Диана

Диану всегда преследовали кошки. С самого момента ее рождения. Сколько она себя помнила, кошки всегда были где-то поблизости. Мама ей всегда рассказывала, но почему-то всегда нехотя, и невольно озиралась вокруг, словно ища кошек поблизости. Она ей рассказывала, что в тот день, когда она родилась, на порог их дома пришла черная кошка, она сидела и пристально смотрела на крошечную девочку своими янтарными глазами. Они жили в старом деревенском доме, во дворе жили пять кошек, а в тот день в дом решила прийти еще одна. Мама говорила, что кошки буквально ворвались в их старый дом, облепили люльку, где лежала новорожденная Диана, и начали мяукать, радостно и торжественно, словно приветствовали ее в новом мире.
Когда Диане было три года, в их дворе уже жило тринадцать кошек. Когда Диана в шестнадцать лет уезжала из их старого дома на учебу в город, кошки сидели молча, выстроившись в ряд и провожали ее тихим, безмолвным взглядом. На следующий день они ушли со двора.
Диана вернулась домой через четыре года. Задумчивая, тихая, спокойная. Но со своей тайной. Родители были удивлены. Они хотели, чтобы Диана осталась жить в городе, устроилась на хорошую работу, вышла замуж. Диане же такой образ жизни был чужд. Она осталась жить в родительском доме.  На следующий день после ее приезда в дом вернулись кошки. Те же.  Диана поприветствовала их взглядом. Улыбнулась.
Через два месяца после приезда Дианы из города, в их дом приехали сваты. Кошки сидели на подоконниках и вытягивали свои острые мордочки из-за занавесок. Разъяренная Диана металась из угла в угол.  Она была возмущена. Чужие люди зашли в избу, внимательно изучая их дом, и его обитателей. Вскоре они хмурые поспешно покинули его.
Одна из множества кошек провожала их до самого порога. И еще долго смотрела вслед, когда сваты уехали.
-Ты сгинешь в одиночестве!- кричал ее отец.
-Что подумают люди!- вторила мать.
Диана молчала. Она вообще редко разговаривала. Мать даже не могла вспомнить что она когда-то что-то говорила. В детстве лежала в люльке молча. Никогда не плакала. Лишь тихо урчала. Словно мурлыкала. И ее всегда сторожили кошки.
Сваты появлялись в их доме еще несколько раз. И каждый раз быстро уходили. Кошки всегда присутствовали при их появлении. И большая, черная кошка всегда провожала их до ворот. Пристально глядя вслед, что-то бормоча при этом на своем кошачьем языке.
Шло время. Диана стала лечить чужих животных. Точнее они сами приходили к ее дому, или местные жители, прознав про звериную знахарку, приносили ей своих больных животных.
Она переехала из родительского дома в соседний  пустующий, оставшийся от ее тетки. Родители лишь разводили руками. Сваты больше никогда не приезжали к ним.
Однажды ее мать, перебирая вещи в сундуке, нашла скомканную тетрадь, грязную и замызганную. Она открыла ее и прочитала :
«Никогда я не чувствовала себя человеком. Мама качала меня в люльке в детстве, давала ласку, но я не хотела отвечать взаимностью. Эти существа, что называют себя людьми, они мне неродные. Смотрю на них, и не чувствую себя человеком. Я только одного хочу - быть подальше от них. Он пытался приставать ко мне, звал меня замуж. Говорит, детей родим, заживем вместе. А я не хочу. Не хочу этого! Одного лишь хочу - свободы. И чтобы все от меня отстали. Носиться хочу, по деревьям лазить, по лугам бегать, на печку горячую забраться, уткнуться во что-нибудь теплое и спать. Спать. Долго – долго.
Мурлыкать. Прокопьевна, с соседней улицы, однажды давным-давно, еще в детстве , встретила  меня, когда по воду ходили, оглядела с ног до головы, и злобно так, сказала- Подменыш! Нечеловек! Кошки тебя подменили. Человеческого детеныша украли, а в люльку кошку положили. Вот и сторожат ночами его.
Не зря их всегда много было в дворе то вашем. Нечеловек ты, кошка. Даже взгляд такой же. И человеческое тебе все чуждо.
Да. Оцарапала на учебе тогда Таньку я. А Ванька хотели меня с друзьями проучить. Отомстить. На следующий день с выцарапанными глазами валялись. Шеи перекушены. Раны многочисленные. Не с вами я, не с вами. Так уж вышло»
У матери волосы на голове зашевелились. Громко зарыдала она. Как-никак помнит тот день, когда Дианка на свет явилась. Повитуха же на минуту только из бани вышла. Не заметила кошку, что под каменкой спряталась. Раз! И какой-то странный стал младенчик. Не плачет. Урчит. Мурлычет.
И куда подевались кошки со двора, когда Диана уезжала? А приехала, так вновь вернулись. И лечит она как? Нечеловеческими способами. Руки приложит и раны затягиваются. Кости срастаются.
А сваты как из дома их бежали, чуяли, что нет человеческого духа тут.  Напрочь отсутствует.
-Уезжаю я мама,- однажды сказала Диана,- буду в городе себя пробовать. Скучно стало.
Сама говорит, а глаза странные. Словно скрывает что-то. Вскоре уехала. Ее черноволосая дочь, с ярко-зелеными глазами.
Адрес оставила, и номер телефона, куда звонить.
Погоревали родители, вздохнули, но поделать ничего не могут, взрослая уже дочь. Сама разберется в своей жизни.
Когда Диана уехала, все кошки снова исчезли со двора. Все до единой. Словно ушли за ней. А может быть она их с собой забрала.
Через несколько лет, соскучившись, мать позвонила Диане по номеру телефона, что оставила она ей перед уездом. Ей ответили совсем другие люди. Не приезжала туда Диана, не было там ее. Никто даже не знает кто она такая. Удивилась мать очень сильно. Отцу все рассказала. Тот поворчал, покачал головой, вздохнул, но толком ничего не сказал.
Странно,- подумала про себя мать,- странно, что не удивился он этому, как будто знает что.
Решила она его в один из дней к стенке припереть. Отец угрюмо замолчал сперва, потом все же заговорил нехотя. Видно было, как тяжело ему дается правда.
-Не уехала она никуда. В тот день я наблюдал за ней. Все свои вещи в овраг выкинула. Сапоги даже. А кто же без сапог куда уехать может? Разве что сумасшедший. Я поутру встал, смотрю. Она увидела меня. Знаю, не понравилось ей это. А кошки то! Снова в ряд выстроились, словно ждут. Нагая она была совершенно, понимаешь? Голая. Я ей крикнул, что же ты делаешь? Куда собралась? Она виновато ответила, мол, что простите за все, спасибо, что для меня многое делали, не ваша я, к своим ухожу. И тут знаешь, воздух словно поменялся, рябь по нему пошла, я аж вскрикнул. А после, ну не было больше нашей Дианы. Растворилась. Словно в воздухе исчезла.
-Сколько кошек ты видел?- глухо спросила мать.
-Да Бог их знает, их у нас не сосчитать всегда было.
- Тринадцать их было, тринадцать всего, а  в то утро четырнадцать стало.
Сказала это мать, и заплакала.
- Видела я ее ту, четырнадцатую. Думаю, странно так, с тех пор как Диана уехала, все кошки со двора ушли. А тут недавно смотрю, стоит посреди двора кошка. Сама черная, глаза зеленые-зеленые. Яркие-яркие. Пристально так смотрит. Посмотрела на меня и убежала. Она это. Дочь наша. Диана. Повидаться приходила.
 
Сейчас она свободна. Она среди своих. Бегает резво-резво. Прыгает высоко. Лазает по деревьям. Ей хорошо. А когда становится холодно, она прыгает на печку. Засовывает холодный нос в старые одеяла. Уютно сворачивается клубком, и тихо-тихо урчит. Мурлычет.