Репортаж с Анной на темляке

                Моей любимой психмастеру Лизе Готфрик во имя Годохмы
     - Послушай, товарищ, деревья бурчат,
     То ветви ботвой скачут и машут,
     Мы, вытащив Репку, испекли колобчат.
     Нет рифмы. Но была тетя Паша.
     Советский премьер Хрущев улыбнулся и хлопнул Фрола Козлова по плечу. " Паша Ангелина ", - прошептал, нервно кривя губы, Фрол, оглядываясь в поисках Лавра. Любой недобросовестный тут же и сразу прозреет внешнеторговую деятельность, но пишущий эти простые, но и святые, строки некий Ивлукич не так прост. Поэтому в Концертный зал всех Советов вкатили на инвалидном кресле никакого не мужика в пижаме с нашитыми маршальскими лампасами и уж тем паче ( о, Дита ) не говенного киноактера, обосравшегося в конце жизни сериальчиками про местных гангстеров - депутатов, привычно смешивая ссученность дегенерата Бабченки с патриотским настроем потенциального зрителя, что, увидев отеческий продукт, пропитается и ощутит, отнюдь, вкатили натурально Лавра, точнее, лавру. Пол другой и род женский, а так то же самое или, как шутют всякие, вид сбоку. Вот, к примеру, услышишь ты кощунство Шапиры или Познера, а потом прочтешь дегенерата, как он кипешует маленько о жопе Дашки Астафьевой, прорубает тебя навзничь : пидарас. Не только дегенерат, но и пидор, раз не ценит попку сочной девицы, хотя, скорее всего, просто олигофрен. Ведь взрослый мужик, а трет нервы подписантам и выгодоприобретателям, спосылающим копеечку в адрес Хайфы, всякой дичью и кромешной ахинеей. Так, товарищи, жопа. Так, павшие бойцы из небесных ласточек Тартарена. И чо ? Да ни х...я. Лишь пухнет перьями мешок с луком, раздуваясь гордыней и малооправданной благородной яростью говнистой старушонки Нины Ургант, тоже все, понимаешь, во времена оны делившей власовцев на литературных и наших, как лошадево - локшовый пропагандист граф Невзоров. И никому не приходит в правосознание простая, но святая мысль некоторого Ивлукича. Все они говно, сортировка говна разная, наполнители и фантики различаются, но продукт внутри - говно.
     Любимов заметил везомую лавру и затряс руками, припадочно скособочившись и припадая на левую ногу. Промаршировал по сцене и взвыл :
     - Рублев Ондрей и Боголюбскай, круша сомнений твердь татар,
     Послали дона Кучку по - над Нерль,
     Где дух души, овеяв даль и вокзал - базар.
     Нет рифмы. Но был Карл. И керль.
     Советский премьер Хрущев всхлипнул и отер мозолистой рукой щетинистую щеку Фрола Козлова. " Керль Эрика Светлоокого ", - пояснил свою душевную слабость Фрол, подзывая лавру колесиками. Анафемствуя и шумя форсунками, лавра приблизилась и испустила. Любой недобросовестный сразу же и свяжет эти простые, но святые строки с преодолением временных трудностей боярином Ординым - Нащокиным, например, очень даже хорошо известным любому из слушателей Паука Троицкого, малосомневающемуся, что спряжение склонения Ивлукичем злоумышленно нарушено, так как надо  " бояриным " чуть выше ( см. выше, курсив мой ), но мы выше этого, товарищ мой Лиза любимая с грудками сладкими, как ягодки Эммануэль. Мы прямо и скажем, что лавра имеется в виду, имея в виду предыдущего Хичкока, северо - западная, то есть, Ляксандры Невского. Без примесей кондуита или малоросских напевов Франсиска Скорины и Симеона Полоцкого, наша лавра, как Крым или - эвон кому ! - Сибирь. Бля. Это слово нужно добавлять всегда, для весомости и вящести. Сибирь. Бля.
     - Е...т мозги Ивлукич добро, смущая ум спортивных дев,
     Гремя блесной, мормыша пролубь, а там, товарищи, Собчак !
     Тетешит рыло и манду, купая вислость сисек, гнусь ума,
     Вертя хвостом пред носом сих. Был тугрик. Был валютный лев.
     Нет рифмы. Но была и есть мать вашу так.
     Советский премьер Хрущев застонал и вдарил кулаком по зубам Фролу Козлову, явно различимому при включившемся освещении Концертного зала всех Советов. " Тюбетейка Нарусова ", - осознал скалозубность момента Фрол Козлов, обрушивая лавру себе на темя. А про темя, моя любимая поэтесса Лизавета, лучше всех писал Брюсов. Там стрелы метили чье - то темя, могучий царь царей Ассаргадон, неверную деву лобзал армянин и всякое - такое. В общем, литературный вечер О*Генри. И прет меня неимоверно, что выигрывают его американская француженка и еврейская украинка, поскольку я не зря же ведь наименовал кудрявую и тоненькую Тицкую Миленой Д, зная, что Тая Карпенко выросла и стала еще прекраснее, нежели десять лет тому взад.