Ниновка далекая и близкая. Глава 40

 Скорбную тишину Великой пятницы сменил хмурый вечер. А вскоре и вовсе темнота тяжелым занавесом опустилась на Ниновку.
Не спится казачке Матрене. Трагические события Страстной пятницы не дают душе покоя.

-  Ах! Людочки! Людочкы!... Што жа вы сотворили?! - с чувством глубокой вины она поднялась с полатей, не спеша подошла к окну, и пристально посмотрела в чернеющую за ставнями полоску.

Откуда-то издали донесся жалобный лай одинокой собаки. Казачка зябко передернула плечами:

- Тяжело в такую-то ночь сидеть в темноте!

 Прошлась по горнице, сняла с гвоздя тяжелую шаль, и уютно кутаясь, прилегла на сонное ложе.  Ей хотелось уснуть, забыться, но сна не было. Внутреннее напряжение не отпускало, из затуманенного сознания поочерёдно всплыли события минувшего дня...
 
 И вот! Она снова в песчанском храме...
Полусумрак храма мягко прорезают легкие лучи света. Всюду люди..люди... Множество людей! В черных одеждах они подобны птицам покорно сложившие крылья. 
Отуманенные слезами глаза, печально смотрят на Плащаницу- ( это полотно, которое было использовано в качестве савана, в нее был положен и завернут Иисус Христос, после снятия с креста.) 
Она ясно видит как на золотом полотне, лежит растерзанным тот, кто пришел cпасти мир.

- «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную...» - дрожащим голосом шепчет Матрена, припадая к увитой розами Святыне.
И снова слезы... Совсем рядом слышатся молитвенные воздыхания, откуда- то сверху доносится мелодичное и чистое пение, от которого замирает сердце.

- «Господи, прости и помилуй мя грешную...» - молится Матрена, молится без устали, чувствуя как душа наполняется благостной легкостью и чистотой.

 В какой-то момент ей показалось, что освещенность в храме стала еще меньше, воздух значительно сгустился, стал плотнее.  Люди не то чтобы расступались, но как-то отодвигались от нее.
И, вдруг в зыбком тумане она явственно видит фигуру человека в длинном белом одеянии.
 Он стоит вполоборота метрах в двух впереди нее, молитвенно сложив руки. Не ощущая страха Матрена пытается подойти ближе, и не можем двинуться с места, как будто ее держит какая-то сила.

- Кто ты?! - мысленно спрашивает она.
 
 С необыкновенной легкостью он поворачивается к ней лицом, хочет что-то сказать...
Но вдруг, сами собой пришли слова молитвы-оберега: - Ангел мой..!- шепчет Матрена. - Иди со мной, ты - впереди, а я - за тобой…
Спустя мгновение Матрена очнулась:
 
 - Видать, что в энтих-то, своих думках я задремала и потому мне все это привиделось!- рассуждала она. Набожно осенила себя крестным знамением, наощупь расправила сбившуюся шаль, согрелась и, уснула крепким, спокойным сном. 

 А вскоре солнечный лучик, бойко пробившись сквозь узкую щель в оконных ставнях и

озарив внутреннее убранство крестьянской избы, нежно коснулся лица спящей на полатях хозяйки.

- Батюшки Святы!- спохватилась сонная Матрена. Што жа это я, никак проспала? Мне жа Маньку, кормить надобно! Ей жа, родненькой катиться, не седня, так завтра!... Эх-х!... Да и печку растоплять, и яйца красить, дел не переделать, а я разоспалась?!

Мгновенно соскочила с полатей, расправилась, на ходу расчесала гребнем черные как смоль волосы, и аккуратно спрятав их под платок, облачилась в домашнюю одежду. Зачерпнула ковшом прохладной воды из деревянной кадки, наспех умылась, и мельком взглянула на своё отражение в зеркале: большие карие глаза сияли.

- Ух-х!  Щечки-то мои еще пуще разрумянились! Да и здоровьица удвое поприбылось!

Торопливо подошла к печи, подняла с припечка чугун с замоченной предварительно
луковой шелухой и яйцами, и осторожно задвинув его в печь, чиркнула спичкой.
Праздничная вязаночка сухих дров полыхнула мгновенно.

- Пока дровишки будут разгораться, с Манькой подуправлюсь!

Накинула на плечи душегрейку, oбула старенькие башмачки и, проворно выбежала во двор.

Предпраздничное утро встретило Матрену многими непредвиденными случайностями...

- Тихо-то как?! Да и птиц не слыхать... - приметила она, направляясь к сараю.

 У двери остановилась, и недоверчиво посмотрела на небо. И тут странные звуки чем-то напоминающие сипение и хрипы, заставили Матрену насторожится.
 Казачка мгновенно толкнула дверь и, замерла на пороге... Коза Манька металась по сараю, потом легла и снова поднялась, копытами разрыла подстилку, словно устраивая себе гнездышко.

- Ма-а-нечка?! Мила-ая, ты моя!... Ой, что жа мне делать, что делать?!... - запричитала Матрена.

Первая мысль о помощи направила ее к Прокопу Игнатиевичу.

- Дедушка, Прокоп?! Вы тута? -  влетела она в соседскую хату.

- Матренушка, што такоеча?

- Да, козочка моя, котится надумала! Подсобите, дедушка Прокоп, сама не управлюсь!...

- Ах, штоб ей!... В такой-то день?!- развел руками Прокоп, поглядывая на растерянную Матрену. - А ты, дочка, дюжа-то не перживай!...  Даст Бог, справимся и с энтим делом!

Матрена беспокойно повела плечами. 
 
 В сарае Прокоп внимательно осмотрелся, настороженно подошел к козе Маньке, и вполголоса прошептал:

- Она вот-вот должна окотится. Козочка при коте покой любит, так шо, швытко суетиться не будем, Матренушка!

 А  вскоре и правда, Манька прилегла, издала несколько натужных звуков.

- Давай! Ну, давай милая... Да-а-вай родная!- ласково нашептывал старик над измученной от болей роженицей.
Манька издала еще более странный звук и, Прокоп вытащил из материнской утробы маленькое беспомощное существо.

- Жи-и-вой, ли?!...- испуганно прошептала Матрена, разглядывая обвитые пеленой глазки.
Прокоп добродушно улыбнулся: - Живо-о-й! Куды он денится! И только хотел подняться, как Манька снова издала странный звук, и на свет показался другой козленочек.

- Той, шо раньше народился, той - козлик, а это - козочка! - восторженно произнес старик. Вытер соломой мокрое дитя и бережно передал его хозяйке. - Не робей, Матренушка, подпускай деток к мамкиным соскам. 

- Ой, до чего жа они хорошенькие!- нашептывала Матрена, осторожно прикладывая  милых козлят к вымяни матери.

- С приплодом тебя, доченька!- ласково улыбнулся Прокоп. - Ох, и будет теперича у тебя мароки, Матрена! И надо же перед Пасхой такому комфузу случиться?! Э-эх!... Жизня наша!

Прокоп снял шапку, и несколько раз перекрестился на восток.

- Дедушка Прокоп, а Вы, у Пещану на Всеношную пойдете?

-  А як же! Но не пойду, а поеду! Учера бабы казали, шо Дягель для такого случаю, подводу дае. Усея деревня конешно на ней не поместится, а нас стариков подвезет!
 Так шо, доченька, усем миром будем сустречать Христово Воскресение!

            Продолжение тут: http://proza.ru/2021/04/26/1474