Еврейский архив. часть 3

Искусство быть евреем

«Наш век тем и хорош, что никак не разберешь, кто прав, кто виноват. Даже присяжные, судящие какого-нибудь человечка за кражу, не знают,  кто виноват: человечек ли, деньги ли, что плохо лежали, сами ли они присяжные виноваты, что родились на свет. Ничего не разберешь на этой земле».
А.П. Чехов.
 
 Отрицатели Холокоста (их еще именуют иногда неонацистами) вовсе не настаивают на том, что Гитлер любил евреев и последним в нацистской Германии жилось превосходно. Нет, всем во время войны досталось. Немцы гибли на фронте, евреям в концлагерях тоже пришлось несладко: тяжелая работа, скудная из-за военных условий еда, неизбежные болезни и повышенная смертность из-за скученности и природной нечистоплотности этой расы. В газовых камерах производилось необходимое дезинфицирование одежды, а крематории выполняли своё и посейчас обычное дело...
Таков ход рассуждений.
Если спросите, куда же делось большинство западноевропейских евреев, ответ тоже готов: сбежали в Россию (чему-де гитлеровцы были только рады). Сталин депортировал их в сибирские лагеря, где эта раса, отнюдь не нордическая, попросту вымерзла. А счёт выставили, само собой, поверженной Германии...
Ну, а «окончательное решение еврейского вопроса» состояло лишь в том, чтобы в конце концов (после победы Рейха!) выслать всех евреев на Мадагаскар или (по их выбору) в Палестину.
В свете вышесказанного осуждать ли Мартина Хомана, депутата германского Бундестага? Выступая 3 октября 2003 г. по случаю Дня немецкого единства у себя на родине в Нойхофе (земля Гессен), он прежде всего отдал должное своему народу: «После преступлений, совершенных во времена гитлеризма немецкий народ беспримерно и не щадя себя пытался переосмыслить прошлое...» Отдал должное и евреям: «Наш народ принес извинения и в рамках своих возможностей выплачивал миллиардные компенсации, прежде всего евреям...»
Herr депутат задался вопросом: «Нет ли и у еврейского народа, который мы рассматриваем исключительно в роли жертвы, темных сторон?.."»
Он нашел то, что искал: «Мы... видели, какое сильное и продолжительное влияние евреи оказывали на революционное движение в России и в странах Центральной Европы... Многие евреи занимали руководящие посты, а также состояли в чекистских карательных отрядах. Так что в какой-то степени было бы оправдано назвать евреев «народом-преступником»...»
Впрочем, Herr депутат тут же спохватывается: «Возможно, то, что я сказал, прозвучало ужасно, однако, это соответствовало бы той же логике, по которой и немцев называют народом-преступником...»
В заключение толерантное (в свете нынешних европейских тенденций) резюме: «Поэтому ни немцы, ни евреи не являются народами-преступниками». (Цит. по – «Zukunft» от 27 ноября 2003, Берлин).
Гессенцам, надо думать, логика их депутата от фракции ХДС пришлась по душе. Тогда как в Бундестаге разразился скандал. Подавляющим большинством голосов Herr Хоман был исключен из парламентской фракции. И пока он как бы в подвешенном состоянии до окончания срока полномочий в 2006 году. Не позавидуешь, в общем.
Горькую участь разделил с депутатом генерал Рейнхард Гюнцель. Он позволил себе письменно поздравить единомышленника с «мужественными словами, полными правдивости и ясности, выражающими именно то, что на душе у большинства нашего народа». Министр обороны Петер Штрук немедленно и без колебаний увольняет командующего спецназом Бундесвера Herr‘а Гюнцеля.
Ладно, депутат с генералом как-то справятся о своим горем. Они еще легко отделались. В германском Бундестаге тут же принята резолюция: «...На нас возложена особая ответственность, не позволяющая нам предать забвению воспоминания о Холокосте и память о жертвах» И т.д.
Высказывания, сколь-нибудь обеляющие Холокост, рассматриваются официальной Германией как уголовные. Сам я не убежден, что следует так вот смаху пресекать чьи-то неудобные мысли. Надо ли заметать под ковер? Может быть, порадоваться тому, что вот он - лишний повод прояснить истину? Быть может, публичное шельмование, увольнение в отставку, тем паче тюремное заключение прозвучат убедительнее после такого прояснения – также, безусловно, публичного? И впрямь, как знать, «что на душе у большинства немецкого народа»...
Ну, да ладно. Сам я – еврей, тут мое дело сторона. Меня другое интересует. Как отнеслось бы нынешнее германское правосудие к публичному – в прессе и на телеэкране - заявлению шефа некоего бизнеса о том, что пресечение гешефта и увольнение сотрудников вполне аналогично истреблению в апреле-мае 1943 года восставшего Варшавского гетто?
Я думаю, в данном случае германское правосудие встало бы в тупик. И вот почему. Заявление это принадлежит... кому бы вы думали? Цитирую издание, рекордное по тиражу («Аргументы и факты» № 19, 2001): «Вице-президент Всемирного Еврейского Конгресса Владимир Гусинский, находясь в США, сравнил принадлежащую  ему телекомпанию НТВ с Варшавским гетто, которое восстало против гитлеровцев и было безжалостно уничтожено».
По законам Германии (и не только этой страны) вице-президента Всемирного Еврейского Конгресса (в момент заявления еще и полномочного президента Российского ЕК) должно бы судить за открытое, публичное, максимально растиражированное отрицание вообще какого бы то ни было истребления нацистами евреев, даже восставших против них в Варшавском, Минском и других гетто!).  Пусть даже лишение телекомпании Гусинского ее лицензии на вещание было неправомерным, - представьте только: гитлеровцы варварски... лишают восставших евреев их прежних высоких должностей и жирных окладов...
                    
      Похожее. В США в только что прошедшей рекламной акции «по защите прав животных» постоянно сопоставлялись массовое содержание и убой скота с миллионами евреев, истребленных нацистами. На плакатах фотографии обреченных узников и – битком набитые клетки для кур, горы человеческих трупов и – забитых животных... Обвинение в юдофобии руководители акции решительно отметают, ссылаясь на... мнение еврея - Нобелевского лауреата по литературе (т.е. человека, точно знающего смысл понятий и значение слов), убежденного вегетарианца Исаака Башевиса Зингера: «Для животных все люди – нацисты!»
И нынешняя массовая вегетарианская акция проводится под лозунгом: «Холокост на твоей тарелке».
Есть и другие впечатляющие мнения, тоже озвученные евреями. «Ассимиляция нанесла больший ущерб нашему народу, чем какой-то там Холокост». Или (грамматическое согласование не на моей совести): «Холокоста не было, потому что Вс-вышний этого не допустит!» («В Германии революция невозможна, потому что ни один полицейский этого не позволит!»)...
      Что и говорить, в части развенчания ужасов Холокоста почетнейшее место принадлежит самим евреям. Из Призыва к Президенту США (март 2002) вторгнуться в Ирак и «освободить народ от зловещего режима» известнейших российских правозащитников Елены Боннер и Владимира Буковского: «Чечня сегодня - это одна из гнойных ран на теле страны, где осуществляется настоящий геноцид (!) маленькой беззащитной нации. И, несмотря на это, как только стала создаваться антитеррористическая коалиция, британский премьер-министр Тони Блэр, несомненно, после консультаций с Вашингтоном, отправился в Россию и приветствовал "вхождение на борт" нового союзника. Он выразил радость, что в этой войне Россия, наконец, будет в одном ряду с Западом, особенно, как он заметил, учитывая "огромный опыт России в борьбе против терроризма". Мы никогда не предполагали, что нам когда-либо придется услышать такие слова от ведущего западного политика. Это звучит почти также жестоко и позорно, как если бы мы сказали, что у Германии огромный опыт в обращении с евреями (!)».
       Депутат Хоман и генерал Гюнцель могут перевести дух. Аналогия «почти» полная: «У каждого еврея есть родственники повсюду, попробуй тронь. А что у немцев? Да не только у немцев... Евреи входили в квартиры и предлагали за них деньги, за которые и комнату в коммуналке не снимешь. И это в лучшем случае. А то – просто кидали в квартиру гранату»... В свидетельстве очевидца режима, установленного борцами за веру, чеченца Руслана Мартагова, цитированном и в западной прессе, только заменены чеченцы - евреями, а русские – немцами. (К размышлению: из более чем полумиллиона русских в Чечне остались лишь тысячи – в качестве рабов по подвалах и ямам).
        Сам Руслан Хасбулатов, некогда спикер российского парламента, так сказать, главный чеченец, проговорился: «Бандиты превратили Чечню в концлагерь для нашего народа». Бытует среди кавказцев и мнение покруче: «Чеченцы – бич Кавказа»...
       Согласно последней переписи осени 2003 г. чеченцев - 1 миллион 361 тысяча, тогда как в момент распада СССР их насчитывалось чуть более 600 тысяч (в самой Чечне – 509 тысяч). Раз уж после такого     
«настоящего геноцида» их количество в одной республике выросло почти втрое, то и евреев, наверное, после гитлеровского геноцида расплодилось столько, что плюнуть некуда?..
         «Что-то не читал я у наших „правозащитников“ осуждения чеченских зверей, режущих горло и отру­бающих головы русским пленным и заложникам. Как и приснопамятный Бабицкий, либералы считают, что чеченцы это делают для того, „чтобы зримо, выпукло показать всем аморальность этой войны“. Неисповедимы пути Господни! Наше время породило уникальный типаж — либерала-вурдалака, полагающего, что он как воплоще­ние благородства, чести и совести возвышается над ос­тальным российским быдлом!» С.П. Кориковский, членкорр РАН («Новое время» №22, 2000).
       Насчет последнего утверждения ученого-геолога, работавшего в Чечне. Посмотрите по RTVi «Российскую панораму» с местечковыми ужимками Ганапольского и глумливой болтовней моськи Шендеровича, вслушайтесь в циничные разглагольствования Березовского и Борового, вникните в суть высокомерных речей Явлинского... Эти люди стремятся рулить Россией, и впрямь полагая всех прочих бессловесным быдлом.
       Не будучи ни евреем, ни расистом, членкорр не подсчитывал, конечно, процент евреев среди этих, прости господи, либералов, чья роль откровенно провокаторская. Террор нуждается в пропагандистской поддержке. И бандиты ее постоянно получают. Они на это рассчитывают, этим дышат. Когда чеченские муджахиды (арабо-перс. – борцы за веру), возглавленные «подполковником  Конфедерации народов Кавказа (!)» Шамилем Басаевым (давно уже -«генералом»), ворвались в Буденновск и захватили самый беззащитный объект – больницу, они первым делом расстреляли пятерых заложников – «для того, чтобы явились журналисты». «Без широкой публичности этот акт самоотверженности, мужества и отчаяния не вызвал бы нужного резонанса», - авторитетно разъяснило нам Радио «Свобода»14 июня 1995 г.. (Вполне индифферентно: «Специально выискивали евреев»).
         Ультрапатриоты (они в этом вопросе спецы!) с удовольствием напоминают нам, что не только госпожа Боннер и господин Буковский, но и Немцов с Явлинским, тем паче Березовский с Боровым  – евреи «по Галахе». Это причиняет нашим либералам чрезвычайные хлопоты. «Свободолюбивые горцы» - и «российские мародеры», «борцы за независимость Ичкерии» - и «наглые оккупанты», «маленький гордый народ» - и «имперские амбиции»...  - клише либеральных СМИ. Беспрестанно долдонить о геноциде (!) чеченцев значит девальвировать само понятие, впрямую способствовать неонацизму. С Гитлера, как говорится, и взятки гладки.
        Геноцид (от греч. genos – род, племя + лат. caedo – убиваю) - это поголовное истребление народа, имеющее мало общего даже с жестокой сталинской депортацией тех же чеченцев. Как и с депортацией японцев в Соединенных Штатах, воевавших тогда на Тихом океане.
        Иллюстрация (однажды уже цитированная мной). «В конце августа 1942 г. Гиммлер в ходе инспекционной поздки остановился в Минске и решил поприсутствовать на очередной казни заключенных... Однако, когда Гиммлер, по приказу которого и производились эти массовые убийства, увидел, как падают несчастные, включая женщин, как продолжают они шевелиться и слабыми голосами звать на помощь, он
утратил вдруг свою вошедшую в поговорку бесстрастность и упал в обморок, как самый заурядный интеллигентишка». (Jacques Delaru. Histoire de la Gestapo. Париж, 1962).
        Гиммлер прекрасно осознавал суть термина: «Я хочу поговорить с вами откровенно на достаточно тяжелую тему. Я имею в виду эвакуацию евреев, уничтожение еврейской расы... Большинство из вас видели, как в единую кучу свалена сотня трупов... а пять сотен? а тысяча? Пройти через это и остаться, не принимая во внимание исключения, вызванные человеческой слабостью, хорошими людьми (!), - вот что является высшей степенью закалки. Вот страница нашей истории, которая не написана и никогда не будет написана». (Из речи, обращенной к руководителям СС и полиции в Познани. Польша, 1943 г.)
         В теории наши «правые», само собой, не юдофобы. И приходится им жутко вертеться на крохотном логическом пятачке между понятиями «исламский экстремизм» и – «антисемитизм», «чеченские борцы за свободу» и – «палестинские террористы»... Сопоставьте два заявления госпожи Боннер, следующие одно за другим. Тексты обширные; привожу наиболее значимые места.
         «Обращение к мировой общественности» («Свобода» 2 апреля 2002) в связи с палестинским террором:
«...Террористы-самоубийцы людей убивают не по одиночке, а по принципу "чем больше, тем лучше". Единственным мотивом для для убийства является политическая, религиозная или расовая принадлежность невинных жертв.  Они принесли в мир новое оружие массового поражения - дешевое и легко транспортируемое... Совершенно очевидно, что если не попытаться поставить заслон этому новому оружию, то очень скоро самоубийцы будут взрываться не только в Иерусалиме. Они будут взрываться на Елисейских Полях, на Красной площади, на Бродвее, на Пикадилли, на улицах Пекина, Каира, Багдада и Дамаска - в зависимости от того, кто заказал и оплатил взрыв и каковы его цели. При этом они могут использовать не только несомые на себе бомбы, но и виды оружия куда более опасные и разрушительные.
         Террористы-самоубийцы безусловно совершают преступления. Но еще большее преступление, которое должно быть квалифицировано как преступление против человечества, совершает тот, кто направляет их, кто заказывает преступление. В уголовном праве есть статьи о принуждении к самоубийству. При внешне кажущейся добровольности действий террористов-смертников - это всегда действие по принуждению, и ответственность за них в полной мере должны нести заказчики этих преступлений, те, кто идеологически обрабатывают террористов, часто несовершеннолетних, вооружают и посмертно оплачивают...
          Уверенность в том, что сегодня это оружие используется в отношении нескольких государств и не применяется в отношении других, является временной и иллюзорной... Взрывы на улицах всех городов мира - Брюсселя и Дели, Москвы и Берлина, Аммана и Исламабада, Стамбула и Парижа - станут обычным явлением. Мусульмане и христиане, конфуцианцы и индуисты, католики и православные, буддисты и протестанты - никто не будет застрахован от того, что его не взорвут...
          Терроризм всегда разрушает массовое сознание, лишает людей так необходимого им чувства безопасности и уничтожает основы частного, государственного и международного права - фундамента современной цивилизации.
          Израиль ведет необходимую и оправданную войну не с палестинским народом, а с мировым терроризмом, синдикатом терроризма, объединившим "Аль Каиду", "Хамас", "Фатх", "Исламский джихад" и других. И эта война Израиля никак не менее справедлива, чем та, которую ведет антитеррористическая коалиция во главе с США...»
           Какие справедливые мысли и весомые слова! Ужасен террор палестинцев против израильтян, исламистов - против Запада. Ну, а террор против россиян?.. Вот интервью с Е.Г.  Боннер (она в Бостоне) о захвате заложников в театральном центре в Москве («Свобода» 24 октября 2002):                    
          « Я считаю, что сегодняшняя трагедия, как бы ни относиться к захвату заложников вообще, вызвана политикой Москвы и Кремля, и единственная власть, которую я обвиняю в сегодняшней тысяче заложников - это Кремль. Потому что когда бы и какая бы война ни начиналась, войны кончаются переговорами, и переговоры ведут не с фиктивными, марионеточными правительствами, а с противником. В данном случае Москва считает противником вооруженные чеченские формирования и президента Чеченской Республики Аслана Масхадова, - значит, с ними должны разговаривать, если Кремль ценит свой народ и своих солдат. Я уже не говорю о чеченцах, которые подвергаются форменному геноциду (!). Разговаривать можно долго, сколько угодно, но война и тот беспредел, который творится ежедневно в Чечне, должен быть прекращен. Единственные виновники сегодняшней трагедии - Москва, Кремль».
          Комментатор «Свободы»: «Но у России уже есть опыт переговоров с террористами, это было в Буденновске, тогда в переговорах участвовал даже глава российского правительства Виктор Черномырдин, - и мы помним, чем это закончилось».
          (К размышлению: «Президент Ичкерии Аслан Масхадов наградил орденами „Герой нации“ 115 участников рейда на Буденновск: „Этот рейд отважных, - сказал президент, - был переломным моментом в войне“». Радио «Свобода», сентябрь 1997 г.)
          Е. Б.: «Хасавюртовские соглашения Москва разорвала самым беспардонным образом. И все провокации, которые, с болью я об этом говорю, ложились и на дагестанцев, и на чеченский, и на российский народы - это всё результат нечестной политики Кремля».
          Комментатор (также не упоминая о вторжении в Дагестан, о рейде на Кизляр, о взрывах в российских городах): «В России очень любят говорить об особом пути и довольно пренебрежительно относятся к мировому опыту, тем не менее, есть, наверное, самый богатый опыт - государства Израиль, которое много лет и достаточно успешно борется с терроризмом, но израильский опыт говорит: никаких переговоров с террористами. Вы считаете, что никак невозможно использовать в данном случае израильский опыт на российской почве?»
          Е. Б.: «Я знаю о том, что некоторые наши, даже уважаемые мной историки и журналисты пишут на темы сравнений Палестина-Израиль – Чечня-Россия. Мне кажется, здесь и исторически, и этнически, и эмоционально - всё неоправданно. Это объяснять долго, не для интервью».
                         
Итак, русская кровь дешевле, чем израильская, палестинцы более достойны презрения, чем чеченцы... Мне бы, еврею, радоваться. Только чем эта логика и мораль отличается от морали и логики исламских фанатиков? Разве что обратным знаком.
          Когда мозги набекрень, тогда только и можно сравнивать забой скота с истреблением людей, войну с бандитами, спасение чеченского народа (!) называть геноцидом. «Если слова теряют своё значение, люди теряют свою свободу» (Кун-цзы – Учитель Кун, в нашем произношении – Конфуций).

ЖГУЧАЯ ТАЙНА
Почти детективное повествование с предисловием, комментарием и примечанием
  
     Предисловие.
     Название украдено, кажется, у Стефана Цвейга. Хотя о сексе здесь ни слова. Вот, разве, времен незабвенного царя Никиты, который пустил в оборот дивное словечко, бородатый анекдот. Он всегда к месту, когда заводят традиционные наши стенания: вокруг-де «сплошь антисемиты».
     Любое следствие имеет свою причину. Не выпадает ли антисемитизм (предпочел бы называть это явление более конкретно – юдофобией) из этого логического ряда? Если прислушаться к нашим стенаниям, окажется, что причиной антисемитизма сам же он и является. Следствие само себе причиной. Или наоборот. Стихийный антисемитизм (как у Пушкина «слезы девы» и «вихрь мятежный»)? Или – «зоологический», что, вроде бы, понятнее? Как инстинкт у насекомых...
     Неужели я и сам немножечко антисемит?.. Месяц назад в Мюнхене в рамках моих т.н. «Авторских встреч» должен был я выступить с темой «Откровение Торы / Моисеева Пятикнижия». Объявления о встречах с авторами появляются ежемесячно в Вестнике Еврейской общины Мюнхена. Обоюдное согласие, без проблем. Но – не на сей раз.
     Телефонный звонок. Чей-то голос, который я бы назвал мерзким, если б это не пахло диффамацией, - словом, некто с уже позабытым мной жутким местечковым акцентом, не поздоровавшись и не назвав себя, сходу заявил, что я обязан представить ему текст предстоящего выступления. Кто звонит? Оказывается – «ваш русский раввин». Т.е. надо знать, КТО! Я спросил «моего русского раввина», историк ли он по образованию. Нет, он не историк, он – раввин. К «нашей Торе» имеет самое прямое отношение. Я сказал, что тоже имею прямое отношение к «нашей Торе», потому что Священная Книга является также историческим памятником. Еврей ли я? Да, но – неверующий, как это иногда бывает; исторические же памятники чту и изучаю. «Ах, вот как...» – загадочно произнес визави.
     Я сказал ему, что с цензурой, да еще с такой бесцеремонной и невежественной, не сталкивался уже много лет. Книги и основные мои работы вышли залпом в 1989-93 гг., когда стало возможно извлечь рукописи «из шкафа» (где у англичан - скелет). И еще сказал, что текст полностью публиковался в Израиле, а также на таком-то сайте (указал), и частями – в России; с лекцией этой я выступал по меньшей мере четырежды: на еврейском семинаре в Бад-Киссингене, в германском «Обществе Мозеса Мендельсона» в Дессау, в самом Мюнхене перед обширной аудиторией, еще где-то... «Нас (!) это не касается», - перебил он.
     Я, само собой, отказался от выступления. Без проблем, - потому что пришлось бы готовиться, дополнять текст новациями (человек я, увы, ответственный, лекцию же мне почти навязали), терять день за днем. Известно, «баба з возу, кобилi легше».
     Но вспомнилось вот что.
    
     Глава 1.
     Раввин Рубин, посвящавший меня в евреи в восточно-германском городе Дессау (земля Заксен-Анхальт), украл вскоре свиток Торы и угнал автомашину еврейской земельной общины. Угон сам по себе еще не кража. Ребе, припарковав машину в аэропорту, в лучших ковбойских традициях оставил ключи в выхлопной трубе. Немецкая и израильская полиции объявили розыск беглого раввина. Кажется, розыск длится по сей день.
     Я не сразу поверил в эту историю. Она показалась мне вариацией на сюжеты О"Генри.
     - А вы представляете хотя бы, сколько может стоить пергаментный свиток, да еще освященный в Иерусалиме у Стены Плача? - сказал мне Писецкий, чиновник земельной общины. - Кроме того за Рубиным числятся и другие художества.
     - Какие? - спросил я.
     Но Писецкий, вспомнив уже, что служит в фактически секретной организации *, сухо ответил:
     - Всякие.
     Ребе Рубин, плечистый, представительный, с живописной бородой, подернутой седыми нитями, удивительно похожий на Карла Маркса в годы создания второго тома "Капитала", заключил собеседование со мной следующими словами, обращенными к Писецкому:
     - Я прекрасно вижу, что он - еврей, но что-то заставляет меня сомневаться в этом.
     Произнесено было по немецки, и я попросил переводившего Писецкого подтвердить это дивное заключение.
     - Пусть он вам сам подтвердит, - сказал добросовестный Писецкий и вернул мой вопрос Рубину - уже по-немецки.
     - Ja! - коротко ответил раввин.
     Мне уже тогда захотелось поговорить по душам с этим хахамом (мудрецом), и я спросил Писецкого, как обратиться к мсье Рубину интимнее, по имени.
     - Сам не знаю, - понизив голос, сказал Писецкий. - Отзывается на Herr, этого мало?
     - Хер Рубин, - сказал я. - Так еврей я все же или не еврей?
     - Herr Rubin, - деликатно перевел Писецкий, - ist er Jude?..
     Раввин опять с сомнением посмотрел на меня, нехотя кивнул головой и выплыл из комнаты.
     Его собеседование со мной было похоже на диалог с детектором лжи. Вопросы были окольные, но с самого начала ясно было, куда он гнул.
     - Вот он родом из Бердичева, - игнорируя меня, сходу обратился раввин к Писецкому. - А знает ли он, где в Бердичеве до войны была хоральная синагога? Сколько вообще синагог было тогда в Бердичеве?
     Вопросы по-немецки с "синагогой" и "Бердичевым" я понимал, но ответить на них не смог.
     - А какие еврейские блюда готовила его мама к субботам? Готовила ли она рыбу? Сколько зажигали свечей?..
     - Какая рыба?.. Какие свечи?.. - вырвалось у меня. - Втолкуйте этому мудаку, что я жил в советском Бердичеве.
     - Скажите ему, что вы обрезанный - и дело с концом, - вполголоса мельком посоветовал Писецкий, приехавший из-за меня из Магдебурга, земельной столицы, в наш провинциальный Дессау и определенно высчитывавший, когда уходит обратный поезд.
     - С концом дело? Так пусть он сам меня об этом спросит, - злорадно настаивал я.
     - Что он там говорит? - поинтересовался у Писецкого Рубин.
     - Он говорит, что сын его призван в израильскую армию, что его книги и работы по еврейской истории публикуются в Москве и в Израиле, - сказал Писецкий, проявляя неожиданную эрудицию.
     Я не сразу вспомнил, что за полгода до того по просьбе некого хера Досика, могущественного тогда лица в Правлении общины (позднее официально объявленного негодяем и проходимцем), отдал по экземпляру некоторых своих книг какому-то загадочному, никак затем себя не обнаружившему «Еврейскому Культурному Союзу "Schoresch"»...
     Рубин взглянул, наконец, в мою сторону, повозил языком за плотными румяными щеками и произнес (Писецкий перевел):
     - Ну и что? Только ли евреи интересуются нашей историей? Кому на свете нужна какая-то другая история? Определенно можно сказать только одно: в детстве его мама не готовила рыбу-фиш. Если б готовила, это запомнилось бы. Такое не забывается!
     Он еще раз оценивающе взглянул на меня, слегка скосив рот в сторону, и можно было ожидать, что вот-вот он задаст коронный вопрос, жгучий, мучивший его, - вопрос, на который, ей-богу, я не знал бы, как ответить, потому что после мытарств, которые довелось испытать, оказаться неевреем было бы уже слишком. Пусть бы спросил лучше у моей жены. Ей-богу, он даже покосился на мою ширинку... Но произнес только то резюме, которое я привел выше.
     - Послушайте, - спросил я в заключение Писецкого, - вашему Рубину мало было самих документов?
     - Документы документами, но решающее слово за земельным раввином, - уклончиво сказал Писецкий и посмотрел на часы. - Вас признали евреем - что вам еще надо?
    
     Глава 2 и последняя.
    
     ...- Меня признали евреем, - сказал я дома жене. - Что тебе еще надо?
     - Я тебя понимаю, - виновато сказала жена. - Но мы в чужой стране. Эти аборигены ни слова не понимают по-русски, хотя больше сорока лет в школах ГДР это был обязательный предмет, и половина из них бывшие коммунисты-ленинцы. Уверена, что этот твой раввин - тоже. Но нужно же к чему-то прислониться... В Союзе ты не только в партии, ты вообще нигде не состоял - я тебя принуждала?
     - Состоял в профсоюзе! - гордо заявил я.
     - Видишь, как тебе повезло! Нет, я рада, что документы, наконец, признаны действительными.
     Почти за год до этого желтые от ветхости, порванные на сгибах бумаги прошлого века и начала нынешнего почтительно, с предосторожностями, вложены были в прозрачный пластик и посланы в Магдебург, в Еврейский Союз немецкой земли Саксония-Анхальт. А оттуда, уже без нашего ведома, - во Франкфурт-на-Майне, в Главный раввинат Германии. Можно было тогда еще поспорить, какой город «столичнее» - Бонн или Берлин, кто влиятельнее - канцлер или президент, кто надежнее - немецкий Бог или немецкий банк, тогда как позиции франкфуртских раввинов незыблемы. Сам Председатель Центрального Еврейского Совета в подметки им не годится. Всего лишь лицо светское, так сказать, приземленное и бренное, в сравнении с духовными лицами, сообщающимися так или иначе со Всевышним.
     - Я тебе не поручусь, что документы подлинные, - сказал, принимая их, Шахнович (еще одно могущественное лицо в Правлении, тоже вскоре вышибленное из общины за «превышение служебных полномочий»). - Это установит экспертиза.
     - Какая экспертиза?
     - Криминологическая, какая еще! Определят, когда изготовлена бумага, давность шрифта, подлинность печати, достоверность подписей, мало ли что. Здесь, в Германии, каждому выгодно быть евреем, и МЫ (!) это прекрасно знаем.
     - А череп измерять будут? Кровь на анализ будут брать?
     - Пока нет. Наука до этого пока не дошла. Иначе все было бы гораздо проще. Половину этих липовых беженцев, даже больше, сразу бы отсеяли.
     (Документы мытарились у франкфуртских раввинов почти год. Шахнович знал, что говорил).
     - И потом - каждый еврей тебе это скажет - зафиксировано, что да, твоя бабушка - еврейка, но насчет твоей мамы, извиняюсь, ни слова.
     - Но зафиксировано, что и папа, извиняюсь, еврей...
     - А это неважно. Ты... (Шахнович посмотрел на меня, подумал и поправился) мы с тобой так уж уверены, что наши дети - именно наши? Это по-настоящему знают только наши жены, да и то не всегда. Тоже путают. А по Галахе, еврейскому закону, если ты слышал, только ребенок от еврейской матери считается евреем. И, кстати, почему нет твоей метрики? Утеряна? Как это - утеряна? В советском Свидетельстве о рождении есть благословенный "пятый пункт", благодаря которому мы здесь - в процветающей Германии.
     - Мы только потому здесь, хер Шахнович, что убиты почти шесть миллионов...
     - Это само собой, - сказал хер Шахнович.
    
     * * * * *
    
     Комментарий
     В общине Дессау был я, между прочим, облечен высоким доверием - избран председателем ревизионной комиссии.
     Кстати, первой заботой Еврейской общины было выселение из полученного ею здания упомянутое выше «Общество Мозеса Мендельсона» («Moses Mendelssohn Gesellschaft»), занимавшее часть одного из этажей. Еврейский просветитель XVIII века Мозес Мендельсон родился в Дессау. Его перевод Торы на немецкий язык (с комментариями на иврите) явился одним из самых примечательных событий культурной жизни Германии. Его называли и «еврейским Сократом», и «германским Соломоном». Он стал главным героем классической пьесы Готхольда Лессинга «Натан Мудрый». И ненависть к Обществу его имени со стороны наших евреев я объяснял себе лишь «квартирным вопросом», как известно, ожесточающем сердца. (Общество при мне загнали на чердак, и кажется, в конце концов выставили вон).
     Когда я прочел в этом уважаемом мной Обществе лекцию «ОткровениеТоры» (мне любезно сняли зал в городе (Leipziger Torhaus), пригласили переводчика, собрали немецкую аудиторию), в правлении Еврейской общины разразился скандал: как это я посмел! Я не понял, в чем суть. Мне разъяснили (инструкция была свыше): Мозес Мендельсон - предтеча реформистского иудаизма, преступно расцветшего в Соединенных Штатах, тогда как наша Община – сугубо ортодоксальная. В подтверждение мне показали уголок первой страницы нашего Устава, но в руки его не дали. Я тогда еще не понял, почему. И спросил хера Роскина, нашего председателя, почему вообще Еврейская община не – культурная, а – культовая (не Kulturgemeinde, а Kultusgemeinde). «Потому что так больше платят», - отрубил он с прямотой римлянина.
     Добывание денег походило подчас на нелегкий труд шахтера: тоже в грязи и в потемках. И когда я готовил отчет ревизионной комиссии к очередному общему собранию, председатель нежно, как родного, попросил меня предварительно показать ему, что я там понаписал. Я удивился. «Извините, это наша промашка, - ласково сказал председатель. – Мы вас имели за другого человека. У нас при приеме на любую должность требуется подписать следующий Bestдtigung («Свидетельство», - перевел он) в двух экземплярах – по-немецки и по-русски». И дал мне для подписи замечательную двуязычную бумагу: «Настоящим я подтверждаю, что Правлением Еврейской Общины мне указано, что вся полученная во время моей деятельности в Еврейской Общине информация в отношении финансов, религиозной и социальной работы, лиц, решений и положения дел, которая предназначена для использования внутри Общины при работе, является строго секретной и не подлежит оглашению, и не может быть доведена до третьих лиц».
     Это великолепное свидетельство человеческой наглости подписать я, естественно, отказался. Что происходило далее, вы прочтете в «Двенадцати стульях». В главе о том, как отец Федор пылко домагался взаимности инженера Брункса и что при этом предпринимал. Как это выглядело в нашем случае и чем завершилось, - когда-нибудь в другой раз.
     В конце концов, спустя неделю-другую, сакральную формулу «Вы еще пожалеете!» председатель заключил следующими словами: «Кстати, когда вы собираетесь, наконец, жениться?» Я обалденно посмотрел на него. Председатель примирительно развел руками. «Чтобы, я забыл, что у вас жена и детки!.. Как-нибудь еще не отшибло. Но пора это оформить как У НАС водится».
     Тут уж я развел руками.
     Сам председатель поехал «оформляться, как водится» аж в Берлин, где, оказывается, есть хирургическая еврейская (!) клиника со спецуслугами. Потому что для оформления ортодоксального брака надо не только ходить «с партбилетом на голове», т.е. в кипе (вместо красненькой книжечки КПСС в нагрудном кармане), -надо еще что-то проделать и с другой частью тела. Наш председатель проделал и вернулся из Берлина со страдальческой миной и в спецштанах с мотнёй до колен, но готовый и далее расставаться с чем угодно, лишь бы усидеть в своем кресле. Впрочем, жертва, как в классической трагедии Шекспира, была напрасной. И хера Роскина постигла та же участь, что и Шахновича, и Досика (см. выше) со сходной резолюцией, запечатленной на скрижалях общего собрания.
     Не знаю, завершилось ли дело, как положено, уголовным судом, - меня уже не было в Дессау.
     Больше я туда не возвращался, хотя там немецкие друзья плюс дивная природа и замечательные парковые ансамбли. Карин и Хайнц иногда звонят нам в Мюнхен и сообщают, что «c антисемитизмом в городе было так хорошо, ну а сейчас совсем-совсем плёхо».
     Они владеют русским на уровне школьного образования ГДР, поэтому выражаются столь казенно.
    
     * * * * *
    
     Примечание

     * Не метафора и не гипербола. Вот выдержка из § 1 Устава Общины (на стенке не вывешивается и на руки не выдается!): «Мероприятия, касающиеся внутренних дел религиозного общества не подлежат проверке через доступные акты „общественной власти" (кавычки в тексте. – М.Т.)... В какой степени какое-то мероприятие может быть причислено к внутренним делам, определяется из того, что практически, исходя из характеристики дела и целевой связи, можно рассматривать как собственное дело религиозного общества».
     Какой простор для инициативы!

Эдуард БОРМАШЕНКО (философ, профессор-физик. Израиль).
Иврит, искусственный интеллект и критерий объективности.
   
     «А рядом с домом стоял столбик, на котором была прибита поломанная доска с надписью … «Посторонним В.»
     А. Милн «Винни-Пух и все-все-все».

     Даже новичку, делающему самые первые шаги в иврите известно, что в основе грамматики святого языка лежит представление о трехбуквенном корне. «Трехсогласный корень является как бы костяком глагольной формы, неся основную семантическую нагрузку, а гласные, приставки и суффиксы – обрамлением, уточняющим смысл и передающим такие категории, как род, число, лицо, время, вид, залог» (М. Носоновский «Светоч Глаза» -  альтернативная грамматика иврита»).
     Все это хорошо известные, прописные истины; но подлинная неожиданность поджидает того, кто даст себе труд дочитать цитируемую статью Михаила Носоновского до конца. Оказывается, до одиннадцатого века евреи не догадывались ни о существовании трехсогласного корня ни о существовании «биньянов». «Еврейские языковеды Х1 века, блестящие владевшие языком, не видели биньяны», эти категории были открыты еврейско-испанским лингвистом Йегудой Хаюджем.
       Сообщение Михаила Носоновского поразило мое воображение: ни мудрецы времен Мишны, ни мудрецы периода Талмуда, ни даже Гаоны не имели представления о подлинной структуре иврита, и это при том, что к одиннадцатому веку евреями была накоплена гигантская гуманитарная культура, в основе которой лежало непрерывное, отточенное и отшлифованное поколениями размышление над текстами, как же получилось, что ни трехбуквенный корень, ни биньяны не были открыты много ранее?
           Напрашивается и более общий вопрос: а что именно открыл Йегуда Хаюдж? Являются ли биньяны элементом языковой реальности, существуют ли они объективно, или выделяя биньяны и трехсогласный корень, мы всего лишь отдаем дань нашей привычке к упорядочению словесной реальности? Ведь упорядочивать слова можно и по-иному, Михаил Носоновский приводит примеры альтернативных грамматик иврита, в которых трехбуквенный корень остается невостребованным.
       Караимские лингвисты, например, разработали альтернативную грамматику иврита. «В основе классификации глагола у караимских грамматистов лежало понятие мнемонического знака «симана», позволяющего связать огласовку формы прошедшего времени, и огласовку формы повелительного наклонения». И, по-видимому, их грамматика вполне удовлетворительно описывала структуру иврита. Более того, многие крупные современные лингвисты не признают существования трехбуквенного корня.  
     Размышления над грамматикой привело нас к специфически философскому вопрошанию: мы открываем истину (различив биньяны в реально существующем языке) или выдумываем ее (переупорядочив слова так, чтобы были видны биньяны)? И какой смысл мы вкладываем в слово «объективно»?   
               Постановка вопроса о реальном (или на-думанном) существовании трехбуквенного корня и биньянов уходит своими корнями в бездонное философское прошлое, в ней легко узнается средневековый спор о природе универсалий (по-простому: общих понятий, таких как род или вид). Тогда схоласты разделились на две непримиримые группы: реалистов и номиналистов. Реалисты верили в существовании универсалий, независимое от функционирования нашего сознания. В некотором смысле универсалии были для них более реальны чем единичные вещи, подобный способ мыслить восходит к Платону, и отдает на версту крайним мистицизмом. Ярлык «реализм», прилепленный невесть отчего к интеллектуальной школе, в которой  обобщенная, «небесная» кошка более реальна чем живая, сидящая напротив меня мурка, попросту сбивает с толку. Философский реалист убежден в том, что познаются не единичные вещи, а их идеальные образы, и для него объективное существование биньянов было бы несомненно.   
              Номиналисты (виднейшим из которых был славный Уильям Оккам) уверены прямо в обратном: «познаются вещи, а не формы, порожденные умом; формы эти являются не тем, что познается, а тем, при помощи чего вещи познаются… Объясняя человеческое познание, Оккам никогда не допускает, что универсалии суть вещи. Взляды Сократа сходны с воззрениями Платона, заявляет он, но не потому что, существует третья вещь, называемая сходством». (Б. Рассел «История Западной философии»). Оккам, разумеется, не счел бы существование «биньянов» реальным, но сказал бы, что распределив глаголы по «биньянам», нам просто удобно изучать язык, и если подобное распределение продуктивно, то так тому и быть, а если ему сыщется более удобная грамматическая альтернатива, так и она хороша.
       Нельзя сказать, что спор между реалистами и номиналистами в современной философии исчерпан (ключевые проблемы философии вообще отличаются живучестью и выносливостью, ничто их не берет). Я надеюсь, читатель не ждет, что ему предложат сейчас интеллектуальный трюк, который положит конец столь почтенной дискуссии. Моя претензия куда скромнее: предложена будет легкая коррекция угла зрения, думается, что представление об объективности универсалий приобрело сегодня некий новый и очень неожиданный оттенок. И оттенок этот придал понятию об объективности компьютер. 
                               ***
              Для дальнейшего рассмотрения нам понадобится сформулировать некоторое утверждение, занимающее центральное место в теории искусственного интеллекта и называемое тезисом Черча-Тьюринга:
     Предложим, что существует метод, которым разумное существо может разделить числа на два класса. Предположим также, что этот метод приводит к ответу за конечный отрезок времени. Если этот метод может быть сообщен одним разумным существом другому разумному существу, то в таком случае существует некая компьютерная программа, которая будет давать точно такое же разбиение, как и разумное существо.
              Я сформулировал тезис Черча-Тьюринга в несколько «разгруженном» от математической терминологии виде, желающиx ознакомиться с этим странным утверждением поподробнее (а он того стоит) я отсылаю к книге Дагласа Хофштадтера «Гедель, Эшер, Бах». Я не хочу сейчас вдаваться и в дискуссию о статусе Черча-Тьюринга, и обсуждать, может ли он быть получен из иных первых принципов, или же он представляет собою обобщение эмпирического материала. Для нас важно то, что данное утверждение безупречно описывает имеющуюся и уже вполне развитую компьютерную реальность, вспухающую на наших глазах с изумительной скоростью. В общем, пока что серьезных аргументов, ставящих под сомнение тезис Черча-Тьюринга нет. Какое отношение все это имеет к ивриту, его трехбуквенному корню и биньянам? Самое прямое.
     Заставим компьютер заняться классификацией ивритских слов. Если утверждение Черча-Тьюринга верно (в конце концов каждой букве можно сопоставить число), то резонно предположить что компьютер, озадаченный подобной миссией, переупорядочит их так, что трехбуквенный корень будет выявлен. Компьютер быстро заметит, что существуют слова, содержащие повторяющиеся в определенном порядке буквы, и тем самым доберется если не до вывода сформулированного Йегудой Хаюджем, то до такой классификации слов, из-под которой будет просвечивать корень. Более того, компьютер, скорее всего выявит и альтернативные грамматики: караимскую и все прочие. Если мы верим в то, что компьютер более объективен, чем человек, ибо он не связан ни с каким индивидуальным сознанием, то мы приходим к выводу об объективном существовании грамматики Йегуды Хаюджа. Впрочем, и существование караимской грамматики оказывается не менее объективным. Все это, разумеется, верно, если под объективным мы договоримся понимать существование независимое от индивидуального сознания.
     И тогда получается, что спор реалистов с номиналистами приобретает некую новую окраску: для объективного компьютерного мозга нет разницы между существованием слов и грамматических, категорий, биньяны для него по крайней мере так же реальны как и сами слова.    
                                           ***
     «… павловские собаки в клинике, звери в зоопарке и в лесу, пейзажи и радиоприемники, автомобили и женщины ведут себя и выглядят по разному, в зависимости от того, кто, когда и с каким намерением их наблюдает».
     А. Воронель «Теологические корни научного поиска».

     Напрашивающееся подобному ходу мысли возражение выглядит так: в конце концов компьютер порожден человеческим разумом, так чего ж от него хотеть? Он так или иначе  воспроизводит человеческую логику, и чего от него ждать, как не человеческой же классификации символов и знаков. Так что  вышеизложенное суесловие попросту тривиально и никакой ясности в проблему универсалий не вносит. Все это верно, но все же между мозгами компьютерными и человеческими есть существенное различие.
     Различие это состоит в том, что машина может не делать наблюдений, в то время как для человека это невозможно. Не всякий компьютер ненаблюдателен, но для компьютера абсолютная ненаблюдательность возможна, а для человека нет. А ведь именно наша наблюдательность и влечет то, что мы называем необъективностью. 
     Слово «объективность» нагружено многими смыслами. Среди них не последнее значение имеет изъятость исследователя из наблюдаемой им картины. Объективный наблюдатель – незаинтересован в происходящем, он лишь равнодушно фиксирует видимое, будучи абсолютно ненаблюдателен и не привнося в описание ничего личного.
     Идея изъятости наблюдателя – нетривиальна. Как заметил Воронель, она вопиюще противоречит нашему повседневному опыту: на той улице, где женщина, проходя, отметит парикмахерскую, лавку и прачечную, мужчина выделит пивную и будку «лото». Представление об объективном и незаинтересованном исследователе – продукт интеллектуальной деятельности греков. Платон прекрасно понимал, что обеспечить существование такого наблюдателя непросто, и выдумал идеи, то есть такие объекты, которые любому уму представляются одинаковыми. Отсюда и страсть Платона к геометрии. По мнению Платона, рассуждая о кругах и треугольниках, все, незаинтересованно и объективно, представляют себе одно и тоже.       
     Вера в существование подобного наблюдателя приводит к несколько видоизмененной формулировке тезиса Черча-Тьюринга, называемой еще гипотезой Харди, гласящей: на некотором уровне все математики изоморфны друг другу. Еще не зная ничего о существовании тезиса Черча-Тьюринга, я сформулировал в «Законе Тождества» утверждение, которое кажется мне эквивалентным гипотезе Харди: все математики понимают под словами «да» и «нет» одно и то же.  Как ни странно, моя формулировка быть может имеет большее значение именно для теории искусственного интеллекта, ибо мыследеятельность компьютера и сводится к непрерывному выбору между «да» и «нет», и быть может, именно потому компьютерное мышление изоморфно мышлению идеального математика.
     Идея изъятости наблюдателя – необычайно богата и плодотворна, до сих пор многие крупные ученые, такие как Юваль Нееман, уверены в том, что непревзойденным идеалом любой науки служит геометрия Эвклида. Эту уверенность должна была поколебать квантовая механика, включившая наблюдателя в общую картину происходящего, и более, того постулирующая его неотделимость от этой картины. Вслед за квантовой механикой и постмодернизм интегрировал наблюдателя в культурную игру, но чары Платона пока еще не рассеялись в мире науки.
     Появление компьютера еще чуть сдвинуло угол зрения, теперь в нашем распоряжении есть абсолютно ненаблюдательный, незаинтересованный и объективный сторонний наблюдатель. Пример ивритской грамматики, который я привел, быть не может не слишком показателен, ибо слова и их порядок все же представляют собою плод разумной деятельности, как сказал бы Оккам: они, суть, термины второй интенции. Но сегодня, после появления дигитальной обработки изображений компьютер может столь же равнодушно взирать и на самое реальность, преобразуя ее в набор чисел.
     Сейчас научные журналы переполнены статьями, посвященными компьютерному моделированию. Не вседа ясно, как относиться к получаемым результатам, и дело не только в том, что подчас их невозможно проверить, но и в серьезных гносеологических проблемах, связанных с применением искусственных мозгов. Объективны ли получаемые компьютером результаты? Я попытался показать, что появление компьютера изменило сам смысл слова «объективность».
     ***    
     Представление об объективном наблюдателе оказалось плодотворным, не только для развития специфически научного знания. По мнению Бертрана Рассела, идея «изъятости» породила и то, что мы сегодня привычно именуем культурой. Для того, чтобы культура стала осознаваемой, нужно выйти из нее, перейти во внешнюю по отношению к ней позицию, занять положение постороннего (такое явление, как ирония, неотделимо от внешнего, отстраненного взгляда на вещи). (Г. Соколик «Об элите и единстве», Еврейский Самиздат, 7, 1975).
     Приняв все это во внимание, мы поймем отчего до Х1 века еврейские ученые не открыли биньянов. Х1 век был эпохой интенсивного знакомства евреев с греческой культурой. Можно спорить о том, узнали ли евреи о Платоне и Аристотеле от арабов, или наоборот, мы научили арабов греческой мудрости. Это неважно. Важно то, что в это время Платон и Аристотель были в центре внимания интеллектуалов, и идеал объективного и незаинтересованного исследующего ума проникал в еврейскую мысль. Евреи начали смотреть на себя со стороны, и объективный (в смысле Черча-Тьюринга и Харди) разум немедля разгдядел и трехбуквенный корень и биньяны.
     Но вот что уж совсем поразительно: тот, кто знаком со средневековым ивритом, знает, что более поздние классические комментаторы писали так, как если бы трехбуквенный корень и биньяны реально существовали, скрупулезно следя за грамматикой. Идеальные грамматические и морфологические конструкты творили (и сотворили)  языковую реальность. Вот и ответь на вопрос: существуют на самом деле биньяны или нет? 

М. ТАРТАКОВСКИЙ. БЕЗ ПРОМАХА!
    (Глубокоуважаемому господину Бормашенко)
       

    «Демократы говорят о равенстве людей.
    Но какое может быть равенство между
        евреем и гоем!». Элиягу Ишай,
        председатель парламентской партии ШАС
        («Сегодня в Израиле», RTVI, август 2002)
   
    «Надежнее всего метить мимо цели:
                никогда не промахнешься».
            Вильгельм Телль (не по Ф. Шиллеру)


         «Глубокоуважаемый господин Тартаковский,
         Пролистав Ваши статьи, у меня создалось впечатление, что мы с Вами, размышляя о сегодняшнем Израиле, пишем о разных странах. Оставим в покое недопустимый тон Вашей журналистики, поговорим о фактах, ведь журнал, в котором мы с Вами печатаемся, именуется «Заметки по еврейской истории», и уж хотя бы из уважения к его заглавию нам с Вами следует почитать факты. Вы бережно ухаживаете за двумя мифами: 1) религиозные евреи не служат в армии, 2) религиозные евреи – армия дармоедов. Поговорим о каждом из них в отдельности...»
         Оппонент «пролистал статьи» («Не рухнул бы храм...» и «Сродство душ». Я для ответа ему внимательно, и не однажды, прочел его возражения («Признания дармоеда и дезертира», я чтобы, внимая призыву, «почитать факты».
         Мне не вполне ясно, почему блюсти их следует именно в данном журнале. А в прочих? Догадываюсь, что на еврейском издании, как и на всех нас, в понимании Оппонента, тоже лежит печать избранности. Ну, а как быть, скажем, с израильским еженедельником «Стриптиз. Бульвар крутой эротики», популярным приложением к массовому журналу «Панорама», с многими прочими вполне еврейскими изданиями?..
         В отношении каждого из обозначенных Оппонентом мифов сам он высказал грамотные и подробные возражения. Я полностью с ними согласен. Действительно, религиозные евреи служат в Цахале и, действительно, не являются дармоедами. Не о том ведь дебатируют в кнессете, не они причиной того, что Авраам Пораз, недавно избранный (от партии «Шинуй» - «Перемены») министр внутренних дел, пытается изменить ряд законов и инструкций - и кое-чего уже добился. Например, русские (по маме) солдаты Израиля уже могут быть похоронены на общевойсковых кладбищах, а их недобросовестные, так сказать, папы и чужекровные, т.с., мамы получили, наконец, право поселиться в стране и ухаживать за родными могилами.
         Некоторые солдаты в кипах служат под началом моего старшего сына, капитана Цахаля, его непосредственный начальник тоже религиозный еврей, - так что тут я уж никак не мог бы дать маху.
         Речь ведь о другом. В старой Монголии (вероятно, и в нынешней) все пастухи и погонщики верблюдов почитали своего Будду. И кормили при этом сонмища лам (до трети населения), занятых исключительно небесными проблемами.
         Оппоненту, если бы он не пролистал, а прочитал статьи, привел хоть какие-то ссылки на критикуемый текст (ни единой!), - ему следовало бы, наверное, адресовать свои возражения депутатам кнессета, адресовать израильскому социологу Нахману Бен-Иегуде, израильскому художнику И. Томаркину. Их обширные резоны приведены в моих вышеназванных статьях. Упоминания там о Теодоре Герцле и бароне Ротшильде, о Давиде Бен-Гурионе и Эхуде Бараке тоже не следовало бы игнорировать.
         А публичные, т.с. во весь голос, свидетельства раби Эйхлера и ответственного редактора Иерусалимского ортодоксального журнала «Направление» Александра Этермана ни о чем не говорят Оппоненту?
         Годится ли ему, доктору наук, государственный проект А. Этермана? В сокращении (в моей статье без сокращений) проект звучит так: «Подобно тому как в точных науках человек, владеющий специальными методами, способен решать новые сложные задачи, так и глубоко сведущие в Талмуде специалисты способны, пользуясь своими методами, ответить на любые (!) вопросы, поставленные жизнью... Мы твёрдо убеждены в этом, мы уверены, что в этих методах наше будущее... Я, например, вижу Израиль – в некой «бесконечно удалённой точке» – как демократическую и иерархическую (?!) систему, организованную по схеме, заданной в Торе: каждые десять людей (так у Этермана. – М.Т.) избирают «десятника», десятники – «сотника» и так далее, вплоть до вершины иерархии, где находится конституционный монарх (у ортодоксов Конституцией является сама Тора, как у исламистов – Коран. – М.Т.), Сангедрин (Верховный религиозный суд) и Первосвященник».
         А как относится Оппонент к приведенному здесь в эпиграфе утверждению председателя ортодоксальной партии ШАС, представленной в кнессете?
         И еще. Иудей (т.е. приверженец иудаизма) и еврей – абсолютно ли идентичны эти понятия? Исчерпывается ли наша культура Субботой, Бар Мицвой, мезузой, тфилином, Торой и Талмудом? Если да, то куда деться не менее чем четверти безрелигиозным жителям страны, в массе своей (как вскользь признает и Оппонент) наиболее образованной части населения?
         Быть ли светскому Израилю, где религия – по определению! - напрочь отделена от государства, - вот вопрос вопросов!
         «Пролистав Ваши статьи, у меня создалось впечатление...» Так нельзя. Хотя бы из уважения к собственной научной степени. «Подъезжая к станции, у меня слетела шляпа» (Чехов). Если доказывать то, что очевидно, пулять в белый свет как в копеечку, ни за что не промахнешься.
         Но мы-то, надеюсь, занимаемся здесь не досужими публицистическими бирюльками, не тщеславным самоутверждением, к чему все мы с годами так падки. Нет, нас – я так думаю – беспокоит судьба страны, без которой мы, евреи, где бы ни жили, сегодня ничего не значим. Всевышний, как мы не раз уже убеждались, никак нас не оградит.
         Вы, г-н Оппонент, как ответили бы на вопрос (приведенный в моих статьях): где был ОН в годы (не мгновения же) Холокоста?
         Засим кланяюсь.
         М. Тартаковский.
       
         P.S. Меня давно занимает еще вот что: не является ли вдруг прорезавшаяся демонстративная религиозность некоторых бывших советских евреев, неизменно подчеркиваемая ими, специфичной интеллектуальной игрой на манер той, что затеяли в свое время адепты небезызвестного отца Меня?
         Вопрос, быть может, не непосредственно к Оппоненту. Лично мне он не знаком. 
       
Эдуард БОРМАШЕНКО.
Я не дам им выиграть! Ответ господину Тартаковскому
 
       Глубокоуважаемый г-н Тартаковский,
        
    Отвечая на Ваше послание, я позволю себе изменить порядок реплик, и начну с последнего «убийственного» аргумента, козырного туза, неизменно извлекаемого светскими евреями в полемике с их религиозными оппонентами? Итак, где был Он (имеется в виду Вс-вышний) в годы Холокоста? Если оставить ерничество, а тема такова, что его придется оставить, то с этим «шестым доказательством» небытия божьего любому искренне верящему человеку справиться нелегко. Впрочем, как заметил рав Адин Штейнзальц, доставать всякий раз тяжелую артиллерию Холокоста нет надобности. Вопрос о справедивости Б-жьего суда в частности и бытии Вс-вышнего вообще возникает и после посещения детского отделения онкологической больницы. Никакой отсыл к книгам (даже самым лучшим вроде пронзительной работы рава Элиезера Берковича «Вера после Катастрофы») здесь не помогает и помочь не может. Не поможет даже книга Иова. Чужие слова бесполезны, здесь каждый должен определяться в одиночку. И я попытаюсь объяснить, как я для себя решаю эту проблему сегодня (может быть завтра я увижу ее по-другому): я, вообще, предпочитаю мыслить в терминах индивидуального а не общественного сознания, и потому то, что я здесь пишу не претендует на всеобщность: личный опыт - не более.
    Я задаю себе вот какой вопрос: не где был Он в годы Холкоста, а где нахожусь я сегодня: здесь и сейчас? Чего хотел Гитлер: Гитлер хотел чтобы евреев не было. Так вот, если я сегодня начну жрать свинину, перестану возлагать тфилин и изучать Талмуд, то еврея Эдуарда Бормашенко не будет. А это значит, что Гитлер выиграл свою войну против меня. А я не хочу ему помогать. Мне ужасно лень вставать в пять утра и шлепать пешком в синагогу полчаса. Так хочется еще поспать перед работой. Но я не могу себе позволить, чтобы Гитлер выиграл. Я – физик, и уважаю эмпирические факты, а факты состоят в том, что третье-четвертое поколение евреев, оторвавшихся от Торы ассимилируются полностью. А я упорно и тупо сопротивляюсь Гитлеру, и после работу иду на урок Талмуда, хотя куда приятнее мне было-бы посмотреть старый, добрый фильм. Я не дам им выиграть.
    Вы спрашиваете: исчерпывается ли еврейская культура Торой и Талмудом? Здесь Вам придется поверить мне на слово: Талмуд представляет собою столь грандиозный культурный памятник, что на его изучение человеческой жизни не хватает. Разве что очень одаренные люди могут позволить себе сказать, что они знают весь Талмуд. А ведь есть еще толстенные слои танахической, мишнаитской, средневековой и новой еврейской религиозной литературы. Человек, посвятивший ей жизнь, никак не обделен культурно. Всего на свете знать невозможно. Я вот и за физикой с трудом слежу, хотя профессионально обязан это делать. Приходится выбирать. Я не знаю исчерпывается ли еврейская культура Танахом и Талмудом, я знаю что без Талмуда и Танаха еврейская культура невозможна. Не «Слово о Полку Игореве» (при несомненных поэтических достоинствах последнего), не «Илиада» (при всем моем респекте к Гомеру) составляют опорный столб еврейской письменной культуры и именно Тора и Гмара.
    Вы пишете: «тфилином» вместо тфилин, поэтому, простите, я не могу считать Вас образованным человеком в еврейском смысле этого слова. Но Вам не стоит сильно переживать: депутат Кнессета недавно заявил, что первый Храм был построен Аароном. Судьба страны, в которой большинство школьников не отличают Моше Рабейну от Авраама Авину меня очень волнует, как и Вас, но удовлетворительного прогноза на ее будущее я дать не могу. Это ведь именно светское руководство довело образование до того, что треть школьников не понимают смысла прочитанного. Дети религиозных мракобесов продожают оставаться наиболее читающей частью молодежи, ибо образование для еврея – религиозная ценность.
    Несмотря на то, что моя семья начала соблюдать Моисеев Закон задолго до эмиграции в Израиль, я и сам пока не шибко разбираюсь в хитросплетениях талмудической мысли, а слабый арамейский язык не позволяет самостоятельно изучать Гмару, но это мне не дает спать спокойно, и я не могу себя считать культурным человеком. И все что я могу - это терпеливо наращивать мускулы, продираясь лист за листом и разбирая тонкости дискуссий, пылавших в Академиях Суры и Пумбедиты.
    Ну теперь о другом: я к сожалению не знаком с работами г-на Этермана, но в том отрывке, который Вы приводите особых противоречий не вижу. Любая сложная система, в том числе и демократическая, обязана быть иерархической. Это прекрасно показано в замечательной книге Валентина Федоровича Турчина (автора «Физики шутят»)– «Феномен Науки». Дело в том, что в отсутствие иерархии и задерживающих фильтров, любое малое возмущение (в том числе нарушающее работу системы) беспрепятственно доходит до ее верхних этажей. Любая демократия создает свою иерархию, и чем более развита демократия – тем более изощрена ее иерархическая система. Система, в которой общество разделено на десятки, сотни и.т.д позволяет каждому гражданину реально участвовать в демократическом процессе. Эта система весьма близка к идеальной греческой демократии (стоит почитать великолепные работы академика Михаила Леоновича Гаспарова о греческом полисе). К сожалению в современных нам западных демократиях граждане реально участвуют в принятии решений раз в несколько лет во время выборов. Немудрено, что и на выборы они ходят вяло. Люди все более стремятся к тому, чтобы ими хорошо управляли. А это весьма далеко от демократического идеала.
    Современным демократиям просто необходима религиозная прививка. Религия приучает человека в первую очередь заботиться об обязанностях (я, к слову, воспринимаю свою религиозность именно в виду налагаемых на меня Торой обязанностей). В то время как граждане западных стран за несколько благополучных десятилетий привыкли видеть демократию гарантом исключительно прав. Подобный правовой флюс губителен для демократического строя.
     Разумеется, я возлагаю утром тфилин, потому что в этом вижу свой религиозный долг, выполнение прямого повеления Вс-вышнего, а не потому что усматриваю в этом действии «наш ответ Гитлеру», и Талмуд изучаю не из этнографического или культурологического интереса, а оттого что в этом состоят мои обязанности верующего еврея. Но как ни странно, и лучшего ответа на вызов Катастрофы, и лучшего способа приобщения культуре нежели выполнение мицвот я тоже не сыскал.
    
ВСЕВЫШНИЙ и мы
      
     Я не раз писал о том, что идеология иудейских ультра-ортодоксов разделяется, в сущности, русскими шовинистами, и что идеология эта, по сути, враждебна еврейскому государству. Кстати, последние узаконения Кнессета подтверждают мою нехитрую мысль. Из возражений мне постоянного автора «Заметок» Эдуарда Бормашенко (№ 29) можно понять, что, напротив, ортодоксы представляют собой сливки демократического израильского общества. Я указал на передержку (речь шла ведь об ультраправых) и напомнил о квинтэссенции их мировоззрения, выраженной в публичном заявлении председателя парламентской партии ШАС Элиягу Ишая: «Демократы говорят о равенстве людей. Но какое может быть равенство между евреем и гоем!». (Тот же № 29).
     Реагируя на подчеркнутую веру во Вс-вышнего, постоянно декларируемую моим Оппонентом, я задал вопрос, мучающий не меня одного: где был ОН в годы Холокоста?
     Отклик Оппонента почему-то озаглавлен почти вызывающе: «Я не дам им выиграть!» «Им» – это Гитлеру и, надо думать, присным его. Я благодарен Оппоненту за то, что он не обминул главный вопрос, но считать ли ответом следующие слова? (Везде далее стилистика Оппонента). «Итак, где был Он (имеется в виду Вс-вышний) в годы Холокоста? Если оставить ерничество, а тема такова, что его придется оставить, то с этим „шестым доказательством" небытия божьего любому искренне верящему человеку справиться нелегко. Впрочем, как заметил рав Адин Штейнзальц, доставать всякий раз тяжелую артиллерию Холокоста нет надобности».
     Что ж, на нет - суда нет. Ничего не попишешь.
     Обращусь к позитивной информации. Оппонент очень ясно заявляет о себе: «Я – физик, и уважаю эмпирические факты». Не будучи физиком, я тоже уважаю факты, и два абзаца этой пламенной статьи показались мне не совсем соответствующими один другому.
     Первый: «Чего хотел Гитлер: Гитлер хотел чтобы евреев не было. Так вот, если я сегодня начну жрать свинину, перестану возлагать тфилин и изучать Талмуд, то еврея Эдуарда Бормашенко не будет. А это значит, что Гитлер выиграл свою войну против меня. А я не хочу ему помогать. Мне ужасно лень вставать в пять утра и шлепать пешком в синагогу полчаса. Так хочется еще поспать перед работой. Но я не могу себе позволить, чтобы Гитлер выиграл... Я упорно и тупо сопротивляюсь Гитлеру, и после работы иду на урок Талмуда, хотя куда приятнее мне было бы посмотреть старый, добрый фильм. Я не дам им выиграть».
     («Швейцар за стеклянной дверью читал газету в назидание прохожим». Лев Толстой).
     Другой абзац: «Я возлагаю утром тфилин, потому что в этом вижу свой религиозный долг, выполнение прямого повеления Вс-вышнего, а не потому что усматриваю в этом действии «наш ответ Гитлеру» (см. выше! - М.Т.), и Талмуд изучаю не из этнографического или культурологического интереса, а оттого что в этом состоят мои обязанности верующего еврея. Но как ни странно, и лучшего ответа на вызов Катастрофы, и лучшего способа приобщения культуре, нежели выполнение мицвот, я не сыскал».
     Человек слаб, и не станем удивляться тому, что пламенно верующему, оказывается, всё же приятнее посмотреть кино, чем изучать Талмуд. Но в первом случае (абзаце) Э. Бормашенко, по его же словам, выполняет свой религиозный долг для того, чтобы насолить Гитлеру, во втором (напрочь перечеркивая сказанное им выше) – он выполняет прямое повеление Вс-вышнего. Понимать ли так: Э. Бормашенко избран в качестве меча Б-жия, чтобы вопреки собственной слабой природе насолить Гитлеру, посмертно отплатить ему за злодеяния, которые Вс-вышнему в свое время так и не удалось ни предусмотреть, ни отвратить?
     Мне, автору серьезной (как признаётся) работы по теории эволюции («Человек ли вершина эволюции?», М. «Знание», 1991) понятно, как бесконечно трудно объяснить всю невообразимую сложность Мироздания, исключая причастность к сему Создателя. Но понятно и то, что Его присутствие внесло бы еще большее смятение в мою душу: пришлось бы разбираться и с Его собственной физической и духовной сущностью. Физик, уважающий эмпирические факты (а так представляет нам себя Оппонент), должен меня понять.
     И ещё. Веря во Всевышнего и Всеведущего, как допускаете вы (обращаюсь здесь и к другим возможным оппонентам), что Ему нужны (и даже лестны) все эти ваши «ужимки и прыжки» (словами дедушки Крылова): ежеутреннее прикручивание коробочек-филактерий к голове и руке (возлагание тфилин), целование икон с Его предполагаемым обликом, нижайшие поклоны лбом о пол - задницей к небу, свечи, жертвоприношения, все эти молитвы, которые для Вседержителя должны звучать полной нелепицей? К чему постоянные изъявления верноподданничества и униженной благодарности? ОН – кто: столоначальник, ротный старшина, судебный исполнитель?.. Неужели не замечаете, что снижаете Всемогущего до своего собственного небольшого уровня? ЕГО меряете какой-то портновской меркой.
     Вполне возможна вера в Создателя без участия в нелепом и глупом маскараде, позорящем сколько-нибудь мыслящего человека. Недостаточно разве – вести себя достойно, гуманно, разумно, - может быть, и впрямь рассчитывая на загробное воздаяние?..
     Причину теракта в Иерусалиме осенью 2003 свидетель с ухоженными пейсами из-под черной шляпы, объяснил нам в телепередаче «Сегодня в Израиле» (RTVi 26.12): «Взорвался автобус с религиозными евреями, потому что мужчины и женщины ехали вместе. ОН (был поднят указательный палец) этого не любит».
     Идиот видит своего Г-спода таким же мелочным и злобным, как и он сам. Так опорочить религию не смог бы никакой безбожник.
     После вышесказанного несложно возразить Оппоненту с его заботой о подрастающем поколении.: «Факты состоят в том, что третье-четвертое поколение евреев, оторвавшихся от Торы ассимилируются полностью». Странная забота! Сам уважаемый Оппонент жалуется, что над его самоотверженной религиозностью посмеиваются подростки даже на израильской улице. «По-видимому, ему (одному из подростков. – М.Т.), как и г-ну Тартаковскому, не понравилось выражение моего лица».
     (Смиренно принимаю на себя вину, хотя не имел чести видеть г-на Бормашенко с его крепкими кулаками, о которых он тоже пишет, даже на фотографии).
     Да и как быть с нерелигиозной молодежью? Неужели довольно простые мысли, высказанные мной здесь, не приходят в голову никому другому? Неужто мы, евреи, обращены только в прошлое? Неужели само сотворение государства, его великолепная уже более чем полувековая история ничего не говорит нашему юношеству? Кто же, как не она, так самоотверженно защищает страну! Одни ли сплошь верующие? У всех ли еврейские мамы? А если папы?..
     Нет, новую молодежь не загнать уже в смрадное гетто! Что скрывать, наши бонзы первыми сами туда нас загоняли.
     Руководители еврейских общин Германии в панике от того, что никак не удается привлечь новое поколение к их религиозным упражнениям. В Израиле, идущем по пути демократии, религия всё решительнее отделяется от государства. (Хотя сделать предстоит ещё многое). Но мы в нашем рассеянии не окажемся ли в своих нелепых кипах первобытным народцем (как уже бывало в нашей истории) посреди, в общем-то, цивилизованного европейского курятника?..