Начнём с понедельника

            Когда друг предложил пожить какое-то время в его новой квартире, я поначалу стал отказываться: зачем покупал, если не хочешь жить в ней? откуда такое рвение помочь мне? Он сказал, что дело не в его любви ко мне и не в отсутствии практичности; просто, подруга, с которой он собирался переехать, в последний момент передумала, более того, она призналась, что не готова к совместной жизни с мужчиной, которого знает всего полгода. “В данный момент, - сказал он, - у меня масса дел, я зарылся в работе, а продажа квартиры отвлекает...”.
            Всё это было не в его пользу, но, учитывая, что я развожусь с женой, - она остаётся в нашей квартире, - мне, получается, некуда деваться. Долго не раздумывая я согласился. Мы договорились, что я перееду в эти выходные; из пожитков перевезу старый осевший диван, пару бездарных, но ставших родными мне, картин и свой письменный стол. Он одобрил мой аскетический образ жизни, посоветовал быть проще, и мы расстались до понедельника: “Встретимся на работе”.
            Самым сложным в моём отточенном плане был разговор с женой о  переезде. Я заранее знал, что она настойчиво будет просить оставить адрес квартиры и номер телефона; на что я отвечу, что хочу, чтобы меня не беспокоили. Затем она оскалит зубы в своей “обворожительной” улыбке и заметит, что мы ещё не разведены, и, “потом, есть вещи, которые надо будет обсудить до развода”. Я схитрю, - предложу ей место и время встречи, где каждую неделю до суда мы будем видеться и говорить друг другу гадости. Она, уже не улыбаясь, ударит в меня одним из своих взглядов, от которых мне становится не по себе, но согласится. На том мы и расстанемся...
            В пятницу вечером я уже буду сидеть в неуютной пустой квартире, вдыхать аромат свежеокрашенных стен, потягивать пиво и читать очередной детектив, тихо удивляясь, что начинал его будучи женатым, а закончу холостяком в квартире с пустым холодильником.
            Я усну поздно за полночь, не раздевшись, не выключив свет, с приятной усталостью и полной мыслей о безоблачном будущем головой.
            Утром проснусь от стука в дверь. По привычке стану шаркать ногами, искать тапочки под кроватью; через полминуты вспомню, что это – уже далёкое прошлое. С удовольствием допью выдохшееся пиво, оставшееся в бутылке, медленно подойду к двери, не спрашивая кто там, открою, и испугаю своим видом консьержку, старую тётку, о которых писали Бальзак и Доде.
            Она не без отвращения остановит свой оценивающий взгляд на моих измятых брюках и в пятнах рубашке, скажет, что “новые жильцы обязаны регистрировать дату переезда, на всякий случай отдать запасной ключ от квартиры и назначить ей время уборки”. Я даже не предложу войти, отвечу, что займусь этим в понедельник, а сейчас хочу принять душ и пойти за покупками. Она скажет, что я самый неприветливый жилец, и, что воды в душе нет, потому что нельзя подключать покуда въехали только пятеро из двенадцати жильцов, а вода пойдёт завтра, потому что остальные переедут сегодня после обеда. “Это не страшно”, - как можно любезнее отвечу я, поспешу закрыть дверь и в отчаянии стану крутить кран. “Ничего себе начало”, - подумаю я, - “Странно начинать новую жизнь мятым, небритым, на пустой желудок и... что ещё там”, но в этот момент кран начнёт реветь, и вода свежей струёй обрушится мне на плечи.
            После будет завтрак: пара яиц всмятку, стакан молока и булочка с джемом. Дожёвывая последний кусок, вспомню от чего-то обычное, ничем не примечательное то утро: жена, кухня, фиолетовый потёртый местами халат, запах жареной ветчины и, уже вбитую в стены маленькой квартирки, утреннюю фразу “С добрым утром, милый. Завтрак готов. Я тоже, ты, как всегда, не спешишь...”. Потом быстрый безмолвный приём этого жареного, шкварчащего, горячего; последнее “Я побежала. До вечера”, и стук захлопывающейся двери.
            Посуду мыл я, - мне нравилось очищать дно тарелки от жёлтых капель жира; я обильно поливал посуду моющим средством и сильной струёй пускал горячую воду так, что пена оставалась даже на дурацком, купленном женою, фиолетовом халате с моими инициалами на кармане. “Тебе должно понравится, фиолетовый твой цвет”, - тогда сказала она, а я подумал, - “это ты так считаешь, но не мы, то есть не я и тот самый фиолетовый...”.
            Сегодня я не стану убирать посуду со стола, мне даже не захочется собрать мусор: пустые бутылки из-под пива, кучу недокуренных сигарет, бумажный пакет, в котором я принёс только что съеденный завтрак. Я решу прогуляться, тем более, что забыл купить сигареты, а утренний выпуск “Сегодня” выпал неизвестно где.
            На лестнице я встречу молодого, лет на пять моложе и на одну жену, соседа. Мы поздороваемся, обменяемся парой слов, вместе выйдем из подъезда.
            Мне нравится новый район. “Да”, - скажет сосед, - “я долго искал квартиру именно в этом районе”. Я спрошу откуда и зачем он переехал; он как-то вяло станет рассказывать о родителях, ссоре с ними, о решении начать новую жизнь... Я хлопну его по плечу: “Добро пожаловать в наши ряды...”. Он улыбнётся. Я подумаю, что он хороший парень, и пообещаю зайти к нему вечером, чтобы отметить новоселье. Он скажет, что сам хотел предложить, но постеснялся, потому что в его квартире всего один стул. Я пошучу: “Но ведь я не навсегда к тебе, на пару часиков”. “Надеюсь”, - ответит он, и мы разойдёмся в разные стороны на перекрёстке.
            Вечером, сидя на балконе, мы будем курить, размышлять о том, что начинать новую жизнь не так сложно; что сложности только кажутся, и, что чаще люди пугаются этого “нового”, ещё не узнав и не увидев его воочию.
            Когда начнёт светать, я встану с единственного соседского стула, пожму руку своему новому другу и спущусь двумя этажами ниже, чтобы крепко заснуть сном холостяка.
            Последняя мысль, рождённая воспалённым от бессонной ночи мозгом: “Проснусь ужу в понедельник, довольный тем, что с этого дня начинается моя Новая Жизнь”...