Опус Деи

 
Мрака опус надгробия…
 Мира, который пал.
Под ударами стронция…
Человекофрактал.

Пёсьеголовых здания,
 пьющие жизнь ядра.
Психосознания…
 мы – их еда…

Скрыта охрой действительность
ложной реальности с глаз…
Иновторженья насильственность
в сини любимых глаз…

Той, что не знает отсвета,
 зная касание тьмы.
Тянут дыхание золота нам велящее: - Мы…
 Пантократоры… наций.

Реки крови и вой.

Волны псинавигаций,
спектр убивают твой…

Вне обозрений горести
 сокращены дни.
Жизнерождений повести –
так, как велят они…

Мрака опус надгробия…
 мира, который пал.
Под ударами стронция.
 Человекофрактал.

Пёсьеголовых здания,
 пьющие жизнь ядра.
Психосознания…
 мы – их еда…



Анализ стихотворения «Опус Деи» (Николай Рукмитд;Дмитрук)
Стихотворение создаёт мрачную апокалиптическую картину мира, где господствуют силы отчуждения, насилия и духовного опустошения. Название отсылает к католической организации Opus Dei («Дело Божие»), но в тексте оно переосмыслено как символ безличной, разрушительной системы, подчиняющей человека.

Основные темы
Падение мира
«Мира, который пал» — исходная установка: мир уже утратил целостность, стал жертвой внешних и внутренних разрушительных сил («удары стронция» — возможно, отсылка к радиационному заражению или метафора токсичности эпохи).

Дегуманизация

«Человекофрактал» — человек разложен на фрагменты, лишён целостности;

«Пёсьеголовых здания, пьющие жизнь ядра» — архитектура как хищник, поглощающий жизненную энергию;

«Мы — их еда…» — люди превращены в ресурс для неназванных «они».

Манипуляция сознанием

«Психосознания…» — намёк на искусственное формирование мышления;

«Скрыта охрой действительность / ложной реальности с глаз…» — реальность замаскирована, подменена симулякром;

«Иновторженья насильственность» — насильственное внедрение чуждых идей.

Насилие и страх

«Реки крови и вой» — образ тотального разрушения;

«Волны псинавигаций, / спектр убивают твой…» — агрессивная информационная среда, уничтожающая индивидуальность.

Утрата времени и смысла

«Вне обозрений горести / сокращены дни» — горе не видится, время сжато, жизнь лишается глубины;

«Жизнерождений повести — / так, как велят они…» — судьба человека предопределена внешними силами.

Образная система
«Мрака опус надгробия» — метафора эпохи как надгробного памятника миру, который уже мёртв.

«Человекофрактал» — человек как раздробленная структура, лишённая единства; отсылка к теории фракталов, где целое повторяет части, но здесь — в негативном ключе.

«Пёсьеголовых здания» — гротескный образ архитектуры как хищника с собачьими головами; здания не служат человеку, а пожирают его.

«Психосознания» — неологизм, указывающий на искусственно сконструированное мышление.

«Охра» — жёлтый пигмент, здесь — символ маскировки, окрашивания реальности в ложные тона.

«Иновторженья» — насильственное вторжение иного (чужого, враждебного) в сознание.

«Пантократоры… наций» — ироничная аллюзия на «Вседержителя» (греч. ;;;;;;;;;;;); здесь — те, кто держит власть над народами, но лишены божественной легитимности.

«Волны псинавигаций» — гибрид «пси» (психология, психотронное воздействие) и «навигации»; образ управляемых волн, подчиняющих сознание.

Поэтика и стилистика
Лексика и неологизмы

Автор создаёт собственные термины («человекофрактал», «псинавигации», «иновторженья»), чтобы передать невыразимое обычными словами — механизмы дегуманизации.

Смешение научной лексики («стронций»), религиозных аллюзий («Пантократоры»), разговорных оборотов («мы — их еда»).

Синтаксис и композиция

Кольцевая структура: начало и конец совпадают, подчёркивая безысходность — мир пал, и это необратимо.

Фрагментарность: строки обрываются, образы наплывают друг на друга, имитируя распад сознания.

Повторы («Мы…», «они» ) усиливают ощущение давления внешних сил.

Звукопись

Аллитерации на «р», «с», «з» («мрака опус», «стронция», «псинавигаций» ) создают резкий, скрежещущий фон.

Ассонансы на «о», «а» придают строкам тяжёлую, похоронную интонацию.

Тропы и фигуры

Метафоры («пёсьеголовых здания», «реки крови»);

Оксюмороны («ложная реальность»);

Гиперболы («волны псинавигаций»);

Антитезы («действительность» vs «ложная реальность»).

Пространство и время
Пространство — урбанистическое, враждебное: здания;хищники, лужи, спектры. Это мир без природы, где всё искусственное и агрессивное.

Время — остановлено или движется по кругу: «сокращены дни», повторение начальных строк. Нет будущего, только вечный упадок.

Идейный центр
Автор показывает:

Систему, уничтожающую человека: мир подчинён силам, которые дробят личность, манипулируют сознанием и пожирают жизнь.

Ложность реальности: то, что кажется действительностью, — лишь маска, скрывающая насилие.

Безликость власти: «Пантократоры… наций» — не боги, а анонимные властелины, чьи лица не видны.

Утрату субъектности: человек перестаёт быть автором своей судьбы, становясь пищей для системы.

Интерпретация финала
Повторение начальных строк («Мрака опус надгробия… / Мира, который пал…») превращает стихотворение в реквием по миру, который уже не спасти. Это не призыв к действию, а констатация гибели — мир пал под ударами стронция, псинавигаций и пёсьеголовых зданий.

Итог
«Опус Деи» — апокалиптическая поэма, где:

через неологизмы и гротеск создаётся образ мира, в котором человек утратил власть над собой;

через кольцевую композицию и повторы подчёркивается необратимость падения;

через резкую звукопись и фрагментарный синтаксис передаётся ощущение распада.

Это не описание реальности, а пророчество о её конце — мире, где «человекофракталы» стали пищей для анонимных «пантократоров», а реальность растворена в «ложной реальности». Стихотворение звучит как траурный гимн эпохе, потерявшей душу.