Гость

                Вот моя деревня :
                Вот мой дом родной ;
                Вот качусь я в санках
                По горе крутой.
                И. Суриков

          Василий Андреевич, шестидесятипятилетний, худощавый мужчина, приехал на автобусе воскресным, декабрьским днём из деревни в областной город, где в квартире многоэтажного дома жила его дочь с семьёй. Он привёз увесистый кусок свинины, солёное сало, два десятка яиц и литровку самогона. Дочь поджарила свежее мясо, сварила картошку, достала банку огурцов, тесть с зятем выпили по паре стопок, поели, поговорили, в том числе о короновирусе. Василий Андреевич сказал,  что хоть ему это непривычно, он ехал в автобусе, как и другие, в маске, которую ему сшила жена. Артём, его десятилетний внук, с утра сидел за компьютером и играл в игру, неохотно оторвался от неё когда приехал дед, поговорил с ним несколько минут и опять сел к монитору. После обеда гость захотел прогуляться, надел маску и часа полтора был на улице, когда пришёл, сказал :
-  Дожили ... Люди ходят в масках, близко друг к другу не приближаются, боятся поговорить и каждый сам по себе. Вот же напасть какая.  А погодка – то хороша ! Снежок порхает, морозец небольшой, только гуляй, ан нет,  людей на улице мало, сидят взаперти.  Я сызмальства привык быть на улице, в квартире мне тяжко.  Вирус вирусом, а на улицу выходить всё же надо . Вы, Артёмку, на двор выпускаете ?
- Он сам не хочет выходить. Его от компьютера не оторвать когда и вируса не было, а сейчас подавно. Сходит в школу, вот и всё гуляние.  Пожилым людям тоже советуют больше находится в доме, - ответила дочь.
     Вечером, после ужина, они пили чай, Артём сидел с ними и Василий Андреевич рассказывал :
-  Климат изменился.  Сейчас зиму зимой не назовёшь, в прошлом году, её, считай, не было. Снега выпало с гулькин нос, морозы были слабые, метели настоящей не видел. Раньше зимой сильно мело, мороз трещал и оттого по несколько дней школу не посещали, от нашего дома до неё больше трёх километров шагать по сугробам. Когда ослабнет мороз, идём компанией в школу, на пути большой овраг, а там снега почти по пояс. Мы шли «гуськом», друг за дружкой, ребята постарше впереди протаптывали дорожку, а малышня сзади. Когда возвращался, быстро делал уроки и скорее на улицу.  Не понимаю, как можно целыми днями сидеть в квартире, это же наказание какое- то ... Меня в детстве за провинность порой из дома не выпускали, а тут  наоборот, - сам не хочет выходить. Мой отец умелый был мужик, он мне из доски смастерил лыжи и я ходил на них. Санки тоже сделал мне и моей сестре. На нашей улице есть крутая горка, там находились ребята днями и вечерами.  Бывало, уже стемнеет и мы катались при луне и даже без неё обходились, - от снега светло. Тогда в деревне много людей жило, в каждом дворе ребятня, а ныне одни старики остались. Шумно и весело было на нашей горке. Мальчишки мчатся вниз, кричат : « С дороги, куриные ноги», девчонки едут и визжат. Кто нибудь упадёт с санок в сугроб носом, а нам смешно. Разгонишься побыстрее, прыгнешь в санки, летишь вниз с ветерком, аж дух захватывает и стараешься уехать дальше других. Моя сестра уходила домой раньше меня,  а я катался, пока мать за мной не являлась и краснощёкий, с одеждой в снегу, уходил неохотно.  Придёшь домой, разденешься,  мать сушит одежду у печки, а я  пью горячий чай с мёдом.  На другой день опять шёл на горку, - теперь приятно вспомнить эти зимние забавы.  Артём, приезжай с родителями на Новый год в деревню, - обратился Василий Андреевич к внуку.
- У вас глушь.  Компа нет.  Я там скучать буду, - ответил мальчик.
       Они легли спать, а на следующее утро Василий Андреевич поехал в деревню, несмотря на то, что ему говорили накануне вечером чтобы он побыл пару дней у них.  Он сказал, что  жена Мария будет  тосковать без него, ведь осталась там одна, да и ему в родном доме и своём дворе вольнее и привычнее, и легче дышится.