Летнее путешествие в четыре интересных места

Эта поездка задумывалась как повторная к  первой поездке, названной «Путешествие к очагам предков». Только на этот раз мы планировали поехать вместе с нашими милыми женами, с большим комфортом и большим разнообразием в еде. Увы! Мы опять остались вдвоём. Поэтому пришлось корректировать маршрут, укорачивать время поездки и менять машину -  Тойоту Rav 4  на мой Фиат Albea, более экономичный по расходу бензина. Забегая вперед, скажу, что решение о замене машины оказалось правильным: на поездку потратили вдвое меньше бензина, а необходимости в использовании полного привода не было. А  кондиционер в моём Фиате тоже есть, и он использовался большую часть пути. Итак, мы решили начать поездку с имения Пушкиных в селе Большое Болдино, а  первый день поездки закончить в Дивеево. Половину следующего дня посвятить знаменитому с  женскому монастырю, пообедать и оправиться в Пронск. Добраться до него, малой родины моих предков, рассчитывали ранним вечером. В Пронске нас ждала полная неизвестность. Переписка с моим однофамильцем Владимиром Ивановичем прервалась семь лет назад и, хотелось верить, что в этом виновата только почта. Была одна «зацепка» –  Пронский краеведческий музей, он-то никуда не делся, а музейные дамы знают всех и вся в маленьком городе. В любом случае уже в обед следующего дня нам надо будет переезжать в город Касимов. Касимов тоже в Рязанской области, но к Казани ближе и, следовательно, на последний день поездки выпадет меньший пробег. Такова была логика построения маршрута. Словом, в путь.

День первый, 9 августа, среда.
Выехали рано, планировали в 7.00, получилось в 7.30.  Я встал ещё раньше, в 5 утра, чтобы успеть погулять в парке и сделать разминку. Дороги в Казани были ещё свободными, машина «заправлена», погода солнечная… Легко и быстро мы переехали Волгу, Свиягу, дороги в Чувашии были не хуже. Цивильск. Шумерля, Порецкое и… Большое Болдино. Расстояние от Казани до Большого Болдино, по выбранному нами маршруту, 365 км.
Село Большое Болдино оказалось не маленьким, как прочел потом - девять тысяч душ. Для нас ориентиром музея-заповедника А.С.Пушкина была церковь, которую вполне можно назвать собором по размерам и грации. Перед ней  - автомобильная парковка. И, что приятно, - бесплатная парковка!
 Церковь Успения Божьей Матери была освещена в 1791 году. В советский период, конечно же, пострадала, были разобраны колокольня и главки. К 200-летию празднования Дня рождения А.С.Пушкина была полностью восстановлена. Сейчас выглядит «как с иголочки».
Интересно, что имение Пушкиных было выкуплено государством у последнего владельца, внучатого племянника поэта Льва Анатольевича, в 1911 году (за 30 тысяч рублей) с целью создания музея. Но до практики «руки дошли» не скоро, только через 48 лет. И уже при Советской власти. 18 июня 1949 года состоялось торжественное открытие музея А.С.Пушкина, а полностью усадебный комплекс был восстановлен только в 1980-90-е годы.   
Памятник Александру Сергеевичу перед «господским домом» работы скульптора О.К.Комова, поставленный в 1979 году, нам понравился – на чугунной скамье сидит Пушкин, образ которого нам привычен и любим с детства. Есть   еще один памятник поэту, спрятанный среди кустов на аллее, ведущей в кассы. Он был поставлен гораздо раньше, в феврале 1941 года. Вот  этот памятник не понравился нам категорически, хотя и принадлежит известнейшему советскому скульптору, лауреату двух Сталинских премий, академику и прочее  Меркурову. Сейчас Сергея Дмитриевича Меркурова знают в основном специалисты, но в советское время, особенно в 30-40 годы 20 века он был мега известен. Он - автор самых «громких» памятников Ленину и Сталину, все памятники больших размеров, часто гигантских. Так, например, на памятники Ленину и Сталину на канале имени Москвы ушло 20 железнодорожных составов (!) крупнозернистого гранита. А чего стоит памятник Ленину в Ереване - вместе с постаментом возвышается на 43 метра. Не знаю стоит он сейчас? Именно впечатления от этого памятника на центральной площади Еревана, виденного мной в отроческие годы, и позволило запомнить имя автора. Эти впечатления, впечатления подростка, если выразить кратко: мощь и унылая казенщина. Сергей Меркуров - это Зураб Церетели тех времен, пожалуй, даже круче. Это человек интереснейшей судьбы: сын богатого армянского купца из Александрополя (ныне - Гюмри в Армении, город, в котором размещена наша 102 военная база) был студентом Киевского университета, после исключения из университета за революционную деятельность поступил на  философский факультет Цюрихского университета, был знаком с  Лениным, жившего в то время в Швейцарии. Но неугомонный Меркуров бросив философию, закончил  Мюнхенскую Академию художеств и стал практикующим скульптором в Париже, конечно,  был масоном и прочая, прочая. Но Пушкин в исполнении Меркурова… мы не «догнали» его идею.
Сам господский дом помещиков Пушкиных - классический дворянский особняк конца 18 - начала 19 века. Это деревянный дом с мезонином и портиком с белыми колоннами. По размерам уступает коттеджам, которые выросли вокруг Казани.
 Имение Болдино и прилегающие земли  принадлежало роду Пушкиных на  протяжении  четырех веков, и было получено предком Александра Сергеевича в качестве поместного владения в 16 веке от царя Ивана Четвертого (Грозного). То, что имение принадлежало одной фамилии столь длительное время – явление для России не только редкое, но почти уникальное.  Как говорит статистика, дворянские усадьбы в 19 веке меняли хозяев каждые 50 лет. Причина – в русской традиции наследования: все сыновья получали равную долю наследства. Соответственно, имения с каждым поколением дробилось всё больше. Пётр Великий пытался переломить ситуацию, издав «Указ о разделении имений» (23 марта 1716 г.), русский вариант майората. Этим указом он хотел получить кадры для пополнения военной и гражданской службы. Государственный аппарат империи, территория которой постоянно расширялась, был крайне заинтересован в пополнении штатов. А на Руси было как, наследство покойного батюшки разделили между сыновья, каждому досталось понемногу, но жить можно и на государеву службу можно не идти. А прикрываясь словами Чацкого – «служить бы рад, прислуживаться тошно…», можно оправдать свою лень. В указе сформулировано еще ярче – «… каждый имея свой даровой хлеб, хотя и малый, ни в какую пользу государства без принуждения служить  и простираться не будет, а уклоняться и жить в праздности, которая (по Святому Писанию) есть матерь всех злых дел». Разделение имения  имеет еще один  негативный момент, сыновья при богатом батюшке привыкли жить вольготно и уменьшать свои доходы не захотят, значит будут тянуть с крестьян больше, чем раньше, при батюшке. Крестьяне будут нищать, что в итоге отразится на государственной казне. Как написано в указе –«И тако от того разделения казне государственной великий есть вред и людям подлым ( то есть принадлежащим к податному населению) разорение».
Где-то читал, что Британскую империю создали младшие сыновья фамилий. Майорат был  во всех европейских государствах.  Но новшество у нас не прижилось. Через 16 лет императрица Анна Иоанновна, вернувшаяся на Россию после 18 лет правления  Курляндским герцогством,  указ отменила. Отменила по требованию дворянства, а ей, очевидно, не хватило авторитета и характера Петра. Почему указ не вернули потом, Екатерина, Павел, Александры… Мне непонятно. Ведь после Указа «О даровании вольности и свободы дворянству…», по которому дворяне освобождались от обязательной 25-летней гражданской и военной службы, государство имело хронические трудности с набором служащих. Часто получалось так, что дворянин, получив в наследство четверть деревни с  десятком  крепостных, предпочитал сидеть дома, «на печи», но не служить. Вот они Обломовы и тысячи им подобных, - всё это результат нашей системы наследования, а не русского характера. Возможно, поэтому, моя догадка, возвращаясь к Курляндии, был непропорционально большой процент остзейских немцев среди российских чиновников, как статских, так и военных. Особенно в армии, поскольку остзейские немцы были потомками  рыцарей Ливонского ордена, в разные годы переселившихся из разных мест Германии и Скандинавии. В Лифляндии и Курляндии, ставшими Остзейскими губерниями,  русские цари сохранили прежнюю правовую систему, включая майорат. Поэтому младшим сыновьям немецких и датских землевладельцев, не оставалось ничего другого, как идти на государеву службу. А благодаря хорошему образованию, качествам германского ума и характера они добивались высоких постов в империи.
 С имением Болдино, к счастью, всё обстояло иначе. Семья Пушкиных сохраняла его в целости из поколения в поколение, а государство выкупило его до бунтов, поджогов и революций. Впрочем, здесь надо отдать должное и крестьянам села Болдино - они не были неграмотной массой и понимали, кем  для русской культуры стал их земляк.
Поэтому мы можем сейчас видеть, сохранившийся и господский дом и  «родную» мебель, посуду, картины... Это дорогого стоит. Обстановка этого дома Пушкиных мне показалась более богатой, чем в Михайловском.
Мы обратили внимание на литографию Казанского кремля на стене в одной из комнат. Историю её появления экскурсовод объяснить не смогла. Возможно, Александр Сергеевич привез её из поездки по Поволжским губерниям, когда собирал материал для книги по истории Пугачевского бунта. Известно, что он заезжал в Казань к казанскому краеведу Карлу Фуксу. В честь Фукса в Казани названы улица и сад, где ему поставлен неплохой памятник. Злые языки говорят, что лицом бронзовый Фукс напоминает К.Исхакова, мэра города, при котором был поставлен памятник. Но на то они и злые, хотя, действительно, бронзовый Карл он похож на Камиля. А мне на углу улиц двух Карлов, Фукса и Маркса, думается, где ещё в России можно найти  такое немецкое место?
В господском доме воссоздана обстановка 30-х годов 19 века, времени первых приездов Александра Сергеевича в Болдино. Поэт занимал три комнаты в парадной анфиладе: прихожую, зальце и кабинет. Как и в Михайловском, письменного стола у него не было, писал на ломберном столике.
Кроме господского дома и здания вотчинной конторы, сохранившихся со времен Пушкина, остальные постройки: людская, кухня, баня, конюшня и амбар «новоделы». Они были «воссозданы на основе сохранившихся документов». Интересен усадебный парк площадью 8,5 гектаров (!) с каскадом прудов, мостиками и беседками в окружении старинных деревьев. 
Каскад прудов, сооруженных на месте оврагов, начинается у Успенской церкви и заканчивается в нижней части парка недалеко от часовни Михаила Архангела, сделанной из дерева в стиле русского деревянного зодчества. Часовня была построена дедом поэта Львом  Александровичем.
 Погода благоприятствовала неспешным прогулкам по дорожкам парка. Воздух был упоительно свеж и напоен запахом трав, беседки шептали – «посиди здесь», но мы с Сергеем прошли бодрым шагом путников, которым еще далеко до ночлега. Кстати, в музее можно взять на прокат костюмы, пошитые по модам начала 19 века, даже гусарскую форму. И сделать фотосессию. Наверняка, будь мы с жёнами…, а так - спешили.  Заночевать мы планировали в Дивеево, до которого надо было ещё добраться. В поездке выяснилось, что маршрутный навигатор, то есть дорожные карты, загруженные в него, сильно устарели. Навигатор женским голосом, который поначалу казался приятным, постоянно посылал нас «не в ту сторону», мы посылали его (или её) и она постоянно причитала – «идёт перерасчет маршрута». Ну, это бы ничего: мило, по-семейному, ругаемся с женщиной, сидящей в коробочке, но плохо то, что на дорогах почти нет указателей. Есть указатели на боковые дороги – село Нарышкино 2 км., деревня Ужовка – 1.5 км., а вот куда ведет главная  дорога – указателя нет. 

Перекусив в машине на скорую руку «чем Бог послал», а точнее, тем,что нам положили жёны, мы двинулись в Дивеево, всего 170 километров и  добрались еще засветло, почти не плутали и не ругались с Леной. Так мы нарекли женщину из навигатора.
Остановились в гостинице «Дивеев град», расположенной через улицу от монастырской стены. Сняли двухместный номер. Туалет, ванная, холодильник, телевизор, охраняемая стоянка – что еще надо неприхотливым странникам.
 Описывать Дивеевский монастырь, полное название Серафимов Дивеевский во имя святой Троицы женский монастырь и Святую Канавку не буду, в интернете достаточно информации. Отмечу лишь то, что основателем монастыря была матушка Александра, в мiру Агафья Семёновна Мельгунова, рязанская помещица. Такого количества роскошных соборов на один квадратный километр мне встречать не доводилось. Так же как и многочисленного собрания людей, разве что вспомнить первомайские или ноябрьские демонстрации советских времен. Но настроения людей совершенно разные. Там праздничный подъем и оживление, предвкушение застолий, а здесь люди, глубоко погруженные в себя, многие, как это видится, на пороге отчаяния, в последней надежде
.Преподобный Серафим Саровский, наследовал матушке Александре. Мощи св. Серафима Саровского покоятся в центральном Свято-Троицком храме. Очередь паломников к мощам Святого была гигантской, начиналась на площади перед собором и, несколько раз изгибаясь, через боковой вход пропадала в соборе. Мы прошли в собор через главный вход и ограничились тем, что поставили свечки на подсвечник в непосредственной близости от мощей и помолились.
Вышли из храма.Смеркалось, мы присоединились к паломникам и прошли один круг по Святой Канавке.

День второй.10 августа. Четверг.
Переночевав в гостинице, мы рано утром пешком отправились на окраину села к источникам. Их в  Дивеево несколько: Казанский (самый древний) целителя Пантелеймона, матушки Александры и Иверский.
Мы, естественно, пошли Казанский в честь иконы Казанской Божьей Матери.  Вода в купели была настолько холодной, что окунуться  в нее мы не решились. Наличие ведра в купальне позволяло сделать вывод, что вариант с ведром тоже «зачетный». Зачет сдали. Вылив на себя струю арктического холода,  вспомнил, что в девятом круге Дантова ада самые грешные из грешников вмёрзли в лёд по шею и испытывают вечные муки холодом. Бр-р-р. Я бы туда не хотел.
 На выходе  набрали святой воды. Вода была бесплатной, а вот тара под неё продавалась неподалёку, пустая бутыль по цене пятилитровой бутыли минеральной воды.

После завтрака мы опять сходили в Дивеевский монастырь и сделали ещё один круг по Святой Канавке.
Из Дивеева я уезжал под сильным впечатлением от места, не приходилось видеть раньше такого количества богомольцев и такого количества роскошных культовых построек, собранных в одном месте. Всё село с населением почти 7 тысяч душ ориентировано на паломников и их обслуживание, вокруг монастыря расположены десятки торговых точек, гостиниц и столовых. Толпы народа снуют из конца в конец монастыря, среди них служители церкви, часто с совершенно будничными выражениями лиц. Это атмосфера суеты и какой-то налет торгашества снизили у меня впечатления от святого места.
Около одиннадцати утра мы сдали наш номер в гостинице и выехали в путь. Впереди была Рязанская губерния и Пронская земля, бывшее Пронское княжество, малая родина моих предков.   Впереди 350 километров до Рязани и 60 км.  от Рязани до Пронска. Так планировалось, но не так получилось.
В Пронск мы приехали после семи вечера, гораздо позже, чем планировали, изрядно поплутав по дорогам Рязанщины ( «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины?») и настоявшись в пробках на федеральной трассе М5.  Её ремонтировали в нескольких местах.  Наша Лена выслушала много недобрых слов о рязанских дорожниках.
Нежданно-негаданно заехали в город Кадом, о котором никогда прежде не слышали, и который был  нам не по маршруту. Заехали «не туда» и сильно «не туда», потеряв полтора часа времени и сколько-то бензина. Лишь уютные улицы маленького городка и красота старинного  монастыря скрасили нашу досаду.
Уже дома я прочитал о Кадоме, что он, как и Пронск, имеет многовековую историю, также упоминается в Никоновской летописи и также в Советское время утратил статус города и теперь – пгт, посёлок городского типа, с 5255 жителями, а в 1861 году там жило 7365 человек. Кадом – город с богатой историей, был в составе Касимовского ханства, в Смутное время был захвачен поляками, возможно, они, как и мы, просто заблудились. В 1652-1764 годах в городе существовал мужской монастырь.
Сколько десятков, а может быть сотен русских городов, городов коренной Руси, в Советские времена были заброшены, сколько средств из Союзного бюджета вкладывалось в развитие национальных республик, в ущерб России. В Среднеазиатские республики, в те же республики Прибалтики. Там строились дороги и развивались города, там было лучшее обеспечение, заработная плата за один и тот же труд различалась в два-три раза, а теперь они клянут русских оккупантов. Ленинская национальная политика во всей красе... Вот и сейчас, мы проехали весь Кадом, через мост над рекой Мокша и попали на дорогу в никуда. Возможно, дорога вела куда-то, но проехать по ней, без преувеличения, практически невозможно – одни воронки, как после бомбёжки, и ямы. Пришлось вернуться в Кадом, спрашивать дорогу на Сасово, и возвращаться далеко назад.
Владимира Ивановича Панкратова, нашего Пронского товарища по прошлой поездке мы обрели в полном здравии, несколько постаревшим, но таким же энергичным и увлеченным. К Анатолию Григорьевичу Шаркову, краеведу, историку-любителю и художнику мы заехали сразу, так как дорогу к его дому запомнили лучше, но не застали дома. Но зато встретили женщину, которая знала и Шаркова, и Панкратова. Вот преимущество маленького города, благодаря ей вспомнили дорогу до Владимира Ивановича. Не стали обременять его просьбой о ночлеге. Он подсказал нам гостиницу «Каскад» в Новомичуринске, всего-тов 20 километрах от Пронска. Одним словом, мы поселились в номере люкс (другие были заняты) гостиницы «Каскад». Спальная комната с двумя раздельными кроватями, гостиная с диваном, журнальным столиком и письменным столом, ванная комната даже с биде. Вся обстановка и мебель, и сантехника хорошего качества.
День третий, 11 августа, пятница.
Утро мы начали с гостиничного кафе, завтрак был включен в стоимость номера, и в 8 утра встретились с Владимиром Ивановичем у здания Администрации Пронска.  Владимир Иванович руководил нами. первая поездка - в Спасо-Преображенский мужской монастырь. Время его основания не известно, в документах 16 века монастырь упоминался как старый. Весь двадцатый век монастырь пребывал в запустении и, вот в феврале 2011 года было принято решение о его восстановлении.  Сейчас в монастыре проживают игумен Лука (Владимир Иванович познакомил нас с ним), два послушника и около десяти трудников, которые «живут и трудятся во Славу Божию». Обновлено водоснабжение и канализация, отреставрирован, единственно сохранившийся, Трехсветительский собор, чудесным образом в монастырь вернулась икона Пресвятой Богородицы «Утоли мои печали».   
 Вся территория монастыря была раньше обнесена крепостной стеной, теперь практически разрушенной.
Окрестности монастыря очень живописны, внизу в километре-двух протекает река Проня.Конечно же, побывать в Пронске и не искупаться в реке моих предков, было  бы непростительным упущением. Погода благоприятствовала.
Съездили на источник, который тоже считается святым. От купания в купели мы отказались в пользу посещения краеведческого музея. Там всё также, те же экспонаты, и знакомые лица музейных  дам. И они вспомнили нас спустя семь лет! Уже из дома послал им на электронную почту записки о первой поездке. Вторично заехали к  Шаркову, и опять на дверях висел амбарный замок. А стены дома увешаны картинами. Творит Анатолий Григорьевич!



К сожалению, Виктора Андреевича Ананьева в живых мы не застали. В 2010 году ему было 78 лет. Дорогу до Верхов, деревни моих предков, знал только он. Владимир Иванович сделал предложение довезти нас до места, но уверенности в его голосе не было. Мы решили не рисковать. Тем более, что дороги и тогда практически не было, мы ехали в основном по краю вскопанных полей и тропкам в лесу. Ко второй половине дня Владимир Иванович заметно устал и охотно принял наше предложение отвезти его домой.  А нам снова в путь, в славный город Касимов.
Дорога с неплохим асфальтовым покрытием извивалась в густых хвойных лесах, очевидно, выбирая твердую почву среди болот. На одном участке дороги нас застал мощный, почти тропический ливень. Других происшествий не случилось.
 В Рязанской области мало дорожных указателей – это минус, но совсем нет гаишников – это плюс.
Касимов. Живописнейший город на левом берегу Оки, раскинувшийся на высоких холмах и уютно прячущийся в зелени оврагов. В 2015 году Касимов был включен в туристический маршрут Золотое кольцо России. Даже мимолетное знакомство с городом говорит о том, что это верное решение. Судя по количеству и качеству соборов, церквей, дворянских и купеческих особняков город Касимов знал более счастливые времена. Это были 18 и 19 века. Двадцатый век, похоже, обошел Касимов стороной.
Но прежде всего мы нашли ночлег. Гостиницу «Дилижанс» в районе автовокзала я выбрал еще дома. Декоративные элементы фахверкового стиля на фасаде радовали мой глаз. Двухместный номер с ванной, кондиционером, холодильником, телевизором и всего за 1400 рублей за сутки. Еще по 100 рублей – завтрак. Автовокзал удобно расположен на главной улице города – Советской, один конец улицы направлен в сторону Мурома, куда нам ехать завтра, второй - в сторону центра. Мы пошли в центр.
Улица Советская упирается в Вознесенский кафедральный собор. За собором расположена площадь - Соборная. На ней находятся сразу шесть(!) памятников архитектуры федерального значения. Первый - Вознесенский собор, построенный в середине 19 века на месте старого. Проект собора был составлен рязанским губернским архитектором Н.И. Воронихиным,  племянником известного петербургского архитектора А.Н.Воронихина. В Советское время собор «потерял» колокольню, так и стоит без неё.
В 19 веке строили с размахом.  Торговые ряды, постройка 1818-1824 годов. Три мощных корпуса в стиле ампир с классическими фронтонами и колоннадами. Архитектор И.С.Гагин. В настоящее время идёт  реставрация.
На краю площади, можно сказать на склоне  в сторону Оки, стоит Благовещенская церковь в древнерусском стиле, постройка 1740 года. Недалеко - Успенская церковь,  построенная на средства купца М.А.Милованова в 1775 году. Красивая колокольня в стиле русского барокко. Видны следы начавшейся реставрации.
 И там же на Соборной площади огромное здание Краеведческого музея, бывший дом купцов Алянчиковых. Трёхэтажный особняк в начале 19 века был самым большим в городе.  Дом Наставиных, первоначально принадлежал княгине Путятиной. Сохранность его оставляет желать лучшего. Как и очень многих достойных в архитектурном отношении строений. И всё это на одной Соборной площади. На обратному пути прошли мимо здания Касимовского нефтегазового колледжа. До революции там располагалось механико-техническое училище, открытое в 1896 г. В основе здания – особняк питейного откупщика, коммерции советника М.А.Якунчикова, построенный архитектором (опять же) И.С.Гагиным. Здание украсило бы любой губернский город.

 Четвертый день. 12 августа. Суббота.
Позавтракав в кафе при гостинице,  мы пошли по историческим местам бывшего стольного града Касимовского ханства, желая посмотреть ханскую мечеть и могилу Казанской царицы  Сююмбике. К этому у нас, как жителей Казани, был особый интерес. В 90-е годы прошлого века, после развала государства, в годы правления президента Ельцина и его известного - «берите суверенитета, сколько хотите» казанские гиды с восторгом рассказывали, что Сююмбике, последняя правительница казанского ханства, после взятия города войсками Ивана Грозного, гордо отвергла домогательства русского царя и покончила с собой. Причем, «ушла» красиво – заставила Ивана Грозного построить высокую башню в семь ярусов за семь дней, поднялась  на седьмой ярус – «проститься с милым краем» - и бросилось вниз. Публика верила, возмущаясь жестокостью русского царя и восхищаясь казанской царицей. На самом деле всё было не так. Регентша при малолетнем наследнике Сююмбике была увезена в Москву почти за год до штурма города и она была выдана русскому послу собственными татарскими вельможами, в надежде уладить отношения с русским царём. В Москве Сююмбике была насильно выдана замуж за касимовского хана Шах-Али ( в русских летописях его называют Шигалей). Причем, ни Шах-Али, ни Сююмбике этого брака не хотели. Из путеводителя по Касимову мы узнали, что в городе сохранилась старинная мечеть и усыпальница хана Шах-Али. Внутри усыпальницы восстановлено несколько надгробных камней. Восемь надгробий с надписями, по которым определили, что похоронен сам Шах-Али, его любимая жена Булак-Шад и еще шесть родственников. Девятая могильная плита без надписей, предполагают, что именно под ней похоронена Сююмбике. Шах-Али увёз Сююмбике из Москвы в Касимов, но, по рассказу «Казанской истории», «не любил он её, несмотря на её красоту… и жила она у него запертая, в отдалённой и несветлой комнате, словно в темнице, и не сходился он с нею спать…» Оснований для такого отношения к Сююмбике было больше, чем достаточно. Во-первых, она была замужем за младшим братом Шах-Али Джан-Али (Яналей, русских летописей), убитым во время дворцового переворота  в Казани в пользу крымского хана Сафа-Гирея. И у Шах-Али были основания подозревать, что Сююмбике принимала участие в этом перевороте. Сразу после убийства мужа Сююмбике стала женой Сафа-Гирея. А после его смерти - полновластной правительницей Казани.  Во-вторых, не желая выходить замуж за Шах-Али, она пыталась его отравить. Эпизод  описан в «Казанской истории». В результате от яда погиб слуга, а Шах-Али остался жив.
 Дозорную башню в Казанском кремле, с которой Сююмбике якобы хотела спрыгнуть, построили много лет спустя, скорее всего в начале 18 века, но «с легкой руки»  Казанского краеведа 19 века Карла Фукса, её называют Башней Сююмбике. Если в 19 веке и при Советской власти это была просто романтическая история, не имевшая с историей ничего общего, то в 90-е годы 20 века Сююмбике стала, среди национально озабоченной татарской интеллигенции, чуть ли не героиней и символом борьбы с русской оккупацией. Конечно, никого не волновало то, что во время взятия Казани русскими войсками,  татарские отряды в русском войске по численности не уступали защитникам Казани, а самой Сююмбике в Казани не было.. Что в 1552 году Сююмбике  было 36 лет и она дважды вдова, и мать двоих детей, а Ивану Грозному  только 22 года.  Еще в 19 веке сорокалетних называли стариками, а тут 16 век, женщина, да еще женщина в мусульманской стране.  Просто диву даешься полету фантазий этих людей.
Дорога до бывшей татарской слободы проходила через Соборную площадь, за Краеведческим музеем она стала спускаться в сторону Оки, виляя между частными домами, утопающими в зелени садов. Впереди мы увидели минарет. Естественно, что мечеть располагалась на красивом возвышенном месте, называемом местными «татарской горой».
К сожалению, много интересных особняков брошены, стоят без окон, без дверей. Ну, вот и  мечеть, наследие Касимовского ханства, существовавшего с 1452 до 1681 года  (в вассальной зависимости от Москвы). Минарет постройки 15 века – самое древнее каменное строение города. В Казани, кстати, нет зданий старше второй половины 16 века. Здание мечети построено в 18-19 веках на фундаменте 15 века. Усыпальницу Шах-Али хана мы не нашли, а калитку, ведущую во двор  мечети закрыли перед нами люди, похожие скорее на абреков, чем на касимовских татар. Это было сделано нарочито демонстративно, мы поняли. Уже дома я прочел, что краеведческий музей недавно передал мечеть мусульманской общине Касимова. Насколько она местная эта община? Это вопрос.
 Касимовское ханство (царство) прекратило свое существование в 1681 году после смерти, не имевшей наследников, последней владелицы Фатимы-Султан.
Вернувшись в гостиницу и собрав вещи, мы выехали в сторону Мурома.  Указатель на главной дороге стоял. Спасибо! Но до Казани было далеко, если не будем плутать - 656 вёрст.

 Дорога домой запомнилась красивыми видами Мурома и Арзамаса, вот города, которые хотелось бы посмотреть более подробно, чем из окна машины. Проехав мост через Суру, мы сделали  небольшой привал с купанием, отдыхом и перекусом.
Федеральная трасса М7 была намного приятней для езды, чем М5, но и она преподнесла сюрприз в виде «пробки» в районе административной границы между Чувашией и Татарией. С сожалением потеряли полтора часа времени и добрались до дома в половине одиннадцатого вечера. Слава Богу, вернулись с добрыми впечатлениями, без происшествий и поломок.