Русское слово

ПЬЕСА ОДНОГО АКТА

Русское слово

Действующие лица:

Император. Два метра рост, седые бакенбарды и надменный тембр.
Генерал. Усатый и грозный.
Поэт. Романтичный и добрый.
Политик. Хитрый, все записывает на бумагу.
Артист. Не интересующийся делом, подшучивающий над всеми.

Свободное слово, великое слово,
в плену у насилья, у коршуна злого,
к скале пригвожденный титан Прометей, -
ты рвешься на волю из цепких когтей.
Но цепь распадется – ты смело воспрянешь
и – сильное правдой, любовью, добром, -
с зарею над миром победно ты грянешь,
как божий ликующий гром!
О. Чюмина.

Начало ХХ века. Очередной прорыв вперед и реформа в грамотности русского народа. Императором принято решение собрать наиумнейших людей государства для написания программы обучения грамотности
и, соответственно, российской хрестоматии.

Акт первый.

Сцена первая.

Начальная школа. Класс обучения грамотности. Все в сборе. Сидят
за столом. Император у доски.
Император. Глядеть мне в очи всем! Итак, пришло время обучению всего российского народа письму и грамотности (ходит взад-вперед, руки скрещены за спиной, смотрит высоко перед собою).
Генерал (привстав из-за стола). Ваша светлость, быть может, следует позвать хотя бы педагогов для столь серьезного дела?
Император. Не сметь противиться словам моим! Я знаю, кто необходим для данных целей! (хватает трость, стоящую у окна, и бьет по круглому столу).
Генерал, не моргнув и глазом, недовольно садится на место, нервно теребя ус.
Император. Наш народ обучен грамотности всего на двадцать процентов! Принимаю закон о введении всеобщего начального образования! Подготовить бумаги! (бросает взор в сторону Политика).
Политик. Слушаюсь, Ваше высочество (приподнимаясь, кланяется
и макает перо в чернильницу).
Император. А теперь, товарищ Генерал, слушаю ваши предложения (садится на высокий стул поодаль ото всех).
Генерал. Прежде всего, Великий Государь, необходимо обучать чтению и письму, а также математике и рисованию…
Поэт. Самое главное – определить, что внести в хрестоматию русскую.
Император. И не лишиться при этом кому-то головы!
Поэт. Не будьте так резки, Ваша светлость…
Император (надменно взглянув на Поэта). Я это решаю, стихоплет!
Политик все это время что-то пишет и пишет на листе бумаги, макая периодически перо в чернильницу.
Император. А ты там что за пейзажи выводишь? Задумал бесовщину какую, а?
Политик. Что Вы, Государь, на память не надеюсь, помечаю слова Ваши, хорошие слова.
Император. Хмм… Смотри мне, не то сразу голову на плаху (накручивает бакенбарды на палец).
Артист. Против Вас задумал что-то, Ваша светлость, вот увидите.
Император. Тоже голова лишняя?
Артист. Молчу-молчу. Я подальше отсяду, у вас же дела были?
Император. Так! Отвлеклись… Генерал, охрану по периметру школы, никого не пускать, пока не окончим сие дело.
Генерал. Уже сделано! (говорит надменно, важно).
Артист (тихо, себе под нос). Везде ж преуспеет, жук усатый.
Генерал. Напомнить Государю про лишнюю голову?
Император. Рифмоплет, давай твои идеи по достойным в хрестоматию.
Поэт. Конечно, Ваше Высочество, однако, я чувствую накал в данном классе, скорее всего, начнется спор, позвольте собраться в беседке во дворе со прохладительными напитками…
Император. Перерыв! Генерал, организуй морсу и охрану в периметр беседки императорской. Пятнадцать минут на перемещение.
Генерал. Уже сделано (разводит довольно руками).
Артист (с усмешкою). И тут он преуспел.
Генерал. Лишняя голова-а-а…
Артист тихонько хихикает.
Политик. Ваше Императорское Высочество, б-бумаги бы мне…

Сцена вторая.

Императорская беседка, обвитая плющом, вкруг стоят десятки лиц охраны.
Поэт. Думаю, со мною все согласятся, первым в списке должен быть Пушкин.
Император. Александр Сергеевич… Да, грамотный рифмоплет…
Генерал. Позвольте, он-таки в ссылке был!
Император. С таким подходом некого будет вносить в список хрестоматии! Годится (кивает поэту). Так (теперь смотрит на Политика), записывай, писарь, хоть что-то полезное (кидает сверток бумаги в лицо Политика).
Политик. Слушаюсь, Государь…
Артист (шепотом). Подстилка Государева…
Поэт. «Пока свободою горим,
            пока сердца для чести живы,
            мой друг, Отчизне посвятим
            души прекрасные порывы».
Политик. А красивые слова!..
Поэт. Ваше Величество, а как Вы смотрите на то, чтобы из всех выбранных поэтов и писателей определить лучшую цитату о нашей России-матушке, а…
Император. А победителю поставить памятник посреди столицы!
Поэт. Наверное, так…
Император. Не зря я взял тебя, не зря (довольно улыбается и потирает руки).
Генерал. Суворов!
Император. Дурень, Суворов – не поэт! Тебя тоже обучать грамотности в начальной школе?
Генерал. Ошибочка вышла (смущается недовольно, теребит усы).
Император. Продолжаем! Артист! Что прячешься в углу?
Твой кандидат!
Артист. Быть может, это будет…Грибоедов?
Поэт. «И дым Отечества нам сладок и приятен!».
Артист. «Служить бы рад, прислуживаться тошно» (косит взгляд
на Политика). Так ведь? (ехидно улыбается).
Генерал. Служить рад – это хорошо (как всегда, довольно улыбается
и покручивает усы).
Император. Согласен. Следующий! Хотя скажу, пожалуй, я… Миша Ломоносов! Как там..ээ.. «Величие, могущество и богатство всего государства состоит в сохранении и размножении русского народа».
Генерал. Вот это слова! Точно подходит!
Император. Вообще-то я решаю! Писарь, бумагу там царапаешь? Притих что-то! А?
Политик. Точно так, Ваше Императорское Величество! Слово в слово!
Император. Давай ты подкинь нам творческого человека.
Политик. Ну…может…товарищ Гоголь?..
Император. Мммм… Николай Васильич… Ну-ка, Поэт, цитатку нам его!
Поэт. «Если у русских останется только один хутор, то и тогда Россия возродится».
Генерал. Ох, тоже хорошо. Сколько ж я не знал…
Император. Слышишь, не знал, я тебя точно в начальную школу отдам, усач!
Генерал рычыт недовольно. Император посмеивается и выпивает залпом чашку морсу клюквенного.
Поэт. Помилуйте, а как же Михаил Юрьевич?!?
Император. Кто таков?
Поэт. «…я родину люблю
           и больше многих: среди ее полей
           есть место, где я горесть начал знать,
           есть место, где я буду отдыхать».
Генерал. Это же Лермонтов, он был служивым, стрелялся, было дело…
Император. Ну хоть кого ты знаешь. Пиши! (кричит Политику).
Политик. Я все пишу, все пишу, милостивый Государь.
Артист. Гиена!
Политик. Императору служу!
Артист. Прислуживаешь!
Император. Генерал, их головы чтоб первые слетели вниз! Как надоели! Толку нет! (всерьез взбешен, выпивает еще чашку морсу).
Поэт. Имею право предложить еще двух славных поэтов: Фет
и Тютчев. Они еще как любили Россию-матушку нашу.
Император. Давай их тексты.
Поэт. «Мы спросили журавля:
           где же лучшая земля?
           Отвечал он, пролетая:
           лучше нет родного края!». Это Фет, Афанасий Афанасьевич.
Император. Достойно.
Генерал. Согласен-согласен.
Император. Еще бы ты не согласился со мной!
Артист, как обычно, ехидно хихикает.
Поэт. Ну, Тютчева всем известно такое:
          «Умом Россию не понять,
          аршином общим не измерить:
          у ней особенная стать –
          в Россию можно только верить».
Император. Как-то не особо дух поднимает… Не утверждаю!
Политик. Принято. Так и записываю…
Император. Я что-то спросил у тебя, не пойму? Руку правую отсеку, будешь левой учиться писать.
Политик скрючился, голову опустил прямо носом в стол, скрипит пером.
Естественно, Артист посмеивается. Генерал не выдерживает
и кидает в него яблоком, попал прямо в голову, тот затрясся и потирает ушиб.
Император. Тишина! Есть что еще у нас?
Поэт. Могу предложить еще товарища Некрасова, тоже патриот нашей родины и русского народа.
Император. Добро. Последний будет. Устал я. Россиюшка наша
уж весь день без правителя своего.
Поэт. «Кто живет без печали и гнева,
            тот не любит отчизны своей…».
Император. Нет, тоже не то! Хватит. Пошли в ход уже кандидаты
не достойные, я считаю. Так? (грозно смотрит на всех).
Все кивают головами. Политик пишет. Артист улыбается. Генерал вытирает платком пот со лба.
Император. Хрестоматию оформят уже педагоги, ну а мы приступим
к выбору достойного стоять памятником посреди столицы. Чье слово сильнее?
Генерал. Лермонтов, Михаил Юрьевич.
Политик. Я бы предложил товарища Гоголя… Или всеми любимого Пушкина…
Артист. Мой выбор – Грибоедов.
Император. Ясно с вами, нет у вас чувства этого, не видите
вы достойного. Я, на самом деле, колеблюсь между Мишей Ломоносовым
и товарищем Тютчевым. Рифмоплет, что скажешь? От этих толку нет!
Поэт. Ваша светлость, у меня немного иное мнение…
Император. Не понял! Что это еще такое?!?
Поэт. Видите ли, каждый поэт и писатель, живущий в нашем государстве, любит родину, любит народ, просто по-разному высказывают свое мнение в стихотворной либо прозаической форме.
Генерал. Так и что делать будем?
Поэт. Лучшего нет. Все очень талантливы, все патриоты, все стоят
за свой родной народ и Отчизну, преданны родине. И памятнику достойны все. Просто в разных городах.
Император (задумчиво). Все свободны… Генерал, охрану снять, народ собрать на площади. Скажу свое слово.
Артист. Сейчас не скажет, что все готово (хихикает в кулак).
Генерал молча кивает головой.
Император допивает третью чашку морсу и уходит.

Сцена третья.

Площадь. Оцеплена охраной и украшена цветами. Император
на пьедестале со свертком бумаги в руках, народ шумит, ждет слов (народом считать зрителей в зале).
Император (надменно и громко). Тишина-а-а!
Генерал дублирует. Народ замолкает. Император разворачивает сверток (текст написан Поэтом, стоит чуть позади).
Политик. Ваше Императорское Величество, з-записывать?
Император бросает злой взгляд на него, затем на Генерала.
Генерал (Политику). Бр-рыс-сь!!
Император. Буду краток. Реформа. Принято решение обучению грамотности всего народа от начальной школы. Научим, обучим. Наш народ должен знать свой язык, свою историю и своих известных личностей.
Все мы братья. Родной народ. Русский народ. Русский язык – великий язык. Русское слово – самое сильное! Самое честное, доброе и мудрое. Мы – одно целое! Русский народ. Россия. Родина. Отчизна. Гордитесь тем, что рождены на этой земле.

Любят родину не за то, что она велика,
а за то, что своя.
Сенека.

27.07-30.07.2020