Часть 1. Маленький негодяй

        Почти четыреста лет провели колонисты в космосе, прежде чем нашли подходящую планету. Пригодный для дыхания воздух стал важным аргументом в пользу заселения нового мира. Спустившись, они обнаружили бескрайние просторы степей и у самого горизонта тонкую полоску гор. Однако потомки не оценили красоту, о которой мечтали улетевшие. Солнечный свет резал глаза, открытые пространства внушали беспокойство. И тогда люди решили поселиться внутри гор. Так появился первый город...


***

        Артас Нейт – сгорбленный временем и характером старик – разложил на столе карту. "Нордон, Горза", – выдохнул он названия городов. Скрюченный палец попеременно опустился на находившиеся рядом подземные реки, затем продвинулся вверх к тонкому перешейку канала. Лицо Нейта исказила злобная гримаса. "Как он мне мешает, – прошептал он. – О, как он мне мешает! Брейд, солнце его забери, не успокоится..."

        Стук двери заставил старика вздрогнуть. Скорее интуитивно, чем по сигналу ума, он прикрыл карту руками. Согнутая спина и чёрная накидка делали его похожим на нахохлившегося ворона.

        – Кто там? – раздражённо бросил Нейт через плечо.

        Ответом была тишина. Постояв так с минуту и крикнув для надёжности ещё несколько раз, старик успокоился. Посторонние к нему не ходили, но это не мешало ему пугаться каждый раз, как открывалась дверь. Спокойнее надо быть, спокойнее. Нервы ещё пригодятся для решающей борьбы. Тогда он поквитается за всё.

        Давным-давно, когда спина Артаса была почти прямой, а имя его знали все от мала до велика, он пользовался большим влиянием в Горзе. Его несколько раз избирали начальником города. Однако не великие заслуги были тому причиной, а изворотливый ум. Перессорив между собой всех соперников, он тем самым добился, что на собрании все они единогласно проголосовали за него. Из двух зол, как говорится... И меньшим злом все считали Нейта.

        Потом появился Брейд. Этот неугомонный инженер зажёг всех идеей объединить города каналом, и как Артас не пытался, он не смог ему помешать. Брейд был умён, но в тоже время так открыт и прямолинеен, что никому не верилось в тайный умысел, который ему приписывал Нейт. Был избран новый глава, а уж тот вцепился в Брейда зубами, надеясь извлечь из его канала выгоду. Плохо, очень плохо... Именно тогда с Артасом перестали считаться, он потерял большинство своих привилегий и превратился в угрюмого старика, "сумасшедшего" учёного, чьим именем родители пугали непутёвых детей. Последние верили, что он самый настоящий колдун, иначе почему у него постоянно что-то взрывается и из-под двери идёт странный запах? Слово "химия" малышне казалось слишком непонятным, а вот "колдун"...

        Артас перевёл взгляд с карты на кучу колбочек. Раньше он бился над увеличением плодородия, над изготовлением искусственных камней, но сейчас его интересовали только взрывчатые вещества. Он ещё не решил, как именно отомстит унизившим его, но то, что месть свершится, не сомневался – просто так он обиды не оставит. И больше всех достанется Брейду. По его вине Нейт может потерять свой главный источник дохода: хитроватые торговцы платили ему в обмен на бумаги о законном въезде. Однако строительство канала с его открытым для всех проходом, положит конец удобной махинации. Нет, он обязан помешать Брейду.

        Снова стукнула дверь, однако на этот раз звук не был обманом слуха. На пороге появился рыжеватый мальчишка в перепачканных каменной  крошкой штанах. Поцарапанное лицо светилось от радости.

        – А, Таш... Где тебя носило, мальчик мой?

        Тот повалился на кровать и вытянул ноги.

        – Не всё ли равно, дядя? – ответил он. – Хожу, где вздумается.

        Грязные ботинки его совсем не беспокоили, как и то, что он пачкает ими одеяло. Впрочем, Нейту тоже было всё равно. Наглый тон племянника прошёл мимо него, а вот довольная улыбка вызвала опасения – не так-то часто Таш радуется. Поэтому он продолжил допрос:

        – Почему не пришёл обедать?

        – Стащил со склада. Ельян подслеповат, как крот, – мальчик звонко рассмеялся. – А впрочем, ты знаешь не хуже меня, где я обедал.

        – Ну да, ну да. Мальчик мой, будь добр, подай вон ту тетрадь.
Таш нахмурился и собрался было возразить, но потом передумал. Поднявшись, он исполнил то, что требовалось.

        – Что это? – с интересом спросил он, когда Нейт открыл записи. – Над чем будешь колдовать?

        Артас принялся объяснять. Большинство компонентов были знакомы Ташу, поэтому рассказ не вызвал у мальчика недоумения. Услышав, что новая смесь даст взрыв в три раза сильнее, он улыбнулся – планы Нейта были ему известны, и он их одобрял.

        Как бы мимоходом старик упомянул, что давно не видел Таша таким весёлым. Мальчик отреагировал мгновенно:

        – А, так вот что тебя интересует! – воскликнул он. – Ну ладно, можешь не бояться, просто у меня появился друг.

        И довольный повисшим молчанием, прошествовал к кровати и снова лёг. Он не видел, какими глазами следил за ним Нейт. Казалось, у старика разболелись все зубы разом, а врач сказал, что нужно немного подождать. Впрочем, когда Артас заговорил, голос его звучал ласково-ласково, почти сладко.

        – И кто же он, мальчик мой?

        Таш усмехнулся.

        – Ян, сын Альберта Брейда. Он очень похож на меня.


***

        – Ян!

        Маленький мальчик читал под кроватью и вылезать не собирался.

        – Негодник, если ты сейчас же...

        Ян не стал дожидаться "если". Быстро захлопнув книгу, он змеёй выскользнул из укрытия. Худенькое тело двигалось ловко и бесшумно. Впрочем к отцу мальчик подходил неохотно. Левая рука его была чуть-чуть напряжена, словно готовилась в любой момент подняться и защитить от удара.

        – Закроешь за мной дверь!

        – Помню.

        – И никуда не уходи.

        – Ладно.

        – Если я узнаю, что ты уходил...

        Ян поднял на отца потухшие глаза.

        – Когда вернёшься? – вместо ответа буркнул он, всеми силами желая, чтобы отец поскорее убрался. – В обед?

        Мужчина замер. Любовь ещё теплилась в глубине его души, поэтому поддавшись секундному порыву, он погладил сына по волосам. Ян молча снёс это.

        – Так когда вернёшься? – с нотками покорности, но в тоже время требовательно, спросил он, когда отец направился к двери. – Мне надо знать, можно ли кушать.

        – К ночи.

        Дверь захлопнулась, не дав Яну задать ещё один вопрос. Мальчик с силой стукнул ногой по стене. К вечно занятому отцу он привык, а вот сидеть в четырёх стенах – ох, простите, в четырёх комнатах – нет. Альберт Брейд, главный инженер-строитель так необходимого всем канала, сумел заслужить уважение общества, но только не уважение сына. Ян шарахался от отца и слыл среди детей диковатым волчонком. Он редко обременял окружающих своим присутствием и предпочитал шумным играм прогулки в одиночестве. Как, почему это произошло? Мальчик не знал. Безразличие и ругань единственного родителя, неприятие ровесников наложили на его характер пятно угрюмой нелюдимости. Прихватив обеденный паёк, выделенный ему отцом – Альберт редко обедал дома – Ян спешил убраться с людских глаз, спрятаться в заброшенных тоннелях.

        Но жизнь мальчика резко переменилась, когда отца перевели в другой город. Альберт сутками пропадал на работе, и Ян оказался предоставлен сам себе. Угроз о наказании он не боялся – давно привык, что если накажут не за это, так за что-нибудь ещё – поэтому стоило отцу скрыться, как он сбегал гулять. Дома, а это слово прочно ассоциировалось с прошлой квартирой, его обман могли бы раскрыть многочисленные знакомые, но тут он мог не бояться. Двигаясь по привычке бесшумно и незаметно, мальчик избегал нежелательных встреч, а отсутствие врагов среди здешних мальчишек и девчонок, исключали слежку и доносы с их стороны.

        Но, главное, у него теперь появился друг – Таш. Курносый мальчишка с россыпью веснушек и вечно неприглаженным наподобие гребня хохолком казался весёлым и легкомысленным, но обладал живым неординарным умом.

        "Он забрался в ту же трубу, что и Ян, чтобы спрятаться от преследовавших его детей. Те пробежали ничего не заметив, а мальчики столкнулись в тёмной трубе.

        – Ради грома и молнии, а так же проказы, которую я могу наслать на тебя, отвечай, кто ты и зачем прячешься?

        Ян, у которого от страха внутри всё оборвалось, молча вжался в холодный метал. Завывающий голос, многократно усиленный эхом, казалось, принадлежал великану. Крутились мысли, что незнакомец сейчас вытащит его за шкирку и отведёт к отцу.

        – А ну, говори! – потребовал, голос, остриё ножа упёрлось в Яна. – Кто ты такой?

        И Ян заговорил. Быстро, путаясь в словах, он рассказал, что приехал с отцом около месяца назад.

        – Ха! – таинственный собеседник явно успокоился. Голос его понизился, и стало ясно, что говорит мальчишка. – Значит ты сын Альберта Брейда? Давай вылезать.

        Он выбрался вслед за Яном, и только тогда они смогли как следует рассмотреть друг друга. Оба мальчика оказались ровесниками, но Таш, как он сам представился, был немного выше и крепче. Частые голодовки, которые Ян предпочитал обществу Мартиды и её подленького сынка, сказывались не в лучшую сторону. Если отец оставлял ему что-нибудь поесть, день проходил в общем-то неплохо, хотя жевать всухомятку хлеб ему не нравилось, но если тот говорил сходить и попросить что-нибудь у Мартиды... Ян готов был удавиться, но не показываться женщине на глаза. Её ненаглядный сыночек всегда умудрялся пакостничать за спиной у матери, сваливая вину на него. Впрочем, Ян не оставался в долгу, а один раз, убегая, случайно опрокинул кастрюлю с кипятком. Несколько капель попало на "драгоценного сыночка", и источник горячих кушаний был закрыт навсегда – Мартида его так и не простила.

        Ян посмотрел на чумазое лицо Таша, носившее отпечаток частых приключений его обладателя и почувствовал невольное восхищение. Разбитая губа, подранный подбородок и тонкий шрам на лбу – всё это вызывало уважение. Но, главное, Таш прятался от детей совсем как он! Однако вслух он сказал:

        – Ты чего такой поцарапанный?

        – А, – неопределённо махнув рукой, откликнулся тот. – Съехал со склона, когда убегал. Я им ещё покажу!

        – Им? – вспоминая все истории о жестокости горзовских детей, переспросил Ян. – У тебя с ними война?

        – Насмерть, – подтвердил Таш, но в отличие от Яна он выглядел довольным. – Хочешь, мы их напугаем?

        Ян хотел. Он никогда не питал иллюзий подружиться с ребятами, а мальчишка ему нравился. Смелый и находчивый, он знал почти всё. День, проведённый вместе, положил начало большой дружбы. Оба отвергались обществом, оба были изгоями, вот только относились они к этому по-разному: Ян хмурился, Таш смеялся.

        – Идиоты, – высокомерно бросал он.

        Поначалу Яну не нравились шалости нового друга. В ударах исподтишка чудилось что-то нехорошее, но скоро он оценил преимущество такой тактики – противостоять многочисленной стайке детей в одиночку по-другому невозможно. К тому же, слова Таша, что они лучше всех этих недотёп, постепенно давали ростки. Плечи Яна распрямились, и в его взгляде теперь частенько проскальзывало превосходство. Он тоже начинал понимать, что он лучше других. "

        Ян услышал условный стук в дверь и поспешил открыть.

        – Таш!

        Пришедший ураганом влетел в помещение и сел на стул. На руках и лице мальчика красовалось несколько новых царапин. Он чувствовал себя победителем в войне, но это не значит, что ему не приходилось прятаться. Коварные дети подстерегали его в коридорах, где только могли.

        – Прекрасная новость. Мой дядя хочет познакомиться с тобой!

        – Правда? – Ян уже много раз слышал о дяде Таша, но каждый раз друг говорил слишком туманно, ссылаясь на важную миссию. – И кто же он?

        Этот вопрос давно интересовал его, но он уже отчаялся получить ответ.

        – О! Теперь я могу это сказать. Мой дядя сам Артас Нейт.


***

        Ян боялся. Предстоящий визит к дяде Таша одновременно и радовал, и заставлял дрожать. Краем уха он слышал, что перед походом в гости следует красиво одеться, но у него не было другой одежды, кроме той, которую он носил. Почти все дети, что в городе Нордоне, где он раньше жил, что в Горзе, носили два комплекта и стирали их до дыр. Новая выдавалась только когда оголялись щиколотки или же когда ткань превращалась в такую рванину, что её уже стыдно было надевать. Раньше Яна такой порядок вещей вполне устраивал, но сегодня, отправляясь в гости к Ташу, ему хотелось бы выглядеть получше. Ян вздохнул и отвернулся от зеркала – всё-таки он немного боялся.

        Несколько лет назад Ян упал в реку. Течение подхватило его, но он чудом сумел избежать далёкого плавания и выбраться на камень. Промокший, продрогший, он всю ночь просидел на своём чудо-островке, пока спасатели его не нашли. Сейчас Ян немного боялся и это "немного" было таким же сильным, как когда он сидел в темноте посреди реки и не знал спасут ли его.

        Появление Таша с его вечной беззаботной улыбкой, стало для Яна своеобразным спасением. Весёлый голос друга отвлёк его от мрачных размышлений, и он уже по-другому взглянул на мир. Ведь если он не понравится дяде, Таш же продолжит с ним дружить? Последнюю фразу он произнёс вслух. Таш рассмеялся.

        – Да нормально всё, – оглядывая Яна с ног до головы, ответил он. – Полный порядок. Сейчас досчитаем до трёх и идём. Если встретим детей, разбегаемся при первой возможности. Сойдёмся около склада.

        Но они добрались до Нейта без происшествий. Ян думал, что прежде чем войти, они аккуратненько постучат, но Таш пинком распахнул дверь и громко провозгласил: "Мы пришли!" За время пути Ян несколько раз обдумал предстоящую встречу и решил, что у него нет шансов понравиться дяде. Вот ни единого. Поэтому когда в соседней комнате что-то зашуршало и оттуда вышел закутанный во всё чёрное улыбающийся старик, он удивился.

        – Так вот ты какой, мой мальчик, – хриплый голос старика прозвучал ласково-ласково, а его сморщенная рука погладила Яна по голове. – Пойдёмте к столу.

        Увидев расставленные на скатерти - представляете, скатерти! – кушанья, Ян остановился. Он просто не мог поверить, что сейчас его... Неужели ему разрешат сесть за этот стол?! Таш уже сидел, руками вылавливая из супа куски мяса - кушать он начнёт вместе со всеми, а пока так... Нейт не обратил внимания на выходку племянника, и Ян подумал, что отец уже успел бы несколько раз одёрнуть его, а то и прибить. Альберту мало что нравилось в сыне – вечно мешающийся под ногами ребёнок раздражал, и он готов был срываться на всё. Хлопнул дверью? Разлил чай? Получи подзатыльник или крик. Больше всего мужчину выводило из себя чавканье Яна за столом, а Таш вон вообще ест руками и ничего.

        Нейт с всё нарастающим любопытством наблюдал за мальчиком. Он уже склонялся к мысли, что тот ему нравится.

        – Но сейчас же не время обеда, – удивлённо прошептал Ян, всеми силами стараясь, чтобы взгляд, устремлённый на еду, не был слишком жадным. – Разве можно всё это...

        Он хотел сказать "есть", но замолчал. Нейт ободряюще похлопал мальчика по плечу.

        – Конечно, мы будем всё это есть, милый мой, а как же иначе?

        – Прямо сейчас? Не дожидаясь времени? – Ян всё ещё не мог поверить в чудо. – Вот именно сейчас, в ближайшие минуты?

        – Да, мальчик мой.

        Ян сглотнул. Он уже успел осмотреть стол и пришёл к выводу, что будь они очень-очень голодными, а всё равно всё съесть бы не смогли. Примостившись на краюшек стула, он стал ждать, когда же ему положат. Ну хотя бы маленькую часть расставленного великолепия, и он уже будет счастлив. Таш и его дядя увлечённо жевали. Ян вздохнул – отец частенько забывал подкладывать ему добавку, особенно если обедал с друзьями, но что-то ему перепадало всегда. Внезапно Таш оторвался от супа и поднял глаза.

        – Дядя, – провозгласил он. – По-моему, Ян сейчас помрёт с голоду.

        – Я просто не хочу есть! – отозвался тот, раздосадованный громким голосом друга.

        Однако на вопрос Нейта "почему", замялся и отвёл глаза. Дядя и племянник переглянулись.

        – Кажется, я знаю в чём дело, – Артас потрепал мальчика по щеке. – Ты боишься. Ведь так?

        – Я просто не знал, что мне можно брать самому.

        Признание Яна вызвало у Таша громкий смех. Сам он редко задумывался, что можно, а что нельзя, поэтому метания товарища показались ему смешными.

        – Запомни, – крикнул он. – В этом доме ты можешь делать всё, что заблагорассудится. Кушать, прыгать, спать... Только умоляю тебя, не задевай дядины колбы.

        – А если задену?

        – Тогда беги, – посоветовал друг.

        Артас заметил в глазах Яна страх, и быстро перевёл разговор на другое. Остаток дня прошёл весело, во многом благодаря Ташу. Сам Нейт приложил немало усилий, чтобы расположить Яна к себе и, по-видимому, добился успеха. Мальчик взирал на него с неподдельным восхищением, а когда он дал ему собственноручно разбить колбу, граница подозрительности окончательно рухнула. Ян был в его руках. Словно комок глины, он был податливым материалом для лепки, и Нейт не собирался упускать такой шанс. Черноволосый мальчишка нравился ему гораздо больше, чем даже Таш.

        – Кажется, твой отец занимается каналом? – улучив момент, спросил он.

        Ян замер. Много раз слышал он от отца, как необходима водная связь между городами, но сам мало задумывался над этим. Канал был нужен отцу, но не ему. Долго, очень долго, сам того не понимая мальчик искал человека, который бы принял его. Теперь такой человек нашёлся. Артас Нейт гладил его по голове, говорил ласково "мальчик мой" и не ругался, когда он путался под ногами. Ну прикрикнул разок, разве это считается? Зато он заметил, что Ян наблюдает за ним и, подозвав мальчика, показал как смешивать компоненты.

        Однако Таш не питал уважения к каналу, и, судя по всему, его дядя тоже. Имя Артура Брейда тут звучало редко и чаще всего в отрицательном тоне. Но Брейд был его отцом и заботился о нём... Ян обвёл глазами комнату. Нейт смешивал что-то у стола, Таш валялся на кровати. Эти люди приняли его. Им не важно было, что он сын ненавистного им человека, что он мал и что от него нет никакой практической пользы. Они приняли его просто так, по доброте душевной, и он не собирался их разочаровывать.

        – Ну так что, мальчик мой?

        – Да, каналом, – стараясь, чтобы его голос звучал так же пренебрежительно как у Таша, ответил Ян.

        Он не знал, что ради благосклонности Нейта только что отвернулся от отца.


***

        – А!

        Громкие крики целой толпы детей сливаются в единый гул, отражаются от потолка и летят по тоннелю. Это крик погони, опасности, гонящейся по пятам. Ян бежал. Маленький и юркий, сейчас он был измотан как никогда. Сбилось дыхание, болело горло, но остановиться нельзя.

        – А...

        Крик подстегнул, восполнив угасающие силы. Ян метнулся в один из проходов, тёмный и наверняка заброшенный, но преследователи не отстали и последовали за ним.

        С того дня, как он встретил Таша, прошло чуть больше двух лет. За это время лабиринты коридоров Горзы стали для него настоящим домом. Он ориентировался в них, как рыба в воде, знал все самые укромные выемки и закоулки, что нередко спасало. Вот и сейчас спрятавшись в одной ему известной щели, мальчик пропустил детей вперёд, а сам вылез и отправился назад. Теперь можно было перевести дух.

        Воспоминания накатили внезапно, вновь вернув его в тот день, когда...

        "– Они меня побили.

        Ян сел на стул и вытер капающую из носа кровь. Вопреки его ожиданиям, старик даже не повернул головы.

        – Нейт, ОНИ МЕНЯ БИЛИ!

        – Ну так что ж, мальчик мой, надо быть ловчее."

        Это было во второй день их знакомства, однако Ян заполнил этот диалог навсегда. Надо быть ловчее... Эти слова не признак равнодушия, это правда жизни. Вертись, крутись, только не дай другим вытереть об тебя ноги.

        Януса Брейда и Арташа Нейта в Горзе знали хорошо и по слухам, и в лицо. Их называли чертенятами, намекая то ли на перепачканные грязью лица, то ли на характер. А намекать было на что. Эти мальчики досаждали всему населению, но в большинстве случаев оставались в тени. Дети всего города считали их врагами, лютая ненависть горела в детских сердцах, но поделать они ничего не могли. Если встреча происходила на освещённых улицах и перевес был на стороне горзовских, Ян и Таш обращались в бегство. Тёмные закоулки давно не использованных помещений скрывали их от взглядов преследователей, а уж там... Там они были в своём царстве. Пока дети блуждали впотьмах, лелея смутную надежду выбраться, мальчишки пугали их страшным рёвом, устраивали небольшие обвалы, или заманивали ещё глубже в лабиринт переходов. Выбираться преследователям приходилось самим.

        Любимым развлечением Таша было найти детей, сделать так, чтоб за ним погнались, а потом наврать стражникам, что его обижают. Хоть и знали все о характере мальчика, а всё равно попадались на удочку. Нельзя было устоять, когда Таш с несчастным видом жаловался на плохих ребят. А уж потом, сгибаясь пополам от смеха, он наблюдал, как стражники отчитывают преследователей. Вот это была потеха!

        Ян подобными "играми" никогда не баловался. Врать он умел, но предпочитал не нарываться. Дурить стражникам головы было слишком низко, чтобы потом гордиться этим, хотя спасаться таким образом от погони он не брезговал. Надо сказать, получалось у него мастерски. Вид щупленького мальчишки обманывал людей получше крокодильих слёз Таша.

        Впрочем, осторожный Ян считал, что легче предотвратить опасность, чем потом расхлёбывать последствия. Крадущийся шаг, помноженный на слух, помогал мальчику чуять ребят чуть ли не за версту, а если и приходилось сталкиваться с многочисленными врагами, то он убегал. Однако расклад менялся, если детей было меньше трёх. Слабенький на вид, Ян тем не менее мог справиться и с двумя.

        В отличие от Таша, война с детьми никогда не стояла у Яна на первом месте. Артас Нейт, вот кто его интересовал на самом деле. За прошедшие годы мальчик сильно привязался к старику, и тот отвечал взаимностью. Даже племянник, и то не пользовался таким расположением Артаса, каким пользовался Ян.

        "– Ты нашёл уже куда пристроить своего щенка?

        Ян лежал под кроватью, но разговор в соседней комнате слышал отчётливо. Альберт ругнулся и коротко ответил:

        – Нет.

        – А пора бы...

        Послышалось бурчание, обозначающее, что отец много пытался, но маленькие воспитанники никому не нужны. Яна такое положение дел вполне устраивало – можно было бегать где хочется, не опасаясь гнева наставника. Общество Таша нравилось ему гораздо больше призрачного дядьки, которому его хотели отдать. А сейчас, когда появился Нейт...

        Телефонный звонок прозвучал так неожиданно, что Ян испуганно дёрнулся и ударился головой. Он давно привык, что телефон является скорее украшением отцовского кабинета, чем необходимостью. Оказывается, тот может звонить.

        Голос отца, когда он отвечал, тоже выражал полнейшее недоумение. Яна насторожило, что тот сначала говорил неприветливо, но когда разговор коснулся его – мальчик слышал, как дважды произносили его имя – отец заметно повеселел. Смутное беспокойство шевельнулось у мальчика в душе, и предчувствия не обманули.

        – Ян!

        Он вылез и нехотя побрёл в кабинет.

        – Можешь радоваться, тебя берут в воспитанники. Ну, рад ты или не нет?

        – Рад...

        Ян попытался улыбнуться, но губы упорно вытягивались в линию. Упрямство мальчика прямо таки лилось через край. Альберт раздражённо махнул рукой, приказывая ему убираться. Около двери Ян остановился. Он просто не мог уйти, не узнав, кто же его берёт.

        – И кто мой наставник?

        – Артас Нейт. Не мозоль мне глаза, щенок.

        Больше Ян не спрашивал. Ликование волной захлестнуло его, и мальчик поспешил исчезнуть с отцовских глаз – знать о его тайный прогулках мужчине не полагалось."

        Убежав от преследователей, Ян не стал бродить по городу, а направился прямо к Нейту. Коридор, по которому он сейчас шёл, заканчивался тупиком, но мальчик знал, что в двух шагах от стены есть узкая щель через которую можно попасть в пещеры, а затем и на улицу старика. Такой путь был самым коротким и исключал опасные встречи. Разве что может попасться Таш... Но это было бы скорее долгожданным чудом, чем бедой.

        После заключения договора о воспитанничестве Ян мог безнаказанно посещать Нейта, что с удовольствием и делал. Забравшись вместе с Ташем на подвесную кровать, он часами наблюдал за размеренным "колдовством" старика, ощущая себя в безопасности. Атмосфера спокойствия, ласковое бормотание наставника – всё это позволяло ему расслабиться и не ждать подвоха, как в доме отца. Никто не кричал на него, никто не требовал, чтоб он убрался с глаз долой, наоборот. Артасу нравилось, что мальчишки проявляют интерес к его работе, и он частенько им что-нибудь объяснял.

        Больше всего Нейт любил рассуждать о своей важной миссии. Он никогда не говорил воспитанникам, что именно хочет сделать для человечества, но утверждал, что это будет всем во благо. Яну он пророчил большое будущее и уверял, что у того впереди много великих дел. Мальчики стали его глазами и ушами. Маленькие, незаметные, они сновали меж людей и приносили старику порой очень интересные известия. Больше всего помогал Ян. Он шпионил за отцом, даже не предполагая об обратной стороне своего поступка. "Трудиться на благо всех", – так говорил Нейт, и Ян добросовестно трудился. Нередко усаживаясь играть с Ташем у себя дома, Ян на самом деле следил за отцом. Их гоняли, чтоб не мешались, но мальчики умудрялись оставаться вблизи.

        Отодвинув доску, которой сам же загородил проход в пещеры, Ян вышел на улицу. Сегодня он нёс Нейту хорошее известие – дату окончания строительства, которую старик очень просил узнать. Они с Ташем почти неделю следили за Брейдом – Ян теперь за глаза его называл только так - но повезло мальчику случайно. Утром, когда он уже собирался уходить, к отцу заглянул давний знакомый, и в разговоре упомянул, что канал будет готов через два дня.

        Условный стук в дверь – чтобы Артас не пугался – и вот уже Ян стоит подле старика, с любопытством разглядывая разложенную на столе старую карту. Линия канала прочерчена там ногтем.

        – Нейт, я узнал...

        Артас дёрнулся и в великом волнении посмотрел на воспитанника. Руки у него дрожали.

        – Что ты узнал, мальчик мой?

        – Дату. Канал доделают через два дня.

        – Прекрасно, прекрасно... – задумчиво протянул старик, вновь возвращаясь к карте. – Скоро исполнится моя мечта...

        Постояв с минуту и не услышав продолжения, Ян спросил может ли он идти. Эта маленькая фраза вывела старика из раздумий. Он вздрогнул и посмотрел в сияющие глаза мальчика. Лицо его расплылось в улыбке, и эта улыбка вышла нехорошей, почти злой.

        – Ты куда-то собрался, мой мальчик?

        – Искать Таша.

        – А я здесь! – донёсся сверху весёлый голос, но Нейт не обратил на него никакого внимания.

        – У меня есть к тебе дело, Ян. Важное так сказать. Поможешь?

        – Конечно!

        – Нужно устроить взрыв, – придерживая воспитанника за плечи, зашептал старик. – Водная связь между городами... Она не нужна, мальчик мой. Люди сами не знают, что натворили, но мы не допустим беды, ведь так, милый?

        – Но... – неуверенно начал Ян. – В канал вложено столько труда... Разве плохо, что Горза и Нордон будут соединены между собой?

        – Плохо, плохо. Мальчик мой, я не могу раскрыть тебе истинных причин, но разве я давал тебе повод сомневаться во мне? Ты перестал мне верить?

        – Что вы, учитель!

        – Вот и прекрасно. Ты прокрадёшься и окажешь мне эту маленькую услугу.

        – А почему не Таш?

        – Вот ещё! – насмешливо фыркнул тот сверху. – Стану я рисковать за просто так!

        -А если не "за просто"?

        -Ты, дядя, столько не наскребёшь.

        Вечером этого же дня, когда оба мальчика бродили рядом с каналом и сверяли камеры с нарисованными на карте точками, между ними состоялся такой разговор:

        – Ты действительно собираешься сделать это?

        – Конечно.

        – А ты не боишься?

        – Нет. Нейт сказал, что даже если меня поймают, то наказания удастся избежать. Я ведь маленький.

        – Ты прав...

        Местонахождение постов, а так же время патрулирования мальчики знали давно – в течение последнего года они постоянно наблюдали за стражниками, но только теперь узнали зачем это было Артасу – и беспрепятственно избегали встреч. Впрочем, любопытные ребята редко вызывали подозрения у военных.

        Уже завершая обход, они вдруг столкнулись с патрулирующим отрядом. Старшим там шёл молодой лейтенант, слишком юный и потому чрезвычайно усердный. Увидев в пробегающих мимо мальчишках единственный шанс поймать кого-нибудь на этих пустынных улицах и тем самым отличиться, он громко заорал "стой". Его подчинённые проследовали бы мимо даже не оглянувшись, но вынуждены были догонять. По их лицам было заметно, что они уже устали от своего командира и его рвения не разделяют.

        – Куда и зачем вы шли?

        Дальше события происходили по давно отрепетированному сценарию: Ян молча шмыгнул носом, зато Таш сразу же "пошёл в атаку".

        – Дурак! – крикнул он. – Пропусти нас немедленно! Ты что, не знаешь кто мы такие? У меня отец тут главный начальник, и он нас ждёт!

        Лейтенант, не ожидающий такого напора, пошёл на попятную.

        – А я что? Я ж просто так спросил. Это ведь долг мой, – и прикрикнув на ухмыляющихся подчинённых, поспешил убраться прочь.

        Таш довольно рассмеялся.

        – Пусть знает, как приставать, – сказал он.


***

        Альберт Брейд сидел за столом и разговаривал с главой города, который вдруг решил почтить его своим присутствием перед открытием канала. В дальнем углу комнаты, почти не видимый за тумбочкой сидел Ян и усердно читал. Он вёл себя тихо, но взгляд отца всё равно с раздражением возвращался к нему. Тихий шелест страниц  резал слух, словно нож сердце. И не прогонишь же, пока глава рядом.

        Ян видел отцовские терзания, но не обращал на них внимания. Особой нужды в подслушивании не было, скорее сказывалась привычка, или же дело было в другом?

        Мальчик перевернул страницу и снова задумался. Почему-то сегодня его тянуло к отцу. Сказывалось ли присутствие в доме посторонних – Ян знал, что в такие дни отец добрее к нему – или же он пытался таким образом загладить свою будущую вину, он не знал. Наверное, ближе второе. Ян ловил себя на мысли, что пытается понять, что почувствует Альберт, когда узнает о взрыве. Как-никак, а он его отец, а канал дело всей его жизни. Но Нейт сказал, надо взрывать, и Ян сделает это.

        Снова зашуршала страница, это мальчик не глядя перевернул её. О чём говорит глава? Послезавтра открытие? Ха! Взрыв разрушит не только канал, но и все планы. Тонкая улыбка скользнула у Яна по лицу, он закрыл глаза...

        – Щенок!

        Задумавшись, мальчик не заметил, что отец уже долгое время следит за ним и видит, что он не читает.

        – Как ты смел подслушивать, наглец?

        Ян вскочил. Мозг ещё не успел до конца понять опасность, а язык уже начал врать. Как любил говорить Таш, лучшая защита – это нападение, и Ян запомнил урок.

        – Почему ты всё время ко мне придираешься? – заорал он в ответ, краем глаза отмечая, что глава смотрит удивлённо и пытается успокоить отца. – Да, я слушал. Доволен? Что плохого в том, что мне интересна твоя работа?

        Альберт встал, чтобы подойти к сыну, но последние слова мальчика заставили его замереть. Ян отметил это, мысленно порадовавшись, что подзатыльников не будет. Так теперь осталось скривить губы для плача и вылететь из комнаты, будто обиделся. Что он и проделал. Хлопнув с размахом входной дверью – сильно, чтоб оставшиеся в комнате мужчины получше прочувствовали его злость, он помчался по улице. Ян знал, что это наверняка будет излишне – отец за ним не побежит – но осторожность не помешает. Остановился он сразу же за углом, подождал на всякий случай не откроется ли дверь, и потом успокоенный пошёл гулять.

        Вернуться Ян планировал уже ночью, когда отец ляжет спать. Тогда он тихонечко проскользнёт в дом, изобразив на лице раскаяние за несдержанность и...

        Однако отец не спал. Он ждал мальчика в кабинете, чтобы едва тот вернётся, позвать к себе. Это было что-то новенькое. Раньше отец не наказывал Яна за прошлые грехи, предпочитая поскорее забыть о них. Весь во власти дурных предчувствий, мальчик переступил порог. Взгляд у Альберта был странный.

        – Садись, – мужчина запнулся, – сынок.

        Это лишь подтвердило опасения Яна. По-видимому назревал крупный разговор. Тем не менее он старался смотреть спокойно, скрывая под спокойствием страх.

        – Ты звал меня?

        – Да...

        Как странно смотрит отец. Он словно бы впервые заметил мальчика и теперь гадал, что же за человек перед ним. Или же он просто решал, какое наказание выбрать? Ян заёрзал на стуле. Скорее бы какая-нибудь определённость, скорей...

        – Это правда, что тебе интересна моя работа?

        И снова этот взгляд... Внимательный, изучающий, заглядывающий в самую душу. Ян много врал, особенно в последнюю пару лет. Казалось, он так привык к этому, что по другому уже не мыслил жизни, но оказывается всё не так просто. Сейчас, например, он не мог ни сказать правду, ни ответить "да". Отец так смотрел на него...

        Но нужно решаться. На одной чаше маленькое враньё, на другой судьба двух городов, доверие Нейта и уважение Таша. Разве могут быть сомнения? Ведь всего-то и нужно, что сказать...

        – Ну так что ж? Это правда?

        – Да...

        Впервые за многие годы Альберт улыбнулся, и причиной его улыбки стал Ян. Он подошёл к мальчику, протянул руку, чтобы погладить, но почувствовал неловкость и не стал.

        – Я так рад, – искренне сказал он. – Ведь строительство канала грандиозное событие, своеобразный прорыв. Он не просто цель моей жизни, он и есть моя жизнь. Два города, соединённые между собой водным путём! Я долго шёл к этому, и вот этот миг настал...

        Тут мужчина обратил внимание на зевающего Яна, и радость его поутихла.

        – Ладно, – сухо закончил он. – Завтра я возьму тебя с собой, а пока иди спать.

        Ян послушался. Альберт не знал, каким ядом были для сына эти слова, ведь никакого "завтра" не будет. Сегодня ночью он должен будет устроить взрыв. Всё уже готово, осталось только отнести в заранее подготовленное место взрывчатку. Ян слышал, как укладывается спать отец. Скоро, уже скоро... Отец уснул мгновенно, сказалось напряжение последних дней. Ян услышал его громкий храп, но этот звук не обрадовал его. И всё же он осторожно вышел из дома и пустился в путь.

        У берегов речки его ждала моторная лодка. Они с Ташем сами поставили её сюда, чтоб удобнее было добираться до канала. Пока всё идёт по плану, но почему так сильно бьётся сердце? Что это? Сказывается волнение? Одолевает страх? Мысли об отце упорно возвращались к мальчику, хотя он старательно гнал их прочь. Ну почему этот разговор произошёл именно сегодня, а не день или два спустя? Тогда бы он смог выполнить долг, и непрошеные мысли не сбивали бы его с пути.

        Воспоминания о вкрадчивом голосе Нейта окончательно развеяли сомнения Яна. Он вспомнил, как часто старик повторял "мальчик мой", как ласково трепал по волосам... Разве может он его предать? В любом случае, выбор сделан, а дальше будь что будет. Если поймают, Нейт защитит его, в обиду не даст.

        Добраться до нужного места не составило труда – недаром Ян столько времени тренировался. А, может, его хранила судьба? Положив первый мешочек в углубление, он двинулся дальше. Всего ему предстояло положить десять таких. Опуская последний, Ян вдруг задумался о патрулирующих территорию людях. Ведь их может задеть! Но размышлять было некогда. Ровно через час раздастся одновременно десять взрывов, и он должен успеть убраться как можно дальше отсюда, так говорил Нейт.

        Возвращался к лодке Ян бегом. Два поста ему удалось проскочить с разгону, зато на третьем его задержали. По воле случая поймал его тот самый молоденький лейтенант, что придирался к ним с Ташем.

        – А, старый знакомый! Я выяснил, твой друг, может, и сын начальника, но вас он точно не ждал.

        Ян скосил глаза и посмотрел на светящиеся на руке патрульного часы – до взрыва оставалось минут десять. Он попытался вывернуться, но держали крепко.

        – Сейчас мы проверим, кто ты.

        – Спасайтесь!

        Решение спасти патрульных пришло внезапно, и обдумывать его времени не было. Ян просто не мог допустить, чтобы люди, которые с ним говорят, погибли по его вине. Он должен был уничтожить канал – хорошо, раз уж так надо, он положил взрывчатку, но убивать людей...

        – Спасайтесь, сейчас раздастся взрыв!

        Поднялся шум. Разом заговорили несколько раций, возникла суматоха. Ян смутно помнил, что его куда-то тащили, всё виделось словно бы в тумане, он не понимал, что происходит. Его трясли, расспрашивали откуда он знает о заложенной взрывчатке и где будет взрыв. Ян молчал. Потом в глубине тоннеля что-то ухнуло. Сразу же заложило уши, с потолка посыпались мелкие камушки. Взрывная волна отбросила Яна в сторону, и он потерял сознание.


***

        – Зачем? Просто ответь "зачем".

        Ян мотнул головой, давая понять, что отвечать не намерен. Вот уже третий день, как он сидел в камере для арестованных, а где-то там за чредой стен, велось совещание и решалась его судьба.

        – Ты сам бы не догадался сделать это. Кто тебя подучил?

        Ян промолчал. Старания Альберта, который пытался добиться от него хотя бы слова, он игнорировал. Он вдруг понял, что нет ничего, что связывало бы его с отцом. Нет, и никогда не было. А вот с Нейтом... С Нейтом его связывало всё. Хорошо, что взрыв окончательно расставил всё по местам.

        Альберт пытался надавить на совесть, но мальчику было всё равно – он знал, что был прав. До этого его пытался расспрашивать следователь, но получил тот же ответ – упрямое молчание. Ян не собирался сдавать друзей.

        – Как ты мог стать таким? – голос отца прозвучал горько.

        Каким бы ни был задумавшимся Ян, а последние слова расслышал. Он встал, расправил худенькие плечи. Отец тоже поднялся. Так они и стояли друг напротив друга – два Брейда, отец и сын. Глаза мальчика лихорадочно блестели. "Чёрные, – отметил про себя Альберт. – Почти как два уголька. У неё были такие же". Он вдруг вспомнил, как обещал жене заботиться о сыне. Ян предал его, а он предал её.

        – Я растил тебя...

        – Ты растил, – мальчик усмехнулся. – А воспитывал меня Нейт. Так кому я должен быть благодарен?

        Альберт не выдержал насмешливого взгляда и отвёл глаза. Было поздно, он понял это только сейчас. Направившись к двери, мужчина уже схватился за ручку, когда нашёл в себе силы обернуться:

        – Суд решил приговорить тебя к тяжёлым работам наравне со взрослыми преступниками, – через силу выдавил он. – Я был против такого решения, но теперь думаю, что может быть они и правы. Только так и надо обращаться с предателями, – последнюю фразу Альберт произнёс зло.

        Ян опустился на кровать. Нет, он не боялся. В голове крутились обрывки разговоров, услышанные им в суде. Кто-то предлагал отправить мальчика на каторгу, кто-то говорил, что он ещё слишком мал. Видно победили первые. Хлопнула дверь...

        Суду пришлось принять непростое решение: с одной стороны, дети до двенадцати лет не несли уголовной ответственности, с другой стороны, подобного масштаба прецедентов ещё не было. Большую роль в принятии решения сыграло то, что Ян не ощущал за собой вины. С чего бы то, если он прав? Попытки доказать мальчику обратное успехов не имели. И это при том, что он не был похож на законченного негодяя. Так почему? Этот вопрос занимал всех.

        Ян сидел на кровати и с бледной улыбкой на измученном лице читал записку. За прошедшие дни он успел прочесть её уже больше ста раз. Вот и сейчас он долго крепился, но потом не выдержал и достал из рукава мятую бумажку. "Не бойся, мы тебя вытащим", – было написано там корявым почерком Нейта. Ян улыбнулся, и почувствовал, как разлилось по телу тепло. Те, кто передал записку, были его настоящими друзьями, рядом с ними был его настоящий дом, а отец... Что отец? Он никогда его не любил.

        Ян снова пробежал глазами по бумажке. Ему помогут, всё будет хорошо. Через строки на него глядело улыбающееся лицо Артаса и словно бы наяву Ян слышал его вкрадчивый голос: "Мой мальчик, ты герой".


        Продолжение следует...