Сёстры, гл. 7 Войти в круг

                Глава 7

                ВОЙТИ В КРУГ

- Круг! – Алиса радостно замахала руками: - Сюда!

Круг быстро шёл по солнечной аллее, погружённый в свои беспросветные мысли. При звуках её голоса лицо его странно передёрнулось. Это лицо, обрамлённое шапкой сильно вьющихся чёрных волос, можно было бы назвать красивым, а его фигуру – стройной. Если бы не угрюмый взгляд из-под сросшихся бровей и вечная недобрая усмешка, искривляющая тонкую нижнюю губу, и если бы не крупные руки и непропорционально большая голова. Круг шёл и видел впереди Алису – в ярко-голубом сарафане, словно фантастический цветок, и на солнце её волосы вспыхивали червонным золотом, а залитая солнцем поляна, где она стояла, казалась ему вознёсшимся пьедесталом. На мгновение он утратил чувство реальности происходящего, Алиса словно парила в круге света, её лёгкая, но сильная фигурка трепетала от движения воздуха, готовая раствориться в нём – такая далёкая и недоступная, вечно недоступная.

Кругу хотелось упасть на колени и молиться ей, вымаливая благосклонность, хотелось оберегать и лелеять, а ему предстояло вылить на неё ледяную болотную жижу и стать заклятым врагом.

- Ну что же ты? – Алиса шагнула ему навстречу, улыбаясь, и видение исчезло. Они стояли посреди поляны, по колено в горячей щекочущей и стрекочущей траве.

- Ты помнишь, как детьми мы играли вот на этой полянке? – сказала Алиса. – Я нарочно вызвала тебя сюда. Я хотела узнать, не забыл ли ты…

- Идём в тень, - сказал Круг, пытаясь улыбнуться. – Я всегда удивлялся, как ты выдерживаешь подобное пекло.

Они отыскали в полутени под соснами воркующий ручеёк, сели на изысканную скамейку, замаскированную под упавшее дерево.

- Ну, о чём же ты попросишь меня теперь? – спросил Круг.

- Просить? Что ты. Просто я подумала, мы давно не виделись с тех пор как…

- С тех пор как ты выгнала меня из дома?

«И с тех пор, как я стал поверенным твоего отца», - добавил он мысленно.

- Ты всегда был мне другом и только другом, Круг, - тихо сказала Алиса. – Я благодарна тебе за всё, что ты для меня сделал – когда я была ещё несовершеннолетней.

«И за это попал в кабалу к Сэмуру», - снова подумал Круг.

- Ну, теперь ты вполне совершеннолетняя, и твою волю у тебя не выцарапаешь из рук.

- Да, я свободна и ценю свободу превыше всего. Прежде я не имела права выйти на улицу без ведома отца. Теперь вырвалась из тюрьмы и могу диктовать любому свою волю. – Маленькие ладони сжались в кулачки.

- Да, пожалуй, тебе лучше не вставать поперёк дороги, - задумчиво протянул Круг.
– Попробуешь – так, пожалуй, уйдёшь вслед за монсором Варвольдом. Ведь он был банкиром твоего отца, не так ли?

- Да, он был нашим банкиром, но я не понимаю, причём тут его смерть? – спокойно сказала Алиса. – Мало ли врагов могли желать ему смерти.

- Да, у Варвольда врагов больше чем достаточно. Было, - согласился Круг. «Но не у всех есть деньги, чтобы убрать его с дороги».

Они молчали, Круг грыз травинку.

- И всё же я не ошибусь, если скажу, что тебе снова нужна помощь, - прервал он молчание, поднимаясь с бревна.

Они снова побрели по тропинке, утопающей в коричневой душистой хвое.

- Пустяки. Смог бы ты… ну… просто однажды, на рассвете… прийти к древнему Храму Пик и приготовиться к Солнечным Танцам?

- Эти милые старинные пустячки!

- Это не пустячки, - возразила Алиса, волнуясь.

- Алиса Фэйвуд собралась венчаться?

Алиса кивнула: - Да, это прекрасно – поклониться Солнцу и получить его благословение. Только тогда я почувствую истинное успокоение, и мой любимый, не таясь, станет моим мужем.

- Интересно, как на это венчание посмотрит музыкант, когда узнает правду о смерти своего отца? – Круг, почёсывая щёку, с любопытством смотрел на Алису. Алиса вздрогнула, в глазах вспыхнули холодные огоньки.

- Что это значит? – спросила она, всё ещё улыбаясь, но скулы её напряглись.

- Это значит, что одно моё слово музыканту, одно слово отцу – и твоя судьба будет решена. Но я могу не делать этого, - продолжал он. – И всё забыть, если только ты выполнишь одно моё условие.

- Твоё условие?

Алиса вдруг рассмеялась, покачала головой и, размахнувшись, ударила его по щеке – Круг покачнулся.

- Осторожнее, детка, – только и сказал он, держась за щёку и чувствуя странное удовлетворение – словно, наконец, сорвал какую-то завесу со своей души и получил отпущение греха.

Прикосновение горячей ладони обожгло его жгучим наслаждением, и даже пощёчина показалась сказочным подарком. Он мог бы перехватить эту ладонь и припасть к ней губами, но сдержался. Разговор не окончен, уговор не озвучен.

- Ты не очень-то вежлива со мной – а зря. Я предлагаю тебе сделку на равных условиях.

- И я должна тебе верить?

- А что ещё тебе остаётся?

- Что же ты хочешь? – с презрением спросила Алиса.

Круг помедлил, читая в её глазах ненависть и отвращение, в её прекрасных глазах, теперь совсем светлых от гнева. И снова волна мучительной боли спазмой сжала виски. Ему хотелось схватить Алису, сдавить, смять в своих руках её плоть.

- Я хочу… твою сестру, - ответил Круг медленно, улыбаясь через силу. – Отдай мне… свою сестру.

Алиса в изумлении отступила от него: - Лору?

- Да, твою сестру. Впрочем, не желаешь её – отдай… себя.

- Так вот оно что. Любовь с первого взгляда, не иначе, зря Сэмур тебя прикармливал, - горькая усмешка опустила уголки её губ. – Значит, всё это время… Какой же ты подлец! Никогда, – Алиса вскинула голову. – Никогда больше твоей ноги не будет в моём доме. Жалкий раб!

Боль медленно отпускала его, и слова Алисы не задевали его сознания.

- Дали возненавидит вас, ланна, – спокойно напомнил ей Круг.

Лицо Алисы побелело от ярости, несколько мгновений они смотрели в лицо друг другу, руки её стиснулись в кулаки, губы дрожали от напряжения – ему показалось, что из-за её стиснутых зубов стоном вырывается снова и снова: «Подлец… подлец!»

«Ударь, ударь меня, ну ударь!» - сладко билось в мозгу Круга.

Но Алиса, наконец, справилась с собой: - И тогда ты оставишь меня в покое? – спросила она.

- Тогда, стало быть… - Круг криво усмехнулся.

- Я согласна, – твёрдо сказала Алиса, её глаза вновь смотрели на него уверенно и спокойно.
 
– Когда?

- Скажем, сегодня вечером. Я отошлю Блика и передам тебе ключи.

- Замётано, - Круг требовательно протянул ей руку. Мгновение Алиса с гадливостью смотрела на неё, но всё же вложила в неё свою.
...

…Пробило ровно два часа на башне Большого Театра, когда Круг проскользнул в калитку ограды, условно разделявшей два поместья, и углубился в лес. До ночи он бродил по холмам за оврагом, ограничивающим с запада парк Фэйвудов, переходящий в густой лес. С самого утра он ничего не ел, кроме плодов папайи и манго – от жары его мучила сильнейшая головная боль, но голода он не испытывал. До полуночи Круг шёл почти на ощупь, в темноте раздвигая руками ветви деревьев и далеко выбрасывая перед собой ноги. Он знал весь этот парк, как мир своего детства, и даже ночью свободно мог найти любую полянку или любую тропку.

Ключ свинцовой тяжестью наливался в кармане плаща. Наконец он выбрался из лесной чащи парка на широкую прямую аллею, щедро заливаемую луной, но не пошёл по ней, а свернул в сторону, так как эта аллея вела к главному входу в дом Фэйвудов. Круг нырнул в молодые заросли молодого бамбука и пошёл напролом, закрыв голову руками, круша и ломая их хрупкие стебли.

Он вышел к дому с обратной стороны. У беседки звонко журчал ручеёк, из каменного желобка стекая в маленький прозрачный бассейн. Круг нагнулся и жадно, крупными глотками, стал пить воду, потом выпрямился и вытер губы. Огромное здание в свете луны казалось белым призраком, повисшим в воздухе, со всех сторон от зарослей турецкого шиповника нёсся одуряющий запах, к которому была так пристрастна Алиса Фэйвуд. Крадущимся бесшумным шагом Круг обогнул дом слева и подошёл к небольшой пристройке, где белела полукруглая дверь. Он приблизился к ней и тронул – дверь была незаперта. Он вошёл внутрь, напряжённый, готовый каждую секунду к отпору, прислушался – всё было тихо. Только откуда-то издалека бесплотным призраком носилась музыка.

В конце коридора он снова нащупал перед собою дверь. Круг дрожащей рукой вложил ключ в замочную скважину и дважды его повернул…
...

…Ночи в этой теневой части парка были немного прохладней – Лора уютно свернулась калачиком под лёгкой пуховой шалью. Её мирный сон не тревожило ничто. Во сне она шла по прозрачной роще каких-то странных белоствольных деревьев с пушистыми кронами, почти не касаясь ступнями травы – там, впереди, на белом, словно мрамор, пригорке, сидел стройный, длинноногий юноша с арфой в руках.

Замерев от восхищения, Лора остановилась, укрывшись за деревом, а юноша с грустью вглядывался вдаль, туда, где между скал серебряной полоской лежало море. Вот юноша тоже вздохнул, взял арфу и коснулся струн – зашелестели над головой круглые резные листья, лёгким стоном взметнулся ветер, тонко запели звезды: это прекрасный музыкант играл на арфе, и каждый её вздох безысходным и сладким томлением наполнял душу Лоры.

Но вот он вдруг перестал играть, встал и, оставив арфу, медленно пошёл прочь. Напрасно Лора протягивала к нему руки – он уходил прочь. И тогда она в отчаянии крикнула: «Дали!» И юноша оглянулся…

Внезапно что-то звякнуло, и резко взвизгнула открывающаяся дверь. Девушка проснулась мгновенно и, повернувшись на другой бок, протёрла глаза. Дверь была распахнута настежь, и в дверном проёме она увидела чей-то неподвижный силуэт. Лора быстро села в постели – полная луна, маячившая в окне в ту ночь, залила её лицо резким белым светом. И у Круга снова болезненно сжало виски.

- О Звезда, как ты похожа на сестру, - выдохнул он, дрожа всем телом. Он захлопнул и запер за собой дверь, не спуская глаз с Лоры. Лора сидела в постели со стиснутыми на груди кулачками, ещё не проснувшись полностью – видимо, ей показалось, что кто-то вторгся внезапно в её сон, нарушив его мирное очарование, что наступил перелом в ночи, сулящий кошмары.

Она снова провела ладонью по глазам, словно пытаясь отогнать наваждение, сердце её сжалось и бешено заколотилось. «О, святое солнце, о солнце сладкозвучное, заклинаю тебя, спаси чистоту души моей…» - зашептала Лора первую пришедшую на память молитву.

Круг шагнул вперёд.

- Блик! – вскрикнула она тихо, напряжённо вглядываясь во тьму, где у двери застыла чья-то тёмная фигура. Она слышала чужое тяжёлое дыхание.
 
– Кто вы? Что вам здесь нужно? – ледяной ужас сковал её тело, судорогой прошёл по спине, когда фигура стала приближаться. Девушка вскрикнула и забила по нему руками – Круг улыбался, эти слабые удары были для него лишь лёгкими прикосновениями. И они его возбуждали. Он вздохнул – аромат её кожи ударил ему в ноздри и, ничего более не чувствуя и не соображая, Круг со всей силой сжал её плечи. Так сильно, что Лора застонала от боли.

- Что вы делаете?.. Что вы… на помощь… - прошептала она, недоумённо пытаясь пошевелиться, полузадушенная грузом его тела. И Круг, запрокинув её голову назад, поспешно зажал ей рот рукой. Провел тяжелой ладонью по шее.

- Алиса, – пьяно прошептал он, впиваясь в её губы. – Алиса!
...

… Крадучись, Круг закрыл за собой дверь, поспешно вышел из дома и бесшумно побежал вглубь леса, не разбирая дороги, точно дикий зверь. Он не ощущал ничего, кроме усталости и разочарования оттого, что он не получил желанного успокоения. И на губах был горький вкус от беспрерывного повторения сладкого имени «Алиса» с привкусом крови. Он убегал торопливо, но не страх, а злоба и разочарование гнали его вперёд. Он ломал ветки деревьев, когда они лезли в лицо, топтал цветы, когда клумбы вырастали на его пути. Окровавленный и изодранный, он бродил, как тень, по лесу до утра, и лишь первый прозрачный луч пробился сквозь узорные кроны, он упал на зелёной лужайке высоко между скал, и заснул мертвецким сном.