Дом с галлюцинациями

Проблема с людьми в том, что они вечно что-то дарят. И ставить некуда, и выбрасывать неудобно. Заталкиваешь куда-нибудь, лишь бы не держать в руках. Потом вспоминаешь, что надо бы выбросить - а уже поздно. Вот один парень мне всего-то милкшейк подарил.  И как ему сказать, что я не пью эту гадость. Этому милкшейку лет двести, не меньше. Благодарю, естественно. Он расцветает: ах-ах, в этом доме ещё бабушка с дедушкой жили! Спасибо, что отстояли! Я улыбаюсь, естественно. Улыбаюсь, аж скулы сводит. Это же кем надо быть, чтобы жить в доме, битком набитом галлюцинациями? А он вполне себе живой. Улыбается от души, целует в щёку, уходит. А у меня звонок за звонком, работа.

Вспоминаю про милкшейк через месяц, хочу убрать, а его ещё поискать надо. Нахожу, выбрасываю, но поздно. На месте стаканчика стоит точная его копия, галлюцинация. Как будто у меня их не хватает. У меня же работа такая: делать добрые дела. Ко мне вечно все с благодарностями.

Полнолуние сегодня, в доме всё блестит и переливается. Настоящие вещи найти невозможно. Надо сносить дом, перемещаться в новый, но привычка, вторая натура.
Нет, ну как он там живёт? Мне не то, чтобы некогда, мне неинтересно на чужие галлюцинации смотреть, но этого дурака жалко. Он выглядит таким нормальным, как в кино.
Я диктую машинам снести дом и настроить новый. И отправляюсь проведать парня. Я даже вспоминаю имя: Слава.

Это очень красивый очень старинный дом. Один на улице, остальные пустуют или снесли. Улица укатила дальше, отращивать себя, как коралловая ветвь.

Слава стоит на крыльце и жмурится от солнца. Дом увит цветущей глицинией. Наивное растение обнимает кирпичи со всех сторон, льнёт к стенам, греясь на солнышке. Слава распахивает дверь, приглашает меня внутрь. Внутри темно.
- Слава, тут темно.
- Прямо, прямо, теперь налево. Садитесь. - диктует он.
- Всё равно темно.
- Дома же. Хотите светло, выйдем. Только чайку попьём, будете чай?
Я закрываю глаза и пью чай с лимоном и кирпичным пряником. Возможно, наследство, остаашееся после бабушки с дедушкой.
- Слава, сколько лет этому прянику?
Он хохочет и предлагает конфеты.
- Слава, ты счастлив? Где твои родители? Почему ты живёшь на пустой улице?
- Тут глициния и сад. У меня тут было самое счастливое детство, какое можно представить. Родители живут сейчас в Нью-Туле, кочуют, как все. Мы встречаемся по праздникам.
- Тебя устраивает жить в темноте, вслепую, наощупь?
- Это небольшая плата за счастливое детство. Кем бы я был без моего детства?

Мы выходим в сад. В саду ухожено, трава аккуратно подстрижена и галлюцинации почти отсутствуют.

У меня было абсолютно счастливое детство. Мы регулярно переселялись в новые дома. Мы кочевали по Югу и два года провели на Севере по квоте. Там мы не кочевали, жили в вагончике. Там у меня появились первые настоящие друзья. Мы и сейчас часто живём рядом.
Естественно, у меня никогда не было сада.
Галлюцинации давно и надёжно вытеснили людей из садов и кирпичных стен. Чьими бы воспоминаниями они не были, избавиться от них невозможно. Их невозможно даже выжечь огнём. Сколько таких развалин по всему свету! С выбитыми окнами, выжженные внутри до черноты - и нагло сверкающие тысячами галлюцинаций.
За полуразваленной оградой  утопает в зелени соседний дом. Рядом с ним садовая мебель нежится в объятиях ежевики.
- А этот дом давно забросили? - я и так вижу, что давно, просто уточняю.
- Эти переселились одни из первых.
- Я буду жить тут.
Какая странная фраза. Я же всегда говорю "поживу". Почему вдруг "буду жить"?

Наверное, когда-то устаёшь бегать от воспоминаний. Галлюцинации или реальность - это же всё мы создали. Куда от себя сбежишь.

#чикимакис