Приключения на курорте

СССР. 1976 год. Санаторий «Звездочка», город Горячий Ключ.

Мне, и моему другу Рустему, по 10 лет. В том году, нам несказанно повезло. Наши родители достали для нас путевки в детский санаторий «Звездочка»! Ура! Мы поедем куда-то далеко, от родительского контроля, на целых 45 дней! Если исходить из того, что родители воспитывали меня в строгости, то вырваться на свободу, на целых полтора месяца, была невероятная удача. Пацаны с улицы, умирали от зависти, я же смотрел на них «сверху», и снисходительно ухмылялся.

Наконец, настал день «Х». Мы, с отцом, выехали утром, и поехали забрать с собой Рустема. Когда мы к нему приехали, то оказалось, что мой друг еще не готов.

- Мы не готовы, - сообщил нам отец Рустема, - езжайте сами, мы приедем позже.

Не придав этому никакого значения, мы уехали.

И вот я на месте! Оформив меня, отец попрощался, не преминув сделать очередное вливание.

- Не балуйся, не дерись, слушай врачей и воспитателей, - говорил он назидательным тоном, - выполняй все требования.

- Ты меня понял?

- Да, отец, понял, - отвечал я, при этом думая, - когда же ты уедешь?

Все, уехал! Я осмотрелся в спальной комнате, выбрал себе кровать, которая оказалась очень мягкой. Достав необходимые вещи, пошел сдавать чемодан (в те времена, у любого уважающего себя путешественника был, именно,чемодан) в камеру хранения. Около камеры хранения толпились девчонки и мальчишки, и пока мы ждали очередь, я успел с некоторыми познакомиться. Все были в приподнятом настроении и очень веселы.

Вечером приехал мой друг. Я увидел его родителей и сразу же побежал их встречать.

- А, где Рустем? - спросил я.

- В машине, не хочет выходить. Сходи и позови его, - попросила его мама.

Странно, чего он в машине-то сидит? – думал я, направляясь к воротам.

Подойдя к машине, я увидел Рустема, который, насупившись, сидел на заднем сидении.
 
- Ты чего расселся? Вылазь, давай, пошли играть.

- Не вылезу, - был ответ.

У меня челюсть отвисла!

- Как не вылезу? - я уже начал злиться, - ты даже не представляешь, как здесь прикольно!

- Делай, что хочешь! – продолжал я, - хочешь спи, хочешь играй – сам себе хозяин.

- А кушать заставляют? – спросил Рустем.

Тут он угадал, кушать заставляли. Врач ходил между столиками, и следил, кто как ест (я успел уже здесь пообедать). Но, друга надо было вытащить из машины, поэтому пришлось соврать.

- Конечно, нет, - как можно беспечнее ответил я, - не хочешь – не ешь.
 
- А, еще, - продолжил я, - на территории есть магазин, со всякими вкусностями, вот где всегда можно подкрепиться.
 
- Мороженное продают?

Ну, конечно, какое хочешь!

Не знаю, как в городах тогда было, но в наш аул мороженное привозили только по праздникам.

Рустем не двигался.

- Хорошо, уезжай! Бросай меня здесь одного, - в сердцах крикнул я, - домой приеду расскажу нашим друзьям, как ты позорно бежал, оставив меня одного.

Конечно, это был удар "ниже пояса".

Воспитывали нас родители в правильном ключе, обычаи мы знали, не все конечно, но то, что друга бросать нельзя, мы знали с пеленок.

Рустем сдался. Кому охота быть предателем?!

- Только ради тебя, - он нехотя вылез из машины, достал свой чемодан и поплелся на территорию санатория.

Ура! Теперь со мной мой друг!! Заживем!!!

                Прохиндей

Рустем ненавидел врачей. Он их на дух не переносил. Это была главная причина, почему он не хотел ехать в санаторий, и приехал только вечером. И, остался-то, только ради меня! Оказавшись в санатории, он был очень подавлен. Ничего его не радовало. Все ему было противно. Избегал, по возможности конечно, всякие процедуры, выкидывал таблетки и т.д.

Прошло пару дней. Меня направили на зондирование желудка. Поместили трубку через рот в желудок, и отправили походить. Как только я вышел из процедурной, рядом материализовался Рустем.

- Ну что, больно? – спросил он меня.

Я прочитал в его глазах глубочайшее сострадание и жалость ко мне.

- Нет, - промычал я, потому как говорить, было практически невозможно.

- Не тошнит? – на его лице появилось отвращение.

- Нет, - снова промычал я.

- Долго будешь так ходить?

Вот, достал! Возле беседки я нашел песочек и написал на нем:

- Отстань! Иди гулять!

- Ты что! – возмутился Рустем, - как я тебя брошу в таком состоянии? А вдруг, что-нибудь с тобой случится? 

- Не случится, - написал я, - иди к ребятам!

- Не пойду! – категорично ответил он.

Я уже был достаточно зол, но мой друг решил, что я в беде. Для него глотание шланга, сродни со смертью. Так он и ходил рядом, реагируя на каждое мое движение.
Наконец, я освободился от шланга. Меня отправили в столовую покушать, ведь я не завтракал. Рядом, за стол, примостился Рустем.

- Как дела? – страдальчески спросил он.

- Рустем, все нормально. Ничего не болит. Процедура совершенно безболезненная, но неприятная, - ответил я.

- Кушать нельзя перед процедурой, проголодался, - подытожил я.

- Совсем нельзя кушать?

- Да, совсем. Иначе зондирование отменят.

Тут, Рустем весь просиял. Прямо на глазах он стал преображаться. На его, страдальческом,  лице появились победоносные оттенки.

- Отлично, у меня есть план, - сказал он, наклоняясь ко мне, и переходя на заговорщицкий шепот.

- Какой еще план? 

- Я придумал, как не проходить зондирование.

- И как ты собираешься это провернуть?

- Подробности потом, завтра попробую.

Назавтра ему назначили зондирование желудка. И он, судя по всему, совсем не желал эту процедуру проходить. Но, как он собирался отвертеться? Я понятия не имел.

И тем не менее, настроение у моего друга поднялось до небывалых, за три дня, высот.

Мы вышли из столовой и подошли к нашим одногруппникам.

Рустем настолько был в эйфории от своего плана, что, забыв свою застенчивость, заговорил с девчонкой из нашей группы (к сожалению её имя я запамятовал). Та, ему что-то ответила, и они пошли вместе гулять. До вечера, он от нее не отходил.

Вечером Рустем сказал мне, что ему очень понравилось общаться с новой знакомой и у него завтра свидание!

Вот так вот. Жизнь налаживается! Но.. Утром…

Наступило утро. Мы еще не встали, как нам в палату вошла медсестра, и остановившись у двери, беспечным голосом сказала:

- Рустем, одевайся, пойдем на зондирование.

Рустем молча сел на кровати. Не спеша, следя за медсестрой, запустил руку под подушку. Оттуда он достал яблоко и начал его демонстративно есть!
Именно демонстративно, что бы все точно знали, что он уже поел.

У медсестры отвисла челюсть. От ее прекрасного настроения не осталось и следа.

Мы все застыли. У ребят расширились глаза от ужаса!

- Что сейчас будет? - пробежал шепот по палате.

- Рустемчик, миленький, что ж ты натворил? –простонала медсестра упавшим голосом.
 
А, миленький Рустемчик, с аппетитом, доедал яблоко.

Медсестра, понурив голову, ушла. После завтрака Рустема вызвали к лечащему врачу «на ковер». Пожурили и отпустили.

Поступок моего друга вызвал резонанс в нашей группе. Часть, «прожженных» пионеров, была против поступка Рустема, но большинство, в том числе и я, его поддержали.

Поступок был расценен как героический, и смелость Рустема, признали даже его противники.
 
Рустем же пошел на свидание. У девчонки, когда она услышала новость, широко открылись глаза от ужаса. Для нее, послушной и положительной во всех отношениях, девочки, такое неповиновение страшим, тем более врачам, было немыслимым. И тем не менее, к вящему удовлетворению Рустема, она смотрела на него как на героя.

- Рустем, какой ты смелый! – тихим голосом говорила она ему.

- Я бы на такое никогда бы не решилась.

- Теперь ты мой рыцарь, - закончила она.

Весь день они провели вместе. Она всем рассказывала, какой отважный поступок совершил ее герой.

Рустем же, был счастлив. И я, был рад, что наконец то он отвлекся от своих печалей.

Наступило утро. К нам в палату пришла другая медсестра, они работали посменно, и судя по всему была предупреждена о коварстве Рустема.

Быстрым шагом, мимоходом поздоровавшись с нами, она подошла к кровати Рустема, и запустила руку под подушку. Оттуда, с победным видом она достала яблоко.

- Ну что, одевайся, у тебя сегодня, точно, будет зондирование, - провозгласила она голосом победителя.

Медсестра развернулась, прошла к двери, и стала ждать Рустема.

Рустем, не спеша, встал с кровати, натянул штаны и рубашку.

- Неужели спекся? – подумал я, - эх, яблоко то забрали.

Рустем открыл свою тумбочку, спокойно достал оттуда кусок хлеба и…

Медсестра, как пантера, кинулась к Рустему. Однако уже в «полете» поняла, что не успеет. Пока она добралась, Рустем уже доедал свой спасительный хлебушек.

- Ах, ты…- чуть не выругалась медсестра.

- Как ты мог так поступить? – она пыхтела как паровоз.

- Пойдем, сейчас с тобой разберутся, - зло сказала она и повела Рустема к врачу.

Рустем, с гордо поднятой головой, пошел на очередной «ковер».

Враг был повержен! Разбит вдребезги! Растоптан!

Прибежала подруга Рустема.

- Ну, что? – с нескрываемым страхом спросила она меня, - повели на зондирование?

- Нет, - ответил я.

- Хлеб,- вскричал я, с нескрываемой гордостью за друга, - он съел кусок хлеба!
 
Мой рыцарь, - прошептала она, - я знала, что он, и сегодня победит!

К этому времени вернулся наш герой, и они с подругой пошли завтракать.

Девчонка не отходила от Рустема ни на шаг. С подругами она общалась в снисходительном тоне, ведь ни у одной девчонки в санатории, нет такого смелого и отважного бойфренда (как бы сейчас сказали).

Рустему очень льстило его новое положение. Казалось, что он забыл все свои печали. Был весел, общителен.

Прекрасно, теперь можно заняться и своими делами.

Третье утро…

На этот раз операция по «захвату», вероятно, была тщательно подготовлена.

Очень рано, перед самым подъемом, к нам в палату ворвался «спецназ», состоящий из трех медсестер. Не успели мы глазом моргнуть, как Рустем был «схвачен» под руки и поднят с постели. Пока две медсестры держали его за руки, третья делала «обыск».

Безрезультатно! Ничего нет. Тем не менее, не отпуская его рук, его одели и повели в процедурную.

Я быстро оделся и побежал следом. В кармане у меня лежал кусочек хлеба! По нашему сговору, в случае непредвиденных обстоятельств, я должен был передать хлеб Рустему.

И вот, этот момент наступил. Я шел следом, выжидая, когда можно будет передать хлеб. Но, моего друга не отпускали. Я же ждал, когда его отпустят и руки освободятся.
 
- В крайнем случае, дам ему откусить кусочек, - надежда еще оставалась.

Рустема довели до дверей процедурной, открыли дверь, а я уже бежал к ним, держа перед собой спасительный хлеб.

И тут, его руки отпускают, и просят зайти в процедурную.

Крыльцо процедурной было с перилами. Под перилами шли параллельные линии из металла. И вот, прямо возле стенки, под перилами, на железке лежал кусок хлеба! Его практически не было видно сверху. Я заметил, как Рустем, незаметным движением снял хлеб и вошел в процедурную. Оказывается, вчера он сделал «закладку»!

Я прильнул к окну. Рустем уселся на стул лицом к врачу.

- Ну что, молодой человек, начнем? - сказал врач, чувствуя превосходство и поворачиваясь к Рустему.

- Начнем, - ответил Рустем, и отправил хлебушек в рот.

Все застыли! Наступила полнейшая тишина. Рустем же усиленно жевал, чавкая, стараясь побыстрее все съесть.

Тишину разорвал гомерический смех врача.

От смеха он сложился пополам, показывая пальцем на Рустема. Рустем же принялся жевать еще быстрее, непроизвольно корча лицо.

Врач, вообще «зашелся» от смеха. Слезы выступили у него из глаз.

- Уберите его отсюда, - не останавливаясь смеяться, простонал врач, -немедленно! А то, я сейчас умру!

- Вот, прохиндей, вот пройдоха, - стонал врач.

Он уже начал икать. Рустема подхватили под руки и вывели из процедурной.

- Давай еще хлеб, - быстро сказал он, - неизвестно, что они придумают.

Я передал ему хлеб, и он принялся, опять, усиленно жевать. Тут уже засмеялись медсестры.

После завтрака Рустема позвали к врачу.

- Лично тебе, - сказал ему врач, - я разрешаю зондирование не проходить.

- Проходи другие процедуры, отдыхай спокойно.

Рустем был счастлив. Его «дама сердца» души в нем не чаяла. Гордо шествовала рядом с ним, куда бы он не пошел. Очень им гордилась. Девчонки, конечно же, ей завидовали. «Победитель» сил зла, в образе врачей. Настоящий герой! Рыцарь, без страха и упрека! У кого еще есть такой друг?

К сожалению, не помню, как звали подружку Рустема, как звали врачей и медперсонал, работников столовой и наших воспитателей. Воспользуюсь случаем и скажу им всем от нас, детей 70-х, большое спасибо! За труд, терпение, доброту… Благодаря вам, мы были счастливы!!!

(продолжение следует)