однажды в Федотово

       Огромный гарнизон в таежном лесу лихорадило. Причина «не боевая».  Два полка авиации успешно выполняли свои задачи.  Маленькие неприятности быстро забывались из-за обилия новых. Даже частые дожди в конце лета воспринимались без огорчения. Ничего не поделаешь - небо хозяин погоды. Вспышка дизентерии была ничем не объяснима. Проверили все столовые, склады, туалеты. Источника инфекции в гарнизоне нет. Прошел слух, что в гарнизон едет комиссия из Ленинграда и Авиации Северного флота. Замполит базы слег с болями и попал на операцию аппендицита.  Командующий Авиации прислал своего заместителя с жестким требованием, за два дня найти и устранить причину. Первый день прошел. Вечером генерал-майор собрал всех медиков. Начальника лазарета не было на месте по причине болезни «грязных рук» и успешного «бегства в госпиталь. Злые языки, коих всегда достаточно, намекали на удачное стечение обстоятельства для майора со змейками на погонах. Генерал был краток. Он знал, что чем короче приказ, тем больше шансов на успех.
     - Объявляю «казарменное положение» для всех медиков. Даю сутки на обнаружение «врага». Выполняйте.

        Заместитель начальника лазарета был более красноречив. Он напомнил личному составу о способах обнаружения  источника болезни и лечении. Лейтенант  своим красноречием пытался оттянуть время конкретных указаний. Одна из фельдшеров воинской части не выдержала.
       - Мы все поняли. Скажите, что делать?
       - Предлагаю повторить проверки в гарнизоне. Может быть, мы что-то упустили.
       - Ага, еще день потеряем. И потом. Территория большая. Дайте нам машину и мы везде проедем. Ноги не казенные.

       С утра фельдшеры трех воинских частей с ящиком для проб  устроились в машине скорой помощи. Старшая из «равных» приказала водителю.
     - Давай сразу на аэродром. Здесь делать нечего. До стоянки первой эскадрильи.
Остальные медики согласились, не возражая. Это было понятно. Болели и матросы и техники. А вместе они были только на рабочих местах у самолетов. В первом же кабинете группы обеспечения обратили внимание на бачок с питьевой водой. Старший лейтенант пояснил, что кипяченую воду привозят из столовой. Сделав «забор», поехали дальше. В следующей эскадрилье процесс повторили.  В третьей было то же самое. Там тоже вода была из «пункта питания». Фельдшер авиационного полка поинтересовалась.
      - А если жарко?
      - Катя. При чем тут наружная температура?
      - Я имела в виду, что вода закончилась. И что?
      - Так у нас родник рядом. Мы пешком ходим, а другие на велосипедах ездят за «питьем».
      - Где?
      - Велосипед?
      - Родник где? Показывай.
      - Что его показывать? Вон он, в конце полосы.  Тут пройти-то всего ничего.

    Три молодые женщины стояли рядом с источником. Голубая вода струилась по песку и гравию непрерывным потоком. Дождь временно прекратился, чтобы собраться с силами для нового ливня. Мокрая трава, по пояс, скрывала неровности до самого леса.  Забор воды сделали просто «для очистки совести». Но, уходить не собирались. Дело в том, что это был последний или, как говорят в авиации, крайний объект. Одна из фельдшеров предложила.
      - Давайте разойдемся на «все четыре стороны». В смысле на три от полосы. Может быть, тут еще есть ручьи.
Другого выхода не было. Мокрые ноги и обувь ничто по сравнению проблемой. Через несколько минут раздался обрадованный голос одной из подруг.
     - Девки! Сюда. Нашлась причина.
Уже подошедшим сотрудникам пояснила.
     - Никогда я так не радовалась… дерьму. А оно тут. 
Яма заполненная «характерным составом», была ответом на вопрос.  Тоненькая струйка в сторону родника все объяснила. Начались рассуждения.
    - Откуда здесь туалет? Яма есть, а «птичьего домика» нет.
    - Видимо он был еще при строительстве полосы. Потом стройбат уехал. Домик со временем пожгли. Следы остались. Берем забор с ручья и родника и на доклад.

     Анализ догадку медиков подтвердил. Именно дожди и вызвали переполнение ямы. Дальше все буднично. Ассенизаторская машина выкачала «обнаруженный состав»,  и Камаз с песком уничтожил следы «предыдущей цивилизации». Генерал вновь собрал сотрудников Санчасти. Три героини ждали наград. Если не медалей, то хотя бы поощрения.  Надежды подтвердились частично.
      - Должностные лица, ответственные за санитарное состояние гарнизона будут наказаны. Фельдшеров трех частей, проявивших инициативу, награждаю… внеочередным отпуском с выездом на Родину. Это все, что я могу в рамках своих полномочий. Спасибо вам девчата.
Генерал тепло попрощался со всеми. Хорошее настроение понятно. В штабе Авиации Северного флота уже знали, что приказ Командующего выполнен. Иначе и быть не могло.

       Командир части обеспечения избежал наказания. На радостях он пригласил героинь в генеральский домик. Накрытый стол обещал ужин с «горячим». Первый тост был, по понятным причинам, за «Дам с Красными Крестами».  Они не возражали. Прогреться после дождя «святое дело». Пока другие гости  разбирались с закусками из летной столовой молодые женщины запели. Вначале тихо. Они, словно настраивая инструмент, прошептали первый куплет. В комнате стих звук столовых приборов.  Три голоса, без музыки,  набрали силу. Искренность и чистота песни завораживала. Когда-то руководитель в доме офицеров  учил их вокалу «с душой». Он говорил, что и козу можно научить петь, а вот переживать ее могут только люди.  Песню знала вся страна. В любой кампании звучала по-разному.  В этом домике так пели впервые. Ни по велению свыше,  ни по плану. Радость от хорошо выполненной работы, казалось, была в каждой ноте. Было что-то еще. Тоска по  неизвестному, ожидаемому и неизбежному. Огромные ели за окном швыряли в окна крупные капли начавшегося дождя.    Несколько секунд тишины потом хлопки ладошек за спиной. В дверях стоял  Заместитель Командующего Авиацией.
      - Вот это сюрприз. Я и не знал, что такие таланты у нас. Отдельное спасибо. Вы тронули мою душу. Мой вылет перенесен на утро. Я с удовольствие  посижу за чаем. Командир базы отвезет вас по домам. Потом.
       - Да нет, товарищ генерал. Мы уже согрелись. Сидеть нам некогда. Практически двое суток дома не были.

       Самым пострадавшим в этой истории оказался замполит базы, то есть части обеспечения. Простая операция по удалению аппендикса едва не стала фатальной. Полный отказ деятельности кишечника. Врачи госпиталя в «Северной столице» обнаружили причину и смогли спасти человека, который уходя от выговора, чуть не попал на более строгое  наказание. Бывает.