Живые картинки - 11

Глава 11
 Ада
       Все, о чем мы думаем, может материализоваться! Не всегда, только при определенных условиях, которые пока не определены наукой. Но уж если имеется, хотя бы, ничтожный для этого шанс, то необходимо осознавать всю ответственность за свои мысли!      

       Как это часто бывает, во времена тяжелых испытаний снятся добрые сны. Они сумбурны и порой не имеют сюжета, но вселяют большую надежду на то,  что все плохое – это и есть сон, и стоит только проснуться, как оно бесследно уйдет! Возможно, это и есть защитная реакция организма на тяжесть наших переживаний.
        Василий проснулся от того, что у него сильно чесалась левая рука. Сонно протерев глаза, он увидел стоящую возле его кровати девушку. Лицо ее было знакомо, но он никак не мог вспомнить, где и когда ее видел.  Вдруг, порция адреналина горячей волной ворвалась в его сердце – это же Тая! Да, это  Тая стояла посреди заброшенной полупустой комнаты и, улыбаясь, смотрела на него.
       - Как же я боялась потерять тебя снова! Чуть не опоздала…
       - Значит, я действительно видел тебя на похоронах у родителей.
       - И не только, я часто наблюдала за тобой издалека, но подойти боялась, ты тогда с Леной был. Давай сейчас не об этом. Поехали домой.
       - Тая, ты не поверишь, я продал свою квартиру. Не знаю, как такое могло получиться,… все как в тумане было или как во сне...
       - Я все уладила с квартирой. Ты ни в чем не виноват, но нам надо быстрее ехать, и по дороге еще к Реброву заглянуть. По пути мы все  тебе объясним.
       - А кто это, мы?
       - Все сейчас сам увидишь, только не пугайся.
       Они вышли из дома и подошли к стоящей неподалеку машине. Василий вдруг застыл. За рулем был тот самый… с лисьей криминальной мордой… а рядом сидела Ада Юрьевна.
       - Не бойся, Василий Николаевич! Присаживайся, - предложила она и, уже обращаясь к водителю, сказала, - Лука, давай к Реброву! Там нас высадишь, и потом всей командой линяйте из города. Причем все это надо сделать как можно быстрее,… если жить еще хочется.
       - А как же ты?
       - А у меня здесь еще дела остались. Главное, мотайте подальше отсюда, меня не ждите и не ищите!
       Увидев Аду, Михаил Петрович застыл, будто его парализовало. Он хотел что-то сказать, но никак не мог подобрать подходящие слова. Ада, понимая его потрясение, начала сама:
       - Вижу, ты меня узнал, Миша. Да, я та самая цыганка, которую вы с Юрой нарисовали много лет назад. Так бывает,… когда художник вкладывает свою душу в картину, она ее принимает. Когда Лёнчик Кабанов попался на своих криминальных сеансах по манипулированию людьми, он решил избавиться от картины, которую обманом получил от Светы. А я так не хотела, чтобы меня сжигали. Я сбежала!  Не знаю, как это произошло. Получив душу, потом и тело  получила... наверно от страха.
       - Если бы не узнал тебя, ни за что бы, не поверил. Бред какой-то! Но я же помню каждый штрих той картины! – Ребров внимательно разглядывал Аду.
       - Более того, сегодня я узнала, что не одна такая. Вот еще девушка Тая, она влюбилась в своего создателя Василия, но сбежала от неразделенной любви! Он не считал возможным жениться на картине и предпочел живую девушку. Но, обретя человеческий облик, нам пришлось принять и образ жизни людей, в общество которых мы попали. И так вышло, что я стала жить обманом людей, а Тая их исцелением.
       - И что же теперь? Какие у вас планы на дальнейшую жизнь?  Вы, надеюсь,  уже окончательно определились  с вашим окружением? – спросил Ребров.
       - Прежде всего, надо исправить все то, что еще поправимо. Я вижу, Миша, ты что-то знаешь. Страх сжигает тебя! Да ты можешь ничего не рассказывать, это не имеет значения. Такие существа, как мы с Таей, способны читать чужие чувства. И даже нет необходимости выражать их словами.
       - Я же Юрку предупреждал, что с Кабаном не надо связываться, только  он такой взрывной, мне было его не остановить. А Ленчик… задуманное всегда доводит до конца. Поэтому я предполагаю…
       Тут Ада прервала его, возможно, все «прочитав», что за последнее время накипело в его измученной душе:
       - Миша, остальное мне сам Ленчик и расскажет. Даже то, чего не захочет!
       В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояли, весьма серьезного вида, «люди в штатском».
       - Вот как! Вся компания в сборе. А мы их ищем по всему городу. Придется вам проехать с нами, – сказал один из них, протягивая удостоверение.
       - Ну, только не всем! Вы в очередной раз не точно выполняете указания Леонида Егоровича! Он вам разве так сказал? К удостоверению-то  надо еще и голову иметь, а не пенек для головного убора! Вы и так уже провалили все, что могли, так вам неймется что-то еще испортить!
       Своим уверенным тоном Ада поставила в тупик всю эту грозную компанию. А Ребров и Василий с изумлением наблюдали за происходящим.
       - Так! Сейчас быстро едем на квартиру к Варнавскому, там оставляем его с моей помощницей.  Затем, как можно быстрее, к Кабанову, у нас будет очень важное совещание. Вы должны обеспечить полную конфиденциальность!

       - Оппа! Кого я вижу!- Ленчик пытался скрыть удивление. – Вот и та самая цыганка Ада! Чем же вы теперь занимаетесь, случайно не «кролиководством»?  Но, заметьте, на моей территории!
       - О чем вы, Леонид Егорович? Как можно с! Мы все по понятиям делаем! Студент на месте, цел и невредим в своей квартирке сидит, картинки рисует. А вам-то он на что? Портрет для некролога заказать желаете?
       - О, как мы заговорили! Сразу видно, мадам в теме. А что! Ваши навыки, да нашим людям, точно, не помешали бы!
       - Сотрудничать предлагаете? А как же Юра, как же родители Варнавского? Ты Ленчик - душегуб, однако!
       - Да я ни при чем! Я сам был потрясен до глубины души!
       - Не надо кривляться, Кабан! Я души читаю, как книги! Правильно про тебя говорят, что все свои зловещие замыслы ты до конца доводишь. Да уж, ловко придумал – подстроенная драка, нужные свидетели, пьяный водила – тюрьма и могила! Ни одного свидетеля! Кроме тебя, да «силовика»  твоего. Остальные-то  нужных подробностей не знают!
       - Ада, жизнь такая! Есть волки, есть овцы… и все! Другого не дано! Ты сама, я так понимаю, не благотворительностью занимаешься.
       - Да, верно. Только Юру я тебе не прощу! Да ты на кнопочку под столом не дави, никто спасать тебя не придет. Все твой приказ выполняют. Ох, и как же душно здесь! Неужели кондиционер не можешь приобрести? Все равно не на свои деньги-то. Окно, хоть, открыл бы. Дышать совсем нечем, а тебе свежий воздух нужен!
       Подлетая к земле, Ленчик успел подумать:
       - Кто выше поднялся, тому больнее падать.

       Утром Ада с Таей и Ребров с Василием, вместе отправились на кладбище и положили цветы на могилы Васиных родителей и Юрия Сергеевича.  А потом, вернувшись домой, помянули, погрустили,  да поплакали. Ада все сокрушалась, что приди она на год-полтора раньше, все могло бы быть по-другому. Хотя, все понимали, что у любой истории есть только одно направление. И все плохое, что произошло в жизни, «переиграть» не получится. Даже если предположить возможность перемещения в какую-либо точку на оси времени, нельзя быть уверенным, что сделаешь лучше.
       Так они сидели за столом и мирно рассуждали о жизни, рассказывали свои истории. Но ближе к вечеру Ада обратилась к художникам:
       - Ребята, у меня к вам просьба. Я так много плохого сделала в этом мире… Мне тяжело с этим  дальше жить, поэтому я хочу вернуться домой. Вы знаете, что надо делать!
       Они все поняли, Вася достал холст  и стал рисовать Аду. Михаил Петрович помогал,  вспоминая во всех подробностях ту самую старую картину, которую Ада считала своим домом.

       На следующий день в квартиру Василия явились сотрудники милиции. Они сообщили, что Кабанов Леонид Егорович выбросился из окна, и что они ищут возможного свидетеля – женщину цыганской внешности. Она, вероятно, была последней, кто с ним общался. Увидев картину, один из них спросил:
       - А это вот кто? Не та ли женщина, которую мы ищем?
       - Вряд ли, Это картина моего учителя Ершова Юрия Сергеевича.  Вы наверно  знаете, что его убили. Вот,  я решил ее немного отреставрировать, а то она уже много лет  где-то в чулане валялась, – ответил Василий.
       - А вы не видели похожую женщину? Как на этой картине, цыганку…
       - Да тут много всяких ходило, искали квартиру для покупки. По-моему, это так называемые «черные риэлторы». Сейчас полно всяких проходимцев ходит, возможно, среди них была и цыганка.
       - По описанию она очень похожа на женщину, изображенную на картине!
       - Ну, вы же не хотите сказать, что цыганка с картины вдруг ожила, стала бегать по улицам и всякие чудеса вытворять? Побегала, побегала, потом, когда ей уже осточертело быть человеком, решила вернуться обратно в картину! Вот, соскучилась!
       Немного обескураженные, сотрудники милиции удалились, а старший все время оглядывался на картину – так все совпадало с описанием. Тут у Василия зачесалась левая рука, да так настойчиво, что он стал ее разглядывать. А там Лео махал ему лапой и подмигивал. Столько лет он молчал, а тут неожиданно  заговорил:
       - Ну, Василь, ты даешь! Так популярно им все объяснил! Молодец, друг!