Выживание

                Глава первая.
                Огни сигнальные, как звезды,
                Манящую доносят весть
                О том, что мне еще не поздно
                Догнать состав и в поезд сесть.
                Надежда Полякова.
Перед праздником 9 мая, Надежда решила убраться в бабушкиной комнате. Раньше бабушка не давала что - либо выбрасывать, из старых вещей. Бабушки не стало, дедушка еще раньше ушёл. Она осмотрела комнату. Решила начать с книжной полки. Книги перебрать, пыль протереть. Она даже вспомнила стихотворение и громко для себя прочитала:
Чищу книжные полки,
Убираю излишек.
Время мудрой прополки
И насущнейших книжек. ….
Мы не чьи то страницы –
Душу с веком сверяем.
Она со школы любила читать. Книги придавали ей душевные силы. Она снимала пачками книги, складывала на стол, все что стояло, лежало на полке. Обтерла пыль и начала расставлять на место все по порядку. Аккуратно брала в руки книгу, так, вот - «Как закалялась сталь». Н. Островский. Давно читала. Запомнила главного героя - Павка Корчагин! Сочинение на экзамене писала. Они строили железнодорожную ветку. Она прижала книгу к груди: 
-  Как только у них хватило сил? – прошептала она. Поставила на первое место. Смотрит на стол, знакомая книга - М. Шолохов «Поднятая целина». Взяла в руки и улыбнулась, тихо себе сказала:
- Наша молодежь, даже если и прочитает книгу – «колхозы»? Слово непонятное для них. Ничего не поймет, кто кого победил – Давыдов или Половцев? Им легче обратную сторону луны показать. Вот она! Смотрите, спутники все сфотографировали. Осталось самим побывать. Задумалась.       В прошлое не вернуться, в их души не заглянуть, поэтому как жили наши предки, они вряд ли поймут? - Вздохнула, поставила книгу на полку, брала, следующую, читала авторов, название книги, а о чем там написано, уже и сама  не помнила. Она их ставила на полку, как прожитые стариками годы. Они так же ровно становились в строй нашей истории, которую мы стали забывать. Так? Старая школьная тетрадь. Как она сохранилась? Она раскрыла ее, прочитала первую страницу. Так это же военный дневник моей бабушки!      
   - 6 мая 1942тгод. – Надежда еще раз прочитала, - 6 мая! Принесла с огорода целый букет одуванчиков. Соседка посоветовала – отварить, слить воду, снова отварить, но недолго. Сделала салат, наелась!               
- О чудо! – воскликнула она и села за стол, стала читать дальше.
- 7 мая. Открылась диетическая столовая. Это здорово! Надо подкормить маму.
- 16 мая. Накопала корней лопуха. Корни натёрла. Ели с мамой, несколько не горькие.
- 25 мая. Ура! Открылись кинотеатры. Радио запело! В промежутках призывы: - Товарищи ленинградцы! Все на огороды! Каждый должен обеспечить себя овощами! Пошла купила семян. Простояла в очереди час. Очень хорошо на душе!
- 30 мая. Бомбят реже. Снаряды падают каждый день. Обстрелы – страшно.
Но всё-таки весна! Шла на работу. В скверике сидят старушки и вяжут что то:  «Милые мои, неунывающие Ленинградцы!»   
- 14 июня. Какая радость! Зашумела вода в кране! – от этих слов и у Надежды запершило в горле, появились слезы на глазах, - трудно подумать, объяснить нашей молодежи, что испытали блокадники, стоя у открытого крана, любуясь струей воды. 
    Надежда читала, читала, читала …: - 7 ноября 42 год. Ура! Мне выдали спец паёк: американская тушёнка, крупа, чай и табак, его подарю папе. Бегу маму порадовать! Она меня учила: надо двигаться, много двигаться «нельзя». Съедать весь полученный паек за раз «нельзя». Думать постоянно о еде «нельзя».
    Надежда поняла. За эти месяцы войны, бабушка выработала свой ритм жизни. Она твердо решила – только тот, кто умеет не нарушать эти «нельзя» и «надо» - сможет выжить в любое время.  Даже сейчас! Война - «корона вирус», все, что помогало предкам выжить, поможет и нам.    
   - Правда того времени! - Надежда  сидела неподвижно. Ей захотелось оглянуться в прошлое. Как все было? Чувства от прочитанного дневника, переполняло ее душу. Закрыла тетрадь. Мысли стали возвращать ее в свое детство. Ведь и ее этому же учила ее мама. Она посмотрела на фотографию на стене, где дедушка, бабушка, мама и папа были вместе, еще молодые. Рассказы бабушки, дедушки  медленно оживали в ее памяти.
     9 мая. После шествия и возложения венков на братские могилы. Все шли домой. Мама  накрывала на  стол. Большая семья с шумом рассаживалась по своим местам. Стоя поминали погибших родственников. Надежда внимательно смотрела на стариков. В их глазах можно было прочесть – они выжили!
-  Дедушка, бывало, выпьет 100 грамм. Посмотрит на нас и скажет: 
- До сих пор не пойму, я со школы запомнил! – он любил так начинать, учитесь, мол, лучше.
- 1242 год. Давно было. Немцы взяли Псков. Собрали на площади свое войско. Дерзкий народ. Говорят: «Пойдем и победим Александра (Невский), и захватим его. По нашему, если сейчас рассудить.  Они хотели поучать нас на каком боку торбу носить. Да не вышло!  - дед разойдется, бывало, - Князь Александр приготовился. И пошли они друг на друга, покрылось озеро Чудское множеством тех и других воинов. Победил князь Александр немца!» И до настоящего времени нет противника, кто бы одержал над нами верх. Если наш народ, будет жить на своей земле - по-братски, по - справедливости, мне мой дед говаривал: «Знай, что если, будучи здоров, ты живешь на чужой счет, то поедаешь достояние бедных и немощных».          
     Вечерами, я спрашивала бабушку, как они жили в войну, как она познакомилась с дедушкой. Она, помолчав, видимо ей и самой было приятно вспоминать, начинала рассказать мне:
 - В начале войны познакомились. Случайно, как то не обычно. Июль 41 года. Война еще где-то далеко. Звонят в дверь, спрашиваю: «Кто там?» Мужской голос:
- Гражданская оборона! - Я открываю. Вошли молодой парень, девушка.
- Можно посмотреть, как ваша квартира подготовилась к противовоздушной обороне. Заготовили вы песок, запас воды, лопату, рукавицы, щипцы?
- Я провела их на кухню и с гордостью показала – ящик с песком, ванну до краев заполненную водой, лопату.
- Да! Все хорошо.
– Сказал парень, мы с Петром, это он уже потом себя так назвал,  встретились глазами. На лице у него была улыбка до ушей! На груди комсомольский значок. Еще разные значки. Для меня это было как? У нее даже заблестели глаза. Я его таким, запомнила на всю свою, жизнь. Потом была еще одна случайная встреча. Петр, был реалистом – учащимся реального училища. На Агафоновской улице (Теперь это железнодорожный техникум на улице Седова). 
     Фронт быстро приближался к городу. Меня отправили в Рыбацкое рыть окопы. Люди шли пешком, приходили, брали лопаты в руки и копали. Я ходила каждый день. В обед все шли к полевой кухни. Нас кормили щами и кашей. Это придавало сил. Там я снова встретила Петра. Судьба! Хорошо было то, что мы узнали многое о каждом,  подружились. Если можно так сказать. Она загадочно улыбнулась. На всю жизнь.
    Враг остановился на окраинах города. А голод медленно крался по улицам города, в каждую семью. Мы чувствовали, город им не нужен. 1812 год –  французы вошли в Москву, люди сожгли Москву. Немец решил заморить нас голодом. Старый прием – осада! После этого мы долго не встречались
                Глава вторая.
     Февраль 42 год. У Петра была производственная практика, она проходила в депо ТЧ – 7, на маневровых паровозах. Он шел домой,  на Палевскую улицу.  Вдруг увидел меня, догнал: - Здравствуйте Мария! - я оглянулась:
 - Здравствуй! Она посмотрела на Петра. Глаза ее ожили.
    К Петру вернулись, те счастливые минуты их коротких встреч. Он смотрел на Марию, ее лицо нельзя было  узнать. Черные круги под глазами делали ее лицо изможденным. Только  голубые  глаза напомнили Петру ту, веселую Марию, и это была тоже она.
- Домой? – спросил Петр.
- Да! Я сейчас в составе поездной бригады, на тормозной площадке, – она замолчала, -  сопровождаю составы с торфом на 5 - ю ГЭС. Приходится сцеплять и расцеплять вагоны, сцепщики то ушли на фронт. – Она посмотрела на Петра.
- Решила навестить маму, папа работает, от  паровоза не отходит. Дома не бывает. А ты как?
- А! Понял! Видел, это у нас в вагонном депо мальчишки, подсобники, собирают решётки на платформах для перевозки торфа. Я! В депо, – он вздохнул, -  часто бомбят, в депо нет электричества: станки не запустить, темно. Приспособили паровоз в 7 – м стойле старого веера, подняли ведущие колеса, одели ремень на колесо и на генератор, он стал давать ток. Я там чищу топку да паровоз заправляю. Работаю, учусь.   Сейчас могу тебя проводить?
- Я буду рада!
   Он шел за Марией по засыпанной выбеленным снегом улице. На обочине дороги сугробы протоптаны только посередине, шли след в след. Что - то кричать он не хотел. Людей не видно. Ему хотелось закрыть глаза и вспомнить то время, до войны. Сейчас трудно представить улицу, по которой шли люди в легкой одежде, нарядные.
     Мороз щипал щеки. Белой шерстью обросли деревья и кусты. Двух этажные деревянные дома вдоль дороги. У них с крыш сползали,  толстые  навесь снега. Мария остановилась, повернулась к Петру:
- Пришли! - Сказала, с какой то тревогой. И пошла быстрее в дом. У входа на скамейки сидела женщина. В шубе, в платке, валенках. Петр остановился. Посмотрел на нее. Она неподвижно сидела, на лице нетающий снег. Марина обернулась: - Она несколько дней здесь сидит. Обещали забрать.
- А почему сидит? – Спросил Петр.
- Она куда-то шла, упала и все.  Если бы мы ее не трогали, люди подумали бы, что ее просто выкинули. Пошли в дом! - Петр посмотрел на крышу, над трубой вился дымок. Зашли в квартиру. 
   На кухне пожилая женщина сидела у времянки, в ней мелькали языки пламени, они как будто метались, прячась от холодного воздуха. Наверху сушились маленькие кусочки хлеба. Женщина встала, посмотрела на гостей.
   Мария спокойно сказала: - Петр. Мой хороший знакомый, – она повернулась к Петру, - моя мама Наталия Ивановна.
- Проходите, садитесь, здесь времянка топится, теплее, берите стулья.
Она взяла со столика тарелку, сложила на нее сухарики. Взяла в руки чайник.
- Сейчас закипятим водичку, будим пить морковный чай, с сухариками.   
   Петр и Мария сняли рукавицы, повесили на веревочку, у времянки сушится. Достали свои два замерших кусочка хлеба, аккуратно положили на горячий железный лист плиты. Мария достала с буфета стаканы, расставила на столе. Чайник закипел, Мария разлила по стаканам. Каждый взял свой кусочек хлеба, обжигаясь, стали пить чай. Наталия Ивановна на них смотрела серьезно. Поставила стакан на стол, стала расспрашивать их о работе:
- Петр ты, где работаешь?
- Я учусь и работаю в ТЧ -7. Многие ушли на фронт. Многие умерли на рабочем месте, их тела складывают в 32 – стойле. Я когда прохожу мимо стараюсь на них не смотреть. Сейчас их увезли. Специалистов не хватает. Те, кто остался, так обессилели, что в кабину паровоза не могут забраться. Кто по моложе, держим паровозы под паром. Домой редко хожу. Друг друга меняем. Найду местечко, посплю и опять на работу. Петр замолчал. Наталия Ивановна была им рада, она улыбнулась и сказала Петру:
- Ложись вон на ту кровать. Отдохни в тепле, перед дорогой. А мы с Марией поговорим.