, только задать больше вопросов. Никто на них не нападал, никто не старался сместить, потому что человечество дало понять всему неразумному живому, что лучше на их территорию не соваться.

     Оставив все мысли, он ушел из Музея Древности, поблагодарив Викторию за все пояснения. Войдя в квартиру и достав из шкафа только жестяный коробок шугарного печенья, он сел в кресло и стал смотреть в экран. Все та же суть, только другими словами. Вот снова в голове крутятся коды идеальной для Механизма системы, которую он рано или поздно создаст… И все в прах.

     Мысли разбились, он запутался. Вновь библиотека и безымянная библиотекарь, Борис Борисов со своим пробирающим до костей смехом и странный череп так называемой антилопы. Поедая печенье, он вспоминал, как кости так же крошились от нажима, как они так же слегка блестели под светом лампы от покрытия маслом и краской. Нет, это была именно краска, иначе быть не могло. Но к чему вранье? Еще и такое явное. Взяв очередную печенку, он сломал ее пополам и положил в коробок. Можно ли было так же сломать череп животного? Он не знал, но хотел проверить.

     Даже во сне он не мог избавиться от мысли о животном. Ему казалось, что какая-то антилопа, которую он видел единожды только на страницах старого учебника в школе, скачет по Поверхности. Куда она скачет? Целенаправленно ли? Нет, цели у нее точно нет, на то она и неразумная. Но почему ее убили? Черепу точно было не больше десятка лет… Неужели она ломилась в Бункер? Даже если и так, она едва ли была помехой, ведь защита его нерушима. А если было целое сборище антилоп?  Тогда да, была вероятность разрушения люков и проникновения в Бункер отравляющего воздуха. Но где тогда остальные антилопы? Где их черепа? И как их всех убили, находясь внутри?.. Не сходилось. Ничего не сходилось, не имело логики и цифровой подоплеки.
 
     Все, что не поддается расчету, в принципе не существует. Или не имеет права на существование. Так и есть, все истинно так. Но и теперь нет расчетов, нет смысла, а череп-то есть. Выходит, это он не прав?.. Нет. Просто переутомился и стал искать смысл в том, в чем его нет. Черепу больше сотни лет, антилопу убили еще на Поверхности выстрелом в голову. Все сходится, все хорошо. Но можно ли быть довольным таким выводом?..

     Сигнал вставать, сигнал ложиться, и так каждый день. До понедельника он все же дожил, даже на своих двоих добрался до кабинета врача. Очередь была немаленькой, и явно не все успеют попасть на прием, но он записан, его пропустят.
 
     Хромов вошел в кабинет. Запах лекарств ударил в нос. Довольно неприятное ощущение. Его лечащий врач, которого он до этого видел около месяца назад (двадцать семь дней, четырнадцать минут и пятьдесят пять секунд, если быть точным), сидел за столом и что-то дописывал в карте только что вышедшего больного. По его указке Игорь сел с нужной стороны стола и стал ждать. Врач, потерев переносицу, устало посмотрел на пациента. Приемы с самого утра по самым разным проблемам утомили его.

     – На что жалуетесь? – задал он стандартный вопрос.

     – С утра приступы кашля, кровохарканье, боли…

     – Давно? – перебил врач, желая побыстрее избавиться от очередной проблемы в виде заранее ненавистного больного.

     – Чуть меньше месяца, – ответил пациент. – Вы мне прописывали…

     – Вижу, - снова перебил врач, просматривая медицинскую карту Хромова. – Помогает?

     – На двое суток, не больше. Я, конечно, могу и дальше делать инъекции, но я думаю, что это не будет долго помогать.

     – Думаете? – улыбнулся врач. – Думаете… Продолжайте пока прием лекарства и запишитесь на рентгенографию. Не знаю, правда, когда Вас примут. Кажется, ближайший свободный день там через неделю, – он стал рыться в бумагах. – Да, истинно так. В следующий понедельник в это же время. Кабинет вам скажут.

     С направлением на рентген он стоял у лифта. Рассматривал он бумажку и так и сяк и все не мог понять, почему он сразу не мог записаться на рентген? Это казалось чем-то таким очевидным теперь, что стоило задуматься раньше именно над этим. Теперь ему придется ждать неделю до обследования, потом наверняка еще неделю до очередного приема. Он прикидывал, как ему теперь распорядиться деньгами. На ум приходило только взять дополнительные часы, и, несмотря на усталость, продолжить работать над тем, над чем должно. Над тем, что ему казалось призванием всей жизни.

     Впрочем, даже после работы его не оставила мысль о том, что его ждет еще одна миссия, которая наверняка была ничуть не менее значимой. Он сразу после того, как выключил компьютер, подошел к лифту и вошел в кабину. Все нажимали число четыре, где были квартиры, но его маршрут был другим, и вел он на первый этаж. В очередной раз пройдясь под стеклянными люками, он заметил, что теперь свет звезды не цинково-желтый, а какой-то люминесцентный красный.

     Пройдя по знакомому коридору, он открыл знакомую дверь и почуял знакомый типографский запах.