Играй, мастер, играй!

Ночь выдалась холодной и ясной.
Ледяной шарик луны сиял посреди черного неба в окружении мерцающих звезд похожих на мелкие колючие бусины, рассыпанные в чернильной темноте.
Вокруг стояла удивительная для дикой природы тишина. Заросшие разнотравьем и усаженные редкими деревцами поля казались бескрайними пустошами. Ни ночных птиц, ни животных, ни хоть какого-то намека на их существование.
Странник поежился и втянул голову в плечи. Морозный ветер пробирал его до костей. Редкие, но сильные порывы безжалостно скрадывали тепло, не позволяя путнику согреться на ходу. Не спасала даже плотная войлочная накидка, которую он купил за гроши у бродячего торговца.
Эльф-проводник шел впереди бодрым, легким шагом, почти не создавая шума. Полы его дорожного плаща развевались, будто крылья, длинные ножны болтались на поясе. В каждом движении остроухого прослеживалась внутренняя сила и грация. Несмотря на несколько часов пути по бездорожью, в нем не было и тени усталости.
Заметив впереди небольшой обложенный валунами холм, эльф ловко забрался по его склону и остановился на вершине. Странник, изнемогая от холода и переутомления, вскарабкался следом и без сил рухнул на землю.
— Привал, умоляю! — прохрипел он, ослабив ремни на своей заплечной сумке. — Я больше не вынесу.
Остроухий не ответил. Лишь присел на одно колено и замер, всматриваясь в ночную мглу.
В призрачном свете луны его силуэт приобрел гротескные черты: бледная жемчужная кожа, тонкий лик со слегка вздернутым носом, аккуратные губы и большие, блестящие холодной сталью глаза. Пшеничные волосы выбились из-под капюшона, красивыми прядями упав на высокий лоб.
Разглядывая спутника, странник до сих пор не мог поверить, что тот согласился стать его проводником до Ламондана . Разумеется, это была личная просьба барона де Лино, явно подкрепленная если не кошелем золота, то лояльностью в каком-то важном для эльфа вопросе. Но тем интересней становились обстоятельства этой сделки — ведь эльфийский народ предпочитал не иметь дел с людьми, считая себя выше мирской суеты. И сидевший напротив странника остроухий был типичным доказательством их высокомерия. Он почти не разговаривал, соблюдал приличную дистанцию и даже не удосужился назвать свое имя.
Впрочем, путник и не горел особым желанием познавать загадочную эльфийскую душу. Ему хватало того факта, что проводник хорошо знал местность и имел при себе магический клинок, с которым явно неплохо обращался.
— Что там? — немного отдышавшись, прошептал странник.
— Дальше идти нельзя, — холодно ответил эльф.
— Почему? Это же самый короткий путь к побережью!
Остроухий дернул головой:
— Там опасно. Мы зашли на территорию диких зверей, здесь повсюду их следы.
— Но я ничего не вижу... — Путник заозирался по сторонам.
— Ты же не эльф, — улыбнулся краешком рта проводник.
Странник предпочел не реагировать на эту колкость и промолчал. Затем, подумав немного, осведомился:
— И что ты предлагаешь?
— Пойдем в обход через старое ущелье... — Эльф указал на темное пятно скал, видневшееся на горизонте.
— По-твоему это безопаснее, чем просто пересечь то поле? — Странник ткнул пальцем в залитое лунным сиянием плоскогорье.
Остроухий коротко кивнул, даже не удосужившись посмотреть на своего собеседника.
Вид при этом у него был до того напыщенный и самовлюбленный, что путник потерял контроль и вышел из себя. Он громко фыркнул и произнес:
— А мне кажется, скакать по горам среди ночи, не самая лучшая затея. Если только ты не желаешь от меня избавиться, эльф!
Проводник глубоко вздохнул и повернулся к страннику. Все его привычное высокомерие куда-то внезапно улетучилось.
— Я понимаю, ты измотан дорогой, — сказал он участливо. — Ты мало спал и почти ничего не ел. Да и опыт путешествий у тебя небольшой. Но поверь, сейчас не время спорить. Эти земли — территория хищников, и задерживаться здесь не стоит. На открытой местности у нас куда меньше шансов уйти незамеченными. Поэтому лучше укрыться среди скал.
Пожалуй, это был самый длинный монолог, который путник когда-либо слышал от эльфов. Порядком ошеломленный таким красноречием, он с трудом собрался с мыслями и помотал головой.
— Но... но я не осилю подъем в горы. Тем более с такой ношей.
— Восхождение и не потребуется. Река, что протекала по дну ущелья, не так давно обмелела. Мы пройдем по ее руслу и окажемся с другой стороны хребта.
Странник нахмурился:
— Это опасно. Хоть я и не заядлый турист, но слышал достаточно жутких историй про подобные путешествия.
— Из двух зол придется выбирать меньшее... — Остроухий протянул руку и приподнял траву подле себя.
Путник опустил глаза и разглядел на песке затертый отпечаток звериной лапы. Внутри у него все похолодело. Он напрягся, невольно озираясь по сторонам.
— Чьи это следы?
— Трудно сказать. — Эльф пожал плечами. — Но с хозяином такой пятерни явно лучше не встречаться.
Лунный диск ненадолго скрылся за облаками, и бескрайние поля утонули в холодном мраке. На мгновение мир переменился, став безликой тенью себя самого. Лишь россыпи звезд по-прежнему блистали в ледяной пустоте. Странник увидел в этом недобрый знак, но все же промолчал.
— Идем, — наконец решил проводник и поднялся на ноги. — Чем быстрее доберемся до скал, тем лучше.
И он со своей привычной грацией двинулся вниз по склону. Странник, водрузив тяжелую сумку на плечи, пошел следом.
Спускаться по ухабам и торчащим из земли камням оказалось ничуть не проще, чем карабкаться по ним к вершине. Быстро вымотавшись, путник начал сбавлять темп и то и дело спотыкаться.
— Эй, мастер! — позвал эльф и кинул ему что-то блестящее.
Странник разжал пальцы и застыл, как вкопанный. В его ладони очутился пузырек с божьим молоком . Маленький вытянутый сосуд из тонкого сильфийского стекла казался теплым на ощупь. Нижнюю часть украшала искусная гравировка, а загнутое горлышко было запечатано специальной фарфоровой пробкой. Именно такие когда-то использовались магами на войне. Они легко открывались одной рукой, позволяя быстро добраться до напитка и продолжить бой.
— Откуда это у тебя? — опешил путник. В том, что эльф знал о происхождении зелья, он не сомневался.
— Долгая история, — отмахнулся остроухий. И кивнул: — Пей, нам нужно идти.
— Ты сошел с ума? — возмутился странник. — Это же эликсир паладинов. У меня сердце не выдержит!
— Если бы я колебался, я бы тебе его не отдал, — заверил проводник. — Подкрепись, восполни силы, они еще понадобятся. До утра мы вряд ли устроим привал.
Выждав немного, эльф дернул плечами:
— Ну как знаешь.
Он развернулся и пошел прочь, оставив путника наедине с размышлениями.
Странник же пару секунд гипнотизировал пузырек, а затем выругался, сунул его в карман и продолжил спуск.
Терпения хватило еще на десяток минут, пока тяжелая ноша и пробирающий холод не измотали путника до предела. Захрипев от усталости, он рухнул на колени у небольшого деревца и попытался отдышаться. Затем дрожащими руками выудил из одежды склянку с божьим молоком и надавил на пробку. Та издала характерный звук и упала в траву. Нос тронул яркий сливочный аромат.
— До дна, мастер, — посоветовал оказавшийся рядом эльф. Он резко повернул голову и пристально вгляделся во мрак ночи, будто увидел там что-то нехорошее. А после добавил: — Решайся, время не ждет.
— Вот дьявол... — выдохнул странник и разом осушил пузырек.
В глотку словно налили раскаленный свинец. Божье молоко горячей волной прокатилось по внутренностям и осело в желудке. А затем взорвалось, как пороховая бомба.
Странник раскрыл рот, но закричать не смог. Каждую клеточку его тела наполнило магическое пламя. Оно накатывало все сильнее, вулканической лавой растекаясь по жилам и обволакивая плоть. Ощущения граничили с болью, балансировали на краю, но не пересекали незримую черту.
Спустя вечность к путнику вернулось восприятие. В ушах стоял шелест листвы, а перед глазами медленно вырисовывалось тонкое эльфийское лицо, озаренное улыбкой.
— Живой? — донеслось будто из колодца.
— Не знаю... — то ли подумал, то ли ответил странник.
Он посмотрел на свои руки и с удивлением обнаружил, что сжатый в кулаке камень обратился в крошку. От прежней измотанности и недомогания не осталось и следа, а заплечная сумка теперь казалась невесомой пушинкой.
— Надо же, — хмыкнул остроухий, — на моей памяти ты первый из людей, кто испил божье молоко и выжил. Это внушает уважение.
Странник вздрогнул всем телом:
— Эльфская рожа! Ты же говорил, это безопасно!
— Нет, — качнул головой проводник. — Я говорил, что не сомневаюсь в тебе.
Путник уже хотел высказать все, что думает об эльфе и его волшебной микстуре, но внезапно застыл, услышав вдалеке протяжный вой.
— Это еще кто? — вытаращив глаза, прошептал он.
— Хозяева здешних полей, надо полагать... — Остроухий прикинул расстояние до возвышенности: — Бежим, спрячемся в ущелье!
Препираться странник не стал. Молча подтянул ремни на поклаже и бросился к укрытию со всех ног.
Низкорослые кустики и деревца вскоре сменились раскидистыми елями, которые плавно перешли в небольшой подлесок, выросший у предгорья.
Густые кроны почти не пропускали лунный свет, и путники вынужденно сбавили темп, перейдя на быструю ходьбу.
Не чувствовавший теперь усталости странник вилял меж могучих стволов, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь под ногами. Эльф шел немного правее, едва слышно похрустывая валежником и палой листвой. В какой-то момент он отстал, а потом вообще исчез из поля зрения.
— Черт... — выругался путник, замерев на месте.
Осмотревшись, он разглядел неподалеку маленькую опушку, заросшую густым мхом. Выйдя на нее, странник затаил дыхание и прислушался.
Громкий вой, от которого стыла кровь в жилах, оборвался так же резко, как начался. Над лесом теперь стоял полный штиль. Лишь изредка где-то далеко трескались сухие ветки и шуршали листья. Тишина казалась какой-то зловещей, натянутой, будто тонкая струна, что вот-вот должна оборваться.
Насмерть перепуганный путник заметался из стороны в сторону, вглядываясь во мрак леса. Каждую корягу или ветку воспаленное сознание принимало за кошмарного монстра, стоящего на границе тьмы и лунного света.
Решив, что эльф бросил его умирать, странник совсем отчаялся и начал нашептывать старую молитву.
Вдруг сквозь собственное бормотание он ясно услышал тихий шелест лакрониксового  клинка и последовавший за ним отрывистый звериный рык.
Странник обернулся как раз в то мгновение, когда из кустов на него выпрыгнула огромная косматая тварь. Широко растопырив когтистые лапы, животное разинуло пасть и вытянулось, но добраться до жертвы не успело. Серая тень молнией перечеркнула лужайку, на долю секунды оставив за собой длинный кровавый шлейф.
Перерубленная пополам зверюга упала на землю и быстро испустила дух.
— Айсмаши ! — сцедил эльф, прокрутив меч в ладони.
— Святые воители! — ахнул странник. — И что теперь делать?
— Не двигайся...
Остроухий повернулся к нему и поднял взгляд. Его глаза потемнели, а радужка засветилась молочно-белым. Черты лица заострились, передние зубы стали похожи на клыки. Кожа огрубела и приобрела иссиня-черный цвет, мышцы набухли, наливаясь силой.
Еще никогда в жизни странник не видел эльфов в боевом обличии — особом физическом состоянии, при котором их способности возрастали в несколько раз. Именно в такой полудемонической форме они участвовали во всех своих сражениях, внушая врагу неподдельный ужас и нередко обращая его в бегство.
— Просто не двигайся, — повторил проводник огрубевшим от мутации голосом.
Но странник и без того стоял в полнейшем оцепенении, не моргая и позабыв как дышать.
По темным зарослям прокатился легкий шум. Остроухий стрельнул глазами по сторонам, вычисляя животных, и приготовился к атаке.
Несколько долгих секунд ничего не происходило, а затем эльф резко вскинул оружие. Страннику не хватило реакции проследить за его движением. Перед взором пронеслась лишь смазанная тень с вознесенным над головой алым клинком.
Первый смертоносный удар пришелся на самого крупного айсмаша. Нападая, тот встал на дыбы и оглушительно взревел, но быстро захлебнулся собственной кровью, когда лакрониксовое лезвие распороло ему брюхо. Фонтан темной горячей жижи взмыл в небо. Прежде чем крупные капли опустились на мягкий лесной покров, эльф развернулся на месте и со свистом рассек морду следующего зверя. Затем подобная смерть настигла и еще двух хищников.
Морозный воздух наполнился сладковатым запахом свежей крови. Густые черные лужи заблестели в лунном свете, словно разлитое масло.
— Мастер! — позвал остроухий. — К ущелью! Живо!
Странник очнулся не сразу. С трудом выйдя из ступора, он оторвал взгляд от изувеченных тел и бросился со всех ног. Лес за его спиной взорвался протяжным воем и шумом перебираемых по валежнику лап — стая айсмашей собиралась вместе, объявив охоту на обидчиков.
Подгоняемые кровожадными преследователями, путники в спешке взобрались на пригорок по обмелевшему руслу реки и нырнули в ущелье.
Теснина хоть и выглядела достаточно широкой, но на деле оказалась завалена крупными булыжниками. Чтобы протиснуться между ними страннику пришлось скинуть с плеч сумку и тащить ее за собой.
— Не останавливайся! — крикнул остроухий, пропуская спутника вперед.
Тем временем звери добрались до расщелины и пролезли внутрь. Цепляясь за отвесные скалы, они ловко преодолели все завалы и вскоре уже настигли эльфа.
Однако тот был готов к следующей стычке. Резко затормозив, проводник уклонился от страшного удара длинными когтями и выбросил меч вперед, пронзив тварь насквозь. Затем он отступил и встретил еще одного айсмаша коротким взмахом снизу вверх. Зверь захрипел, истекая кровью, но все же смог дотянуться и полоснуть обидчика по животу.
Эльф вскрикнул от боли, но мгновенно собрался и поднял свободную ладонь:
— Фоген арриза!
Заклинание эхом разнеслось над ущельем. Волна чистого света слетела с тонких пальцев и разрушительным вихрем покатилась по камням.
Скалы содрогнулись. Тяжелые куски породы сорвались вниз и с жутким грохотом погребли под собой оставшихся хищников.
Прикрываясь сумкой, странник некоторое время лежал на земле, а после рискнул поднять голову.
Из завесы каменной пыли медленно вышел потрепанный эльф. Его одежда была изорвана, а правый бок залит кровью. От потери сил он больше не мог сохранять боевую форму и потому снова обрел привычный бледный вид.
Прикрывая рану рукой, остроухий дотянулся до подсумка, вытащил из него пузырек с восстановительным зельем и сделал глоток.
— Ты цел? — осведомился он у странника.
— Да... — кивнул тот. И поспешил подставить ему плечо. — Да, цел, все в порядке.
К удивлению путника, помощью эльф не побрезговал. Лишь добавил устало:
— Поклажу не забудь.
Неторопливо шаркая по мелкой речной гальке, они покинули расщелину и начали осторожный спуск с пригорка.
— Знаешь, почему я согласился доставить тебя в Ламондан? — вдруг спросил остроухий. И сразу же продолжил: — Твоя сумка. В ней ведь семиструнный панджин , верно? Да и не обычный, а из самого Норвема ! Ты играл на нем в харчевне, я видел.
Страннику ничего не оставалось, кроме как признаться:
— Ты наблюдателен, эльф. Это правда норвемский инструмент. Маэстро, обучавший меня игре, перед смертью завещал доставить его на север.
— Я знал твоего мастера, — внезапно сказал проводник. — Он был учеником у того, кто создал этот панджин. У моего близкого друга, слишком рано покинувшего наш мир.
— Что? — изумился странник.
Из недр ущелья неожиданно донесся уже знакомый волчий вой.
— Зараза... — выругался эльф, оглянувшись на скалы. — Упертые зверюги попались.
Путники посмотрели друг на друга. Исход был для них очевиден.
Странник огляделся в поисках укрытия и приметил большой угловатый валун, лежащий неподалеку. Вокруг него в густой траве колосились полевые цветы и мигали искорки светлячков.
— Идем... — сказал странник, перехватив слабеющего проводника за плечи.
Истекающий кровью эльф молча добрел до камня и медленно сполз по нему на землю.
Завывания айсмашей стали громче и ближе, из ущелья донесся утробный рык и многочисленный скрежет когтей.
Усевшись на траву, странник достал из чехла свой инструмент и любовно провел ладонью по деке.
— Есть одна идея, — хмыкнул он. — У тебя еще остались склянки с зельем?
— Да, — кивнул остроухий и потянулся к сумке.
Он передал пузырек спутнику и с интересом стал наблюдать за его действиями.
Мастер открыл бутылочку и тщательно смазал эликсиром струны. Металл мгновенно преобразился, воспылав золотистым огнем.
Странник хмыкнул, расслабил спину и начал играть.
Музыка теплой волной растеклась по округе. Она полилась бесконечным потоком, переливаясь и звеня, унося мысли прочь и оставляя лишь умиротворение и легкую радость. С каждой секундой ноты все теснее сплетались с магией в единое целое, создавая сложный фрактал тонких энергий.
Золотистые лепестки срывались с вибрирующих струн и падали в траву, образуя на поляне круг жидкого света. И никто из айсмашей не мог пробиться сквозь этот нерушимый барьер, пока звучала чарующе прекрасная музыка странника.
Бледных губ остроухого коснулась блаженная улыбка:
— Как долго ты сможешь играть?
— Вечно... — просто ответил странник.
Эльф с пониманием кивнул и прикрыл глаза.
— Тогда играй, мастер, играй...


[1] Ламондан — крупный портовый город, центр Зеленого дикторства, расположенный в северной части королевства Торма.

[2] Божье молоко — редкое и дорогое зелье паладинов. Имеет нежный кремовый оттенок и сливочный вкус. Оказывает сильное бодрящее действие, резко повышая уровень как физических, так и духовных способностей. Используется в основном магами на полях сражений для быстрого восстановления сил.

[3] Лакроникс — особый сверхпрочный металл, изобретенный эльфийскими кузнецами. Крайне легок, практически не подвержен износу. После ковки приобретает красноватый оттенок, из-за чего прозван так же «алой сталью». Имеет уникальные физические и магические свойства.

[4] Айсмаш — вид крупного хищного животного, обитающего в основном на севере континента. Представляет собой мутировавшую помесь волка и белого медведя. Охотятся крупными стаями по десять-двадцать особей. Отличаются большой выносливостью и силой.

[5] Панджин — струнный музыкальный инструмент, представляющий собой укороченную гитару особой формы.

[6] Норвем или «город Мастеров» — маленький городок на юге Сильфийского княжества. Известен на весь мир благодаря производству высококачественных музыкальных инструментов.


29.11.09