Последняя пуля

Тусклая лампа под абажуром уныло освещала бархат круглого стола.
– Аркадий, как самочувствие вашей матушки? – произнёс сидевший спиной к окну мужчина – Раз.
– Спасибо, Борис Петрович, всё хорошо! – ответил Аркадий – Пошла на поправку… Два. – он посмотрел на третьего.
Тот поцокал языком и бросил карты перед собой:
– Пас!
– Как прикажете, уважаемый Виктор, – улыбнулся Борис Петрович.
Продолжая торговлю, Аркадий тщательно обдумывал каждый заказ. Причина неспешной борьбы за прикуп лежала на краю стола. Игра близилась к завершению. Вскоре внушительной сумме денег предстояло обрести хозяина. Аркадий заметно нервничал, что неудивительно в игре «на банк». Он закусывал нижнюю губу, прикрывая глаза, или бормотал что-то под нос. Ставки были слишком высоки, победитель получал всё. Финальная игра могла существенно изменить расклад при росписи пули.
В отличие от молодого человека Борис Петрович выглядел расслабленным и спокойным. Его внешность отдалённо напоминала поздние чеховские фотографии. Те же усы, бородка клинышком и пенсне. Едва заметная улыбка после каждого предложения Аркадия выдавала уверенность. Не только в исходе торгов, но и будущего розыгрыша. Без сомнения, Борис Петрович имел на руках сильную карту.
Убранство комнаты было весьма аскетично. В центре находился игровой стол. Обивка дивана гармонировала с плотной тканью штор на окнах. У противоположной стены расположился огромный электрический камин. Причудливый танец огня сопровождался потрескиванием бутафорских дров. Над камином висели старинные часы с массивными гирями.
Аркадий капитулировал, когда торг поднялся до семи на бубях:
– Сдаюсь! – он шутливо вскинул руки, откидываясь на спинку кресла – Ваша взяла, забирайте.
Прикуп – две чёрные семёрки – был незамедлительно предъявлен игрокам. Виктор оживился, с сочувствием посмотрев на Бориса Петровича. Тот принял карты, нисколько не раздосадованный подобным конфузом. Он снёс две лишние, освободился от пенсне и объявил:
– Девять черви.
Поймать опытного преферансиста – задача непростая, но выполнимая. На девятерной можно записать в гору приличный штраф. Аркадий пошёл на вист, Виктор спасовал. Они приняли решение играть «лёжа»: открытые карты заметно увеличивали шансы подсадить Бориса Петровича, тем более что первый ход был за Аркадием…

Вистующий уже занёс карту, когда дверь с шумом распахнулась. Колебание воздуха заставило слегка покачнуться абажур. По зеленому бархату забегали причудливые тени. Игроки разом повернули головы. На пороге возникли две фигуры в чёрном. Камуфляжные маски скрывали лица. Пистолеты в их руках не предвещали ничего хорошего.
– Добрый вечер, господа! – поздоровался один из непрошеных визитёров вполне миролюбиво – Игра окончена.
– По какому праву… – Борис Петрович попытался встать с кресла.
– Оставаться на местах! Без глупостей! – дружелюбный тон налётчика бесследно исчез.
Говоривший кивнул напарнику. Тот направился к столу, доставая из-за пазухи сложенный баул. Обойдя вокруг, грабитель принялся поспешно складывать пачки банкнот. Комната застыла, словно изображение на картине. Неподвижными оставались люди, предметы, воздух… Звенящую тишину нарушали только камин, настенные часы и шелест купюр.
Совершенно непонятно, что первым нарушило хрупкое равновесие. За долю секунды комната пришла в движение. Борис Петрович рывком достал откуда-то маленький револьвер. Одновременно с ним Аркадий попытался выхватить пистолет у стоявшего рядом грабителя. Тут же часы принялись громко возвещать о наступлении полуночи…
Началась лихорадочная стрельба. Комната наполнилась громкими хлопками, пороховой гарью и криками. Всё закончилось в одно мгновение. Аркадий с простреленной головой лежал на полу. Борис Петрович и Виктор развалились в своих креслах. По их рубашкам расползались кровавые пятна.
– Гоша, уходим! Быстро! – бросил человек у двери. Второй бандит сгрёб оставшиеся деньги. Покидая комнату, он на ходу зачем-то выключил свет…

***

Уличный фонарь ярко освещал облупившуюся краску стен. Располагался он напротив окон второго этажа заброшенного здания. В одной из пустующих квартир и обосновались грабители. Дом расселили и обесточили уже давно. Не смотря на это, преступники располагали минимальным набором удобств. В рамах чудом сохранились грязные стёкла. У входной двери имелся замок, закрывавшийся изнутри. Съехавшие жильцы оставили старую мебель. Впрочем, временные постояльцы не собирались задерживаться здесь надолго.
– Нехилый куш мы хапнули! – Гоша протянул к Диме гранёный стакан в разводах отпечатков; подельники чокнулись и залпом выпили – Ты чо в дыму-то? Всё же чики-пики, братка.
– Грех на душу взял, – после паузы ответил Дима.
– Фраера фуфлыжные, – прохрустел корнишоном Георгий – Велено было не дышать пивом. Значит, умри и сиди. Окопались бы – не шаркнули бы кони. Расслабь макидру!
Дмитрий тяжело вздохнул. На вид ему было около тридцати. Сухощавый, светловолосый, с резкими, казавшимися болезненными чертами лица. Он походил на страдающего тяжёлым недугом слесаря ЖЭКа. А ещё совсем недавно он, молодой учёный, подавал большие надежды. В короткий срок Дима лишился всего. Прошёл год с момента, когда он впервые попробовал героин. Считая себя человеком волевым, он верил, что две-три дозы не приведут к зависимости. Ему лишь требовались новые идеи для своих исследований. Однако он ошибся, как и многие…
– Мы людей убили… – в задумчивости произнёс Дима – Это не входило в наш план…
– Ты ещё распустись… Кончай чесать порожняк! – отозвался подельник – Терпилой больше, терпилой меньше…
Внешность Георгия напоминала смазанный фоторобот с объявления о розыске. Грубое лицо со следами ветрянки, красный мясистый нос, колючий взгляд. Случайные знакомцы нисколько не удивлялись известию о трёх его судимостях. Именно так в сознании обывателей и должен выглядеть матёрый рецидивист. Последний срок – десятку за грабёж – Гоша решил сократить, ударившись в бега.
– Как фанеру разгружать будешь? – Гоша вновь подал голос – Нехило мы навертели. Считай, по паре лямов на рыло.
– Куплю себе новую жизнь…
– Чо? – не понял Георгий.
– Припрячу деньги и пойду лечиться от этого… – характерным движением пальцев Дима изобразил внутривенную инъекцию – Потом куплю какое-нибудь жилье и устроюсь на работу.
– Да ты кукушкой встряхнулся! – рассмеялся Гоша, – Ты за делать нехер такой гоп-стоп замостырил, и сразу в завязку? Не гони воду, Димон, ты ж по жизни фартовый! Штопори и не парься. Может, ещё жмокнем?
– Это вряд ли… А ты что намерен делать?
– Я? – переспросил Георгий и усмехнулся – Я ж – без визы. Буду мазёво живить. Пока ласты не повяжут, или пока жмура не склею. Мякнешь ваколы, братишка?
Гоша открыл вторую бутылку водки и разлил по стаканам:
– За чёрную масть!
Они снова чокнулись и выпили. Дима взглянул на часы. Начало шестого. Небо далеко на востоке окрасилось розовым.
– Ладно, партнёр, пошли спать, – подвёл он черту, наблюдая за тем, как алкоголь и усталость одолевают Георгия – Утро вечера мудренее.

***

– Я не понял! Где башли?! – кричал Гоша, размахивая пустой сумкой. Ответ на этот вопрос сейчас был не столь важен. Возникла смертельно опасная ситуация. Следовало подумать о том, к чему она может привести. Инстинкт самосохранения опередил мысль. Дима схватил со стола армейский нож. В следующую секунду лезвие по самую рукоятку вошло в грудь Георгия. Тот удивлённо посмотрел на подельника, хватая ртом бесполезный воздух. Тело рецидивиста завалилось на стол и, соскользнув, рухнуло на паркет. Под Гошей быстро растекалось тёмно-красное пятно. Дима выскочил из квартиры. Он бежал по длинному лабиринту коридоров и проходных комнат. Нечто невидимое, но от этого не менее жуткое, преследовало его. По крайней мере, так ему казалось. Тяжело дыша, он толкнул очередную дверь. В комнате, за столом, сидело трое карточных игроков. Бородка и пенсне одного из них показались до боли знакомыми. При его появлении он поднял глаза и с улыбкой произнёс:
– Наконец-то вы явились! Присоединяйтесь. Игра не окончена.
Оцепенев от страха, Дима привалился к двери. Он не знал, чего опасаться больше – находящего за спиной или зловещей картины перед ним. В следующее мгновение он ощутил сильный толчок в спину. Затем последовал ещё один, и ещё, и ещё… Ходившая ходуном дверь сотрясалась, едва сдерживая неведомую силу…

Он открыл глаза и резко сел, пружины под ним жалобно заскрипели. За окном уже вечерело, они проспали почти весь день. Старый матрац на кровати у противоположной стены был пуст. Дима хотел позвать Гошу. Наверняка тот уже похмелялся на кухне остатками водки. Однако осёкся, бросив взгляд на стол, где вчера они оставили добычу. Безвольно опавшие бока сумки говорили о том, что она пуста. Дмитрий окончательно проснулся, поднялся с кровати и подошёл к столу. На дне сумки он увидел вязаные маски и фонарик. Дима негромко выругался. Напарник сбежал, этого и следовало ожидать. Ночлег в компании крупной суммы денег и малознакомого уголовника – верх безрассудства. Сваливая с добычей, Гоша мог бы запросто прирезать спящего подельника. Зачем оставлять лишнего свидетеля? Получается, Дима ещё легко отделался? Однако мысль о чудесном избавлении от гибели не радовала. Горечь утраты денег неприятна на вкус…
Оставаться в заброшенном доме не имело смысла. Вряд ли Гошу замучают угрызения совести, и он вернётся. Грязной тряпкой Дмитрий пробежался там, где могли остаться его отпечатки. Потом побросал в сумку кое-какие вещи и тихо вышел за дверь.

***

Дима быстрым шагом уходил прочь. Подальше от места, где похоронил едва родившуюся надежду на новую жизнь. Двигаясь бесцельно, он вспоминал события последней недели…
На одной из наркоманских тусовок он познакомился с девицей. Будучи под кайфом, она рассказала о любовнике, заядлом преферансисте. Так он выяснил, когда и где состоится очередная игра. Потом Дима сутки наблюдал за домом на окраине одной деревушки. Видавшее виды здание ничем не выделялось среди прочих. Выцветшая краска стен, покосившаяся ограда, заброшенный участок. Когда опустились сумерки, к дому подъехали две неприметные машины. Трое вошли внутрь, на втором этаже загорелся неяркий свет. В ожидании он провёл несколько часов, успев основательно продрогнуть. Сразу после полуночи мужчины уехали. Диму удивили обстоятельства еженедельной игры на большие деньги. Не было ни высоких заборов, ни дорогих иномарок, ни вооружённой охраны. Но именно об этом и говорила случайная наводчица. Отсутствие подобающих крупным ставкам броских атрибутов – залог безопасности игроков. И Дима решил попытать удачу. Ему казалось, что риск в данном случае минимален. Подельника он нашёл через своего дилера. Гоша проявил инициативу и раздобыл оружие. Никого убивать они, конечно, не собирались. Больше для понта, как сказал Гоша. Оставалось только дождаться дня игры и забрать деньги. Всё складывалось, как нельзя лучше…

Вечернее небо опускалось на город, сентябрьский воздух наполнился свежестью и прохладой. Вскоре ноги привели его к неприметному кафе. Дима взял коньяк с дистрофичным кусочком лимона и сел в дальнем углу. Его начинало мутить – верный признак надвигающейся ломки. Алкоголь лишь на время может отложить появление разрывающей тело боли. Иного способа отсрочить неизбежное у него не было. Оставшихся денег катастрофически не хватало на дозу.
Поморщившись от вкуса дешёвого пойла, Дмитрий пожевал лимон и открыл баул. Куртка, набор отмычек, фонарик и бинокль – все его незамысловатые пожитки. Шарившая по дну сумки рука вдруг нащупала небольшой листок бумаги. Сначала показалось, что это купюра, в спешке позабытая Гошей. Достав находку, он с разочарованием увидел рекламный буклет. Бодрый слоган обещал скидку, если до конца месяца заказать три любые пиццы. При виде аппетитных картинок свело челюсти. Последние сутки он практически ничего не ел. Но откуда взялась эта бумажка? Вчера её там не было! Повернув листок, Дима озадачился ещё больше. На обратной стороне было выведено ровным почерком: «Игра не окончена». Похоже на чью-то записку. Но кому она предназначена и как оказалась…? В ту же секунду вспышка воспоминания заставила похолодеть. Игра не окончена – именно так сказал приснившийся покойник. Стало не по себе, по телу пробежала лёгкая дрожь.
Погруженный в свои мысли, он не заметил появление постороннего. Напротив сидел молодой парень. Бледное, осунувшееся лицо, копна дредов на голове. Колечки пирсинга украшали уши, ноздри и нижнюю губу.
– Что, брат, плохо? – заговорил незнакомец.
Дима со вздохом кивнул, поняв, что тот имеет в виду. Кто хоть раз попробовал «лекарство от жизни» – легко узнаёт попутчика.
– Который день кумарит?
– Второй – соврал Дмитрий.
– Плохи твои дела, брат! – посочувствовал собеседник – Бабло на дозняк есть?
Дима отрицательно замотал головой, ответив на этот раз честно. Парень молча извлёк из кармана куртки полиэтиленовый пакет. Достал оттуда маленький квадрат белого цвета и протянул Диме:
– Держи, брат! Даже из зла можно делать добро.
– Почему?
– А потому что его больше не из чего делать.
Дима удивлённо посмотрел на наркомана-философа, но ничего не ответил. Попытался вспомнить, в какой книжке однажды видел похожую мысль, но не смог. С благодарностью кивнув, он положил «марку» на язык. Откинулся на сиденье и закрыл глаза в ожидании прихода…

Он мчался внутри какой-то трубы, переливавшейся всеми цветами радуги. От постоянного вращения кружилась голова. Вдруг бесконечный тоннель неожиданно оборвался, движение прекратилось. Вокруг него были звёзды. Много звёзд, целая вселенная. Протянув руку, он дотронулся до одной из них. Вопреки ожиданию, космическое тело оказалось холодным, как шарик льда. Заметив чёрную точку в центре, он притянул светило поближе. Изъян оказался замочной скважиной. Заглянув в неё, Дима был немало озадачен: за круглым столом, с револьвером в руке, сидел он сам… Перед ним валялись пачки денег вперемежку с колодами игральных карт…
Когда Дима вернулся в реальность, его случайный спаситель уже ушёл. За окном совсем стемнело. Чувствуя лёгкость в теле и голове, он вышел на улицу. Теперь он знал, куда направится…

***

Достигнув конечной цели своего маршрута, Дмитрий порядком озадачился. В окне второго этажа он заметил свет. Уходя вчера, он отчётливо видел чёрные глазницы оконных проёмов. Впрочем, теперь уже он не был точно в этом уверен. Вполне возможно, ему лишь показалось, что Георгий выключал свет. Дима осмотрелся по сторонам. Поблизости не было ни полицейского оцепления, ни подозрительных машин. Однако он остановился в нерешительности. С какой стати он вообще сюда пришёл? Говорят, что убийц тянет к месту совершённого злодеяния. Зачем? Наполнить кровь адреналином? Или он рассчитывал здесь что-нибудь найти? Например, ответ на вопрос – почему не окончена игра? Преодолев сомнения, Дмитрий лёгкой тенью проскользнул в дом.
Казавшаяся накануне безмолвной лестница жалобно скрипела на все лады. Он старался ступать тихонько, но противные звуки разносились по всему зданию. Если наверху кто-то есть, таиться уже не имело смысла. Оставшуюся часть пути он преодолел, ступая нарочито громко. Полоска света пробивалась из-под двери. Он решительно толкнул её обеими руками.

За столом сидели вчерашние покойники и играли в карты. Дима похолодел от ужаса, чувствуя, как волосы шевелятся на затылке. Он несколько раз моргнул, но видение не исчезло. Как такое возможно? Дима попытался рассмотреть сидевших за столом мужчин. Вчера он плохо разглядел лица. Тем не менее, внешность одного из игроков была слишком колоритна. Его бородку и очки-пенсне трудно не узнать. Да, Дима оказался в той самой компании…
Мужчина из сна обратился к нему:
– Наконец-то вы явились, Дмитрий. Присаживайтесь.
Только сейчас он заметил перемену в обстановке комнаты. Сегодня к столу было приставлено четвёртое кресло. Повинуясь то ли приглашению, то ли приказу, Дима на ватных ногах подошёл к столу и сел на свободное место. Прямо перед ним валялись банковские пачки. Он осторожно протянул руку и потрогал одну из них. Деньги были вполне осязаемы. С трудом разлепив иссохшие губы, он произнёс:
– Что всё это значит? Какой-то розыгрыш? Кто вы?
Молодой игрок громко рассмеялся. Мужчина с бородкой поспешил представиться:
– Вашего покорного слугу зовут Борисом Петровичем. Это Аркадий, – кивнул он в сторону весельчака и повернулся к третьему – А это – Виктор. И на счёт розыгрыша вы абсолютно правы!
Мысли путались в голове. Ощущение происходящего казалось в высшей степени реальным. Но люди в комнате никак не могут быть живы. Уходя отсюда вчера, он отчётливо видел кровавые следы… И откуда они знают его имя? Диме пришло в голову дотронуться до одного из игроков. Но тело сковал страх, который он не мог пересилить…
– Итак, господа, играем девять на червях – обратился Борис Петрович к партнёрам, и добавил – Да, преферанс, как и наркотики – весьма азартная игра. Человек надеется на большой куш, проигрывая целое состояние. А порой – и саму жизнь.
От этих слов Дмитрий вздрогнул.
– Что здесь происходит?
– Игра, уважаемый, игра… Последняя раздача, если не удастся подсадить нашего дорогого Бориса Петровича – присоединился к беседе Виктор.
Аркадий зашёл с восьмёрки треф, Виктор положил туза. Оба посмотрели на Бориса Петровича. Сбросив десятку, мужчина в пенсне продолжил разговор с Димой:
– Ваше вчерашнее вторжение не позволило завершить начатое…
Аркадий забрал взятку и снова зашёл с чёрной карты. Виктор сбросил, Борис Петрович взял мелким козырем. Раздумывая над следующим ходом, он произнёс, посмотрев на Дмитрия:
– Пока есть незаконченное дело, душам не будет успокоения – он принялся выносить оппонентов по червям. – Вашей, кстати, тоже!
– Я что, умер?
– Нет, – засмеялся Борис Петрович. Он достал из кармана брюк маленький револьвер и протянул его Диме. – Но это, как вы понимаете, явление временное. Здесь ещё осталась пуля. Последняя…
Дима с опаской принял оружие и повертел его в руке. Затем положил на стол, обводя игроков удивлённым взглядом:
– Я не совсем понимаю…
– Да тут и понимать нечего! – вмешался в разговор Аркадий – За всё в жизни приходится платить. Или вы так не считаете?
Дима вдруг вспомнил их с Гошей разговор о планах на жизнь. Он думал о чём-то, чего тогда не смог сформулировать. В тот момент мысль ещё не обрела реальных очертаний. Но она звала, подобно свету маяка в открытом море. Дима пока не знал, как будет искупать тяжкий грех убийства. Но без ответа на этот вопрос его дальнейшая жизнь теряла смысл. Что он должен сделать? Следует ли ему порвать с мирской суетой, обратившись к Богу? Он не был религиозен и редко посещал церковь, полагая, что истинная вера – в душе, а не в храме. Но он с уважением относился к христианским заповедям. Написанное в Библии – не просто красивая сказка о вечной жизни. Это ещё и нравственные ориентиры для человека, окружённого соблазнами и искушениями. Что же теперь? Дима совершил именно то, что всегда считал невозможным и недопустимым. Он стал убийцей. Способно ли запоздалое раскаяние очистить его? Или придётся до конца дней жить с чувством вины? «Бог простит» – так говорит священник на причастии. Простит ли…?
– Что же теперь? – повторил он вслух.
– Ответ на этот вопрос я вам уже дал, – Борис Петрович взглядом указал на оружие.
Он выиграл девятую взятку подряд и обратился к партнёрам:
– Всё, господа, игра окончена. Распишем пульку? – он пододвинул к себе листок с записями – А вам, Дмитрий, я советую поторопиться. Мы закончили игру. Сделайте свой выбор…
– Но зачем… так? – Дима отрешённо перевёл взгляд с Бориса Петрович на револьвер – Ведь есть же другие способы… искупления грехов?
– Вы не утверждаете, а спрашиваете. Следовательно, не уверены. И это – правильно. Назвать вашу жизнь достойной может лишь прожжённый циник, чья душа черна, как дно колодца. Посмотрите на себя, чем вы лучше Георгия? Разве добрые помыслы побуждают врываться в чужие дома, грабить и убивать? Ответ очевиден – нет. Кто наделил вас правом лишать человека жизни? Не вы её дали, не вам и отбирать. Вы – убийца, и что с этим делать – решать вам. Но это не единственный за вами грех. Вас уже погубили наркотики. Последнее злодеяние – прямое следствие вашей деградации. По сути, вы уже умерли, хоть и выглядите вполне живым. Подумайте над моими словами, Дмитрий. Всё зло на земле, вся людская мерзость имеют одну причину: многие мнят себя творцами и вершителями судеб, на самом деле таковыми не являясь.
Дима взял со стола револьвер и прислонил дуло к виску. Пылающая кожа ощутила металлический холод смерти. Возможно, это и есть выход. Вопрос – куда? Самоубийство – такой же грех, как и прочие. Может ли пуля в висок стать актом искупления? Да, убийца вправе покарать себя, обрекая душу на вечные муки. Но насколько огонь преисподней страшнее жизни, отягощённой не получившим прощения грехом? Этого не знает никто…
Его нервы были напряжены до предела. Стрелки часов сошлись в верхней точке, наступила полночь. Первый удар заставил Диму вздрогнуть от неожиданности. Указательный палец на курке непроизвольно дёрнулся. Выстрел отбросил тело на подлокотник, револьвер выпал из ослабевшей руки. Чёткие силуэты призраков вдруг стали зыбкими. Теряя очертания, они начали медленно растворяться в полумраке комнаты…