Листая старые журналы 1101

                Ч А Д А Е В

                И на обломках самовластья...
                А. С. Пушкин


Потомок Чадаева, сгинувший в сороковом,
На русский язык перевёл большинство его писем.
Из бывших князей, он характером был независим,
На Зубовской площади жил и в Бутырках потом.

Уверенный духом, корысти и страха лишён,
Он в семьдесят девять держался, пожалуй, неплохо.
И если записке Вернадского верить, то он
Собою украсить сумел бы любую эпоху.

Он был арестован, и, видимо, после избит,
И в камере умер над тощей тюремной котомкой,
А предок его, что с портрета бесстрастно глядит,
Что может он сделать в защиту себя и потомков?

В глухом сюртуке, без гусарских своих галунов,
Он в сторону смотрит из дальней эпохи туманной.
Объявлен безумцем, лишённый высоких чинов,
Кому он опасен, затворник на Старо-Басманной?

Но трудно не думать, почувствовав холод внутри,
О силе, сокрытой в таинственном том человеке,
Которого более века боятся цари,
Сначала цари, а позднее — вожди и генсеки.

И в тайном архиве, его раскрывая тетрадь,
Вослед за стихами друг другу мы скажем негромко,
Что имя его мы должны написать на обломках,
Но нету обломков и не на чём имя писать.

Александр Городницкий
(«Дружба народов», 1990, № 1)