VI. Сбежавшая из сказки

«Кстати, там находятся очень редкие экземпляры. Один, с долгоносиковым лицом, пару дней назад, поведал мне, что я настоящая — пили мятный чай с мармеладками. Из него вышел бы лучший друг, чем из цапли по имени Рэй. Это я его так окрестила — долговязый, избалованный парень. Они  бы с Машкой друг друга не поняли — от некоторой одинаковости.
Надо же, две с половиной недели была здесь, а  время пробежало, точно страус, пряча голову в песок. Хорошие выдались дни — наблюдение, знакомства, первые разработки, веселые разговоры, приятные люди. Если говорить о поставленных ранее целях, то все выполнила. Но планирование — не мое. Это Машка может ставить эксперименты «понравиться за неделю» какому-нибудь симпатяге. Она так несерьёзна, порой… стремлюсь образумить её, наставить. Но как я могу? Как кто-то может наставить Машку? Дитя игры, творение собственных рук, этакий «замаскированный жизненный стилист». Почему она так часто попадает в  нехорошие ситуации?
В отличие от тебя, в социальной сети нахожусь не так часто — времени немного. Знаю, что многие добавились ко мне на страничку. Некоторых я бы  не добавляла — тех, кого не считаю другом.  Например, по сравнению с долгоносиком, Рэй — неотесанный тинэйджер с завышенной самооценкой и неоправданным эгоизмом. Зачем мне в друзьях такой человек?
Конечно, пишу  сейчас так, потому что немного на него злюсь — поссорились накануне моего отъезда. Его самолюбивые взгляды на мир выходят за рамки нормы. Ты бы сказала, что он  нарцисс. Так не скажу — жалко  цветы.
Самое главное, что Лепетов не такой — хотя по телефону бубнил обиженно. Расстояние ворчало километрами, как масло на раскаленной сковороде.
Диагностика получилась отличной. Менеджер «Прыга» рада. Вчера целый день проводила ее с детьми из группы дневного пребывания (которыми руководит Рэй). Результат: тридцать процентов креативных подростков, пятьдесят избегают конфликтных ситуаций, остальные двадцать  — лидеры. Лидеров мало и это здорово. Тяжело, когда  куча соперников — словно горстка золотых рыбок в аквариуме. И это если их признают лидерами. Бывает и такое — сильный, но неприметный, умный, но боязливый. Таких в обществе  побеждают упрямицы, вроде нашей Машки.
Как там сейчас Машка… когда в пять вечера я ушла, она старательно делала прическу, собираясь с однокурсницей в трактир. У какого-то незнакомца день рождения. Она надеется затмить всех, выбрала темное платье с вырезом. Я бы никогда такое не надела, а ей нравится. Знаешь Машку и ее ценности.
Пока я у нее жила, поняла, что  имидж Машки, как внешний, так и внутренний смахивает на протест. Вот только, против чего она восстала, не пойму — что ей не нравится? Чего не хватает? Может, ты знаешь?
Надя, ты написала о Понедельнике довольно скромно. Боишься сглазить? Думаю, когда судьба — сглазить невозможно. Мгла, колдовство  —  все выдумки! Главное — жить, бежать за своим счастьем, при условии, конечно, что ты видишь его, это счастье.  Рада, что общаешься с Понедельником — ты достойна самого лучшего! А мне мое будущее видится неизведанной скалой. Правда, я уверена, что там, за этой самой скалой, скрывается диковинный сад. И я должна преодолеть многое, чтобы жить в этом прекрасном саду. Больше отдыхай  и передавай маме привет.

Бледнолицая  уставшая Луна.
P.S.
Рядом со мной женщина с девочкой. Девочка забавная, но читать ещё не умеет. Рассказала ей тысячу сказок, она не знала ни одной, представляешь?  И такое случается…»

Запнувшись, Надя растянулась на асфальте. Какие-то парни, проходившие неподалеку, захохотали, как кони. Надя нервно сглотнула и кое-как поднялась на ноги. На левом колене сияла рваная джинсовая дыра. На правом дыры нет, но следы крови. Надя подумала о вампирах — может, все-таки есть, бродят где-нибудь поблизости?
Девушка накрыла левое колено рукой — сразу и не поймешь, где болит. Чувствуя себя развалиной, она доплелась до скамейки и бухнулась на неё, всем сердцем желая вернуться домой.
А вокруг, как назло, вовсю сияет лето. Девушки бродят с любимыми за ручку — красивые, уверенные пары. Вдалеке одинокая бабушка выгуливает серого котенка. Он важно идет рядом, оборачиваясь. Нетрезвые мужчины громко разговаривают на балконе высокого этажа. Один из них что-то уронил — упало на траву. Впрочем, громогласный весельчак ничего не заметил. А, нет, заметил. И никому нет дела, что у одной из лучших отличниц, на левом колене рана — глупая рана,  след  назойливой гордости.
В каком-то худеньком журнале она недавно прочитала странное предположение о том, что когда люди падают — это следы сломанной гордости. Может, правда?
В кармане затрепетал мобильник — сама же поставила эту нудную песню —  вытьё, чего теперь жаловаться? Надя нехотя достала телефон:
— Алло!
— Надюша, захвати еще литр молока и килограмм сахара. Только коричневый не покупай — девать некуда.
— Мам, я …
— Да, еще… посмотри, есть ли курица из той деревни!
— Мама, я вряд ли доползу сейчас до магазина. Упала, как маленькая… — Надя потёрла сразу две коленки и зажмурилась.
— Где ты? Что с тобой? Ты в больнице?! — голос мамы срывался на крик.
— Все в порядке. Возле дома я. В нашем дворе. Растянулась на асфальте, как дура и все из-за этих  новых балеток. Подошва их никуда не годится. Две коленки и привет джинсам!
— На джинсы наплюй. Идем скорей домой.
— Йод есть у нас? — Надя чувствовала большее раздражение и сильно морщила лоб.
— Домой. Только домой. Смотри аккуратнее, — мама еще что-то сказала, только Надя не расслышала. Мимо проносились машины и окатили девушку облаком пыли.
— Спасибо, — проворчала Надя вслед пухлому джипу с тонированными стеклами.
—  Что ты говоришь? — переспросила мама. Волнение в ее голосе было очевидным.
— Говорю, йод у нас есть? — Надя рассматривала джинсы и начинала потихоньку жалеть себя. Хорошо, что из соседей ее сейчас никто не видел.
— Все есть. Никуда больше не ходи! На минуту оставить нельзя!  — мама разозлилась, и Надя почувствовала, как и в щиколотке что-то ноет. Она отключила телефон и направилась домой.

Мир, кажется еще больше, если смотреть на него в щелку между синими занавесками. Луна чувствовала, как её переполняет счастье — наконец электричка торопится в её город и она — радостная Луна, ; находится в этом серебряном вагоне среди родных пейзажей, мелькающих за окном. С каких пор на окнах электрички танцуют занавески? Как здорово, что они есть, эти нежные занавески! Всего один штрих может освежить, напоить красотой  юную одинокую душу.
Вокруг так много людей. Некоторым даже не хватило места, хотя сегодня не выходной. Наверно, они скоро выходят — дачный сезон.
Две бабушки говорят про поликлинику — у одной потеряли анализы, а вторая сама что-то найти не может, вроде бы медицинскую карточку. Рядом с ними сопит мальчишка. Его руки сложены в позе Наполеона, а откуда-то из внутреннего кармана давно доносится сигнал мобильного сообщения. Весело гогочут веселые парни. Пять минут назад проходил контроль и в вагоне нашелся современный «заяц» — девушка со странной прической. Как называются этакие рулончики из волос, напоминающие жесткую паклю? Луна отвернулась к окну, так как девушка стала «сверлить» глазами Луну.
Бескрайние поля, жаркий ветер, счастливые облака — куранта четверга. Это вдохновило бы Баха, если бы он все это видел. Бах одарил мир  светлым и сильным ветром. Она любит ветер. Каждый человек  приносит его с собой. Холодный или теплый, ; решают те, кто находится в метре от него.
Скоростной пригородный экспресс летит в самом любимом направлении, минуя столбы с отметками и разные промежуточные образы.
Около пятнадцати коров атаковали лужайку и рогами, словно упираются в облака. Только несколько коров повернули голову, чтобы взглянуть на новый поезд. Остальные спокойно стоят и занимаются своими делами, как будто жизнь поблизости их не касается.
Солнце включает  курс на закат. Луна почувствовала себя уставшей. Ей расхотелось вновь включать устройство с беспроводным интернетом. Она собиралась написать письмо Наде — дело сделано. Интернет не главная составляющая ее жизни. Важнее: родные, долгожданный отпуск, сон, книги и лето без конца и края.
Модные березы обнимают легкими листочками мир, обещая лесное многоголосие. Веселые трясогузки на перроне небольшой станции, смотрят в душу всего живого, обманывая неприметным обликом.
Между дружелюбных деревьев соревнуются желтые и белые цветы. Выигрывает солнце. Оно никогда не проигрывает. Луна подумала про Лепетова. Есть то, что бывает ярче солнца и прохладнее ручья — недосказанность. Она не спорит, держит в постоянном напряжении и покрывает все вокруг пеленой таинственности. Вот эта пелена сейчас между ними.
В тот день, когда он загадывал на спички, Ко не притворялся. Пусть хоть тысячу раз щурится на перроне — его отношение к ней очевидно. Так же очевидно, как то, что он не капитан, а матрос. Не умеет плыть против течения, преодолевать ветер. Он повинуется, как несвободный  джинн, запертый в глиняном сосуде. Да, он повинуется и выглядит слабым. Выглядит слабым, потому, что чувствует себя слабым.
Человек набирает силу тогда, когда преодолевает слабость. Реальность хитра — атакует внешним, но так важно поверить в себя сердцем, а не делать боевой вид.  Луна улыбнулась девочке в зеленке, которая проснулась. В этот момент Луна поняла одно — рядом с ней в будущем должен быть сильный человек, который мало говорит, грамотно поступает и ничего не боится. Такого наверно не существует.
Завтра люди проснутся, и начнется новый день: собственная высота, свежие силы, маленькие смешные цели, — все это возьмет каждого человека за руку и поможет выстоять в разных жизненных ситуациях.

Машка чувствовала себя королевой. Только что звонил папа и сказал, что они большее время будут проводить там, в чешском городе, название которого она выговорить не может.  Она может приезжать, когда захочет. Там чудесный дом — почти палаццо, особенно велика ванна. Машка же так любит ванны! Из проблем пока только язык, но на переводчиков (а их два — отдельный для матери) уходит не так много средств.
Папе нравится в Чехии многое — пиво, прекрасная архитектура и милые люди. Мать накупила много одежды, чтобы соответствовать местной элите. Отцу же кажется, что она просто покупает платья, юбки, брючные костюмы  у тех, кто ей улыбается — мама не совсем комфортно чувствует себя на новом месте, но кухню вдруг взяла на себя. Двух поваров обучает тонкостям  кухни и получает высшее кулинарное удовольствие от каких-то почти экзотических булочек. Мать поправилась, но времени на разговор с Машкой у нее нет — ушла в какой-то «великолепный салон».
Из этого разговора Машка поняла одно: она совершенно свободна — раз, а второе, ; родители будут присылать ей денег больше, чем обычно.
Девушка откинулась на спинку удобного стула и выпустила ноги на свободу из туфель на пятнадцатисантиметровых «гвоздиках». Она — счастливое дитя природы. Сама себе завидует. Девушка мельком взглянула на наручные часы — дорогой подарок отца и слегка нахмурила лоб — пора выходить.

К десяти вечера в трактире стало совсем тесно. Кроме нее здесь из ярких особ только одна девушка — жгучая брюнетка с леопардовыми ногтями. Машка всегда обращает внимание на ногти у девушек — если ногти не накрашены, или слишком короткие — девушка не сможет понравиться парню, да вообще  никому. Следуя мнению Машки — парней в девушках привлекают  в первую очередь  ногти. У этой особы ногти лучше, чем у нее. «Вот коза!» — подумала Машка и даже щёлкнула языком, но внешне выглядела приветливой.
После первого курса Машка почти разочаровалась в колледже Искусств — играть с длинными ногтями неудобно, так как они по клавишам цокают. Уже через месяц Машка привыкла к этому, но не ее учительница. Учительница из тех, кто считает, что главное в девушке — ум и скромность, а не «звериные коготки».
Машка и учительница друг друга не поняли до такой степени, что Машка стала суетиться в поиске другого педагога. Но ей объяснили, что это самый лучший педагог, а тут, как назло включился папа, девиз которого: «у Лиановых все лучшее». Так Машка проиграла впервые: сделала французский маникюр в дорогом салоне, выбрала  Мендельсона, как третье произведение. Выбрала, но экзамен сразу не сдала — не доучила, «слиняла», спряталась за кулисами, выжидая время. 
Брюнетка показалась Машке знакомой — где она ее видела, может в журнале? В таком случае, она, Машка все равно на высоте — в прошлом месяце она засветилась в одном из гламурных изданий. Они с папой выбирали ботинки из крокодила, тут нагрянули журналисты. Машка думала, что они «съедят» и папу, и ее. Но папа — как лев. Нет такой ситуации, когда он не в своей тарелке. Папа всегда на высоте — обнял дочь и разрешил назойливым газетчикам сфотографировать их. Машка боялась, что глаза ее будут закрыты и таращила их изо всех сил. Результат — она получилась на этом фото просто ужасно. Вероятно, миллионы читателей уверена, что у нее, как минимум — базедова болезнь.
Папа что-то говорил о новом тандеме с Чехией, про вложенные средства. Машку это не волновало — главное, чтобы она хорошо выглядела. За всю ее жизнь, папа, где только не работал — у него два высших образования и он очень разносторонний человек. Именно это Машка и ляпнула журналистам, когда они потребовали от нее рассказать подробнее о тандеме с Чехией. Если бы она не так много думала о себе, то заметила бы  — папа знает эту девушку — та стояла поблизости и привычно смотрела на Василия Олеговича Лианова.
Машка рассматривала брюнетку исподлобья, оценивающим взглядом соперницы. Волосы девушки до плеч, цвета черноплодной рябины  — отливают чем-то непонятным, но приятным. Машка  задумалась — когда она в последний раз видела рябину? Лианова пришла к выводу, что это было давно. Впрочем, это не так уж и важно для Машки.
Темные волосы девушки выглядят сногсшибательно — видно, что она часа два потратила на прическу в салоне, не говоря уже про ногти. Глаза темные, нос прямой, аристократичный, губы блестят.  Правда в том, что она выглядит сногсшибательно!
Машка ухмыльнулась, когда увидела, что брюки девушки не так уж и выглажены. Может, ткань такая? Майка не очень дорогая — желтая с серебряными витушками — примерно сто пятьдесят баксов. Машка бы такую майку  не выбрала,  желтый не её цвет. Она метнула взгляд на обувь красотки — каблуки не очень высокие, так как рост позволяет хоть тапки, но здесь в трактире, конечно, лучше такие, ; элегантные.
Именинник, в честь которого за столом вместе с Машкой обитало пять человек, заказал самое вкусное, что есть в меню. Официант, показавшийся Машке пижоном, подошел и с ироничным видом поставил на поверхность стола жаркое. Ароматы с тарелок стали носиться в воздухе и у Машки предательски заурчало в животе. Не очень знакомая девчонка, сидевшая рядом, мило улыбнулась ей, а Машка сказала, что готова съесть все и сразу. 
Брюнетка увидела Машку и ухмыльнулась. Что-то такое высокое просквозило в этой ухмылке; Машке стало холодно. Как будто эта особа лучше  её, Машки.  Она скрестила руки и неожиданно увидела за спиной этой особы Олега.
Да, это был он. Он улыбнулся брюнетке, и та ответила ему тем же. «Ботаник, а такой же, как все — выбирает  красоту!» — пронеслось у Машки в голове и от этой мысли опалило, как огнем — вдруг она дурнушка, в сравнении с этой особой? Но Олег подошел к Лиановой и встал рядышком.
— Как самочувствие? — поинтересовался он вполне дружелюбно, даже не поздоровавшись, и Машка вспомнила, как опозорилась в медицинском центре.
—  Все хорошо! — ответила она с некоторым вызовом и упрямо вздернула подбородок. Олег посмотрел на нее спокойно, словно читал мысли. Но странно себя повела вдруг брюнетка — она подошла к месту, за которым сидела Машка, дернула яркую скатерть на себя и, приподняв её, вывалила на платье Машки  все, что стояло на столе. Олег пытался удержать тарелки, но тщетно — все содержимое оказалось на платье Машки и немного на полу.
— Ты чего творишь!  — Машка вскрикнула от злости и обиды. Она стояла и пыталась стряхнуть с любимого платья еду. В этом платье она так эффектно выглядит!
От мяса на темной ткани остались жирные разводы. Машке стало казаться, что она вся состоит из жира и унижения.
Брюнетка, которая оказалась Светой (так ее назвал Олег) ушла. К столику именинника подбежало три официанта, которые пытались навести порядок и предложить Машке салфетки без спирта и прочие ненужные вещи.
— Кто эта коза? — в последнее слово Машка сложила все свое раздражение.
— Это Света. Знакомая моего друга, — спокойно сказал Олег и улыбнулся, показывая ровные белые зубы.
— А я причем? — Машка встала и, собрав в кулак подол платья и свою гордость, направилась в уборную.
— Может быть, она знает Славку? — услышала она далекие слова Олега, когда подходила к туалету.
Машка обернулась, Олег смотрел на нее и смеялся — второй раз Машка попадает при нем в смешное положение. Девушка выразительно фыркнула, но имя Славки произвело отличное впечатление. Она нравится Славе. Эта девчонка ревнует его к ней. Значит, она ему нравится — она, а не эта агрессивная Светка! Машка и Славка будут отличной парой и эта коза  проиграет.

Лиза в желтом халате ела манты. Жир от фарша оставался на пальцах, запястьях, и даже на подбородке. Лизу это не волновало — левой свободной рукой, она привычно подтирала подбородок. Кира смотрела в окно и думала о Коле. Несколько дней назад их глаза встретились,  и она поняла, что однажды  может понравиться ему. Кира откинула волосы назад и улыбнулась Лизе.
— Будешь есть? — спросила Лиза у подруги и та покачала головой.
— Зачем ты перекрасила волосы в черный цвет? — поинтересовалась Кира у Лизы.
— Захотелось, и перекрасила.
Кира призналась себе, что подруге идет, но вслух не сказала. Ей захотелось обернуться змеей  и ужалить Лизу. Что сделает Лиза, если ее укусит змея? 
Кира отвернулась от подруги. Она так и не ответила на вопрос Лизы о том, будет ли она, есть. Лизе это не понравилось. Она резко встала из-за стола и, будучи неповоротливой, задела ногой острый край стола.
Чувствуя боль, она вдохнула, процеживая воздух сквозь зубы. Положив Кире на тарелки крупные самолепные овалы, Лиза поставила перед ней и чесночный соус.
Кира поморщилась:
—  А как же фигура?  — спросила она, ощущая себя моделью по сравнению с Лизой.
— Ничего с тобой не случится, — Лиза почувствовала себя полноватой, и ей захотелось щелкнуть Киру по носу за то, что та такая стройная и эффектная. Но она сдержалась и выжала из себя миленькую улыбку «на все случаи жизни».
Кира попробовала кусочек и запила его ледяной водой из большой кружки Неваляшки.
— Если запивать каждый кусочек, то никогда не поправишься, — немного торжественно произнесла она.
— А я слышала — наоборот запивать нельзя, — сказала Лиза, взглянув в окно. Ее лицо стало неприятным, и Кира сразу поняла, в чем дело — приехала Луна. Кира ухмыльнулась.
Луна подошла  к подросшим подсолнухам и дотронулась рукой до крупных сочно-зеленых листьев. Еще весной она выбрала семена трех видов, два из которых считаются миниатюрными новинками.
Они с мамой посеяли цветочные семена в мае. В прошлом году осенью была привезена земля и этим летом она обещала маленький красивый сад. Три тонны земли из питомника аккуратным прямоугольником питают растения. 
Сиреневые и желтые ирисы, аквилегия уже отцвели. Пришла пора рождения малиновых пионов, разноцветных цинний, фрезий и ярких таинственных незнакомок, которые уже готовятся порадовать глаз.
Луна наклонилась к распустившимся чайным розам и вдохнула их нежность. С удивлением, девушка заметила в одной розе, крупного зеленого кузнечика с усами, около семи сантиметров. Луна рассмеялась и встала на колени, упираясь ими в крупянистую чёрную землю. Маугли подошел и взглянул на свою хозяйку преданными глазами  цвета этого кузнечика. Он обошел вокруг ног девушки и затем спрятался в пышных кустах  под окном бабушкиной комнаты.
Через приоткрытое окно на кухне было слышно, как бабушка гремит сковородками и режет репчатый лук на сосновой разделочной доске.
Маугли посидел в кустах, но заслышав шаркающие шаги незнакомого прохожего, быстро убежал домой через открытое окно. Прохожий оказался дедушкой с палочкой, который заметно хромал. Луна посмотрела на него с жалостью и направилась переливать воду из белого ведра в зеленую лейку.
Дедушка ушел в арку между домами и, свернув по-диагонали, исчез. Откуда ни возьмись, появились  маленькие мальчишки с длинными ветками. Судя по всему, они дрались между собой. Луна покачала головой и поправила белую косынку на голове. Один мальчишка упал и заплакал. Все подбежали к нему, рассмешили ребёнка какой-то ерундой и через минуту веселые дети унеслись прочь, как будто ничего и не было.
Чтобы полить маленький садик под окном, Луна ходила за водой восемь раз. На полу в подъезде не было ни капли воды, ни крошки земли. Когда вся земля стала темнее от воды, цветы показались Луне сильнее и выше. Только один раз она мельком взглянула в сторону дома  Лепетова, но, не увидев его, направилась  домой.
День обещал быть жарким. Солнце дарило свои лучи, от которых жмурился соседний кот Феликс и радостный пес Чарли, который носился  за бесхитростным голубем, виляя хвостом и лая, как оглашенный.
Со стороны детского сада  несло краской. Коренастые женщины  в рабочей форме гоготали, рассказывая что-то смешное друг другу. Бабушка Осы и Киры вышла посидеть на стуле под окном и сияла от распустивших маков. Луна рассказала ей о погоде в городе, и скрылась в подъезде с твердым намерением сейчас же сходить в библиотеку, чтобы запастись любимыми книгами на ближайшие две недели.

Надя сидела в зале на диване и плакала от боли и обиды — болели оба колена, а джинсы выглядели испорченными и от этого более необходимыми.
— Чего раскисла! Завтра сходишь к врачу. Хочешь, я с тобой схожу?
— Вдруг я останусь хромой! Буду ковылять от магазина к дому, словно старушка?! Лучше бы я осталась в городе и искала квартиру! Здесь все наперекосяк!
— Дочка, ну, ладно тебе! Как будто тебе дома плохо. Я так ждала тебя! — мама неожиданно горько утерла слезинки и сердце Нади, точно перевернулось от всего этого.
— Не плачь. Все-таки схожу к врачу, сделаю рентген, посмотрим что там, может и расстраиваться, повода нет. Надя ушла в свою комнату и закрыла за собой дверь. Она чувствовала себя виноватой в том, что упала — надо держать спину хоть немножко, а то, как вечный вопросительный знак.

Челяев стоял около окна. Еще маленьким он любил этот город больше всего на свете. Как вовремя начался отпуск — именно сейчас он почувствовал усталость, да и надоело все: отсутствие свободного времени, постоянные недомолвки с Полинкой, которая ничего не понимает, только посуду бьет. Больше всего его бесит то, что она ревнует его к Наде — а та на него в университете и не смотрела. Даже смешно — Надя так пренебрежительно отвечала на экзамене, словно он недалёкий или плешивый. За что она так с ним?
Он обернулся и посмотрел на свой маленький домашний офис. Осталось много незавершенных дел. Вчера вечером он расписал все дела на неделю вперед — главное дело сделано, осталось только педантично следовать выполнению каждого.
Он вышел на кухню и включил чайник. Внутри сливочного чайника забурлила вода, и Раф вздохнул — хоть какой-то звук кроме его шагов. Почему Полинка не любит сюда приезжать? С другой стороны — сестра не разрешила  бы ему стать Понедельником и кружить голову девушке, которая так смешно злится, что хохот разбирает. Интересно, она вообще способна влюбиться? Судя по тому, какой Надя была маленькой — не может. Она из тех, кто считает себя выше всего на свете. Но ведь и он себя не на улице нашел. Посмотрим, кто кого.
Вчера он встретился с другом. Они задорно вспоминали, как подменивали друг друга на свиданиях, когда Рафинад приезжал на каникулы. Счастливые были времена: веселые бесбашенные друзья, спортивные игры, красивые девушки — яркая смелая юность. Юность, которая улетела и врезалась в учебу, потом в аспирантуру и теперь как-то все смешалось, словно в программе телепередач: глупые студентки, не читающие книг; умные студентки, которые, замечают любые расставленные сети, словно прошли специальные курсы на умение отличать мачо от парней, способных жениться. Но он совсем не похож на мачо.
Сейчас этот город немного опустел — одинокие старушки тихонько ковыляют на зеленый рынок, чтобы купить худущую курицу или хотя бы две ноги  худющей курицы. Старики уже не играют в шахматы друг с другом.
Двое из его двора явно сошли с ума — один все носит с мусорки всякий хлам, вторая пишет на всех жалобы. Только он приехал, как соседи уже пожаловались ему на то, что творится здесь, во дворе.
Из друзей остался только Кольцов, который подбил Рафинада на спор, касающейся Знаковой. Кольцов уверен, что Надя никогда не потеряет голову от Рафа и это притом, что он никогда не видел ее и не говорил с ней!  Конечно, это не могло не задеть Рафа — Илья обвинил его в самодовольстве и некотором эгоизме. Но Раф так не считает — напротив, мужчина должен решать все задачи и не слушать мнение девчонки. Илья хохотал над «двумя филологами, которые никогда не будут вместе». Это его собственная цитата, к которой Рафинад бесконечно возвращается в мыслях. И чем больше он думает об этом, тем больше мысли о Наде его цепляют. Этакая золотая рыбка, не знающая себе цену и знойно неуверенная в себе.
До встречи с Ильей, Рафинад питал к Наде двойственное отношение — симпатию и неприязнь одновременно. После пустой болтовни с Ильей он негативно относится и к Наде, и к Кольцову. Но без Ильи  скучно. Когда они видятся, мир начинает крутиться и жизнь прекрасна.
Рафинад, сидя за компьютером, глотнул горячий кофе из терракотовой кружки и стал ждать появления Нади в сети. Ему все больше нравилось, что он так ловко обхитрил девушку с Понедельником. Здорово он все рассчитал. С ним бы она никогда не переписывалась, а тут возникший из детства рыцарь, почти принц — серьезный и надежный.
Рафинад смотрел на страницу Понедельника  и чувствовал себя маленьким, как тогда среди корзин с яблоками. Как странно, что они вот так встретились в одном университете в этом году после стольких лет. А она, совсем не изменилась — высокая, красивая, харизматичная. Он сразу ее узнал. Если бы его родители были бы живы, то и он сохранил бы признаки детства. Но жизнь, точно запутанный лабиринт и какое там счастье, если постоянно приходится искать мудрые решения, будто двери.
Интересно все складывается  — Знакова, словно любимая птичка, запертая в клетке и не подозревающая об этом. Главное, чтобы она ничего не узнала, как можно дольше, иначе  возненавидит его. С другой стороны, пусть лучше она его ненавидит, чем  так равнодушно смотрит. Может, Понедельник создаст необходимую интригу, а когда она полюбит его, то не сможет злиться долго. Нет, он не проиграет Кольцову и заменит ей весь этот странный мир. Эта  цепляющая зануда влюбится в него по уши и будь, что будет.

День пронёсся, словно дикий ветер —  налетел, украл голову  и исчез. Понаехали все, кто мог: Черельча,  Абаянов, Наташка и Костик. Луна сидела под кухонным окном на маленьком пуфике и читала Сенкевича. Черельча организовал новую игру в мяч на асфальтовом квадрате. Мяч, то и дело, улетал в сторону девушки. Пару раз Луна отправляла  мальчишкам мяч ногой, держа любимую книгу в руках.
Веселый блондин с пухлыми щеками учится в машиностроительном колледже, и весело выкрикивает имена. Он сдал сессию позже всех и неплохо. Парень из тех, которые любят подмигивать. Абаянов Сашка — старше Макса на три года; неуверенный в себе симпатяга с философским взглядом на жизнь. Костик  — высокий и простой. Из тех, кто никогда не сдается и никуда не торопится. Неваляшка Луне не нравится. Они учились в одной школе. Тогда это был веселый парнишка, похожий на олененка длинными нескладными ногами и слегка раскосыми глазами.  Сейчас Славка становится агрессивным и неуравновешенным, хотя со школьной поры внешне никак не изменился, если только скулы проступают на лице остро, будто  просматриваются в 3D. 
Спустя полтора часа Луна ушла домой, чтобы погладить стираные летние вещи. Погода меняется так же быстро, как футбольные команды в плей-офф на чемпионате мира каждый год. Мама рассказала, пока девушка была в отъезде, здесь стояла дикая жара. Особенно в тот день, когда уезжала тетя Ольга с Ксюшей. На перроне закипал  асфальт, а солнце превратилось в горячий шар. Луна улыбнулась — она влюблена в солнце и была бы не против такой жары.
  Дело к вечеру, а Коляна все нет. Девушка представила себе много ужасов, что ее друг заболел, обижен или, что еще хуже, уехал. Странно, что о нем никто так и не вспомнил, а она за сегодня с кем только не разговаривала. 
Вдруг нагрянул  Андрей. Он шел, выбрасывая ноги вперед. Высокий, нескладный, но уверенный, как ковбой. Заходил за школьным другом, но тот уехал еще пару недель назад.  Луна  увидела его и заторопилась домой, но вечером он вернулся.
Луне стало немного неудобно, так как она вышла в домашнем костюме — нежном бело-розовом костюме, состоящем из футболки и цветастой юбки. Она готова была провалиться сквозь землю, когда заметила его, приветствующего ее длинной, как оглобля, правой рукой. Увидев Луну, Андрей сразу же включил  высокую скорость и в несколько секунд оказался рядом с девушкой.
— Все-таки уезжала? — мягко спросил он, рассматривая глаза девушки.
— Уезжала, — Луна улыбнулась  и посмотрела вниз, туда, где ровной линией тянулась к небу  календула.
— Хотела сбежать от меня? — спросил он, и его лицо засветилось хитрым светом.
— Когда? — Луне стало неловко, так как сегодня ей это уже удалось.
— Сейчас. Ты вышла, а я сразу тебя приметил — похожая на летящий лепесток. Мне показалось — улетишь и не достать! — импульсивно воскликнул он и неожиданно шагнул ближе. Андрей нависал над Луной, словно добрая скала. Девушка растерялась и отодвинулась назад. Сразу вспомнились слова преподавателя о личном пространстве. Да, сейчас бы она действительно улетела.
Она повернула голову влево и заметила Лепетова. Он шел с мячом по направлению к импровизированному футбольному полю и разглядывал ее и Андрея. Как далеко он шел и как близко был его взгляд! У Луны в горле появился комок — весь день она ждала его появления, и вот теперь, когда он здесь — перед ней возвышается человек-гора — Андрей. Ладно, хоть без своей громадной черной собаки непонятной породы.
— Ты не против прогулки? Или я помешал? — неожиданно раздался голос Андрея совсем рядом.
— А? Ты что-то спросил? — Луну явно волновало что-то, поэтому вопрос получился  рваным и незаинтересованный.
— Говорю, где твой пудель? — засмеялся Андрей, но глаза его оставались серьезными. Странно, когда человек смеется только ртом, а сам думает о чем-то другом.
— Какой пудель? — Луна посмотрела на него, не понимая, о каком пуделе речь. Может, он имеет в виду Лепетова?
— Ну, вот, ты снова со мной, — проговорил человек-гора, и Луне захотелось уйти, убежать, спрятаться, потому что Колян — тот, которого она так хотела увидеть всё это долгое время, неумолимо приближался.
Да, он уже был здесь — невысокий, красивый и родной. Только этот родной, как-то странно  отреагировал на её приезд — не повернув головы, он сделал пас на Славку, который заливаясь хохотом, непонятно над чем, тут же передал мяч левой ногой Леньке, а тот, в свою очередь  не меняющимся грохочущим голосом, стал подшучивать над другом, выпячивая, что Колян  остался «в дураках».
Тут, откуда ни возьмись, взялась Кира. Она пронеслась домой разозленной, слегка задев Луну, и, спустя  минуты три, вышла в другом платье. Платье выглядело слишком, но Киру это не беспокоило. Она  подошла к футбольному полю и встала у тополя. Ленька стал выкрикивать Кире какие-то восхищенные слова, не без едкой фальши. Кира этого не замечала. Она сверлила глазами Лепетова, так же, как Андрей Луну.
Луна машинально дотронулась до носа и задумалась о поведении Киры.
— Так, как насчет прогулки? — сказал Андрей довольно тихо, словно сомневаясь в том, что девушка, стоящая с ним рядом, согласится пройтись с ним рядом.
— Хорошо, — согласилась Луна. В голосе стиральной машинки было бы больше участия. Андрей сжал губы. Он не понимал поведения Луны — то она  приветствует его улыбкой, то словно выливает на голову ведро ледяной воды. Андрей провел правой рукой по голове и его волосы стали торчать в разные стороны еще хуже. Впрочем, он об этом не догадывался.
Луна рассмеялась, и Колян, взглянув в их сторону, побелел.  Славка, сразу заметив это, начал хлопать Коляна по спине, словно успокаивая, но получалось это у него мощно. Так мощно, что специально. Луна посмотрела на Славку, затем на  Лепетова, но он резко дернул головой в противоположную сторону.
Луна и  Андрей ушли. По дороге он что-то говорил про свой отпуск, но покачал головой так, словно ждал радости от Луны.
Девушка переступала ногами, как во сне. Ее так взволновала реакция Коляна на  их разговор с Андреем, будто… Губы Луны задрожали, и она сжала их, словно не разрешила себе думать об этом.
А вокруг  включился вечер. Наверно, это он соединил все тени вместе, превратив их своим дыханием в темноту. Веселые беззаботные люди гуляли по улицам. Одна девочка подобрала котенка и тащила его, крепко прижимая в себе. Влюблённая  пара спряталась от света фонаря и звонко целовалась. Как в последний раз.
Перед глазами проносились их встречи, как в фотопленке: на скамейке, после дачи; в день его приезда, в прихожей, на перроне… на перроне! Именно там он испугался, что потеряет ее. А она?
Андрей, наконец, замолчал и девушка, вздохнув, быстро попрощалась с ним и прибавила шаг в сторону двора, оставив добродушную версту в нерешительности. Он скоро уедет. Он скоро уедет. Он уедет! Эта фраза проносилась в ее голове, как пульс, отдавая в пятки. Ей хотелось снять туфли и бежать босиком. Бежать, но куда?
Он теперь никогда не признается, что она для него не просто друг. Почему он никогда не говорил о том, кто ему нравится? Почему она закрыла эту тему с перроном и окунулась с головой в разработки? А по телефону, слушая его обиженный голос, словно ластиком, стёрла все подозрения в его искренности.
Когда она зашла во двор, на футбольном поле сияла пустота. У Луны зачесался лоб, и она провела по лбу рукой, принимая  слезы в глазах. Она миновала палисадник и только сейчас заметила у подъезда Киру. Ее ужалила пчела, и она в этом же странном ужасно узком платье, чертыхалась, как башмачник с рынка, закрывая правый глаз рукой. Луна узнала про пчелу и только подошла ближе, как Кира выразительно плюнула между собой и Луной и скрылась в подъезде, жутко топая, как обычно. Луна замерла — сколько в Кире презрения. Кира — не леди!
У них были гости. Пришла Валерия Андреевна с внучкой. Валерия — энергичная женщина с яркими глазами работает в школе мамы. Луна покачала головой, когда увидела маленькую девочку, гоняющую Маугли по детской комнате. Лицо девочки, расписанное зелеными крапинками, говорило о ветрянке. Каждую минуту, девочка сильно чесала волдыри, намазанные зеленкой, не смотря на то, что Валерия не разрешила ей этого.
— Бабуська, фу! — кричала девочка звонко, показывая на отвалившуюся точку с лица.
— Нам нельзя выходить, — объяснила Валерия Луне. — Чтобы не заразить детей.
Луна кивнула, чувствуя усталость и раздражение — девочка хватала Маугли за живот. Кот пытался вырваться.
— У тебя была ветрянка? — спросила Валерия у Луны, выдергивая кота из цепких ручек внучки.
Луна вопросительно посмотрела на маму.
— Не было, — покачала головой мама. Луна торопливо попрощалась и ушла из своей комнаты.  Не хватает, еще заболеть ветрянкой. Луна думала об ужасной ситуации с Андреем, Лепетовым и Кирой. Она не позволит Кире так вести себя в ее присутствии! Но что она может сделать? Нет, лучше не связываться с такими особами, а отходить подальше.

— Привет, Незабудка! — наконец он появился в сети, чем здорово обрадовал Надю.
— Привет, — ответила она, впиваясь зелеными глазами в его маленькое фото на экране монитора.
— Чем занимаешься? — поинтересовался он, и Надя рассказала ему про то, что сходила к травматологу, чтобы удостовериться, что с ногой все в порядке, но опасается остаться хромоногой навсегда.
—  Предлагаю встретиться! — в этом сообщении Понедельник не воскликнул, он не поставил в конце ни единого знака, словно ему необходим ответ. Но Надя, прочитав его сообщение, воскликнула, и ей сразу показалось, что он тоже немножко воскликнул.
— Пошутил весело! — напечатала она ответ.
—  А я и не шучу вовсе!!! — три восклицания в конце пробудили Надю окончательно. До этого она точно спала, а теперь — «Незабудка» и старый знакомый уже здесь.
— Ай, ай, ай, ай….. — Написала золотоволосая девушка череду букв и точек. Написала и заволновалась. — Как же так? Ты, сейчас, где находишься?
По коже пробежал легкий мороз — как треска в упаковке, на которой надпись: «без глазури».
— Там же где и ты!
«Нет, он не может быть там же где и я, — пронеслось в голове Надежды. — Только потому, что его семья из города уехала давным-давно. Ну не может быть такого! В сказки верит только Луна. В этом и разница между нами — я верю, что сказок не существовало никогда!»
— Где? — лучше спрашивать кратко. Может, ответит.
— В городе, где живешь ты, — ответил он минут через пять, словно сомневался. «Ага, сомнение подкралось, точно тень и раскрасило мысли в черный цвет, — подумала Надя, пытаясь ущипнуть себя за кожу на большом пальце».
— Но ты  уехал сто лет назад?! — воскликнула Надя и добавила веселые улыбающиеся смайлы, которые сама терпеть не могла.
— Значит, думала обо мне… — Ответ ворвался в настоящее Нади, точно долгожданный ветер.
— Еще чего! — сказала она и выдала себя окончательно.
Рафинад радовался, как маленький. Ему удалось расположить девушку к себе, как много лет назад. Сколько лет прошло, ему и считать лень, но как она взбудоражена! Как ловко обмануть. Как приятно обманывать ее.
— Так мы увидимся? — поинтересовался он во второй раз.
— Как тебя звать? — спросила Надя. — Ты и сто лет назад не представился.
Сто лет назад! — как ловко она назвала этот промежуток. Она считает, что он не видел ее столько времени. Ха! Ничего подобного! Он следил за ней в университете почти каждый день, когда, разумеется, работал!
— Илья, — неожиданно назвал он имя Кольцова. — Илья Понедельник.
— А фамилия?
Почему Надю вдруг стали интересовать эти подробности ясно — девушка раздумывает, как ответить. А пока принимает решение, задает кучу мелких вопросов, которые для Рафинада ничего не значат.
— Кольцов! — конечно, надо предупредить Кольцова, что он на время арендовал его фамилию.
— А зачем ты хочешь увидеться? — Наде стало не по себе. Вдруг она ему не понравится. Она выросла, изменилась, стала другой. А может, он из-за профессии? Начнет внушать ей что-нибудь или продавать…
Рафинад ухмыльнулся и постарался представить, что он действительно не видел ее много лет, со времен тех яблок. Он сощурил глаза и почувствовал себя унылым хищником, который притворяется травоядным, чтобы съесть ее язвенность и независимость. Нет, он не хищник, да и не травоядное. Так, обычный парень, который стремится, чтобы ненавидящая его девушка потеряла голову от него, признала свое поражение. Он хочет, чтобы она проиграла. Хотя бы на словах.  Ему не нравятся ее оскаленные клыки и когти — в переносном смысле, разумеется.
Пока он думал, прошло много времени, и Надя исчезла из сети. Просто вышла и ушла, заниматься своими делами, оставив его одного с предложениями, враньем и амбициями. Он захлопнул крышку ноутбука и выставил зубы вперед от непонятного негодования.
Надя никуда не ушла, а только выключила компьютер. Он хочет встретиться. Это странно. У нее множество знакомых в сети, четверть которых она даже не знает  и никто ни разу не говорил о встрече. Что ему надо? Его не было столько лет и вдруг находит ее  в сети и просит встретиться. Может, это не он? Но он говорил про яблоки. Цель всегда видно по построению фраз. Но здесь…  какая у него цель?  Может это «пуля»? Тогда с чего ему обманывать? Нет, надо выждать время, а там видно будет.

Вчера вечером после ухода Валерии с ребенком, Луна сделала влажную уборку. Солнце включило солнце, и лохматые облака плывут по небу, точно корабли.
Пора придумать, что отправить Наде в посылке. Из разговора по телефону Луна узнала,  что все в порядке, но Надю душат сомнения. Ей кажется, что травматолог ошибается и она — невезучая неудачница, будет хромать до старости. Надя вообще пребывает в странном угнетенном состоянии — ничего не хочет, не берется за книги, ничему не радуется. Но Луна знает, что поднимет дух подруги.
С самого утра, девушка направилась в книжный магазин выбирать то, что сразу улучшит Наде эмоциональный фон.
В этом магазине бушевала та самая девочка, которой Луна в электричке рассказывала сказки. Мама ее упиралась и не хотела покупать «глупые комиксы», а когда увидела Луну, улыбнулась:
— Ой, ты тоже здесь? — спросила она, и Луна поморщилась от ее «ты».
— Надо книги в подарок купить — подруга заболела, — проговорила Луна, но девочка уже отошла к вертушке с комиксами
— Как дела? — Луна подошла к комиксам.
— Никак! — выдала девочка.
Луна направилась влево к любимым стеллажам. Недавно над верхними полками повесили лампочки, и теперь задирать голову вверх было неудобно — свет от лампочек попадал в глаза. Женщина с дочкой вышли, громко хлопнув дверью. Луна поморщилась — культурой здесь не веяло. Продавец с облегчением вздохнула — девочка избалована.
Луна пробыла здесь дольше, чем ожидала. Книжный магазин всегда захватывал ее в плен, а   сегодня, все вылетает из головы.  Все, кроме него. Не звонит. Не пишет. Наверно и не думает даже. Хорошо ему — не думать.
В конце концов, она остановилась на двух книжках и, расплатившись, ушла на почту. Надо успеть, до перерыва отправить посылку Надежде.

После пяти жара немного спала, словно раскаленный дракон улетел в какой-то другой город. В бабушкиной комнате открыто окно. Между улицей и комнатой лежал Маугли. Кот  жмурился и наверно чувствовал легкий ветер. Бабушка месила тесто на кухонном столе. Рядом, на белом венском стуле сидела соседка Зоя, которая обладала бесценной коллекцией лучших книг о великих людях прошлых столетий. Зоя Александровна работала в школе и осталась в памяти учеников доброй и мягкой.
— Тебе надо к нему выйти, — мама пересаживала цветок в горшке и заметила, что Колян давно сидит на сизых качелях один.
— Мам, он злится. Сейчас мы только поругаемся и всё,  — Луна смотрела в окно, затем всё-таки  оделась и вышла из подъезда неторопливо, словно сомневаясь в чем-то.

— Привет, — тихо произнесла Луна, когда подошла к качелям.
— Привет, — он действительно злился, сидел спиной, разглядывая свой дом и турник. Его профиль рассказывал об упрямстве и силе воли.
Луна села на качели, расправив юбку. 
— Где твой бой-френд? — его голос прозвучал чужим и металлическим.
— Кто? — Луна рассматривала песок под ногами. Ей хотелось уйти, но лучше все выяснить сейчас, чем ссориться потом.
— Ну, этот, высокий, бой-френд… — Колян дернул головой.
— Он одноклассник Макса и всё, — пожала плечами Луна. Колян так и не повернул головы.
— Я видел, как он на тебя смотрит, — железным тоном произнес он.
— Как?
Колян  промолчал.
— Ты всё время с «курами» сидишь, я же ничего не говорю! — вспылила Луна.
А что куры… — в его голосе послышалась печаль. Как будто ему надоело скрывать эту печаль, и он разрешил ей кусаться и щипаться, как взрослому котенку, выкормленному из соски.
— Я поняла твоё отрицательное качество — ты невыносим! — Луна воскликнула с сердцем.
— Невыносим?!  — Колян неистово вскочил с качелей и повернулся к Луне:
— Это я невыносим?! В чём это я невыносим?! В любви что ли?
— В чём? —  Луна широко открыла глаза от неожиданных слов друга.
— В любви … —  он не смог договорить дальше.
— Нет, Ко. Это ты невыносим  — с Андреем! — не сдавалась девушка и почувствовала комок в горле —  захотелось расплакаться.
— Он же невропатолог. Может, мне к нему  на приём записаться? —  Колян стал громко смеяться, и смех действительно выходил какой-то нервный.
Луна не ответила. У неё стала кружиться голова от жары и неопределённости. Она думала о том, что Колян всегда был лучшим другом, а эти высокие слова о любви забирают у неё его дружбу. К тому же она не очень верила ему. Голова стала кружиться сильнее, Колян обернулся на её молчание, и увидел, как она схватилась руками за трубу качелей.
— Ты чего? — он напугался.
— Голова кружится, от жары. Когда жарко, то кислорода маловато, и вот результат…
— Как перебить грусть? —  голос Коляна стал спокойным и тихим.
  — Смотря из-за чего.
  — Ну, вообще.
  — Клин клином выбивают.
  — А если будет ещё больнее?
  — У тебя волосы светлеют.
  — Может быть.
  — Представляешь, если ты станешь лысым?
  — Ты хочешь, чтобы я был лысым?!
  — А что такого? Здорово, лысый  Колян! — Луна засмеялась, и Колян стал оглядываться. Он сидел спиной  к девушке, и, закрыв глаза, казалось,  вбирал в себя её голос, но когда слышал смех, не мог сдержаться, и поворачивал лицо к ней. Достал мультяшные карты с забавными лицами.
  — О, вытяни три карты, и я скажу, что тебя ждёт, —  Луна проговорила загадочно, растягивая слова.
  Ко послушно вытянул три карты.
  — Дом, дальняя дорога, переживание. Ты не хочешь ехать, хотя говоришь наоборот.
  Он вытянул десятку червей.
  — О, это здорово! Карта исполнения желаний!
  — Исполнение желаний?
  — Да.
  — А где любовь?
  — Тяни карту, она наверно у тебя в тайне.
  — А какая это карта?
  — Не скажу.
  — Ну, скажи!
  — Потом скажу. Ну ладно, скажу, —  Луна поймала себя на мысли, что не может идти ему наперекор.
  — Девять крестей, если ты король крестей, — Луна мысленно казнила себя за то, что его слушает.
  — А почему я именно король крестей?
  — Ну, у тебя волосы тёмные, и светлые глаза.
  Он вытянул ещё карты. Вышла бубновая дама.
— Надо вытянуть крестовую девятку, бубновую даму, и десятку червей? —  внимательно спросил  парень и опустил глаза.
— О, ещё ты обижаешься на кого-то, но впустую! — Луна проигнорировала его вопрос и расшифровала новые карты.
— Надо всё прощать, да? —  произнес он шепотом.
— Да, а то не будет исполнения желания. Зачем  груз на душе? Душе должно быть хорошо, а не плохо!
— О, что это? —  Колян вытащил, и казалось, сам понял значение.
— Ты, твоя  любовь… — грустно улыбнулась девушка, —  бубновая дама и весёлое свидание, — добавила она.
— Ух, ты! Теперь остаётся только узнать, что это за дама, —  он хитро улыбнулся, но левая рука его заметно дрожала. —  Весь год жду, чтобы сюда приехать и вот скоро уезжать! — его слова встревожили Луну. Она стала смотреть на верхушки деревья, но от неожиданности вновь закружилась голова.
—  Целый год жду твоего приезда, —  честно сказала она.
Он вытащил три карты и положил их на песок. При этом он вопросительно смотрел на девушку.
— Я не знаю, как их объяснить,  — Луна действительно не могла связать расклад. В любом случае результат получается  тревожный, и говорить ему об этом нельзя.
— Я уеду, но верность всё равно останется   бубновой даме?
Луна пожала плечами, но потом положительно кивнула.
— Как я угадал! — Ко покраснел и посмотрел на землю.
— А что, для тебя  любовь? — спросила Луна, чувствуя, что этот вопрос задавать нельзя.
— Это когда двум хорошим людям плохо! — он посмотрел на Луну и вновь отвернулся.
— Не всегда же будет плохо, потом это может  превратиться в хорошее!
— Нет, затем будет лишь хуже, —  проговорил уверенно парень.
Поднялся  ветер, девушка чуть не упала, Колян её задержал.
— А бубновая дама —  это рыженькая? —  он заглянул в глаза Луне. — Рыженькая  с синими глазами?
— Наверно, —  мягко проговорила Луна, чувствуя, как земля уходит из-под ног от его слов и собственного неверия в эти самые слова.
Колян вытянул новую карту и смотрел, словно сквозь неё.
— Это потеря, — сказала правду девушка.
Колян, в ужасе смотрел, на темную девятку, не моргая:
— Потеря! — голос парня дрожал и прерывался. Луна уже пожалела, что сказала правду по картам
— Временная наверно, —  проговорила она неуверенно.
— На год, да? —  Колян спросил и ждал ответа.
Луна отвернулась якобы от ветра, но в глазах стояли слёзы. Она мысленно отчитала себя за это, и сильно ущипнув себя за руку,  повернула лицо к Коляну.
У него был ужасный вид. Он не отворачивался от ветра, а, наоборот, словно радуясь его порывам, принимал его. Он не мог смотреть на девушку и закусил губу. На турнике сидели воробьи, и  легко чистили пёрышки клювиками. В сердце чувствовалась бездонная глубина.
— Тебе предложили практику в моем городе? —  спросил он, нарушив взаимное молчание.
— Всё  может быть, — Луна держала пальцы за спиной  крестиком, только бы голос его вновь не дрожал, только бы он снова улыбался…
— Фальшивая судьба! —  неожиданно пробурчал он.
— Почему?
  — Я могу вытянуть любую карту!
— Ты же вытянул именно эти.
— Хорошо не бывает! Всё разлетится на мелкие кусочки!
Ветер стал сильнее. Волосы Луны разметало, и  она держала их рукой. Ветер дул прямо в лицо, сильный, дикий, невероятно воинственный, будто он против чего-то нового, светлого, лучшего. Он кружил пыль и песок вокруг. Луна стала вновь думать о ветре, затем попыталась представить, что чувствует ветер. Да, ветер точно характеризует:  сила, упрямый нрав, непостоянство. Такой ветер может сдвинуть всё, но не человека. С человеком справиться ему не в силах. Ей вдруг захотелось потягаться с ветром, выяснить, способна ли она выстоять в этой неравной борьбе — борьбе человека и стихии.

Он стоял в центре комнаты и рассматривал деревянную мебель. Резные ножки стола заставляют сердце от восторга стучать быстрее. Сделано все, как он хотел. Пространство должно звучать особо, поэтому повторения исключаются. Лучше делать на заказ и создавать уникальность.
 Наконец он определился с квартирой и переехал.  Самые важные вещи распакованы и разложены. Осталось около пятнадцати коробок, но это мелочи. Сегодня  он ляжет спать пораньше  — закроет двери, шторы и выключит местный телефон. Да, именно так и сделает — оставит только мобильный, по которому разговаривает с родителями. Мама — она настояла, что бы он здесь учился. Папа полгода назад, случайно нашел ключ от ветхого комода бабушки, а там записаны её мечты. Одна из них, чтобы любимый наследник семейства Таккуино учился в России, как её дочь.
Его тревожит сама учеба — вдруг здесь все по-другому: преподаватели, дисциплины, экзамены, люди? У него уже много знакомых, а всем что-то надо, у каждого своя выгода. Плохо, когда выгода. Пока у него здесь только один совершенно бескорыстный друг — Глыбов. Он поморщился — почему всем нельзя просто общаться? Без тайных целей, корысти.  Это ему непонятно.
Больше всего его тяготят мысли о ней. Он как будто не находит себе места. Прошло мало дней, как он впервые встретил эту девушку, а ему казалось, что минула целая вечность. Чувствует себя нездоровым, когда пытается восстановить в памяти последовательность мгновений. Кто она? Как ее имя? Чем связана с Машей? Замужем ли? Учится или работает? А самый главный вопрос — как отыскать её?
От этого вопроса у него стучит в висках — какая-то неправильная дробь, похожая на ту, которую выбивают дятлы, выискивая мелких жуков в стволе дерева. Что за нетерпеливое стремление все уладить, понять, предупредить возможные трудности и победить? Нет, он подождет с передачей документов в университет. С такой историей его возьмут куда угодно, а сначала следует отыскать ее. Хочется разложить все по полочкам, узнать о ней больше.
Сначала он услышал музыку. Она доносилась из гостиной Маши — сильная, необыкновенная мелодия переливалась кружевными миниатюрами. Звуки носились в воздухе, проникали в сад отголосками. А потом, он понял, что музыка не похожа на Машу. Он даже не знал, что у Маши есть такая родственница. Она и Маша — несовместимы, как свет и тень. Но для этого художники и рисуют тень, чтобы показать свет. Она, должно быть, очень сильная девушка, раз может играть так мужественно и дивно. Если, конечно, не сказочная героиня, случайно сбежавшая из сказки.
Он покачал головой. Встал и подошел к зеркалу. Хорошо, что он выбрал это зеркало — его рама благородна и ненавязчива. Парень подумал, понравилось бы этой незнакомке зеркало? Затем  взглянул на свое отражение.
На него смотрел растерянный человек — высокий, искренний,  немного чужой. По лицу бегают отблески солнечного света, проникающие  через окно. Они не делают его лицо спокойнее, гармоничнее. Что с ним? Прежде, он выглядел уверенным и сильным. А сейчас, перед ним растерянный двадцатилетний мужчина, который чувствует себя мальчишкой. Так он ощущал себя, когда отец в детстве не брал его в мастерскую, потому что однажды нечаянно он уронил макет черепа себе на ногу. До сих пор помнит разочарованное лицо отца — его сын не пойдет по стопам его, не станет ваятелем, скульптором, художником, в конце концов. Тогда ему казалось, что он натворил что-то кошмарное. А всего-то — порвал пружинку-связку челюсти несчастного черепа.
Как так получилось, что он пришел именно тогда, когда она была там? Вдруг она видела его?  Подумала, что он вор? Но нет, не может быть, что она заметила его или услышала. А лучше бы увидела. Тогда бы он сразу понял по одному ее взгляду — у него нет шансов. Девушка-мечта находилась так близко, что он видел ее испуганные глаза, слышал  учащенное дыхание и не мог вымолвить ни слова. Какие могут быть слова, если он прятался, словно преступник в доме знакомой — боялся спугнуть бледную незнакомку. А он еще, совсем недавно, посмел отрицать любовь. Нет! Она появилась из незнакомой сказки на миг, чтобы  понял раз и навсегда — никогда больше он не встретит ее, так   ничего не узнает о ней.
Парень порывисто двигался по комнате, то и дело, рассматривая небо через стекло. Бродил в отчаянии, как будто спрашивая кого-то, зачем так вышло и где ему отыскать ее. Он был настолько занят мыслями о незнакомке — чуть не разорвал новые серые брюки — зацепился дорогой тканью за острый угол одной из коробки, частично перекрывающей вход в небольшую комнату. 
А когда  в пятый раз выходил в широкий коридор, заставленный книгами и дисками, то остановился в дверях, как будто понимая, что следует делать. Его отчаянная одержимость подсказала отличную идею. Он сам вдруг удивился, что не понял этого раньше — он сможет все узнать. И тогда они снова встретятся, только это будет хорошая встреча — не на цыпочках, дивная и сияющая, как она.  Ему захотелось услышать музыку И. Брамса. Стрелой он влетел в маленькую комнату, заставленную коробками, и нашел пульт от музыкального центра.
Комната озарилась душевным потоком симфонии Иоганесса. Дыхание оркестра наполнило его сердце ожиданием исполнения мечты. Где-то там, в уголках сознания всплыл образ Брамса и женщины, которую композитор любил. Женщина была не свободна и, вспомнив об этом, парень испугался, но припоминая лицо незнакомки и обстоятельства, сразу  успокоился. Первая встреча получилась такой необычной! Если не судьба, то зачем он ее увидел? Нет, они еще встретятся, непременно встретятся. Он это чувствует.
Довольный собой, он прошел на кухню и схватил графин с водой. Поставив на поверхность стола бокал, он стал наливать в него воду и нечаянно выпустил графин из рук. Тот незамедлительно упал на пол и разбился на крупные граненые осколки. Он склонился над осколками и, взяв их в ладони, бережно отнес в мусор. Зазвонил телефон. Парень долго смотрел на него, но так и не ответил на внезапный звонок.
— Перезвонят, — произнес он вслух,  и взгляд его серых глаз потух.

После дачи Луна отмывалась от земли и пыли, мама сервировала стол. Кто-то громко постучал в дверь. Мама открыла — стоял Лепетов. Луна услышала, как мама с кем-то весело разговаривает в прихожей, хотя бабушка спит. Накинув тёплый махровый халат, она приоткрыла дверь ванной. Услышав знакомый голос, она вышла в залитую солнцем, прихожую. На лицо упало полотенце, поэтому Коляна она увидела позже, когда  снова сделала из полотенца чалму.
— Привет, водоплавающая!
— Ой, это ты!  — удивилась Луна, придерживая рукой полотенце на голове.
— Ты думала твой бой-френд?
— Нет, я его уже лет сто его не видела!
— Он к Максу только  что зашёл.
— Он может прийти к нему — они одноклассники.
— Ну, конечно! А потом через футбольное поле к  своей… любимой!
Луна  видела в его лице, что он не мог не прийти. Конечно, он обижен. Обижен на то, что сам же выдумал. Она стряхнула комара с левого рукава халата и  с ужасом взглянула на свою правую ладонь.
— Ты чего там увидела? Луна казалась растерянной, даже испуганной.
— Родинку, новую. Раньше её не было… знаешь, прежде я никогда не видела у людей родинок на ладонях.
Луна старалась делать весёлый вид, когда говорила с Коляном, но про себя думала о ладони. Что-то странное в этом новом было. А здесь, к чему здесь родинка? Она вовсе не на линии, не на холме. Что-то она должна значить.
— Это  неожиданное препятствие! — слова Ко вернули её в прихожую.
— Какое препятствие? — Луна не сразу поняла о чем он говорит. Где-то очень глубоко поселился маленький, но упрямый страх, который внимательно следил за развитием событий и ухмылялся.
Колян стоял, точно оловянный, почти не шевелился и смотрел ей в глаза:
— Замуж выйдешь! —  воскликнул он, и лицо его приняло несчастное  выражение.
— Пока не собираюсь!
— А у меня,  что на ладони?
Луна взяла руку Ко и перевернула ладонью вверх:
— Линия жизни ровная, длинная, но кое-что есть.
— Это плохо? — спросил он.
— Это хорошо. Ты победишь всё, что будет на твоём пути.
— Одно мне не победить…
— Что?
— Да так…
— А ещё можно увидеть, сколько  детей будет, — Луна заглянула в какие-то мелкие чёрточки на своей ладони. — У меня будет два мальчика. Кстати может первого мальчика назову Коляном. В твою честь.
— А второго?
— Второго пока не знаю. Рано же ещё замуж выходить и детей рожать, — Луна засмеялась. — Я всегда говорю, что чувствую. Иногда мне кажется, что я могу угадывать мысли. Вот,  например, сейчас ты думаешь обо мне!
— Порой мне кажется, что я постоянно думаю о тебе, — Колян рассматривал линии на обоях. Луна  тоже посмотрела на обои, словно видела их впервые.
Потом они говорили об отъезде Ко. Оказывается, билеты еще не купили. Луна открыто радовалась по поводу этого. Ей все время казалось, что он никогда не уедет, и они будут дружить с осени до весны.