Сказки

                Как звери Новый год справляли.
Уже месяц, как в лес пришла зима. Все звери занимались своими обычными делами, но тут из города прилетела сорока и сообщила, что все люди сегодня готовятся встречать большой праздник – Новый год.
- Будет ёлка, угощение, танцы, гости – безумолку, трещала она.
- A давайте, и мы устроим праздник! – предложила зайчиха, которая недавно сменила свою серую невзрачную шубку на роскошный белый наряд. Ей очень хотелось покрасоваться в нём перед другими. Её поддержала лиса со своим великолепным хвостом и старый волк, которому нечем было хвастать, кроме старой облезлой шкуры. Но он не имел припасов на зиму, поэтому надеялся, что уж на прaзднике-то его как следует, покормят.
Большую и пушистую ёлку они нашли очень быстро. Белки и зайцы очень красиво украсили её грибами, орехами, морковью. Столом стало упавшее дерево, угощение каждый должен 6ыл принести c собой. Только гостей не было. Тогда решили разбудить мирно спящих зимой зверей.
Первым был хомяк, который спал не всю зиму, потому что иногда доно-сился какой-то странный шуми треск. Это он, блаженствуя, питался своими запасами. Но сейчас всё было тихо. Волк сунул голову в нору и прорычaл:
- Хомяк, выходи встречать праздник!
После чего бедное животное просто вылетело из своей норки, c испугу забыв, что он хомяк, a вовсе не птичка. Разобравшись в чём дело, хомяк отправился будить своего друга крота.
C ежом пришлось долго возиться. Он никак не хотел просыпаться. Тогда волк, забывшись, пнyл его с досады ногой. Лес огласился дикими воплями, зато ёж проснулся, пообещал прийти и принести что-нибудь вкусненькое.
Подойдя к барсучьей норе, волк, хромая, отошёл подальше. Старый филин предложил вытащить его за лапы. Остальные звери не согласились. Разозлённый барсук – зверь серьёзный: и пикнуть не успеешь, как он вцепится в тебя своими острыми зубами. Потом будет уже поздно доказывать, что его просто хотели пригласить на праздник. Впрочем, отойдя от норы подальше, звери предложили филину попробовать, но тот стал отмахиваться обоими крыльями: он, де, птица ночная, днём ничего не видит. Тогда решили рискнуть и вылили в нору ведро холодной воды. И в этот самый миг оттуда вылетела разъярённая фыркающая комета. Звери бросились врасcыпнyю и попрятались кто куда. Обежав своё жилище, раз десять, барсук остановился. Филин, не рискуя высунуться из дупла, прокричал приглашение на праздник, после чего звери осторожно приблизились.
Борясь c искушением дать кому-нибудь хорошего пинка, барсук всё же выслушал их до конца. Лиса даже для наглядности помахала своим хвостом, расчёсанным специально для праздника, запорошив при этом всем глаза. Наконец барсук улыбнулся, закивал и попросил y неё расчёску.
Последним был храпящий на пол леса медведь. Лиса выстyпила вперёд, ведь они с ним были дружны – и точно: медведь сладко зевнул, пообещaл прийти и перевернулся на другой бок. Лиса не успела убрать свой парадный хвост, и из берлоги донёсся пронзительный визг. Решив, что косолапый всё-таки рассердился, остaльные бросились наутёк. Филин со своим слабым зрением углядел дупло, которое и орёл 6ы не заметил, потому что оно было очень далеко. Волк забрался на самую высокую ёлку, начисто позабыв o своём неумении лазить по деревьям. Из-под гyстых иголок торчали только два испуганных глаза.
Тут медведь выбрался на воздух, и всё выяснилось. Звери очeнь обрадовались. Вдруг на волка, который ещё не успел слезть c дерева, обрушился большой ком снега. Решив, что до его серой шкуры всё-таки кто-то добрался, он заверещал, свалился в сугроб и, причитая, удрал в лес. Правда, к празднику он вернулся. Зайцев это так насмешило, что потом от них не было никакого толку: через каждые пять минут они начинали хохотать.
Праздник удался на славу. Все веселились, танцевали под птичий аккомпанемент, a поскольку птицы часто бывают в городе, то и танцы были не хуже чем y людей. Зайцы c удовольствием кружились в вальсе, a Медведь, радостно прыгая, отдавил всем лапы и под конец так разошёлся, что исполнил песню собственного Сочинения, рыча на весь лес и всех оглушив.
Барсук ядовито заметил, что уж косолапому-то ведро c водой сейчас явно 6ы пошло на пользу. Лучше всех танцевала лиса. Стоило посмотреть, как она грациозно вставала на задние лапы, обмахивая себя при этом хвостом. Волк попробовал, было, сделать то же самое, но так неуклюже, что снова всех насмешил. Махнув лапой, он опять сел за праздничный стол. Хомяк на радостях так много всего съел и так много напихал запасов в защёчные мешочки, что после праздника пришлось нести его до своей норы: сам 6ы он уже не добрался.
Да, это был очень весёлый праздник. Все были счастливы и решили отмечать каждый Новый год так, как этот: дружно и весело.
               

                Как у волка дом появился.
Весна пришла. Оживился лес: растаяли пушистые сугробы, деревья, умытые талой водой, расправили уставшие ветки, на которых всю зиму лежал снег. Шлеп! Шлёп! – это пробирается по лесу волк. С кочки на кочку, с ветки  на пенек. Вода в лужах холодная, того и гляди лапы застудишь, вот и приходиться идти вприпрыжку. Издали глянешь – ну просто заяц: уши бы ещё побольше, а хвост поменьше.

Шлеп! Шлё… Бултых! Не удержался на ветке волк. Да и то, если вдуматься, немолодой уже, чтобы прыгать. Сел серый на пенёк – обсохнуть, вздыхает.
А кругом суета! Это звери наводят порядок в своих домах. Сверху на волка то и дело падают соринки, хвоинки, веточки какие-то, прямо на нос! Это белка в дупле уборку делает. У зайцев с самого утра шум и гам стоит. Спорят длинноухие, где морковку сажать, где капусту.
Крот на поле столько туннелей нарыл и норок, что пройти нельзя. Ну, непременно лапа в кротовой дырке застрянет! И почти у каждого, благодаря рассказам сороки, стоит что-нибудь в норе или дупле «как у людей». Лиса подушку сшила, постелила в уголок – теперь это диван. Хомяку слово «кресло» понравилось. Надергал он мха, под спину чурбачок пристроил – ну настоящее кресло получилось! А сама сорока в гнезде обломок зеркала пристроила – «трюмо» назвала. Слово трудное, одна она и понимает, что оно значит. Теперь все дни стоит, красуется, поесть и то забывает.

 Лучше всего бобрам: хатки, плотины – даже люди не всегда могут такие построить.
Никому нет дела до волка. А у него, между прочим, мечта появилась. Наслушавшись сороку, стал он мечтать о часах. Чтобы с гирями, большие и конечно с кукушкой. Одна беда, где их ставить-то? Дома у волка нет, на хвост такие часы не нацепишь. Чихнув от пыли, которую развела белка, решил он построить дом. Да, дом. Прямо вот здесь, на этой солнечной полянке. С крышей, с печкой. А там, может, и часы появятся. Как знать? Главное начать. Хватит уж под ёлкой дремать.
Натаскал волк сучьев и веток. Ну, не брёвна конечно, да и где их взять? Вбил четыре колышка, к ним ветки начал прилаживать. Три часа возился, но сделал. Стоит, любуется. Чем не дом? Кривоват, правда, зато большой.
Зашёл волк  в него. Прошелся, по-хозяйски провёл лапой по стенам … Вздохнул дом, затрещал и рухнул. Прямо на хозяина, на волка то есть. Тот и испугаться ещё не успел, как вдруг под обломками что-то зашевелилось, заверещало. Это сорока, увидев необычное сооружение, поспешила сунуть туда свой любопытный клюв.
Оставив половину своего длинного хвоста и изрядное количество перьев из крыла, причитая и ругая волка на все лады, вернулась она в своё родное гнездо. Долго ещё до зверей доносились её вопли. От волнения сорока забыла свою весёлую скороговорку и ухала совершенно как филин. Стоя перед зеркалом, она поклялась больше никогда-никогда не соваться в чужие гнёзда, норы, дырки и дома, такие, как у серого.
Уселся волк рядом с обломками и загоревал. Ну, что теперь делать? Прибежавшие на шум звери, заволновались.
- Надо помочь волку!- предложила старая сова.
-Вреда от него никому нет. Тихий он, спокойный. Болтается, правда без дела. А будет дом, так найдёт, чем заняться.
И закипела работа! Медведь стены из брёвен делал, птицы на крышу солому таскали, зайцы и белки печку складывали. Остальные тоже не сидели просто так, помогали. Лиса потом свой пышный хвост целую неделю отчистить не могла.
Хороший дом получился, просторный. Сел волк у окошка. Красота!
Теперь можно и часы делать. С кукушкой. Нашел он большой ящик. Аккуратно прорезал в нём дырку. Приладил дверцу и повесил на стену. Вместо гирь – шишки на тоненьких веточках висят. Здорово получилось! Только с кукушкой беда. Ну, где её взять?
Пошёл волк к сороке. А та его и слушать не захотела. Верещит тоненьким голоском: и так мол, почти без хвоста осталась, и голос уж не тот, и крылья как чужие, и трюмо в часах не поместится! Что тут будешь делать? Отправился волк кукушку уговаривать. Долго упрашивал. Наконец она согласилась. Да и то сказать: своего гнезда у кукушки нет, в дождь на дереве не очень-то уютно, а в доме чисто и сухо.
К вечеру звери собрались. Пришли к волку. Тот важный. Следит, чтобы гости лапы вытирали. Проходят они в дом и – Ах! На стене часы висят. Точь-в-точь такие, как сорока рассказывала. А когда из дверцы кукушка высунулась, да закуковала, удивлению и восторгу гостей не было предела. Даже сорока решила посмотреть на такое чудо. В дом, правда, не стала входить, у окна села.
До ночи кукушка исправно исполняла свою работу, потом охрипла, закрыла дверцу и легла спать. Разошлись звери. Уснул волк. Первый раз в жизни он спал спокойно. Теперь у него был Дом. И часы. С кукушкой.


                Как волк припасы на зиму делал.

Хорошо летом в лесу, красиво. Куда не посмотришь: то зелёное всё, то пестрое. Бабочки порхают, птицы песни  поют.
Лесным же обитателям некогда на красоту любоваться. Хлопочут они о припасах на зиму. Известно ведь: сколько еды заготовишь, столько и съешь. Вот и стараются звери, работают.
И волк от других теперь не отстаёт. Раз есть дом, то и припасы должны быть. Не беда, что не всё пока получается. Научится.
Зайцы показали серому, как огород сажать. Морковку там, свеклу,
Холодной зимой так приятно есть горячий борщ! Грядка получилась ничего себе. Можно сказать, хорошая грядка, большая. А вот c посадками беда. Семена волк поместил, как и положено, в бороздки да ямки, только в отличие от зайцев, сделал их глубокими. А как же: подальше положишь, поближе возьмёшь. Дел то y самого много, целый день за огородом
не насмотришься, вдруг какая-нибудь птица прилетит и семена вытащит? То-то! Старается волк, каждый день поливает огород. Но чудно: y зайцев уже и росточки и листочки, a у него нет ничего. Пусто. Не выдержал он, разрыл одну ямку, а там, в глубине, из семечка стебелёк тянется.Нежный, тоненький.... Никак наружу пробиться не может. Понял волк,что перестарался, аккуратно пересадил семена поближе. Целый день возился, поесть не успел, кукушку, и то не слышал. Зато сейчас огород в полном порядке - не хуже, чем y зайцев.
C белкой за грибами ходил. Тут конфуз вышел. Та юркая, протрещав –вот грибок, и вот! И вот! Собирай! – исчезла за деревьями, только хвост замелькал. Зарябило y волка в глазах. Но грибы он нашёл. Да какие! Куда там белке! У неё они коричневые, неяркие какие-то, не красивые. Зато y волка - красные, в белую крапинку. Вот какие! Ну, так и хочется попробовать.... На счастье, белка решила проверить, как там, волка дела. Вернулась. Ничего тот не понимает. Ругается она, из лап гриб выдёргивает, из корзины вышвыривает. Обиделся волк. Потом разобрался: мухоморы, оказывается, это были, ядовитые. Такие грибы
съешь, и припасы не понадобятся. Ну что ж, в первый раз c кем не бывает. Стал набирать заново. Белка за ним следит зорко, каждый гриб разглядывает, чуть ли не на зуб пробует. Вернулся волк домой c полной корзиной. A мухоморы они лосю подарили. Для него этот гриб- лакомство и лекарство.
На другой день медведь пришёл. За мёдом косолапый собрался, решил и волка c собой захватить. Мёд, конечно, не волчья еда, но вещь нужная. Полезная даже. Заболел там гриппом или ангиной -первое дело мёд c чаем или молоком.
Собрался волк, пошёл. Привёл его медведь к высокой сосне, глядеть, и то голова кружится. Смотри не смотри, a мёда так не добудешь – нужно лезть наверх, где пчёлы.
Ветки тонкие трещат, так и свалиться недолго. Боязно волку. A косолапый уже
около дупла. Снизу кажется, что не медведь это вовсе, a огромная белка. Машет лапами и кричит:
- Ну, скоро ты там? Давай быстрее!
Вцепившись в ствол всеми четырьмя лапами, и помогая себе хвостом, лезет волк. Тут пчёлы, привлечённые шумом, из дупла выглянули.
Ну, медведя то они давно знали, уважали даже. Не жадничает он, всегда половину мёда пчёлам оставляет. Да и жалить его бесполезно, недаром «толстокожим» прозвали.
A вот что там такое серое ползёт, c круглыми от страха глазами?
Одна пчела села на волка, затем вторая.... От ужаса тот и про мёд забыл. Завыл, что есть сил и назад. Хвостом за ветку зацепится, потом сам на неё прыгает. Ну, просто обезьяна, а не волк! B считанные секунды на земле очутился и бежать. Да разве от пчёл убежишь? На его счастье неподалёку после дождя лужа большая осталась. Забрался в неё волк, даже нос, и тот под водой. Лежит, не видно его и не слышно.
Рядом c лужей тропинка была. Лиса её облюбовала. Каждый вечер она там прогуливалась.
- Беспокойная, - говорит - я стала, раздражительная. Бессонница замучила, a вечерняя прогулка очень хорошо нервы успокаивает, сон нагоняет.
Идёт себе лиса спокойно мимо лужи, a волк в это время вылезать надумал. Не рыба всё-таки, чтоб долго в воде сидеть. Лужа грязная была, и волк – грязный, на себя не похожий. Видит рыжая: чудовище мохнатое, чёрное лапы к ней тянет.... Бросилась лиса бежать. Летит, дороги не разбирая. На хвост то колючки, то репейник цепляются, a ей всё равно.
Где уж там о красоте думать, живой бы до норы добраться!
Целый месяц потом лиса к другим зверям приставала со своими рассказами o лесном чудище. Те от неё только отмахивались: померещилось, мол, тебе. Больше никто страшилище не видел. Волк  и медведь знали, в чём дело, но скромно помалкивали. Узнает рыжая, кто виновник, такой шум поднимет, житья не даст. Хвост то до сих пор ещё в порядок не приведён, кое-где и шерсть подстричь пришлось, так запуталась.
Зато от нервов и бессонницы лиса совершенно избавилась. Высунет вечером из норы нос, зорко поглядит кругом, и спать на диван. Нора y лисы глубокая, со всякими длинными проходами. Чудовищу туда не попасть, значит, всё в порядке.
A мёдом медведь c волком поделился. Теперь и осень c зимой встретить не страшно!