Сказки и истории. Царь Горы

Жил-был Царь Горы.
Гора у него небольшая была, но симпатичная. С одной стороны каменная, с другой лесистая. Наверху чуть снега и льда для красоты, пещерки для таинственности, посередине – водопадик и озерцо с чистой водой для умывания и питья. Местами травка на горе растет, местами цветочки цветут, кругом порядок и уют, одно слово – благолепие.
Жили Царь с Горой в мире и согласии. Гора выпячивалась, как хотела, камни перетряхивала, деревья растила, водой брызгалась, облаками прикрывалась. Царь правил ею, как мог, – ненужные пылинки стряхивал, нужные тропинки прокладывал, стоя наверху, на самой высокой точке Горы, утверждал гармонию человека и природы.

Вот стоит так он однажды, озирает окрестности. Хороши, ничего не скажешь – голубые долины с говорливыми речушками, высокие небеса с ярким солнышком. Вдруг слышит шум непонятный у себя за спиной, словно кто-то пыхтит, травой шуршит, снегом скрипит и камушками сыплет. Оборачивается – человек карабкается по Горе, почти до вершины долез, покраснел от усилий, но упорный, лезет вверх. До Царя добрался, остановился, отдышался и говорит:
- Весьма неплохие виды здесь открываются.
- Ты кто такой? – спрашивает Царь.
Человек плечами пожимает.
- Да, собственно, Никто, - отвечает. – Но раздумываю, кем бы стать. Ищу себя, можно сказать, пробую. Вот здесь мне, например, нравится. Возможно, мое предназначение – стать Царем этой Горы.
- Невозможно такое,  - возражает ему Царь, - потому что тут уже я царствую.
- Однако возникают вопросы, - не сдается пришелец. – Имеются ли у вас правоустанавливающие документы? Согласован ли статус с местным населением и устраивает ли его ваше правление? Опрашивать следует всех подряд, от пещер и глетчеров до последнего муравья, иначе голосование будет считаться недействительным.
Царь не нашелся, что сказать, а Никто продолжает, ласково так:
- Вы не волнуйтесь, я еще не решил, буду ли с вами за должность бороться. Останусь на время, присмотрюсь, решу, достойная ли для меня перспектива или надо что-то другое подыскивать.
От этих речей Царь не успокоился, а даже больше расстроился. И документов на Гору у него никаких не имеется, как-то само сложилось его с ней отношение. И население он никогда ни о чем не спрашивал, даже и не думал в отдельности о ледниках, и в отдельности о муравьях, что уж говорить о пещерах и водопадике.
А незнакомец приветливо улыбается, рюкзак распаковывает – раз! и домик надувной стоит на вершине, рядом стол пластмассовый, кресла и площадка для барбекю под тентом. И мангал складной у него оказался, и угли, и жидкость для розжига.
- Сейчас шашлычок сообразим, - говорит Никто, - что тут самое вкусное, зайчатина, козлятина или медвежатина?
Царь возмутился, раскипятился, стал кулаками махать:
- Ах ты, прохвост! – кричит. – Убирайся с Горы подобру-поздорову, не то...
- Не то что? – Прохвост интересуется. – Силой отсюда спустите? Так я покрепче буду, да и помоложе. Не хотите добром уступить, будем референдум проводить, с привлечением силовых структур. Прямо сейчас и начнем, только рацию достану.
Плюнул Царь, сгорбился, пошел потихоньку вниз. Идет и с Горой прощается – вот ледничок запоздалый, ручеек говорливый, колокольчик и горечавка, роза горной души – рододендрон. Россыпь щебня недавняя. Проход загораживает, надо бы порядок навести. Покачал Царь головой. Перебрался через завал, да и дальше себе вниз пошел. Не царское это дело - на чужой Горе прибираться.
Бредет себе, грустит. До самого низа добрался. Думает, что ему теперь делать, куда податься, да и как назваться. Просто Царь – не годится, а у других Гор свои Цари есть.
Тут его мысли печальные прервал какой-то шорох, после громче загремело, закачались деревья, река заревела, водопад загрохотал.  Сошла небольшая лавина с самой вершины, а у подножия камни раскатились и оставили лежать Никто. Сам отдельно, рюкзачок отдельно, шатер отдельно, кресла и стол кверху ножками валяются. А рядом рация сломанная. Встал, как мог, Никто, тылы отряхнул, вещи упаковал. Удивленному Царю ничего не пожелал, имущество в рюкзак собрал, взвалил на плечо и скрылся из виду.

Царь подумал-подумал и в Гору полез, нельзя ведь ей беспризорной оставаться.
Жизнь потекла вроде бы, как прежде совсем, и тот же ландшафт вокруг, и те же заботы привычные. Только сколько ни забирайся наверх, Царем себя никак не чувствуешь, потому что сидит внутри маленький Никто и самосознание отравляет. Вот и выходит, что одно дело – созвучность человека и природы, а совсем другое – человека с человеком гармонизировать.