7 сокровищ Чамара

«Остерегайтесь Файрбирд!» Его голос был искажен болью. «Она убьёт тысячу человек за каждую из Семи Драгоценностей Чамара». Натан Ормонди откинул плащ от дождя и опустился на колени рядом со своим умирающим отцом. Огромная туша старика снова упала на лохмотья.

"Она сделала это?" - яростно потребовал Натан. Его глаза наполнились пламенем при виде ужасной раны, нанесенной выстрелом в спину.

Тимар лежал, не отвечая. Его глаза были закрыты. Натан слышал только приглушенный звук вечных венерианских дождей, которые закрывали далекие холмы, словно рваная занавеска, закрывающая вход в пещеру.

Позади Натана другой косматый космонавт коснулся его плеча. Это был Табор, товарищ его отца. Двое полицейских из Акватауна беспокойно поерзал.
"Это была Файрбирд?" - спросил Натан у наблюдателей.

Прежде чем они успели ответить, оставшаяся рука Тимара упала на запястье Натана. «Есть еще кое-что, что можно сказать», - прошептал старый космонавт.
Натан сгорбился, ловя каждое слово. "Что это такое?"
«Драгоценности Чамара…»
« Прокляните Драгоценности Чамара ! Они воняют кровью. Я бы взорвал их все, если бы мог!»
Широкие стальные глаза Тимара медленно открылись. Кожа его лица сморщилась, как дубленая шкура.

«Когда вы заглянули в голубые глубины камня, который похож на глаз всей вселенной, вы никогда не сможете отвернуться от него. Вы никогда не успокоитесь, пока не найдете все семь Драгоценностей - или смерть."

«Смерть - это все, что когда-либо находили».

«Ах, - сказал Тимар, - но один человек обнаружит себя хозяином всей вселенной, когда однажды он возьмет все семь Драгоценностей в свои руки. Это обещание Драгоценностей - власть, сила. И я знаю, что это Это правда. Я держал их - целых пять из них одновременно, и я знаю, что это значит. В них есть сила, пронизывающая мозг и душу. Она поднимает человека к власти и силе, превосходящей его. "

«Тьфу! Самогипноз - или простое опьянение. Есть тысяча других названий этого.

«Нет», - мягко сказал Тимар. «Он там - чистая жизненная сила, или как бы это можно было назвать, но с этими Драгоценностями один человек был бы как десять тысяч человек, каждый больше, чем любая Земля.

» И ты можешь быть этим человеком, Натан! »Старый космонавт снова поднялся с кровати. "Я завещаю вам два Драгоценности, которые я оставил. Их было трое, но… - Файрбирд?

- Это не имеет значения. Я предупреждал вас о ней, потому что она поклялась владеть Драгоценностями. Я знаю, что у нее двое, а может и больше. Тебе придется убить ее за них. Подумайте, что бы означало для Вселенной, если бы эта безжалостная ведьма обладала Драгоценностями. Ад будет выпущен на свободу.
«Драгоценности меня не интересуют. Я хочу знать только, кто это сделал с тобой».
Тимар снова упал.
«В пещере Лавовой горы, - хрипло прошептал он, - ты помнишь Каменную Свинью? Две Драгоценности там. Не имеет значения, кто это сделал со мной. Ничего не имеет значения, кроме Драгоценностей Чамара. Возьми их - и стань. хозяин вселенной! "

"Кто сделал?" Затем полный ярости голос Натана умолк. Единственным звуком был шум дождя на улице. Медленно голова Натана наклонилась. Его отец умер. Никогда больше голос Тимара Ормонди не раздастся в космосе или в тысячах тавернах встречи космонавтов.

Табор положил руку Натану на плечо. «Извини, сынок».

Натан встал. Как будто между другими мужчинами возник электрический заряд.

«Я найду убийцу», - спокойно сказал Натан. Он посмотрел на фигуру на полу пещеры. «Я найду его, если на это уйдет остаток моей жизни. Почему он предупредил меня о Файрбирд? Было ли это только из-за Драгоценностей, или как вы думаете, она могла это сделать?»

«Он ненавидел Файрбирд из-за давней ссоры. Она могла это сделать, но я не знаю. Я был с Тимаром в Акватауне, когда он получил сообщение о том, что здесь можно найти информацию о Голубой жемчужине. Он пошел один, и мы должны были встретиться днем ;;позже, чтобы уехать на Марс. Он не появился, поэтому я приехал сюда и нашел его таким ».

Натан кивнул. Полицейский Клиг сказал ему это много раз после того, как Табор сообщил об этом. Но это не помогло. Это только исправило Натана.

«Был ли мой отец приехал сюда с драгоценностями?»

«У него был розовый. Я пытался его предупредить, но он сказал, что может позаботиться об этом».

«А теперь его, конечно же, нет».

Табор кивнул. «Все это было ловушкой, сделанной кем-то, кто знал, что она у него есть».

"Кто знал об этом?"

«Половина Венеры. Он был пьян и хвастался этим в тавернах накануне вечером».

«Это был Тимар, - подумал Натан, - с огромным флягом вина в одной руке, хвастающийся всем собравшимся в какой-то таверне, провозглашающий свои невероятные деяния на космических путях и призывающий любого оспорить его слово с помощью огненных копий».
"Позаботьтесь о вещах, ладно?" - резко сказал Натан. «Я вернусь в город».
«Думаю, я знаю способ поймать убийцу».

Полицейский и Табор были поражены. «Будь осторожен, мальчик, - сказал Табор. "Вы хотите, чтобы я пошел с вами?"

«Нет. Не беспокойся обо мне».

«Берегись Файрбирд. Она сейчас на Венере, и у твоего отца, должно быть, была причина для его предупреждения».

«Ба! Она всего лишь легенда Каламити Джейн. Вы когда-нибудь торговались с ней пламенем?»

«Я видел людей, у которых это было. Их не было в живых, чтобы рассказать об этом».

«Космонавты не любят сражаться с женщиной, поэтому вы создали миф о ней, чтобы оправдать то, что не убили ее. Но если она убила моего отца, она заплатит за это».

"Тогда почему бы не позволить полиции привести ее?"

«Какая полиция? Четыре планеты назначили цену за ее голову, и она свободно ходит по городам любой из них».

«Она опасна», - повторил Табор свое предупреждение. «И, возможно, она все-таки не убийца. Бесполезно переходить ее след».

«Мы скоро узнаем», - пообещал Натан.

Он повернулся и зашагал из пещеры смерти, в то время как двое полицейских начали готовить тело его отца к возвращению в город под руководством Табора. Он остановился на мгновение у входа, натянул непромокаемый капюшон своего плаща и завязал узел под подбородком, затем вышел под проливной дождь.

Внизу крутой и скользкой тропы, ведущей из пещеры, ждал Персей, белый жеребец, привезенный с Земли. В мире, который все еще непрерывно борется с джунглями, лошадь была одним из основных средств передвижения, хотя на Земле она практически исчезла.

Персей уткнулся носом в шею Натана, и человек на мгновение прижался лицом к голове лошади. На Натана обрушились одиночество и усталость. «Он был более одиноким, чем когда-либо мог представить», - подумал он. Тимар никогда особо не общался со своим сыном, потому что их авантюрный дух вел их в противоположных направлениях. Но простое знание о существовании Тимара где-то во вселенной было единственным товарищем, в котором нуждался Натан. Теперь этого не было.

И где-то на Венере был убийца, которого он должен был убить.

глава 2
Было уже темно, когда Натан добрался до Акватауна. Улицы венерианской приграничной деревни буквально залиты водой, что доказывает правильность ее названия.

Огни по углам и перед тавернами под дождем казались призрачными каплями. Землян было немного, но маленькие вежливые Зеленые Венеры роились по улицам, кивая и улыбаясь, когда увидели Натана. Они знали и почитали его как великого инженера с Земли, принесшего свет и энергию в их влажный примитивный мир.

Акватаун ;;был всего лишь приграничной деревней с тавернами, превышающими норму, для того, чтобы истощить сбережения беспокойных космонавтов, которые останавливались на день или неделю в ожидании нового груза или ремонта корабля на ближайших универсальных верфях.

План Натана был закреплен в его голове. Он оставил Персея в его квартире, а затем направился в таверны. Ночные толпы начали собираться, когда он вошел в первую.

Внутри было жарко и парно, и из-за тумана дыма невозможно было увидеть противоположную стену. Покупателями были бородатые шахтеры, худощавые авантюристы, уверенные в себе мужчины с гладкими пальцами. Девушки из танцевального зала, которые прилетели с Земли ради приключений и остались из-за крайнего уныния, которым их наполнила Венера, по большей части были товарищами мужчин.

Натан пошел прямо к бару и начал заказывать напитки. Он стал более шумным, и его голос стал нестабильным, когда он хвастался и кричал, что ему повезло завладеть двумя драгоценностями Чамара.

Потом он ушел. Он пошел в следующую таверну и повторил представление. Ночью он совершил экскурсию по тавернам, что сделало бы честь самому старому Тимару Ормонди.

И когда наступили первые лучи венерианского рассвета, он застыл в последней таверне. Вышибалы бросили его в грязь и дождь, когда место закрылось.

Оставшись один, Натан встал и встряхнулся. Он достиг своей цели. Каждый бандит и убийца на Венере уже знал, что Натан Ормонди сегодня отправляется к секретному тайнику с драгоценностями, оставленным его отцом.

И Натан знал, что убийца его отца не будет далеко позади, когда он двинулся по горной тропе к пещере в Лавовой горе.

Он пробирался через грязь и слизь улиц к своему жилищу. Там, после быстрой ванны и завтрака, он вооружился и проверил заряд каждого из двух огненных копий.

Оружие состояло из мощных электродов с пистолетной рукояткой. Электроды были чуть меньше восьми дюймов в длину, а полный заряд составлял тысячу патронов. Натан торжественно положил их в карман, гадая, отомстит ли одно из этих обвинений за смерть его отца.

Он был одет в коричневый плащ для верховой езды и надел малиновый шлем, чтобы за ним было легко следить. Когда он вышел в конюшню, Персей, казалось, почувствовал важность их приближающейся миссии и нетерпеливо усмехнулся.

Натан позволил лошади держать голову, и они помчались по лесной тропе за городом вверх, к холмам. С ветвей деревьев над головой капала вода, которая и без того стояла. И где-то в этих деревьях Натан знал, что преступники с четырех планет молча наблюдают, ожидая, когда он приведет их к части сказочного сокровища, которое искали три поколения искателей приключений.

Убийца его отца, несомненно, был среди них в первую очередь.

Натан задумался, мог ли он спасти жизнь своему отцу, последовав за ним на звездный путь много лет назад. Рожденный на борту космического корабля, Тимар никогда не претендовал на свою собственную планету. Он пытался воспитать Натана таким же звездным человеком, как он сам, но Натан видел, как надвигающаяся волна цивилизации бьет по берегам чужих планет, и знал, что единственный надежный фундамент будет построен инженерами, а не блуждающими звездными людьми. Поэтому он выбрал инженерные сражения на примитивных мирах. В каком-то смысле он следовал за звездными путями, но это разбило сердце Тимара, когда Натан стал «цивилизованным».

Затем семь лет назад Тимар посвятил остаток своей жизни поиску легендарных таинственных драгоценностей Чамара.

История проклятых Драгоценностей оставалась неясной. Никто не знал их происхождения. Существовал немногим больше, чем вековой миф о том, что удержание всех семи сделало бы человека властелином вселенной, но удержание менее семи принесло бы в конечном итоге смерть.

«По крайней мере, последнее не было мифом», - мрачно подумал Натан.

Тропа стала крутой, деревья поредели, и лошадь выехала на склон холма. Был момент ослепляющего своей красоты солнечного света. Затем темные тучи снова сомкнулись.

Натан ехал по горной тропе, где его силуэт вырисовывался на фоне неба. Он постоял на мгновение, стараясь сделать себя максимально заметным для невидимых последователей, которые, как он знал, были позади него. Впереди на сером покрове неба вырисовывался высокий шпиль Лавовой горы. Он казался близким в своей величественной мощи, но был уже почти полдень, когда Натан подошел к его подножию.

Вид горы с близкого расстояния вызвал у Натана тысячи воспоминаний. Он провел здесь большую часть своего детства, и именно здесь Тимар научил его суровому образу жизни космонавтов. Здесь он научился у Тимара и Табора владеть огненным копьем, пока не нашлось космонавта, который мог бы сравниться с его навыками.

Теперь было видно вход в большую пещеру, высоко на склоне горы. Он надеялся, что узкая тропа, которую они с Тимаром так старательно проложили, все еще существует. Оказалось, что это так. Он повел лошадь вверх по крутому склону.

Он вытащил одно из огненных копий и внимательно следил за тропой внизу. Он знал, что ему ничего не угрожает со стороны расчетливого человека. Такой ренегат подождал, пока Натан заберет Драгоценности, прежде чем атаковать. Но какой-нибудь безмозглый дурак может попытаться схватить его сейчас и самостоятельно обыскать пещеру.

Далеко вниз по тропе донесся внезапный лязг камней, когда неосторожный шаг начал горку, но за гребнями никого не было видно. Натану было хорошо видно его последний час поездки. Пока что он был в безопасности.

Он осторожно посмотрел на утес над собой. Атака под таким углом была не совсем невозможной, особенно если поблизости находился Файрбирд. Он знал, что ее не будет с последователями позади него.

Но теперь перед ним были последние двести футов крутой тропы. Огромная пасть пещеры казалась черным облаком на фоне грязно-белой скалы горы. Он резко коснулся пятками бока лошади, и Персей прыгнул вверх по склону длинными прыжками, понесшим лошадь и всадника в черную пещеру.

Мгновенно Натан спрыгнул и бросился за гигантский сталагмит, почти ожидая, что из темноты в него будет швырнуть огненный шар.

Но пламя было бы желательно после тьмы и тишины, наполнявшей это место. С гребня внизу доносились только далекие звуки ободренных преследователей.

Натан подошел к входу и впервые увидел преследователей. Между ними завязалась схватка. Он ожидал этого. Человек, который уже убил ради Драгоценностей, не приветствовал бы соревнование.

Натан отошел и приказал коню втиснуть в нишу в стене. Его несколько встревожило количество людей, которых он увидел на тропе. В перестрелке участвовало не менее двадцати человек, и, несомненно, еще больше было скрыто от его глаз. В такой толпе сложно определить убийцу.

Сталагмит, который Натан и его отец назвали Каменной Свинью, был почти в полумиле от горы по извилистой тропе. Он не мог быть уверен, что падающие сталактиты не преграждали путь, поэтому Натан был вынужден рискнуть зажечь свет после выхода из пещеры.

В пещере было жарко. Дымный туман заполнил воздух, когда он наконец добрался до маленькой комнаты Каменной Свиньи. Он знал, что некоторые из его преследователей уже должны быть возле пещеры. Ему нужно было время, чтобы добраться до скрытой галереи с видом на дорогу, по которой им придется пройти.

Казалось, ничего не изменилось с того времени, когда он в последний раз был рядом с Каменной Свиней. Сталагмит гротескной формы блестел от влаги, и его загадочная ухмылка, казалось, побуждала Натана узнать, что он видел, пока его не было. Чувство волнения и предвкушения охватило Натана, несмотря на его попытки контролировать свои чувства. Он вспомнил дни отрочества, когда он скрывал секретные «карты» и странные и драгоценные «формулы» под Каменной свиньей. Теперь ему предстояло впервые увидеть сказочные драгоценные камни, которые стоили стольких жизней, в том числе и его отца.

Он толкнул сталагмит, и тот тяжело опрокинулся. В небольшом пустом пространстве под ним лежала та же металлическая банка, которую он использовал так давно. Он открыл крышку.

Там лежали Драгоценности - одна зеленая, другая красная.

Но вздох, сорвавшийся с его губ от их внезапной красоты, был заглушен внезапным грохотом оглушающего грома, который вырвался из устья пещеры далеко позади него.

Он вскочил на ноги. Волны сжатия воздуха потрясли его так, что он какое-то время пьяно зашатался, и звук ударил по его телу. Его окутал поток воздуха, наполненного пылью. Затем постепенно все осело в комнате, и снова наступила тишина.

Натан снова посмотрел на коробку. Когда он открывал крышку, сработавший переключатель замкнулся, взорвав громовой заряд у входа в пещеру. Он мысленно боролся с проблемой того, кто поставил взрывчатку и выключатель, чтобы запечатать пещеру.

Возможно, Тимар поместил его в качестве защиты от грабежа, и его разум был настолько поражен ранами, что он забыл об этом. Или кто-то мог подбросить это как ловушку. Но если так, то почему остались драгоценности?

Почти забыв, что его запечатали в пещере, он опустился на колени перед ящиком. Внутренний свет Драгоценностей пронзил его глаза и погрузил его разум в гипнотический транс. На мгновение ему показалось, что он смотрит на красоты какого-то прекрасного и чужого мира. В красном был фантастический сад Марса, но Марс, где никакие красные песчаные облака никогда не покрывали города удушающей смертью.

А в зеленом он увидел прекрасное и прекрасное видение Земли, настолько реальное, что пронзило его ностальгией.

Затем видения исчезли. Видел ли он их на самом деле или они были плодом воображения, он никогда не знал. Но ему пришлось покачать головой и оторвать взгляд от Драгоценностей, чтобы положить их в карман.

Затем, когда он отвернулся, в воздухе раздалась высокая песня, которая на мгновение перекликалась с мелодией. Он висел, как будто кристалл был подвешен в пещере, отражая свои колебания от камеры к камере.
Он пришел снова. Натан выпрямился и погасил свет. Он выхватил оба огненных копья.
Это была песня Файрбирд.

глава 3
Натан выскочил из комнаты Каменной Свиньи, руководствуясь своим глубоким знанием пещеры. Он подождал минуту у входа, прислушиваясь в темноте. Потом он услышал где-то мягкий скрип сандалии о камень. И голос. "Натан Ормонди!"

Он тихо окликнул его по имени, эхом разносясь по пещере, и не был похож ни на один другой голос, который он когда-либо слышал. Музыка его обертонов была яркой и сияла, как внутренний свет самих Драгоценностей Чамара.

«Я пришел за тобой, Файрбирд», - сказал Натан. «Готовь свое огненное копье».

Он бросился прочь, ожидая, что от звука его голоса вспыхнет пламя. Никто не пришел. Он ждал, надеясь, что Файрбирд ответит и укажет ему цель.

Этот первый звук ее голоса преследовал его. Это была прелесть весеннего дня на Земле, синева неба и пение птиц, но это была песня Жар-птицы, песня смерти.

Потом она ответила. «Я пришел помириться, Натан. Вставь копье и зажги».

Он целился в темноту - и не мог стрелять по этому голосу.

"Ты думаешь, я дурак?" - яростно пробормотал он. Это было как для него самого, так и для Firebird.

"Ты дурак!" Файрбирд гневно зашипела. «Я пришла к вам мирно».

Из другой стороны зала со скоростью молнии вырвался огненный шар размером с апельсин. Он забрызгал стену в двух футах от Натана. Жар его взрыва опалил его плащ в клочья. Его лицо было обожжено, а глаза временно ослеплены.

Натан снова прицелился и произвел свой собственный заряд, но он расширился, потому что он даже не заметил Жар-птицу в ее сиянии. Он прыгнул и спрятался за большим сталагмитом.

"Послушай меня!" - снова скомандовал голос Файрбирд. «Я мог бы убить тебя тогда. Мой выстрел попал в два фута слева от тебя.

«Легко назвать свои выстрелы после того, как они выстрелят».

«Вот один ни вправо, ни влево», - ровно сказала Файрбирд.

Прежде чем она закончила говорить, пламя взорвалось над огромным сталагмитом перед Натаном. Огонь его распространился по сторонам и окутал его опаляющим одеялом.

Впервые Натан познал страх. Ведьма могла видеть в темноте! Он был в ее власти.

Теперь ее голос говорил тише. «Ты выходишь оттуда сзади или мне нужно прийти и забрать тебя?»

«Тебе придется прийти и забрать меня - так же, как ты забрал моего отца».

Он прыгнул к еще одному сталагмиту. Он остановился на полпути, чтобы произвести свой собственный выстрел из огненного копья. Он ударился о стену пещеры, но ответного огня не последовало.

Он напряженно ждал в темноте. Прошло несколько минут. Конечно, он не мог убить Файрбирд этим взрывом. Тишина могла означать только то, что она сдерживала огонь, подкрадываясь к нему в темноте.

"У тебя нет оправдания убийству моего отца?" - насмехался Натан. Он ускользнул к другому защитному камню.

Затем снова раздался голос Жар-птицы - и она не двинулась с места! Глаза Натана безнадежно пытались проникнуть в темноту, чтобы проверить свои уши.

Жар-птица сказал: «Мне просто интересно, что я могу сказать такому дураку, как ты. Если я убил твоего отца ради Драгоценностей, почему ты думаешь, что я не взял их и не ушел? Почему я должен был оставить их и приготовить ловушка, чтобы разрушить вход в пещеру? "

«Я никогда не воровал, кроме как у воров. Я никогда не убивал - кроме убийц».

"Мой отец не был убийцей!"

«И я не убивал его. Мы с твоим отцом были партнерами много лет. Мы вместе искали Семь Драгоценностей».

«Я в это не верю. Он предостерег меня от вас».

«Да. Потому что мы поссорились. Когда-нибудь я расскажу вам об этом. Вместе мы нашли пять из Семи Драгоценностей. Один из трех Драгоценностей был украден убийцей. Итак, четыре Драгоценности поровну разделены между вами и Я. Для нас бессмысленно воевать. У нас обоих достаточно силы, когда семерка наша. В обмен на ваше сотрудничество я обещаю помочь вам найти убийцу вашего отца. Вы достаточно хорошо знаете мою репутацию, чтобы понимать, что означает мое обещание . И помните, я мог бы взять Камни вместо того, чтобы торговаться с вами, но Жар-птица не вор ».

Натан не поверил ни единому слову из ее слов, но он знал, что если он продолжит бросать вызов Файрбирд с огненным копьем, ей не потребуется и дюжины выстрелов, чтобы найти его в темноте. Хотя его научил Тимар, он не мог сравниться с такой стрельбой. Ему повезет найти ее с сотней выстрелов. Неудивительно, что ее доблесть стала легендой.

«Я пойду на компромисс - с одной оговоркой», - сказал он. «Я думаю, ты убил моего отца. Я знаю, что ты можешь убить меня здесь, в темноте. Я не знаю, почему ты этого не сделаешь. Я приму твое предложение, но если ты не докажешь, что ты не убивал моего отца, ты и Когда-нибудь я снова променяю пламя до смерти ".

«Готово», - сказала Файрбирд.

Почти сразу же комнату начало заливать розовое свечение. Это было похоже на восход солнца над одним из тихих морей Земли. Казалось, что в воздухе витает аромат цветов и пение птиц.


Казалось, что в воздухе витает аромат цветов и пение птиц.

А потом Натан понял, что это песня Файрбирд - та высокая мелодия, от которой у него по спине пробежал легкий озноб.

Свечение тоже исходило от нее. Он усиливался ужасающим крещендо. Натан слышал бормотание преступников, которые пьяно ругались, что видели это зрелище.

Теперь он стоял неподвижно, не дыша перед лицом чудесной славы этого раскрывающегося света. Сама Жар-птица была настолько ослепительна, что розовое сияние ослепляло его после темноты, но когда его глаза привыкли к этому, он увидел ее.

Она была маленькой, почти крошечной и изысканной формы. Ее голова была окружена плотно прилегающим серебряным шлемом, который не мешал ее развевающимся черным волосам падать на затылок. Когда она стояла там в восходящем свете, казалось, она готова к полету.

Плотно прилегающая туника, казавшаяся из алой кольчуги, защищала ее тело, но ее руки и ноги были обнажены, и от самой плоти исходил розовый свет.

Натан пробормотал, наполовину про себя: «Красиво и бесчеловечно! Кто ты?»

Файрбирд улыбнулась. И Натан медленно двинулся к ней. Было невероятно, что такое зло, какое он слышал о Жар-птице, могло произойти из такой красоты.

«Возможно, ты когда-нибудь узнаешь, кто я. Пока наше соглашение этого не требует. Не могли бы вы положить в карман свое огненное копье, прежде чем мы продолжим?»

Натан понял, что его рука все еще сжимала оружие и нацелена на девушку. Достаточно было сжать его палец, чтобы стереть ее зло.

«Лучше не пытайся», - предупредила она, и улыбка не сходила с ее губ. Он посмотрел на ее руку. Ее собственное оружие было нацелено на него с такой же уверенностью.

Таким образом, инстинктивно он знал, что все рассказы о невероятном быстром вытаскивании Файрбирд были правдой. Если бы он хотя бы подумал о ее убийстве, ее палец нажал бы на спусковой крючок ее огненного копья в тысячу раз быстрее, чем его.

Он медленно убрал оружие в карман и улыбнулся ей.

"Как нам выбраться?" он сказал. "Проход заблокирован?"

«Совершенно верно», - сказала Файрбирд. «В противном случае джентльмены, которые так хотели встретить вас здесь, уже прибыли».

"Вы заложили взрывчатку?"

«Да. Я хотел, чтобы наше интервью было наедине, а не во время битвы».

"Откуда вы знаете, что есть другой выход?"

«Ваш отец и я построили его очень давно».

Натан молчал. Было ли это всего лишь целенаправленной выдумкой или его отец действительно был партнером Firebird?

Она повернулась к нему спиной и вышла из комнаты своим таинственным сиянием. «Теперь он может вытащить свое огненное копье», - подумал Натан. Но это была только мысль. Он задавался вопросом, сможет ли он когда-нибудь отомстить такой красавице, независимо от того, что она сделала в прошлом.

Теперь было искушение, почти более сильное, чем месть, искушение увидеть все это дело до конца - выяснить истинную личность легендарной Файрбирд и секрет Семи Драгоценностей Чамара.

Какое-то время они шли к заблокированному входу, затем резко свернули в узкий проход. Тонкая Жар-птица легко прошла сквозь него, но для Натана это было тугое сжатие, которое сужалось по мере продвижения.

Его охватило удушающее чувство клаустрофобии. Он почти отчаянно надавил, чтобы преодолеть узкое место. Если бы это была ловушка, Firebird мог бы выстрелить прежде, чем он успел поднести руку к оружию.

Затем он увидел, что она ждет его впереди в большой комнате, к которой ведет узкий проход. Казалось, она читала его мысли.

"Ты теперь мне доверяешь?"

«Неужели кто-нибудь действительно доверяет Файрбирд - кому-нибудь из девяти миров?»

Страшно было видеть внезапное отрезвление ее лица. Она так поспешно отвернулась, что Натан почти не заметил этого выражения, но он видел достаточно, чтобы понять, что в ней есть слабость. Она не была полностью железной силой. Он видел достаточно, чтобы знать, что у невероятной легендарной Жар-птицы нет друзей во всей Системе, и он знал, что этот факт значил для нее.

глава 4
Натан никогда не был в той части пещеры, в которую они входили. Он знал, что в его время этот узкий проход, должно быть, был закрыт тонкой каменной оболочкой.

Наконец они вошли в комнату, по размеру не уступавшую основной. Был виден дневной свет, и розовое сияние Жар-птицы начало угасать. Когда он ушел, она казалась меньше и хрупкой, чем когда-либо. Только голубые огоньки в ее глазах казались твердыми и непреклонными.

В комнате Натан остановился и ахнул. Блестящий серебристый корпус космического крейсера. И высоко на носу было страшное имя: Корсар.

Корсар - знаменитое пиратское судно, которое обогнало все корабли, когда-либо преследовавшие его. В сотне актов пиратства Файрбирд бесследно ускользнула с помощью Корсара.

Она смотрела, как он восхищался кораблем. "Нравится это?"

«Итак, это знаменитый Корсар, - сказал он, - и ваше убежище. Вы должны быть уверены в своей способности завоевать меня в качестве союзника или убить меня».

«Я… уверен в обоих. Но ты мне нужен больше как союзник. Пойдем?»

В игольчатом корпусе находился длинный спиральный проход, ведущий в каюты и диспетчерскую.

«Вы найдете запас одежды», - сказала она. «Я считаю необходимым подготовиться к случайным гостям, которые забывают взять с собой багаж».

«Гости, взятые с космических кораблей посреди межпланетного пространства», - подумал Натан. Он задавался вопросом, что сталось со многими, кого Файрбирд похитила таким образом.

«А теперь диспетчерская», - сказала она. «Я хочу, чтобы вы познакомились с работой корабля».

Все корабли, которые когда-либо знал Натан, рядом с этим великолепным судном казались неуклюжими шалостями. В оборудовании были все известные космической навигации и боевым устройствам. И многие инструменты он не узнал.

"Кто проектировал этот корабль?"

"Мой отец."

«Отец…» Каким-то образом Натан обнаружил, что не может связать Файрбирд ни с одной из норм жизни. "Кто был ваш отец?"

Ее улыбка была кривой. «Человек, который при жизни был малоизвестен».

Он не углублялся в эту тему; они могли бы вернуться к этому позже. Он сказал: «Меня интересует, что нам делать сейчас?»

«Мы собираемся найти три других Драгоценности. Один из них находится в руках убийцы вашего отца. Нам не нужно беспокоиться о том, что мы потеряем его след, потому что он последует за нами».

"Вы знаете, кто это?"

«Да, но вы мне не поверите».

"Скажи мне!" Он шагнул вперед, его большие руки сомкнулись, словно на горле.

«Наша сделка», - напомнила ему девушка. "

«Остальные Драгоценности - тогда где они?»

«Один из них похоронен недоступно в горе на Марсе. Другой находится во владении одного из трех преступников, все из которых находятся на Марсе. Я проследил его до одного из них. Вот куда мы идем».

"Как узнать, у кого они есть?"

«Это длинная история, - сказала Файрбирд, - и она стоила мне многих лет жизни. И стоила бы больше без помощи Тимара».

«Я хотел бы узнать больше о твоей истории о нем. Он никогда не говорил мне, пока не умер, что знал тебя».

"Это может подождать."

Убедившись, что органы управления в порядке, девушка обратила внимание на двигатели.

«Проблема с левым мотором», - сказала она. «Его невозможно отремонтировать с помощью имеющихся у нас здесь средств. Нам придется рискнуть, используя его».

Натан собирался возразить, но передумал. Он и его отец так часто выходили в космос с дряхлым и полуизношенным оборудованием, что это не имело бы никакого значения, но этот корабль был настолько гладким и совершенным, что казалось, что в любом незначительном несовершенстве таится опасность.

Натан пристегнулся к креслу с регулируемой инерцией рядом с Файрбирд. Он изучил дублирующие элементы управления перед ним, но не держал руки подальше.

Firebird запустил нагревательные змеевики для предварительного нагрева трубок. Через мгновение она отрегулировала зажигание и повернула топливный клапан.

Натан почувствовал, как будто его внезапно ударили гигантской подушкой, которая прижала его к стулу. Ускорение «Корсара» было больше, чем у него когда-либо прежде, а старый корабль его отца никогда не был оборудован инерционными креслами.

Он не видел края пасти пещеры, когда корабль поднимался через нее. В одно мгновение они были в пещере, в следующее они были в небе, и прошло всего несколько секунд, пока они не взлетели над толстым слоем облаков Венеры.

После пяти минут такого интенсивного ускорения «Файрбирд» расслабилась и переключила элементы управления до такой степени, что им стало легче дышать.

"К чему спешка?" Натан ахнул. "Никто за нами не гонится!"

Файрбирд не ответила. Она потянулась к маленькой панели на нижнем крае панели управления и включила смотровую панель. Безмолвно она осмотрела небеса позади них и поверхность планеты, которую они покидали. Фокус пластины расширялся и отступал, затем внезапно он сосредоточился на тупоносом черном судне, поднимающемся где-то под ними.

«Черный воин», - сказал Жар-Птица. «Он ждал, чтобы мы ушли».

Натан часами наблюдал за черным кораблем, пока Жар-Птица руководил «Корсаром». Странный корабль постепенно приближался к ним.

«Мы могли бы легко его обогнать, - сказал Файрбирд, - если бы не этот плохой мотор. Вы знаете, как обращаться с легкими крейсерскими копьями?»

«Мой отец никогда в жизни не носил на своем корабле ружье».

«Я помню, - сказала Файрбирд. «Как я с ним спорил. Он сказал, что не рискнет быть пойманным полицией на вооруженном судне, поэтому он никогда не поднимался на борт« Корсара »».

«Возможно, более мудрый человек, чем его сын», - сказал Натан.

Он сказал себе, что не хочет участвовать в этом. Он был инженером, а не пиратом. Тем не менее, когда черный корабль приблизился, он почувствовал трепет перед его вызовом. Вызов боя в безличных глубинах космоса.

Его отец почувствовал этот вызов - вызов людей и самого космоса, и он встретил его собственными голыми руками. Натан не мог этого не почувствовать.

Они сохранили свой устойчивый темп с ускорением чуть больше пятнадцати G. Файрбирд Натану краткие инструкции по работе с оружием и средствами управления.

На смотровом экране Натан мог видеть достопримечательности. Его масштаб автоматически корректируется с учетом относительных движений двух судов.

Внезапно и без предупреждения Черный Воин выстрелил. Защитные экраны «Корсара» уловили взрыв с поглощением энергии, отчего рассеиватели заскулили и загорелись.

«Он использует мощные штуки», - сказал Натан. «Эти экраны не выдерживают многого из этого».

«Им не предназначалось. Основная защита« Корсара »- ее скорость. Не было места для тяжелых экранов. На этот раз наша защита должна быть лучше стрелять. Смотрите это».

Говоря это, она поймала вражеский корабль мертвым в прицел и нажала кнопку пуска. Облако яркого пара, казалось, окутало черный корпус. Дальше все было как раньше.

«У него есть наши экраны», - сказал Натан. «Мы никогда не пройдем через них».

Файрбирд улыбнулася. «Это первый раз, когда это было сказано в« Корсаре ». Надеюсь, ваш пессимизм нас не сглазит».

Черный корабль качнулся, маневрируя ближе.

"Подожди!" - воскликнул Файрбирд. Она резко повернула «Корсар» и удержала его.

Одновременно она выстрелила четырьмя большими копьями в корме и оставила за собой след огненных шаров, из-за которого противник не мог следовать за ними. Затем, заставив корабль свернуть по спирали, она направилась к черному кораблю и одновременно выпустила четыре передних копья.

Натан, сжав руки до белизны на панели управления, наблюдал, как четыре пламени объединились и охватили врага. На этот раз экраны «Черного воина» ярко вспыхнули. Большой корабль безумно кренился прочь, изгибаясь под обрушившимися на него силами.

Но черный корабль был жесток в смертельной агонии. Натан увидел, как его лучи взорвались, и крикнул Жар-птице: «Не пересекай его корму!»

Файрбирд увидела свою ошибку. Оба они повернули двойное управление, чтобы увести «Корсара» от конуса разрушения, в который он погружался.

Было слишком поздно. Они пронеслись через корму «Черного воина», которая взрывалась изо всех сил. Экран «Корсара» на мгновение загорелся. Затем в глубине корабля взорвались диссипаторы сокрушительным взрывом.

Внутри диспетчерской загорелось пламя. Файрбирд вскинула руки перед лицом, и ее серебряный шлем был окружен ореолом огня.

Что защищало его, Натан так и не узнал, но он, казалось, находился за пределами сферы пылающего разрушения, которое прорвалось сквозь стены диспетчерской сотней миллионов уколов пламени булавками. Целую вечность он казался застывшим там, наблюдая, как пламя ползет по стройной фигуре Файрбирд, глядя, как оно горит и душит ее.

Автоматические элементы закрывали бесчисленные уколы булавками, сделанные в корпусе проникающими ионами огня. Панель управления почернела и сгорела. Затем точки пламени погасли.

Натан знал, что его гипноз, вызванный пламенем, не мог длиться больше доли секунды. Но когда он прыгнул со стула в сторону Файрбирд, он вздрогнул.

Бронзово-розовый цвет ее тела сгорел дотла.

«Это невозможно, - тупо сказал он себе. Это не могло быть концом легендарной Жар-птицы. Но это было. Этот обугленный труп уже никогда не сможет удержать жизнь.

Острая боль печали наполнила его, когда он посмотрел на фигуру и вспомнил красоту Жар-птицы. Он чувствовал себя потерянным, и вся высшая цель их полета на Марс исчезла.

Его мысли вернулись к сцене в пещере, когда он стал свидетелем смерти своего отца. Он вспомнил слова своего отца: «Ты никогда не успокоишься, пока не найдешь все Семь Драгоценностей - или смерть».

Так было с Тимаром Ормонди. Так было с Firebird. Все, что они нашли, была смерть.

Затем, потрясенный ужасом, Натан понял, что так будет и с ним. Слова его отца были правдой. Он никогда не успокоится, пока не раскроет секрет этих злых Драгоценностей или не постигнет судьба, постигшая всех других космонавтов, отдавших свои жизни в этих тщетных поисках.

Но он знал, что найдет эти драгоценности. И когда-нибудь он узнает секрет прекрасной, фантастической Файрбирд.

Он задавался вопросом, отомстили ли за убийство его отца смертью Файрбирд. И он знал, что никогда не будет уверен, пока жив.

Натан уменьшил ускорение корабля, а затем наклонился, чтобы расстегнуть ремни, удерживавшие ее в кресле инерции. Он нежно поднял легкое тело, удерживавшее сильную волю Файрбирд.

Он сделал шаг к проходу, ведущему к шлюзу. А потом в ужасе остановился. Почерневшие губы Файрбирд зашевелились.

Ни звука. Только призрачное движение этих губ показывает, что Файрбирд жива.

«Это хуже смерти», - подумал Натан. Но долго жить она не могла. Он отнес ее в каюту и уложил на кровать. Он наклонился и услышал слабое биение ее сердца.

Из шкафа он достал мази и лекарства, чтобы облегчить боль, когда она придет в сознание. Когда он закончил, она начала шевелиться.

Она двигалась, как будто от ужасной боли, и выражение лица было для нее невозможно. Ее губы снова зашевелились. Но звука не было.

Он знал, что если она останется в живых, ему следует отправиться на Землю, где есть единственные подходящие медицинские учреждения. Но в это время года путешествие на другую сторону солнца было долгим. Неработающий мотор сделает его еще длиннее. Казалось невозможным, что она сможет пережить поездку.

Губы Жар-птицы все еще шевелились, и теперь Натан уловил след слова. Он наклонился ближе. Она повторяла один и тот же звук снова и снова.

«Люлин… Люлин…» - вот слово, которое она выдохнула.

Для него это не имело смысла. Он задавался вопросом, было ли это имя какой-то неизвестной родственницы или она просто бредила.

«Люлин… Люлин… отведи меня к Лулине…»

Он мягко заговорил ей на ухо. "Кто такая Лулин?"

Она изо всех сил боролась внутри себя с атакующими ее волнами боли. Она выдохнула: «Карта CR-46. Люлин».

Натан помчался в штурманскую рубку. Вот оно что. На карте CR-46, обведенной красным, было слово «Лулин» рядом с крошечным астероидом.

Это было еще более непонятно, чем когда-либо. Или астероид был местом захоронения ее таинственного клана?

Он обсуждал направление на Землю. А потом возник еще один вопрос, когда он подумал о ее обожженном и замученном теле. Даже если бы она могла жить, хотела бы она этого? На Земле ее существование будет заключаться в двойной тюрьме из железных прутьев и собственного поврежденного тела.

Он взял курс на астероид Лулин.

глава 5
Медленно, в глубинах черного космоса вздулась каменная клякса диаметром в полмили с Лулин.

По мере приближения корабля Натан осмотрел поверхность через экраны в поисках ключа к разгадке причины, по которой Файрбирд хотел туда отправиться. Но он выглядел так же, как и любой другой из тысяч камней, плывущих по космическим самолетам. Единственной необычной особенностью было небольшое яркое пятно, которое, казалось, было около десяти футов в диаметре. Он находился на дне большого углубления с одной стороны скалы.

Файрбирд, казалось, почувствовала присутствие астероида, когда они приблизились. Ее тело нервно дергалось. Или, возможно, это была только ее усиливающаяся битва с силами смерти.

Когда Натан сказал ей, что они прибыли, она изо всех сил пыталась подняться. Она беспомощно отступила. «Бассейн», - пробормотала она едва шевелявшимися губами. «Похорони меня в бассейне Лулин».

Хотя он догадывался, Натану стало жаль, потому что Файрбирд столько часов знала, что она идет к своей могиле.

Но ему было интересно, что она имела в виду под бассейном Лулины. Было ли это яркое пятно, которое он заметил? Здесь, в глубинах космоса, не могло быть жидкости.

Было сложно посадить знакомый корабль на астероид, а поскольку Натан никогда не приземлял «Корсар» где-либо, сделать точную посадку было практически невозможно. Но безотлагательность желания Файрбирд подсказывала ему, что риск того, что корабль упадет на неровную поверхность странного маленького камня, стоил того.

Он обвел его по все более сужающейся спирали, пока наконец не опустился над широкой впадиной, в которой находился сияющий «бассейн». Он быстро уронил корабль, затормозил «Корсар» и позволил ему подняться вверх к стойле.

Натан быстро перерезал двигательные трубы. Передние тормоза сбросили корабль на поверхность. «Корсар» резко остановился. Плохая посадка, но хорошая в данных обстоятельствах.

Натан поспешил обратно в каюту «Файрбирд». Там он остановился в дверном проеме при зрелище, которое предстало перед его глазами. Файрбирд поднялась с койки и стояла посреди комнаты, раскачиваясь, как какой-то бессвязный робот, бешено бормоча нервными губами. Она смотрела в порт и трясла культей руки, глядя на сияющий бассейн, видимый снаружи.

Натан уловил ее яростные слова. «Воздух там… без костюма…»

Она была в истерике. Он принял решение. Теперь жизнь Файрбирд была не более чем пламенем свечи во время урагана. По крайней мере, он мог исполнить ее последнее желание. Если бы она хотела, чтобы он покончил с ее жизнью, вытолкнув ее в холод межпланетного пространства и похоронив в «бассейне», это было бы только милосердно.

Он быстро надел скафандр и вернулся к Файрбирд. Она потеряла сознание и лежала жалкой кучкой посреди пола. «Возможно, она уже умерла», - подумал он.

Неся ее, он вошел в шлюз и остановился на момент, необходимый для эвакуации. Казалось, что на выравнивание давления ушло необычно короткое время, затем он вышел. Он ожидал, что тело Файрбирд станет искаженным и мгновенно замороженным от холода, но она совсем не изменилась, когда он ступил на поверхность астероида, удерживаемый ботинками скафандра.

Он проверил термометр на рукаве. Всего тридцать градусов ниже нуля и не падает.

Он подошел к бассейну, который блестел, как блестящий металлический диск в ярком солнечном свете. Он ударил по нему камнем, и поднялась рябь. Он был жидким и очень плотным - как лужа ртути.

Он подошел к краю и в последний раз взглянул на лицо Файрбирд, некогда прекрасной Файрбирд. Затем она медленно упала из его рук в бассейн.

Он отступил и смотрел. На мгновение показалось, что она лежит на поверхности, наполовину погруженная в воду и не двигаясь. Затем медленные пальцы волн поднялись вокруг нее и потащили вниз.

Внезапно она исчезла. Как будто она растворилась в зеркале. Глубины жидкости были невидимы. Неподвижная поверхность отражала в глазах Натана только раскаленный добела свет бассейна.

Файрбирд не было. И с ее исчезновением Натан пришел к убеждению, что в ней не было ничего злого. Она переехала, потому что ею руководила какая-то дикая и тайная цель, которая не давала ей покоя. Цель заключена в Семи Драгоценностях Чамара. И Натан знал, что каким-то образом он откроет секрет Драгоценностей, которые довели до смерти его собственного отца.

Он внезапно повернулся и побежал обратно к кораблю. Он хотел как можно скорее уйти из этого нереального мира Люлин. Это было место, которое дышало присутствием странных и инопланетных призраков. Однако он вернется - он вернется, чтобы разгадать тайну Файрбирд после того, как побывал на Марсе и получил оставшиеся драгоценности.

«Корсар» медленно поднялся из-за Лулин. Он позволил огромному кораблю облететь скалистую массу, а затем повернул в космос к Марсу. Он сфокусировал свой экран и снова посмотрел на крошечный камень. В бассейне, как в большом гелиографе, отражались солнечные лучи. Даже на таком расстоянии он был слишком ярким, чтобы долго смотреть на него.

Теперь его единственной целью было владение всеми семью драгоценностями. Файрбирд не показала ему своих двоих, но он знал, что они где-то внутри корабля. Видение великолепных глубин двоих в его собственном владении постоянно плавало перед ним, пока он позволял своим мыслям возвращаться к ним. Теперь он понял чары, которым поддался его отец.

Он потянулся, чтобы выключить экран просмотра, но в последний раз взглянул на астероид. Внезапно свет, отраженный от бассейна, замерцал и заколебался. Как если бы какая-то рука держала гигантское зеркало и двигала его взад и вперед, высвечивая какое-то таинственное сообщение в глубинах космоса, подумал он. Несомненно, это произошло из-за какой-то особенности рефракции, вызванной остатком воздуха, который, казалось, лежал в чаше впадины.

Он повернулся к графикам и сосредоточился на курсе. Теперь он проверил положение Марса и его предполагаемое время прибытия. Он вставил цифры в компьютер.

Ответ оказался фантастически неверным. Он попытался снова и потерпел неудачу.

Сосредоточиться было невозможно. И он знал почему. Это изменчивое отражение в бассейне Лулин. Это неразборчивое сообщение промелькнуло в космосе.

Это могло произойти из-за разбивания поверхности бассейна.

Это должно было быть вызвано этим.

И это будет преследовать его вечно, если он не повернет назад. Он повернул «Корсар» в поворот, который затемнил его зрение, но когда он снова смог видеть, он снова направился к астероиду.

Он вошел слишком быстро. Ему пришлось дважды сделать круг, чтобы снизить скорость. Затем «Корсар» помчался вниз, в углубление и над бассейном.

Пилотирование требовало слишком много внимания, чтобы внимательно следить за блестящей поверхностью, но от одного короткого взгляда у него перехватило дыхание. На краю бассейна лежало что-то, чего раньше там не было.

На этот раз его приземление произошло от ужасной толчки, которая потрясла корабль. Затем он вошел в шлюз, не дожидаясь, пока наденет скафандр. Он знал, что Файрбирд была права, когда она сказала, что в этом нет необходимости.

Он держал внутреннюю дверь замка закрытой, чтобы сохранить тепло в корабле, но он распахнул внешнюю дверь и вылетел.

Он зашатался от внезапной боли, когда его охватил шок от встречи с инопланетной атмосферой. Это не было атмосферой по любым человеческим меркам. Он был настолько разрежен, что не мог поддерживать нормальную человеческую жизнь. Он отчаянно дышал, и ледяные иглы, которыми он дышал в воздух, втягивались обратно, чтобы пронзить его собственные легкие.

Перед его взором промелькнули черные экраны в виде шахматной доски, но теперь он мог видеть объект на краю бассейна.

Не было никаких сомнений в том, что инстинкт, который заставил его повернуть вспять Корсара. Жар-птица лежала, свернувшись, на камнях у бассейна.

Она лежала так, словно бежала и упала лицом вниз. Натан подошел к ней и перевернул. Он смотрел с недоверием.

Повязки и повязки исчезли в бассейне, и ее тело лежало белое и холодное в ярком солнечном свете. На ней не было отметины. Таинственные свойства, которые лежали в странном бассейне, чудесным образом воскресили и исцелили все следы ужасных ожогов.

Натан не знал, жива она еще или мертва. Она была ледяной на его прикосновение и была без сознания, но он поднял ее и направился обратно к кораблю.

Напряжение в этой атмосфере вызывало у него головокружение, и он даже не задумывался над вопросом, как сила тяжести может быть достаточно большой, чтобы можно было ходить. Он израсходовал всю свою истощающую энергию, чтобы дать отпор кораблю.

Наконец он положил Файрбирд в замок «Корсара» и закрыл внешнюю дверь из последних остатков своих сил. Автоматически замок начал наполняться теплым воздухом, пока внутренняя дверь не распахнулась.

Вскоре силы Натана восстановились. Он повернулся к Жар-птице. Ее черные волосы, рассыпавшиеся по полу замка, выглядели так, словно их никогда не касался разрушительный огонь. Ее лицо было оформлено в том же совершенстве, что и раньше. И ее плоть начинала светиться розовым цветом жизни. Последнее чудо проявилось в ее дыхании. Она была жива.

Он отнес ее в каюту и завернул в одеяла. Ее тело все еще было ледяным после долгого пребывания на ней. Он начал отходить, чтобы попить горячего, когда она должна прийти в себя. Потом ее глаза открылись.

Она дико огляделась, затем уставилась на него. «Я думал, ты бросил меня. Твоя совесть взяла верх над тобой?»

Жесткость ее голоса потрясла его. Он посмотрел на нее с болезненным удивлением. «Я думал, что ты мертв. Я видел мерцание света в бассейне, когда ты выходил из него. Я вернулся тогда только потому, что не мог поверить, что ты действительно умер».

"Конечно. Вы не могли знать, не так ли?" Вдруг она заплакала. Он сел и взял ее за руку.


Натан не ответил. Он не мог понять ее странности. Но на данный момент она больше не была бесстрашной Файрбирд. Она была маленькой девочкой, одинокой и потерянной.

глава 6

Марс был здоров в смерти еще до прихода космонавтов. Теперь это была свалка Солнечной системы.

Конечно, это был Гелиополис, огромный, сияющий, хромированный космодром, куда касались корабли со всех частей Системы для дозаправки и отдыха пассажиров. Отдых, который был запрещен ни на одной из других планет.

Постоянное население Гелиополя составляло три четверти доверенных лиц. Остальную четверть составили беглецы из колоний, воры и убийцы, чьи преступления их не настигли.

Но это была элита населения Марса. Низшие типы были найдены в пяти пригородах, окружающих Гелиополис.

Худшим из пяти был Телец, где ежедневными утренними делами были похороны тех, кто потерпел неудачу в ночных драках в таверне.

Когда «Корсар» приблизился к красной планете, Натан задумался, как непонятная Файрбирд вписывается в этот дикий и злой город. Но она потребовала его для дома. Что касается чуда с Лулин, она отказалась произнести ни слова, и его неоднократные расспросы только вынудили ее к большей сдержанности и увеличили разрыв между ними, пока он не был вынужден сдаться.

Была ночь на той стороне Марса, когда они сбросили «Корсар» на людное поле на краю Тельца. Среди других судов корабль стоял, словно драгоценный камень в горсти гравия.

Когда заходил корабль Файрбирд, в полевых действиях всегда была пауза. Слуги выпрямились и смотрели, и, когда Жар-птица выходила из порта, сморщенные, обожженные космосом искатели приключений останавливались. Она спустилась по пандусу, как будто входила в бальный зал. Тысячи глаз смотрели на нее с углов поля, из магазинов и ночных закусочных, и из корпусов молчаливых кораблей.

Она была живой легендой, ходившей среди них.

Она дала инструкции «Корсару» по ремонту, и они двое направились к городу, находящемуся всего в четверти мили.

"Что произойдет дальше?" - сказал Натан.

«Почти все, но что бы это ни было, потребуется использовать ваше огненное копье. Держите его под рукой. Вам придется много ждать и слушать. Если вы подождете достаточно долго, вы сможете услышать все секреты самых сокровенных камер Системы. раскрыто прямо в тавернах Тельца.

"Наш план будет заключаться в том, чтобы сообщить, что у нас есть четыре Драгоценности, а остальные три находятся здесь. После этого будет достаточно событий. Я предоставлю вам распространять эту информацию.

Натан больше не стал ее расспрашивать. Они подошли к яркому входу в «Орбиту», двухэтажной таверне, немного больше, чем ее соседи. Натан слышал, как его отец упоминал место как неофициальный штаб половины разбойников на космических трассах.

Шум азартных игр, выпивки и музыки таверны разлился на них, когда они приблизились к месту, освещенному красным сиянием вывески над головой.

Когда Файрбирд вошла в дверь, она откинула малиновую накидку и приподняла подбородок немного выше. Звон игровых фишек и стаканов прекратился, а гул шума стих. Файрбирд зашагала к бару, не обращая внимания на взгляды.

Натан шел медленнее. Он услышал шепот сначала на Файрбирд, потом на себя. Его руки оставались рядом с его огненными копьями.

В баре коренастый бармен Луи был бледен и поочередно краснел. Его рот открылся, глядя на Жар-Птицу, когда она сказала: «Токила, пожалуйста».

Луи пробормотал: «Ты должен быть мертв. Кто-то видел тебя. Ты точно мертв».

«И теперь я точно жив. Я не понимаю, о чем вы говорите, но поторопитесь с этой Токилой».

Луи покачал головой, словно пытаясь прояснить увиденное. Он принес напиток и немного того же Натану, который был удивлен, что здесь даже подавали легкий, не токсичный напиток.

Натан задумался над замечанием Луи. Как появился слух о смерти Файрбирд? В чем было его значение?

Когда они подняли очки, лепет медленно возобновился, но Натан знал, что они все еще в центре внимания.

Тяжелые клубы дыма катились по свету, как миниатюрные грозовые тучи. Через него Натан смотрел на бледные лица женщин, редко видевших дневной свет, и на обтянутые бронзой лица космонавтов. Он видел, как они недоумевали, кто он такой и был ли он с Файрбирд, потому что он не разговаривал с ней с тех пор, как они вошли.

Файрбирдясно дала понять. Она резко повернулась и посмотрела в комнату. «Ребята, я хочу, чтобы вы познакомились с Натаном Ормонди. Вы все знали его отца. Тимар был убит на Венере, и Натан пришел занять его место в космосе. Поднимитесь и выпейте за нового космонавта, который так же хорош человек, каким всегда был его отец ".


Натан уставился на Файрбирд. Она улыбалась, как будто услышав какую-то тайную шутку. «Дурочка, - подумал Натан. Она знала, что это произойдет. Об этом ему говорило даже его ограниченное знание их кодов.

Большой бронзовый космонавт за ближайшим столиком оторвал взгляд от карточек. «Мы не позволяем женщинам покупать наши напитки», - сказал он. Он вернулся к картам.

Натан выругался себе под нос. Что пытался сделать Firebird? Но теперь это был его ход.

Большой космонавт взял карту из руки и двинулся, чтобы бросить ее на стол. Карта исчезла в воздухе, и на стол упали хлопья пепла. Он взглянул на огненное копье Натана, небрежно упирающееся в его бедро.

«Возможно, вы примете мое приглашение», - медленно сказал Натан.

Космонавт пристально посмотрел на него. «Мы не позволяем женщинам покупать наши напитки», - сказал он.

Его глаза не сдвинулись, а глаза Натана, казалось, вспыхнули лишь на мгновение. Но этого было достаточно, чтобы карты в руке космонавта вспыхнули пламенем. Он отчаянно бросил их.

Его лицо просветлело от ярости, и он наполовину поднялся со стула, но ничего не сказал. Копье Натана висело в том же положении.

«Я думаю, что для нас с тобой было бы неплохо подружиться», - сказал Натан.

«Да, - сказал космонавт, - это может быть хорошей идеей».

Он встал и медленно подошел к стойке. «Прямой скотч для меня», - сказал он Луи. Он повернулся к остальной толпе. «Пойдемте, ребята. Мой друг покупает нам выпивки».

Гул медленно возобновился, когда толпа последовала за его лидером к бару. Космонавт приблизился к Натану.

«Зовут Томпкинс», - сказал он. - Я понимаю, что это похоже на твоего старика. Я имею в виду, болтаясь с Жар-птицей. Я довольно хорошо знал Тимара, когда он тащил ее за юбки. Отчасти всегда считал, что он работает с спусковым крючком, и она заслужила репутацию.

Его громкий протяжный голос привлек других космонавтов в кольцо, которое сжималось вокруг Натана. Это был старый ход.

«Пожалуйста, не толпитесь», - сказал Натан. «В баре нет места для всех, но есть много напитков».

Мужчины взглянули на Томпкинса.

«Конечно. Не толпитесь», - сказал Томпкинс. «Парень сегодня немного нервничает. Может, ты собираешься сделать свою первую работу для Firebird, а? Она разрешает тебе играть в азартные игры и пить деньги?»

Натан медленно поднял стакан и изучал Томпкинса и людей вокруг него. Он чувствовал необъяснимые глубины эмоций, которые обращались на него.

Потом он его получил. Это была их сдерживаемая обида и ненависть к Жар-птице. Они бы не посмели ее так заманить. Это привело бы к стрельбе, и никто из них не хотел, чтобы его называли ее убийцей.

За это ответственны их собственные специфические коды. Дуэль с Файрбирд была бы открытым признанием того, что она была им равной.

Натану захотелось посмеяться над собой, считая себя чем-то вроде благородного защитника, когда он вошел на «Орбиту» позади Файрбирд. На самом деле она была в безопасности, но космонавты не хотели, чтобы он был жив, когда ушел.

«Вы меня неправильно поняли, джентльмены, - сказал Натан. «Я думаю, что Файрбирд убила моего отца, и я стараюсь следить за ней. И у нас есть небольшое соглашение, которое может вас заинтересовать. Между нами четыре из Семи Драгоценностей Чамара…»

Мгновенно ухмыляющаяся, насмешливая ухмылка замерзла смертоносность. Круг вдавился внутрь.

«Я бы не подошел ближе», - посоветовал Натан.

"Четыре из семи!" воскликнул Томпкинс. «Я думаю, что ты лжец».

«Мы позаботимся об этом позже», - сказал Натан. «Мы пришли за остальными тремя. Затем мы решим, кто их оставит, а также вопрос об убийстве моего отца. Я упомянул об этом, потому что думал, что некоторые из вас, джентльмены, могут нам помочь. Фактически, вы может иметь одно или несколько Драгоценностей прямо здесь, в этой комнате. Мы будем рады избавить вас от них ».

Натан научился у своего отца опасному трюку с огненным копьем. Пламя можно было заставить отражаться от деревянной поверхности, если бы угол падения и сила луча были правильными.

Натан наблюдал, как в кругу вокруг него разрасталась игра. Он был почти готов к работе. Позади Томпкинса один из космонавтов осторожно вытащил свое огненное копье. Натан знал это по медленному движению плеч мужчины и его попыткам небрежно смотреть вперед.

Томпкинс держался вплотную к мужчине, держась одной рукой за край стойки. Через мгновение острие копья появится у талии Томпкинса и взорвется - как только внимание Натана будет отвлечено от Томпкинса.

Натан тщательно взвесил свои шансы. У него было пятьдесят на пятьдесят шансов выйти живым. Он задавался вопросом, зачем Firebird изобрел такую ;;ловушку. Прямо сейчас она сидела одна за столиком в противоположном конце комнаты, очевидно, не обращая внимания на то, что происходило.

Он прикинул расстояние до убийцы и подошел на шаг ближе к Томпкинсу, осушая свой стакан. Затем он внезапно отшатнулся и повернулся спиной к Томпкинсу. На лицах окружавших его мужчин он видел внезапную смену выражения лица, которую они не могли скрыть.

Он позвонил бармену. «Наполнись снова, Луи. Все вокруг. Мне сегодня повезло».

Одновременно его рука небрежно опустилась на бок и повернула карман огненного копья, чтобы направить электрод позади себя. Его мизинец сомкнулся на спусковом крючке и нажал.

Из-за спины Томпкинса раздался резкий крик, и огненное копье с грохотом упало на пол. Натан обернулся. Оба его копья были перед ним, когда он столкнулся с Томпкинсом.

Но Томпкинс смотрел на мертвого убийцу. И он отчаянно искал источник выстрела. Затем его взгляд упал на обугленное дерево перед стойкой бара, куда повернулось отражение Натана.

Сначала его неверие было забавным. Затем гнев, как ураган, ударил по его лицу.

Космонавты жаждали потасовки. Сгорбленные плечи Томпкинса заставили бы их броситься. Натан мог убить, возможно, дюжину, прежде чем они его поймали. Но от этого было бы мало удовольствия.

Он тихо сказал: «Сначала я достану тебя, Томпкинс. Лучше отзови своих собак».

Томпкинс заколебался. Если он подаст сигнал, Натан убьет его первым. Если он не даст его, выстрел какого-нибудь пьяного космонавта легко может найти его спину.

Затем рев перерыва решил за него проблему Томпкинса. В таверну ворвался новичок и схватил сцену.

Он рассмеялся нежным громом. «Хо… я пришел искать сына Тимара и обнаружил, что он держит самый ожесточенный клуб на всем Марсе, включая моего старого друга Триггера Томпкинса!»

Натан краем глаза посмотрел на шагающего вперед Табора.

глава 7.

Табор прорвался в толпу, и люди отступили, чтобы вернуться к своим столам. Порыв толпы был сломлен.

«Положи оружие, Натан. Разве ты не видишь, что старый Том здесь просто развлекается? Почему, он не обидел бы муху».

Натан тонко улыбнулся. "Я надеюсь, что джентльмен в зале тоже не повеселился. Боюсь, он не сможет этого сейчас.

Томпкинс кисло сказал: «Я думал, вы сказали, что Жар-птица, и этот молодой дурак был убит по дороге сюда».

Табор пожал плечами. «Вот так новости здесь, в этих частях Системы. Ничего надежного. Все лжецы».

Он повернулся к Натану. «Было какое-то сообщение о том, что вы и Файрбирд попали в беду, и я полагаю, эта история преувеличена. Я очень рад видеть вас в безопасности. Я пришел в Солнечный Луч, чтобы отвезти вас обратно на Венеру».
«Она лгунья и воровка. Она получит две Драгоценности, которые твой отец оставил тебе, и сделает с тобой то же самое, что и с ним».

Натан знал, что это казалось очевидным выводом, но это было неразумно перед лицом вещей, которые он видел. Было еще кое-что, что было далеко не очевидным. Это была тайна самой Файрбирд и волшебного пруда Лулин. И тайна самих драгоценностей.

«Я найду свой путь», - сказал Натан.

Лицо Табора рассмеялось. «Я мог бы знать, каков будет ваш ответ. За всю свою жизнь спора с Тимаром я еще ни разу не выиграл. Я вижу, что сделаю то же самое с вами. Давайте выпьем. Вы и Файрбирд поднимитесь на борт Sunbeam на сегодня.
Натан подошел к столу, за которым Файрбирд, казалось, все еще не обращала внимания. Но в ее глазах было восхищение.

«Это было хорошее обращение», - сказала она. «Я знал, что ты сможешь это сделать».

«Это можно было бы сделать без стрельбы», - сказал Натан.

«Вы не знаете Орбиту», - с улыбкой ответил Файрбирд. «Ни один человек не ступит сюда в первый раз, не будучи подвергнутым обстрелу. Я дал вам наилучший выход. Вы восприняли это как ветеран космических путей. Теперь они будут уважать вас».

«Табор хочет, чтобы мы поднялись на борт« Солнечного луча »сегодня вечером. Он уезжает на Венеру утром и хочет, чтобы я вернулся, но я сказал ему, что не буду».
«Возможно, Черный Воин общался с кем-то незадолго до битвы и сообщил, что приближается к нам».

«Возможно…» Глаза Файрбирд смотрели через комнату на Табора. «Я пойду на борт Sunbeam при одном условии», - сказала она. "Что это?"

«Дайте мне ваши два Драгоценности, пока мы будем на борту. Я верну их утром».
Натан посмотрел на нее, пытаясь понять ее мотивы, недоумевая, почему он ей доверял, почему он хотел ей доверять…

«Почему?»
«Драгоценности синхронизированы, - сказал Файрбирд. «Когда несколько из них вместе, они показывают близкое присутствие еще одного, становясь теплыми. Чем больше их вместе, тем теплее они становятся.

«Я не вижу…»

«У Табора есть одна из Драгоценностей, я уверена. Розовая».

«Но это тот, который был украден! Это означало бы…»

«Точно. Как ты думаешь, он получил ошибочное представление о том, что мы мертвы? Я расскажу, как это было: он предупредил Черного Воина, который напал на нас. Табор не осмелился сделать это сам, но оставил это другому убийце, а затем Табор планировал забрать наши четыре Драгоценности у нападавшего. Вот почему он пришел сюда - искать этого человека.

«Он пришел забрать меня обратно».

«Чепуха. Это сказка, которую он придумал в тот момент, когда он обнаружил, что мы победили в космической битве».

Натан нахмурился. История была логичной, хотя и не разумной. Но у Firebird не было доказательств. Если она не докажет, что у Табора есть Розовая жемчужина…

Тщательно скрывая свои эмоции от толпы в таверне, Натан открыл пояс с Драгоценностями и передал их Жар-птице.

«Табор ждет», - сказал он.

Для Табора Файрбирд надела еще один плащ индивидуальности, открыв еще одну грань себя, чтобы сбить с толку Натана. Она издевалась и дразнила Табора, словно пытаясь разжечь его гнев.

Но косматый космонавт, похоже, был в таком настроении, что насмешки Файрбирд его не испугали. На борту корабля они вошли в крошечную гостиную.

«Я заморозил стейк Гриер прямо с Венеры», - сказал Табор. "Как это звучит?"

«Хорошо, - сказал Натан.

«Тогда я покажу вам, как его готовит мастер-повар космических путей».

Он исчез в камбузе. Натан смотрел на Файрбирд. Ее глаза метались по стенам хижины, словно исследуя каждую панель и стык. Она придвинулась к Натану на узком кресле. Когда Табор скрылся из виду за углом коридора, она взяла Натана за руку и прижала ее к сумке, в которой хранились четыре Драгоценности.

Мешочек был слишком горячим, чтобы дотронуться до него.

Вопросы сливались с его губ. Файрбирд молча улыбнулся. «Но мы не знаем его цвета», - сказал Натан.

«Верно. Мы не знаем его цвета, за исключением того, что он синий или розовый».

«Мы узнаем достаточно скоро, - сказал Натан. Он поднялся с места, плотно сжав губы.

"Нет!"Файрбирд схватила его за руку. «Нам не нужно этого делать. Мы позволим ему принести это нам, когда нам это понадобится. Сейчас нет опасности, что он полетит на Венеру».

"Что вы имеете в виду?" Натан неохотно сел.

«Мы отправимся в горы Патер, где похоронен седьмой драгоценный камень. Вы хорошо поработали, давая понять, для чего мы здесь. Когда мы начнем покупать оборудование, станет известно, что мы идем за седьмым драгоценным камнем. Вы можете быть уверены, что Табор будет там, как и владелец оставшегося Камня. Тогда у нас будет семь. Они будут нашими, чтобы забрать.

Натан кивнул. «Возможно, ты прав. Было бы легче заставить Табора поднять руку, чем здесь, в Тельце».

На следующее утро они попрощались с Табором и стали смотреть, как Солнечный Луч поднимается в марсианское небо. На мгновение Натан задумался, правы ли они. Если Табор действительно направляется к Венере…

Поскольку «Корсар» ремонтировался, у них была логическая причина для подготовки к поездке в горы Патер на санях с песком, помимо секретной цели облегчения их следа.

Они тщательно подготовились. Они посетили все магазины товаров в «Пяти городах», оценили и осмотрели санки для песка и смело обсуждали причину своего желания.

К тому времени, как их оборудование было собрано, каждый космонавт в Тельце знал свое предназначение и пункт назначения. Об этом же узнали и другие города на Марсе.
Два дня спустя они покинули Тельца ближе к вечеру. Firebird предложил поздний старт, чтобы всем было легко следовать им. Поскольку их пункт назначения был хорошо известен, они ожидали нападения как спереди, так и сзади.

Натан забрался на узкое сиденье песочных саней рядом с Файрбирдом. Она села за руль, потому что ей была знакома тропа в Горы. Когда над ними закрыли прозрачный капот, они, казалось, оказались в крошечном отдельном мире. Позади приглушенный рев пропеллера рассек воздух и усилился, когда сани начали двигаться вперед, а полозья зашипели о песок.

Файрбирд обращалась с санями, как будто любое транспортное средство, которое двигалось медленнее космического корабля, было слишком медленным для нее. Вскоре она разогнала сани до максимальной скорости над ровной площадкой возле Тельца, и вскоре они плыли среди гигантских дюн.

Огромные подвижные дюны марсианской пустыни были от сорока до пятидесяти футов в высоту. Долины между ними уже были заполнены пурпурными тенями, и воздух похолодал.

Сани опускались и кружились; иногда он нырял в глубокие песчаные долины и огибал изогнутые стены глубоких дыр, пока не наклонялся почти под прямым углом, цепляясь только за счет центробежной силы.

Натану показалось, что Жар-Птице это нравится. Вероломство пустыни было вызовом ее умелому, смелому вождению.

Вскоре село солнце, и бледный свет двух лун обманчиво отражался на песках. Жар-птица замедлила стремительный полет саней и ехала осторожно до полуночи.

«Мы должны быть где-нибудь рядом с городом Феме, каким он есть», - сказала она. «В последний раз, когда я видел его, это был почти город-призрак. Возможно, к настоящему времени он полностью заброшен».

«Я никогда об этом не слышал», - сказал Натан.

В мгновение ока Файрбирд воскликнул: «Вот оно! Как тебе навигация по этой пустыне? Прямо на носу».

Натан засмеялся над тем, как Файрбирд превозносит ее точность. Он знал, что идти по такой неотмеченной тропе по песку, которая постоянно менялась и делала ориентиры невозможными, было непростой задачей.

Когда он впервые увидел город, он выглядел как еще одна группа дюн, пока он не увидел, что некоторые из силуэтов имеют угловатые углы. Слишком угловато. Некоторые стены, которые он видел, были безумно наклонными.
По мере приближения к городу стало более очевидно, что это были просто заброшенные обломки. Никаких огней, указывающих на признаки оккупации, не было.
Медленно «Жар-птица» подвела сани к краю группы зданий. Пол города, который был уложен поверх песков, чтобы не допустить захоронения зданий или их подрыва ветрами, теперь сам был покрыт зыбучим песком, а стены некоторых строений пьяно склонялись под тяжелой ношей, свалившейся на них.

Вместо того, чтобы ехать в город, Firebird направила фонари на песок прямо перед санями и начала кружить над руинами.

"Куда ты направляешься?" - спросил Натан.
«Я хочу посмотреть, есть ли следы для саней, ведущие в руины. Если они не прождут пару дней, мы сможем предотвратить здесь любую засаду».
Они смотрели вперед, пока пятно света медленно двигалось по песку. Но нигде они не увидели двойной колеи, обозначающей путь саней.
Вдруг Жар-птица остановилась. «Никто бы не привозил сани в город, если бы они хотели устроить нам засаду. Они знали бы, что мы будем искать следы. Они бы оставили сани на некотором расстоянии и пришли бы в песочных ботинках».

«И отследить их практически невозможно».

«Это можно сделать», - медленно сказал Жар-Птица. «Но я не думаю, что нам придется это делать».
"Почему нет?"
Она приложила его руку к мешочку с Драгоценностью. Было тепло и предупреждающе жарко.
«У того, кто здесь, есть один из Драгоценностей, он находится не более чем в двухстах футах», - сказал Жар-Птица.
глава 8.
Пока она говорила, вспышка пламени залила песком перед их санями. Ливень взрывающихся частиц обрушился на капот.

Жар-птица выключила свет и повернула сани к зданиям. Она скрылась в тени по тому, что когда-то было короткой главной улицей Феме. Затем они бросились в тень между двумя зданиями.

«Их может быть несколько, - сказал Натан.
Девушка покачала головой. «Искатели Семи Драгоценностей не работают парами. Во всяком случае, ненадолго. Когда они это сделают, один из них скоро убьет другого», - загадочно добавила она.

Натан резко взглянул на нее, задаваясь вопросом, напоминает ли она ему об их собственном сомнительном соглашении или обвиняет Табора.
Они осторожно выбрались из саней, каждый сжимал по одной из своих огнестрельных винтовок в дополнение к меньшим копьям. «Этот выстрел был сделан из здания с плоской крышей в конце улицы», - сказал Натан.

«Мы заберемся на крышу этого», - сказал Жар-птица. «Это отель. Он самый высокий в городе. Мы можем поджечь другое здание и заставить любого, кто попытается сбежать».
Других выстрелов не последовало. Натан опасался, что нападавший покидает здание на углу и тащит их вверх по улице.

Они вошли в старую гостиницу. Первый этаж покрыл фут песка. Лестница была скользкой. Разбитые окна пропускают холодный ночной ветерок. На втором и третьем этажах они беспокоили бухты летучих мышей, которые порхали, пищали и выливали из окон черным облаком.
Теперь противник наверняка знает их местонахождение.
Они вышли на крышу через сломанную дверь пентхауса и в слабом лунном свете ясно увидели разлагающийся скелет города.
Винтовки, которые они несли, стреляли пламенем, которое распространялось по большой площади и, как правило, парило, как пылающая корона, а не пронзало. Таким образом, они могли бы эффективно стрелять по зданиям.

Они заняли позиции по разные стороны крыши и выпустили с десяток выстрелов в основание вражеского укрытия. Но они просчитались, как и опасался Натан. С крыши прямо через дорогу от них раздалась очередь выстрелов, и их дом охватил потоки пламени.
Они перевели огонь на здание, из которого велись выстрелы. Пламя парило и пылало, как демоны, вокруг основания постройки, но они умирали, как призраки.

«Теперь я вспомнил, - сказал Жар-птица. «Это единственное несгораемое здание в Феме. Это была специальная приборная лаборатория. Мы».
Крошечные оранжевые струи огненного копья непрерывно исходили из разных точек другого здания, как будто враг бегал, останавливаясь лишь на время, достаточное для стрельбы.

Пламя горящего здания уже затронуло соседние постройки. Вскоре весь город-призрак загорится. Рядом с Натаном на крыше зажглись горящие клейма. Они погибли, но другие шли под огненным дождем.

Теперь они могли видеть врага в свете огня. Они обстреляли здания по обеим сторонам и заставили его пригнуться. Но его удары были точными и точными. Натан и Жар-птица меняли позиции после каждого выстрела, но парапет перед ними был тщательно просеян.
Затем Натан внезапно понял, что здание позади них горит, и его свет вырисовывает силуэты на фоне дыр в парапете. Неудивительно, что враг мог их найти. Он крикнул Жар-птице: «Ложись!»
Она была слишком хороша в стрельбе из огня, чтобы его крики беспокоили ее. Она спокойно оставалась на позиции, взяв бусину в противоположное окно, ожидая появления макушки врага.

Он подошел, чтобы быстро взглянуть на идеальную цель - норы, которые затемняла Жар-птица. Они стреляли одновременно.

Выстрел Жар-птицы попал в край окна, расплескивая пламя по стене и загибая его в окно. Часть его, должно быть, накрыла врага, но слишком много его энергии было рассеяно, чтобы действовать.

Но Firebird был поражен. Ее тело рухнуло на винтовку и легло на крышу. Ползая на животе, Натан подкрался к ней и поднял ее голову. Она была без сознания, но никакое ужасное почернение ее плоти не показало прикосновения огненного копья. Затем он увидел, куда он попал. Ее серебряный шлем.

Было слишком жарко прикасаться. Он отбил его кулаком. Под ним ее волосы цвета воронова крыла были слегка опалены. Электрический ток причинил большую часть ущерба. Он нежно наклонился над ней и обмахивал ее лицо краем алого плаща. Она начала шевелиться. Она открыла глаза и посмотрела на него. В этот момент он понял, что их жизни неразрывно связаны. Не было произнесено ни слова, но он почувствовал, как она дрожит, как будто она вдруг тоже это поняла и испугалась.

Через мгновение она огляделась и заговорила нетвердым голосом. «Придется спускаться. Отель горит».

Натан проследил за ее взглядом. Из открытой двери пентхауса клубился дым.

«Мы никогда не выберемся изнутри», - сказал Натан. Он взглянул на соседнее здание. Он был на этаж ниже и в десяти футах от него.

Жар-птица увидела его взгляд и покачала головой. «Мы не можем пережить этот путь. Он пристрелит нас, как только мы попробуем. Нам придется войти внутрь».
«Но это невозможно».
Жар-птица улыбнулся. «После того, как ты побывал в бассейне Лулин, многое стало возможным. Вот.
Она отстегнула плащ со своего горла и набросила его на Натана. " Защитите голову и максимально закройте ею себя. Он не сгорит ".
Прежде чем он успел возразить, она выскользнула из-под крыши, стараясь не попасть в огонь нападавшего. Она нырнула через дверь пентхауса в ад.
Дым и пламя клубились вокруг нее, облизывая ее стройное, незащищенное тело. Натан попытался поймать ее, но ослепляющие пары заставили его споткнуться и неуклюже упасть. Ему хотелось снова накинуть на нее плащ, но он был вынужден собрать его, чтобы хоть как-то продвинуться вперед.

Каким-то чудом Firebird, казалось, не пострадал от огня. На втором этаже Натан разглядел ее фигуру, спешащую далеко впереди него. Ее одежда тлела, но ее голые руки и ноги, казалось, светились тем же внутренним светом, который он видел еще в пещере на Венере.

Он споткнулся о коварный песок и снова потерял ее из виду. Он поскользнулся и упал с лестницы первого этажа, которая почти сгорела. Его вес на ней вызвал зловещие вибрации, и он попытался ступить легко.

Когда он достиг уровня улицы, Жар-птицы нигде не было видно. Он выбежал на улицу как раз вовремя, чтобы увидеть, как санки с песком завелись и исчезли за углом здания. Пламя ударило о песок перед ним. Враг ждал, пока они уйдут.

Вот почему Жар-птица переместила сани. Он вернулся в горящее здание и пробился к заднему окну с линии огня врага. Там его ждал Жар-птица. В волосах пахло дымом, но пламя, казалось, не причинило ей вреда.

Она не давала ему времени на вопросы. «Я собираюсь объехать город. Стрелять из винтовки в каждое здание. В конце концов, это его вытеснит».

Она вывела сани по узкой улочке в открытую пустыню и начала кружить. Натан протолкнул винтовку через открытый люк и беспрерывно стрелял по деревянным постройкам.

Они внимательно наблюдали за нападавшим, но он, очевидно, не знал об их побеге. Когда они закончили круг, Жар-птица развернула сани в пустыню и взлетела на дальнюю сторону высокой дюны.

«Мы будем следить, чтобы он сделал перерыв для своих саней», - сказала она. «Когда он это сделает, мы позволим ему начать и внимательно следить. Он не сможет стрелять во время вождения, и он не посмеет остановиться, потому что мы будем его преследовать».
Натан кивнул. Когда Жар-птица остановила сани, он протянул ей плащ - горсть ткани. «Я хотел бы знать, в чем секрет этого плаща - и как вы прошли через огонь без защиты».
Жар-птица улыбнулся. «То же и многие другие люди». Затем она посерьезнела и добавила: «Я думаю, что, возможно, ты когда-нибудь узнаешь об этом».
Она отвернулась и посмотрела на горящую деревню-призрак. Это был прекрасный ад из пламени. Каждое здание было желтым от огня. Пустыня была освещена на многие мили вокруг, и звук потрескивания походил на звук какой-то великой битвы. «Он не может оставаться там дольше», - сказал Жар-Птица. На дюне уже сильно ощущалась жара.
"Вот он!" - воскликнул Натан.
Внезапно из ада вырвалась фигура и побежала к дальней стороне горящего города.
«Мы не на той стороне», - сказал Жар-птица. «Следи за ним, и мы переедем, если сможем сделать это незаметно».

Осторожно, через дыры и за дюны они двинулись вперед. Звук их двигателей и гребных винтов был приглушен ревом огня.

Они достигли вершины холма, и Натан воскликнул: «Вот его сани. Он движется».
«Он, должно быть, думает, что мы мертвы», - сказал Жар-птица. «Он, вероятно, планирует вернуться и поискать в руинах драгоценности, когда они остынут».

Она прибавила скорости, чтобы обогнать другие сани. Он был в поле зрения лишь часть времени, и его было легко потерять в дюнах и дырах.
Натан слегка опустил порт и воткнул дуло винтовки. Получил бусину на передние сани. И в тот момент, когда он нажал на спусковой крючок, их собственные сани опустились так, что его выстрел пошел низко.
Но он служил для предупреждения их преследователей об их присутствии. Он, должно быть, повернулся, чтобы взглянуть на них, потому что на мгновение сани безумно качнулись.
Он скрылся из виду за дюну и исчез, когда они достигли места. Дюны закрывали вид во всех направлениях, и между ними тянулась дюжина тропинок.
"Там!" Натан указал на облако мелкого песка, которое выдавало присутствие саней за дюнами.
Жар-птица последовала за ними, и вскоре они снова показались в поле зрения. Натан произвел еще один выстрел, который попал в цель из-за резкого движения саней. Затем противник внезапно погрузился в пучину огромной дыры.

Жар-птица вылетела из дыры. Натан недоуменно взглянул на нее. "Куда ты направляешься?"

«Не там. Было бы смертельным исходом вступить в собачью драку по бокам этой дыры. Мы подождем, пока он выйдет, и будем надеяться, что он где-то рядом».
С вершины небольшой дюны они увидели другие сани, мчащиеся внутри дыры. Но он знал, что ему не удалось заманить их туда, где у него были бы такие же хорошие шансы, как у них. Он ускорился и перебрался через край напротив них.

Жар-птица снова завела сани. Натан не спускал глаз с врага. Даже когда он смотрел, другой остановился. «Он не убегает. Он собирается развернуться и драться!»
Жар-птица снизила скорость и позволила другому набрать скорость. Он пришел на стрельбу. Из небольшого копья, которое он стрелял через порт, вырвались клубы пламени.

Натан поднял винтовку и выстрелил. Выстрел произошел на полпути между двигателем и кабиной, и вражеские сани загорелись.
"Хороший удар!" воскликнул Жар-птица. Затем ее лицо напряглось. «Он собирается нас протаранить. Возьми его рулевую направляющую».
Сверкающие сани уже мчались к ним с потрясающей скоростью. Невозможно было повернуть в сторону, чтобы противник не мог легко следовать. Firebird попробовал это, и другие сани сменили курс на столкновение.

Натан снова выстрелил. Затем выстрел пробил их собственный корпус, когда Firebird пытался уклониться от столкновения. Натану было трудно стрелять, но он нанес еще один выстрел в мотор врага.
Пылающая комета вражеских саней была теперь менее чем в трехстах футах от них. Firebird мог повернуть хвост, чтобы избежать столкновения, но, видимо, этого и хотел противник. Его собственное положение становилось все более отчаянным из-за того, что пламя лизало кабину и угрожало топливному баку.
Жар-птица продолжала плести и достала собственное копье. Она попыталась попасть в пилота, но ее выстрелы разошлись.

«Прекратите ткать, - сказал Натан. "Я должен получить бусинку на этого бегуна, или нам придется свернуть хвост".

«Это будет ваш последний выстрел», - сказала Жар-птица, но она подчинилась. Ее тонкие руки держали сани на курсе к пылающим обломкам, обрушившимся на них, как метеор.

Натан приподнялся и тщательно прицелился. Он нажал на курок. Это был хит. Рулевой раннер противника рухнул. Сверкающие сани встали дыбом в воздух, мчась к ним с силой своего импульса.
Жар-птица мощно дернула руль и свернула в сторону, когда обломки рухнули на место, которое они только что освободили.

Некоторое время они просто ехали вперед, ничего не говоря, теряя скорость.
«Это было слишком близко», - сказал Натан. «Я слишком долго ждал этого выстрела».
«Вы его поймали. Вот что имеет значение».
Он посмотрел на Жар-птицу. Их не смутило их спасение. Совершенно очевидно, что вскрытие не было в ее философии.

Они повернулись обратно к пылающим обломкам. Свет зари осветил небо еще до того, как оно стало достаточно прохладным, чтобы приблизиться. Материальных останков погибшего в огне врага не было.

«Это не мог быть Табор. Он стреляет лучше, чем это», - сказал Натан.

Жар-птица ткнулась в угли, используя мешочек с четырьмя Драгоценностями в качестве индикатора. Затем она уловила искорку в песках.
Это была Голубая жемчужина.

глава 9.
Кровавый рассвет Марса осветил руины Фема, когда они снова промчались мимо него. Хотя они не спали, с наступлением рассвета они не чувствовали себя сонными.

Их атака и приобретение Голубой Драгоценности оставили в сознании Натана две ужасные альтернативы. Если бы на них напал Табор, он наверняка не знал бы их личности и не стрелял бы в них, если бы знал. В этом случае Натан без всякой причины убил друга своего отца на всю жизнь.

Или, если это был не Табор, это означало, что Табор обладал шестой Драгоценностью - розовой - и был убийцей, которую искал Натан.

Он выбросил обе мысли из головы и заставил себя подумать о предстоящей задаче. Вершины Патерских гор даже не были видны на горизонте. Вскоре дала о себе знать жара пустынного дня. Они включили кондиционер после того, как Натан залатал дыру в кожухе кабины.

Они ели за рулем, а днем ;;Жар-Птица объяснил курс, и они попеременно ехали и спали.

На закате они увидели далекие зловещие скалы Патерских гор. Они были похожи на какое-то гигантское кладбище, где были свалены грубые кости гигантов.

Поднялся ветер и смахивал песчинки с поверхности пустыни. Песчаные бури на Марсе - это не просто колышущиеся ветром пески Земли. Это могучие электрические бури, в которых облака песка собираются в небе и заряжаются миллионами вольт потенциала от их непрерывного трения друг о друга.

Быстро темнело, песчаные облака закрывали сумерки. По вершине горы начали тереться огненные полосы. Непрерывная пурпурная корона придавала ему вид люминесценции.

Гора медленно поднималась из пустыни, и песок постепенно уступал место следу из разбитых камней, которые шли по земле и сопротивлялись бегунам саней.

«Мы пойдем отсюда утром пешком, - сказал Жар-птица. Когда она остановила сани, она быстро выпрыгнула и начала тянуть за огромный валун поблизости.

Натан смотрел в недоумении. Валун медленно перевернулся на бок, обнажив небольшую пещеру.

«Мы спрячем сани сюда. Утром я покажу тебе, почему».

Они приготовили место для ночлега и дежурили по очереди. На рассвете они собрали свои рюкзаки с едой, водой и оружием. Жар-птица осторожно закрыла пещеру над санями.

Она шла по тропе, которая вскоре поднималась все выше и выше над пустыней. Они наткнулись на сгоревшие и почерневшие развалины саней с песком, уничтоженных со всем оборудованием.

«Это принадлежало кому-то, кто поднялся сюда как в первый, так и в последний раз», - сказал Жар-птица. «Нет любви потерянной между искателями Семи Драгоценностей. Когда их находят, они сжигают сани друг друга».

Коронная молния усилилась ужасными полосами синего и фиолетового света, которые кружились вокруг пиков, как живые существа. Воздух был наполнен озоном, и Натан почувствовал сухое потрескивание электрических разрядов в волосах и на теле. Жар-птица резко свернула с тропы и ударила по склону горы. Натан последовал за ними, и вскоре они подошли к большому нависшему скалу. Они проскользнули под навес и оказались в узком полузамкнутом проходе.

«Теперь отойди от меня и внимательно смотри», - сказал Жар-птица. Она повернулась и посмотрела на проем под навесом. «Возможно, нам не придется долго ждать».

Натан не совсем понял, но молча ждал. За проемом камни были собраны вокруг, образуя своего рода небольшой вестибюль, за которым ничего не было видно.
Но внезапно в вестибюле появился мужчина. Жар-птица выстрелил в него без предупреждения.

«Я только что спасла двадцать жизней», - сказала она сквозь тонкие губы. «Собака Роберт убил пятерых невинных людей, о которых я знаю. Можно было ожидать, что он убьет еще двадцать, если бы прожил еще десять лет».

Натан смотрел с тела мертвеца на мраморное лицо Жар-птицы, сидящей там - судьи и палача. Прождали час, и появился еще один мужчина. Она тоже убила его.
«Я избавил его мать от мучений, узнав, что его повесили за измену. Полиция уже месяц была готова задержать его».

Ждали до полудня, но больше никого не было. Наконец Жар-Птица повернулся и осторожно двинулся по коридору. Теперь Натан чувствовал, что убийцы прячутся за каждым камнем. Предупреждения Жар-птицы ему не требовались, чтобы внимательно следить.
Они прошли милю по извилистой тропе под медным небом, а затем внезапно погрузились в темноту пещеры. Призрачная корона, парившая над горой, слабо мерцала в темноте, но вряд ли могла направить их.
«Возьми меня за руку», - сказал Жар-Птица. «Я могу сделать это в темноте».
Натан почувствовал дрожь в ее хрупком теле. Какие-то эмоции, недоступные его чувствам, захлестнули ее. Но он чувствовал, что прежде, чем они покинут пещеру, он узнает, что это было.
Через некоторое время они подошли к спиральной рампе, которая казалась бесконечной, когда бросала их в глубины пурпурного сияния. Внезапно Жар-Птица положила руку Натана на мешочек с драгоценностями. Было немного тепло.
"Закопанный драгоценный камень?" - прошептал Натан.
«Нет, розовый. Мы еще не достаточно далеко. Убийца твоего отца ждал нас где-то внутри. Он сейчас преследует нас».

Натан был переполнен болью, потому что либо он убил Табора несправедливо, либо вскоре он убьет его, чтобы отомстить за убийство своего отца.
Вскоре пандус выровнялся, и они сделали крутой поворот. Затем Firebird остановился. «Здесь мы остановимся. Будьте осторожны. Он где-то позади нас».
«Да, прямо за тобой».
Из темноты раздался безошибочный голос Табора.
Натан развернулся, потянувшись за ружьями, но Огненная птица мощно толкнула его, и он растянулся в углу глубокой ниши в стене пещеры.
«Я думал, ты отправился на Венеру», - выдохнул Натан от ненависти и ярости. "
«Драгоценности Чамара. Я твой друг и друг твоего отца, Натан, но сначала я космонавт, а Драгоценности Чамара - это прежде всего дружба для космонавта. Тем не менее, я честный человек. Я». Буду сражаться с тобой за них, Натан ".

«Почему ты просто не выстрелил нам в спину, как мой отец?»

«Почему ты не поймешь меня неправильно, Натан? Я должен был сделать то, что я сделал, чтобы заставить Тимара раскрыть, где он спрятал Драгоценности Венеры. Он всегда говорил, что лучше, чтобы только один человек знал это за раз. Я согласился с его, но было очень плохо, что мы не имели в виду одного и того же человека ".

«Грязный убийца…»
«Он примет ваш вызов при одном условии», - сказал Жар-Птица. "
"Вы примете ни на каких условиях!" - проревел Табор, - если я так скажу. Но я бы предпочел увидеть их всех вместе. Положите их на пол.
Жар-птица положила пять Драгоценностей на пол. Их радужная фосфоресценция казалась Натану живой силой, которая тронула его силой и миром.

Из своего укрытия за зазубренным валуном Табор бросил Розовый Драгоценный камень, и он приземлился рядом с остальными. «Теперь мне есть за что бороться!»

Пламя Огненной Птицы было нацелено в точку, где она впервые увидела светящийся Розовый Драгоценный камень. Взрыв пламени.
Ревущий смех Табора закончился ревом гнева. «Я знаю твое прикосновение где угодно, Жар-птица. Твоя честь родилась в загоне для свиней».
Натан попытался уловить направление звука. Затем он осторожно нацелил винтовку. Пылающий шар брызнул на валун и омыл его края. Он запечатлел в памяти освещенную сцену.

«Это был ты, Натан? Ты хорошо помнишь, что я говорил тебе о битве с затемнением. Используйте винтовку, чтобы осветить сцену битвы. Это хорошо. Но ты помнишь, что будет делать огонь из винтовки в небольшом пространстве?»

Мгновенно в их сторону мелькнуло винтовочное пламя. Он ударился о стену ниши и растекся слоем ослепляющей белизны, который испустил невыносимый жар, прежде чем умер.

Натан и Жар-Птица низко пригнулись к противоположным сторонам проема.

«Придется выбраться», - прошептала она. «Вы идете направо, я - налево, и мы приблизимся к нему. Как можно скорее прячьтесь в укрытие».
«Нет! Ты не можешь рисковать. Было бы невозможно найти укрытие, пока он не осветил тебя пламенем винтовки. Позволь мне попробовать еще кое-что».
Он послал еще один выстрел выше предыдущего. Он упал на пол далеко позади Табора. Натан мельком увидел далекий валун прямо за местом, где прятался Табор.
Прежде чем он смог снова выстрелить, в нише прогремел еще один взрыв. В его свете Натан увидел, что Жар-птица исчезла.

Волна ужаса, тревоги, которой он никогда раньше не знал, захлестнула его при мысли о ней там, на виду у Табора. Он осторожно прицелился из своего маленького огненного копья и попытался визуализировать небольшой валун позади Табора.

Пламя ударило и рассыпалось. Голос Табора проворчал: «Снимок с отражением? Хорошая работа, Натан. К сожалению, я не находился в плоскости падения и отражения.
Внезапно в глубину пещеры слева от Натана вспыхнуло пламя. В голосе Жар-Птицы раздался единственный мучительный крик. Тогда ничего.
Табор нарушил молчание. «Извини, Натан. Думаю, ты очень мягко к ней относился».
"Ты убийца!"
«Сохраняйте хладнокровие. Помните, чему я вас всегда учил. Никогда не позволяйте врагу заставить вас покончить жизнь самоубийством, заставив вас потерять голову».
Ниша была похожа на гроб в темноте. Злобные насмешки Табора и крик Жар-Птицы, казалось, соединились в гулкую песню мучений, которая разлилась и поразила его чувства.

И затем, в пурпурной тьме, шесть Драгоценностей, лежащих на полу, привлекли его внимание. Там, где раньше их цвет казался просто фосфоресцирующим, теперь казалось, что он вспыхнул, как будто ожили скрытые огни. Натан следил за тем, чтобы его глаза не просто привыкли к темноте. Но это было больше чем то. В нише пульсировал и усиливался свет. Он взбирался по стенам и наполнял воздух дергающимися лентами, похожими на живые существа.

И это делало его легкой мишенью для отражающего выстрела Табора. Но какое это имело значение, что с ним случилось теперь, когда Жар-птица исчезла?
Он произвел полдюжины выстрелов подряд.
«Дикий, весь дикий», - насмехался Табор. "Вы должны делать это с точностью. Вот так!"
Пламя пронзило нишу, но отрикошетило от края проема и промахнулось мимо головы Натана всего на фут. Взрыв обжег его лицо и ослепил глаза.
"Видите, что я имею в виду?" - сказал Табор.
Натан знал, что теперь у него есть диапазон. Вот для чего и предназначались выстрелы из винтовки - чтобы он смог определить хорошее место, чтобы сделать отражающий выстрел в глубину ниши.
Но в своих диких кадрах Натан заметил кое-что, что дало ему новую надежду.

Он должен был двигаться быстро. Другой выстрел Табора коснулся его, но он отразился от противоположной стороны отверстия, где Табор просчитал, что Натан двинется.
Натан ничего не сказал, но упал на пол. Он настроил винтовку на автоматический огонь и лег в проем ниши. Он нажал на спусковой крючок, и огненная река прокатилась по полу и потекла у основания валуна, скрывавшего Табор - и под ним!
Валун стоял на узких зазубренных гранях, между которыми были отверстия. Именно через них стрелял Табор, и Натан увидел секрет его защиты.
Пламя пронеслось вокруг Табора потоком света. Он прыгнул на него и очертил его, словно в огне Святого Эльма.
Он дернулся от жгучей боли, и в это мгновение через пещеру прозвучал единственный выстрел, попавший в цель. Огонь утих до того, как Табор упал, но звук его мертвого тела, разбивающегося об пол, был громким в темной тишине.
«За убийство вашего отца отомстили», - сказал голос через пещеру.
«Жар-птица. Я думал…»
«Я должен был заставить тебя подумать то, что я заставил думать Табора. Я бросил камень, чтобы дать ему цель. Здесь не было никакой защиты. Я мог рискнуть только одним выстрелом».
Натан бросился на звук ее голоса и прижал ее к себе, чтобы убедить себя, что она цела и невредима. В свете Драгоценностей, льющихся из ниши, он почти мог видеть ее лицо. Казалось, что оно наполнено радостью.
"Что это такое?" пробормотал Натан.
«Подожди, ты увидишь. Это то, ради чего я жил. Моя работа теперь закончена».
Натану казалось, что они стояли так бесконечно долго, пока свет поднимался и опускался, но постепенно увеличивался, пока они не могли ясно видеть друг друга.
Раздался высокий звук, похожий на далекий звон курантов. Драгоценности поднимались с пола. Рука Жар-Птицы на его руке удержала Натана, чтобы он не бросился вперед.
«Подожди», - скомандовала она.
Драгоценности поднялись выше, а затем стали выплывать из ниши к двум землянам, неся с собой свой призрачный свет.
Драгоценности поднялись выше, неся с собой свой призрачный свет.
Натан смотрел. Если раньше в нише было всего шесть Драгоценностей, то теперь в воздухе парило семь. Три были встык, образуя вертикальный столб. Остальные четыре вокруг этой колонны образовали вращающийся квадрат. По мере того как он вращался быстрее или медленнее, высота музыкальной ноты повышалась или понижалась.

Поющие, парящие Драгоценности приближались ... вибрируя силами жизни. А затем из их среды раздался голос.

«Вы хорошо поработали. Моя благодарность. Я награжу вас».

Натан почувствовал покалывание в затылке. И вдруг Жар-птица схватила его за руку и слабо всхлипнула. "Мы слишком поздно?" она спросила. «Корабль Плара долго ждал, но посланники терпеливы. Они ждут моего отчета».
Драгоценности закружились в воздухе и помчались к пандусу туннеля, ведущему на поверхность.
«Пойдем», - сказал голос.
Механически Firebird последовал за ним. Натан подошел к ней, не оглядываясь на упавшего Табора.
"Что это такое?" - хрипло прошептал Натан. "Драгоценности живы?"

«Давным-давно, - сказал Жар-Птица, - Посланники Плара вошли в нашу Систему. Они пришли из столь далекой вселенной, что наши величайшие телескопы никогда не давали ключа к разгадке ее присутствия. Жители этого мира - это формы жизни, имеющие основу. из металлических солей, и они образуются, как вы видите это. Они буквально Драгоценности. Жизненные силы содержатся в могучих ячейках хранения сырой электронной энергии, сведенной к ее простейшей форме. Некоторые из существ представляют собой только отдельные Драгоценности. Посланники имеют высший тип, имеющий семь.

«Жизнь в них бездействовала, пока они снова не собрались вместе. Седьмой Драгоценный камень был, так сказать, мозгом. Каждую из остальных можно сравнить с рукой или другим органом человеческого тела, хотя это далеко не так. Согревание Драгоценностей по мере их приближения было тем, что их общие жизненные силы пытались схватить друг друга.Но никакой контролирующей жизни не было, пока Седьмая не была рядом. Она была похоронена глубоко в земле, но притяжение между ней и остальных шести было достаточно, чтобы вытянуть его и воссоединиться с ними ».

Натан наблюдал, как странная фигура кружилась в воздухе перед ними и освещала путь через пещеры. "Что это значит?"

«Столетия назад - в наше время - Драгоценные Существа Плара отправились в экспедицию, чтобы исследовать вселенную и изучать обитателей планет, на которые они прибыли. Они обнаружили, что их наука и навыки намного превосходят любые другие, с которыми они контактировали, что они решили помочь отсталым народам, которых они нашли, и поделиться своей наукой с теми, кто может извлечь из этого пользу. Они надеялись ускорить эволюционный прогресс этих рас и когда-нибудь организовать конгресс миров. Тем, у кого не было космических полетов, они раскрыл секрет искусства. И так далее с другими искусствами и науками ».

«Неужели они собираются сделать такие подарки Солнечной системе?»

«Их решение помочь расе определяется докладом одного из посланников, которого помещают в мир для тайного расследования. Чамар, семидрагоценный, был посланником, которому было поручено сообщать о Земле и Солнечной системе».

«Чамар! Но как он рассеялся? Разве это не было для него смертью?»

«Они почти бессмертны. Экспедиция оставила здесь Чамара, а остальные ушли. Мой дед был первым, кому открыл себя Чамар. Но вскоре после этого Посланник был подорван в результате взрыва лаборатории. Мой дед умер от взрыва. травмы получил там, но сначала он рассказал моему отцу о посланнике.

«Мой отец не знал, какой будет реакция других посланников, когда они вернутся, но он чувствовал, что они откажут Солнечной системе в их дарах, если им не будет возвращен Чамар. Он провел остаток своей жизни в поисках. он умер, он переложил ответственность на меня. Он заставил меня поклясться, что я потрачу свою жизнь на поиски. И я сделал это охотно, потому что Земля получит дары, превосходящие самые смелые мечты человека ».

«Но миф о Семи Драгоценностях существует уже почти двести лет!» - воскликнул Натан.

Жар-птица молчал. Они снова вышли из пурпурной тьмы на дневной свет. Посланник был едва виден на свету, но постоянная высокая нота говорила о его присутствии.
«Легенда о Жар-птице тоже почти такая же старая», - сказала она.
«Но предполагается, что многие называли себя Жар-Птицей. Конечно, ты…» Натан остановился и уставился на нее.
«Была только одна Жар-птица», - сказала она. «Чамар сделал один подарок моему деду перед взрывом. Это был бассейн Лулин. Когда мне было всего пятнадцать, отец взял меня к нему, и я впервые окунулся в него. Помимо его чудесных целебных свойств, бассейн замедляет течение скорость разложения животных организмов. Это дает естественную жизнь в тысячу лет. Он изменяет человеческие ткани. Вы видели свет, исходящий от моей плоти, и вы видели, как я хожу невредимым в огне в Феме, а также был свидетелем мое видение в темноте. Все это из бассейна Лулины. Но за сто пятьдесят лет я постарел всего на десять ».

Конец скрытой тропы вывел их на скалистый склон горы. Они шли, пока в воздухе не раздался резкий звон колокольчиков. Их глаза сосредоточились в пространстве перед ними. Сначала они ничего не видели. Даже посланник Плара потерялся в солнечном свете.
Затем они уловили шелковистый блеск почти невидимой поверхности земного шара, висевший в воздухе над тропой. Корабль Плара.
Они инстинктивно знали, что его сущность не является материалом, который они могут идентифицировать. Скорее, это было чистое поле, отрезок из другого времени, другое пространство, которое там висело. Он был массивным, его размеры были неопределенными.
Затем знакомый звук приблизился к ним в воздухе, и они быстро повернулись.
«Они пришли», - сказал Чамар. «Я представил свой отчет, и теперь они обсуждают ваше дело.
"Они должны спорить?" Голос Жар-птицы внезапно стал тонким, и в нем появилась странная дрожь. «Есть ли сомнения в том, что они даровали те дары, которые у них есть?»
«Каждый мир должен опираться на свои достоинства».
«Но вы один из них. Разве вы не можете нам сказать?»
«Мне не разрешено голосовать за мир, который я исследовал. Это закон».
Посланник внезапно замер в воздухе перед ними, и из огромного невидимого корабля Плара, казалось, раздался дикий звон. Посланник ответил: "Посланник! Что это?" - воскликнул Жар-птица.
«Они пришли к решению». "Подарки-?" «Не должны быть даны».
В Firebird не было никаких физических изменений. Только ее голос выглядел так, как будто ее дух улетел. "Что мы наделали?" она спросила.

«Не вы - все расы Системы», - сказал Чамар. «Я видел их всех, чувствовал их мысли, знал их действия за те полтора века, что я был здесь. Я должен был сообщить о войнах, кровопролитии, воровстве и ненависти, которые я видел. Я знал, что посланники не согласны их дары такой системе, как ваша
"Есть ли только зло?" - сказал Жар-птица. "Разве нет ничего хорошего?"
«Не все зло. Но слишком много зла. В мире, где слишком много людей хотят править всеми другими людьми, мы не можем принести силы, которые были бы только проклятием для вас. Ваши глаза слишком слабы, чтобы выдержать яркость их света . Вашим спинам не хватает силы, чтобы нести их ношу. Через десять тысяч вы можете быть готовы, но до тех пор посланники не вернутся».
Наступила минута молчания, затем посланник ласково заговорил. «Вы, Жар-птица, что бы вы сделали? Ваша выбранная вами миссия выполнена».

Голова Жар-птицы медленно поднялась. «Моя миссия не завершена. Она еще даже не началась. Я могу сократить эти десять тысяч лет. Я буду стоять на пути тысячи людей, у которых это будет долго. Ты вернешься в эту Систему быстрее благодаря мне.
«Это хорошо», - сказал Чамар, и им показалось, что он ласково улыбается им. "Это то, что я надеялся, что ты скажешь. Из-за твоего решения я останусь, даже если мои товарищи должны уйти. Я буду рядом с тобой все остальные дни твоей жизни, и когда тебе понадобится моя помощь, она будет твоей на все время". просьба. Силы, которые я не могу дать вам, будут использованы для вас. Вы не будете видеть меня всегда, потому что я буду делать свою работу, но где бы вы ни были, позовите меня, и я отвечу. Я пойду, чтобы договориться со своими товарищи ".

Существо влетело в пузырь света и исчезло из их поля зрения. Сам пузырь поднялся с поверхности и взорвался в небе, оставив их в покое.
Холодный ветер пустыни обрушился на них и накинул плащи на их тела. Они стояли, как будто все еще в трансе, но через мгновение Натан медленно двинулся по тропе, потянув Жар-Птицу за руку.
Они не разговаривали, пока не подошли к саням. Это было безопасно в укрытии, где они его оставили. Натан сел за руль и направил нос саней через пустыню в сторону далеких городов Гелиополиса и Пяти городов.

Санки шипели над песками, раскачивались между высокими дюнами и бросали вызов ветрам пустыни. И в этом вызове было ликование.
Он наконец заговорил. «Куда ты теперь идешь? Это конец Жар-птицы?»
Она покачала головой и слабо улыбнулась ему. "Жар-птице никогда не будет конца. К тому времени, как я умру, легенды станут настолько невероятными, что они никогда не умрут. Я сделаю имя Жар-птицы именем, которого будут бояться воры и убийцы на высшем уровне. и низкое место в обществе. Я буду бороться за справедливость в сферах, где закон никогда не достигнет. Жар-птица будет именем, которое будет сеять зло на космических путях.
«А что насчет тебя, Натан? За убийство твоего отца отомщены. Ты вернешься на Венеру? »
Она пыталась улыбнуться, но Натан повернулся и увидел, как улыбка дрогнула на ее губах, и его сердце забилось сильнее, потому что он думал, что знает, почему оно дрогнуло.
В ее голове было видение бесконечных веков с никто не поделится ее секретом,
Натан коснулся ее руки. «Я полагаю, что время от времени вернусь на Венеру. Но есть еще кое-что, что я должен пойти сначала». "Куда?"
«В Пруд Лулин. Как ты думаешь, я позволю тебе прожить оставшуюся тысячу лет в одиночестве?»
*
Seven Jewels of Chamar